Текст книги "Гардар. Книга четвертая"

– Благодарю уважаемого Стража, – повёл плечами, признал: – Без брони мне было не по себе.

Если эти доспехи походят на то, что носят мои старшие однокашники, то странно выглядят сетования Ильмара по поводу скованности. Даже после годичного перерыва плечи почти не ощущали тяжести псевдометалла. Такие амулеты очень бы пригодились в Зелоне.

На этой мысли я одёрнул себя: или стали бы причиной нашей смерти. Легко представить, во что бы вылился наш путь к Илизу-гиганту, исчезни со всей фемы доспехи. В мясорубку, в бойню. Мы бы не поднялись даже на стену. А ведь у тёмных, в том числе и в той армии, что штурмует Артилис сейчас, есть подобия таких созданий. Те же Рыцари или Комтуры, которые тоже могут отрицать магию вокруг себя. Так что от таких амулетов армии нужно будет держаться подальше.

Гравой со странным выражением наблюдал, как я привычно одёргиваю кольчугу, перепоясываюсь сверху своим поясом, проверяю, как с новой бронёй взаимодействуют мои «Хлысты», а затем негромко проговорил, словно в пустоту:

– Какие странные, любящие доспехи и мечи, маги пошли в Гардаре.

Здесь, в этом странном месте под не менее странным небом, мне точно не нужно было прятаться от чужих глаз среди простых солдат, поэтому я ответил не так, как всегда:

– Я боевой маг, первым встречающий врага. И если сталь поможет мне выжить под его ударами, победить, значит, я буду пользоваться и бронёй, и мечом. А будь за моей спиной сотня бойцов роты с артефактными метателями, я уничтожил бы врага на две ступени искуснее себя.

Страж кивнул:

– Возможно, Кир прав, а вы к этому и стремитесь. Впрочем, не важно. Теперь ты, слабейший из людей, защищён лучше любого из них, привык к этому месту и даже что-то пытаешься сделать. Пора начать защищать свой мир. Ты же этого хотел?

Невольно я бросил взгляд на нить портала. Если быть честным с самим собой, то не всё так однозначно. Цель обратить на себя внимание Создательницы – недостижима. Попытка доказать что-то Гравою – бессмысленна, если верить Ильмару. Защитить? Да, но этим можно было заниматься, не проходя Вратами. Даже если я не справлюсь, и в портал пролезет тёмная тварь, то её привычно обнаружит стража или армейский патруль. Для чего я здесь? Для себя? Для того чтобы время летело как можно быстрее, чтобы год, который разделяет меня и Маро, закончился незаметно, словно сам по себе. Вокруг меня идеальное место для того чтобы нагнать своих однокашников, не слышать вопросов и не мучиться – поехать ли повидать лежащую в стазисе Маро или потерпеть ещё месяц. А главное – не нужно заботиться даже о пропитании. Занятия магией можно прерывать лишь для того, чтобы развеяться в сражении. И надеяться, что врагов будет много. Но я всего лишь кивнул Гравою:

– Так точно. Этого.

Гравой медленно произнес:

– Хорошо, – отвернувшись от меня, двинулся прочь, к тем самым старым развалинам.

Оставшись на месте, я каждый миг ожидал, что он вот-вот исчезнет, как в прошлый раз, уйдя порталом, но под сапогами Гравоя всё продолжал скрипеть вездесущий красноватый песок, который успело за эти часы нанести ветром за мою защитную стену. Гравой остановился лишь в пяти шагах от того, что я считал главным входом в центральную часть развалин, и замер.

Мне не было видно лица Гравоя, да и эмоции на нём – редкий гость, но даже так, со спины, было очевидно, что это место явно многое значило для него. Тишина, которую я не собирался нарушать глупыми вопросами, длилась несколько минут. Наконец, Гравой склонился перед развалинами – точно так же, как это сделал я сам перед ним чуть больше недели назад: на одно колено. Ладонью смел тонкий слой песка, обнажая синеватый камень, коснулся его пальцами.

