Текст книги "Практические материалы для подготовки к сочинениям, выпускным и вступительным экзаменам. Русские писатели XX и XXI веков"

Точность рисунка и наблюдательность, «грустные обстоятельства места, времени и образа действия», проза отчаяния и несокрушимой надежды. «Теплое лето, опустевший воскресный город – я уходила слоняться по переулкам, выбирая старые, глухие углы, где пахнет пивом, пролитым в пыль, дешевой штукатуркой, досками строительных заборов, где из стен домов торчит дранка, а одуванчики – топчи их, не топчи – невинно и тупо пробиваются у подножий сараев и храмов со времен Ивана Купалы».

Название рассказа – «Лимпопо», отсылает читателя к сказке К. Чуковского «Айболит». Именно к реке Лимпопо держит путь Айболит, чтобы спасать больных зверюшек. У Т. Толстой в рассказе наоборот: из жаркой Африки прямо в Москву, в объятья «крепкого январского морозца» прибывает на стажировку будущий ветеринар, научиться – «я… зверей… зверей лечить». «Я даже не помню толком, как ее на самом деле звали, – говорит о Джуди, которой уже нет на свете, автор, – надо было как-то по особому завыть, зубами клацнуть и завыть – вот и произнес». Вот и описание внешности Джуди – «столбик живой темноты, кусочек мглы, дрожащий от холода, карие собачьи глаза – и все, и больше ничего».

Внешний портрет Джуди – краткий и мастерски написанный, – наводит на мысль о хрупкости человеческой жизни.

Смерть, разрушение являются постоянными спутниками героев рассказа: «Странно теперь, по прошествии пятнадцати лет, думать о том, что никого из нас, тогдашних, уже не осталось – ни Светланы, умершей, хочется думать, от счастья, ни Джуди – теперь вот и могилки ее больше нет, а на том месте дорога; ни Лёнечки, помутившегося в рассудке после Джудиной смерти и бежавшего в леса на четвереньках… нет Спиридонова, тихо скончавшегося естественной смертью в почтенном возрасте и изобретшего напоследок много-много интересного… никого больше нет, и не знаешь, жалеть ли об этом, сокрушаться ли, или благословить время, забравшее их, непригодившихся, ни на что не понадобившихся, обратно в свой густой непрозрачный поток».

Т. Толстая, убеждая читателя в реальности жизни, часто делает это довольно жестко. «Нет, это не жизнь», – произнесет «громко» Джуди вторую свою фразу на страницах рассказа, это произойдет на холмах города N. и через две недели умрет от воспаления легких, так и не родив «ожидаемого Пушкина», так и не полечив ни одного животного, так и пропав ни за грош. Автор возражает Джуди: «Нет, она была неправа. Это жизнь, жизнь. Это она. Ибо жизнь, как нас учили, есть форма существования белковых молекул, а что сверх того – то суть пустые претензии, узоры на воде, вышивание дымом. Стоит принять этот мудрый взгляд – и сердцу будет не так больно…».

В рассказе «Соня» героиня – некрасивая, романтическая и возвышенная девушка, одевающаяся подчеркнуто безобразно («что-то синее, полосатое, до такой степени к ней не идущее»), не расстается с брошкой – эмалевым голубком. Была ли она счастлива? – вот вопрос, который интересует автора. Да, и счастьем Соня была обязана Аде Адольфовне. В финале рассказчик беседует с переживщей блокаду Адой Адольфовной – шамкающей, трясущейся парализованной старухой. «Где она хранит пачку Сониных писем, ветхий пакетик, перехваченный бечевкой, потрескивающий от сухих цветов, желтоватых и прозрачных, как стрекозиные крылья?», – вопрошает повествователь. «Скорее всего, она бросила эту пачку в огонь. <…> Пусть так. Вот только белого голубка, я думаю, она должна была оттуда вынуть. Ведь голубков огонь не берет».

Проза Т. Толстой исследует нравственные и философские проблемы; углубляясь в быт, в поток повседневной жизни, она погружается в глубь души, в смутные пространства сознания современного человека, задумавшегося и о смысле личной жизни, и о ценностях мира, и оказавшегося перед неразрешенностью главных проблем своего существования.

Вопросы и задания для самостоятельной работы

1. В чем, на ваш взгляд, заключается своеобразие поэтической манеры Татьяны Толстой? Какова функция гипербол, эпитетов, бытовых деталей, используемых писательницей для создания образов своих персонажей? Выявите отношение автора к своим героям.

2. В чем выражаются типологические связи прозы Татьяны Толстой с прозой Людмилы Петрушевской. Докажите правильность ваших рассуждений ссылками на художественные тексты.

3. Каковы особенности языка прозы Т. Толстой? Как в ее творчестве реализуются приемы «Натуральной школы»?

4. Напишите реферат на тему: «Поэтика прозы Т. Толстой („На золотом крыльце сидели…“, „Охота на мамонта“, „Соня“, „Река Оккервиль“ – по выбору»)».

5. Напишите рецензию на рассказ Т. Толстой «Соня».

6. Напишите отзыв о рассказе Т. Толстой «На золотом крыльце сидели…».

ЛИТЕРАТУРА

1. Толстая Т. Н. На золотом крыльце сидели. – М., 1997.

2. Толстая Т. Н. Любишь – не любишь: рассказы. – М., 1997.

3. Иванова Н. Неопалимый голубок: «Пошлость» как эстетический феномен // Знамя. 1991. № 8.

4. Новиков В. Наедине с вечностью // Т. Толстая. Любишь – не любишь. – М., 1997.

В. О. Пелевин родился в Москве, в семье военного, жил на Тверском бульваре, там же окончил среднюю школу.

В 1989 г. Пелевин окончил Московский энергетический институт, учился в аспирантуре МЭИ и заочно в Литинституте им. М. Горького, но не закончил его.

Пелевин начал писать с 1987 г., печататься с 1989 г. Литературный дебют писателя состоялся на страницах журнала «Химия и жизнь» публикацией рассказа «Дед Игнат и люди». Он – автор книг: «Синий фонарь». Рассказы (1992); «Омон Ра» (1993); «Чапаев и Пустота». Роман (1996); «Жизнь насекомых». Романы (1997); «Желтая стрела». Повести, рассказы (1998); «Generation „П“. Роман (1999); «Затворник и Шестипалый». Повести (2001); «Хрустальный мир» (2002); «Встроенный напоминатель» (2002); «БПП (NN) (Диалектика переходного периода из Ниоткуда в Никуда)». Избранные произведения (2003); «Волшебный шлем» (2005). Два рассказа Пелевина – «Проблема вер-волка в средней полосе» и «Бубен верхнего мира» – вошли в 4-томную антологию «Проза новой России».

Прозу Пелевина в современном литературоведении относят к постмодернистской прозе, а самого писателя нередко определяют как «фигуру культовую».

В своих произведениях писатель создает фэнтезийный, виртуальный мир, демонстрирует множество других текстов, цитат, образов, игру со словом, создавая таким образом интертекстуальное пространство. Теоретик постмодернизма Вяч. Курицын в предисловии к книге Пелевина «Жизнь насекомых» так определит понятие «виртуальность»: «Виртуальность – это не искусственная реальность, а отсутствие деления реальностей на истинные и иллюзорные».

В романе «Чапаев и Пустота» (1996) Пелевин создает свой виртуальный мир, смешивает реальное и придуманное, вероятное. В романе общаются Чапаев, Котовский, белый барон Юнгерн, поэт В. Брюсов и прозаик А. Толстой. Герои романа живут и действуют в нескольких плоскостях реальности. Так, Петр Пустота, – герой романа, пребывает в состоянии «между» реальностью и фантазией, жизнью и литературой, сном и явью, сознанием и подсознанием, между происходящим и кажущимся. Он бежит от чекистов в одной реальности, видит об этом сон в другой, принимает участие в сеансе гипноза, является пациентом сумасшедшего дома, не может найти общий язык с революционной действительностью. Не похож на героя Гражданской войны, командира конной дивизии Василия Ивановича Чапаева, пелевинский Чапаев, оказавшийся «одним из самых глубоких мистиков». «Что же до меня, то я очень люблю Моцарта», – сообщает он о себе главному герою при знакомстве. Чапаев помогает Петру Пустоте осознать иллюзорность окружающей его действительности, возможность «разрушить сцепку надежд, мнений и страхов», называемых жизнью, судьбой. По движению его пальцев часть поезда, нагруженного красноармейцами, будет отцеплена; ивановские ткачи, едущие в поезде, смогут избавиться от непреклонной судьбы.

