Текст книги "Осколки мёртвого мира"

– Чего?

– Я рад тебя видеть. Но потерпи немного. Я найду тебя позже, чтобы исполнить обещание. Этот мрак так надоел. Поскорее бы насладиться настоящим теплом и светом…

– О чём ты?..

Нахмурившись, зарываюсь пальцами в волосы.

– Я же сказал, что разберусь тут. Иди уже, отдохни. Смотрю, сильно тебе досталось… И мне нужно извиниться… за то, что тебе пришлось идти сюда, за то, что придётся меня ждать… и за Акае. Прости. Мне правда… жаль. Ну, увидимся ещё.

В темноте мелькает бледная рука и раздаётся скрежет металла по земле. Затем всё сменяет яркий свет. В памяти всплывает, что это осколки. Прикрыв глаза и устало опустившись на колени, хрипло выдыхаю. Кашель надрывает каждую клеточку тела, голова кружится. Но что-то держит в сознании. В полумраке различается что-то красное, липкое. Но не кровь. Земля и чёрно-алые отвратительные сгустки в небе.

«Ти… а…»

Едва слышный тонкий голос касается слуха. Почему-то сразу узнаю его.

– Акае?.. Где ты был? – сорванного голоса хватает лишь на шёпот.

«Прости… что бросил. Я рад… тебя увидеть».

Нахмурившись и порывшись в карманах, вспоминаю, что чужая рука касалась плеча, и, повернув голову, аккуратно беру в ладони потрёпанного фамильяра. Мышь едва дышит, содрогаясь всем тельцом. Сожжённые крылья тонкими косточками царапают кожу.

– Акае?.. Акае… Акае!

«Я… Я помог тебе, глупый маг? Хоть чуть-чуть… помог?»

– Немного… – недоуменно шепчу, ещё не понимая, что происходит. – Да…

«Ну… тогда посплю… А ты… исполни свою мечту, Ти… а».

Приоткрыв рот, чтобы ответить, я не успеваю, потому что внутри резко что-то обрывается и сознание накрывает тьма. Лишь напоследок внимание цепляется за подхваченные ветром красные искорки.

***
Сатура

Беззвучно содрогаясь от смеха, но, скорее нервного или безумного, чем весёлого, я шагаю сквозь непроглядный чёрный туман, сильнее стискивая рукоять древнего оружия.

Ах, ну почему всё так неправильно?.. Я устал… следует закончить…

Губы дрожат, но растягиваются в ухмылке. Конец лезвия неприятно заставляет содрогаться, скользя по сухой земле.

О да. Это то самое место… наконец нашёл.

Мой мир с чёрным светилом. Полный мрака, безысходности, печали и смерти. Здесь так холодно, что пальцы немеют. Песок шуршит под ступнями и морозит кожу, пепел липнет и оставляет чёрные следы. Завалы руин и трупы под ними начинают виднеться сквозь мрак, знакомо скрипит виселица над пропастью. В сторонке трещат кости, подвешенные на деревьях. Что-то хрустит, ломается под ногами, впивается в кожу и заставляет шипеть от боли. Теперь следы становятся алыми.

– Я найду тебя, ангел…

Голос звучит приглушено, ведь внутри всё холодеет от страха и предвкушения. Я поскальзываюсь и едва не падаю с горки из всякого хлама. Глубоко вдохнув и резко выдохнув, начинаю припоминать:

– «Правит в мире бог один, он же дьявол, восседающий на троне». «Хаос мир его, желанье боль заполнить разрушеньем». «Устроил дьявол бал и танцевал, плясал, играл. Бог в одиночестве страдал, истерзанный и осквернённый». «Бог проклят дьяволом, а дьявол богом». «И плакал бог цветами смерти, смеялся дьявол, разрушая пустоту». «Отвергнув мир свой, бог отверг себя. Но не исчез он, созданный любя…» Ах, точно… и ещё: «Я дьявол в мире том, а в этом бог. Одной рукой мир разрушаю свой, второй воссоздаю иной». «Глупец, что жаждет разрушений. Жестокое чудовище, всеми презренное. Ни бог безумия, ни дьявол милосердия… Тебе не суждено найти спасение».