Вспышка вынудила меня зажмуриться и невольно отвернуться. Когда же я проморгался, Гравой уже выпрямился, а перед ним поднималось что-то, напоминающее колонну. Не ту красноватую, которую я сам мог бы создать из здешнего песка, а повторяющую по цвету кости Артилиса. Колонна взметнулась вверх на высоту четырёх метров и прекратила свой рост. Теперь поднялась рука Гравоя, заставившая вспыхнуть над капителью свет. В этот раз не столь слепяще-яркий, а всего лишь как от среднего осветительного шара. Только свечение его оказалось под стать месту и небу, под которым он появился: красным, с голубым отливом.

Повернувшись ко мне, Гравой сообщил:

– Всё, что было до этого, не более чем послабление, моя уступка тебе. Ты освоился, вернул силы. Пора приносить пользу.

Происходящее вызывало у меня слишком много вопросов, и я не выдержал:

– Для чего вы мне это говорите снова и снова?

– Не важно.

Гравой исчез у колонны, в одно мгновение оказавшись в двух шагах от меня. Только Сах позволил мне не отшатнуться, и он же помог поймать предмет, который летел мне в грудь. Шарик размером с орех.

– Когда поймёшь, что врагов у путеводного огня стало слишком много, раздавишь этот артефакт: я тут же прибуду сюда и отправлю тебя в твой Гардар. Ну, узнаем, чего стоят маги Гардара без верной сотни бойцов за спиной?

Пусть время в магическом трансе было замедлено, позволяя мне сначала обдумать услышанное, а лишь затем действовать, но даже так мне пришлось бороться с собой. Больше всего хотелось швырнуть артефакт обратно. Но я сдержался. Вместо этого нарочито медленно и чётко ударил себя в грудь кулаком и рявкнул клич, который появился уже после Крушения мира:

– Раиду Опилу!

Гравой поморщился, заставив меня обрадоваться этой победе, а затем снова исчез, на этот раз окончательно. И я остался наедине со странным огнём, о котором ни слова не говорил мне Ильмар. Какого тёмного здесь происходит?

Глава 13

Конечно, я понимал, в чём дело – слишком уж говорящим было название пламенного сгустка, что сиял на вершине колонны. Путеводный. Я уже многое пережил: за моей спиной остались потери и смерти друзей, испытания и битвы, трудности с деньгами и беспросветное отчаяние. Но сейчас, стоя под фиолетовым небом и глядя на озарённый полднем Гарский хребет, я не смог удержаться от ругательства.

Похоже, несмотря на всё случившееся в жизни, во мне ещё оставалось слишком много наивного детского и восторженного юношеского. Ильмара я слушал внимательно, кивал, но во многом с ним не соглашался. Хотя бы в том, что произвести впечатление на Гравоя – командира солидной части Стражей Создательницы – у меня не выйдет.

– Чтоб его тёмные побрали!

Причём я даже не мог честно ответить себе, кого: Ильмара или Гравоя. Ведь в глубине души я насмехался над рассказом своего старшего однокашника о неудачах: ну, у меня-то точно получится. Ведь сиял же уже надо мной знак Создательницы?

Надо быть честным с самим собой: разве, создавая заклинание порыва ветра, сгоняя песок, строя ограждающую стену, не рассчитывал я на то, что Гравой оценит мои усилия? Если бы он появился хоть немного позже, когда я уже отработал заклинания…

Я оборвал себя.

Глупо. Что ему, великому, видевшему расцвет Артилиса, красоту его городов, до моих жалких попыток? Он одним повелением проделал работу, которую не сумеет выполнить и сотня таких, как я. Пусть Ильмар прав, а я нет – это совсем не повод опускать руки и бросать всё, что задумал. Ничуть не сомневаюсь, что зажжённый Гравоем путеводный огонь будет звать ко мне врагов, даже если здесь всё завалит песком, недаром же он поднят так высоко.

Гравой слишком горд, чтобы принимать жалкую помощь тех, кто сотни лет рос под охраной Стражей и всё равно остался слаб? Пусть он скажет это мёртвому тёмному богу, нашедшему конец в Кеуре от наших болтов и заклинаний.

У меня тоже есть гордость. Гравой думает, что для меня главное – сражения и я заброшу борьбу с песком? Как бы не так. Секретарь Солк намекал, что я могу провести здесь и год, и два. Жить в песке, дожидаясь, когда появится Гравой и уберёт его? Ни за что. Здесь я собираюсь научиться строить дом, в котором когда-нибудь будет жить Маро. Наш дом не может стоять в песке по окна. У него будут стены и крыша, что прикроют его от ветра. К нему будет вести каменная дорожка. А ещё у этого дома обязательно должен быть сад. Пусть и из странных каменных цветов и красных трав. Гравой сам дал мне возможность преуспеть и в строительстве, и в борьбе с песком: Исток.

