Текст книги "Практические материалы для подготовки к сочинениям, выпускным и вступительным экзаменам. Русские писатели XX и XXI веков"

Люди «дна»: характеры и судьбы
(Философско-этическая проблема пьесы М. Горького «На дне»)

Пьеса М. Горького «На дне» была издана в 1903 г., на сцене она была поставлена в 1902 г. в Московском Художественном театре, получила вскоре европейскую известность, ее стали называть «неумирающей». Пьеса привлекает наше внимание своей неприкрашенной правдой об «униженных и оскорбленных» и в то же время мыслями о гордом человеке, об истинном постижении смысла жизни.

Изображенный в пьесе мир социального «дна» был хорошо знаком автору: прототипов героев писатель наблюдал в жизни. Оценивалась пьеса неоднозначно. Одних привлекала суровость жизненной правды, другие обвиняли автора за натурализм. Особенно много споров вызывал образ Луки, чему не в малой степени способствовал и талант Москвина в роли Луки. В трактовке образа Луки критики отмечали уход от суровой, мрачной действительности в «золотой сон». Горький в 1902 г. в интервью «Петербургской газете» обратил внимание на философско-этическую проблему пьесы: «Основной вопрос, который я хотел поставить, это – что лучше, истина – или сострадание? Что нужнее? Нужно ли доводить сострадание до того, чтобы пользоваться ложью, как Лука? Этот вопрос не субъективный, а общефилософский» (Петербургская газета. 1903. 15 июня).

Новаторство пьесы заключалось в том, что она явилась широким философским синтезом тем, мотивов раннего творчества Горького. Эту ее особенность сразу отметил Леонид Андреев: «Берет Горький все тех же своих босяков и бывших людей, но есть нечто совершенно новое в сильно изменившемся, <…> просветленном взгляде автора. Он из романтика словно превратился в философа, настойчиво и мучительно ищущего смысл бытия. Он нагромоздил гору жесточайших страданий, бросил в одну кучу десятки разнохарактерных лиц и все объединил жгучим стремлением к правде и справедливости».

«На дне» – философская пьеса. Предметом изображения в ней становится сознание людей. Четырехактная пьеса о судьбе босяков осложняется введением монологов Луки, его понимании мира и человека и авторским видением значения человека, вложенным в уста Сатина. Размышления-монологи героев, их диалоги о жизни и назначении человека, поведение персонажей предстают как источник серьезных конфликтов. Сюжет пьесы обнаруживает и впрямую воссоздает жизненные противоречия. В пьесе представлен и социальный и традиционный любовный конфликт. Драма, происходящая в пьесе, основана на выявлении сути человека, его миропонимания и отношения к жизни. С появлением Луки эти дискуссии становятся все напряженней. Напряженная работа начнется в сознании героев после рассказа-притчи Луки о «праведной земле» и рассказа о том, как он сторожил дачу. Персонажи пьесы, оказавшиеся «на дне», в диалогах, монологах много спорят о том, каким должен быть человек, затрагивают такие этические понятия как жалость, милосердие, правда, гордость. Сатин, Бубнов, Клещ – люди разного социального происхождения – отвергают корыстную мораль «хозяев». Для Бубнова бездомное существование – единственная «правда жизни». Сатин отвергает правду Луки как «религию рабов и хозяев». В монологе Сатина– «Человек! Это великолепно! Это звучит гордо. <…> Все – в человеке, все для человека!» – выражены горьковские мысли о гуманизме, которые он развернет в поэме «Человек». Утеши-тельству Луки Сатин противопоставляет новое отношение к людям. Он заявляет, что человека необходимо уважать, а не жалеть.

В последнем акте пьесы умирает Аня, арестован Васька Пепел, искалечена Наташа, незаметно исчезает Лука. Гнетущая безысходность охватила ночлежку. Бубнов скажет: «Зоб! Затягивай любимую». В выражении авторской идеи важная роль отводится народной песне, включенной Горьким в текст пьесы. Содержание песни раскрывает причину, почему она «любимая»:

Как хотите стерегите, Я и так не убегу. Мне и хочется на волю, Цепь порвать я не могу.

