Текст книги "Враги Империи. Сага о Гленарде. Том четвертый"

– А Ирфлет?

– Ирфлету больше нравится гулять и пьянствовать, чем учиться, – Альбер поморщился. – Веселый парень, пользуется большим успехом у девушек, несмотря на невысокий рост. Не слишком талантлив в науках, но иногда и у него бывают светлые мысли. К тому же он сын богатого купца из Сидлерда, и его деньги помогают исследованиям Грэйхэма. Хотя сам Ирфлет и не слишком любит свою семью, но от ее золота не отказывается. Не знаю, что Грэйхэм находит в Ирфлете помимо денег, но, кажется, они действительно очень дружны. Эванд другой. Высокого роста с длинной черной бородой. Из всех них он самый старший, ему уже двадцать четыре. Немного медлительный, красивый, но очень застенчивый. На него девушки засматриваются, но он их боится. Тихий, спокойный, рассудительный, умный, даже мудрый не по годам. Он из Аррикуммы, старший сын главы гильдии купцов Лангделена. Богатая и известная семья. Но домой Эванд возвращаться не собирается, торговля ему отвратительна. Зато он со временем может стать хорошим профессором здесь. Прекрасно работает руками. Видели бы вы, какую он литейную печь на кафедре изготовил! Загляденье!

– А Галисса? Много девушек среди ваших студентов?

– Среди моих мало. Девушки в Университете есть, но они больше на кафедрах литературы, истории, теологии, юстиции, медицины. Для нашей металло-химической пещеры девушки редкость. Но она очень умная, много читает. Веселая, активная, практичная, циничная, немного жесткая, даже жестокая. Алхимия у нее как будто в крови. Такие реакции, которые придумывает и делает она, никто не мог даже и предположить. Если она не бросит науку, то со временем она может стать одним из величайших алхимиков всех времен, я серьезно. Вполне возможно, что о ней будут писать в книгах и через полтысячи лет. Если кто и будет способен превратить свинец в золото, то это она. Совершенно гениальная девочка и красавица, к тому же. Есть у нее, правда, один недостаток…

– Какой?

– Скажем так, любвеобильность. Это, конечно, слухи, но, говорят, что в ее спальне побывала половина университета обоих полов. Мы как-то с ней говорили об этом, намеками, она сказала, что это ей необходимо для того, чтобы сосредоточиться на науке, а усиление течения крови в теле, вызванное постельными утехами, помогает придумывать новые идеи. Ну, это ее дело, я в замочную скважину подсматривать не хочу. Ее дело.

– Вы поэтому опасаетесь, что она может бросить науку?

– Нет, это-то, скорее, ей помогает. Она так говорит, по крайней мере. Но она единственная дочь барона из баронства в Квитине. Где-то рядом с границей с Плодэном и Хортией. В отличие от всех остальных студентов в группе, она очень близка с родителями, помогает им управлять баронством советами и контактами в столице. Я боюсь, что управление семейным феодом для нее может со временем оказаться важнее науки.

– Каких интересных людей вы собрали вместе, профессор, – Гленард уважительно покачал головой. – Поздравляю. Вы молодец.

– Они сами собрались – Альбер развел руками. – Я только немного помог. У нас Университет, ваша милость. Лучший в Империи, да и во всем мире, что бы там ни говорили эти зазнайки из Кадира. Не интересных или не талантливых людей здесь не бывает.

– Я в этом уверен, – согласился Гленард. – Ну, давайте познакомимся с этими талантливыми ребятами. Я уже просто в нетерпении. Нельзя, чтобы такие таланты пострадали от рук наших врагов.

– Хорошо. Пойдемте, господа, я провожу вас в их лабораторию, она в отдельном строении, рядом с нашим зданием. Сами понимаете, огонь, химикаты – мало ли что…

– Здесь никого нет, – удивленно констатировала Миэльори.

– Где они все? – добавил Гленард.

– Не знаю… – растерянно протянул профессор Альбер. – Должны быть здесь.

– Но их нет, – подтвердил очевидное Великий Инквизитор. – Давайте посмотрим, ради интереса, здесь ли сера и селитра. Это должно быть немалое количество мешков, а я их не вижу. Здесь есть подвал?

