Текст книги "Практические материалы для подготовки к сочинениям, выпускным и вступительным экзаменам. Русские писатели XX и XXI веков"

В. В. Войнович – представитель «третьей волны» эмиграции. В 1956 г. после разоблачительного XX съезда КПСС, на котором во всеуслышание было сказано о преступлениях режима «культа личности», в литературу вступает поколение «шестидесятников» – поэтов и прозаиков, со всей определенностью заявивших о праве личности на внутреннюю свободу, на искренность. К этому поколению принадлежит и В. Войнович.

О себе В. Войнович пишет: «Работал пастухом, слесарем, авиамехаником, железнодорожным рабочим, инструктором сельского райисполкома, редактором Всесоюзного университета, профессором Принстонского университета. Служил четыре года солдатом в Советской Армии. Состоял двенадцать лет в Союзе писателей СССР. <…> Полтора года учился в Московском областном пединституте им. Н. К. Крупской».

Писал сначала стихи, затем прозу. Печатался в журнале «Новый мир» (повесть «Мы здесь живем» (1967, № 1), рассказы «Хочу быть честным» и «Расстояние в полкилометра» (1963, № 2), повесть «Два товарища» (1967, № 1).

Книги писателя, вышедшие в СССР: «Мы здесь живем» (1963), «Повести» (1972), повесть «Степень доверия» (1972).

Вне СССР (в разных издательствах) появились: «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина» (1-й том – 1975, 2-й – 1979), «Иванькиада» (1976), пьеса «Трибунал» (1985), сборник «Антисоветский Советский Союз» (1985), роман «Москва 2042» (1986), повесть «Шапка».

В романах – «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина» и «Претендент на престол» писатель в острой сатирической форме изобличает пороки общества, которое стремится превратить жителей страны в деградировавших люмпенов, утративших способность к достойному существованию.

Прием гротеска, жестокая пародийность в изображении лиц, событий, порядков в армии оправданы авторским неприятием «советского тоталитаризма». Вот как об этом говорит сам Войнович в интервью 1990 г. корреспонденту журнала «Юность»: «Если говорить серьезно и рассматривать этот роман как сатиру, то очевидно: сатирик показывает теневые стороны жизни. В этом романе я смеюсь над многим, но я не смеюсь ни над солдатом, ни над народом, ни над подвигом. Я смеюсь над Сталиным, над его камарильей, над лжегероями, над дутыми героями. Я смеюсь над кретинами, и если некие люди воспринимают это на свой счет, то им надо подумать, кто они сами».

Рукопись первых глав романа В. Войновича без его ведома попала за границу и в 1969 году была напечатана в эмигрантском журнале «Грани». На писателя начались гонения. «Пять лет, – вспоминает он, – я сносил эту травлю, надеясь сохранить свое положение „официального“ писателя, но затем увидел, что оставить за собой это звание я на самом деле могу только путем отказа от своих главных литературных намерений и от своих понятий о чести и совести. В 1972 году я демонстративно передал на Запад первую книгу „Чонкина“, подписал коллективное письмо в защиту Солженицына, написал свое собственное сатирическое письмо против создания Всесоюзного агентства по авторским правам (впоследствии написал несколько таких писем), после чего (в феврале 1974 года) был исключен из Союза писателей».[19]19
  Цит. по: Сарнов Б. Естественный человек в неестественных обсто-ятельствах. О герое этой книги и ее авторе // Войнович В. Жизнь и необы-чайные приключения солдата Ивана Чонкина. – М., 1990. С. 527.


[Закрыть] В 1980 г. писатель оказался на Западе.

«Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина» – это остросюжетное повествование («иногда его называют авантюрным романом», – отмечает автор), построенное по принципу «движущегося героя». В юмористической тональности В. Войнович одним из первых в отечественной литературе поднимает в своем романе вопросы дедовщины в армии, пишет о насаждаемом духе холуйства, о страхе, рожденном непониманием происходящего у «услужающих системы». Вокруг Чонкина создана целая галерея типов и характеров, увиденных острым, наблюдательным взглядом писателя-сатирика.