Поднятую колонну я принял за центр своего будущего укрепления и устроил у её основания хрустальный шар артефакта. Последнее касание, активация руны, и Исток начал свою работу. В отличие от тех, с которыми я имел дело раньше, этот, вышедший из рук Стража, в работе больше походил на сердце. Тот же Гвардеец отправлял от себя ровный поток, который начинал усиливаться со временем, его Исток будто разгонялся. Новый же, у моих ног, ритмично пульсировал, с каждым толчком отсылая плотную волну сырой маны от себя. При этом оба они выдавали энергии вдвое больше обычного.

Если подумать, то этого тоже не могло быть. Я сам, голем, все мои артефакты находились в Астрале, в его глубинах, где скрывается сама основа магии. Всё вокруг нас и есть эта самая магия, как этот песок, по сути, является самой псевдоматерией. К чему здесь вообще такой посредник, как Исток? Казалось бы, при желании любой может зачерпнуть маны столько, что главной опасностью будет сгореть дотла при первом же глотке. Но нет: сколько бы я ни старался, но не ощущал вокруг особых отличий от Гардара. Ни возможности напрямую зачерпнуть из потоков магии в резерв, ни волн сырой маны. Этот пласт Астрала изменён Создательницей так, что я, обычный маг Артилиса, словно никуда не переходил с его континента.

Мой взгляд невольно обратился к тонкой нити портала, висящей по левую сторону от развалин. Любой из нас со школы знает, что пройти через него невозможно. Он односторонний, и такая попытка уничтожит рискнувшего. Но я как раз нахожусь с нужной стороны, именно отсюда проход возможен. Насколько верны мои предыдущие догадки? Или неверны? Я, портал, Астрал. Значит ли это, что при желании я могу влить в портал переработанной аурой маны и войти в него? В единый миг оказаться в Гардаре и лишь дождаться патруля, который отреагирует на его (не лучше ли моё?) появление? Я могу даже сам закрыть за собой портал, чтобы отрезать возможность тёмным последовать за мной. При удаче это можно проделать так быстро, что поисковые амулеты не успеют даже засечь появление портала.

И здесь встаёт главный вопрос. Если всё так легко и просто, то к чему были такие сложности при переносе меня сюда, и для чего наполняли маной то чудовищное по силе и сложности заклинание вокруг стел Врат? Если сейчас я не ощущаю голода, то не значит ли это, что теперь я тоже часть этого мира, и шаг в манящий портал уничтожит меня? Страж ведь не сказал: захочешь сдаться – шагни в портал, и ты окажешься в Гардаре. Нет, он намеревался переправить меня обратно в Храм Создательницы и вернуть тем же путём, каким я и попал сюда.

Да и вообще, хотел ли я войти в этот портал, проверить, какого цвета я, вышедший из Астрала, буду для поискового заклинания армейского патруля, и насколько встретившие меня будут доверчивы, обнаружив странного и очень говорливого тёмного? Гардарец с той стороны? Серьёзно?

Не знаю, сколько я простоял, погруженный в Сах, у основания колонны с огнём. Минуту? Две? Очень долго, успев перебрать в голове сотни сорных мыслей и желаний, выговориться и устать от споров с самим собой. Эти пески явно очень странно влияли на меня. Хватит задавать себе одни и те же вопросы, давать одни и те же ответы. Пора браться за дело.

Бросив последний взгляд на нить портала, я сначала проверил, смогу ли нанести на камень линии «Печатей». По привычке в ход пошли сначала боевые заклинания, когда я «Хлыстами», а затем и «Секирами» попытался сделать засечки у себя под ногами, оставив лишь крошечные сколы на сером камне. Только потом обратился к специализированным плетениям, которые и лежали в основе полевых «Печатей». И они неплохо себя показали, с трудом, но всё же оставляя следы на костях Артилиса.

