Текст книги "Карантин. COVID-19 – вирус, который потряс мир"

С началом эпидемии ВИЧ/СПИД процесс борьбы с опасными заболеваниями был запущен, и теперь при каждой новой угрозе активизировались совместные действия различных структур в области здравоохранения и биомедицины. В январе 2017 г. в Давосе был создан один из самых влиятельных альянсов, работающих в этом направлении, – Коалиция за инновации в области обеспечения готовности к эпидемиям (CEPI). Деятельность этого фонда сосредоточивалась вокруг разработки вакцины против смертельно опасного вируса MERS-CoV. В его задачи также входило построение «платформы быстрого реагирования», что позволяло бы незамедлительно предпринимать действия, направленные на борьбу с гипотетическим новым патогеном, который получил условное название «заболевание X»[851]851
  “CEPI Survey Assesses Potential COVID-19 Vaccine Manufacturing Capacity,” CEPI, August 5, 2020.


[Закрыть]. Частно-государственные альянсы, такие как CEPI, не могли положить конец спорам вокруг ценообразования, первоначального размещения акций и прозрачности контрактов, но зато они добавили денежных средств в размере 706 млн долл. 19 компаниям, которые занимались разработкой вакцины[852]852
  B. Hunneycut, N. Lurie, S. Rotenberg, et al., “Finding Equipoise: CEPI Revises Its Equitable Access Policy,” Science Direct, February 24, 2020.


[Закрыть]. Еще тогда 2020 г. был обозначен как завершающий год первого десятилетнего Глобального плана действий в отношении вакцин, который финансировался такими спонсорами, как Gates Foundation, Wellcome Trust, GSK foundation и CEPI. Была близка к завершению работа над созданием ряда новых вакцин, в том числе вакцин против малярии и ВИЧ. А потом, в январе 2020 г., и на самом деле появилось «заболевание X».

Ответ научного мира на распространение коронавируса войдет в историю как наиболее выдающееся коллективное достижение человечества. 5 января после 40 часов непрерывной работы группа ученых под руководством профессора Юн-Чжэнь Чжана из шанхайского университета Фудань первой завершила секвенирование генетического кода коронавируса. Тогда власти Китая все еще пытались хранить молчание по поводу столь неприятных новостей. Чтобы выйти из тупиковой ситуации, в субботу, 11 января, один из австралийских коллег Чжана опубликовал в интернете последовательность генетического кода[853]853
  I. Sample, “The Great Project: How Covi Changed Science Forever,” Guardian, December 15, 2020.


[Закрыть]. За нарушение дисциплины Юн-Чжэнь Чжан был наказан, но информация была рассекречена. В течение короткого времени вакцина была разработана немецкой компанией Pfzer/BioNTech. Работа по созданию вакцины также активно шла в Оксфордском университете[854]854
  A. Bastani, “The Rapid Development of Covid Vaccines Shows How Healthcare Will Completely Change. But Who Will Beneft?” Novara Media, December 28, 2020.


[Закрыть].

Еще до того, как вспышка коронавирусной инфекции приобрела масштабы пандемии, вакцина против коронавируса находилась в стадии разработки. Однако иметь формулу и иметь вакцину с доказанной эффективностью и безопасностью и производить ее в промышленных масштабах – это две большие разницы. Трагизм ситуации с коронавирусной вакциной состоял в том, что впервые все три технологических процесса – разработка, проверка безопасности и эффективности и начало производства – осуществлялись одновременно. При этом требовался масштаб производства, который со временем смог бы охватить все население земного шара, даже если пандемия к этому времени и не прекратится. Ученым удалось добиться результатов в такие короткие сроки частично потому, что базовые исследования и доклиническое тестирование на моделях животных были произведены еще в 2003 г. в ответ на эпидемию SARS[855]855
  D. Wallace-Wells, “We Had the Vaccine the Whole Time,” Intelligencer, December 7, 2020.


[Закрыть]. Однако кризис в связи с вирусом SARS закончился еще до того, как было завершено создание вакцины. В этот же раз мировая гонка по разработке вакцины происходила небывалыми темпами.

Компания Moderna приступила к клиническим испытаниям 16 марта, а Pfzer/BioNTech – 2 мая. Результаты стали известны в середине июля. В конце июля и Moderna, и Pfzer перешли к третьей фазе испытаний. К последней неделе октября к испытаниям было привлечено 74 000 участников. Первые результаты от Pfzer/BioNTech поступили 9 ноября. Через неделю о результатах сообщила Moderna. Результаты компании AstraZeneca стали известны 23 ноября.