Туман рассеивается, позволяя увидеть трон и существо. С момента нашей прошлой встречи оно изменилось. Больше нет тряпья на голове. Чёрные ровные пряди обрамляют бледное острое лицо с пустыми глазницами. С крыльев отвалилось почти всё мясо, обнажая уродливые кости и стекающую с них чёрную гниль, тянущуюся как паутина.

– Я передумал… – едва не задохнувшись от резко ударившего в нос зловония, стискиваю меч, – хочу свой мир обратно. Так что… конец пришёл твоей власти. Ты же дьявол, бывший ранее богом, не так ли? Почему бы… тебе не встретиться с ним на небесах и прямо не сказать о своей ненависти?

Приподняв оружие, по идее способное убить сидящего передо мной ангела, я с шумом выдыхаю и смеюсь. Дыра в моей груди ещё не исчезла, так что и дышать мне не нужно. Сердце молчит – давно ударило в последний раз. Пока был в Петле, точнее в месте, что она воссоздала, я увидел прошлое мира и своё настоящее. О, это так мерзко, что слов нет. От всего этого отвратительного хаоса голова идёт кругом и от страха я вот-вот сойду за грань и стану чудовищем.

– Зээль, – почти выплёвываю имя ангела, возродившегося из останков собратьев, убитых по его же вине. Ведь демоны создали это оружие потому, что он позволил им испробовать его на себе. – Я хорошо почувствовал твою ненависть к тому, что простирается под небом. Я отчётливо видел, как ты пытался убить ангелов, что хотели с тобой поговорить. И я понимаю тебя… Мы похожи… Поэтому мы здесь… А-ха-ха! Я разговариваю с тобой, ты понимаешь это?

Подавив порыв разжать руки и сдаться, мотаю головой.

– Кажется… ты уже потерял остатки разума. Тобой движет ненависть, как и мной сожаления. Правда… меня в этот мир вернули часы. Мою душу незадолго до смерти.

Как смешно… сожалений оказалось достаточно для того, чтобы дать мне ещё одну жизнь. Как же хочется убить того, кто виновен во всём.

Порывисто выдохнув и сморгнув слёзы, перестав понимать, жив я или мёртв, шагаю наверх, чтобы приблизиться к самому трону. Но было бы глупо, если бы нынешний хозяин этого поганого мирка так просто сидел и ждал. Зээль с шорохом поднимается и вытягивает костлявую руку.

– Да-да… я пришёл за своим «сердцем».

Честно признаться, я держал в руках меч не больше пяти раз за всю свою жизнь. И потому теперь неловко поднимаю его, крепко сжимая рукоять. Руки трясутся не хуже, чем у Тиа недавно. Но стоит наставить кончик меча на мёртвого ангела, как мелочи становятся неважны.

– Что бы я делал, не подбери однажды двух хвостокрылых непосед? Что бы со мной было, не встреть я Курая, Мирэла, Акарию, Сорию и Шидо? Может, Миори и Цукису тоже? Где бы я шлялся, если бы не пообещал пушистикам свободу? Как бы сейчас противостоял тебе, если бы не понял чувств Тиа и не протянул ему руку? Связь… узы с этими существами, пусть они и напрягают, сейчас лишь благодаря им я могу вырвать твои гнилые корни из себя! И я не сожалею об этом!

Злость нарастает с каждым шагом и словом. Осознание, смирение, принятие истины, тянущиеся тёмной дорожкой позади. И ответ. Если бы не всё это, я ещё десять лет назад стал бы дьяволом, куда ужаснее ангелов, сражающихся за право быть признанными своим создателем. Я убивал и разрушал просто ради того, чтобы заполнить пустоту внутри. Этот мир стал бы настоящим, если бы не всё перечисленное.

Но я не позволю такой свободе просочится в их мир! Это лишь моя личная свобода, грех, сожаление, ненависть… Но они остыли, поэтому здесь так холодно. Больше ничего этого нет.

Занеся меч, я срываюсь вперёд. Обычно медленное существо сейчас резко отскакивает и запрыгивает на трон.

– Ха-а? Так ты настоящий здесь и сейчас? Что же… появление Тиа заставило тебя пожелать избавиться от меня.

Сглотнув и шумно выдохнув, прикрываю глаза.

