Текст книги "Король сыщиков (сборник)"

Нат Пинкертон… Кровавый талисман

Глава 1. Последствия открытия

Вечером 20 декабря 18… по Мотт-стрит, главной улице нью-йоркского Чайна-тауна, шел светловолосый мужчина с бородой, высокий и хорошо одетый.

Если вы не китаец, нужно обладать изрядной смелостью, чтобы ходить по этому кварталу в столь поздний час. На улицах, кажущихся совершенно безлюдными, опасность таится за каждым углом.

Не раз белые люди бесследно исчезали в Чайна-тауне, и полиция почти всегда ничего не находила.

Если же доблестным стражам закона все-таки удавалось задержать какого-нибудь подозрительного сына Срединной империи, а потом судить его и даже назначить ему наказание, все равно невозможно было сказать с уверенностью, действительно ли был наказан именно тот человек, который совершил данное преступление, потому что большинство китайцев похожи как две капли воды.

Блондин, шедший по Мотт-стрит в тот вечер, явно не задумывался об опасности, подстерегающей его в этом месте. Да, он слышал, что по ночам здесь опасно и что даже полицейские стараются обходить эти улицы стороной, но полагался на свою отвагу и физическую силу. И надо сказать, на то у него были основания, ибо сложен он был как Геркулес, а благородные черты его лица говорили о неустрашимости и настоящем мужском характере.

Шагал он, погрузившись в раздумья, не обращая внимания на головы, высовывавшиеся из темных подворотен и провожавшие его глазами-щелочками. На улице царила полная тишина, и лишь изредка с Бауэри доносился грохот проезжающего трамвая.

Неизвестный остановился, закурил сигарету и уже готов был продолжить путь, как вдруг его внимание привлек лежащий на мостовой блестящий предмет.

Он нагнулся, поднял его и подошел к фонарю, чтобы изучить находку. Это был золотой медальон размером с серебряный талер с надписью китайскими иероглифами. Очевидно, потерянный предмет был подвешен к шее владельца с помощью шелковой нити, продетой через ушко на его верхней части.

Но самым странным было то, что медальон был испачкан кровью, которая отпечаталась на пальцах блондина.

Смысл находки был ему не понятен. Возможно, это наверняка весьма дорогое украшение потерял какой-то китаец?

«Нужно, – подумал бородач, – отнести его в ближайший полицейский участок. Пусть тот, кто его потерял, оттуда его и забирает».

Он тщательно завернул медальон в бумагу, сунул его в карман и приготовился продолжить путь.

И тут произошло нечто неожиданное. За одной из дверей по правую руку от него приглушенно звякнул колокольчик, и в следующий миг из окружающих домов высыпала целая толпа китайцев, которые двинулись к нему с ножами в руках.

Никто из китайцев не произносил ни звука, стояла зловещая тишина.

Сперва внезапность появления этого небольшого воинства ошеломила неизвестного белого мужчину, но он быстро пришел в себя. Толпа окружила его, в его глазах отражался блеск клинков, однако пока что никто его не тронул.

Но потом китаец, отличавшийся от остальных огромным ростом, замахнулся толстым посохом, видимо, собираясь ударить его, и чьи-то руки обхватили блондина сзади.

Он ловко освободился от предательских объятий и ударил здоровяка китайца с такой силой, что тот покраснел от боли и повалился на мостовую.

В тот же миг бородач вырвал из рук поверженного китайца посох и принялся им размахивать.

Толпа взревела, но подалась назад, отчего открылся проход, которым блондин не преминул воспользоваться. Продолжая размахивать палкой, он сорвался с места и выпрыгнул из круга негодяев, рассудив, что лучше спастись бегством. С исступленными криками толпа бросилась за ним.

Вдруг с другой стороны улицы послышался пронзительный свист, и в мерцающем свете газовых фонарей показались полицейские. Китайцы тут же разбежались в разные стороны, улица мгновенно опустела. Даже высокий китаец пропал.

Восемь полицейских медленно прошли вверх по Мотт-стрит, но не нашли ничего подозрительного. Обычное дело, они были к такому привычны.