– Нет, – развел руками Альбер. – Вообще многого нет на месте. Я заходил на днях, здесь были и какие-то бочки, и литейная печь вон там стояла. А сейчас ничего нет…

– Мы опоздали? – предположила альвийка.

– Альбер, я удивлен, – Ректор осуждающе смотрел на профессора. – В твои обязанности входит знать, где и чем занимаются твои студенты.

– Я понимаю, Стиррен, – Альбер виновато втянул голову в плечи. – Прости, я всё выясню.

– Здесь таскали что-то тяжелое, – Миэльори, присев, рассматривала следы на полу. – Причем, недавно.

– У входа есть следы тяжело груженой повозки, – сообщил, в свою очередь, Гленард. – Стиррен, экипажи и телеги на территорию Университета могут попасть только через главные ворота или как-то еще?

– У нас только одна дорога, пригодная для экипажей, – подтвердил Ректор. – Только через главные ворота.

– А привратники ведут учет въезжающих и выезжающих телег?

– Конечно. Более того, сюда, к внутренним помещениям, могут проехать только извозчики Университета. Все остальные дальше площади и складов не имеют права заезжать.

– Это замечательно. Значит, будет несложно выяснить, кто из извозчиков вывозил всё отсюда? Мне нужно знать, куда он это отвез.

– Конечно, Гленард. Сейчас выясним, мне самому это уже становится чрезвычайно интересно. Пойдемте к воротам, там есть все записи. А с тобой, Альбер, мы еще об этом поговорим, позже.

– Ну, дык, я возил, да, вчера, значить, – возница Вессер почесал затылок. – Но у них разрешение было, точно. Самим, значить, Ректором подписанное.

Ректор Стиррен закатил глаза.

– А что именно возил? – продолжал допытываться Гленард.

– Да, пес его знает… Какие-то бочки, ящики. А внутре – кто ж того знает-то? Тяжелые, щуки. Я аж думал, что, значить, ось у меня поломается. Но ничего, сдюжили.

– И куда ты это всё отвез?

– Да, в город, значить. В Белый, так-то его, город.

– И куда именно? – Гленард проявлял чудеса терпения.

– Да, в дом какой-то… На углу, значить, Осенней улицы и этой, Каштановой.

– Что с тобой, Гленард? – испугалась Миэльори, увидев, как беднеет застывшее лицо командира.

– Жопа демона… Осенняя и Каштановая. Там находится…

– Дом Фьодмора… – догадалась альвийка. – Да не может быть…

– Дом Фьодмора, где сегодня будет бал с участием Императора! Вессер, куда именно возили груз? Куда выгружали?

– Ну, там… Дом, значить, сад. В калитку сзади носили. Но там много было повозок, все тоже с бочками, ящиками. Пришлось, щука, почти час ждать.

– Значит, всё-таки дом Фьодмора, – Миэльори от ужаса закрыла лицо руками.

– Быстро, пойдем. Стиррен, простите нас, у нас срочное дело. Спасибо вам.

– Конечно, Гленард, всего доброго, – Ректор непонимающе смотрел им вслед.

– Нужно найти Крейгана и Галхара, – Миэльори бежала вслед за Гленардом.

– Нет, слишком долго. Нужно спешить к Фьодмору.

– Думаешь, мы вдвоем справимся?

– Почему вдвоем-то? Там Михал и куча стражников.

– Нужно всё отменить, Гленард. Нужно всех выгнать и обыскать дом.

– Посмотрим. Если успеем до прибытия Императора, то, может быть, обойдется без этого. Если они хотят что-то устроить, они дождутся приезда Славия.

– Думаешь, они разрушат дом?

– Ну, пока что они показали, что это они умеют лучше всего, – Гленард открыл дверцу экипажа. – К дому Маршала Фьодмора! Гони быстрее ветра!

– Осторожнее! – прошипела Миэльори: Гленард в темноте сада наступил ей на ногу.

– Извини, принцесса. Итак, Михал, то, что мы ищем, должно быть, скорее всего, где-то в подвалах. Это или какое-то непонятное устройство, или группа неизвестных людей с ящиками и бочками. Им удалось затащить всё это внутрь во время подготовки к балу под видом вина и еды. Они должны быть где-то рядом, чтобы активировать устройство. Нужно действовать быстро. Если не успеем, есть вероятность, что весь дом будет разрушен, а все, кто внутри, погибнут. Масштаб последствий ты представляешь.

