Текст книги "Враги Империи. Сага о Гленарде. Том четвертый"

– Скйольд не разбили полностью во время погрома? – удивился Гленард.

– Нет. Их потрепали, сильно. Но после погрома они стали еще сильнее. Многие ополченцы, кто выжил, стали переходить в Скйольд. Да и очень многие простые жители, увидев, что Скйольд действует лучше ополчения, а на защиту армии рассчитывать нельзя, стали записываться в Скйольд. Старосты пытались их удержать, называя, совершенно справедливо, Скйольд провокаторами, но их уже мало кто слушал. А в Скйольде, тем временем, всё громче говорили о необходимости нанести жестокий удар возмездия по людским районам. И даже о захвате замка и создании в Фьотдайхе независимого объединенного королевства нелюдей.

– Действительно, похоже на провокацию, – Гленард поморщился.

– Слушай дальше. Шаг за шагом, мы нашли одно из главных убежищ Чистых, неожиданно наведались туда и почти поймали Кэмрона из Далоха, но он сумел сбежать. Зато мы схватили его ближайших помощников Грира и Доброгоста. Мы начали их допрашивать, но тут появилась группа вооруженных людей. Мы приготовились отбиваться, а они вдруг заявили, что они из Тайной Стражи. Командир, капитан Стифэн, показал медальон. Мы тоже представились. Стифэн потребовал передать Грира и Доброгоста им, поскольку те обвиняются в различных преступлениях в Сабхайде, и их дела – это дела Тайной Стражи Сабхайда. Мы с Тарбеном начали ругаться с этим Стифэном, но Роллен неожиданно нас остановил и согласился передать арестованных капитану.

– Почему?

– Нас тоже терзал этот вопрос. Но когда капитан и его люди ушли, Роллен нам объяснил, что пока мы спорили, ему удалось пробиться в голову Стифэна, и он обнаружил в мыслях капитана, что дело гораздо серьезнее, чем нам казалось. Замешан и полковник Эйнсли, и командир армейского гарнизона генерал Рэдрих, и даже командир Тайной Стражи Абфрайна полковник Вислав ан Рован. Это не говоря о многих других: офицерах, баронах. Капитан Стифэн был правой рукой полковника Эйнсли, и он отвечал за координацию всего этого заговора. Стифэн человек исполнительный, но не самый умный. Он запаниковал, когда мы так быстро добрались до Грира и Доброгоста, и решил вырвать их из наших рук, пока мы ничего не смогли у них выспросить. К счастью, Стифэн не знал о способностях Роллена, иначе никогда бы не стал оставаться с разъяренным вархом в одной комнате. Более того, Роллену удалось выяснить, что Скйольд тоже связан с полковником Эйнсли, и Стифэн время от времени встречается со Свеном ан Томтонд.

– С ума сойти! – Гленард хлопнул ладонью по столу. – И что дальше?

– А дальше, – подхватил Крейган, – в самый ответственный момент появляюсь я. Мы обсуждаем то, что удалось узнать, и понимаем, что проще всего – арестовать и допросить полковника Эйнсли. Но как это сделать? Он окружен лояльными тайными стражниками. На его стороне армейский гарнизон. В его распоряжении и Чистые, и Скйольд. Любая попытка его арестовать грозит перерасти в побоище. Сначала мы хотели выманить его в столицу. Но потом решили, что это не поможет главной проблеме – даже если Эйнсли арестуют в столице, его подчиненные могут просто выйти из-под контроля. Нам была нужна поддержка. Сила, которая остановит беспорядки, если они начнутся.

– И что вы сделали?

– Воспользовались достижениями герцога Абфрайна в области передачи сообщений. Я послал воронов с письмами в Сидлерд, Мерфрайн и Плотхавт. Тайной Страже Абфрайна мы доверять не могли. Попросили срочно тайно прислать большие отряды и стражников, и армейских. Тем временем в городе назревало опять что-то нехорошее. Несколько дней происходили мелкие стычки, но их становилось всё больше и больше. Множество провокаций, совершенных и Чистыми, и Скйольдом. Теперь, когда мы понимали общую картину, мы также понимали, что полковник Эйнсли хочет расшатать ситуацию, чтобы нанести новый удар по нелюдям, а потом выгнать их из города. Пришлось побегать. Мы появлялись на местах стычек, успокаивали всех, убеждали не поддаваться на провокации, ловили провокаторов и отправляли их в подземелья герцогского замка. Несколько раз встречали крайне недовольного капитана Стифэна, который передавал нам возмущение полковника Эйнсли. Дескать, мы суем свои носы не в свои дела. Но никакого активного противодействия со стороны Тайной Стражи пока не было. А потом случился новый погром.