Сутки я потратил на то, чтобы расчертить «Печатью» пространство между колонной с огнём и моей рассыпающейся оградой. То, что я наносил на камни, имитировало работу стационарного крепостного артефакта Проверяющего. Того самого, что сверял окружающие его плетения с эталонными и исправлял их. Без ядра, в котором можно было бы организовать хранение полотна плетений и массивов блоков, повторить столь сложную вещь нельзя, но мне это и не нужно было. «Печати» необходимо следить всего за тремя заклинаниями: воздушной «Стены», которая будет отклонять мелкий песок, «Ураганного потока», что будет сдувать песок с камня, и безымянного плетения, задача которого – подпитывать маной созданные мной из песка блоки. Я надеялся, что предыдущих проверок окажется достаточно и одной сырой маны пока хватит для того, чтобы удерживать их от обратного превращения в песок Астрала. Расход? Расход меня как раз не волновал. Не с пульсирующим у колонны Истоком Стража.

Больше всего мне досаждал как раз этот самый песок. Вернее, даже не он, а пыль, которую гнал ветер, покрывая всё вокруг тонким красноватым налётом. Если в синеватый камень линии «Печати» вгрызались, пусть и неторопливо, то эта обычная пыль стала словно доспехом, который надёжно отводил плетение в сторону. Не удержавшись, я даже провёл ряд экспериментов. Камень поддавался мане, вложенной в основополагающие рунные цепочки, но почти не замечал боевых заклинаний. Песок игнорировал основополагающие, рассеивая их, но разлетался и спекался комками под ударом боевых. Срок жизни комков зависел от выброса маны при срабатывании заклинания.

Наверное, со стороны я выглядел забавно. Человек, который делал десять шагов, отправлял чуть ли не себе под ноги «Сферу» и, придя в себя после взметающего песок взрыва, принимался покрывать обнажившийся камень бороздками. Варварство, от которого я не так давно сам с пренебрежением отказался в пользу заклинания ветра. Но это и впрямь оказался самый быстрый способ подготовить себе небольшое поле работы, тем более что бороться с последствиями оглушающего хлопка я научился ещё на улицах Кернатума.

Небольшой, казалось бы, пятачок в две сотни шагов от одного до другого края ограждающей стены выжал меня, словно дневной переход по засыпанной свежим снегом дороге. Слишком давно я не занимался практикой в магии, сосредоточившись сначала на поисках спасения для Маро, а потом на теории и построении плетений. Отвык держать контроль над заклинаниями и пропускать через себя такой поток маны. Но в этом не было ничего страшного: разум легко вспоминал навыки, а тело быстро привыкало к нагрузке. Я подозревал: короткого сна будет достаточно, чтобы убрать накопившуюся усталость.

Хуже другое – похоже, покой мне не светил. Первая половина работы – до момента, когда ночь в очередной раз легла на Гарский хребет – прошла спокойно, но затем стали подтягиваться гости. Явно сработал путеводный огонь на вершине колонны. Уже привычные мне пучки щупалец, одноглазые «псы» и ещё десятки тварей, в возможности существования которых в обычном мире я сильно сомневался. Слишком уж эти создания были несуразными: лишённые глаз, рта и отверстий для дыхания. Хотя я и сам не нуждался в пище, но попытка задержать дыхание показала, что дышать мне всё же нужно. А им, похоже, – нет. Или они дышали всем телом?

Пока что незваными гостями занимался Гвардеец. Они тянулись по одному со всех сторон, глупо лезли к колонне, словно мотыльки на свет в ночи, и почти не обращали внимания на меня. Лишь дважды, когда я неудачно оказывался точно у них на пути, пришлось лично ударить заклинанием, не дожидаясь, пока твари уткнутся в меня. Но поток гостей лишь нарастал, Гвардеец уже не успевал сносить их туши в одно место. Дважды бросал их и бежал на противоположный конец нашего каменного кольца, чтобы встретить врага.

Я не только закончил со своей огромной «Печатью», но и успел отдохнуть, наблюдая за схватками голема. Немного ломило затылок. Привычная, хотя и уже подзабытая за год боль. Пока она говорила лишь о том, что со мной всё в порядке. Вот когда я проведу в Сах столько же часов, а боль так и не придёт, то это будет значить, что дела у меня плохи.