Образ поезда символизирует жизнь-судьбу и в повести «Желтая стрела» (1993).

Характерные особенности прозы Пелевина верно обозначит критик А. Немзер: «Пелевин всегда склеивал сюжет из разрозненных анекдотов – то лучше, то хуже придуманных (взятых взаймы в городском фольклоре, американском масскульте, у собратьев по цеху). И всегда накачивал тексты гуманитарными мудростями. Буддизм, теории масс-медиа, юнгианство, структурный анализ мифа, неомарксизм, кастанедовщина – кучу модных заморочек „перепер“ он на „язык родных осин“.

Прием римейка, переделки известных сюжетов популярной литературы на современный лад Пелевин использует и в других своих произведениях. Между реальностью и фантазией, нормативным и абсурдным пребывают герои многих произведений писателя. В рассказе «Проблема верволка в средней полосе» автор пишет о людях, «способных превращаться в волка». Герой рассказа, молодой горожанин Саша, случайно оказавшись в компании людей, превратившихся в волков, вместе «со стаей» участвует в драке с «волком-оборотнем». Он побеждает «старого волка» Николая Петровича, хвастающегося своим «последним изобретением (…) игрой в мыльные пузыри», шантажирующего журналистов, редакторов газет, с расчетом получить для себя выгоду. Метаморфоза, произошедшая с героем, обостряет в нем слух («звуки стали гораздо осмысленней»), он ощущает перемены в сознании, но для читателя границы между сознанием и подсознанием героя, превратившегося в волка, неразличимы: «Изменение в самоосознании касалось смысла жизни: он подумал, что люди способны только говорить о нем, а вот ощутить смысл жизни так же как ветер или холод, они не могут. А у Саши такая возможность появилась, и смысл жизни чувствовался непрерывно и отчетливо, как некоторое вечное свойство мира, и в этом было главное очарование нынешнего состояния. Как только он понял это, он понял и то, что вряд ли по своей воле вернется в прошлое естество – жизнь без этого чувства казалась длинным болезненным сном, неправдоподобным и мутным, какие снятся при гриппе». В рассказе множество реальных ситуаций, прослеживающих отчуждение людей, разрыв слова и дела; много верных наблюдений о «запустении деревень», ставших «безымянными», о гаражах «из ворованной жести» в «старинной русской деревне Коньково, ныне – главной усадьбы колхоза-миллионера». Как иносказание прочитываются фольклорные образы «развилки» как выбора пути, постоянного самоопределения человека, образы «крутых сов-оборотней», превращающихся днем в «спонсоров» на птицефабрике; многозначна символика «игры в мысль», из которой «выдувается мыльный пузырь».

Герои романа «Жизнь насекомых» (1993) пребывают на границе миров, существуют одновременно в качестве людей и в роли насекомых – комаров, мух, жуков. Книга прочитывается как многоплановое иносказание. Так, «Матка» Марина жила по принципу: «Чтобы пробиться к свободе и солнечному свету, надо всю жизнь старательно работать». Она всю жизнь создавала семейный очаг, работала, воспитывала дочь, к старости пришла одинокой и никому не нужной.

Мистика и реальность сочетаются и в рассказе «Бубен Верхнего Мира», содержание которого балансирует между мистикой, абсурдом, запредельными мирами и реальностью. В рассказе почетный оленевод, имеющая ордена, шаманка Тыймы, не умеющая говорить по-русски, приехав на станцию с символическим названием Крема-тово, преображается. Она начинает говорить по-немецки, вызывает из «пустоты», из «Нижнего мира» мертвецов, погибших во Вторую мировую войну немецких летчиков, женихов для русских девушек. Расчетливая, деловая девушка Таня, вместе с менее прагматичной, даже сентиментальной подругой Машей, «пристраивают» знакомых девушек, выдавая их замуж, «прирабатывают» на этом («сейчас ведь время такое, каждый прирабатывает, как может»). Таня признается русскому майору Звягинцеву, «оживленному., усопшему с трофейного самолета»: «Мы советских не тревожим. Это из-за самолета так вышло. Мы думали, там немец. (…) Гражданство-то остается. Мы с таким условием оживляем, чтоб женился. Обычно немцы бывают. Немецкий труп у нас примерно как живой негр из Зимбабве…».