Полицейские ушли, и каждый в душе радовался тому, что сумел целым и невредимым выбраться из этой опасной части города.

После нападения неизвестный оказался в другом районе, Бауэри. Тяжело дыша, он проклинал свою беспечность, которая привела его на Мотт-стрит в столь позднее время.

А ведь его предупреждали! Но тогда он только посмеялся, полагая, что китайцев бояться нечего.

Конечно, в бою он показал себя грозным противником, и наверняка многие китайцы вернулись домой с синяками и шишками, тем не менее это происшествие произвело на него сильное впечатление. У него до сих пор стояли в глазах узкоглазые лица, дышащие ненавистью оскалы и сверкающие ножи. Он посмотрел на поломанный посох, сделанный из темного полированного дерева, которым без труда можно было расколоть любой череп.

Блондин торопливо прошел по Бауэри до Третьей авеню, где на углу с Четырнадцатой улицей находилась гостиница «Централь», в которой он снимал номер.

На улицах не было ни души, разве что время от времени появлялся одинокий полицейский, да и тот скоро растворялся в тумане. Неизвестный прошел по левой стороне Третьей авеню, мимо расположенных в полуподвальных помещениях магазинчиков, ступеньки в которые вели прямо с улицы. Рядом с одним из них он услышал странный короткий свист и вдруг почувствовал на шее тонкую петлю. Будучи настороже, он тут же продел под нее ладонь, не давая петле затянуться. Из подвала к нему выбежали два китайца с длинными кинжалами в руках.

Неизвестный снова пустил в ход посох и ударил одного из напавших наискось так, что тот кубарем скатился вниз, второй тоже получил ощутимый удар по плечам и развернулся, торопясь убежать.

Блондин облегченно перевел дух и ускорил шаг. О том, чтобы обратиться за помощью в полицию, он даже не думал – знал, что это ничего не даст.

После двух спасений он был мертвенно-бледен, грудь его часто вздымалась, на лбу выступил пот.

Постепенно успокаиваясь, он понял, что впереди его ждет бессонная ночь, следствие пережитых физических и душевных потрясений. В номер он вошел, чувствуя себя разбитым и усталым, но, когда лег в кровать, так и не смог сомкнуть глаз.

Пролежав больше четверти часа, он встал и убедился, что дверь надежно заперта, после чего достал два револьвера, проверил патроны и положил их на тумбочку у кровати.

Он снова лег и начал ждать. Чего именно он ждал, блондин не знал, но ему казалось, что ночные приключения еще не закончены.

Однако истощение сил все же дало о себе знать, и в конце концов он заснул. Снилось ему что-то ужасное, и проснулся он в три часа ночи в холодном поту.

В тот самый миг он услышал странное шуршание за шкафом.

В комнате было не совсем темно – занавески пропускали свет газовых фонарей с улицы, что позволяло рассмотреть обстановку.

Неизвестный схватил один из револьверов и устремил взгляд на шкаф, который неожиданно дрогнул и медленно, беззвучно начал выдвигаться в комнату.

Не ведая о том, что за шкафом находится дверь в соседнюю комнату, блондин не мог понять, что происходит, и схватился за голову, чтобы убедиться, что не спит.

Наконец между шкафом и стеной образовалась щель, и через нее в комнату скользнула гибкая фигура.

Фигура остановилась, явно прислушиваясь к чему-то, потом начала подкрадываться ближе. В полутьме блондин сел в кровати и увидел, что на него смотрит китаец.

Китаец немного присел, словно собираясь прыгнуть, и у него за спиной показалась вторая фигура.

Неизвестный к этому времени уже взял себя в руки. Как только первый негодяй прыгнул, он выстрелил, и тот рухнул у самой кровати.

Вторая пуля полетела в проход между шкафом и дверью, через которую улизнул второй непрошеный гость.

Стало очень тихо. Неизвестный быстро зажег свечу.

В гостинице началась суматоха. Пальба испугала постояльцев, и хозяин гостиницы с несколькими работниками прибежали на звук выстрелов.

Неизвестный оделся, открыл дверь, вкратце описáл, что произошло, и показал лежащего на полу китайца с раздробленным пулей черепом.