Действие в романе начинается в глубинке России за несколько дней до войны. Боец последнего года службы Иван Чонкин – «маленький, кривоногий, с большими красными ушами» («зачухан-ный», по определению не терпящего возражений подполковника части Опаликова), получит задание стоять в карауле возле самолета, вынужденно приземлившегося возле деревни Красное («мотор заклинило»). Начнется война. Часть, в которой служил Чонкин, будет отправлена на фронт, о герое в суматохе забудут. Но красноармеец Чонкин, рьяно выполняя устав, не захочет покинуть пост и будет сражаться со своими, в серых гимнастерках, проявляя чудеса смекалки и изворотливости, как и Иван-дурак в народных сказках, когда «дезертира и предателя Родины», каким он предстанет в анонимном письме в «Учреждение куда надо», захотят арестовать.

Действия, происходящие вокруг «движущегося героя» Чонкина, позволят писателю раздвинуть рамки повествования, дать своеобразный срез всего общества, вводить новых действующих лиц: и председателя колхоза Голубева, запуганного партийными директивами, и парторга Килина, испугавшегося колхозников, собравшихся в день начала войны у правления и ожидавшего распоряжений начальства «как управлять стихией», и псевдоученого Гладышева, соседа обаятельной Нюры, умевшей любить не по указке сверху, а преданно и искренне. Уволенная ретивой начальницей почты «за связь» с Чонкиным, Нюра всем будет показывать трудовую книжку и хвастаться: «Уволили. За Чонкина. За Ивана. По любви, говорят, жила».

По мере развития сюжета писатель вводит все новых и новых действующих лиц – и прокурора, и аморального особиста, и редактора областной газеты, и секретаря обкома, и лиц самого высокого ранга – Сталина, Гитлера. Их поведение, поступки, речь изобличают фальшь, жестокость, предательство. В пьяном состоянии прокурор Евпраксеин самораскрывается – говорит об отсутствии нравственного идеала, верности самому себе: «Надеясь избежать наказания, мы вертимся, мы подличаем, стараемся вцепиться в глотку другому, изображаем из себя верных псов. <…> Мы ж все-таки люди, а не псы, и мы страдаем, спиваемся, сходим с ума, мы помираем от страха, что кого-то еще недогрызли и что нас за это накажут. А потом тебя все равно волокут на расправу и ты вопишь – за что? Я же был верным псом! А вот не будь. Будь человеком». Не случайно, что Евпраксеин, став государственным обвинителем на суде, в видениях Чонкина превращается «то в черта, то в лешего, то в какую-то птицу, то в жабу, и в огородное пугало».

Чонкин – малограмотный невежественный, деревенский паренек, озабоченный, на первый взгляд, лишь самыми примитивными желаниями и интересами, окажется человеком ясного ума, сохраняющим естественный взгляд на вещи. Он не способен хитрить, лгать, приспосабливаться и заражает читателя своим естественным восприятием реальности. Вот, например, реакция Чонкина, на сообщение своего ученого соседа Гладышева о том, что человек произошел от обезьяны: «Люди, Ваня, – говорит Гладышев, – должны не воевать, а трудиться на благо будущих поколений, потому что именно труд превратил обезьяну в современного человека». Чонкин видит гнедую лошадь, устало тащащую телегу, в которой поверх товара сидит продавщица из магазина сельпо. «А как же лошадь? <…> Скотина на четырех ногах. Она же работает. А почему ж в человека не превращается?», – озадачит Чонкин непредвзятым и непосредственным вопросом Гладышева, нахватавшегося поверхностных сведений о происхождении человека. После вопроса Чонкина в сознании Гладышева действительность выходит на первый план: «Действительно, каждая лошадь работает много, побольше любой обезьяны. На ней ездят верхом, на ней пашут, возят всевозможные грузы. Лошадь работает летом и зимой по многу часов, не зная выходных, ни отпусков. Животное, конечно, не самое глупое, но все же ни одна из всех лошадей, которых знал Гладышев, не стала еще человеком».

Итак, Чонкин – однозначно положительный герой. Его истина в нем самом; несмотря на все ухищрения эпохи и общества, герой делает то, что считает правильным, сообразуясь с народной моралью.

В 2007 году, к своему семидесятилетию, Войнович написал окончание романа «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина», завершив трилогию о своем любимом герое.

За роман «Монументальная пропаганда» Владимир Войнович был удостоен Государственной премии России по литературе за 2001 год.

Книги писателя переведены на многие иностранные языки, экранизируются.