От мистики, абсурда писатель приходит к выявлению морально-этических проблем, современных нравов молодежи. Смысловые акценты в рассказе расставлены четко в диалоге майора Звягинцева и Тани. На «строгий вопрос» Звягинцева: «Не жалко их?» – Таня проявит голый практицизм, цинизм. Ее ответ: «Есть закон земли и закон неба. Проявишь на земле небесную силу, и все твари придут в движение, а невидимые – проявятся. Внутренней основы у них нет, и по природе они лишь временное сгущение тьмы. Поэтому и недолго остаются в круговороте превращений. А в глубинной сути своей пустотны, оттого не жалею. <…> А вообще, если честно – работы столько, что и думать некогда. За месяц обычно штук десять делаем, зимой меньше. На Тыймы в Москве очередь на два года вперед».

Проза В. Пелевина переводится на иностранные языки, вызывает неизменно пристальный интерес читателей и неоднозначные оценки критиков.

Рекомендуемое творческое задание

1. Напишите рецензию на рассказ В. Пелевина («Проблема верволка в средней полосе», «Бубен Верхнего Мира» – по выбору).

ЛИТЕРАТУРА

1. Пелевин В. О. Жизнь насекомых: Романы / Предисловие В. Курицына «Группа продленного дня». – М., 1998.

2. Пелевин В. О. Собр. соч.: В 2 т. – М., 1999.

3. Пелевин В. О. Проблема верволка в средней полосе; Бубен Верхнего Мира // Проза новой России. Антология. В 4 т. / Под редакцией Е. Шубиной. Т. 3. – М., 2003.

4. Архангельский А. Обстоятельства места и времени: Связка рецензий // Дружба народов. 1997. № 5.

5. Генис А. (Беседы о новой словесности. Беседа десятая): Поле чудес. Виктор Пелевин // Звезда. 1997. № 12.

6. Курицын В. Русский литературный постмодернизм. – М., 2000.

7. Маньковская Н. Эстетика постмодернизма. – СПб., 2000.

8. Эпштейн М. Русская культура на распутье. Секуляризация и переход от двоичной модели к троичной // Звезда. 1990. № 1.

СОЧИНЕНИЯ

Тема России в творчестве Александра Блока

Этой теме (о России) я сознательно и бесповоротно посвящаю жизнь

Традиционная для русской литературы тема России присутствует во всех стихах Блока. Когда на одном из поэтических вечеров поэт читал свои стихи и публика попросила прочесть о России, он сказал: «Это все – о России». Тема Родины – одна из ведущих в поэзии Блока. Открещиваться от реальной действительности миром мечты и религиозной мистики поэт не мог. Осознание Блоком назначения искусства, путей развития было четким при внешнем непостоянстве самооценок, исканий. В письме к К. С. Станиславскому от 9 декабря 1908 г. Блок прослеживает свой путь в искусстве: «Этой теме (о России) я сознательно и бесповоротно посвящаю жизнь. Все ярче сознаю, что это – первейший вопрос, самый жизненный, самый реальный. К нему-то я подхожу давно, с начала моей сознательной жизни, и знаю, что путь мой в основном своем устремлении – как стрела, прямой, как стрела – действенный. <…> Несмотря на все мои уклонения, сомнения, покаяния, – я иду». Важным является и следующее свидетельство поэта: «Если б я не написал „Незнакомку“ и „Балаганчик“, не было бы написано и „Куликово поле“. В этом признании Блока – свидетельство его целеустремленности. У Блока формируется четкое представление о роли поэта и поэзии. Житейским правилом и его творческим кредо станут слова:

 
Пускай зовут: «Забудь, поэт!
Вернись в красивые уюты!»
Нет! Лучше сгинуть в стуже лютой!
Уюта – нет! Покоя – нет!
 