Это был невысокий, крепко сложенный человек с очень хитрым лицом. Правая рука его все еще сжимала тонкий острый кинжал, которым он собирался убить жертву.

Только сейчас неизвестный увидел, что за шкафом находится дверь в соседнюю комнату. Позже выяснилось, что китайцы проникли в гостиницу со двора. Поднявшись по пожарной лестнице до третьего этажа, они вошли в пустую комнату и оттуда без труда пробрались в номер неизвестного.

Второй китаец, по всей видимости, сбежал тем же путем.

Владелец гостиницы сообщил в полицию, и примерно в пять утра прибыл инспектор Макконелл в сопровождении мужчины с гладко выбритым энергичным лицом. Это был не кто иной, как знаменитый нью-йоркский сыщик Нат Пинкертон.

Он только что задержал какого-то важного преступника и как раз разговаривал об этом с Макконеллом, когда последнему сообщили о происшествии в гостинице «Централь».

Пинкертон счел «случай» интересным и вызвался сопровождать инспектора. Именно он выяснил, как китайцы попали в гостиницу.

Неизвестный признался, что рад возможности пожать руку знаменитому сыщику, о котором столько слышал. Блондин представился: Карл Нефельдт, немецкий предприниматель, прибывший в Америку для заключения торговых соглашений с несколькими нью-йоркскими фирмами. Деятельность его оказалась не очень удачной, и через несколько дней он планировал возвращаться на родину.

Карл в подробностях описал, как сидел в ресторане с друзьями, признался, что они предупреждали его не ходить в Чайна-таун и что именно из-за этого он и решил прогуляться по Мотт-стрит. Затем он поведал Пинкертону о своей находке и описал приключения, из которых ему удалось выбраться живым исключительно благодаря своему хладнокровию.

Сыщик внимательно выслушал его, не перебивая.

– Господин Нефельдт, – сказал он, – не могли бы вы показать мне то, что нашли на Мотт-стрит?

Нефельдт развернул бумагу и протянул сыщику золотой медальон.

Внимательнейшим образом осмотрев его, Пинкертон медленно и значительно произнес:

– Я бы посоветовал вам, господин Нефельдт, уехать из страны как можно скорее. На свою беду вы нашли эту вещицу. Ваша жизнь в опасности. Поверьте, если вы задержитесь, эти желтолицые дьяволы доберутся до вас.

Нефельдт в изумлении воззрился на сыщика, не в силах взять в толк, как можно было обречь себя на смерть, просто найдя на улице золотой медальон.

– Ничего не понимаю, – пробормотал он. – Разве я виноват, что нашел эту штуку, которую, кстати, собирался отнести в полицейский участок?

Тут к разговору присоединился инспектор Макконелл.

– Господин Нефельдт, я должен обратить ваше внимание на то, что в Нью-Йорке вы не найдете человека, который знает образ жизни китайцев, их верования и удивительные обычаи, а также язык лучше, чем мистер Пинкертон. Он и его помощник Боб Руланд не раз оказывали нам неоценимую помощь в битве с этими желтолицыми прохвостами. Поверьте мистеру Пинкертону и поторопитесь последовать его совету!

– Я не сомневаюсь, – ответил Карл Нефельдт, – что мистер Пинкертон лучше разбирается в этих вещах, чем я, но я не понимаю, почему китайцы пытаются меня убить только за то, что я нашел это украшение?

– Это не украшение, – возразил сыщик. – Это талисман, на котором китайский бонза нацарапал свои безумные заклинания. Многие китайцы носят такие талисманы на груди под одеждой. Думаю, этот талисман принадлежал какому-нибудь богатому и влиятельному китайцу, которого вчера убили. Фанатичные китайские священники иногда придумывают жуткие вещи, чтобы утолить кровожадные инстинкты толпы, и в этом случае все произошло примерно по такому плану: окровавленный талисман был снят с груди убитого и брошен на мостовую с тем, чтобы человека, который его поднимет, сделать козлом отпущения и принести в жертву за смерть соотечественника. Китайцы, само собой разумеется, полностью подчинились решению бонзы, и, когда вы шли по Мотт-стрит, наблюдали за вами из дверей и подворотен, проверяя, поднимете вы золотой медальон или нет. К сожалению, вы его подняли. Однако они не хотели убивать вас сразу, иначе всего этого не случилось бы – вас бы просто изрешетили кинжалами. Нет, они хотели заткнуть вам рот и отнести в свой языческий храм, чтобы там принести в жертву богам. Вы должны благодарить свою выдержку, иначе бы на собственной шкуре узнали, насколько фанатичны эти люди.