– Здесь правит бог и дьявол, поэтому… чтобы уничтожить тебя… мне нужно стать богом, что ли? Раз ты дьявол? Или богом возомнил себя ты? Мне как-то без разницы, кем становится.

Перехватив рукоять, призывая пространство к послушанию, я наношу удар по трону и тот рассыпается, поддаваясь моей воле. Ангел отпрыгивает назад. Я мешкаю, увидев книгу. Но быстро перешагиваю обломки и игнорирую боль.

– Бежать… некуда. Что ты будешь делать? Ты же собираешься убить меня?

Взмах. Снова промах. Меч утыкается в хлам под ногами и у меня едва получается его вытащить. Услышав хруст и шипение, оглядываюсь. Несколько трупов поднимаются из-под завалов, намереваясь меня погрызть. На это я улыбаюсь – сил терпеть нет. Я смеюсь, болезненно и надрывно, снова убивая тех, кого убил однажды. Ничьих других трупов здесь быть не может.

– Ах, дьявол… что я делаю?

Замерев и вдохнув, я громко кричу два имени, надеясь, что фамильяры откликнуться, хоть это почти бред. Как ни странно две книги появляются передо мной, приглашающе раскрываясь и шелестя светящимися страницами.

– Вот как… отлично. Я же говорил, что больше не буду использовать эту магию.

Перехватив меч и припомнив записи, перебираю их, затем произношу. По очереди использую обе книги. Закон и Преступление. Поддерживающая и атакующая магия. Всё словно возвращается на круги своя. Нет никаких наглых хвостокрылых, есть только оружие. И я безжалостно использую его, чтобы достигнуть своей цели.

Есть так же у них ещё одна особенность, помимо магии.

Неудивительно, что я раньше до неё не снизошёл…

Поняв, что нынешней силы недостаточно, я разворачиваю к себе книгу Цуми, прокусывая палец. И, развернув страницы на конец, с горькой усмешкой пишу все ужасы и грехи, о чём сожалел и чего не сделал.

Чем больше плохих деяний я запишу в книгу Преступлений, тем сильнее она станет, как, соответственно, и книга Закона. Вот только во вторую вписать почти нечего, ведь за свою жизнь я едва ли сделал что-то правильное. И таким образом равновесие нарушено.

– Покончим с этим. Сейчас… в моём мире десять лет назад… насколько сильной будет магия Цуми? Скверна или она? Всё будет уничтожено…

Отступив от книги, я приказываю ей высвободить всю силу без остатка. Книга вспыхивает тёмно-фиолетовым светом, написанные кровью строчки перетекают на всё вокруг. Силуэт мёртвого ангела в окружении мертвецов скован Нори. Я притягиваю книгу и пишу совсем немного, но чего должно быть достаточно, чтобы с её помощью вернуть право владения этим мирком.

– А теперь… ты.

Книги сливаются в сиянии, слепя глаза и вызывая слёзы. Громкий шелест страниц словно сдирает кожу, гулом отдаваясь в ушах. Скривившись и пошатнувшись, перепрыгивая исписанный камень, я огибаю книги и приближаюсь к ангелу, больше не отвлекаясь ни на что. Возрождённые монстры рассыпаются под магией фамильяров. От напряжения воздух становится тяжёлым, а движения смазанными.

Вот и всё… неужели?

Осколки светятся, но тускло, не как обычно, словно пытаясь вразумить. Сделав ещё шаг, вскидываю древнее оружие и бросаюсь на ангела. Он узнаёт меч и уворачивается, вытягивает руку. Чёрный туман скользит холодом по ногам, но тает при свете книг. Я довольно улыбаюсь. Страха больше нет, потому что ангел просто загнанная в ловушку жертва.

Столб света вырывается из-за спины и вонзается в небо, украшая его кривыми строчками, принимающими очертания воспоминаний. Тех самых, что теперь записаны на страницах.

– Было скучно сто лет сидеть тут в одиночестве, нет? Или с каких пор ты вторгся сюда? Я создал это место десять лет назад и в тот же год бросил. Наверное, так и поступают боги… Что-то создают, а потом бросают, ха-х.

