Текст книги "Карантин. COVID-19 – вирус, который потряс мир"

У самого президента настрой был на удивление оптимистичным. После рыночных торгов в понедельник, 24 февраля, он посоветовал инвесторам «скупать акции, упавшие в цене». Через два дня, расстроенный мрачными сообщениями, поступающими от чиновников министерства здравоохранения, он назначил вице-президента Майка Пенса главой оперативного штаба по борьбе с коронавирусной инфекцией. «Совсем скоро нам хватит и пяти человек, – хвастался президент, – мы проделали очень хорошую работу». Как заметил Стивен Мур, еще один любимый экономический советник Трампа, в начале марта настроение в Белом доме «было на грани восторга… Экономика начала резко увеличивать темпы развития, фондовый рынок работал на полную катушку, а этот доклад по безработице был просто фантастическим. Лучше и придумать сложно».[261]261
  S. Donnan, J. Randow, W. Horobin, and A. Speciale, “Committee to Save World Is a No-Show, Pushing Economy to the Brink,” Bloomberg, March 13, 2020.


[Закрыть] Все внимание было приковано к выборам, которые должны были состояться 3 ноября 2020 г. Зять президента Джаред Кушнер был его правой рукой и доверенным лицом. По его мнению, следовало избегать всего, что могло напугать рынки, будь то тестирование слишком большого количества людей или размещение заказов на крупные партии аппаратов ИВЛ.

Когда 3 марта вновь собрались ведущие финансисты стран G7, мнения европейских и американских коллег разошлись. Если Марк Карни, который последние дни пребывал в должности управляющего Банка Англии, и министр финансов Франции Бруно Ле Мэр выражали серьезную озабоченность в связи с пандемией, то Мнучин и Кудлоу, выступая от имени администрации Трампа, излучали уверенный оптимизм[262]262
  E. Luce, “Inside Trump’s Coronavirus Meltdown,” Financial Times, May 14, 2020.


[Закрыть]. Кудлоу расхваливал чудеса налогового плана Трампа по сокращению налогов и дерегуляции. Он хотел, чтобы Америка была впереди всех, только если это не касалось пандемии. По мнению Кудлоу, приоритетным фактором являлся экономический рост. Он задал вопрос, «почему так называемый западный альянс» не «производит товары». Более логичной была позиция представителей Федеральной резервной системы. На самóй встрече G7 Джером Пауэлл ни словом не обмолвился о том, какие дальнейшие шаги он собирается предпринимать, но к концу дня дал согласие на экстренное понижение процентных ставок. Федеральная резервная система не посчитала нужным проинформировать об этом кого-либо из своих партнеров. Однако к этому моменту было уже очевидно, что рынкам нужна поддержка и что первый шаг должна сделать ФРС. Для других центральных банков это было бы сигналом к началу действий. Не вполне понятным был только один вопрос: в какой степени сможет реально помочь обычная монетарная политика? По словам Кэти Мартин из Financial Times, «мы будем приветствовать каждого, кто может четко объяснить, какую политику следует выбрать [центральному банку], чтобы с легкостью преодолеть экономические проблемы, вызванные смертями, отмененными авиарейсами, закрытыми промышленными предприятиями и городами-призраками»[263]263
  Martin, “Markets Face Fresh Jolt of Coronavirus Nerves.”


[Закрыть]. Как сказал один из инвесторов, придется привыкать к новой ситуации – «теперь всем руководит ВОЗ, а не центральные банки»[264]264
  C. Henderson, C. Smith, and P. Georgiadis, “Markets Tumble as Fed Rate Cut Fails to Ease Fears,” