Текст книги "Гардар. Книга четвертая"

Я внимательно глядел вслед уходящему Ильмару. То, что он предлагал, правильно и разумно, отличный способ показать себя и свою силу. Возможно, я слишком много отслужил в армии. Где тот безумец, что сорвал остатки двух рот в смертельный рейд? Вроде и немного я пробыл командиром роты, а гляди же, как всё это въелось в меня: в голове возникают странные сравнения. Стоит ли личная выгода нарушения приказа Гравоя? Что лучше мелкому пограничному отряду: помочь в большой битве основных сил или верно стоять на месте, защищая свой участок? Что важнее для защиты мира? И как много помощи будет от меня в месте битвы тех, кто превосходят по силе Повелителей? Кто бы подсказал.

Точка Ильмара в «Сети» этого не сделала. Она лишь снова исчезла бесследно, едва он скрылся за невысоким барханом. Проклятые пески с их загадками и вопросами. И вот ещё один: а зачем здесь вообще появился Ильмар?

Глава 21

– Повелитель!

Первым, кого увидел Рагнидис перед дверями зала для совещаний, был ожидающий его Виор Раст. И десятки подчинённых, которые должны уже сидеть внутри, но на пути которых встал его ученик. Коротко приказал ему:

– Входи.

Все остальные так и остались в приёмной. Закрылась дверь, одно за другим сработали заклинания: поиска, тишины и прочие. Виор Раст не доверился им, проверил зал лично и лишь затем склонился ещё раз:

– Повелитель. Дрейф астральной константы усилился. Вчетверо. Начался дрейф портальной. Уменьшение. Сразу во втором знаке.

Рагнидис переспросил:

– Уменьшение?

Вместо ответа Виор Раст протянул ему тонкую папку, в которой приносил по вечерам доклад от наблюдателей.

Взгляду Рагнидиса открылись столбцы цифр. Палец скользил по строкам. Всё верно. Стоило астральной составляющей преодолеть какой-то барьер, как следом двинулась портальная. Причём резко, по худшему из сценариев.

Папка вернулась в руки Виора Раста. Дверь распахнулась от одного жеста Рагнидиса, и, стремительно выйдя в приёмную, он на ходу бросил:

– Совещание переносится на шесть вечера. Солк, со мной.

Виор Раст и без приказов тенью следовал в двух шагах за спиной. Рагнидис спешил в левое крыло Канцелярии. Там уже несколько месяцев находился один из самых мощных в Гардаре комплексов эфирной связи. Это уже было не отдельным амулетом, а сложной системой из нескольких десятков заклинаний на артефактных основах. Всего таких комплексов изготовили шесть, и они надёжно связали пять самых больших городов Гардара со столицей. Но сейчас Рагнидису нужна связь не с ними, да и спешил он не просто так.

Уже месяц, начав сразу после прошлого доклада, раз в день, точно в двенадцать по гарскому времени, Шалодар запирался в одиночестве и на полчаса погружался в глубины Сах, вслушиваясь в потоки магии. В потоки Эфира.

Рагнидис шагнул в сложную, сияющую вязь по центру комнаты, дождался кивка старшего мага. Шепнул в пустоту, не жалея своих сил, вливая их в бьющиеся вокруг него потоки магии:

– Шалодар.

– Слышу.

– Бросай всё и мчись к Вратам. Подстрахуй ученика. Всё идёт по худшему варианту. Когда мир начнёт закукливаться, используй всё, но сохрани пробои хотя бы в провинции.

Через сотни километров потоки Эфира принесли голос верного соратника:

– Я не согласен с частью выводов ученика, но первую формулу вывел сам. Одних Врат не хватит, чтобы сбалансировать обе части. Если я сумею выполнить твой приказ, то количество пробоев будет чудовищным.

– Я усилил гарнизоны вдвое, отдам приказ о Чёрном времени, подгоню к границам все свободные части.

– Даже этого может не хватить.

– Там будешь ты, на границах провинции встанут Правос, Изагния и Ривай.

– На границах, не со мной?