Зээль дёргается и хочет взмахнуть крыльями. Но не получается, и он наступает. Мы оказываемся так близко, что становится виден тот странный комок, что ангел всунул себе в грудь, чтобы попасть в настоящий мир. Замахнувшись мечом и промазав, увернувшись от костлявой руки и споткнувшись, едва удерживаюсь на ногах. А земля начинает уходить из-под ног. Слишком сильно давление книги и магии, просачивающейся сюда сквозь другой мир.

– Мерзко, когда твоим сердцем пользуется кто-то ещё.

Сделав выпад вперёд и зацепив рукав существа, ещё сильнее напрягаюсь, давя на меч, выжимая из себя всё что можно. Сейчас кто-то должен уступить и это не могу быть я.

– Одной ненависти… не хватит, чтобы всё разрушить… Я знаю! Это не твоё желание и не то, чего ты хочешь на самом деле! Чувства и желания могут различаться! И поэтому… чтобы ты точно исчез, я заберу всё, что все эти сто лет ты испытывал и похороню… в этом месте. Можешь не бояться… я устрою тебе встречу с богом, если только он существует. По крайней мере, я собираюсь им стать.

Вонзив меч в ангела, я чувствую расходящуюся под подошвой сапог трещину. Она отделяет нас друг от друга. Запаниковав, я прыгаю вперёд, цепляясь за чёрную ткань, но она рвётся от слишком сильной хватки.

Проклятье… мне… нужно это сердце!

Глава 23. Давайте закончим столетнюю войну

Сория

Внезапно посреди сражения грянул гром. Молния осветила скрученные облака. И, сжавшись, они наконец решили освободиться от переполнившей их тяжести, обрушив её на ничего не подозревающих существ. Вода хлынула так резко, что все застыли на месте, не в силах принять случившееся.

Кое-как отыскав Королеву, я попросил её сказать, чтобы все укрылись в городе. Сам же полетел искать ангелов. Крылья нещадно ныли под тяжестью красно-чёрного ливня, неприятно и даже мерзко обтекающего тело. Но стало ещё хуже, когда я увидел ангелов без сознания. Лишь благодаря осколкам мне удалось дотащить их до города.

Мёртвого ангела в завесе найти не получилось. Лишь рычание и неприятные звуки за городской стеной, не заглушаемые шумом, говорили, что монстры никуда не делись.

Но даже так у нас настаёт время напряжённого затишья. Знать бы ещё хорошо ли это или плохо.

Раскинув крылья над ступеньками, чувствуя неприятную влагу в лепестках, я со склонённой головой и сжатыми руками, перебираю произошедшее в голове. Почему-то кажется, что я принял неверное решение и всё пошло не так по моей вине.

К тому же…

Подняв голову и оглядев расположившихся на мостовой членов Совета, таких же поникнувших и уставших, смотрю на город. Пусть в нём и собрались различные расы, повода для радости нет.

Наверное, многие погибли до того, как я принял решение не сражаться на земле… да и скверна, засевшая в нас… Слишком много…

Сильнее сжав сплетённые пальцы и уронив голову, отчего мокрые пряди липнут к лицу, поджимаю губы. Мало того, что нам неизвестно абсолютно ничего, так мы ещё и загнаны в ловушку. Нескончаемый поток обрушивается на защитный барьер города, который пришлось уплотнить и сомкнуть, обтекая его и не давая совершенно ничего увидеть. Шум почти закладывает уши, а темнота угнетает ещё сильнее. Кажется, если защита спадёт, нас раздавит под натиском воды.

Чёрная грязная вода с неба… разве такое предвещает что-то хорошее?

Может, из-за накопившегося напряжения или шума, но я не слышу приближения эльфа. Он садится рядом, согнув ногу в колене. И, поскольку был на стене, он не промок.

– Курай…

Не сумев больше ничего сказать, не будучи уверенным, что меня слышно, закрываю глаза. Однако Мирэл отвечает вполне спокойно:

– …ещё не вернулся. Порой время тянется так медленно, как ноет старая рана, что никак не может затянуться.

