Текст книги "Игра теней"

Глава 27

Утро красит нежным светом стены древнего Кремля…

Весной время меняется. Просто потому, что становится светлее. Разом. И теплые майские лучи дарят надежду. Что все будет не просто хорошо, а замечательно!

Если вчера меня терзал тяжелый пессимизм, то сейчас – нездоровый оптимизм.

Как говорят в народе: пессимист – это хорошо информированный оптимист.

Информирован я никак, зато мастерство… Его, брат, не пропьешь! И интуиция, заменяющая информацию.

Что должен сделать добрый человек с утреца после душа и сопутствующих процедур? Правильно, позавтракать.

Завариваю чай, отрезаю добрый ломоть ветчины, прикладываю к громадному куску хлеба. Не мудрено и добротно. Тем более великий пост закончился уже давно.

А я к тому же его и не соблюдал…

А что вкушали наши предки на великий пост?..

Побудим нетленку. С кружкой чаю в руке передвигаюсь в кабинет, беру с полки книгу.

«Домострой». «Поучение и наказание отцов духовных ко всем православным христианам о том, как веровать во Святую Троицу и Пречистую Богородицу и в Крест Христов… А еще в этой книге отыщешь устав о домо-вном строении…»

А по интересующему нас вопросу?.. Открываем… «В великий пост к столу подают: хлебцы постные, икру паюсную, икру осетровую осеннюю да икру осетровую свежую, икру стерляжью, печень щучью простую, кашку с белорыбицей, печень лосося, кашку с судаком, кашку стерляжью, кашку с севрюгой, кашку с белугой свежей, печень осетровую свежую, печень белужью слабосоленую, печень осетровую сушеную и белужью, снетки да сущик, пласточ-ки карасевые да язевые, икру вареную, икру жареную тешку осетровую да тешку свежесоленую, визигу в уксусе, стерлядь бочечную, языки сырые, стерлядь вяленую тешку белужью, языки белужьи, осетрину шехонскую лапшу гороховую, пшено с маковым маслом, целый горох да горох лущеный, двойные щи, блины да пироги с вареньем или луком, да пироги подовые с маком, да кисели и сладкие и пресные. Капуста кислая подается с сельдями, икра различная ставится рядом, белужья спинка вяленая, лососина с чесноком подается дольками, осетрина шехон-ская, белорыбица, семга сушеная, спинка осетрины да стерляжья, сельдь на пару, щуки на пару, стерляди на пару, лещи на пару, спинка семужья, спинка белорыбицы и прочих рыб спинки подаются на пару, студни рыбные с шафраном, уха из окуней запеченных черная (остудить ее), уха рядовая горячая, уха щучья, уха стерляжья, уха карасевая, уха окуневая, уха из плотиц, уха из лещей, тав-ранчук осетровый, а в промежутке меж разных ух подаются рыбные колобки и стерлядь, и рыбные блюда, пироги, пирожки в ореховом масле, пироги подовые пряженые с горошком, оладьи в ореховом масле кислые, пироги большие с маком на конопляном масле с горошком, да большой же пирог с маковым молочком да с сочнями, пирог с визигой тоже большой, пирог с сигами да с сомом или с сельдью пирог пряженый, – а всех их переложить блинами.

Из заливных: щука под чесноком, окунь в подливке, щука свежепросоленная, белужина вяленая в подливке, белорыбица в подливке с приправами, лососина в подливке с приправами, семга с приправами в подливке, сиговина с приправами в подливке, лодожина с приправами в подливке.

А сладкое – в какие дни доведется: ломти арбуза и дынь в патоке, яблоки, груши в патоке, вишни, мазуни с имбирем, с шафраном, с перцем, патока с имбирем, с шафраном, с перцем, редька в патоке, шишки, пастила из различных ягод, напитки квасные да медовые с изюмом…»

М-да… Это тебе не «чизбургер» с кока-колой схавать…

Что имеем – не храним, потерявши – плачем…

А все же очень узнать хочется, что же такое лодожина с приправами в подливке… Ну а чтобы прочесть не сбиваясь, что подавали на Руси в пасхальный мясоед, нужно иметь очень крепкие нервы. А мне их лучше поберечь – психика-то несбалансированная… В одном уверен точно: обходились без куриных окорочков!