– Я не знаю, какой из ваших выводов будет верным, учитель и ученик противоречат друг другу. Но мы с тобой всегда готовились к худшему.

– Поэтому ты никогда не позволял ни мне, ни ему приезжать к работающим Вратам. А теперь мы там будем все.

– У меня нет выбора, Шалодар. Даже если построим ещё трое Врат, никто из вас не даёт гарантии, что за двадцать лет мы сумеем самостоятельно пробить проход к Таттве. Мы должны вцепиться в проход Стражей.

Молчание всё тянулось и тянулось. Рагнидис не выдержал:

– Кто, если не ты? Не ты ли годами просил меня о настоящем деле? И кривился, что память о тебе исчезает?

Эфир донёс короткий смешок:

– Прости, Рагнидис. Ты прав. Отправляюсь. И всё же буду надеяться, что ученик превзошёл учителя. Пока в эфире меня не ищи.

Глава 22

Последовавшие дни слились в череду схваток. Безликих, однообразных. Вероятно, бессмысленных. Хорошо хоть, не таких тяжёлых, без огромных монстров. Моё подозрение о наблюдавшем за той схваткой Страже вспыхнуло с новой силой, заставив с ненавистью уничтожать тварей, которые осмелились выйти на свет путеводного огня. А затем исчезла и она, сменившись усталостью и безразличием. Упустил шанс? Плевать. Страж – не Создательница.

Уж лучше, пока враги слабы, подумать, как сделать сильнее себя. Пусть непрошеная помощь Ильмара и была лишней, но кое в чём он прав: я близок к пределу. Что толку от моей привычки к огню в жилах, если я до сих пор не показываю полную силу мастера магии? Мой арсенал слаб, по большей части из простых заклинаний ступени бакалавра. Они экономны, безотказны и отлично показывают себя против слабых врагов. Как новые «Молниеносные клинки». Но зачем из раза в раз совершать одни и те же ошибки?

Если уж переделывать арсенал, то не стоит станавливаться на полпути. Не дело выходить на бой с сильным врагом всего с двумя заклинаниями.

Я поднял взгляд, всматриваясь в залитый ночью Гардар на небе. Время отдыха? И даже твари поредели? Что же, за время похода по Зелону я доподлинно узнал: лучшее время для личных дел – это время сна. Сократим его сегодня до двух часов, а остальное время отдадим Сах и заклинаниям.

Моё самое бесполезное пока заклинание – это память о Брике ра Тенусе. «Улей». Хорошо показавшее себя против людей и химер, уже против некротварей оно оказывалось слабовато. А для астральных тварей, не имеющих нормальных органов и уязвимых мест, стало и вовсе бессмысленным расходом маны и активной точки ауры. Мне нужна какая-то мощная замена.

«Хлысты». Они тоже слабы без эспадона, их режущих кромок уже не хватает, чтобы справляться с бронёй врагов. Пусть их кость и непригодна, как артефактный материал, но простой прочности у неё никто не отнимал.

Когда-то давно – столетия назад и в другом мире, сейчас плывущем у меня над головой, – сидя в одном из кафе Пеленора, мы с Рино рассуждали об уникальной способности новых врагов. О способности призыва тварей из карманного измерения. Потом, переезжая по стране в поисках лечения Маро, я то и дело находил в «Магическом Вестнике» статьи, где выводились формулы, которые могли бы позволить достичь такого эффекта.

Амулетная броня, которую мне выдали у Врат, прямо свидетельствовала, что Гардар давно уже открыл секрет и перешёл от формул к воплощению. Почему бы мне не последовать этим же путём? У меня на шее готовый образец для подражания. Конечно, повторить подобные плетения я не смогу. Если уж опытные артефакторы в мастерских Гардара не сумели спрятать в том измерении чего-то большего, чем броня, то мне нечего и пытаться. Но я могу пойти другим путём.

Увеличить эффективность преобразования псевдоматерии в своих заклинаниях.