Кивнув, слышу, как дождь внезапно стихает. Беспокойно вслушиваясь в него, не сразу замечаю, как он пропадает совсем. Становится так тихо, что я слышу дыхание и биение сердца сидящего рядом существа. Неуклюже шевельнув крыльями и окинув взглядом демонов, понимаю, что слишком сосредоточился на происходящем. Остальные уже использовали магию и пришли в норму, даже выглядят не столь унылыми, скорее, раздражёнными. За исключением не пришедших в сознание ангелов. Тоже призвав ветер и высушив влагу на себе, встаю и вздрагиваю. Дверь за спиной раскрывается. Но, обернувшись, встречаюсь взглядом не с Акарией.

Парные мохнатые крылья тёмно-фиолетового цвета, длинный хвост с шипами, волнистые рога. В тёмных волосах, скрывающих глаза, корона из пёрышков. Накидка из полупрозрачной чёрной ткани с фиолетовыми цветами.

– Хвостокрылый король…

Порывисто выдохнув, я слегка улыбаюсь, стараясь скрыть неловкость. Хотя, думаю, большинство из собравшихся испугалось появления низкорослого существа, чем-то похожего на мёртвого ангела, принёсшего ужас и скверну на общие земли.

Теперь понятна причина его нежелания появляться…

– Теперь собрались все, кроме кровавых. Но, кажется… их можно не ждать, – так и не встав со ступенек произносит Мирэл. – Вместо них появились ангелы.

– И пока они не проснуться, нам ничего не узнать! – возмущается спрыгнувший с перилл глава западного клана, обеспокоенный отсутствием лидера. – Может, попробовать их разбудить?

«Они наглотались скверны, не трогай их, это по-прежнему опасно», – спокойно шелестит голос феи в мыслях, мягко врываясь и тут же ускользая.

Вдохнув поглубже и убрав волосы со лба, я поворачиваюсь к Принцу леса.

– Хочу взглянуть со стены, оставлю всё на тебя.

– Хорошо.

– Можно с тобой?! – в один голос просит Цукиса и белокрылый демон.

Растерянно вскинув руки, я медленно перевожу взгляд с одного на другого. Можно понять ночного оборотня, но демона нет. Шэрид и Хаято, недобро посматривающие друг на друга, так же удивлённо смотрят на него.

– Да… можно. Но ты, Цукиса, оставайся здесь. На стене хватает Курасы.

Вздохнув и окинув меня холодным взглядом, оборотень отворачивается к воде. Мы вдвоём поднимаемся над мостом и неспешно направляемся к защитному полю. Пусть дождь и кончился, цвет его не изменился. Демон сохраняет молчание, и я жду, пока он не начнёт говорить первым. Становятся слышны неприятные звуки. Опустившись рядом с фениксом, смотрящим вниз, тоже смотрю туда.

Курай единственный, кто остался, словно не замечая дождя. Земля превратилась в месиво из грязи и слизи, оторванных конечностей и прочего. Но чёрный, вымазанный во всём этом лис продолжает бросаться на монстров и мощными челюстями или когтями разрывать их на куски. Только ярко-красные глаза бешено горят, смазано мелькая меж уродливых тел.

– Курай… можем ли мы что-нибудь сделать, чтобы остановить его?

– Скверна больше не реагирует на него, – тихо говорит одноглазая птица.

– Это началось… после света осколков. Это их влияние. Но… что Курай мог пожелать? Возможно, нам с Мирэлом не стоило говорить, что он не может быть полезен… это наша вина.

Что произойдёт, если столкнутся два обладателя с противоположными желаниями?

– Сория, – едва слышно зовёт демон: волосы прикрывают его глаза, крылья обнимают предплечья, он похож на завёрнутый бутон, – прости. Хоть ты и говорил, что не позволишь нам умереть, я, ещё тогда, на Цветочном холме, ощутил ужасную боль.

Замолчав, белокрылый поднимает широкий рукав и из него выпадают чёрные липкие лепестки. Вздрогнув, смотря на потемневшую руку, медленно осыпающуюся из-за скверны, с трудом заставляю себя вдохнуть. Скверну нельзя вылечить, поэтому я попросил Мирэла избавить остальных от страданий. Я думал, что мы и сами погибнем здесь. А теперь, когда это не сбылось, не знаю, что делать. Но демон не ждёт помощи, опустив рукав, он улыбается.

– Надеюсь, я помог хоть немного, оправдал твои ожидания, Сория. Спасибо.