Наибольший интерес вызывают вакцины Pfzer/BioNTech и Moderna, поскольку они первыми были одобрены на Западе, а также потому, что для их производства используются самые инновационные технологии. Оглашение результатов испытаний в ноябре 2020 г. улучшило настроение, но это были не единственные вакцины. Несмотря на то что во время тестирования вакцины AstraZeneca было зафиксировано несколько смертных случаев, ее сравнительная дешевизна и эффективность давали основания предполагать, что она окажется более востребованной, чем другие вакцины. К началу января 2021 г. в разных странах мира еще 90 вакцин находились на различных этапах клинических испытаний[856]856
  Sample, “The Great Project: How Covi Changed Science Forever.” C. Zimmer, J. Corum, and S-L. Wee, “Covid-19 Vaccine Tracker Updates: The Latest,” New York Times, January 30, 2020.


[Закрыть]. Миллионы ученых сфокусировали свои экспериментальные и научные исследования на проблемах, связанных с новым заболеванием. В 2020 г. 4 % всех опубликованных в мире научных работ были посвящены коронавирусу[857]857
  H. Else, “How a Torrent of COVID Science Changed Research Publishing – in Seven Charts,” Nature, December 16, 2020.


[Закрыть].

Такая мобилизация сил может по праву считаться коллективным триумфом человеческого разума, однако в этом процессе всегда есть место для соревнования, соперничества и борьбы за исключительные права на интеллектуальную собственность. Разработка вакцины была состязанием, стимулом для которого стали не только научные и гуманитарные амбиции, но также жажда власти и наживы. Учитывая крайнюю необходимость вакцины от коронавируса для всего человечества, это могло показаться весьма циничным. Но в действительности это было нормой. Система здравоохранения и современная фармацевтическая промышленность – это те сферы, где интересы науки и медицины пересекаются с интересами государства и бизнеса[858]858
  M. Wadman, The Vaccine Race: Science, Politics, and the Human Costs of Defeating Disease (Penguin, 2017). Rutschman, “The Vaccine Race in the 21st Century.”


[Закрыть].

С начального этапа развития современных вирусологии и вакцинации Вооруженные силы США играли ведущую роль в борьбе с распространением различных инфекционных заболеваний, начиная с желтой лихорадки и заканчивая гепатитом. В 1945 г. американские военнослужащие были первыми, кого вакцинировали от гриппа[859]859
  S. Ratto-Kim, I-K. Yoon, R. M. Paris, et al., “The US Military Commitment to Vaccine Development: A Century of Successes and Challenges,” Frontiers in Immunology, June 21, 2018; doi.org/10.3389/fmmu.2018.01397.


[Закрыть]. В 2020 г. в США при поддержке государства была организована самая масштабная в мире кампания по разработке вакцины от коронавируса. 15 мая 2020 г. была запущена программа «Операция „запредельная скорость“» (Operation Warp Speed), сопоставимая по размаху с «Манхэттенским проектом» периода Второй мировой войны и носящая амбициозное название, заимствованное из телесериала «Звездный путь» (Star Treck). Это была совместная межведомственная программа, объединяющая усилия биотехнологических компаний, крупнейших фармацевтических компаний и двух гигантских правительственных структур – Пентагона и Министерства здравоохранения и социальных служб. К концу года в рамках этой программы было израсходовано 12,4 млрд долл. на разработку вакцины и на заключение производственных контрактов с шестью ведущими фармацевтическими группами. Три из этих групп были американскими (Johnson & Johnson, Moderna и Novavax), две – европейскими (Sanof/G SK, AstraZeneca-Oxford), а одна – международной (Pfzer/BioNTech). Первоначально выпуск вакцины был запланирован на октябрь. В руководство компании вошли венчурный капиталист, бывший директор по исследованиям и разработкам компании GlaxoSmihKline и член правления компании Moderna, а также четырехзвездный генерал, возглавляющий Командование боевой техникой и имеющий глубокие знания в области логистики и большой политический опыт. В Вашингтоне атмосфера вокруг программы Operation Warp Speed была пропитана характерным воинским духом. Одной из первых книг в списке рекомендованной литературы для команды, занимающейся реализацией этой программы, была «Кузница свободы» (Freedom’s Forge) – восторженное описание того, как «американский бизнес завоевал победу во Второй мировой войне». Наверное, неслучайно, что та же самая книга приобрела огромную популярность у адептов «Зеленого нового курса»[860]860
  P. Mason, “Alexandria Ocasio-Cortez’s Green New Deal Is Radical but It Needs to Be Credible Too,” New Statesman, February 13, 2019.


[Закрыть]. Военные, входящие в состав участников Operation Warp Speed, приходили на работу в военной форме и установили «боевой ритм» для ежедневных совещаний[861]861
  S. LaFraniere, K. Tomas, N. Weiland, D. Gelles, S. G. Stolberg, and D. Grady, “Politics, Science and the Remarkable Race for a Coronavirus Vaccine,” New York Times, November 21, 2020.