Работа захватила меня, затянула с головой, принося наслаждение борьбой с упрямыми плетениями, которые не хотели сдаваться с первого раза. Но меня эти неудачи лишь раззадорили, заставив раз за разом вглядываться в десятки плетений амулетной брони, менять первоначальную задумку и шаг за шагом приближаться к созданию нового заклинания. На этот раз и впрямь нового, а не созданного по шаблонам из справочника для моей ступени магии.

В конце концов, амулет на моей груди создан Стражем. Чудо уже в том, что он восстановил и улучшил заклинание, которое было в него вложено изначально, а не поместил вместо него повеление. Я видел в этом признание уровня магов Гардара. И это меня радовало.

Всё бы ничего, но эти назойливые твари, спешащие на путеводный огонь, выводили меня из себя: они отвлекали меня от главного – от магии.

Мелочь всё так же быстро и незаметно для меня истлевала в круге ритуала. Небольшие твари по-прежнему замирали в шести шагах от колонны и через несколько секунд погибали. Средних, которые не поддавались очарованию путеводного огня, взял на себя пояс из шестнадцати каменных тумб с костяными пирамидками на вершине. Созданные мной артефакты отправляли в таких тварей то самое простое «Копьё», реагируя на их размер и пересечение установленной границы.

Вообще, создание такого артефакта само по себе почти тянуло на присвоение мне следующей ступени в артефакторике – если бы я когда-нибудь пытался получить её отдельно, конечно. До сих пор мне хватало лишь пометки «Артефактор» в личном деле из училища. Материалы для работы выдавали – и ладно.

Но мои амулеты бесполезны против больших тварей, а Гвардейца и Паука время от времени оказывалось недостаточно. Тем более, когда у Гвардейца лишь одна рука и особенно – если враги выходили большими группами.

Я злился, проклинал их, но оставлял работу и выходил навстречу. Впрочем, злость лишь заставляла меня действовать быстро и не тратить лишнего времени. Во всяком случае, заклинание «Грозовых клинков», которое не сумело справиться с гигантским «черепом», ещё ни разу не подводило меня с не такими огромными тварями. Главное – не жалеть маны.

Тренированный разум словно отвешивал мне тычок в спину, заставляя перевести внимание на «Сеть», в которой опять появлялось скопление вражеских огней. Я даже не стеснялся пользоваться жестовой помощью. Встать, поймать глазами тварей, выбросить руку в их сторону, ударить заклинанием. Выживших, успевших выскочить из-под каменных клинков, оставить на големов, а самому вернуться к плетениям. В Орбе уже почти не осталось боевых заклинаний, всё свободное место «Стазиса» забили нужные мне куски плетений, их обрывки и образцы.

То и дело я проверял сконструированные заклинания, чаще всего рассыпавшиеся в ауре при накачке. Но с каждым часом это случалось всё реже и реже. А затем я впервые достиг успеха, нащупал нужный путь, и дальше дело пошло гораздо легче.

Остановился я лишь потому, что, встав для уничтожения новой группы врагов, едва удержался на ногах. Голова закружилась нещадно, заставив мир покрыться пеленой, а поток сырой маны, который должен был прояснить разум, почти не помог. Боль в жилах ощущалась отстраненно, словно я снова лежал в госпитале и выпил одно из дурманящих снадобий, так что ману в «Клинки» пришлось вливать сначала вслепую. Лишь шестой или седьмой глоток прояснил голову и позволил нацелить удар.

Убедившись, что големы справляются с уцелевшими «громилами», я сосредоточился на себе. Сжал и разжал кулак несколько раз, оглядел пальцы. Пальцы, в отличие от коленей, не дрожали. Во всём теле ощущалась слабость и вялость, но, главное, ломило затылок. Это значило, что я увлёкся не слишком сильно. Забавно вышло бы, если бы мне пришлось раздавить сигнальный амулет Гравоя не потому, что враги сильны, а потому, что я загнал себя раньше времени. Хотя… Не сможет ли мне помочь он сам – здесь, на месте? Я не знал и не имел ни малейшего желания проверять это. Как бы то ни было, стало очевидно, что пришла пора хоть немного отдохнуть. В этот раз я дремал не у основания колонны – для этого мне пришлось бы остановить ритуал улучшения, а прислонясь к одному из постаментов охранного кольца, под защитой своих артефактов.