Вопросы и задания для самостоятельной работы

1. Можно ли рассматривать романы В. Войновича о солдате Иване Чонкине как сатиру на общество, в котором обесценивается человек? Аргументируйте свой ответ.

2. Какую роль играет прием гротеска в изображении лиц, событий, порядков в армии, ценностей отечественной истории. Приведите примеры из текста романа.

3. Раскройте авторские приемы создания образа Чонкина. Какова связь образа героя с традициями устного народного творчества?

4. Каково ваше отношение к оценке образа Чонкина критиком Б. Сар-новым: «естественный человек, которому выпало жить и действовать в неестественных, в противоестественных обстоятельствах»?

5. Напишите рецензию на повесть В. Войновича «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина».

ЛИТЕРАТУРА

1. Войнович В. В. Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина. Претендент на престол. – М., 1990.

2. Войнович В. В. Замысел. – М., 2003.

3. Сарнов Б. Естественный человек в неестественных обстоятельствах. О герое этой книги и ее авторе // Войнович В. Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина. – М.,1990. С. 523–540.

В. П. Аксенов – талантливый русский прозаик. Родился в Москве. По специальности врач. Его родители были репрессированы. Мать писателя – Евгения Семеновна Гинзбург, автор знаменитой книги «Крутой маршрут». Отец – председатель Казанского горисполкома – был арестован прямо в приемной М. Калинина, куда он был специально вызван всесоюзным старостой. Подростком В. Аксенов воспитывался в детском доме.

Василий Аксенов – эмигрант «третьей волны». На Запад писатель уехал в 1979 году. К тому времени он перестал верить в демократические перемены, был лишен советского гражданства.

Настоящая популярность к В. Аксенову пришла в начале 1960-х годов, когда со страниц его первых повестей и романов – «Коллеги», «Звездный билет», «Апельсины из Марокко», «Пора, мой друг, пора» – шагнули подростки и юноши из городских современных кварталов и «заговорили, – как отметит литературовед Е. Сидоров, – на своем взъерошенном языке, шокируя тех, кто давно привык к пережеванной литературной пище».

В. Аксенов работает во многих жанрах: пишет романы, повести, киносценарии, пьесы, рассказы («На полпути к Луне», «Дикой», «Маленький Кит, лакировщик действительности», «Лебяжье озеро», «Жаль, что вас не было с нами», «Победа», «Вольтерянцы и вольте-рянки», «Москва-ква-ква», «Редкие земли» и др. Почти все доэмигрантские повести писателя были напечатаны в журнале «Юность» – «Коллеги» (1959), «Звездный билет» (1960), «Апельсины из Марокко» (1963), «Затоваренная бочкотара» (1968), «Любовь к электричеству» (1971). Большой цикл «Новые рассказы» (1964) также был опубликован в «Юности».

Творческая биография В. Аксенова началась в 1959 г., когда в седьмом номере этого журнала были напечатаны его рассказы «Наша Вера Ивановна» и «Асфальтовые дороги».

Герои писателя принесли в литературу шестидесятых годов мироощущение молодежи, ее бескомпромиссность, единение, устремленность к идеалу, к свободе. Они отрицали ложную патетику, конформизм в слове и поступке, лицемерие и фальшь, чувствовали вину перед другими, цитировали Блока, Маяковского. Вот как об этом скажет герой романа «Пора, мой друг, пора», Валя Марвич, приехавшей к нему любимой девушке: «Мне здесь нравится <…>. Здесь наша общность, здесь наша цельная душа. Мы заняты одним делом и чувствуем теплоту друг к другу, хоть и не все знакомы, но мы все вместе – сварщики, крановщицы, шоферы, трактористы… Понимаешь? Все вместе…». Отрицая ложный пафос и демагогию, один из героев повести «Коллеги» говорит другому: «Ух, как мне это надоело! Вся эта трепология, все эти высокие словеса. Их произносит великое множество идеалистов вроде тебя, но и тысячи мерзавцев тоже… Давай обойдемся без трепотни. Я люблю свою страну, свой народ и не задумываясь отдам за это руку, ногу, жизнь, но я в ответе только перед своей совестью, а не перед какими-то словесными фетишами. Они только мешают видеть реальную жизнь».