Гастрономо-теоретические изыскания прерывает телефонный звонок. Дожевывая ставший невкусным кусок бутерброда, беру трубку:

– Дронов.

– Жируешь, дармоед. – Голос Круза тепл и ласков, как у всякого банковского воротилы. – Чего жуешь?

– Сиговину с приправами в подливке.

– А-а-а… А что такое… Как ты там назвал?..

– Сиговина…

– Ну?..

– Ты – банкир, тебе – виднее. Поди, чудно приготовляли раньше в трактире Тестова. Сейчас в «Савое» не подают?

– Не знаю.

– Зашел бы, отведал.

– Некогда.

– Слушай, Круз, а тебе не приходило в голову, что среди прочих книжек «Москва и москвичи» Гиляровского – натуральный подкоп под советскую власть?

Особливо в тех местах, где он трактиры и ресторации описывает…

– Голодный сидишь?

– Скорее – необихоженный.

– И тебя занесло к дяде Гиляю…

– Много круче. В «Домострой».

– Пора жениться.

– Не на ком. По делу звонишь?

– Ага. Ждем, чего скажет информационно-аналитическая служба банка в твоем лице. По интересующему вопросу. Игра идет, ставки делаются…

– Круз, ты мне еще скажи, что вы не определились! – Хм…

– И не хмыкай. Вопрос – как апельсин очистить: никто не складывает все яйца в одну корзину…

– Мы же не империалистические акулы, у нас столько денег нет.

– Помню. Бедные и трудящиеся. Но… Ставки сделаны, ставки сделаны, ставки сделаны, господа…

– А как же. Давно.

– Так чего от меня хотите? У вас там на руках – статистика, финансы, биржи, торги…

– Не всякие финансы в книжки записаны.

– Оно конечно. Так и я – не дельфийский оракул.

– Пророчеств мы от тебя и не ждем.

– А чего ждете?

– Нетрадиционных подходов.

– То-то. Как говаривал Макиавелли, чтобы постигнуть природу государя, нужно принадлежать к народу. А вы далеки от него. Как декабристы.

– А ты – народ?

– Нет. Я – сын народа…

– А я тогда кто?..

– Иваныч, ты – отец!

– Балаболка. Хорош базлать. Давай работать.

– Пытаюсь. Да все звонки, звонки.

– И прекращай жевать – у всех приличных людей рабочий день давно в разгаре.

– А у меня – рабочий полдень. С напитками и закусками.

– Фигуру побереги.

– Ферзя?

– Пешку.

– Буду.

Завариваю литровую кружку чифиря и усаживаюсь к компьютеру. В Интернет не подключаюсь намеренно: незачем вражьим шпионам знать, какие перлы родятся в моей немонаршей бестолковке. Особенно поутрени и с недосыпу. А то, блин, взяли моду:

Фонд Лореса – то, Фонд Лореса – се… Каждому аспиранту по стипендии, каждой студентке по студенту, каждому студенту – по Интернету. Как говорят в Одессе – не сорите мне на мозги!

Деятельностью всех разведок мира является прежде всего сбор и обработка информации. Ежели страна допускает, то и вмешательство через структуры различных благотворительных, религиозных и иных фондов в формирование мировоззрения ее граждан. Фонд Лореса… на каждый выданный этой организацией грант стипендиат обязан писать заявку с более или менее подробным изложением проблемы, над которой работает… Если бы такой студент или аспирант был один… Информация накапливается, перерабатывается… Это один путь. Второй: стипендиат обязан выполнять заказные исследования. И дело даже не в том, что «наши» мозги будут работать «на дядю» – просто эти самые «мозги» можно загрузить такой бестолочью беспросветной… И они будут работать вхолостую. Ну и третий – самых умных пригласить на стажировочку в Штаты. Даже пожилые профессора едут охотно: там зарплата нашего доктора наук генетика – шестьдесят тысяч баксов в год, ихнего – двести-триста. Прямая экономия. Да и наш как себе рассуждает: поработаю года три, заработаю дочери на квартиру – и вернусь. А через три года ему предложат перезаключить контракт, но жалованье теперь положат тысяч сто пятьдесят…

Подумает, покумекает старик ученый… Да и куда возвращаться? К замерзшим автоклавам? На зряплату в сорок баксов?..