Не только среда губит персонажей пьесы. Каждому из них не порвать свою цепь. Актер не может избавиться от пьянства, покончит с собой в финале пьесы, Барон – от паразитизма, Бубнов – от лени. Васька Пепел, мечтающий уехать в Сибирь вместе с Наташей по доброй воле и начать там новую жизнь, после убийства Костылева будет арестован. Ответственность за неудавшуюся жизнь Горький возлагает на самого человека. Одну из главных мыслей пьесы можно выразить словами из горьковского рассказа «Коновалов»: «И почему ты против своей судьбы никакой силы не выставишь?».

Анализ лексики пьесы «На дне», отмечают исследователи, подтверждает версию о ее «трагифарсовости, трагииронической основе». Анализируя язык, лексику, синтаксические конструкции пьесы, профессор Б. С. Бугров отметит: «Горький создает гротескную, аномальную атмосферу смеха и духовной смерти, веселья и ужаса… полагая, что уродство не только вне человека, в социуме, но и внутри человека, он заставляет своих героев говорить „смеховыми фразами“ (Бугров Б. С. Речевые средства выражения трагифарсового начала в пьесе М. Горького „На дне“ // Русский язык: Исторические судьбы и современность. Международный конгресс. Труды и материалы. – М., МГУ. 2001. С. 438.)

Тема любви в творчестве М. Пришвина
(На материале повести «Кладовая солнца», поэмы «Фацелия»)

«Любовь – двигатель человеческой нравственности, поведения»

(М. Пришвин)

Любовь, по Пришвину, помогает человеку жить полноценной жизнью, помогает человеку искать пути к людям, преодолеть в себе равнодушие, жадность, найти свой «путик», верную тропу в жизни. В контексте пришвинского «родственного внимания к миру», определяющим в мироощущении его героя является раздвижение рамок сознания, обретение любви. При этом понятие «любовь» получает многоплановость, объемность, является емкой морально-этической категорией. Это – и любовь к своему дому, своей земле, ее людям, и любовь к природе, и духовные нити, связующие мужчину и женщину.

В повести «Кладовая солнца» общение с природой поможет детям Митраше и Насте обрести любовь, выйти «за порог» дома, осознать многообразие мира и найти свое место в нем. Общение с природой поможет Насте – «золотой курочке на высоких ногах», преодолеть в Блудовом болоте свою жадность, ее брату Митраше («упрямому и сильному мальчику») – преодолеть упрямство и выйти на правильную «тропку», осознать «большую человеческую правду», осознать, что главное в жизни – «правда вековечной суровой борьбы людей за любовь».

«Золотая курочка тоже всех удивила в селе», – скажет автор-повествователь в финале книги о своей обаятельной героине. Когда из детдома эвакуированных ленинградских детей обратились за помощью, Настя всю собранную на болоте клюкву («всю целебную ягоду») отдаст в детдом. Название сказки-были – «Кладовая солнца» – двупланово: это торф, который собирается в болотистых местах, и люди добывают его, чтобы отапливать свои жилища, использовать торф в хозяйственных, экономических целях; второй смысл – метафорический. «Кладовая солнца», по мысли автора, – это люди родной земли, преодолевающие все препятствия – равнодушие, жадность, эгоизм, – и обретающие «большую человеческую правду» – любовь к людям. Сошлемся на текст: «…человек в древнем прошлом его перешепнул своему другу собаке какую-то свою человеческую правду, и мы думаем: эта правда есть правда вековечной суровой борьбы людей за любовь». Большое смысловое наполнение приобретает в финале фраза автора-повествователя – «Тут-то вот мы, войдя в доверие девочки, узнали от нее, как мучалась она про себя за свою жадность».