[Закрыть].

Может быть, программа Operation Warp Speed и отличалась воинским духом, однако к ней, в отличие от армии, никого насильно не привлекали. Решение объединиться компании принимали по собственной воле. Merck, один из гигантов в области производства вакцин, решил отойти на задний план. Johnson & Johnson уже заключила с администрацией Трампа контракт на поставку в конце марта 450 млн доз вакцины[862]862
  D. Diamond, “The Crash Landing of ‘Operation Warp Speed,’” Politico, January 17, 2021.


[Закрыть]. Из передовых компаний, занимающихся разработкой вакцины от COVID-19 на основе матричной РНК, в поддержке больше всего нуждалась Moderna. Эта компания лидировала в области научных разработок, но в ее штате было только 800 сотрудников и ей так и не удалось осуществить фазу III клинических испытаний вакцины. Для нее управленческая помощь, оказываемая Warp Speed, была не менее важна, чем финансирование размером 2,5 млрд долл., которое она получила от правительства США. В компании Moderna руководителем группы, занимавшейся разработкой вакцины, был чиновник из Министерства обороны, которого все называли «майором». В его обязанности входила организация полицейских эскортов на машинах, оснащенных проблесковыми маячками, для того чтобы совершать грузоперевозки между штатами в обход запретов, введенных в связи с пандемией COVID-19 на автотрассах. Кроме того, он отвечал за организацию воздушных перевозок самого необходимого производственного оборудования[863]863
  LaFraniere et al., “Politics, Science and the Remarkable Race for a Coronavirus Vaccine.”


[Закрыть].

Pfzer, которая является одной из старейших фармацевтических компаний-гигантов и имеет репутацию опасного конкурента, в подобной помощи нуждалась не так сильно. Благодаря партнерству с BioNTech она приобрела все необходимые научные разработки. Разумеется, Pfzer была очень рада воспользоваться деньгами, предоставленными правительством США, заключив предварительный контракт стоимостью в 1,95 млрд долл. на поставку 100 млн доз вакцины. Если бы этого финансирования не было, то, по заявлению главного исполнительного директора компании доктора Альберта Бурла, Pfzer отстранилась бы от сумасбродной политики Трампа по созданию вакцины. На разработку вакцины самые большие деньги выделило не правительство США, а правительство Германии[864]864
  B. Pancevski, “Germany Boosts Investment in Covid-19 Vaccine Research,” Wall Street Journal, September 15, 2020.


[Закрыть]. В компанию BioNTech, партнера по исследованиям и разработкам компании Pfzer, Берлин вложил 443 млн долл. Еще 118 млн долл. поступило от Европейского инвестиционного банка[865]865
  “Germany: Investment Plan for Europe – EIB to Provide BioN Tech with Up to €100 Million in Debt Financing for COV ID -19 Vaccine Development and Manufacturing,” European Investment Bank, June 11, 2020.


[Закрыть].

Что же касается политики, проводимой Трампом, то опасения Pfzer были вполне оправданными. Хотя Трамп все лето хвастался о скором начале кампании по вакцинации, фармацевтические фирмы больше всего волновал вопрос о легитимности процесса сертификации новой вакцины. Ученые убеждали их, что лекарственный препарат является в равной степени безопасным и эффективным. Самым важным было теперь доказать, что эти два факта ни у кого не могут вызывать никаких сомнений. В области современной юридической медицины это всегда является самой сложной задачей. В США в 2020 г. это действительно было крайне трудным делом.

Летом в разгар протестного движения Black Lives Matter, когда темнокожие и латиноамериканские пациенты умирали от COVID-19 и его осложнений гораздо чаще, чем белые американцы, было чрезвычайно важно учесть в клинических испытаниях самые разнообразные группы населения. В конце августа организаторы программы Warp Speed осознали, что в клинических испытаниях, проводимых компанией Moderna, слишком много белых американцев. Потребовалось выделить дополнительные средства, чтобы в последнюю минуту привлечь к испытаниям добровольцев из групп меньшинств. Компании Pfzer, которая в свои испытания инвестировала сотни миллионов долларов, это дало определенное преимущество в гонке на финишной прямой[866]866
  LaFraniere et al., “Politics, Science and the Remarkable Race for a Coronavirus Vaccine.”


[Закрыть].

Больше всего Pfzer беспокоило, насколько легитимной была сама процедура одобрения вакцины, установленная Управлением по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов (FDA). Когда президент начал давить на FDA, требуя ускоренной сертификации вакцины, Бурла решил, что должен этому воспрепятствовать. Он связался с генеральным директором компании Johnson & Johnson, и затем они вдвоем привлекли дополнительную поддержку. В открытом письме, опубликованном 8 сентября, девять ведущих фармацевтических компаний заявили о своей решимости «единым фронтом выступить на защиту науки». Инструкции FDA всегда были золотым стандартом для регулирования лекарственных средств, и они будут в точности им следовать[867]867
  L. Facher, “Amid Broad Mistrust of FDA and Trump Administration, Drug Companies Seek to Reassure Public About Covid-19 Vaccine Safety,” Stat, September 8, 2020.


[Закрыть]. В очередной раз представители большого бизнеса отказались действовать по указке Трампа, и теперь их отказ имел конкретные последствия. Выборы были все ближе, а Pfzer решил притормозить.

При проведении клинических испытаний лекарственных средств важнейшим показателем является пороговое значение. Из всех главных конкурентов у Pfzer был самый жесткий протокол испытаний вакцины – отслеживать промежуточные результаты до момента инфицирования 32 человек из 42 тыс. участников испытаний[868]868
  M. Herper, “No News on Pfzer’s Covid-19 Vaccine Is Good News – and Bad News,” Stat, October 27, 2020.


[Закрыть]. Это пороговое значение было существенно ниже, чем пороговое значение, установленное компанией Moderna. FDA не скрывало, что на таких шатких основаниях не собирается выдавать «разрешение на экстренное использование». Pfzer не хотелось оказаться между двух огней – между Трампом и FDA. 29 октября руководство компании обратилось к FDA с просьбой одобрить повышение порогового значения до 62 заболевших. Если до этого и были какие-то надежды на то, что результаты испытаний будут оглашены до выборов, то теперь эти надежды полностью рухнули. И действительно, до 3 ноября Pfzer даже не приступила к анализу уже полученных результатов. Начинать эту работу раньше компания не хотела, опасаясь, что ей придется сообщить о своих результатах участникам рынка ценных бумаг. Лишь 9 ноября наконец-то была опубликована информация о том, что эффективность вакцины составляет 95 %.

С одной стороны, это явилось подтверждением того, что исследования проводились надлежащим образом и с учетом всех научных рекомендаций. С другой стороны, в этом проявились чрезмерное рвение и желание соблюсти все формальные требования, что, конечно, было обусловлено политическими причинами. Естественно, Трамп воспринял это как личную обиду и обвинил фармацевтические компании в том, что они украли у него победу. Безусловно, он играл в опасные игры, и среди представителей американского крупного бизнеса мало кто сожалел о завершении срока его президентства. Однако теперь под угрозой находились легитимность всего фармацевтического бизнеса и авторитет науки[869]869
  D. Wallace-Wells, “We Had the Vaccine the Whole Time,” Intelligencer, December 7, 2020.


[Закрыть].

К концу 2020 Г. в США и Великобритании началось распределение первых 20 млн доз вакцины. Теперь стояла новая задача – обеспечить ее наиболее эффективное использование. В Европе и США сразу же начались споры по поводу того, кто должен получить вакцину первым. Весной 2021 г. это привело к возникновению еще более жарких дебатов между европейскими странами, внутри самих стран, а также между Евросоюзом и компанией AstraZeneca, которая отставала от графика поставок. Однако это был вопрос очередности. Раньше или позже – европейцы получили бы свою вакцину. Главный вопрос касался сроков иммунизации миллиардов людей, входящих в группы риска, из стран с низким и средним уровнями доходов. Как в то время говорили, пока каждый из нас не будет в безопасности, никто не будет чувствовать себя в безопасности. С точки зрения стратегии борьбы с заболеванием, вакцину было необходимо массированно использовать в очагах заболевания. Было бы крайне несправедливо, если бы не имеющие высоких рисков жители Великобритании получили возможность вакцинироваться раньше, чем медицинские работники в Южной Африке или Индии, находящиеся на передовых позициях борьбы с пандемией. Это был также вопрос политического благоразумия. По словам Джереми Фаррара из фонда Wellcome Trust, «если в течение первых 6 месяцев Западная Европа и США окажутся единственными регионами, где вакцинируют население, а в остальных странах мира вакцинация начнется только в конце 2021 г., то, я думаю, у нас сложится весьма и весьма напряженная глобальная ситуация»[870]870
  J. Cohen and K. Kupferschmidt, “As Vaccines Emerge, a Global Waiting Game Begins,” Science 370, no. 6523 (2020): 1385–87.


[Закрыть].