Нет, Америка – великая страна! Оттуда еще никто не возвращался!

Ну и образовательные программы фондов – одно загляденье!

Нет, ребята-демократы, только чай… От подарков их сурово отвернись… Как говаривали древние: «Бойся данайцев, дары приносящих!»

– Олег, завтракать будешь? – Аля стоит в дверях кухни.

– Уже. А что у нас на завтрак?

– Яйца.

– Круто. А я бы отведал курицу.

– Я ж тебе делала прошлый раз, ты не стал.

– Милая барышня, не путай отечественную высокодиетическую рябу со скользкими «лапками Буша»! Отрава она и в Африке отрава!

– Дрон, ты брюзга. Все едят – и ничего… А Ряба эта рынке – ого-го стоит!

– Даже дороже… Сказку помнишь?

– А чего ее помнить? Тупая, как толстолобик!

– Да ну?

– Конечно! Яйцо деду с бабой курица снесла. Золотое. Они его – бить. Оно – ни в какую. А когда мышка яйцо расколола, они – ну рыдать! Чего, спрашивается?

Что хотели, то и получили! А тут еще курица эта дебильная – утешает: «Не плачь, дед, не плачь баба, снесу я вам другое яичко, не золотое, а простое…» Дронов, это не сказка для детей, а пособие для тихих шизофреников!

– Да? Тогда слушай… «Жили-были дед и баба»…

– «и была у них курочка Ряба». Да знаю я эту сказку, блин!

– Какого цвета курочка?

– Да никакого. Ряба.

– Где жили дед и баба?

– Да нигде. Просто – жили.

– Угу. Жили-были. Существовали от века?..

– Да не знаю я.

– «И снесла им курочка яичко, не простое, а золотое…» Аля, вы в умном интернате основной вопрос философии будили?

– Не-а. У нас профиль другой.

– Философия, детка, считается наукой о наиболее общих законах развития мира, космоса, природы, общества, человека. А основной вопрос философии – что первично: материя или сознание. Материя или Бог. На обыденном уровне основной вопрос философии ставится просто: что было раньше, курица или яйцо? В третьей строчке «тупой» сказки вопрос разрешен в пользу объективного идеализма. Идем дальше?

– Ну…

– Тогда будем танцевать от Рябы. Ряба – птица.

– Ну не рыба же!

– В разных мифопоэтических традициях птица выступает как непременный элемент религиозно-мифологической системы и ритуала, и прежде всего птицы являются символами божественной сущности, неба, духа неба, солнца, свободы, ветра, жизни, плодородия…

– Дронт – тоже символ плодородия?

– Скорее – свободы и ветра.

– Олег… Я давно хотела спросить…

– Ну?

– Почему… Почему ты… Короче: почему ты со мной не спишь?

– Маленькая еще.

– Никакая я не маленькая! Скоро пятнадцать.

– А я – законопослушный. Да и…

– Законе… чего?

– Послушный. Чту.

– А по тебе не скажешь.

– Внешность обманчива. Да и любовь зла. Давай-ка лучше про птиц договорим.

– Это про кур-то? А поговорка: курица – не птица… Народная мудрость…

– А женщина – не человек?..

– Ну, со второй частью предки погорячились.

– Как и с первой. Курица, как и гусь, в космогонических представлениях и соответствующих мифах считается птицей хаоса, но вместе с тем творцом вселенной, снесшим золотое яйцо – солнце. Дальше?

– Давай.

– Что есть яйцо?

– Яйцо.

– Правильно. То есть то, проще чего не бывает. Но во всех космогонических мифах яйцо является символом мироздания. Во многих мифопоэтических традициях существует образ «мирового яйца», из которого возникает вселенная, как персонифицированная творческая сила:

Творец, герой демиург, род людской. Чаще же встречаются мотивы происхождения неба и земли из верхней и нижней половинок мирового яйца, либо солнца – из желтка. Во многих случаях мировое яйцо описывается как золотое; иногда ему присущи и другие атрибуты солнца… По индийской космогонии, из «мирового золотого яйца» возник творец Праджапати, из него же возникает Брахма… В египетских мифах солнце возникает из яйца, снесенного великой птицей…

– Тогда зачем дед с бабой били яйцо? Стремясь разрушить мироздание? Или – постичь его?..