Сейчас же я был готов к схватке и мог подстраховать Гвардейца. Но дело не в том, что я сомневался в его победе. Пока врагов мало, нужно было проверить, что они будут делать, добравшись до самой колонны. И очередной гость подходил для проверки как нельзя лучше. Неуклюжий, выглядящий, словно чудом выживший уродливый пёс, одноглаз вряд ли сумеет взобраться по колонне, а вот новая тварь, почти неотличимая от паука размером с собаку, это сделает легко. Да и всадить «Шип» в такую тварь мне хотелось лично. Если уж что я и не люблю, так это пауков. Будь они големами, химерами или даже вовсе обитателями Астрала.

Ни тварь, ни огонь Гравоя меня не разочаровали. Стоя рядом с Гвардейцем, держа наготове заклинание, я видел, как пришедшая из песков тварь, обогнув высокую стену развалины, двинулась прямиком к колонне. В десяти метрах от неё паук замер, присев и коснувшись брюхом камня. В таком положении он пробыл около шести минут, в десятке его чёрных глаз мне чудились всполохи пламени, мечущегося над капителью. Заворожён? Возможно, так оно и было, но вот лапы твари дрогнули, и она двинулась вперёд. Подобралась к основанию колонны, едва не наступив одной из лап на шар Истока, про который я глупо забыл, подняла тело, начиная карабкаться вверх. Я наполнил маной заклинания, собираясь сшибить этого паука «Копьём» на середине подъёма. Не понадобилось.

Колонна полыхнула голубым пламенем, которое отшвырнуло от неё паука на добрых двадцать метров, а затем ещё и прокатилось по камню шагов шесть, сметая с него песок. На лапы паук поднялся с трудом, тем более что из восьми лап осталось всего пять. Я узнал главное – огонь защищён, пусть и не так хорошо, как мне этого хотелось бы, а потому я закончил эту проверку – всё-таки запустил «Копьё». Оно мелькнуло в воздухе, попав точно в цель: сбило паука с лап, заставило окончательно распластаться на камне, истекая странной фиолетовой «кровью». Это выглядело отвратительно, живо напомнив мне химер Зелона. Пересилив себя, подошёл ближе и разрубил брюшко паука «Секирой». Ничего, что хотя бы приблизительно напоминало внутренности и органы, там не нашлось: губчатая ткань, полная фиолетовой жижи, которая прямо на моих глазах стала впитываться в серо-синий камень, прорастая чем-то похожим на обычный лишайник.

После этого я уже другим взглядом оглядел Гвардейца. Он успел убить трёх таких пауков ударами молота и был покрыт фиолетовыми брызгами с ног до головы. До сих пор покрыт. «Кровь» не торопилась ни впитываться, ни исчезать, ни… Я мазнул её пальцем. Не застыла, спустя несколько часов по-прежнему оставаясь жидкой.

Это очень интересно и даёт простор для предположений и будущих проверок, которые нужно будет провести. Но сейчас…

Я огляделся, проверяя окрестности. Пока гостей ещё мало, нужно позаботиться о другом. Об отдыхе. Уже понятно, что дальше будет только хуже. Что бы ни задумал Гравой, но всё только начинается. А я на ногах уже двое суток: дважды я желал спокойной ночи Маро. Пора бы и мне урвать хоть пару часов сна, пока есть возможность. Жаль, выбор мест у меня ограничен. Будь под рукой ещё один голем, он мог бы охранять меня, и я бы устроился на прежнем месте в старых развалинах… Невольно взглянул на кривой дом, который пытался строить. Он сам уже начал превращаться в развалины, вновь рассыпаясь песком. Можно было бы устроиться в нём, ведь он ближе к путеводному огню. Но за год я так и не нашёл места, времени и денег на то, чтобы создать себе ещё одного голема. Спать, надеясь, что идущие на огонь гости по-прежнему будут обходить меня стороной? Я не настолько отважен. И что мне оставалось? Мой взгляд остановился на подножии колонны и Истоке. Только это.

Приказал Гвардейцу:

– Продолжай охранять огонь. И меня.

Прихватив с его спины эспадон, я двинулся туда, куда так манит всех моих гостей.

Глава 14

– Повелитель!

Рагнидис поднял взгляд на ворвавшегося в кабинет Виора Раста. То, что тот забыл даже о стуке, не сулило ничего хорошего.