– Но как китайцы узнали, в каком номере я остановился? – спросил Нефельдт.

– Очень просто, – ответил Нат Пинкертон. – Они проследили за вами, и когда вы вошли в гостиницу, им достаточно было увидеть, в каком окне загорелся свет. Они напали на вас, и вы, застрелив одного из них, еще более навлекли на себя их гнев.

– Но я не могу немедленно исчезнуть! – воскликнул Нефельдт. – Ближайший пароход через три дня!

– В таком случае вам нужно переехать в более надежную гостиницу и сделать все, чтобы китайцы не нашли вас. Могу посоветовать «Викторию» на Двадцать седьмой улице. Поезжайте туда. А я наведаюсь к вам днем, проверю, нет ли за вами слежки.

Карл Нефельдт собрал вещи и покинул гостиницу «Централь» через черный ход. К семи утра он уже занимал номер на восьмом этаже «Виктории».

Глава 2. Все равно пойман

Гостиница «Виктория» располагалась в оживленном районе города, что в значительной степени успокаивало Нефельдта. Китайцы не посмеют сунуться сюда, полагал он.

Проспал он до полудня, и вскоре на его пороге появился Нат Пинкертон.

Сыщик был замаскирован под седого бородатого старика. Прежде чем войти в гостиницу, он побродил вокруг и не заметил ничего подозрительного. Кто-нибудь другой решил бы, что китайцам еще не известно местонахождение Нефельдта, но Пинкертон не был в этом так уж уверен, ибо слишком хорошо знал представителей желтой расы и их хитрость.

Свои страхи от Нефельдта он прятать не стал и посоветовал ему весь день не выходить из номера.

Нефельдту это, естественно, не понравилось. Он чувствовал себя арестованным и, будучи человеком отнюдь не робким, не придал предупреждениям Пинкертона особого значения. Вряд ли китайцы могли разыскать его в таком огромном городе, где на улицах постоянно находятся тысячи людей. К тому же теперь он жил далеко от Чайна-тауна.

После обеда он покинул гостиницу, чтобы сходить на несколько деловых встреч. Вернувшись ближе к вечеру, Нефельдт поужинал в ресторане на втором этаже, после чего на лифте поднялся на восьмой.

В номере его охватило странное гнетущее чувство – невыразимый страх сжал грудь. Он выругал себя за такую слабость, ведь до сих пор страх и ужас был ему неведомы.

Примерно в десять он лег и опять положил рядом с собой револьвер, чтобы было чем встретить незваных гостей, буде таковые явятся.

Он пролежал с открытыми глазами примерно до полуночи, но потом сон сморил его, и он крепко спал до двух, как вдруг проснулся в холодном поту. Он попытался сесть на кровати, но тело его будто налилось свинцом и полностью перестало откликаться на усилия. Комнату наполнял тяжелый тошнотворно-сладкий запах, от которого кружилась голова.

Каким-то образом он понял, что стал жертвой очередного покушения, но ужасная тяжесть, сковавшая руки и ноги, была сильнее его.

Нефельдт попытался взять с прикроватной тумбочки револьвер, но не смог – рука отказалась двигаться.

Потом красный туман застлал его глаза. Ему показалось, что он увидел желтое лицо, искаженное злобной усмешкой, и с тяжелым стоном потерял сознание.

Двое прокравшихся в номер китайцев подняли тело Нефельдта, завернули его в пестрое покрывало, которое принесли с собой, и потащили в коридор.

Потом, ступая совершенно бесшумно, они спустились на два этажа и остановились у двери номера, в котором, если судить по стоявшим там огромным сундукам, остановился какой-то коммивояжер с образцами своих товаров.

Китайцы, поглядывая через плечо, не идет ли кто, открыли один из сундуков. Длинные острые кинжалы лежали рядом на полу, и они не задумываясь пустили бы их в дело, если бы кто-то застал их за этим занятием.

Подняв крышку, они вытащили часть содержимого и положили внутрь замотанного Нефельдта так, чтобы тот не задохнулся. Умереть он должен был позже.

Потом они осторожно закрыли крышку и с довольными улыбками посмотрели на сундук, в котором находилась их жертва.

Можно было сказать, что они успешно справились с насущной задачей. Больше в гостинице «Виктория» делать им было нечего. Китайцы бесшумно скользнули вниз по лестнице. Никто не видел их. Посыльный стонал в коридоре второго этажа с проломленной головой, а швейцар лежал, крепко связанный, у парадного входа.

Китайцы осторожно приоткрыли дверь и выглянули на улицу. К ним присоединился сообщник, до сих пор скрывавшийся в комнате швейцара.

На углу Двадцать седьмой улицы и Пятого авеню жизнь кипела даже ночью, и им пришлось прождать какое-то время, прежде чем удалось выйти незамеченными. Едва представилась такая возможность, они выскочили из здания и быстренько скрылись.

Лишь спустя час один из работников гостиницы наткнулся на связанного швейцара и раненого посыльного и сразу же поднял тревогу.

Швейцар, когда его развязали, не мог объяснить, что случилось.

Он дремал в своей комнате, когда вдруг получил неожиданный удар страшной силы по голове сзади. Он повалился на пол, а пришел в себя уже связанным и с кляпом во рту. Было темно, но ему показалось, что кто-то стоял рядом. Впрочем, вскоре этот человек ушел.

Посыльный рассказал, что, когда спускался по лестнице, кто-то схватил его сзади и бросил на пол. Он тоже не видел нападавшего, потому что его сильно ударили по голове.

Владелец гостиницы позвонил в полицию. Он не мог объяснить это загадочное происшествие, но потом вспомнил, что накануне знаменитый сыщик Нат Пинкертон заходил в гостиницу и просил незамедлительно сообщать ему, если произойдет что-то необычное.

Владелец гостиницы тут же позвонил ему. Сыщик ответил сразу и, выслушав невнятный рассказ, спросил:

– Все ваши жильцы на месте?

– Я не мог всех разбудить. Это вызвало бы большое недоумение.

– Хорошо. Ступайте в номер пятьдесят пять на восьмом этаже и проверьте, на месте ли Карл Нефельдт. Это молодой немец, блондин. У меня есть основания предполагать, что с ним могло что-то случиться.

– Сейчас проверю.

Вместе с несколькими служащими он поднялся на восьмой этаж. Дверь номера 55 оказалась не заперта, и внутри чувствовался очень тяжелый сладковатый запах.

Кровать была пуста, но постоялец явно в ней спал, на прикроватной тумбочке тускло поблескивали два заряженных револьвера.

– Здесь совершено преступление! – взволнованно воскликнул владелец гостиницы. – Наш гость исчез без следа! Никому об этом ни слова, – сказал он своим работникам, – не то мы понесем колоссальные убытки. Я сейчас же сообщу мистеру Пинкертону, и, уверен, он сможет объяснить эту загадку и спасти несчастного.

Он вернулся к телефону и связался с сыщиком.

– Что ж, этого можно было ожидать, – сказал Пинкертон, выслушав его. – Буду на месте через полчаса. Господина Нефельдта выкрали из гостиницы. Сейчас он во власти этих мерзавцев и погибнет, если не предпринять самые срочные меры.

Владелец гостиницы пришел в еще большее волнение. Заламывая руки, он бегал туда-сюда по комнате. Если о случившемся станет известно, репутация его гостиницы будет погублена. Боже милостивый, какие-то негодяи ночью проникли в нее, похитили человека, а никто ничего не заметил! Бедняга совсем потерял голову. Он и не думал никогда, что подобное может произойти в гостинице, полной людей.