Тема любви находит художественное осмысление и в поэме «Фацелия», написанной Пришвиным в 1940 г. В его дневнике сохранилась запись 27 марта 1952 г., которая является, на наш взгляд, ключевой в раскрытии главных мыслей поэмы: «Лучше „Фацелии“ пока я ничего не мог написать: это моя песня песней, но дальше мне хотелось бы прославить любовь не как песню, а как дело человеческой жизни. Я хотел бы поэзию сделать священной и себя, как поэта, понимать священнослужителем».

Любовь в контексте творчества М. Пришвина, как и в контексте творчества А. Платонова, В. Маяковского, – приобретает глубокое философское содержание, это – «дело человеческой жизни», любовь – главный источник силы, она призвана объединять людей, не разрушать человеческие связи, а укреплять их, одухотворять мир, помогать строить жизнь по законам гармонии.

Философское наполнение приобретает понятие «любовь», – как мы уже отмечали, в сказке-повести «Кладовая солнца»: «Правда есть правда вековечной суровой борьбы людей за любовь».

Поэтично в поэме «Фацелия» сравнение любимой женщины с медоносной травой фацелией: «В солнечный день, среди нашей нежной подмосковной природы это яркое поле цветов казалось чудесным явлением. Синие птицы как будто из далекой страны прилетели, ночевали тут и оставили после себя это синее поле. Сколько же там, мне думалось, в этой медоносной синей траве теперь гудит насекомых».

В контексте поэмы образ любимой девушки облагораживает натуру человека, делает жизнь осмысленной, доброй. М. Пришвин, как и поэты Серебряного века, поэтизирует, обожествляет любовь.

В поэме «Фацелия» Пришвин пишет об утрате любви и о счастье возвращенной любви. Любовь, по Пришвину, – «великое счастье», и она приходит к человеку неожиданно, как и ландыш, который цветет и благоухает, засветится и зацветает: «Цветут сначала ландыши, потом шиповники: всему есть свое время цвести. Но бывает, целый месяц пройдет с тех пор, как отцветут ландыши, а где-нибудь в самой черной лесной глуши цветет себе один и благоухает. И так очень редко, но бывает и с человеком. Бывает, где-то в затишье в тени жизненной незнаемый человек; о нем думают: „отжил“, и мимо пройдут. А он вдруг неожиданно выйдет, засветится и зацветет».

В дневнике 25 января 1947 г. М. Пришвин запишет и о своей любви к реальной женщине, своей подруге (которую он называл Лялей) – Валерии Дмитриевне Лебедевой, впервые появившейся в его квартире в качестве помощницы-секретаря от Литературного музея и ставшей его другом: «С приходом Ляли я впервые почувствовал ту любовь, которой все люди живут и о которой только и написаны все трагедии и драмы, от классической древности до Шекспира и до нас, любовь как двигатель человеческой нравственности, поведения».

Постановка и художественная разработка проблемы любви на страницах прозы замечательного писателя-гуманиста М. М. Пришвина была и останется актуальной на все времена. Любовь, по Пришвину, – «обнимает весь мир, от нее всем хорошо».

Тема семьи, дома в прозе Андрея Платонова
(«Возвращение», «Третий сын», «Котлован»)

Сиротства человек не терпит, и оно – величайшее горе

Все сюжеты гениального русского писателя XX века Андрея Платонова – это вдохновенные попытки перестроить, обновить жизнь, построить ее по закону разума и совести, того «нравственного императива», который живет внутри самого человека и побуждает его ко всему прикасаться «обнажившимся сердцем». За незамысловатыми сюжетами писателя скрыт глубокий философский смысл.