Прежде чем отправиться спать, я мельком глянул на ритуал и колонну, проверяя, всё ли там в порядке, и замер, не сразу осознав увиденное. Медленно рассыпающиеся кости; словно бы оживший прах, беспрерывно карабкающийся по склонам «вулканов» – всё это привычно, как и костяная пирамидка на краю ритуального круга. Единственное, что её выделяло – цвет. Едва заметный и привычный синеватый оттенок кости сменился почти фиолетовым, точь-в-точь как небо над головой. Никаких уникальных врагов не появлялось, я не мог их не заметить, как бы ни увлёкся заклинаниями. Да и не справились бы големы без моей помощи с таким врагом. Ответ мог быть лишь один.

Быстро оглядев весь ритуальный круг, я убедился, что прав: из сотен пирамидок осталось лишь две. Сколько же циклов преобразования прошло, пока я занимался заклинаниями? Вернее, сколько дней заняло подобное преобразование всех тех груд костей? Я ведь не забывал желать Маро доброго утра и ночи? Не забывал. Сколько раз я это делал?

Честный ответ гласил: я не помню. Ровно так же не помнил и то, как часто глядел на небо. Не могло быть сомнений, что ритуал улучшения отработал десятки раз, снова и снова изменяя брошенные на него материалы. Не удивительно, что у меня кружится голова и подгибаются ноги: минуло уже много дней. А ведь сон отменялся: какой сон, когда Гвардеец до сих пор с одной рукой, а у меня появился материал для ремонта? Фиолетовый цвет пирамидки явно намекал, что материал либо достиг своего предела, либо вот-вот достигнет. Почему не улучшают ритон? Потому что его состав – это предел. Лучше не бывает. Рискни упорствовать – и он сам перейдёт в чистую ману, растворится в потоках, выплеснув часть в плетения ритуала и уничтожив и его, и всё вокруг. Уйди я сейчас спать – и кто знает, не проснулся ли бы от вспышки, поглотившей и колонну с огнём, и меня? И отложить всё это – выше моих сил.

Поэтому я, борясь с непослушными ногами, двинулся направо, к рунам управления ритуалом. Требовалось пройти всего два постамента, но даже этот короткий путь заставил меня взмокнуть и в очередной раз пожалеть, что здесь нет воды. Я мог без неё обойтись, но как же хотелось сделать глоток холодной воды!

Плетения преобразования померкли без маны, бурление праха на красноватом камне прекратилось. Через минуту на моих ладонях лежали две пирамидки, каждая с два кулака размером. Держа их рядом, я даже без проверочных плетений видел, что качество кости различалось. Вторая пирамидка не могла похвастаться таким глубоким фиолетовым оттенком – она явно прошла меньше циклов и наверняка сделана из тел мелких тварей. Не страшно. Сойдёт.

Случись мне получить эту кость ещё вчера… Мои мысли снова сбились – я вспомнил, что потерял счёт дням. Кто знает, когда я сумел разобраться в проблеме новых заклинаний? Вчера или три дня назад? В общем, случись мне получить эту кость до моих попыток создать новые заклинания, и я лишь отложил бы её про запас или превратил в какой-нибудь новый амулет. Всё потому, что Гвардеец по большей части – это камень. Металла и кости в нём мало, и использовать кость для ремонта отломанной руки у меня бы не вышло.

Раньше не вышло бы. Сделать так означало бы лишь временно устранить проблему и добавить Гвардейцу слабое место. Сейчас же всё иначе. Не знаю, сумели ли обнаружить эти свойства костей Артилиса другие птенцы – если они не артефакторы, то стали бы вообще задаваться этим вопросом? Может – да, а может, и нет. Не важно, главное – я сумел.

Спустя полчаса передо мной стоял Гвардеец, которого я на скорую руку подлатал после того боя, чтобы исключить утечки маны. Он прижимал вторую руку к месту слома. В одной моей ладони лежала костяная пирамидка, а в другой синеватый обломок скального выступа. Кость астральной твари и кость Артилиса. Раньше я мог лишь откалывать крошки от местного камня, а сейчас тщательно подобранное за минувшие дни изысканий заклинание медленно, но неумолимо превращало его в каменную пыль.