– Представляю, – голос бывалого стражника немного дрожал.

– Из подвала два выхода наружу. Мы с Миэльори и несколькими твоими ребятами пойдем отсюда. Ты с другой группой обойдешь дом и зайдешь с другого входа. Пошли еще нескольких охранять вход в подвал из дома. Никого не впускать и не выпускать, пусть скандалят, если хотят. Пошли кого-то предупредить графа Рэнальфа и обыскать дом, но аккуратно и без паники. У нас есть минут двадцать-тридцать до приезда Императора. Думаю, они хотят дождаться именно его. Они нужны мне живыми, Михал. Их обязательно нужно взять живыми и не искалеченными.

– Хорошо, Гленард, – Михал кивнул и тихо отдал подчиненным короткие команды. – До встречи в подвале.

– До встречи. Пошли, Миэльори. Ребята, за нами. Не шуметь, смотреть в оба, быть готовыми к нападению. При нападении защищаться, но не убивать. Они нужны нам живыми, отвечаете головой.

– Так точно.

Они спустились в подвал, отворив тяжелую дубовую дверь в цоколе фундамента дома. Пологая лестница под низким кирпичным сводом вела глубоко вниз. Они шли, не зажигая факелов или свечей, боясь спугнуть противников. Однако сам подвал внизу был хорошо освещен факелами – сегодня здесь нужно было много света, слугам предстояло постоянно вытаскивать из подвалов новые запасы, чтобы радовать гостей весь вечер.

В первом помещении никого не было. У стены были свалены какие-то хозяйственные принадлежности – лопаты, грабли, другой садовый инвентарь. У противоположной стены находился верстак с инструментами. Вероятно, это помещение использовалось садовником. Следующее помещение было уставлено ящиками и мешками. Гленард пощупал мешок – картошка. В следующей коморке оказался дровяной и угольный склад.

Они свернули за угол и оказались в большом полутемном помещении. Гленард уловил движение справа. В свете свечи, стоявшей на низком ящике он разглядел очертания четырех фигур.

– Тайная Стража! – выкрикнул Гленард. – Встать и поднять руки!

Они вскочили. Несмотря на тусклый свет, Гленард узнал их по описанию профессора Альбера. С мечом в руке, наверное, Грэйхэм. Худой юноша с кинжалом, возможно, Лан. Белобрысый с топором – Ирфлет? Бородатый брюнет-исполин с мечом в руке, несомненно, Эванд. А где же Галисса? Или ее здесь нет?

– Взять их! Живыми! – скомандовал Гленард.

Стражники во главе с Миэльори бросились на студентов, те, заорав, кинулись на нападавших. Гленард с саблей в руке дернулся было вперед, но краем глаза заметил мелькнувшую у двери в другой стене тень. Он бросился за ней.

Выскочив за дверь, он оказался в длинном коридоре. Тень – невысокая стройная фигура с темными волосами, в мужской одежде, но явно девушка – убегала от него. Гленард побежал за ней.

– Стой!

Она открыла дверь справа и исчезла за ней. В другом конце коридора показался Михал со своими стражниками, но они были слишком далеко. Гленард рывком открыл дверь и вскочил внутрь комнаты, инстинктивно отскочив в сторону – арбалетная стрела лишь слегка разорвала одежду на его плече.

Девушка стояла метрах в пяти от него, тяжело дыша и пытаясь перезарядить арбалет. Они были в большом винном погребе – вдоль стен в два ряда высились огромные винные бочки. В дальнем углу, метрах в пятнадцати за спиной девушки, Гленард различил в полутьме нагромождение небольших бочек и ящиков – в таком виде их здесь быть не должно было.

– Брось арбалет! – скомандовал он. – Сдавайся! Я не причиню тебе вреда.

– Ага, конечно, – она встряхнула облаком темных волос и, отбросив арбалет в сторону, выхватила саблю. Альвийский новодел – машинально отметил про себя Гленард.

Он бросился на нее с Эллеанару в руке. Первый удар она отбила, отскочила, ударила сама. Гленард парировал, отклонил ее клинок, скользнул по нему, сближаясь с ней, ударил ее мыском сапога в колено.