При этом Платонова интересуют вполне реальные темы – семья, дети, дом, любовь, отношение человека к другому человеку, к природе, к своему труду; говоря словами самого писателя – «смысл отдельного и общего существования». Философемы Платонова вбирают в себя нравственные представления народа – «Все великое рождается из житейской нужды», «Я родня траве и зверю», «Великое немое горе вселенной может понять, одолеть лишь человек», «Я запомню их, ты запомни меня, а тебя запомнят, кто после тебя народится, так и будет жить один в другом как один свет». Жизненность, человечность произведений Платонова, в каком бы жанре он ни писал, являются их отличительной особенностью.

Одной из центральных тем прозы Платонова является тема семьи, дома. Именно в семье, по Платонову, формируется личность. Об этом он пишет в литературно-критической статье на повесть С. Т. Аксакова «Детские годы Багрова-внука», в статье «Душа мира». Семья ограничивает в человеке животное и освобождает человеческое. Именно семья помогает ему крепче стоять на ногах. Лучшие человеческие качества закладываются в семье. Чувству Родины и любви к ней человек первоначально обучается через ощущение матери и отца, то есть в семье. В статье «Детские годы Багрова-внука» появляется платоновское определение человека как «общественного существа»: «Именно в любви ребенка к своей матери и к своему отцу заложено его будущее чувство общественного человека; именно здесь он превращается силою привязанности к источникам жизни – матери и отцу – в общественное существо, потому что мать и отец в конце концов умрут, а потомок их останется, – и воспитанная в нем любовь, возжженное, но уже не утоляемое чувство, обратится, должно обратиться, на других людей, на более широкий круг их, чем одно семейство».

Подтверждение этому мы находим в художественных произведениях писателя, в рассказах «Третий сын», «Маленький солдат», «Возвращение», «Цветок на земле», «Июльская гроза», «Еще мама» и других. В рассказе «Третий сын» шестеро братьев собираются в отчем доме на похороны матери. Все они взрослые, состоявшиеся люди, но «каждый ее сын почувствовал себя одиноко и страшно, как будто где-то в темном поле горела лампа на подоконнике старого дома, и она освещала ночь, летающих жуков, синюю траву, рой мошек в воздухе, – весь детский мир, окружающий старый дом, оставленный теми, кто в нем родился».

Выбор сюжета символичен: выражение благородства человеческих чувств оценивается сурово – смертью матери. Сыновья умершей старухи давно не виделись, оживленно беседуют, спорят, смеются, снова, как в детстве, укрываются одеялом с пометкой «голова», «ноги», артист «даже запел», играет «младая жизнь» (слова А. Пушкина). Воспоминания детства настолько захватили их, что они снова ощутили себя мальчишками, когда мать была еще жива. Но рядом, в соседнеи комнате, лежит умершая мать, и поведение сыновей неестественно. И лишь «третьему сыну» своей репликой и поведением удается успокоить братьев («Он чем-то успокоил всех своих братьев, и они перестали даже разговаривать»), и в комнате наступила тишина. Именно «третий сын», как в произведениях фольклора, является носителем высших этических принципов. Платонов обращает наше внимание и на то, что именно третий сын привез с собой дочь. Девочка, приехавшая на похороны бабушки, заплакала – «Мне бабушку жалко… Все живут, смеются, а она одна умерла». Девочка никогда не видела бабушку живой, но со всей своей детской искренностью переживает ее смерть. Выросши, она впоследствии продолжит род, а «третий сын» – ее отец – является связующим звеном в цепи поколений. И здесь возникает образ матери, говоря о которой мы вспоминаем раннюю статью Платонова «Душа мира». «Женщина – совесть мира… женщина осуществляет ребенка, своей кровью и плотью она питает человечество…». Описание тела умершей матери и сыновей убедительно, как нельзя лучше подтверждает эти слова. Писатель подчеркивает силу сыновей и «скупое тело» их умершей матери – «громадные мужчины», «могучая полдюжина сыновей», «отец ростом меньше самого младшего сына», «гвардия потомков покойной старухи»; «давшая сыновьям обильную, здоровую жизнь, сама старуха оставила себе экономичное, маленькое, скупое тело и долго старалась сберечь его, хотя бы в самом жалком виде, ради того, чтобы любить своих детей и гордиться ими…».