Именно эта проблема вызывала беспокойство глав государств G20, которые собрались на заседании в ноябре 2020 г., проходившем под председательством Саудовской Аравии. Это имел в виду и президент Франции Макрон, когда он заявил: «Мы должны сделать все возможное, чтобы не допустить сценария двухскоростного мира, в котором только богатые смогут защититься против вируса и вернуться к нормальной жизни»[871]871
  R. Jalabi, R. Woo, and A. Shalal, “G20 Leaders Seek to Help Poorest Nations in Post-COVID World,” Reuters, November 20, 2020.


[Закрыть]. Однако причитания стран «Большой двадцатки» были всего лишь крокодильими слезами. Ведь они – члены эксклюзивного клуба – уже вполне успешно монополизировали весь мировой запас вакцин. Более богатые страны – члены G20 имели запасы, в несколько раз превосходившие их потребности.

Фиговым листом, которым мировые державы пытались прикрыть проблемы, связанные с вакциной, стал глобальный проект под названием «Глобальное сотрудничество для ускорения разработки, производства и равного доступа к новой диагностике, терапии и вакцинам COVID-19» (ACT), а также проводимая в рамках этого проекта инициатива «Глобальный доступ к вакцинам COVID-19» (COVAX)[872]872
  “More Tan 150 Countries Engaged in COVID-19 Vaccine Global Access Facility,” World Health Organization, July 15, 2020.


[Закрыть]. Это стало непосредственным продолжением деятельности по организации глобальной вакцинации, которая активно развивалась начиная с 2000 г. Инициативе COVAX оказывали поддержку такие организации, как Глобальный альянс по вакцинам и иммунизации (GAVI), Коалиция за инновации в области готовности к эпидемиям (CEPI) и Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ). Логистическую поддержку COVAX получала от ЮНИСЕФ (UNICEF) – Детского фонда ООН. К концу 2020 г. инициатива COVAX объединяла 189 государств, в которых проживает бóльшая часть мирового населения. Бедные страны присоединялись по необходимости. Богатые же страны, включая крупных спонсоров, таких как Германия, Норвегия и Япония, участвовали в этой инициативе из чувства ответственности. Кроме того, они использовали это как возможность выбора из различных вариантов вакцин. По необъяснимым причинам администрация Трампа решила обвинить COVAX в том, что этот проект был якобы организован Китаем под прикрытием ВОЗ[873]873
  J. H. Tanne, “Covid-19: US Will Not Join WHO in Developing Vaccine,” BMJ 370 (20202): m3396.


[Закрыть]. В действительности же поначалу Китай не принимал в нем никакого участия, а примкнул к проекту только осенью. Теперь из крупных неприсоединившихся стран оставались только США и Россия.

Отсутствие в проекте этих двух стран не могло не вызывать сожаления, но, независимо от того, присоединились бы они или нет, инициатива все равно была недостаточно масштабной. Ее главная задача состояла в том, чтобы к концу 2021 г. обеспечить выпуск 2 млрд доз вакцины. Этого хватило бы на вакцинацию более 20 % населения стран – участниц COVA X. К началу 2021 г. было произведено только 1,07 млрд доз, и финансовое положение проекта было очень тяжелым. В целом 100 фондов и стран с более высоким уровнем доходов взяли на себя обязательство выделить 2 млрд долл. Однако в виде наличности была доступна только малая часть этих денег, а к концу 2021 г. необходим был следующий транш в размере 5 млрд долл. При довольно-таки ограниченном бюджете – стоимость одной дозы вакцины не должна была превышать 5 долл. – нельзя было ошибиться. На встрече стран «Большой двадцатки», состоявшейся в ноябре 2020 г., Евросоюз буквально пустил шапку по кругу, обратившись с призывом сделать пожертвования в пользу инициатив ACT и COVAX[874]874
  Jalabi, Woo, and Shalal, “G20 Leaders Seek to Help Poorest Nations in Post-COVID World.” A. Mullard, “How COVID Vaccines Are Being Divvied Up Around the World,” Nature, November 30, 2020. Cohen and K. Kupferschmidt, “As Vaccines Emerge, a Global Waiting Game Begins.” H. Dempsey and T. Wilson, “WHO Head Warns of Global ‘Moral Failure’ on Vaccines,” Financial Times, January 18, 2021.


[Закрыть]. Канцлер Меркель заявила, что Германия уже выделила 500 млн евро (592,65 млн долл.), и призвала остальные страны сделать свои вклады.