Девушка взвыла, пошатнулась, открываясь – Гленард легко мог бы убить ее сейчас, но не стал. Он лишь обрушил со всей силы удар на ее саблю, сверху вниз, у самой гарды. Она не удержала клинок в руке, и он упал на кирпич пола, жалобно звякнув.

Оставшись без оружия, она поколебалась мгновение, а потом развернулась, схватила со стены факел и бросила его вперед. Факел упал на пол, а она вызывающе повернулась к Гленарду и засмеялась.

Сначала он ничего не понял. Чему она радуется? Или это просто шок? Но потом он увидел на полу длинную веревку, которая заканчивалась как раз там, где упал факел. И по ней теперь от факела быстро полз огонек. Как раз к бочкам, сложенным в углу.

У Гленарда была секунда на решение. Броситься вперед и попытаться затушить или перерубить горящий фитиль? Но на пути Галисса с кинжалом в руке. Она не пропустит его быстро. Скорее всего, он легко убьет ее, но время он потеряет.

Гленард скользнул взглядом вниз. Решение пришло – решение странное, глупое, но в тот момент оно показалось ему правильным.

Он выпустил саблю из рук, схватил брошенный девушкой арбалет, упер ногу в зарядное стремя, резко потянул тетиву, распрямляясь, снова наклонился, наложил на ложе валяющуюся у его ног стрелу и поднялся, прицеливаясь.

Это заняло время, и огонь уже почти подобрался к бочкам. Он увидел, что фитиль поднимается на уровень примерно полутора метров и исчезает внутри одной из бочек. Галисса, увидев арбалет у него в руках, перестала смеяться, ее глаза удивленно раскрылись.

Гленард почувствовал знакомую теплую волну внутри его тела. Спасибо Роллену и Галхару – теперь он мог ее контролировать. Время замедлилось, почти остановилось. Он прицелился. От наконечника стрелы до веревки, чуть выше уже начавшего подниматься огонька, протянулся луч света. Гленард нажал на рычаг.

Он давно не стрелял из арбалета. Да и вообще никогда не был самым метким стрелком из этого оружия. Арбалет дернулся под действием мощной отдачи, стрела медленно и неохотно полетела – куда-то в сторону, далеко от желаемой цели.

Но Гленард повел взглядом, луч света сдвинулся, и стрела сдвинулась вместе с ним. Она летела, летела, летела, и, наконец, с глухим стуком вонзилась в дерево стенки бочки, перерубив фитиль как раз над подобравшимся огоньком. Сгоревший фитиль беспомощно упал вниз.

Галисса обернулась, увидела это и разочарованно вскрикнула. Время снова вернуло для Гленарда свое нормальное течение. Отбросив арбалет и подхватив с пола саблю, он двинулся к прижавшейся спиной к стене девушке. Он чувствовал усталость, в ушах шумело, но всё-таки он твердо стоял на ногах.

За спиной распахнулась дверь. Михал ворвался в подвал во главе своих стражников. Гленард отступил в сторону, пропуская их вперед. В доли секунды они смяли Галиссу, обезоружили ее, повалили на пол, заломили ее руки за спину и связали девушку.

Гленард мысленно зааплодировал – своих бойцов Михал тренировал отменно.

– Ты как? – спросила у Гленарда вошедшая следом Миэльори.

– Всё хорошо. А у вас?

– Всех задержали. У двоих легкие ранения, ничего серьезного. Остальные целы. Это последняя?

– Похоже на то. Но обыск подвала и дома всё равно закончить нужно. А вон там, в углу то, что мы искали.

– Везем их всех в Дом Тайной Стражи и допрашиваем?

– Стражники Михала отвезут их. До утра допрос подождет. Не забывай, принцесса, у нас бал. Нельзя же пропустить такое событие. Славий с Ниарой не поймут, да и Лотлайрэ тоже. Нам есть, что праздновать, Миэльори. Мы спасли Императора и Империю. Мне кажется, что для Тайной Стражи лучшего повода для праздника просто не найти. Поэтому пойдем, попросим у графа Рэнальфа и графини Виаллы какую-нибудь достойную одежду для нас с тобой, приведем себя в порядок и будем праздновать. Никому пока не говорим о том, что произошло. Зачем пугать гостей?

– Согласна. Ну, что же, пойдем праздновать, Гленард! Ты прав – у нас есть для этого повод.