– Не торопись. Яйцо какое?

– Золотое же. Скушать его нельзя. Когда голодный – не до золота.

– И это так. С другой стороны, золото – и символ солнца, и символ золотого века.

– Что-то я такое слышала…

Первым посеян был век золотой, не знавший возмездья, Сам соблюдавший всегда, без законов, и правду и верность. Не было шлемов, мечей, упражнений военных не зная, Сладкий вкушали покой безопасно живущие люди…..Вечно стояла весна; приятный прохладным дыханьем, Ласково нежил эфир цветы, не знавшие сева…..Не отдыхая, поля золотились в тяжелых колосьях, Реки текли молока, струились и реки нектара, Капал и мед золотой, сочась из зеленого дуба…

– Кто-то из древних?

– Овидий. Легенда о золотом веке воспевается многими поэтами, начиная с Гесиода… Как воспоминание о потерянном рае…

– Это уже из Библии…

– Ага. Соблазненные змием, люди были изгнаны из рая.

– Это за то, что любви хотели друг с другом?

– Вовсе нет. Сие есть вульгарная интерпретация атеистов. Бог создал людей и сказал им: плодитесь и размножайтесь! И заповедал им вкушать от древа познания добра и зла. Они же соблазнились; сказал им змей: нет, не умрете, но станете как боги, знающие добро и зло. И появилось недоверие к Богу-Творцу, его источник – гордыня, результат – грехопадение.

– Чего-то мы далеко от сказки ушли…

– Вовсе нет. Там тоже яйцо бьется…

– Мышиным хвостиком. Не змея же…

– Что есть мышь в сказке? Случайный фактор. С одной стороны. Мелкая мелочь, которая может изменить картину мироздания – разбить золотое яйцо…

– Грызун-вредитель.

– Почти. Если птица – символ верхнего, горнего мира, то яйцо – символ мироздания. Например, в китайской традиции земля и небо слиты воедино, как белок желток и скорлупа… Ну а мышь, по общепринятой в средиземноморье традиции, происходит из земли. Страбон называет мышей «из земли рожденными»; и то же время существуют представления о мышах как хтонических животных, их связывают с грозой и громом, а некоторых народов мыши выступают как дети неба и земли – известны также мотивы падения мыши на землю во время грозы и поражения ее молниями… В то же время и в народной традиции мышь – нечистое животное, связанное с гаданием, ворожбой, ведьмами и колдунами; с мышами связывались предзнаменования смерти, разрушений, голода, войны, мора, болезней, бедствий. Греки даже изготовляли монеты с изображением мыши, использовавшиеся в качестве амулетов против всего нехорошего и злого…

– Так греки были суеверны…

– Как все… Впрочем, у греков был распространен и культ Аполлона Сминфейского, атрибутом которого была мышь; сей бог был не только истребителем мышей и охранителем от них, но и их покровителем…

– Мышиный король…

– Да. А сами мыши соотносятся с огнем, водой, мировым деревом; форма организации мышей – хоровод; функции – «болезнь – здоровье», «нанесение ущерба – исцеление», Ослепление, пение, танцы, ворожба, память и забвение: вкусивший пищу, к которой прикасалась мышь, забывает прошлое… Ну и, наконец, в некоторых списках египетской «Книги мертвых» действует богиня с мышиной головой, олицетворяющая преисподнюю и смерть…

– Многовато на одного маленького зверька…

– Тем не менее… В сказке про курочку Рябу все эти мотивы подспудно присутствуют. Итак, мышь бьет хвостиком золотое яичко, баба с дедом плачут, а курочка обещает снести другое…

– Не золотое, а простое!

– Именно. Золотое яйцо – миф; оно пусто внутри; оно – символ ветхозаветного человека… Дед и баба пытаются разбить его – то есть познать, постичь, им помогает «посланец тьмы» – мышь; результат – слезы; яйцо простое, не пустое, и есть символ не просто мироздания но жизни вечной. В главном христианском празднике Пасхи яйцо имеет центральный смысл – символизирует искупительную жертву Спасителя, Его воскресение и жизнь вечную для всех… «Не плачь, дед, не плачь, баба, снесу я вам другое яичко, и не золотое, а простое!»

– Ну надо же! И это все в одной сказке!

– Ага.