С темой родительского дома, образами матери, отца в рассказе связано «открытие пространства будущего», преемственность поколений, «тайна народа, помогающая ему выжить» (слова Платонова). Художественно исследуя тему дома, семьи, Платонов разрабатывает свой эстетический идеал «коллективного человека», «общественного существа» как единицы гармонического общества. В финале рассказа сыновья молча оплакивают мать, «скрывая друг от друга свое отчаяние, свое воспоминание о детстве, о погибшем счастье любви, которое беспрерывно и безвозмездно рождалось в сердце матери и всегда – через тысячи верст – находило их, и они это постоянно, безотчетно чувствовали и были сильней от этого сознания и смелее делали успехи в жизни».

Платонов показывает материнские, отцовские чувства как исток любви, которую он считает, как и добро, вечной категорией. Чтобы у ребенка было «спокойное, счастливое сердце», он должен ощущать тепло родительского дома, любовь отца, матери. В повести «Котлован» дочь умершей «буржуйки» Настя все время вспоминает мать. «Я помню ее и во сне буду видеть», – говорит она строителям «общепролетарского дома». Тяжело больная, она просит Чиклина: «Чиклин, положи мне мамины кости, я их обниму и начну спать. Мне так скучно сейчас стало». В повести «Котлован» дано и платоновское определение понятия «дом», его философская формула – емкая и значимая для всех времен и народов – «Дом должен быть населен людьми, а люди наполнены той излишней теплотою жизни, которая названа однажды душой». Бездомность, сиротство детей – «величайшее горе» в определении писателя-гуманиста.

О страстном стремлении Платонова защитить детство от сиротства, «вечного горя», от бесприютности, «ржавчины войны», ломающей все перегородки между детством и взрослостью, повествует замечательный рассказ писателя «Возвращение». Мальчик Петруша побуждает отца, возвратившегося с фронта домой, мобилизовать все душевные ресурсы, чтобы стать опорой для детей, жены, «идти следом за сердцем», становится творцом переворота в душе отца. Мальчик зовет отца к миру в семье. «У нас дело есть, жить надо, а вы ругаетесь, как глупые какие…», – говорит ребенок отцу. Уязвленное самолюбие героя рассказа, капитана Иванова, побуждает его уйти от семьи. Из тамбура поезда он увидит бегущих вдоль путей своих детей, спотыкающегося сына Петрушу и маленькую Настю, которую тот волочит за собой. Дети побуждают отца к подлинному «возвращению», побуждают справиться с бесчувственностью. Внутренний монолог героя с емким образом-понятием «обнажившегося сердца», позволяет проследить динамику его состояния: «…Прежде он чувствовал другую жизнь через преграду самолюбия и собственного интереса, а теперь внезапно коснулся ее обнажившимся сердцем».

Война в своеобразном художественном мире Платонова – метафора «губительных страстей», метафора разрушения дома, семьи, связей между людьми, радости детства. Значение размышлений Платонова о семье, доме, как в художественном творчестве, так и в публицистике, актуально для всех людей, независимо от вероисповедания, национальной принадлежности, цвета кожи. «Семья, – по Платонову, – теплый очаг, где впервые и на всю жизнь согревается человеческое существо».