Глава XXXIII

22 день III месяца 579 года

Рогтайх, столица Империи. Дом Тайной Стражи

Что заставляет людей творить зло, преступая законы и моральные устои? Злобная натура? Демоны? Врожденная жестокость? Нет. Как это ни удивительно, но основной причиной зла является желание сделать добро или улучшить жизнь людей. Крестьянин, убивающий купца, чтобы прокормить своих детей. Молодые альвы, убивающие крестьян-людей, чтобы вернуть свой народ из изгнания. Юные, талантливые и красивые люди, замыслившие массовое убийство не ради власти и не ради денег, но ради того, чтобы улучшить жизнь Империи, как им это казалось. Злые ли они? Нет. Обычные люди, в чем-то хорошие, в чем-то излишне самоуверенные. Умные? В чем-то да, в чем-то нет. Так что же заставляет их желать благих последствий и при этом пытаться достичь их настолько ужасающими методами?

Гленард ан Кратхольм.

«Размышления о природе людей и их роли в истории Империи».

– У меня болит голова, – Гленард устало потер лоб, поморщился и обвел тяжелым взглядом студентов. – Во многом, это ваша вина, господа. Вы заставили меня вчера понервничать, и я, чтобы успокоиться, немного перебрал с вином и с виски.

Закованные студенты молча наблюдали за Гленардом. Грэйхэм спокойно, Лан испуганно, Ирфлет насмешливо, Эванд настороженно, Галисса вызывающе.

– Поскольку мне сейчас не до долгих задушевных бесед в попытках вас разговорить, – продолжил Гленард, – предлагаю простую сделку. Вы просто мне всё рассказываете, подробно и честно, а я не буду отдавать полковнику Крейгану приказ испытывать на вас вон те железяки, лежащие на столе. Полковник большой мастер по этому делу, и, как мне кажется, соскучился по практике.

Арестанты промолчали, но в глазах у них появилась тревога.

– Ну что ж, как хотите, – Гленард пожал плечами и обернулся к Крейгану, внимательно наблюдающему за тем, как ученик палача разогревает щипцы в горне. – Давай, Крейган. Только не слишком сильно, не заигрывайся. Они нужны мне в здравом уме и со всеми пальцами. У тебя примерно час. А я пока пойду завтракать.

Гленард, не оборачиваясь, удалился. Крейган усмехнулся. Студенты помрачнели, но продолжали хранить гордое молчание.

– Итак, продолжим, – Гленард откусил кусок от булки, запил вином из бокала и сел на стул перед арестантами.

Пахло горелым мясом и потом. Студенты были почти раздеты. На лицах и телах набухали синяки и краснели ожоги. На посеревших лицах ясно виднелись дорожки от слез.

– То, что сейчас делал полковник Крейган, – Гленард, наклонившись вперед, пристально всматривался в лица преступников, – это всего лишь небольшая демонстрация. Уверен, что он не задействовал и десятой доли своих способностей и возможностей. Мне после завтрака стало значительно лучше, и я готов провести с вами, дорогие мои, хоть весь день. Мне спешить некуда. А вот для вас этот день будет длиннее всей вашей прошлой жизни. И не надейтесь на смерть под пытками или забытье. Нет, так материал портят только дилетанты. А у нас здесь профессионалы из профессионалов. Лучшие из лучших. Устанут одни, придут другие, потом третьи. А вы так и останетесь на этом самом месте. Только с каждым часом целых мест на ваших телах будет становиться всё меньше и меньше. Вы поняли? Не слышу?!!

Лан с трудом кивнул, закашлявшись.

– Реакция есть, – констатировал Гленард. – Уже хорошо. Однако у меня к вам есть предложение. Я не пытаюсь выведать у вас все ваши секреты, и даже секрет вашего оружия. Могу, но не хочу. Почему? Потому что мне нет толку от вашего рассказа. Никто не помешает вам немного напутать в нем, например, с пропорциями вашей демонической смеси, а мои люди потом пострадают. Оставим ваши секреты пока в стороне. Давайте поговорим о том, что я и так уже знаю в целом. Но не знаю в подробностях, а вот подробности мне как раз и интересны.

Грэйхэм вопросительно поднял брови.