– Только… Дрон… Это ты – такой умный, а ведь сказка-то – для детей, и они всех этих символов не знают…

– Я тебе больше скажу, милая барышня, сказка для очень маленьких детей, дети постарше да и взрослые ее уже не понимают, ибо мыслят логически и считают ее по меньшей мере странной, по большей – тупой…

– Как я…

– Но в детстве ты ее слышала… От кого?

– От бабушки.

– И воспринимала так, как воспринимают мир маленькие дети – на веру. В тебя сказка была заложена, словно мировоззренческая программа…

– Ну! Здорово! Только… Слушай, Дронов… А зачем ты мне все это рассказал?

– Вспоминаю.

– Что?

– Главный принцип нетрадиционного подхода…

– Ну и?..

– «Ты утаил Сие от мудрых и разумных и открыл младенцам…»[6]6
  Евангелие от Луки, 10; 21.


[Закрыть]

Глава 28

– Ты знаешь, я себя чувствую совсем маленькой, как в детстве! – Лека потянулась, привстала на Постели.

– Странно… А я скорее ощущаю себя взрослой. – Юля пожала плечами. – В Москве ритм жизни такой. Хотя – ты же москвичка, не то что я…

– Я же не была здесь почти пять лет…

– Ну и как тебе Москва?

– Да я ее еще не рассмотрела как следует… А так – шустрая…

– Это точно. Здесь не покрутишься – не проживешь.

Ты чай будешь или кофе?

– Душ.

– Погоди часик. В это время воды горячей не бывает.

– А холодная?

– Сколько угодно.

– Тогда нырну.

– Я уже донырялась. Глотку дерет – сил нет.

– Весенняя ангина – самая противная.

– Не, летняя. Я как-то, в Приморске еще, перекупалась в июне, ходила, из носа текло – и это в жару-то! Полотенце – в шкафчике.

– Ага.

Лека разделась, забралась под душ, пустила воду сильной струей из крана и одним движением переключила. Ледяная вода обрушилась разом, на миг перехватило дыхание, но девушка задышала ровно и ритмично…

* * *

– …Папа, я не хочу!..

– А на охоту поехать хочешь?

– На охоту – хочу!

– А для этого нужно закаляться.

– Это мальчикам нужно, а девочкам – нет.

– Девочкам как раз обязательно! Мальчиков, тех и так возьмут.

– Мне под холодную нельзя. Ангина будет.

– А ты – визжи!

– Визжать?

– Ага. Ангина испугается и не пристанет. Папа опустил девочку в широкую ванну, пустил воду, постепенно делая ее холоднее…

– У меня уже ноги как льдинки.

– Зажмурься! – Папа переключил воду, и она обрушилась разом.

Девочка оцепенела, у нее перехватило дыхание. Открыла глаза, вздохнула всей грудью – водопад прекратился. Отец выхватил ее из ванны и стал быстро и ловко вытирать жестким полотенцем, потом надел на ноги колючие шерстяные носки и завернул в теплый махровый халат.

– Замерзла?

– Нет. Мне даже жарко.

– Это от тебя ангина улепетывает.

– Но я же не визжала.

– А смелых девочек эта тетка боится больше всего.

– А я – смелая?

– Ты такая, какой хочешь быть.

– Я хочу, как Элли. Она ведь ничего не боялась.

– Наверное, боялась. Только не показывала свой страх.

– И он тоже убегал?

– Да.

– Вообще-то я иногда боюсь. Темноты. И – злых чудищ. Но когда я вырасту, то не буду никого бояться. Правда?

– Правда…

…Лека вытерлась насухо и закуталась в полотенце. На охоту она в тот раз так и не попала – отец срочно уехал в командировку. Зато стала привыкать к холодной воде. И «тетка ангина» как убежала тогда, так больше и не вернулась…

Вот только «злых чудищ» меньше не стало. Да еще таких, что и от людей-то не отличишь…

– Классная у тебя квартирка… – Лека сосредоточенно намазывала джем на кусочек хлеба.

– Дядя Володя подарил.

– Мамин брат?

– Ага. Только мне здесь уже надоело. К морю хочу. Слушай, а чего ты делала в этом своем Минске пять лет?