– Срочное сообщение от наблюдающих. Обнаружено изменение астральной константы. Уменьшение в шестом знаке.

Жестом отпустив ученика, Рагнидис задумался. За годы долгой жизни он привык, что у каждого человека есть своё мнение. Даже по вопросам, на которые, казалось бы, существует лишь один логичный и вполне однозначный ответ. Привык, что нет ничего постоянного в мире. А неожиданный удар Зелона и вовсе напомнил ему, что никогда планы не выполняются так, как тебе хочется – даже если ты сильнейший маг страны и столетия, по сути, правишь ею.

Ему, едва ли не чаще всех Повелителей общавшемуся со Стражами, были прекрасно известны и разногласия среди них. Прошлый кризис, когда верх взяла фракция Нелида, закончился гигантскими прорывами под Ралосом и Валором, огромными потерями в только что обученной армии. Он много лет ждал, что маятник качнётся назад. Готовился. И отчаянно желал, чтобы этого не случилось. Та страна, которую он вместе с единомышленниками и соратниками столько лет строил, нуждалась в порталах тёмных. Ошибки Ралоса и Валора учтены. Недаром даже предатель Трауст, пытавшийся, как и сотни лет назад, отдать земли Валора на разрушение тёмным, не сумел этого сделать. Давно прошли те времена, когда один большой портал мог покачнуть шаткое равновесие и стать той соломинкой, что сломала бы хребет Гардару.

Страна окрепла. Её маги, солдаты и жители были сильны как никогда. Это отлично показала война с Зелоном. Даже предательство двух архимагов и использование ими Маяков не сумели разрушить Гардар. Доблесть его жителей позволила всё преодолеть.

Но что случится, если внешняя угроза исчезнет? Мало кто об этом задумывался, Рагнидис же твёрдо знал, что будет потом. Разлад. Не сразу, но один за другим начнут появляться недовольные. Самые разные: недовольные тем, как много денег уходит на армию, которая уже не нужна. Тем, как много позволено магам. Тем, что прошли столетия тягот и ограничений, а магия всё ещё доступна не всем. Тем, как много привилегий получают отслужившие в армии. Тем, как много преград он, Рагнидис, возводит на пути купцов и промышленников, не давая им скапливать богатства сверх меры. Ведь у них мера совсем другая.

Сколько протянет страна без стержня, который намертво скреплял бы всех его жителей?

И это считали для Рагнидиса в одном из кабинетов Канцелярии. Пять-десять-двадцать лет спокойной жизни – и Гардар начнёт трещать по швам, ему придется идти на уступки, менять законы и порядки. Снова и снова, всё сильнее и сильнее. Сколько-то лет он, Рагнидис, ещё сможет балансировать между недовольными. Что случится потом? Гардар либо развалится на десятки Риольских княжеств, либо превратится в нечто противоестественное, либо и вовсе исчезнет в войне магов против всех остальных.

Рагнидис не мог допустить подобного. Если победа лагеря Кира Нелида принесла беды, но такие, что лишь напомнили стране о долге и необходимости быть сильными, то победа лагеря «консерваторов» станет проклятием для Гардара. Ещё слишком рано. Гардар ещё не готов. Он, Рагнидис, ещё не готов. Нужно, чтобы хотя бы половина жителей страны стали магами, тогда будет шанс на то, что он сумеет удержать общество от раскола.

Сначала, пока он был юным и только постигал тайны Искусства, закрытие мира от порталов тёмных было его самой большой мечтой. Затем, когда он стал умнее и мудрее, это стало его самым большим страхом, становившимся лишь сильнее с каждым годом. Ведь все проекты по восстановлению порталов и врат так и не могли сдвинуться с мёртвой точки. Только получив Маяки Зелона, а затем лично обследовав место Нулевого пробоя Кернанируса, Рагнидис стал надеяться, что сумеет найти, что именно противопоставить грядущим проблемам.

Даже если Гардар будет запечатан, он успеет найти способ самому создавать пробои раньше, чем общество начнут раздирать внутренние проблемы.

Но Астрал? Уменьшение константы? Что в этот раз задумали Стражи, пользуясь отсутствием Создательницы? Какого тёмного происходит? В чём он, Рагнидис, ошибся?