Первая повесть В. Аксенова «Коллеги» была напечатана в 1960 г. в седьмом номере «Юности». Центральная тема произведения – самоопределение молодежи. В центре повествования – выпускники медицинского института, врачи Владик Карпов, Саша Зеленин, Алеша Максимов, начало их самостоятельной работы, когда после распределения они «рассыпались» по стране, но в трудную минуту съезжаются, чтобы помочь тому, кто нуждается. Первоначальное название повести было «Рассыпанные цепью». Название «Коллеги» предложил В. Катаев. Его довод: «звучит интеллигентно и ясно».

В центре романа «Звездный билет» – судьба двух братьев – старшего Виктора, космического врача, и младшего – Димки. Сюжет книги основан на событиях, связанных с выбором пути, с судьбой братьев. Виктор не пойдет на компромисс и откажется от защиты диссертации, когда убедится, что идея его научного руководителя не подтверждается опытом. Герой погибнет в автокатастрофе «при исполнении служебных обязанностей». Дима, имеющий репутацию «непутевого» парня, вспомнит вопрос Виктора: «Чего ты хочешь?». После гибели Виктора он приходит в их старый полуразрушенный дом и ложится на подоконник. Воспоминания помогают ему сделать свой выбор: «Я лежу на спине и смотрю на маленький кусочек неба, на который все время смотрел Виктор. И вдруг я замечаю, что эта продолговатая полоска неба похожа по своим пропорциям на железнодорожный билет, пробитый звездами. И кружатся, кружатся надо мной настоящие звезды, исполненные высочайшего смысла. <…> ЭТО ТЕПЕРЬ МОЙ ЗВЕЗДНЫЙ БИЛЕТ».

Герои В. Аксенова написаны сочными, живыми красками, они непримиримы к мещанству, к равнодушию, фальши. Герои романа «Пора, мой друг, пора», изданного в 1965 г.,– молодежь: актриса, рабочие, студенты. Все они в пути, в становлении, много разъезжают, думают, поэтому и действие происходит то в Москве, на съемочных площадках и кинозалах, то в Эстонии, то на сибирской стройке. Внутренний монолог героя раскрывает его взгляд на жизнь: «Мне отведена для жизни вся моя страна, одна шестая часть земной суши, страна, которую я люблю до ослепления… Ее шаги вперед, к единству всех людей, к гармонии, к любви… Все ее беды и взлеты, урожай и неурожай, все ее споры с другими странами и все ее союзы, электрическая ее энергия, кровеносная система, ее красавицы и дурнушки, горы и веси, фольклор, история – все для меня, и я для нее. Хватит ли моей жизни для нее?».[20]20
  Аксенов В. Пора, мой друг, пора. – М., 1995. С. 244, 245.


[Закрыть]

Через все произведение проходит идея дружбы и взаимной помощи людей, подчас совершенно не знакомых друг другу. Как и в повести «Коллеги», в романе «Пора, мой друг, пора» увлекательный сюжет, яркие образы, красочные детали.

Так, Валик Марвич на сибирской стройке пишет рассказы, вспоминает свою московскую юность, любимую девушку Таню, когда они были «шкилетами», не лишенными романтического воображения: «А я-то уж был хорош: недоучка, начитавшийся Грина; мне грезилась бесконечная наша жизнь, ты да я от Севера до Юга, от Востока до Запада, двое бродяг, любящие сердца, двухместная байдарка, двухместная палатка». Жизненные принципы Вальки выявляют и авторский взгляд: «Я хочу простоты, – вдруг с жаром сказал Валька. – Простых, естественных человеческих чувств и ясности. Хочу стоять за своих друзей и любить свою жену, своих детей, жалеть людей, делать для них что-то хорошее, никому не делать зла. И хватит с меня драк. Все эти разговоры о сложности, жизнь вразброд – удобная питательная среда для подонков всех мастей. Я хочу чувствовать каждого встречного, чувствовать жизнь до последней нитки, до каждого перышка в небе. Ведь бывают такие моменты, когда ты чувствуешь жизнь сполна, всю – без края… без укоров совести, без разлада… весело и юно… и мудро. Она в тебе, и ты в ней…».