Эта дискуссия многое прояснила. 500 млн долл. могли быть либо огромной суммой денег, либо до смешного ничтожной. Если бы Германия пошла на этот шаг, то она могла бы взять в кредит сумму, которой хватило бы не только на то, чтобы обеспечить первоочередные потребности инициативы COVAX, но и на то, чтобы покрыть предполагаемые издержки на полную глобальную вакцинацию, стоимость которой в мае 2020 г. оценивалась в 25 млрд долл. При этом Германия могла бы воспользоваться кредитом на условиях отрицательной процентной ставки. Вместо этого она решила предоставить 500 млн и подождать, пока другие страны не последуют ее примеру[875]875
  M. Peel and A. Jack, “Cost of Vaccinating Billions Against Covid-19 Put at More Tan $20bn,” Financial Times, May 3, 2020.


[Закрыть]. Безусловно, той же логикой руководствовались и все другие страны – участницы G20. Исключение, возможно, составляли лишь Аргентина и ЮАР: и та и другая страна могли бы оправдать расходы, необходимые для победы над пандемией и для восстановления мировой экономики, исходя лишь из собственных интересов. Положа руку на сердце, даже для крупных фармацевтических компаний вакцины не были вопросом жизни и смерти. До кризиса доходы компании Pfzer превышали 50 млрд долл. в год. Прогнозируемый доход от производства коронавирусной вакцины, которую в 2021 г. Pfzer должна была получить совместно с BioNTech, был солидной прибавкой, однако он не был решающим фактором, определяющим благополучие компании в долгосрочной перспективе[876]876
  “Where Do Covid-19 Vaccine Stocks Go from Here?” Wall Street Journal; www.wsj.com/ graphics/covid19-vaccine-stocks.


[Закрыть]. Гораздо более важным в этом отношении было освоение технологии мРНК.

Одной из отличительных особенностей программы вакцинации был дисбаланс между относительно скромными расходами и несоразмерной прибылью. По оценкам МВФ, быстрая целенаправленная вакцинация всего мира к 2025 г. могла бы увеличить глобальный ВВП на 9 трлн долл.[877]877
  “$9 Trillion: The Potential Income Boost from Coronavirus Vaccine,” Al Jazeera, October 16, 2020.


[Закрыть] Тем не менее никто не хотел в одностороннем порядке пойти на смелый шаг, внеся необходимые средства для реализации программы глобальной иммунизации. То одна, то другая страна выделяли по сотне миллионов долларов, а ВОЗ раздумывала, как с помощью технологий финансового инжиниринга она сможет сбалансировать свой бюджет Брюс Эйлвард, координатор проекта ACT от ВОЗ, сообщил, что его группа, обсуждая варианты привлечения средств, рассматривала возможность получения льготных займов и выпуска так называемых «катастрофных» облигаций. В качестве консультанта они воспользовались услугами банка Citigroup, который помогал им управлять рисками, связанными с балансированием их напряженного бюджета. По этому поводу Эйлвард заметил: «Прямо сейчас мы не можем максимально быстро покончить с пандемией – этому мешает недостаточное финансирование. В сложившейся сегодня фискальной обстановке исправить это весьма сложно, хотя наш проект – лучшее, что может быть»[878]878
  S. Nebehay and E. Farge, “New Kinds of Loans and Bonds Could Fill $28 Billion COVID Funding Gap,” Reuters, December 15, 2020. F. Guarascio, “Exclusive – WHO Vaccine Scheme Risks Failure, Leaving Poor Countries with No COVID Shots Until 2024,” Reuters, December 16, 2020.


[Закрыть].

Остается только гадать, как именно «фискальная обстановка» может стать препятствием. Большинство стран по всему миру на расходы, связанные с экстремальной ситуацией, тратили беспрецедентно большие суммы денег, которые затмевали масштаб всей программы вакцинации. По словам Эйлварда, «все это окупится за 36 часов, как только вернутся торговля и возможность путешествовать». Однако в разгар разрушительной пандемии, которая стоила мировой экономике триллионы долларов, когда речь заходила о выделении средств для системы здравоохранения, мировые лидеры хранили молчание.

Еще более жестким ограничением, чем деньги, были технические узкие места в производстве вакцин. Производство миллиардов доз вакцины мРНК требовало разработки каких-то новых способов доставки компонентов вакцины – так, например, в случае с липидными наночастицами были нужны микроскопические пузырьки жира, которые осуществляют транспорт генетического кода в тело человека. Еще одну серьезную проблему представляло наполнение ампул сывороткой[879]879
  H. Kuchler, J. Miller, and K. Stacey, “US Ofers to Help Increase Production of Pfzer/BioNTech Covid Vaccine,” Financial Times, December 11, 2020.


[Закрыть]. Администрация Трампа рапортовала о том, что для увеличения объемов производства вакцины будет применяться закон «Об оборонной промышленности», существовавший со времен холодной войны. Но из этого ничего не вышло. Серьезные узкие места возникали и в Европе, особенно в процессе производства вакцины AstraZeneca.