Щепоть синеватого праха, больше похожего на странную соль. Достаточно. Я снова проверил, как отзываются линии упрощённого, начертанного на скорую руку ритуала создания. Второй раз за эти дни их вышло явить быстрее. Они приняли в себя магию, соединили меня и голема связью. Сначала я метнул под ноги Гвардейцу пирамидку, затем высыпал с ладони прах Артилиса. Дальше ритуал почти всё сделал сам: пирамидка растеклась, как никогда не смогла бы сделать кость без помощи магии, и устремилась к ноге голема, взбираясь по его телу к руке; туда же поползли каменные крошки. На месте слома два материала смешались, обхватывая руку Гвардейца широким браслетом. Настала моя очередь. И я щедро, не занимаясь взвешиванием положенной части, отдал ритуалу свою жизнь.

Ноги окончательно подкосились. Ни посоха, ни меча у меня с собой не было. Нельзя применять и «Хлысты», пока ритуал продолжал работать, поэтому я свалился там же, где и стоял. Зато Гвардеец шагнул из круга с рукой, за которую я больше мог не переживать. Теперь у него всё как у человека: в месте перелома материал, укреплённый костяным браслетом, даже крепче, чем изначальный камень основы.

До постамента мне пришлось ползти, так как встать на ноги я не мог. К счастью, этого и не требовалось. В «Сети» привычно перемещались десятки точек: мелочь опасливо собиралась в стаи и готовилась рвануть к колонне, чтобы рассыпаться прахом на ритуальной площадке. Метрах в ста от меня Паук добивал последнего из шести «громил». Самого крупного утащит к ритуалу, как раз останется голый костяк. Всё же моя увлечённость заклинаниями имела не только хорошую сторону: мне по-прежнему требовалось много хоть сколь-нибудь хорошего материала, чтобы создать ещё големов. А теперь у меня осталась лишь одна пирамидка размером с кулак. Основа для артефакта? Сумеет ли она заменить эспадон? Быстрая проверка показала, что нет, до рагнидия кость не дотягивала.

Как не дотягивал и ни один из двух шариков, которые я создал в ходе своих изысканий. Смесь кости астральной твари с костью Артилиса – такая же, какая пошла на усиление Гвардейца. Высокая прочность, хорошая проводимость магических потоков, высокая инертность к внешним воздействиям. Не более. Смесь красноватого псевдокамня с костью Артилиса. Низкая прочность, плохая проводимость потоков, высокая отзывчивость к внешним воздействиям. Она очень подходила для моей задумки. Причудливы пути человеческой мысли: попробуй восстанови, каким образом попытка скопировать часть возможностей амулетной брони превратилась в создание такого нового заклинания?

Я даже попытался это сделать – вспомнить шаги, которые вели меня от одного к другому, но мысли путались, разбегались, глаза закрывались. Сначала я пытался бороться, но быстро понял всю глупость этого поступка: не хватало ещё бдений после ритуала, и для чего тогда я вообще полз к постаменту? Для отдыха. Окинув «Сеть» взглядом и убедившись, что всё в порядке, я позволил глазам закрыться.

Чтобы через мгновение распахнуть их, словно от толчка. Что?

Это ощущение я знал: ещё в Зелоне разум приучился поддерживать «Сеть» даже во сне, как и намекать, когда она обнаруживала опасность. Несколько секунд я непонимающе пялился на сверкающие в разуме серебряные нити поискового заклинания. Почему и как за один миг всё так изменилось? Големы разом оказались в сотнях метров от прошлого места, а вокруг меня мерцали десятки мелких точек рвущейся к колонне стаи «крыс». С трудом, но я сумел понять, что никакого мига не было: я спал, и спал долго, потому как почти не ощущал слабости в ногах. Жаль, не запомнил, где лежала граница ночи на шаре Артилиса. А затем это стало не важно, ведь я понял, что меня разбудило.