– Так говорила же – замужем была. – Не мудрствуя лукаво для сестренки Лека придумала «замужество». За белорусом. Тем более для девчонки что Минск, что Акапулько – где-то на другой планете.

– И нигде не работала?

– Так… По мелочи.

– Папа оставил что-нибудь?

– Доброе имя. И – что-нибудь.

– А чего развелась?

– Долго рассказывать… Как-нибудь потом.

– Ты… Ты Дронова помнишь?

– Чуть-чуть…

– Он ведь тоже сейчас в Москве. В каком-то банке работает.

– В банке?

– Ну да.

– Финансист?

– Да нет, что-то по информационным системам. Он два года назад в Приморске в такую заваруху угодил – еле выкрутился.

– А ты его видела в Москве?

– Несколько раз, мельком. Он квартиру себе новую купил. На Юго-Западе.

Вообще-то надо как-нибудь собраться… А еще лучше – к морю махануть! У нас сейчас, в Рыжановке дом совсем пустой стоит, соседка за ним присматривает. Ты-то чего собираешься делать?

– Не знаю. Осмотрюсь пока. Я ведь вчера домой забежала – мама на даче, а к брату ехать… Решила – к тебе.

– Это правильно. Живи сколько хочешь, а то мне одной скучновато бывает…

– Так уж и одной…

– Ну, не всегда… Только – надоедает все быстро. Чего сегодня делать собираешься?

– По Москве погуляю. Давно не была.

– Давай. А я поболею. Книжку буду читать.

– Какую?

– Ремарк. «Три товарища».

– Самое время.

– Ага. Эта Германия тогдашняя на нас очень похожа.

– Не дай Бог…

– А почему – «самое время»?

– Возраст. «Три мушкетера» – для четырнадцати лет, «Три товарища» – для восемнадцати.

– Да?

– По жизни потом – важно. Написано по-разному а тема – одна.

– Любовь?

– И смерть. Но главное – не в этом.

– А в чем?

– Береги честь смолоду.

– Девичью? – хмыкнула Юля.

– Человеческую.

Сижу в кресле-качалке с книгой в руке. И – думаю. Ибо нет ничего нового под солнцем, и чтобы жить достойно, нужно знать – как. А если знаешь – не грех и повторить. Открываю…

Н.Ф. Плаутину

«Получив от Вашего превосходительства приказание объяснить вам обстоятельства поединка моего с господином Барантом, честь имею донести Вашему превосходительству, что 16 февраля на бале у графини Лаваль господин Барант стал требовать у меня объяснения насчет будто мною сказанного; я отвечал, что все ему переданное несправедливо, но так как он был этим недоволен, то я прибавил, что дальнейшего объяснения давать ему не намерен. На колкий его ответ я возразил такой же колкостью, на что он сказал, что если бы находился в своем отечестве, то знал бы, как кончить дело; тогда я отвечал, что в России следуют правилам чести так же строго, как и везде, и что мы меньше других позволяем оскорблять себя безнаказанно. Он меня вызвал, мы условились и расстались, 18-го числа в воскресенье в двенадцать часов утра съехались мы за Черною речкой на Парголовской дороге…

…Так как господин Барант почитал себя обиженным, то я предоставил ему выбор оружия. Он избрал шпаги, ни с нами были также и пистолеты. Едва успели мы скрестить шпаги, как у моей конец переломился, а он слегка оцарапал мне грудь.

Тогда взяли мы пистолеты. Мы должны были стрелять вместе, но я немного опоздал.

Он дал промах, а я выстрелил уже в сторону. После сего он подал мне руку, и мы разошлись.

Вот Ваше превосходительство, подробный отчет всего случившегося между нами.

С истинною преданностию честь имею пребыть Вашего превосходительства покорнейший слуга Михаила Лермонтов».

В. кн. Михаилу Павловичу

«Ваше императорское высочество!