Для наращивания производства имело смысл расширять мощности за счет подключения большего количества компаний[880]880
  A. Acharya and S. Reddy, “It’s Time to Use Eminent Domain on the Coronavirus Vaccines,” Foreign Policy, December 29, 2020.


[Закрыть], но для этого требовалось заключить соглашение с разработчиками оригинальной вакцины. Несмотря на то что на разработку вакцин были выделены государственные фонды, права на интеллектуальную собственность оставались у частных компаний, занимавшихся созданием трех первых вакцин. По словам Джеймса Лава, директора группы Knowledge Ecology International, занимающейся защитой прав интеллектуальной собственности, «решение, принятое с самого начала работы над созданием вакцины, которое сводилось к тому, чтобы обойтись без обязательной передачи прав „ноу-хау“, было серьезнейшей глобальной политической ошибкой»[881]881
  A. Beattie, “The Struggle to Defuse the Global Vaccine Confict,” Financial Times, January 28, 2020.


[Закрыть]. Когда летом 2020 г. прозвучал призыв к объединению патентов в единый пул, желающих участвовать в этом практически не было. Предложение объединить свои патенты с другими поступило лишь от компании Moderna, которая сильно зависела от государственного финансирования. Однако ее предложение имело бы смысл только в том случае, если бы к этому прилагалась закрытая информация о производственном процессе. ЮАР и Индия отправили запрос в ВТО с призывом снять требование защиты интеллектуальной собственности с антиковидных вакцин и лечебных препаратов. Против этого решительно выступила коалиция, в которую вошли США, Великобритания, Канада и Евросоюз[882]882
  A. Beattie, “Impending Row over Covid Vaccine Patents at W HO,” Financial Times, October 8, 2020. “Pfzer and Moderna Vaccines Can Only Be Scaled Up Globally if Many More Suppliers Can Produce,” ReliefWeb, December 8, 2020. M. Rathod and K. Barot, “India and South Africa’s COVID Vaccine Proposal to the WTO: Why Patent Waiver Must Be Considered Over Compulsory Licensing,” IP Watchdog, January 2, 2021.


[Закрыть]. Они поддержали идею кооперации, но только на условиях, продиктованных фармацевтической промышленностью.

Что же касается вакцин мРНК, то сложности совместной разработки и расширения производства определялись особенностями самих вакцин. Это были совершенно новые и дорогостоящие препараты, поэтому наращивание их производства, как и всегда в таких случаях, было бы связано с большими трудностями. Для осуществления быстрой и масштабной иммунизации населения всего земного шара более перспективным казался другой путь: начать с более простых и традиционных вакцин. Именно по такому пути решили пойти разработчики оксфордской вакцины, наименее разрекламированной из трех конкурирующих вакцин, еще раньше появившихся в западных странах. Эта вакцина была недорогой и стабильной, благодаря чему ее было легко хранить. В апреле Институт Дженнера, входящий в Оксфордский университет, объявил, что готов сделать свою вакцину доступной, выпустив ее на рынок на основе открытой лицензии, однако вскоре отказался от этой идеи под нажимом фонда Gates Foundation, который ревностно стоит за сохранение патентов на интеллектуальную собственность даже в тех случаях, когда речь идет о жизненно важных лекарствах. Институт Дженнера заключил договор, предоставляющий исключительное право совместных продаж, с компанией AstraZeneca и коммерческой компанией Vaccitech, большинством акций которой владеет Оксфордский университет и его ведущие исследователи. Предполагалось, что во время пандемии эти структуры будут поставлять вакцину по себестоимости[883]883
  J. Hancock, “Tey Pledged to Donate Rights to Teir COVID Vaccine, Ten Sold Tem to Pharma,” Kaiser Health News, August 25, 2020. J. Strasburg, “If Oxford’s Covid-19 Vaccine Succeeds, Layers of Private Investors Could Proft,” Wall Street Journal, August 2, 2020.


[Закрыть]. Для того чтобы расширить производственные мощности, Оксфордский университет и AstraZeneca договорились о партнерстве с десятью производителями из разных стран. Самым крупным из них был Институт сыворотки Индии, который имел возможность ежегодно производить не менее миллиарда доз вакцины и активно готовился к расширению производства. AstraZeneca взяла на себя обязательство к началу 2021 г. осуществить поставку 3,21 млрд доз, больше половины из которых будут предназначаться для бедных стран и стран со средним достатком. Это было больше, чем количество вакцин, произведенных Pfzer/BioNTech Moderna, вместе взятых, однако и этого количества было далеко не достаточно, причем, разумеется, необходимый объем выпуска зависел от эффективности и безопасности вакцины.