В романе сложная система образов. Запоминается образ нескладного, как собственная кличка, трагически погибшего Кянуку-ка, влюбленного в Таню. У него постоянное желание сделать что-то доброе, запоминающееся, куда-то уехать, увидеть новые места. В восприятии Тани, Кянукук «петух на пне. Жалкий такой, но симпатяга, как щенок. Врун он был отчаянный». «Ужасно когда знакомые парни умирают. <…> Как будто кусок от меня самого отрубили», – скажет после гибели друга Марвич. Запоминается Таня – актриса, о которой верно скажет «критикесса в новомодном седом парике» – «печаль человеческого сердца вам доступна». Через всю страну поедет Таня на далекую сибирскую стройку и разыщет любимого человека, человека «дела», жизненный принцип которого – «одно веселенькое чириканье не приведет в ту полную чистую жизнь».

Разнообразны авторские приемы создания образов. В цельности характера, чистоте Тани убеждает внутренний монолог героини «Есть женщины как женщины, а от актрисы требуется экстравагантность, но у тебя один только муж, и больше тебе никого не надо, ведь ты обыкновенная женщина, сколько же лет тебе понадобилось, чтобы понять это?».

Романтические и реалистические тенденции в романе Аксенова сложно сочетаются и взаимодействуют. Автор пишет не только о «необычайно синем автобусе», не только о столкновении духовности и бездуховности, не только о дешевом снобизме и тщеславии, но и о «нелюдях», «зверях», убийцах, забивших монтировками до смерти человека, дремавшего в своей машине, и после этого спокойно сидящих в ресторане. Убийц задержат Марвич с другом Валерой. Вот какими они предстают в авторском описании: «Убийцы стояли рядом с баянистом. Ничего в них не было примечательного на первый взгляд: один кряжист, другой высок, а третий прямо-таки хил; не были они, как видно, и очень-то дружны друг с другом, только общее убийство соединило их, и только это событие заставляло их держаться с некоторым вызовом, с подчеркнутой решительностью».

Все произведения В. Аксенова пронизывает музыка. В романе, как и в «Золотой нашей железке», звучат мелодии шестидесятых годов, передающие атмосферу тех лет. Герои поют популярные песни – «Мы с тобой два берега у одной реки», «Очи черные», слушают в исполнении итальянца Марио Чинечетти несколько па твиста «Дорогие друзья», ужинают под легкую инструментальную музыку, слушают «Полонез Огинского».

Повесть В. Аксенова «Затоваренная бочкотара» была подвергнута острой критике. Писателя обвинили в модернизме, искажении советской действительности. После участия в литературном альманахе «Метрополь», запрещенном в Советском Союзе и изданном за рубежом, сочинения В. Аксенова были подвергнуты запрету.

Эмигрировав, В. Аксенов поселился в США. За границей он издал много книг, в том числе – «Золотая наша железка» (1980), «Ожог» (1981), «Бумажный пейзаж» (1982), «Поиски жанра» (1986), «Остров Крым» (1981), «Рандеву» (1991), «Свияжск» (1991).

Роман «Ожог» был написан на родине, рукопись писатель увез с собой. В произведении есть биографические мотивы, связанные с судьбой родителей героя, безвинно репрессированных большевиков. В романе писатель расстался с романтическими иллюзиями, трезво взглянул на прошлое, в том числе и на шестидесятые годы. В «Ожоге» преобладают реалистические тенденции.

В повестях «Бумажный пейзаж» и в «Поисках жанра» в ироническом плане предстает советский «уклад», обрекающий человека на унижения и эмиграцию. Повесть «Золотая наша Железка» трактует «застойные» шестидесятые годы как «десятилетия советского донкихотства», как период иллюзий либерализации страны. В этой повести, имеющей подзаголовок «Юмористическая повесть с преувеличениями и воспоминаниями», возникают яркие воспоминания, например: «Я вспомнил, как однажды в потоке машин поворачивал с улицы Горького на бульвар и проехал мимо дома, где ранее жил умерший товарищ. Именно это чувство всегда присутствовало во мне: он отпал, бедный мой друг, а мы ушли вперед. Не так ли? И вдруг при виде дома с широкими окнами, с толстым стеклом, витой решеткой балкона и кафельной плиткой меня пронзило совершенно новое ощущение – а вдруг это он нас всех опередил, он ушел вперед, а мы – на месте?».

В повести воссоздается время шестидесятых годов: со страниц к читателю приходят песни и популярные джазовые мелодии тех лет, пионерские марши. Писатель вносит в свою книгу «игровое», свободное начало, интуитивные порывы, отказываясь от однообразного, описательного натурализма.