Признавая в полной мере вину мою и с благоговением покоряясь наказанию, возложенному на меня Его императорским величеством, я был ободрен до сих пор надеждой иметь возможность усердною службою загладить мой проступок, но, получив приказание явиться к господину генерал-адъютанту графу Бенкендорфу, я из слов его сиятельства увидел, что на мне лежит еще обвинение в ложном показании, самое тяжкое, какому может подвергнуться человек, дорожащий своей честью…

Ваше императорское высочество, позвольте сказать мне со всею откровенностью: я искренно сожалею, что показание мое оскорбило Баранта: я не предполагал этого, не имел этого намерения; но теперь не могу исправить ошибку посредством лжи, до которой никогда не унижался. Ибо сказав, что выстрелил на воздух, я сказал истину, готов подтвердить оную честным словом, и доказательством может служить то, что на месте дуэли, когда мой секундант, отставной поручик Столыпин, подал мне пистолет, я сказал ему именно, что выстрелю в воздух, что и подтвердит он сам…

С благоговейной преданностию имею счастие пребыть Вашего императорского высочества Всепреданнейший Михаил Лермонтов, Тенгинского пехотного полка поручик».

17 июля 1840 г. А.А. Лопухину

«О, милый Алексис! Завтра я еду в действующий отряд, на левый фланг, в Чечню брать пророка Шамиля…»

12 сентября 1840 г. А.А. Лопухину

«Мой милый Алеша…

…Ты поможешь вообразить, как тяжела мысль, что друзья нас забывают. С тех пор, как я на Кавказе, я не получал ни от кого писем, даже из дому не имею известий…

…У нас были каждый день дела, и одно довольно жаркое, которое продолжалось 6 часов кряду. Нас было всего 2000 пехоты, а их до 6 тысяч, и все время дрались штыками. У нас убыло 30 офицеров и до 300 рядовых, а их 600 тел осталось на месте, – кажется хорошо! – вообрази себе, что в овраге, где была потеха, час после дела еще пахло кровью. Когда мы увидимся, я тебе расскажу подробности очень интересные, – только Бог знает, когда мы увидимся…

…Я вошел во вкус войны и уверен, что для человека, который привык к сильным ощущениям этого банка, мало найдется удовольствий, которые бы не показались приторными. Только скучно то, что либо так жарко, что насилу ходишь, либо так холодно, что дрожь пробирает, либо есть нечего, либо денег нет, – именно что со мною теперь…..Будь здоров и счастлив.

Твой Лермонтов».

16 – 26 октября 1840 г. А.А. Лопухину «Милый Алеша.

Пишу тебе из крепости Грозной, в которую мы, т. е. отряд, возвратился после 20-дневной экспедиции в Чечне. Не знаю, что будет дальше, а пока судьба меня не очень обижает: я получил в наследство от Дорохова, которого ранили, отборную команду охотников, состоящую из ста казаков – разный сброд, волонтеры, татары и проч., это нечто вроде партизанского отряда… Я ими только четыре дня в деле командовал и не знаю еще хорошенько, до какой степени они надежны; но так как, вероятно, мы будем воевать целую зиму, то я успею их раскусить…

Писем я ни от тебя, ни от кого другого уж месяца три не получал. Бог знает, что с вами сделалось; забыли, что ли? или пропадают? Я махнул рукой. Мне тебе нечего много писать: жизнь наша здесь вне войны однообразна; а описывать экспедиции не велят. Ты видишь покорен законом. Может быть, когда-нибудь я засяду у твоего камина и расскажу тебе долгие труды, ночные схватки, утомительные перестрелки, все картины военной жизни, которых я был свидетелем.

Варвара Александровна будет зевать за пяльцами и, наконец, уснет от моего рассказа, а тебя вызовет в другую комнату управитель, и я останусь один и буду доканчивать свою историю твоему сыну…

Сделай одолжение, пиши ко мне как можно больше…

Прощай, будь здоров…

Твой Лермонтов».

10 мая 1841 г. С.Н. Карамзиной

«Я только что приехал в Ставрополь, дорогая м-ль Софи, и отправляюсь в тот же день в экспедицию с Столыпиным Монго. Пожелайте мне: счастья и легкого ранения, это самое лучшее, что только можно мне пожелать…

Прощайте; передайте, пожалуйста, всем нашим мое почтение; еще раз прощайте – будьте здоровы, счастливы и не забывайте меня.

Весь ваш Лермонтов».

Мцыри… По-грузински это означает, во-первых, «послушник», а во-вторых – «пришелец», «чужеземец», прибывший добровольно или привезенный насильственно из чужих краев, одинокий человек, не имеющий родных и близких…

«Ты не можешь вообразить, как тяжела мысль, что друзья нас забывают…»

«Бог знает, что с вами сделалось; забыли, что ли?..» Сначала Лермонтов назвал поэму «Бэри» – «монах».