Алые точки в «Сети».

Давно забытые. Ни разу здесь ещё не виданные.

Тёмные.

Первые гости не к путеводному огню, а к порталу.

Переползя к краю постамента, я на миг выглянул в надежде своими глазами увидеть врагов на севере. Пусто. Между нами, в полукилометре от колонны, возвышался целый бархан песка. Они как раз за ним.

Теперь я уже сознательно расширил поисковое заклинание, просеивая округу чаще, на миг заглядывая в предельную даль. Больше тёмных не было, но на их пути нашлась одна крупная тварь. Пока она сидела у основания бархана – «череп», если не ошибаюсь. Но что будет, когда тёмные наступят на неё?

Да и мне нужно готовиться.

Я развернулся, взглянув на пляшущий над капителью огонь. Сюда тёмные точно не пойдут, а мне будет не до его защиты. Крупных тварей нет, всё остальное оставлю на ритуал преобразования и кольцо артефактов. Если я не вижу тёмных, то и они не видят меня, у них никогда не было хороших поисковых заклинаний. Нужно пользоваться своим преимуществом, и мысль-приказ умчалась к големам.

Паук зароется в песок, случайно обнаруженный «череп» дал мне отличную подсказку. Гвардеец пока спрячется в развалинах. Я же…

Я же собирался ждать их здесь, чтобы ударить во фланг. Чем ближе подходили тёмные, тем больше точек появлялось в «Сети», эти астральные пески словно гасили моё заклинание – что с Ильмаром, что с ними. Ничего. Им сначала нужно обогнуть бархан, встретиться с тварью, затем пройти мимо кратера, окружённого зубьями скал. Хватало времени сосчитать их и без заклинания.

Всё же я спал очень долго. От колонны продолжал дуть ветер моего заклинания, но без отдельной команды он не слишком силён. Ритуальные круги, в которых я чинил Гвардейца, ещё целы, но уже покрыты крупным песком. Он сейчас везде: у корней местной зелени, на мне и вокруг меня. За постаментом он наверняка лежал кучей ничуть не меньшей, чем за деревом-бочкой.

Первым делом я проявил свои новые «Хлысты». Ничем не отличающиеся от старых, они хлестнули вокруг меня, заползли за постамент, рванули обратно, стягивая ко мне целые груды песка и вырванной зелени. Повторить ещё пару раз – и, пожалуй, хватит. Сверху на получившуюся кучу посыпались крошки размалываемой на ладони кости Артилиса, местного камня, основы мира. Его нужно немного, только чтобы вторая, переработанная часть заклинания «Хлыстов» начала действовать.

Вот оно. Песок, которого касались ленты «Хлыстов», дрогнул, пополз вверх, покрывая оболочкой моё заклинание. Я шевельнул «Хлыстами», зарывая их в песок и ускоряя процесс. Теперь зашевелилась вся куча, на глазах истаивая и меняя форму, оставляя после себя лишь умирающую зелень.

Через две минуты от моих «Хлыстов» не осталось и следа. Раньше жгуты сжатого магией воздуха были невидимы для немагов и могли менять форму по моему желанию. Теперь вместо них все могли видеть четыре красных змеи толщиной в руку с клыкастыми оскаленными пастями, в которых смешались в единый клубок стихия, псевдокамень и кости Артилиса. Нужно менять название заклинания. Что бы на это сказал Брик?

«Змеи Астрала»? Звучит неплохо.

К тому времени, когда тёмные обогнули бархан, я уже был готов встретить их. Но три десятка безликих точек, которые я привычно считал обычными зверями вроде тёмных волков или равной им мелочи, внезапно оказались закованными в сталь солдатами. Десять, двадцать, тридцать… сорок… пятьдесят.