Герои повести – романтики, больше физики, чем лирики, построили в болоте свою красавицу – научный комплекс «Золотую Железку». Они ищут «Дабль-фью» в «бездонных шахтах и лабиринтах мирового интеллекта», ускользающую, как мираж, всегда неуловимую, которая предстает как формула гармонии и красоты, как жизнь в центре мировых событий, как наука для блага людей. Сошлемся на фрагмент текста, где повествователем является сам Великий Салазкин – легендарный ученый с мировым именем, основатель «всемирно известного научного города Пихты», цитирующий Омара Хайяма, мыслящий над проблемами мироздания: «Окаянная эта частичка Дабль-фью очень нужна не для любования, не для щекотания ума, а для пользы народам земли, и мы ее, заразу, поймаем и заставим что-нибудь делать – может, малярию лечить, может, бифштексы резать, может – допускаю! – вдохновлять творческий акт».

Повесть написана с фантастическими преувеличениями, гротеском, сатирическим остранением. Юмор здесь сочетается с нежностью, «щегольством формы».

Герой Китоусов, как и другие герои, называет себя «романтиком тайных физических наук», пытается уловить шорохи истинного микромира, он, как и другие строители Золотой железки, – максималист, задумывается над вопросом: «Что же я за человек такой? („ненастоящий, нелепый, неуклюжий, недалекий, как я всегда тянулся к настоящим ребятам и как часто мне казалось, что я сродни им – уклюжий, лепый, далекий“.

Строители Золотой Железки живут в мире Серебряного века русской культуры, читают «Стихи о Прекрасной Даме» А. Блока, постоянно слушают музыку, пишут письма к самому Прометею, размышляя о трудном пути на Олимп, чертят формулы, которые не следует связывать с какими-то конкретными физическими явлениями.

Палитру повести во многом освежает привнесение на ее страницы поэзии Б. Пастернака, В. Маяковского, лирических строк самих персонажей. Взятые трижды в качестве эпиграфа пастернаков-ские строки – «О, если бы я только мог / Хотя отчасти, / Я написал бы восемь строк / О свойствах страсти», – интерпретируются в контексте повести как «многолетняя охота за частицей Дабль-фью» как «активное выражение мужского начала», как об этом заявит Великий Салазкин в интервью журналу «Плейбой», то есть как постоянный поиск пути, самосовершенствования.[21]21
  Аксенов В. Золотая наша Железка // Юность. 1989. № 6. С. 32


[Закрыть]

Смена повествователей позволяет осветить одни и те же события с разных точек зрения, глубже раскрыть внутренний мир героев. Особую роль в повести, как и в романе «Остров Крым», играет поэтический язык, стиль: писатель использует «вольный» городской сленг, профессиональный жаргон. В повести «Золотая наша Железка» постоянно звучит музыка.

Об истинных и ложных ценностях, о лжекумирах рассказывает повесть писателя «Рандеву», реминисцирующая фрагменты из книги А. Блока «Стихи о Прекрасной Даме». Лева Малахитов предстает с ее страниц антигероем: он достигает космических успехов, имеет массу страстных почитателей, но потерял духовность, контакт с близкими, с живыми людьми. Парадоксальной предстает встреча мнимого Леонардо да Винчи с «прекрасной дамой», рыцарем которой он становится.

Свидание с кошмарным существом становится для «рыцаря» гибелью. Умирая, псевдогерой отказывается от мистики, тоскует по живым людям, женской любви. Доказательством «от противного» утверждаются естественные основы жизни – семья, любовь, мера во всем, духовность. В аллегорической форме Аксенов говорит в «Рандеву» о священных основах жизни.

«Рандеву» – условная по форме изложения история. В ней много иронии, переходящей в сарказм, гротеск. Объект аксеновского разящего стиля – развенчание человека, оторвавшегося от реальной, естественной жизни, стремящегося любым путем быть первым, отрицание лжекумиров. Мифические успехи антигероя Левы Мала-хитова оторвали его от живых контактов с близкими, истребили в нем душу, превратили в робота. Но повесть не пессимистична: строителем своей жизни, по Аксенову, является сам человек.