– Из-за чего?

– Восьмилетний мальчик по имени Герриг, сын богатого купца, состоявшего в Чистых. Исчез бесследно, а рядом с границей района нелюдей нашли его окровавленный рукав. Тут же нашлись свидетели, которые видели, как мальчика похищают бьергмесы и альвы. Жители города начали собираться и возмущаться, эти протесты всё увеличивались и увеличивались. Опять появились проповедники-провокаторы. Мальчик вернулся через два дня, рассказал и поклялся, что его похитили нелюди и всячески над ним издевались, а отпустили только потому, что нелюди испугались возмущения людей.

– И началось, – догадался Гленард.

– И началось. Мальчик, как потом оказалось, никуда не пропадал. Его отец отправил к родственникам в деревню, а те подучили его, что надо говорить. Но в тот момент всем было наплевать на явные нестыковки в его истории. Примерно пять тысяч человек, треть города, вышли на улицы с топорами, ножами, палками, мечами, у кого что было, и двинулись бить поганых нелюдей. Впереди, естественно, Чистые с военными песнями, скандированием и знаменами с надписями «С нами Боги!». Ну, и в полном вооружении, конечно. Пошли с разных сторон, чтобы не дать нелюдям сбежать, как в прошлый раз. Бьергмесы, альвы и зорги стали организовывать оборону, но их не хватало. В ополчении мало кто остался, а Скйольд отвел свои отряды вглубь района, под предлогом того, что выгоднее, якобы, ударить по погромщикам, когда они того не ожидают. Мы вчетвером стояли на главной улице района, Железном проспекте, за ополчением. Старосты бьергмесов предлагали нам уйти или спрятаться, но мы не стали. Все понимали, что схватка будет тяжелая и смертельная. Сдаваться никто не собирался. Так и получилось.

– Ополчение сдержало нападавших?

– Нет, конечно. На нашей улице стояло тридцать семь ополченцев. Когда они схватились с Чистыми, погибло тридцать пять из них. Двое были тяжело ранены, но выжили. Никто не побежал. Они, правда, и Чистых сильно потрепали. Не менее полусотни погибло, весь авангард, наиболее ретивые. Но остальные рванулись на нас. Мы стояли на баррикаде и защищались, как могли. Против нас, по большей части, были обычные горожане с топорами, ножами, кольями, вилами, но разъяренные боем. Роллен, Тарбен и я защищались с оружием в руках, отбрасывая нападавших назад, стараясь не слишком их калечить. А Элайна пыталась их пугать, показывая им какие-то страшные образы.

– Получалось плохо, – скривилась девушка. – В такой обстановке невозможно сосредоточиться.

– А потом, – продолжил Крейган, – милый симпатичный светловолосый юноша с криком «Бей уродов!» вонзил вилы в живот Тарбену. Бьергмес упал, а Элайна, увидев это, словно взбесилась. Заорала нечеловеческим голосом, вытянула вперед руки – и тут как будто волна огня по толпе пробежала. У многих загорелась одежда, волосы. А Элайна с новым криком как будто ударила толпу огромной невидимой дубиной, люди падали, спотыкались, давили друг друга. Она кричала, и люди кричали тоже – от ужаса. Толпа бросилась назад, давя и топча друг друга, сминая задние ряды. Они убежали, но на их место приходили новые, снова появились Чистые, и всё это надвигалось на нас.

– А Скйольд?

– Они так и не вступили в бой. Свен ан Томтонд потом оправдывался, что хотел ударить по людям, когда они займутся грабежами и рассеются по району, но Роллен вытащил из него, что он даже не собирался вступать в бой. У него был приказ от полковника Эйнсли и капитана Стифэна как можно дольше держать самых горячих нелюдей, а в Скйольде он собрал именно их, подальше от боя, а потом разделить их на мелкие группы, которые будет легко разбить Чистым.

– И чем всё закончилось?

– В тылу нападавших возник шум, послышались крики «Слава Империи!» и «Тайная Стража!». Наши коллеги из соседних герцогств, наконец-то, прибыли. Они быстро и довольно жестко разогнали толпу. Армейские, которые были здесь же, но не вмешивались, не решились вмешаться и теперь, не понимая, что происходит. Мы соединились с нашей подмогой, оставили мерфрайнцев и сидлердцев охранять район от погрома, а сами вместе с полковником Дугалом ан Лосгат, хорошо знакомым тебе по охоте на морских чудовищ, отправились к сабхайдскому Дому Тайной Стражи.

– Ого, сам полковник Дугал к вам прибыл?

– Он помнит твою прошлогоднюю помощь, и сам с радостью готов помогать.

– Я запомню.

– Итак, мы добрались до Дома Тайной Стражи и окружили его. Эйнсли и Стифэн забаррикадировались внутри, выставили лучников в окнах. Мы ломиться внутрь не стали, решили орать и объяснять местным стражам, что они выполняют приказ предателя, а, следовательно, если не сдадутся нам, прямым представителям Великого Инквизитора, то сами будут считаться предателями.

– А они?

– Сначала не верили, но потом среди нашей подмоги оказались ребята, знакомые с некоторыми из тех, кто был внутри. Тогда нам поверили. Мы поговорили, всё объяснили, пообещали амнистию тем, кто сдастся и арестует преступников. Через пять минут Эйнсли и Стифэн стояли перед нами связанные. А в следующие несколько дней всё было просто и скучно. Роллен, иногда отрываясь от помощи Элайне и Тарбену, помогал нам выискивать цели, а мы арестовывали и арестовывали: заговорщиков, командиров Чистых, командиров Скйольда. Полковника Вислава из абфрайнского отделения мы пока не арестовали.

– Я слышал, он исчез. Говорят, что сбежал. Мы его найдем.

– Уверен, что найдем. В общем-то, это вся история.

– Я правильно понимаю, Крейган, – уточнил Гленард, – что целью заговора было спровоцировать погромы, чтобы выгнать нелюдей из Фьотдайха? И, кроме того, увеличить влияние Эйнсли, чтобы фактически контролировать герцога Дугала.

– Именно так, Гленард. Кроме того, Эйнсли рассчитывал забрать себе все дома, которые бросят бьергмесы, альвы и зорги, а это целый район. Ну, и он хотел показать Императору убогость идеи совместного проживания людей и нелюдей. Он немножко идеалист.

– Идиот он, а не идеалист, – Гленард тяжело вздохнул. – Эта идея некоторым кажется убогой исключительно из-за действий таких уродов, как он.

– Что будем с ним делать?

– Суд. Потом, вероятно, казнь. Вряд ли Его Величество его помилует, – Гленард усмехнулся. – Если он его вдруг решит помиловать, боюсь, Ее Величество Ниара его на порог спальни полгода не пустит. Но это в любом случае не наше дело. Мы свое дело сделали. Спасибо вам! Тарбена навещу сегодня же. Надеюсь, Заноза как можно скорее снова присоединится к нашим расследованиям. И да, всех вас ждут награды. Моя благодарность много стоит, но золото стоит дороже.

– Спасибо, Гленард, – Крейган стукнул себя кулаком по груди. – Слава Империи! Есть еще кое что, что рассказать. Про наше с тобой дело.

Крейган выразительно покосился на Элайну.

– Элайна, большое спасибо, – кивнул ей Гленард. – Иди отдыхать. Нам тут немного нужно еще по личному вопросу обсудить.

– Конечно, – девушка, улыбнувшись, встала. – Хорошего дня! Слава Империи!

– Слава Империи! – хором отозвались Гленард и Крейган.

– Тебе что-то удалось выяснить о тайных операциях Донрена?

– Да, – Крейган довольно улыбнулся. – Более чем.

– И когда ты всё успеваешь? – Гленард покачал головой.

– Беру с тебя пример.

– Хороший пример, – Гленард рассмеялся. – Ну, рассказывай.

– Всё стало понятно после допросов полковников, участвовавших в заговоре герцога Стеррена ан Меддан. Много говорить они не хотели, но правильно подобранные методы любому развяжут язык. После допроса полковника Эйнсли всё окончательно встало на свои места.