– Я знаю, что вы изобрели некоторое оружие чрезвычайно разрушительной силы, – Гленард пристально смотрел Грэйхэму в глаза, тот не отводил взор. – Я знаю, что в его составе используется… А впрочем, об этом я как раз обещал не спрашивать. Ладно. Я знаю, что вы пытались договориться о продаже оружия с бьергмесами и с кадирцами. Нашли с кем, конечно. Я знаю, что с ними договориться вам не удалось, и вы их убили. Потом вы, вероятно, попытались продать оружие кому-то из преступного мира. С бандой Хромого Загрева. Еще одна замечательная идея, уж извините мой сарказм. Не договорились. Его ближайший помощник Выдроглаз погиб, но Загрев и его люди похитили Галиссу. Вы пришли, всех поубивали, отбили подругу и сбежали. Потом вы исчезаете на довольно долгое время. Это как раз разумно. Но потом вы совершаете абсолютно идиотский поступок, пытаясь убить Императора и кучу других людей. Зачем? Ради чего? Зачем, Грэйхэм? Объясни мне как умный человек умному человеку.

– Ради свободы для народа Империи, – Грэйхэм ухмыльнулся и сплюнул себе под ноги.

– Свободы? – Гленард задумался. – Ты знаешь, я уже слышал что-то подобное. Я был знаком с одним человеком, чуть постарше тебя. Он тоже мечтал убить и Императора, и всех герцогов, а потом устроить в Империи власть народа. Его звали Ардэн ан Рогтайх, называл себя «херцогом». Говорил, что у герцога большой замок, а у него большой хер. Когда его убили, впрочем, оказалось, что хер у него не такой и большой, вполне обычный, ну, может, чуть больше среднего для такого коротышки, каким был Ардэн. Ты не знал его, случайно?

Гленард внимательно вгляделся в реакцию Грэйхэма.

– Ага, всё-таки знал! – догадался Гленард. – Я пытался разубеждать Ардэна, но он был фанатиком. Не слишком умным, но упертым до невозможности, сумасшедшим. Я говорил ему, что народ Империи не готов к этому, не готов править сам. Сначала нужно дать ему образование, гордость, желание взять власть и свою собственную судьбу в свои руки. А потом уже разрушать старый мир до основания и строить новый. То, что хотел сделать он, и то, что хотели сделать вы, привело бы только к невероятному кровопролитию, к жертвам, каких не было со времен Исхода. Вы не дали бы народу свободу. Ваши действия привели бы только к всеобщему хаосу – войне тысяч мелких, но кровожадных, как волки, хищнических банд за влияние над разоренными деревнями. Кровь, огонь, трупы и слезы – вот, что получили бы вы. Этого ты хотел, Грэйхэм?

– Ты можешь думать, что хочешь, – хрипло выдавил из себя Грэйхэм и отвернулся, насколько мог.

– Или ты думал прийти и сказать: «люди Империи, я освободил вас от ваших угнетателей, вознесите же меня на трон»? Неужели? И все бы побежали славить неизвестного сопляка, отнявшего у них то, чем они все так дорожат – чувство домашнего спокойствия и уверенности в завтрашнем дне? Ты же умный человек. Да, ну и хрен с ним. Я не собираюсь с тобой спорить, и не собираюсь тебя ни в чем убеждать. Вырастешь, поймешь. Ну, или не поймешь, мне плевать, Грэйхэм. Ты мне вот что скажи: почему вы хотели продаться бьергмесам и кадирцам, но даже не подумали прийти ко мне? Я мог бы вас озолотить, мог бы вознести вас на самый верх имперской иерархии. Вы могли бы защитить народ Империи от врагов, вместо того, чтобы становиться самим врагами Империи. Почему? Почему, Грэйхэм?

– Мы бо-бо-боялись, – ответил вместо Грэйхэма Лан.

– Молчи, Лан, – огрызнулся Грэйхэм.

– Хватит, Грэйхэм, – глухо остановил его Эванд. – Ты и так нас уже завел сюда.

– Разумное замечание, Эванд, – согласился Гленард. – Давайте, как взрослые люди, обсудим причины ваших действий, и никто больше не пострадает. Вас накормят, напоят, полечат. Всё будет хорошо. И, заметьте, вам не придется никого и ничего предавать. Давай, Лан, расскажи, почему вы не пришли ко мне.