Фантастический по замыслу роман «Остров Крым» (1981) писатель посвящает матери Евгении Гинзбург. В нем писатель создает условную экспериментальную обстановку, использует реалистическую манеру письма, развивает почти детский сюжет, в котором много живых интересных наблюдений, звучит прекрасная музыка, много ярких зарисовок. Остров Крым населен врэвакуантами. Вот как объясняет сын героя Антон Лучников гостившим на острове молоденьким американкам значение этого слова: «Когда в 1920 большевики вышибли моего дедулю и его славное воинство с континента, белые офицеры на Острове Крым стали называть себя „временные эвакуанты“. Временные is temporary in English. Потом появилось сокращение „вр. эвакуанты“, а уже в пятидесятых годах, когда основательно поблекла идея Возрождения Святой Руси, сложилось слово „врэ-вакуант“, нечто вроде нации».[22]22
  Аксенов В. Остров Крым // Юность. 1990. № 1. С. 40.


[Закрыть]

Остров откололся от России, отнесен к западному миру. Это «вроде бы совершенно иностранное государство, но в то же время как бы и не государство, как бы просто географическая зона, населенная неким „народом“. Устами персонажей романа развенчиваются штампы, шаблоны, шпиономания, показаны бессмыслица запретов, уставов, внутреннее сопротивление человека насилию. Так, например, персонаж романа, представленный автором как „шишка из международного отдела“, „умнейший и хитрейший“ Марлен Кузен-ков разъясняет герою: „Ни Сталин, ни Хрущев, ни Брежнев никогда не отказывались от претензий на Крым как на часть России. <…> В территориальном смысле мы не отказываемся и никогда не откажемся и дипломатически Крым никогда не признаем, но в смысле культурных связей мы считаем, что там у вас полностью иноязычное государство. <…> Тут глубочайший смысл – таким образом дается народу понять, что русский язык вне социализма не мыслим. Да ведь вздор полнейший, ведь все знают, что в Крыму государственный язык русский. Все знают, но как бы не замечают, вот в этом вся и штука. <…> Конечно, вздор, конечно, анахронизм, но в некотором смысле полезный, цементирующий, как и многие другие сталинские анахронизмы“.

Достоинство романа – в описании пейзажей Крыма, волошин-ских мест в Коктебеле: «Вот все перекаты этих гор, под луной и под солнцем, соприкосновение с морем, скалы и крутые лбы, на одном из которых у камня Волошина трепещет маслина, – все это столь отчетливо указывает нам на вездесущее присутствие Души.

Вдруг пейзаж стал резко меняться. Лунный профиль Сюрю-Кая значительно растянулся, и показалось, что стоишь перед обширной лунной поверхностью, изрезанной каньонами и щелями клыкастых гор. Ошеломляющая новизна пейзажа!».

Вопросы и задания для самостоятельной работы

1. Какой жанр преобладает в творчестве В. Аксенова?

2. Почему автор чаще всего избирает форму повествования от первого лица?

3. Сделайте целостный анализ одной из повестей или романа В. Аксенова (рекомендуются: «Коллеги», «Звездный билет», «Золотая наша Железка», «Пора, мой друг, пора», «Рандеву»),

4. Расскажите об особенностях построения повести «Золотая наша Железка». Чем вы объясните смену повествователей в произведении?

5. Как вы раскроете смысл метафоры в повести – «неуловимая частица Дабль-фью»?

6. Найдите реминисценции в повести, какова их роль? В каком контексте встречаются в тексте имена А. Блока, Вл. Маяковского, Б. Пастернака? Расшифруйте роль эпиграфов.

7. Каковы авторские приемы создания образов в романе «Пора, мой друг, пора», в повести «Звездный билет», в других произведениях писателя?

8. Напишите рецензию на повесть В. Аксенова «Золотая наша Железка».

9. Составьте реферат на тему: «Художественный мир В. Аксенова. Жанры, проблематика, поэтика произведений».

ЛИТЕРАТУРА

1. Аксенов В. П. Остров Крым // Юность. 1990. №№ 1–5.

2. Аксенов В. П. Рандеву. Свияжск. Право на остров. Повести. – М., 1991.

3. Аксенов В. П. Москва-ква-ква. – М., 2006.

4. Аксенов В. П. Редкие земли. – М., 2007.

5. ГлэдД. Беседы в изгнании. Русское литературное зарубежье, – М., 1991.

6. Сидоров Е. Рэгтайм в стиле Аксенова // Аксенов В. Золотая наша Железка. Юность. 1989. № 7. С. 44–45.