(«Земное сердце стынет вновь», 1914)

Стихотворение «Земное сердце стынет вновь» вошло в цикл «Ямбы» (1907–1914), где гражданская тема звучит страстно и гневно, а лейтмотивом настроения автора станут мужество и воля к жизни, воплотившиеся в строках стихотворения «О, я хочу безумно жить» (1914). Блоку близок художник Нестеров, в его картинах, по его собственным словам, он находит «лучшее выражение» темы Родины. В знаменитом стихотворении «Осенняя воля» (1905), открывающем серию блоковских стихов о России, со всей силой звучит нежная, преданная и полная щемящей тоски любовь к родному краю, к ее необъятным далям. Образ Руси складывается из точных, подробных деталей, таких как «узорный цветной рукав», «красный цвет рябин», «обнаженная земля» на кладбищах осенью. В них лирический герой ищет спасения и утешения. Образ России складывается и из таких деталей, как «расхлябанные колеи», «плат узорный до бровей», «даль дорожная», «серые избы», «песни ветровые», «глухая песня ямщика». Любовь к России – это «крест», который «бережно несет» лирический герой, уверенный в том, что «невозможное возможно», что даже самые смелые мечты о будущем России осуществятся при любви к своей земле: «…Тебя жалеть я не умею / И крест свой бережно несу… / Какому хочешь чародею / Отдай разбойную красу! / Пускай заманит и обманет, – / Не пропадешь, не сгинешь ты, / И лишь забота затуманит / Твои прекрасные черты». Образ дороги, осмысляющий пути России в блоковском стихотворении, прослеживает гоголевскую традицию России, «бойкой, необгонимой тройки» из поэмы «Мертвые души»:

 
И невозможное возможно,
Дорога долгая легка,
Когда блеснет в дали дорожной
Мгновенный взор из-под платка,
Когда звенит тоской острожной
Глухая песня ямщика!
 

(«Россия», 1908)

Стихотворение «Посещение» (1910) Блок не случайно включил в цикл «Родина», как бы направляя внимание читателя на более глубокое прочтение его образов. Голоса в стихотворении напоминают о юношеской любви поэта, о дорогом для сердца образе матери. И одновременно образ женщины, наклонившейся над постелью лирического героя, расширяется, разрастается в образ родимой земли, России, которую поэт любит и в радости и в горе. Справедливо и верно отметит В. Н. Орлов: «Собственно лирические темы объединены с темой родины, смешиваются с нею, переплетаются, взаимопроникают друг в друга». В теме России сливается весь поток лирических тем и мотивов поэзии Блока. Образ России сливается с образом тоскующей жены, невесты, матери:

О, нищая моя страна, Что ты для сердца значишь? О, бедная моя жена, О чем ты горько плачешь? («Осенний день», 1904)

В стихотворении «На железной дороге», вошедшем в четвертую книгу стихов поэта – «Ночные часы» (1911), Блок создает картину русской жизни «страшных лет России», увиденную глазами страдающего за судьбу своей страны и ее людей человека. В пронзительных строчках, в духе гражданских традиций Н. А. Некрасова, очерчена трагическая судьба девушки, «раздавленной» жизнью, и дана картина общества, безучастного к человеку:

 
Под насыпью, во рву некошеном,
Лежит и смотрит, как живая,
В цветном платке, на косы брошенном,
Красивая и молодая.
 

Как клятва верности звучат строки стихотворений цикла «На поле Куликовом» (1908). Образ Руси сопоставляется с образом жены, соединяется в стихотворении воедино:

 
О, Русь моя! Жена моя!
До боли
Нам ясен долгий путь.
Наш путь – стрелой татарской древней воли
Пронзил нам грудь
Наш путь – степной, наш путь – в тоске безбрежной,
В твоей тоске, о Русь!
И даже мглы – ночной и зарубежной —
Я не боюсь.
 

Куликовская битва приобретает в цикле «На поле Куликовом» символистский смысл. В стихотворении «Опять над полем Куликовым» (1908) прошлое своей земли поэт рассматривает в тесной связи с современностью, оно-то и внушает ему веру – несмотря на «мглу» «грядущий день» состоится. В стихотворении реминисцируются строки В. Соловьева, взятые в качестве эпиграфа: «И мглою бед неотразимых / Грядущий день заволокло».