– Мы бо-бо-боялись, что Империя всё за-за-заберет. И мы не з-знали к кому идти. Мы п-п-предложили идею не-нескольким це-цехам, а они о-тказались. То-то-тогда по-по-появились бе-бе-бьергмесы и кадирцы.

– Мы сначала думали прийти к герцогу Донрену, – добавил Эванд, – но слышали про него много нехорошего. Поэтому боялись, что он нас посадит в тюрьму, и все наши наработки заберет себе. Когда мы почти решились, он уехал с Императором и погиб. Мы предлагали идею цехам оружейников, но они над нами смеялись. Нас, вроде, послушал только цеховой староста Ламмерт из Таргарана, оружейник. Мы писали ему, он заинтересовался, хотел встретиться с нами, но он тоже погиб.

– Знаю, – кивнул Гленард. – Но вот он, скорее всего, как раз бы попытался отобрать ваше изобретение. Не слишком приятный человек был. Я его знал мало, но не сказал бы, что с хорошей стороны. Впрочем, его убийцу как раз я и убил. А почему не пришли ко мне?

– Мы вас не знали. Никто ничего о вас не знал. А мы к этому моменту уже договаривались с кадирцами и бьергмесами. Они хотели всё купить, обещали заплатить гору золота, но в последний момент мы поняли, что они просто хотят нас захватить и выпытать секрет. Мы взорвали машину и сбежали.

– А Хромой Загрев?

– Это была моя идея, – Эванд тяжело вздохнул. – Мы были в отчаянии, а у меня в банде Загрева был приятель Выдроглаз, познакомились случайно в порту. Но Выдроглаз тоже захотел нас просто забрать, и мы его убили, он был глуп. А потом Загрев и его люди напали на Галиссу, похитили ее и…

– Изнасиловали, – закончил за него Гленард. – А вы пришли, отбили ее, убили оставшихся участников банды и разрушили дом. Так?

– Так.

– Затем вы поняли, что идти вам больше не к кому, – продолжил догадываться Гленард. – А сдаваться мне было уже поздно, так как за вами тянулся след убийств. И тут Грэйхэм, вероятно, вспомнил идеи херцога Ардэна, и решил их воплотить в жизнь. Вам нужно было время подготовиться, и вы залегли на дно. А потом выбрали очень удачное время и место, чтобы нанести удар. Глупо. Я бы смог вас защитить, если бы вы ко мне пришли. Такими мозгами не разбрасываются. А теперь вы на себя повесили не только убийство никому не нужных мудаков, но и попытку убийства Императора, Императрицы и полусотни высших лиц Империи. От этого мне вас так просто не отмыть.

– Как вам удалось нас найти? – Галисса заинтересованно взглянула на Гленарда.

– Кое-кто из ваших несостоявшихся покупателей был не так глуп, как вы думали. Он выяснил, что вам требовался чугун, селитра и сера, и оставил записи. А мы после долгих поисков их нашли.

– Кто-то из бьергмесов? – предположила девушка.

– Неважно. Я всё равно вам не скажу.

– Они же всё равно все мертвы.

– Они да. Но живы другие, и они могут пострадать. Когда мы выяснили примерный состав, нашли торговца. Товары редкие, тем более в таком сочетании. Так мы вышли на Университет, а дальше всё было только делом времени. Но вы молодцы, по-своему. Если бы не стечение обстоятельств, я бы, скорее всего, проморгал ваше покушение на Его Величество. Никогда себе этого не прощу.

– Но вы же нас поймали, – Галисса пожала плечами.

– Не я вас раскрыл. Так сложились обстоятельства. Если бы я вас поймал хоть на неделю раньше, всем было бы легче. На вас бы не висело такое страшное обвинение, а мне не пришлось бы себя корить за то, что я чуть было не разрушил Империю из-за того, что не уделил должного внимания этим происшествиям. Честно признаюсь, за сотнями всех других дел, я вам не придавал значения. И чуть было не поплатился.

Гленард вздохнул.