Через полчаса появился Нат Пинкертон со своим помощником Бобом Руландом. Оба быстро поднялись на восьмой этаж. Когда они вошли в номер 55 и почувствовали удушливый запах, сыщик сразу открыл окно и сказал:

– Теперь мы знаем, как похитители одолели жертву. Они пустили в комнату газ. Это китайское изобретение и часто используется в Китае. Совершенно очевидно, что здесь побывали преследовавшие Нефельдта китайцы. – Пинкертон подошел к открытому окну и выглянул. – Странно. Не понимаю, как эти узкоглазые дьяволы сумели его вынести? Хитро они все провернули.

Он вышел из гостиницы и осмотрел двор, зажатый между высотными жилыми зданиями. Китайцы никак не могли пройти здесь со своей ношей и остаться незамеченными. Так же маловероятно, чтобы они вышли на улицу, где всегда, даже ночью, полно прохожих. К тому же Чайна-таун находился далеко от этой гостиницы, поэтому доставить туда пленного было бы совсем непросто.

Пинкертон задумался.

– Ничего не понимаю, – пробормотал он. – Эти китайцы придумали чертовски хитрый план.

Он тщательно осмотрел номер, но ничего не нашел, установил лишь, что удушающий газ пустили через дверь.

На полу он обнаружил щепотку белого порошка, который аккуратно собрал в бумажный конвертик, и пятно, оставленное какой-то кислотой, однако это не помогло понять, каким образом китайцы вышли из гостиницы с пленником.

Поскольку швейцар какое-то время находился без сознания, можно было предположить, что они ушли через парадную дверь, но сыщик счел это невозможным.

– Если бы у них не было с собой такого груза, – пояснил он Бобу, – они могли бы выскользнуть на улицу и спрятаться в каком-нибудь переулке. Но, неся такого крупного человека, они попросту не могли передвигаться достаточно быстро. Если бы кто-нибудь ночью заметил нескольких китайцев, несущих человека или что-нибудь похожее на человека, сразу бы поднялась тревога. Это очень усложняет дело!

Нат Пинкертон обыскал всю гостиницу, этаж за этажом, но не нашел ни единой улики, ничего. Преступники все досконально продумали и по гостинице ходили босиком. Сыщик прошел мимо сундуков на шестом этаже, не обратив на них внимания. Ему и в голову не приходило, что Нефельдт может находиться в одном из них.

Сыщик и полицейский, прибывший сразу после него, обыскивали гостиницу до утра.

Примерно в семь часов появился инспектор, но и для него случившееся осталось загадкой. Он исключал возможность того, что китайцы могли отнести свою жертву в Чайна-таун по людным улицам.

– Боб, нам с вами снова придется перевоплотиться в узкоглазых сынов Поднебесной империи, – сказал наконец Пинкертон. – Я просто не имею права не использовать все возможности, чтобы освободить Нефельдта из лап его врагов. Отправляемся в Чайна-таун.

Боба опасность не испугала. Китайским он владел не хуже шефа, поэтому у них не было причин бояться разоблачения.

Нат Пинкертон все еще разговаривал со своим помощником и инспектором у входа в гостиницу, когда перед ними остановился незнакомец в голубой рубашке, толкавший тачку. Вид у него был довольно злобный, на левой щеке белел старый шрам.

Вежливо стянув картуз, он подошел к двери. Взглянув на него, Пинкертон воскликнул:

– А-а, старый знакомый! Как поживаете, Том Билсби?

Билсби вздрогнул, посмотрел на сыщика и протянул:

– Мистер Пинкертон?

– Он самый! Рад, что вы меня помните.

– Знакомство наше было не слишком приятным, – буркнул Билсби, исподлобья глядя на сыщика.

– Это в прошлом, – ответил Пинкертон. – Я вижу, что вы стали порядочным человеком и зарабатываете честным трудом.

– Верно. Я перевожу грузы, на жизнь хватает.

– Рад слышать, – сказал сыщик. – Надеюсь, нам больше не придется встречаться при таких неприятных обстоятельствах, как в прошлый раз.

Швейцар спросил рабочего, что ему нужно. Билсби вручил ему визитную карточку и сказал:

– Меня послали за одним из сундуков из числа тех, что стоят в номере какого-то господина на шестом этаже.