Цикл «Родина» (1907–1916) знаменует самый важный этап в творческом пути Блока. Об этом свидетельствует и его письмо матери. В 1911 г. он пишет ей, что у него «определился очень важный перелом. <…> Я думаю, что последняя тень „декаденства“ отошла».

Остро звучит тема России в стихотворениях цикла «Родина»: «Коршун» (1916), «Новая Америка» (1913), «Рожденные в года глухие» (1914), «Русь моя, жизнь моя, вместе ль нам маяться?» (1910), в поэме «Скифы» (1918). Лейтмотив всего цикла можно определить строками из стихотворения «Грешить бесстыдно, непробудно»: «Моя Россия, ты всех краев дороже мне!». Как страстное объяснение в любви к России звучат и строки из стихотворения «Русь» (1916):

 
Ты и во сне необычайна.
Твоей одежды не коснусь.
Дремлю – и за дремотой тайна,
И в тайне – ты почиешь, Русь.
 

Поэзия Блока отразила историческую судьбу России во всех ее трагических противоречиях. С общенародной точки зрения осмысляется им и война, уносящая человеческие жизни в стихотворении «Коршун»:

 
Идут века, шумит война,
Встает мятеж, горят деревни,
А ты все та ж, моя страна,
В красе заплаканной и древней, —
Доколе матери тужить?
Доколе коршуну кружить?
 

В стихотворении «Новая Америка» Блок осмысляет будущее России. Она оборачивается для него «новым ликом»: «на пустынном просторе, на диком» перед мысленным взором лирического героя предстают «фабричные трубы», «многоярусные корпуса завода». В письме к матери он размышляет о будущей России: «Для меня мыслима и приемлема будущая Россия, как великая демократия (не непременно новая Америка)».

В каждой строке стихов Блока о России – чувство спасительной веры в «новый век», в грядущее: «И я люблю сей мир ужасный: / За ним сквозит мне мир иной, / Обетованный и прекрасный / И человечески простой». Поэт мучительно размышляет, предъявляет «спрос к себе», – что сделать, чтобы «обетованный и прекрасный мир» состоялся:

 
И с вековою тоскою,
Как волк под ущербной луной,
Не знаю, что делать с собою,
Куда мне лететь за тобой! <…>
Вздымаются светлые мысли
В растерзанном сердце моем,
И падают светлые мысли,
Сожженные светлым огнем.
 

(«Опять с вековою тоскою», 1908)

Тема России раскрывается и в поэме «Соловьиный сад» (1915). Поэма является одним из ярчайших образцов поэтического мастерства Блока, в ней поэт размышляет о сущности жизни, о ее ценностях. В основе поэмы лежит мысль о том, что призвание человека – труд и борьба, что за «неприступной оградой» соловьиного сада не спрячешься от трудностей и сложностей жизни. В поэме Блок развивает проблему выбора судьбы, используя поэтику фольклора, развивает тему «дороги крестом». Соблазн «соловьиного сада» побуждает героя бросить трудовую жизнь, своего осла с тяжелой поклажей, дом на песке под скалой, чтобы познать «жизнь другую». Но, попав в сад, лирический герой не может забыть свою прежнюю трудовую жизнь на берегу моря, усталую поступь своего осла: «Пусть укрыла от дольнего горя / Утонувшая в розах стена, – / Заглушить рокотание моря / Соловьиная песнь не вольна». Герой бежит из сада, покидает возлюбленную и «чуждый край незнакомого счастья», куда не доносятся «жизни проклятья», и возвращается в трудный мир. Однако жизнь за время его отсутствия изменилась. Осла его нет, он не может найти свой дом, брошенный им ради сладкой песни:

 
А с тропинки, протоптанной мною,
Там, где хижина прежде была,
Стал спускаться рабочий с киркою,
Погоняя чужого осла.
 

Поэма «Соловьиный сад» прочитывается как притча. Смысл поэмы – иносказательный. «Море» в символике Блока является воплощением жизненной стихии во всех ее противоречивых проявлениях: никакие сладостные «соловьиные песни» не должны и не могут заглушить призывный рокот волн житейского моря.

Человек, в контексте творчества поэта-гуманиста А. Блока, не может жить в отрыве от других людей. Жизнь жестоко мстит за измену ей, мстит душевной опустошенностью, отчаянием, одиночеством.