– Итак?

– Итак, в операциях Донрена участвовали: Граф Джессон ан Донлайдир, командир отделения Тайной Стражи в Мерфрайне, Барон Эйнсли ан Дуйллеган – Фьотдайх, Граф Игнатис ан Септемколлис – Меддан, Барон Вэйлин ан Бейтдуб – Танферран.

– Ух ты, Вэйлин тоже? – удивленно перебил Гленард. – А казался таким хорошим человеком, я же под его началом служил пару лет. Но он ведь не участвовал в заговоре Меддана?

– Не участвовал, – согласился Крейган. – И нет никаких данных, указывающих на то, что он продолжил темные дела Донрена после его смерти. Но при Донрене, он был плотно завязан в этом.

– Хорошо, что с ним делать решим потом. Продолжай.

– Деррмид из Таргарана – Зведжин. Еще один полковник, хорошо относящийся к тебе, но запачкавший руки при Донрене. Барон Логан ан Шрутхан – Плодэн. Та же ситуация.

– Они что, все, что ли, были завязаны? – Гленард пораженно потряс головой.

– Не все. Скажем, барон Кейдан ан Хвидис, полковник отделения в Аррикумме, или барон Радомир ан Житнеполе, командир глареанского отделения, в делах Донрена участия не принимали, а вот в заговоре Меддана – в полной мере. В общем-то, всех я назвал. Остальные полковники, кажется, не при чем.

– Что за операции?

– Много всего. Контрабанда, поборы с цехов и гильдий, вымогательство, откровенные грабежи, скупка мастерских, предприятий, целых цехов, тайное ростовщичество, публичные дома, трактиры, ресторации, игры. Налогов со всего этого, естественно, не платилось. Кстати, еще одной «услугой» была помощь купцам и мастерам в избавлении от налогов. Плюс банальная коррупция – продажа должностей, титулов, внимания герцогов и Императора к той или иной проблеме, покупка выгодных судебных решений. Со всего этого Донрен и его подручные имели долю. Суммы операций неизвестны, но я бы их оценил в размере не менее десяти миллионов золотых в год.

– Сколько?! – Гленард аж вскочил. – Десять миллионов?

– Ну, да. Но это общий оборот. Не вся эта сумма шла Донрену. Многое оседало у его подручных в Страже и вне ее, у их помощников, и так далее, на всех этажах этих схем. Думаю, что сам Донрен получал порядка миллиона золотых в год.

– В любом случае, – Гленард потрясенно покачал головой и сел обратно в кресло, – это огромная сумма. Я не предполагал, что теневая империя Донрена имеет такой масштаб.

– Не всё из этого является незаконным, Гленард. Часть доходов шли от вполне честных предприятий. Обстоятельства их приобретения, конечно, почти всегда были сомнительными, а налоги с доходов, скорее всего, не платились. Но сами предприятия работают вполне честно.

– И кто всем этим владеет после смерти Донрена?

– Часть досталась Мари и их с Донреном сыну. Очень маленькая часть, хотя, я думаю, в сундуках у Донрена скопилось достаточно золота, чтобы хватило на богатую жизнь даже его правнукам. Частью завладели полковники. Часть перешла под контроль партнеров Донрена – цехов, гильдий. Я успел нарисовать множество схем и списков, целая стопка бумаги. Я тебе сегодня позже принесу.

– Принеси, будем разбираться.

– Что со всем этим делать, Гленард?

– Ну, что делать…. – Гленард задумался. – То, что явно преступно – грабежи, контрабанда, вымогательство, взятки – прекратить. Всех участников выявить и задержать, судить в соответствии с законом. Честные предприятия нужно собрать вместе и подчинить напрямую Тайной Страже. Не местным отделениям, а нам, главному командованию. Их доходы нам очень пригодятся для реформирования Тайной Стражи. Естественно, все налоги должны платиться честно. Тем, кто лоялен, можно так или иначе помогать в их работе.

– Что делать с теми, кто после смерти Донрена решил наложить руку на эти предприятия?

– Напомнить о том, кто их настоящий владелец. Сначала вежливо, потом, как потребуется. Неважно, как они были приобретены Донреном и его подручными. Важно, чтобы теперь они были нашими. Честно, открыто, в соответствии с законом, но это должен быть доход Тайной Стражи. Понимаешь?