Лишь когда тёмные перестали появляться из-за бархана, я, наконец, выдохнул и вгляделся в них внимательнее, осторожно высовываясь из-за постамента. Впереди шёл одиночка с коротким копьём, которое он использовал как древко для штандарта. Узкий клочок красной ткани со сложным чёрным знаком в середине. Символ? Буква? Знак их отряда, армии, Демиурга? Остальные шагали двумя отрядами, явно рядовые, в серых плащах. Старшим был тот, что в красном, и не нужно долго гадать, чтобы понять принадлежность двоих синеплащников в центре построения. Маги. Короткие посохи не дали бы мне обмануться, даже если бы я этого хотел.

Полроты с магами поддержки – это совсем не то, к чему я готовился. Это не похоже на тот сброд, что я привык видеть после порталов в Дальнем Роге. Больше напоминало ту сотню, что ворвалась в крепость под предводительством Сковывателя: ровный строй даже спустя часы марша, внимательный командир, который почти сразу заметил закопанную в песок тварь.

С тёмными я привык, что у них правит сила, а приказы отдают маги. Здесь же я впервые видел, как они повинуются командиру воинов: по взмаху руки и короткому приказу те положили ладони на навершие посоха. Слабые маги, раз им нужно иметь контакт с артефактом. Я одёрнул себя, поняв, что стал слишком пренебрежителен: сам-то давно опускал ладонь на Средоточие, сильный маг? И что, если командир тоже маг, причём более сильный?

«Сеть» снова подводила меня, не разделяя тёмных по силе, показывая мне их одинаковыми отметками, заставляя строить домыслы.

Строй солдат расступился, а маги вскинули посохи, высоко поднимая их над головой. Из одного ударила молния, а из другого ярко-красный луч. Воздух и огонь?

Удар заклинания заставил «череп» показаться. Целым и невредимым. С панциря, из его дыр стекали вниз струи песка, который и защитил его от магии. Это мог знать я, немало времени потративший на исследования, но и тёмные не растерялись. Тут же повторили удар заклинанием, и на этот раз тварь потеряла сразу два щупальца. Солдаты между тем сомкнули строй, перестроились, подняли щиты в два ряда, закрывая собой магов. Размер врага позволял им надеяться, что они сумеют удержать удар щупалец, ведь панцирь возвышался всего на полтора метра над землёй. Будь «череп» размером с тот, по которому я бегал, и это перестроение было бы бесполезно.

Но маги даже не дали астральной твари добежать до строя. Видно, за щитами было плохо, но, похоже, маги шагнули друг навстречу другу, скрестили посохи, и через несколько секунд над «черепом» возник метровый шар пламени со скачущей по его поверхности молнией. Этого он пережить не сумел: прочную кость проломило, и во все стороны плеснуло пламенем и кровью. Младшие мастера, способные работать в команде? Непонятно. Но точно ясно, что нужно будет сразу убить хотя бы одного.

Заметив, как их командир принялся оглядывать развалины, колонну и каменную клетку портала, я тут же отпрянул от края постамента. Не хватало ещё, чтобы меня заметили. Нужно было воспользоваться своими главными преимуществами: неожиданностью и «Сетью». Тёмные тем временем перестроились клином и двинулись точно к порталу. Теперь с одной стороны их ждали развалины с Гвардейцем, с другой – закопанный в песок Паук. А мне пришлось осторожно обползать постамент, продолжая скрываться. Самое важное – первый удар.

И я никак не мог решить, каким он будет. Впервые пожалел, что самое моё сильное заклинание – «Пробой» – не имело в себе материальной составляющей, как «Копья», иначе я мог бы ускорить его полёт с помощью привычного «Касания». Миг – и горошина заклинания достигла бы врага. Но сам по себе «Пробой» будет лететь три-четыре секунды, и его могут заметить. Не обязательно даже маги, хватит любого солдата, что шагнёт навстречу, закрывая мага щитом и собой.

Окончательно заставило меня решиться насквозь знакомое после Зелона поведение тёмных: они то и дело, каждые полсотни шагов, замирали и оглядывались, продолжая держать магов в коробке строя. Точь-в-точь как рота фемы при взятии очередной деревни. Надеяться на «Пробой» было нельзя.