Сатирические произведения М. А. Булгакова
(На материале повестей «Роковые яйца», «Собачье сердце»)

Единоборство с царящей и торжествующей пошлостью…

Ключом к пониманию пафоса большинства произведений замечательного писателя М. А. Булгакова является, на наш взгляд, его высказывание: «Вся моя жизнь была единоборством с царящей и торжествующей пошлостью за свободно играющий человеческий талант. На это ушла вся жизнь». Таким «единоборством с пошлостью» станут булгаковские повести «Роковые яйца» и «Собачье сердце». Обе повести отличаются острой сатирической направленностью. В своем широко известном теперь письме к правительству Булгаков отметит одну из отличительных черт своей прозы – «черные и мистические краски (я – мистический писатель), в которых изображены бесчисленные уродства нашего быта». Булгаков упомянул в письме о своем «глубоком скептицизме в отношении революционного процесса, происходящего в моей отсталой стране и противопоставление ему излюбленной и Великой эволюции, – а самое главное – изображение страшных черт моего народа». В письме к правительству Булгаков назовет своим учителем М. Е. Салтыкова-Щедрина, глубоко страдавшего «задолго до революции», как подчеркнет Булгаков, от несостоятельности человека.

В повести «Роковые яйца», написанной в 1924 году, Булгаков переносит действие в воображаемое будущее – в 1928 год. Речь идет о нравственной ответственности ученого за свои открытия, изобретения. Главный сюжетообразующий элемент в произведении – научное открытие профессора Персикова, специалиста «по голым гадам», который обнаружил «лучи жизни», влияющие на рост живых организмов. С помощью оптического устройства Персиков получил «красный луч», в поле действия которого живые организмы размножались с невероятной быстротой и достигали огромных размеров. Не случаен выбор цветового эпитета – «красный», несущий иносказательный смысл: «В красной полосочке кипела жизнь, началась неизбежная борьба. Вновь рожденные (организмы) яростно набрасывались друг на друга и рвали в клочья и глотали…».

Метафоричность «красного луча» очевидна. «Красный луч» в неумелых руках становится роковым для страны, ее людей.

Булгаков верил в будущее России, с горечью отмечал отрицательные явления, которые породили революция и Гражданская война, новые обществественные отношения. В повести «Роковые яйца» Булгаков предостерегает от трагедии, какой может обернуться научное открытие мирового масштаба в руках полуграмотных, самоуверенных людей, новой бюрократии. Речь в повести «Роковые яйца», как и в повести «Собачье сердце», идет и об этичности науки, ответственности ученого за свои открытия. Профессор Персиков, столкнувшись с «кипучим мозгом» субъекта в «кожаной куртке», – Александра Семеновича Рокка, пришедшего к нему «с казенной бумагой с Кремля», – не выдерживает его напора и, подобно Понтию Пилату, «умывает руки». В руках карьериста и проходимца, профессионального «руководителя» «луч жизни» превращается в источник смерти. Рокк, в прошлом флейтист в известном концертном ансамбле, затем редактор политико-литературной газеты, и, наконец, руководитель «куриного совхоза», – вместо мирных кур, как предполагалось, вывел змей и крокодилов огромных размеров. Началось их нашествие на Россию, которому не в состоянии противостоять ни ГПУ, ни Красная Армия, и лишь «неслыханный никем из старожилов», никогда еще не отмеченный мороз, достигший 18 градусов в августе месяце спасет страну от «гадов». От рук обезумевшей толпы погибает Персиков и вместе с ним – его великое открытие. Восторг перед силой интеллекта соединяется в повести с трагическим ощущением хрупкости жизни перед темным ликом невежества и зла.

Внешняя канва сюжета составляет первый план повествования. Но повесть имеет глубокий подтекст: революция вызвала к жизни огромное количество «гадов», которые «рвали в клочья и глотали… и были ужасны».

Бдительные рапповские критики сразу поняли сатирический подтекст повести, направленный против самих устоев системы. Один из видных рапповских критиков Леопольд Авербах назвал «Роковые яйца» «злой сатирой», возмущался тем, «что печатают „Недра“.

Повесть «Собачье сердце» была написана в январе-марте 1925 г, опубликована лишь в 1987 (журнал «Знамя», № 6). Первоначальное название повести – «Собачье сердце. Чудовищная история». И с текстом рукописи случилась поистине «чудовищная история». Как только Булгаков прочитал текст повести в одном литературном кружке, кто-то «донес куда надо» (фраза В. Войновича). Представителями ОГПУ на квартире Булгакова 7 мая 1926 г. был произведен обыск (ордер 2287, дело 45) и изъяты рукописи повести «Собачье сердце» в двух экземплярах, три тетради дневников. Прошло около трех лет, прежде чем повесть была возвращена автору.