– Понимаю. Сделаем. Это большая работа…

– Конечно. Но и результат себя оправдывает.

– Согласен. Ну, что ж, пойду выполнять.

– Подожди, Крейган.

– Да, Гленард?

– Благодаря нашим стараниям и глупости полковников, у нас освободилось множество полковничьих должностей. Твоя работа меня очень впечатляет. Как ты смотришь на то, чтобы возглавить одно из отделений Тайной Стражи в герцогствах? Только не подумай, что я тебя из столицы отсылаю – это повышение, награда, а не ссылка.

– Спасибо, – Крейган колебался.

– В чем дело?

– Понимаешь, Гленард… Я совсем не против полковничьего звания и, тем более, полковничьей зарплаты. Но мне хотелось бы остаться пока здесь, с тобой. Учиться, присматриваться, помогать тебе. Я понимаю, что тебе нужны надежные люди в герцогствах, но давай я тебе лучше помогу найти надежных людей, а сам останусь пока с тобой? Лет через пять, я с удовольствием возглавлю какое-нибудь отделение, а пока…

– Понимаю, – Гленард улыбнулся. – Спасибо тебе. После того, как запустишь работу по возвращению империи Донрена под наш контроль, поручаю тебе проехаться по всем герцогствам и по всем отделениям и оценить их работу. Также прошу тебя составить список достойных и лояльных кандидатов на должности полковников. На твоем месте я бы обдумал включение в него Тарбена и капитана Михала.

– Хорошо. А Миэльори?

– Ее нет. Пока нет. Она, возможно, была бы неплохим полковником, но пока я не могу быть полностью уверен в том, что если на ее пороге появятся эмиссары мятежных королей, она их выгонит. Здесь это вреда не причинит, но если она будет возглавлять Тайную Стражу целого герцогства… Впрочем, есть одна мысль. Хм… Я подумаю над этим, потом расскажу. А пока что я тебя, капитан Крейган, произвожу в полковники Тайной Стражи и назначаю своим заместителем и инквизитором по особым поручениям. Будем работать пока вместе, полковник Крейган.

– Спасибо, господин генерал! – Крейган вскочил и стукнул себя кулаком в грудь над сердцем. – Слава Империи!

– Слава Империи! – Гленард повторил жест Крейгана. – Ты, кажется, даже превысил мой рекорд по скорости роста от капитана до полковника.

– Спасибо, Гленард.

– Тебе спасибо. Теперь иди. Принеси мне, пожалуйста, схемы и списки, о которых ты говорил. У нас много работы, полковник Крейган. Каждый день и каждую минуту.

Глава XXXII

21 день III месяца 579 года

Рогтайх, столица Империи. Имперский университет

Не спеши, отыскивая детали загадки, и не делай поспешных выводов, не рассмотрев ситуацию со всех сторон и не выяснив всех причин, следствий, участников и их замыслов. Но, найдя все детали и решив загадку – не медли!

Гленард ан Кратхольм.

«Наставления молодому тайному стражнику».

Высокие белые ажурные башни делали Имперский университет, возвышающийся на холме к северу от города, похожим, скорее, на замок сказочной принцессы, чем на обитель серьезных седых профессоров и вечно не выспавшихся студентов.

Всё утро Гленард провел в подготовке к большому балу по случаю весеннего равноденствия. Бал, который в этот раз давала семья Маршала Рэнальфа ан Фьодмор, обещал быть пышным, по-весеннему веселым и должен был собрать весь цвет имперской знати во главе с Императором и Императрицей. Гленард очень надеялся закончить все свои дела в Университете быстро и успеть к его началу.

Солнце уже клонилось к западу, Гленард спешил, и Миэльори едва поспевала за ним по аллеям университетского сада между рядов аккуратно постриженных кустов, идеально прямоугольных клумб и высоких фонтанов. Студенты недоуменно провожали их взглядами.

Войдя в здание университета, Гленард потребовал проводить его к Ректору Стиррену. Седой дряхлый привратник недовольно оторвался от свитка, который он изучал, поднялся, кряхтя и, шаркая по мраморному полу, не спеша, повел их вглубь храма науки. Затем последовал долгий подъем по лихо закрученной винтовой лестнице. Старичок не спешил, и Миэльори всерьез начала опасаться, что изнывающий от нетерпения Гленард сейчас их провожатого просто придушит.