Нарратив об удивительной научной победе, совершенной Pfzer-BioNTech и Moderna при разработке вакцины мРНК, который может лечь в основу Freedom’s Forge[884]884
  Компьютерная военная игра о Гражданской войне в США.


[Закрыть] XXI в., был западно-центричным. Каким образом и когда он станет релевантным для остального мира – весной 2021 г. этот вопрос оставался открытым. В конце марта 2021 г. США, на долю которых приходилась приблизительно четверть мирового производства вакцины, согласились продать своим соседям – Канаде и Мексике – только несколько миллионов доз. Евросоюз был менее «националистичным». К весне 2021 г. европейские производители экспортировали 40 % общего объема произведенной вакцины. Поставки осуществлялись в основном богатым покупателям. Первая партия вакцины из ЕС по линии инициативы COVAX прибыла в Аккру (Гана) рейсом 787 из Эмиратов утром 24 февраля. Вакцина была произведена на гигантском предприятии Индийского института сыворотки, расположенного в городе Пуне, которое, являясь партнером AstraZeneca, по контракту должно было обеспечить 86 % общих запасов COVAX. Месяц спустя возникла обеспокоенность по поводу безопасности вакцины от AstraZeneca, и в это же время Индия, где наблюдался стремительный рост заболеваемости, объявила мораторий на экспорт вакцины. Страна с огромным населением сама имела экстренную потребность в вакцинах. Организаторам COVAX, надеявшимся в первой половине 2021 г. распределить 350 млн доз вакцины, пришлось ждать 90 млн доз, которые им обещал Индийский институт сыворотки в марте и в апреле. В ситуации, когда поставки из Индии прекратились, а богатые страны продолжали увеличивать свои запасы, поиски вакцины пошли в другом направлении – теперь взоры обратились на вакцины, произведенные в России и в Китае.

Хотя можно было ожидать, что в 2020 г., после тщательно проведенных клинических испытаний в Калифорнии, первая официально разрешенная антиковидная прививочная кампания стартует именно там, этого не случилось. Прививочная кампания началась в Китае. 29 февраля генерал-майор Чэнь Вэй, ведущий вирусолог Народно-освободительной армии Китая (НОАК), стоя перед флагом Коммунистической партии Китая в полевой военной форме, была привита первой экспериментальной вакциной. Чэнь была объявлена национальным героем за разработку вакцины против лихорадки Эбола. Ее деятельность была воспета в патриотическом фильме «Воин-волк 2» (Wolf Warrior 2). В Ухане она принимала участие в совместном проекте Китайской академии военно-медицинских наук и канадско-китайской фармацевтической компании CanSin Biologics[885]885
  J. Cohen, “China’s Vaccine Gambit,” Science 370, no. 6522 (2020): 1263–67. G. Chazan, S. Neville, and L. Abboud, “European Leaders Under Pressure to Speed Up Mass Vaccination,” Financial Times, January 1, 2021.


[Закрыть]. Чэнь и ее команда решили выступить в качестве добровольцев и вакцинироваться первыми не только для того, чтобы продемонстрировать свою лояльность к КПК, хотя они, безусловно, были бы рады сделать и это. Они были готовы рисковать, поскольку риск казался минимальным. Вакцина, которую разрабатывал Китай, была простой, но надежной и безопасной. Начав кампанию по вакцинации с военнослужащих, руководство Китая планировало к концу 2020 г. вакцинировать 4,5 млн человек, то есть такое же количество, что и во всем мире в целом. Насколько можно судить по имеющейся информации, серьезных побочных эффектов после китайской прививки не наблюдалось. К концу марта 2021 г., выпустив более 225 млн доз вакцин, Китай стал ведущей в мире страной по общему объему производства. Почти половина изготовленной вакцины шла на экспорт.

Россия также использовала уже апробированную технологию. Решив не начинать с нуля и не пытаться применить новомодную технологию мРНК, российские ученые модифицировали вакцину, которая ранее успешно использовалась в борьбе против лихорадки Эбола. По похожему пути пошли и исследователи вакцины Oxford-AstraZeneca, но в российской вакцине «Спутник V», изготавливаемой Центром им. Гамалеи, в самом названии вакцины – «Спутник V» – звучала гордость за большие достижения России в области науки и технологии. Для первой и для второй прививки этой вакцины использовались разные аденовирусные векторы. Это, по всей очевидности, подняло общую эффективность вакцины до 91,4 %, что делало ее намного более эффективной, чем аналогичные западные вакцины. В августе российская вакцина стала первой в мире зарегистрированной вакциной, хотя в это время ее клинические испытания находились еще только на второй фазе[886]886
  C. Shepherd and M. Seddon, “Chinese and Russian Vaccines in High Demand as World Scrambles for Doses,” Financial Times, January 18, 2020.


[Закрыть].