На карточке значилось: «Фредди Максвелл, представитель фирмы “Элфестон и сын”, Бостон». На обороте карандашом было написано: «Пожалуйста, передайте человеку с этой карточкой сундук из моего номера, на котором написано К. К. 100».

Швейцар сходил в свою комнату, проверил список гостей и объявил:

– Мистер Максвелл, двадцать второй номер на шестом этаже.

Билсби пошел с одним из слуг наверх забирать сундук, а Пинкертон повернулся к помощнику и инспектору:

– Я посадил Тома Билсби за решетку, и его выпустили всего два года назад. В свое время он был одним из самых опасных грабителей, и мне пришлось довольно долго за ним гоняться. По правде говоря, я не верю, что он стал честным человеком. Этот Билсби не из тех, кто будет зарабатывать на хлеб в поте лица, он вообще не любит работать. Нужно будет приставить к нему хвост.

– А что делать мне? – спросил Боб.

– Пока поезжайте в нашу пустующую квартиру возле Чайна-тауна. Там переоденьтесь в китайца и не забудьте про грим. У меня такое чувство, что будет трудно. Мистер Макконелл, не могли бы вы прислать хотя бы человек пятьдесят ваших людей в штатском на Мотт-стрит? Предупредите их, чтобы откликались на первый же свисток. Вы же знаете, для таких дел в Чайна-тауне обычного наряда мало. Этих желтолицых дьяволов слишком много, в любую секунду может из ниоткуда появиться сотня мерзавцев с оружием.

Инспектор пообещал прислать своих людей и попрощался.

Пинкертон спрятался в доме напротив, и через несколько минут оттуда вышел старый горбун с жиденькой седой бороденкой и в голубых очках.

Инспектор, задержавшийся поговорить с владельцем гостиницы, старикашку увидел, но у него даже мысли не возникло, что это может быть Нат Пинкертон.

Билсби со слугой спустились по лестнице, таща тяжелый сундук, и взвалили его на тачку.

Перед тем как уйти, Билсби внимательно осмотрелся по сторонам. Разговор с Пинкертоном явно взволновал его. Однако, не увидев ничего подозрительного, он покатил тачку и скоро скрылся в толпе прохожих. Седовласого старичка, который увязался за ним, он не заметил.

Глава 3. По следу Билсби

Том Билсби прокатил тачку по Пятой авеню до Канал-стрит, потом свернул на Мотт-стрит, главную улицу Чайна-тауна.

Нат Пинкертон не отставал. Заметив, куда направляется Билсби, он усмехнулся.

– Что-то затевается, – пробормотал он. – Похоже, задание Билсби связано с исчезновением Карла Нефельдта.

Сыщик добрался до Чайна-тауна, не обратив на себя внимания Билсби, и там начал вести себя как человек, впервые попавший в китайский квартал. Он с любопытством смотрел по сторонам и изумленно распахивал глаза, когда видел китайцев в тяжелых туфлях и с косицами. Однако Билсби из виду он не упустил, и от его внимания не ускользнуло, что, когда Билсби появился на улице с сундуком, несколько китайцев подали друг другу тайный знак, смысл которых человеку постороннему понять было совершенно невозможно.

Наконец бывший грабитель свернул на Пелл-стрит и шмыгнул в темный узкий переулок.

Сыщик не мог последовать туда за ним, потому что этим неминуемо выдал бы себя, тем более что, как ему хорошо было известно, в Чайна-тауне за каждым прохожим всегда следит сотня глаз.

Поэтому он прошел дальше по улице, повернул назад и дождался, пока Билсби вернулся с пустой тачкой. Тот явно спешил и был рад, что покончил со своим заданием.

Нат Пинкертон проследил за ним до Бауэри, там подошел к двум полицейским, назвал свое имя и показал жетон.

– Ступайте за этим здоровяком с пустой тачкой, – приказал он. – Когда он выйдет за Бауэри, арестуйте его и отведите к инспектору в участок.

Полицейские оправились выполнять указания, а Пинкертон пошел прямиком к Макконеллу. Поначалу Макконелл не узнал его.

– Как вы попали в мой кабинет? – спросил он старика. – Я приказал никого не пускать.