Но обошлось, и, наконец-то, они вошли в большой и светлый кабинет Ректора, занимавший целый этаж почти на самом верху центральной из пяти башен Университета. Стены здесь были заставлены стеллажами с книгами. В редких промежутках между ними висели картины, изображавшие важные события из истории Империи. Половину левой стены занимала большая карта Империи и окружающих земель.

– Барон Кратхольм? – Ректор Стиррен удивленно поднялся и вышел из-за стола. – Госпожа ан Бролон? Доброго вам дня. Удивлен увидеть вас здесь. Что-то случилось?

– И вам доброго дня, барон Райфинголь. Похоже, что да, случилось, – Гленард замер на секунду, обдумывая, что сказать. – Мы расследуем причины нескольких случаев трагической гибели людей в Рогтайхе. У нас есть основания полагать, что следы этих печальных событий ведут сюда.

– Вы хотите сказать, Гленард, что кто-то из моих коллег убийца?

– Пока я не могу быть уверен в этом, Стиррен. Я иду по следу, а след привел меня сюда. Но кто знает, заканчивается ли он здесь или уходит куда-то дальше?

– Если речь идет о смертях, то это важное дело, Гленард, в любом случае, – Ректор покачал головой и указал на несколько кресел, стоящих в правой части кабинета. – Присаживайтесь, давайте обсудим.

– У нас не так много времени, Стиррен, – Гленард покачал головой, но всё-таки прошел к креслам и сел, Миэльори заняла место рядом. – Нужно еще подготовиться к балу. Вы же там будете тоже?

– Да, конечно. Так что случилось? Что вы расследуете?

– Несколько странных происшествий. Погибли люди. У нас есть информация, что причина этого каким-то образом связана с большим количеством серы, селитры и чугуна. Не такое частое сочетание. Мы поговорили с торговцами и выяснили у одного из них, здесь, недалеко, в порту, что большие количества вышеупомянутых ингредиентов, всех вместе, он доставлял сюда, а оплачивал их Университет.

– Это серьезное обвинение, Гленард, – Ректор задумался. – Вы хотите сказать, что я могу быть причастным к убийствам?

– Нет. Я знаю, что Университет часто оплачивает исследования своих ученых. Вероятно, просто эти вещества были приобретены за счет Университета, но предназначались кому-то из ваших коллег или студентов. Мне нужно выяснить, кому именно предназначались эти товары. У меня есть точная дата и время доставки, это должно отразиться в ваших учетных книгах.

– Вы же знаете, Гленард, – Ректор почесал затылок, – что вас и вашу организацию в наших стенах не очень любят. Мне не хотелось бы, чтобы студенты и преподаватели считали, что Великий Инквизитор контролирует их исследования…

– Стиррен, речь идет об оружии. Чрезвычайно разрушительном оружии, которое, попав не в те руки, может вызвать войну, в которой погибнут миллионы. Я не собираюсь вмешиваться в ваши исследования до тех пор, пока они не угрожают Империи и ее жителям. Напротив, я горячий сторонник независимости университетов и науки в целом. Вы знаете, как я уважаю и вас, и вашу работу, и науку вообще. Но эта независимость и свобода не должны стать причиной гибели огромного числа людей. Ради безопасности Империи и спокойной жизней ее жителей частью свободы можно пожертвовать.

– Это очень опасный тезис, Гленард, – Стиррен вздохнул. – Вы даже не представляете, насколько опасный, и сколько всего можно им оправдать. Животные в зверинце, например, в полной безопасности, им ничего не угрожает. Они сыты, довольны. Но они в клетке. Вы хотите построить клетку для каждого из нас ради нашей же собственной безопасности?