И, не дав мне ответить, демон устремляется вниз, туда, где в стае монстров прыгает одноухий лис, правда, теперь с рогом на месте старой раны. Феникс преграждает мне путь и пронизывает взглядом.

– Это его выбор. У нас в клане принято отпускать, попробуй и ты. Помочь ведь ничем не сможешь.

***
Орис

Всё же не выдержав, я направился в Город Чёрного Стола. И сделал это тайно, чтобы никто не успел увязаться следом. Внутреннее предчувствие подсказывало, что так будет лучше. И не обмануло. Это становится понятно по взглядам, встретившим и проводившим меня до самого замка, где на мостовой перед ним собрался весь Межрасовый Совет Чёрного Стола. А может, и не весь, мне неоткуда знать, да и не зачем. Не увидев среди них Курая, но зацепившись взглядом за тут же напрягшегося Цукису, хочу подойти, но ко мне обращается правитель эльфов:

– Курай… за стеной города, – только и говорит он.

Молча развернувшись, всё ещё находясь в волчьей форме, я пробегаю мимо домов и провожающих меня взглядом существ. Особо смотреть по сторонам некогда.

Несносный лисёнок… совсем одного оставить нельзя!

Устав, добираясь сюда, я успел отдохнуть лишь во время ливня. И то неприятные воспоминания холодили шкуру. Потому до высокой стены добираюсь уже волоча лапы и высунув язык. Мученически хочется пить. Подавив собственное желание, оглядываюсь и нахожу каменную лестницу, пробегаю по ней и едва не сбиваю лапы в кровь.

Кураса?..

Увидев тёмно-синего феникса с редкими золотыми узорами на перьях, я резво подскакиваю к ней, стараясь не мазануть боком о защитное поле.

– Орис, ты наконец-то здесь, – склоняет она голову и указывает клювом за стену.

Встав лапами на зубчатый край, я вглядываюсь в темноту. Она немного прояснилась из-за алых облаков, возможно, предвещающих рассвет или очередной дождь. Блуждая взглядом по уродливым мордам, коими уже вдоволь налюбовался, не сразу нахожу чёрное пятно с алыми глазами, быстро скачущее по жиже грязи и тел. Я даже не сразу осознаю, что это лис: он стал крупнее. Да и к тому же Курай боялся стать им из-за раны.

– Что… происходит?

– Мы и сами немного знаем. Похоже, осколки исполнили одно из его желаний.

– Можете ли вы пропустить меня… вниз?

– Ты уверен? – отнимается от края демон, опустив взгляд. – Ты сможешь помочь ему? Там полно скверны.

– Всё в порядке. Я уже не раз сталкивался с подобным. Просто пропустите меня.

– Под нами ворота… они приоткрыты на всякий случай.

Развернувшись и мигом оказавшись перед стеной, выискиваю их и протискиваюсь за барьер. В ноздри впивается тошнотворный запах. Я запрыгиваю на горку трупов и, подобравшись, бросаюсь прямо на лиса. Путь он и подрос, я всё равно крупнее. Потому аккуратно сжимаю зубами его шкирку, придавливая к земле.

– Кур-рай, узнаёшь меня?

Почти рычу ему в загривок, поскальзываясь в грязи. Задёргавшись и зашипев, лис бьёт меня по морде рогом, неизвестно как у него появившемся, и выскальзывает на свободу, набрасывается на очередного монстра. Пронзительный крик феникса принуждает меня вздрогнуть и увернуться от одного из таких. Но почти тут же в него вонзается светящаяся стрела. Оставив тварей, снова бросаюсь на лиса, но, подумав, меняю форму и ловлю его так, руками за лапы.

– Курай, приди в себя! Ты не узнаёшь меня? Это я, Орис! Я пришёл, как и обещал!

Перестав брыкаться, лис дёргает ухом, принюхивается. Видимо, рассудок при нём.

– Проклятье… я хотел, чтобы ты поборол свой страх… Но чем ты стал, а?..

Я не успеваю толком выразить недовольство, как лис перестаёт шевелиться совсем, теряя сознание. Приходится взять его на руки, чтобы занести в город, пока кто-то со стены пускает магические стрелы в остатки монстров.