– Совсем никого? – промолвил сыщик измененным голосом.

– Разумеется! Я занят очень важными делами, и у меня совершенно нет времени.

– А меня сразу пропустили, как только я назвал свое имя, – заявил сыщик.

Макконелл удивленно посмотрел на него.

– Странно. Позвольте узнать, с кем имею честь?

– Странно, что мистер Макконелл не узнает старых друзей. Меня зовут…

– Нат Пинкертон! – воскликнул инспектор и вскочил со стула. – Удивительный вы человек, я не устаю это повторять. Кстати, теперь я припоминаю, что вы вышли из здания напротив гостиницы в таком виде.

Пинкертон сел, снял бороду и очки и рассказал инспектору все, что увидел.

– Вероятно, полицейские скоро приведут его сюда, – добавил он, – и мы узнаем много интересного.

Через пятнадцать минут Билсби был доставлен в участок.

– Он отчаянно сопротивлялся, – сообщил один из полицейских. – Пришлось надеть наручники.

Инспектор жестом велел полицейским удалиться, и Билсби оказался лицом к лицу с инспектором и сыщиком. Узнав Ната Пинкертона, он вздрогнул, потому что не ожидал его здесь встретить. Впрочем, он догадался, что именно доставка сундука привела к его аресту.

– Только сегодня я выражал надежду, что нам не придется снова встречаться при неприятных обстоятельствах, – начал Пинкертон, – но, к сожалению, увидел, что вы опять занялись глупостями, поэтому пришлось приказать доставить вас сюда. У меня не было выбора.

– Я не сделал ничего плохого! – воскликнул Билсби.

– Это мы проверим. Скажите, сколько вам заплатили за доставку сундука?

– Уж не золотые горы, – досадливо ответил Билсби. – Несчастный доллар, вот и все, что я получил от этого господина.

– Что за господин?

– Тот, что велел забрать сундук из «Виктории».

– Описать его можете?

– Ну, росту среднего, с черной бородой.

– Ложь. Вас послал туда китаец.

Билсби удивленно отступил на шаг и растерянно посмотрел по сторонам.

– Неправда, – сказал он, – стал бы я на желтолицего спину гнуть.

– Куда вы доставили сундук?

– На Бродвей, дом номер шестьдесят. Постойте… Нет, номер не тот. Не могу вспомнить.

– Снова ложь! – уверенно возразил Пинкертон. – Я точно знаю, что вы отвезли сундук на Пелл-стрит, в узкий переулок за восемнадцатым домом.

Билсби смешался еще больше. До него начало доходить, что сыщик сумел проследить за ним.

– Как видите, лгать бесполезно. И в этой связи я, пожалуй, сам проверю, сколько вы получили за работу.

Сыщик подошел к пленнику и начал обыскивать его карманы.

– Проклятье! – прошипел Билсби. – Вы не имеете права!

Он попытался сопротивляться, но сыщик оказался расторопнее – из одного из карманов он выудил пачку банкнот на пятьсот долларов.

– Это мои сбережения! – взвился Билсби. – Не смейте их забирать.

– Довольно странно, что вы носите в кармане такие суммы, – сказал на это Пинкертон. – Лучше признайтесь, что получили эти деньги за доставку сундука. Что в нем было?

– Понятия не имею, – зло процедил Билсби.

– Теперь вы признаете, что доставили сундук на Пелл-стрит?

– Пусть будет так, – буркнул он.

– И кому вы его доставили?

– Передал через черный ход.

– Кому? Китайцам?

– Не знаю. Там темно было.

– Не лгите! – рявкнул сыщик. – Ложью вы только сделаете свое наказание суровее. Сдается мне, вам хочется провести и следующие пять лет за решеткой.

– Черт возьми, я просто выполнил поручение, за что меня сажать? – загремел Билсби.

– Послушайте, Том, – сказал сыщик. – Вы можете оставить себе эти пятьсот долларов, а я прослежу, чтобы наказание ваше было не слишком суровым, но при условии, что вы будете откровенны со мной. Если у вас осталась хоть капля здравого смысла, вы поймете, что вам это выгодно.