– Стиррен, сейчас не время для философских дискуссий. Не нужно преувеличивать. Я с радостью побеседую с вами на эту тему потом, в любой день. Ваша идея поистине заслуживает обдумывания и обсуждения, особенно применительно к Тайной Страже и к ее целям и задачам. Уверен, что этот вопрос будет обсуждаться еще не одно столетие. Но сейчас у нас есть только простые факты – в этих стенах есть убийца, он уже погубил нескольких людей и может своими неосторожными действиями вызвать лавину, которая погубит миллионы. Этот убийца покупал товары, которые доставлялись на склад Университета. Мне просто нужно знать, кто их оттуда забирал. Мы поговорим с этим человеком, и если он невиновен, а виновен кто-то другой, то с ним ничего не случится. Речь идет не о покушении на свободу Университета, а о банальном преступлении и поиске виновного.

Ректор Стиррен надолго задумался, скользя отрешенным взглядом по корешкам книг на стеллажах.

– Хорошо, – наконец, кивнул он. – Пойдемте на склад, поговорим с хранителями, посмотрим записи в книгах.

– Профессор Альбер, – полистав книги, сообщил старичок, как две капли воды похожий на того, кто провожал Гленарда и Миэльори в кабинет Ректора. – Вот, точно он. Ящики и мешки предназначались для его лаборатории.

– Спасибо, Вицек, – Ректор благодарно кивнул старому хранителю и поманил Гленарда и Миэльори за собой.

– Кто такой профессор Альбер? – поинтересовался Гленард, когда они вышли наружу.

– Заместитель декана факультета алхимии и металлов, – Ректор пошел по утрамбованному песку дорожки в сторону трехэтажного кубического здания, скрытого за высокими деревьями. – Собственно, поэтому нет ничего удивительного в том, что эти ингредиенты приобрел именно он.

– Вас не смущает количество?

– Смущает. И поэтому мы идем к Альберу, чтобы прояснить этот вопрос. Я доверяю Альберу, как себе, но он человек науки, его иногда просто обмануть. Уже бывали случаи, когда кто-то из студентов просил профессоров закупить большую партию каких-то реактивов или заготовок за счет университета, якобы для опытов, а потом продавал их на сторону и клал деньги в свой карман. Такие случаи жестко преследуются, но всегда находится кто-то, кто считает себя умнее остальных.

– Думаете, это именно такой случай?

– Кто может знать? – Ректор на ходу пожал плечами. – В любом случае, мне приятнее думать о том, что дело идет о банальном воровстве, чем об убийствах.

– Согласитесь, Стиррен, история о том, что кто-то из ваших ученых или студентов, особенно с кафедры алхимии, изобрел потрясающее новое оружие – это не из области фантастики. Чистая наука, технический прогресс. Вы должны гордиться.

– Вы правы, Гленард. Я был бы рад, если такое исследование было бы совершено в этих стенах, и если бы его результаты должным образом были бы представлены мне и ученому совету, а потом послужили бы на благо Империи. Но то, что речь идет об убийствах и об угрозе Империи, не дает мне возможности радоваться.

– Вы же, Стиррен, вроде бы, не слишком любите Империю. Я помню, что вы поддерживали республиканские взгляды Ардэна и Роллена во время борьбы за трон.

– И я до сих пор их поддерживаю. Но как научный абсолют, как идею. Когда-нибудь мы до нее дорастем, через много сотен лет. Но пока Империя и ее народ не готовы к этому преобразованию. Вы же сами меня и Роллена в этом и убедили тогда. Я много думал над вашими словами, Гленард. Я даже планирую написать об этом работу, где я обязательно упомяну и поблагодарю вас.

– Спасибо, Ректор, – Гленард улыбнулся. – Уверен, что этот труд получится замечательным, как и все остальные ваши книги. Я читаю и перечитываю их с большим удовольствием.

– Спасибо, – Ректор слегка покраснел от смущения, но выглядел очень довольным. – Мы уже пришли. Кабинет Альбера находится вон там.

– Почему я вообще должен говорить с этими ищейками, Стиррен? – возмущался профессор Альбер: высокий, лет за сорок, лысеющий и очень худой. – Что, теперь они меня с моими учениками на костер поволокут за колдовство? Теперь Тайная Стража определяет, что мне можно исследовать, а что нельзя?