И эпиграф к ней был предпослан иной: «У каждого есть только одно Отечество».

Храбрец и дуэлянт, он не поспешил выстрелить во время дуэли у подножия Машука, как не стал стрелять и за Черной речкой… «Ведь гений и злодейство – две вещи несовместные…»

Странно. Я гляжу на толпы нынешних правозащитников и миротворцев и думаю…

Неужели Пушкин, Лермонтов, Толстой были менее порядочными людьми, чем нынешние?.. Или – они по-другому видели мир? И войну? «У каждого есть только одно Отечество…»

Странно… Лермонтов воевал с чеченцами, просил об отставке – и не получал ее… Сострадал ли он своим противникам?.. Или просто рассказал об их будущей судьбе, настигшей этот народ через столетие?..

 
…Я видел у других
Отчизну, дом, друзей, родных,
А у себя не находил
Не только милых душ – могил!
 

А тогда – Лермонтов воевал. После ранения Руфина Ивановича Дорохова – сына героя Отечественной войны – он принял командование над группой «охотников» – добровольцев, посылавшихся на самые опасные и рискованные предприятия; с тем же отрядом Лермонтов принимал участие в экспедиции в Малую Чечню, «везде первым подвергался выстрелам хищников и во главе отряда выказывал самоотвержение выше всякой похвалы». В конце года поручик Лермонтов был представлен к награждению золотой саблей с надписью «За храбрость». В этой награде император ему отказал.

Как отказал и в отставке.

Узнав о пребывании Лермонтова в Пятигорске, монарх распорядился: «Велеть непременно быть налицо во фронте и отнюдь не сметь под каким бы ни было предлогом удалять от фронтовой службы при своем полку».

Это распоряжение было получено на Кавказе уже после гибели поэта.

Я вырос в сумрачных стенах, Душой дитя, судьбой монах.

Руфин Иванович Дорохов вспоминал: «На каком-то увеселительном вечере мы чуть с ним не посчитались крупно, – мне показалось, что Лермонтов трезвее всех нас, ничего не пьет и смотрит на меня насмешливо… На его натуру, совсем не богатырскую, вино почти не производило никакого действия. Этим качеством Лермонтов много гордился, потому что и по годам, и по многому другому он был порядочным ребенком…

В одной из экспедиций, куда пошли мы с ним вместе, случай сблизил нас окончательно: обоих нас татары чуть не изрубили, и только неожиданная выручка спасла нас».

«…И по годам, и по многому другому он был порядочным ребенком».

«Я вырос в сумрачных стенах, душой дитя…» «Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл младенцам…»

У каждого есть только одно Отечество.

Пора закрывать томик Лермонтова и заниматься делом. Настоящим. Вот только – что есть настоящее?.. Неоновая надпись «Кока-кола» над памятником Пушкину?

Призывы рыжелысого претендента достроить социализм с человеческим лицом или либерала – стереть Чечню напалмом? Слова полководца всех народов, отмеченного маршальской звездой, о наших мальчиках, «умирающих с улыбкой»? Правозащитник с тихим голоском, не устающий повторять о «бесчинствах» солдат его Родины?

Разборки с автоматами и гранатометами в центре Москвы, неподалеку от Лубянки – когда бандитов задерживают за… нарушение правил движения, а через два часа… отпускают по ходатайству адвоката?.. Матросы, умирающие от дистрофии на острове Русский, и их «отцы-командиры», открывшие коммерческие фирмы, получившие от Минобороны два миллиарда рублей «на музей воинской славы» на том самом месте, где были заморены голодом служивые… Нападение на маршевую колонну под Шатоем, бойцы которой почему-то оказались без патронов и были просто расстреляны из гранатометов и пулеметов прошлогоднего российского производства – Главное разведывательное управление представило в Минобороны шифротелеграммы с номерами поступающего в Чечню оружия, по которым определить его источник – как телефон справочной службы узнать, но рапорты ГРУ завязли в бумагах без последствий…

Вернее – с последствиями для бойцов в Чечне, оказавшихся беззащитными…

Процветающая Россия, понимаешь…

«В России следуют правилам чести так же строго, как и везде…»