В основу повести «Собачье сердце», как и в «Роковых яйцах», положен эксперимент. Герой повести, столп генетики и евгеники, профессор Филипп Филиппович Преображенский, занимающийся прибыльными операциями по омоложению стареющих дам и лысых стариков, приходит к решению улучшить человеческую природу и в ходе научных опытов получает из собаки Шарика – человека Шари-кова. Но профессор не учел наследственности уголовника и алкоголика и сотворил доносчика, развратника и прохвоста. Вмешавшийся в процесс воспитания Швондер решил сделать из Шарикова сознательного строителя социализма. Как только милый пес Шарик путем операции превратился в человеческое существо, так «швондеры» дали ему читать переписку Энгельса с Каутским. Заучив необходимые слова, Шариков «дерзает» войти в политику, занять руководящий пост. Он пожелает в «духе времени» участвовать в «дележе пирога, присвоить себе то, что им не заработано. Настроен Шариков решительно – „разговаривают, разговаривают… Контрреволюция одна“. Политическим кредо Шарикова становится лозунг – «Взять все, да и поделить… А то что ж: один в семи комнатах расселился, штанов у него сорок пар, другой шляется, в сорных ящиках питание ищет». В антиутопии Андрея Платонова «Котлован», развенчивающей идею классовой нетерпимости, надругательства над человеком, «активист», в унисон булгаковскому Шарикову, тоже говорит об «организованном котле», куда пойдет все, «от истины до награбленной кофты».

Эксперимент с Шариковым – условный прием, иносказание, предупреждение писателя-гуманиста об опасности, грозящей обществу, в котором нравственно и культурно отсталая личность получает право навязывать свою волю другим, стать «всем», согласно гимну – «кто был ничем, тот станет всем».

Шариков – символический образ, а повесть «Собачье сердце» прочитывается как иносказание; это отрицание писателем попытки создания нового, совершенного, гармоничного общества методами насилия. Булгаков с горечью констатирует в повести, что процесс обретения человеком нравственного самосознания – долог и труден. Финал истории «великого эскулапа» Преображенского с его экспериментом по очеловечиванию собаки Шарика также символичен. Профессор осознает всю безнравственность научного насилия над природой и уверует в «эволюционный порядок». О долгом и трудном пути «излюбленной» и Великой Эволюции, столь близкой самому автору, рассуждает профессор Преображенский: «Ведь родила же в Холмогорах мадам Ломоносова этого своего знаменитого!». Путем вторичной операции профессор превращает Полиграфа Полиграфо-вича Шарикова в Шарика, а обвиняющим его в убийстве говорящего существа «швондерам» отвечает: «говорить – это еще не значит быть человеком».

Повесть «Собачье сердце» – художественно совершенное произведение. В ней Булгаков приближается к выработке своего неповторимого стиля, рождение которого мы видим в «Записках на манжетах» и завершением которого является стиль романа «Мастер и Маргарита», величайшего произведения русской и мировой прозы XX века.

Непревзойденное сатирическое мастерство Булгакова в «Собачьем сердце» демонстрируют многие страницы повести. В качестве яркого примера можно привести фрагмент текста с гневным монологом профессора Преображенского о «разрухе» («Разруха не в клозете, а в головах»), разоблачающим попытку построить счастливое общество вне труда, на насилии, демагогии.

В завершающей части сочинения подчеркнем актуальность мыслей, идей сатирических повестей М. А. Булгакова в наши дни, онтологический характер художественно исследуемых писателем проблем в своей прозе. По Булгакову, «каждому будет дано по его вере». Человек во все времена несет ответственность за свой выбор.