– Успокойся, Альбер, – Ректор поморщился. – Гленард только хочет нам помочь. Просто расскажи, зачем тебе столько чугуна, селитры и серы. Я опасаюсь, что кто-то из твоих студентов мог сыграть на твоих чувствах и продать…

– Да как ты можешь, Стиррен? – взвился профессор. – Ты меня идиотом считаешь? Думаешь, я не могу понять, что требуется моим студентам, а что нет? Полагаешь, что я совсем из ума выжил, и не могу определить, врут мне студенты или нет? Если мы закупили что-то, то для исследований. А каких именно – это я тебе и научному совету расскажу, а не этим тайным.

– Профессор, прошу вас, успокойтесь, – Миэльори подошла вплотную к Альберу, положила ему руку на плечо и улыбнулась, приблизив свое лицо к лицу профессора. – Мы не хотим никого наказывать или преследовать. И на костер точно никого не потащим. Просто есть одна загадка, которая нас очень волнует, и которую мы хотим отгадать. Помогите нам, Альбер, пожалуйста…

– Ну… – профессор покраснел и попробовал отстраниться. – Это вам не поможет… Все эти женские чары на меня не действуют…

– Пожалуйста, Альбер, помогите мне… – альвийка погладила его по щеке. – Помогите Империи. Вы же хороший человек, Альбер, я вижу. Вы заботитесь о своих учениках, они вам как дети. Мы тоже заботимся о них. Мы боимся, что плохие, очень плохие и опасные люди могут навредить им. Могут похитить результаты их работы. Вы же знаете, Альбер, как это больно?.. Мы хотим это предотвратить. Мы только хотим помочь, и вам, и им. Защитить их и их изобретение. Прошу вас, помогите мне.

– Ээээ… Хорошо, – Альбер, весь красный, резко повернулся и отошел на другую сторону комнаты, подальше от Миэльори. – Я помогу. Но пообещайте, что не причините вреда моим студентам.

– Я клянусь, профессор, что если ваши студенты не будут угрожать Империи или Императору, то им ничего не грозит, – Гленард стукнул себя кулаком в грудь. – Мы действительно хотим помочь. Исключительно по секрету: за вашими студентами охотится кадирская разведка, охотятся бьергмесы, охотятся преступники. Они в смертельной опасности, но мы можем их защитить. Нам только нужно полностью разобраться в том, что происходит. Что происходит, профессор? Кому потребовалась сера и селитра в таких количествах?

– Моим студентам, – Альбер задумчиво переводил взгляд с Гленарда на Стиррена, избегая встречаться с игривым взглядом альвийки. – Группа Грэйхэма.

– Кто такой Грэйхэм?

– Мой студент. Очень талантливый. Его группа разрабатывает что-то в области повышения эффективности обработки металлов, добычи руды, облегчения горнопроходческих работ.

– Вы знаете подробности, профессор?

– Нет. У меня на кафедре принцип свободных исследований. Талантливые студенты сами выбирают тему для работы, я обеспечиваю им поддержку и советую, кого привлечь к разработкам. В сам процесс исследований я не вмешиваюсь, но помогаю советами, если меня попросят. Потом результат представляется на научном совете кафедры, а затем, если результат выдающийся, то и на научном совете Университета. Грэйхэм как раз должен представить результат через месяц.

– Кто еще входит в группу Грэйхэма?

– Лан, Ирфлет, Эванд и Галисса.

– Расскажите о них, пожалуйста.

– Грэйхэм очень умный, схватывает всё на лету. Отличный лидер в свои двадцать один. Серьезен, спокоен, уравновешен, смел, может видеть вещи нестандартно и рождать гениальные идеи. Из него получится прекрасный путешественник-исследователь, но вот профессор вряд ли, не любит он кропотливую и однообразную работу. Вырос в Рогтайхе, сын небогатого купца, поступил в Университет исключительно благодаря собственным способностям. Его обучение оплачивает кафедра. Лан, Ланнис ан Гленгелег, почти полная его противоположность. Невысокий, худой, застенчивый. Вырос в Мерфрайне в семье бедного барона, младший сын из четырех сыновей, с детства буквально жил в книгах. Очень способный мальчик с большим интересом к науке, особенно во всем, что касается металлов. Пожалуй, самый умный из всей группы Грэйхэма. В чем-то похож на меня: ему гораздо больше нравится общаться с книгами, пробирками и механизмами, чем с людьми. Хорошо владеет альвийским и бьергмесским, с удовольствием читает старые книги. Есть у него мечта – научиться древним альвийским секретам работы с металлами.