В результате я принялся создавать «Грозовые клинки», постоянно напоминая себе, что передо мной не тупые твари Астрала или не знавшие битв зелонцы. Это тёмные, и стоит магам поднять голову, как они тут же обнаружат моё заклинание. Стоит чуть поспешить – и они почувствуют его. Поэтому я действовал быстро, но не допуская насыщения заклинания. К счастью, враги так и продолжали следить за окрестностями, забыв про небо. Расслабились в песках Астрала, где есть только твари.

Раз, два, три. Почти готово. Я украдкой, одним глазом, у самого песка, но всё же выглянул. Командир оказался в первых рядах и внимательно глядел в мою сторону. На миг сердце замерло. Нет, скорее он оглядывает всю площадку и решает, что это и насколько опасно. Как никогда вовремя с десяток некрупных тварей добежали до ритуальной площадки и замерли на ней, вглядываясь в огонь. Сейчас.

Раздался отчётливо слышимый свист рванувших к земле каменных пластин, а затем крики тёмных. Команда – и солдаты успели вскинуть щиты, а маги посохи, но это мало им помогло. В трансе было отлично видно, как, не пробивая стали, мои клинки раскалывались и сбрасывали с себя грозовые разряды. Удар молнии – это не то, что может пережить солдат в стальных доспехах. Тёмных словно выкосило, открывая взглядам магов, накрытых куполом защиты. Из полусотни бойцов на ногах осталось меньше десятка, и теперь магов некому прикрывать.

Мысль-приказ:

– В бой.

Из развалин рванулся Гвардеец, заставляя остатки строя повернуться, а с моей ладони сорвался «Пробой». Причём не простой, а двойной, с вложенным плетением-сердцевиной из сжатого воздуха. В спину врагу, который собирался встретить голема.

Касание. Купол не удержал моего заклинания, его прошило насквозь. Левого мага сложило, словно он получил в грудь удар тараном. Через миг во все стороны ударила волна воздуха, взметая песок и отбрасывая тёмных, живых и мёртвых.

На ладони наливалась ещё одна горошина «Пробоя», на этот раз в полную силу и ещё немного. Мне больше не нужно скрываться.

Взрыв. Транс Сах позволил увидеть, как у ноги возникла линия чужого заклинания, а затем постамент пошёл трещинами, и я только и успел, что рвануться в сторону. В плечо и спину ударило, меня завертело, закувыркало, мир слился в одно разноцветное пятно.

Я потерял контроль над плетением, оно улетело куда-то в сторону и сработало едва ли не подо мной, добавив свою силу удара к удару тёмных и швыряя меня в другую сторону.

В голове плыл звон, которого в Сах не могло существовать – значит, это не внешний звук, а последствия моего заклинания. Контузия. Плевать. Мысли уже лились почти так же чётко, как и до удара, и я начал действовать. В стороны рванулись обвивавшие до этого меня «Змеи Астрала», раскинулись, останавливая моё беспорядочное кувыркание. Под ногами возникли линии ещё одного заклинания. Толчок – песчаные пасти буквально отшвырнули меня на два метра в сторону, и вовремя: левее вспух огненный шар.

Но сейчас я стоял лицом к уцелевшим врагам и был готов сражаться. И первым делом я шагнул глубже в Сах, замедляя мир ещё сильнее и заставляя потоки магии вокруг гореть ярче.

С момента первого удара миновали секунды, мои големы даже не успели добраться до врагов. Они на полпути; к ним разворачивались солдаты, уцелевший маг. Неприятным открытием стало то, что он и не мог меня атаковать. Никогда не слышал про магов, которые создают заклинания, стоя спиной к противнику. Моё опасение оказалось верным: командир тёмных тоже маг, и как бы не сильнее тех, кто носили посохи и были под его командованием.

Под ногами снова стали возникать линии чужого заклинания, но теперь я был готов. Не глядя ответил сотней рассекающих ударов, заставляя его погаснуть. Контуры «Касания», три в ряд, заключили фигуру врага словно в раму картины. «Копьё». Одно, второе, третье. Враг не успел бы увернуться от полуметровых каменных пик.

И не стал. Трижды его латы осветились красным, а мои заклинания разлетелись мелкой крошкой.