– Ладно, – он встал и махнул рукой, прошелся в задумчивости по допросной. – Теперь нужно решить, что делать с вами. Вы обвиняетесь в заговоре с целью захвата власти Империи, в предательстве Империи, в измене, в сотрудничестве с потенциальными врагами Империи, это я про кадирцев, и в попытке убийства Императора, Императрицы и кучи герцогов, баронов, графов, должностных лиц. Наконец, в попытке убийства меня, а также, как ни крути, в убийствах подданных Империи. Это я про бандитов Загрева, какими бы ни были обстоятельства. Император Славий человек добрый, порой, излишне, но даже он вряд ли помилует вас за то, что вы хотели сделать с ним и с его близкими. Вас повесят. Думаю, где-то в течение недели. Пытать вас больше не будут, смысла нет. Поэтому предлагаю вам провести эту неделю в спокойных размышлениях о смысле ваших жизней и о том, что вас к этому привело. Надеюсь, что в следующих жизнях вы будете умнее. Да смилуются над вами Боги.

Гленард помолчал, вздохнул, и снова сел на стул, задумавшись. Студенты мрачно молчали. Из глаза Галиссы по щеке скользнула одинокая слеза.

– Впрочем, – Гленард скрестил руки на груди, – Славий мой давний друг, и я в чем-то, возможно, смогу его убедить. Пожалуй, я могу попробовать выторговать пожизненное заключение для вас. Для всех, кроме Грэйхэма. Его казнят. Но вы должны мне дать что-то важное, что я могу предложить Императору как причину для помилования.

– Что вы хотите? – Ирфлет вскинул голову. – Наши тела? Наши сердца?

– Ага, а еще и кровь, печень, и почки, – усмехнулся Гленард. – Ничего себе у нас со Славием репутация, да, Крейган?

– Он говорит о нашем изобретении, идиот, – Галисса повернула голову к Ирфлету. – Весь этот спектакль для того, чтобы получить наше изобретение, сначала напугав нас, а потом предложив ложку меда.

– Ну, почему же спектакль? – Гленард пожал плечами. – Ваша казнь вполне реальна. И как бы мне ни хотелось получить ваше изобретение, я не особо горю желанием прощать вас из-за него и тем более умолять вас поделиться знаниями о нем. Не забывайте, вашими стараниями к нам в руки попала большая часть ваших наработок. У Тайной Стражи сейчас золота просто завались, спасибо Его Величеству, и мы можем позволить себе купить лучших мастеров Империи. А они, уверяю вас, изучив то, что у нас есть, найдут способ восстановить утраченное, а то и сделать лучше. Мне не нужно ваше изобретение, оно у меня уже есть. Мне не нужны ваши тела, мне нужны только ваши умы. Согласитесь работать на меня и будете давать отличные результаты, я обеспечу вам очень комфортную тюрьму и любые материалы и книги. Ваша жизнь будет не хуже, чем у многих баронов. Не согласитесь, найдем других, а ваши шеи раздавят веревки. Ещё раз повторюсь, что предложение не касается Грэйхэма. Он будет казнен.

– Бе-бе-без Г-грэйхэма мы не со-согласимся, – покрутил головой Лан.

– Да, – кивнул Эванд. – Или все, или никто. Без Грэйхэма мы не согласны. Отмените его казнь, и мы согласимся.

– Поддерживаю, – бледный Ирфлет облизал высохшие губы. – Нам нужен Грэйхэм. Мы согласны, но только с ним.

– А вы молодец, Гленард, – Галисса покачала головой. – Сначала напугать, потом поманить, потом кинуть притворный отказ. И вот мы уже спорим не о том, согласиться ли на ваше предложение, а о том, спастись самим или настаивать на спасении Грэйхэма вместе с нами. Умно.

– Ты умна, Галисса, – Гленард улыбнулся. – Я такой тебя и представлял. Ну, так что, будешь настаивать на спасении Грэйхэма, рискуя собственной шеей, или согласишься на предложение?

– Я бы послала вас в жопу, Гленард, – усмехнулась Галисса, – со всеми вашими играми, но я хочу жить. Не ради себя, а ради своих родителей, они не переживут моей казни. Даже не уверена, что они переживут мое заточение, но я слышала, что у вас есть хорошая традиция прощать преступников после их деятельного раскаяния. Тем не менее, игра есть игра, и я требую спасти от казни Грэйхэма тоже, как и нас. Он часть нашей команды, он нам нужен, и вы это знаете, Гленард. Если он спасется вместе с нами, вы получите мой ум. Вы знаете, чего он стоит.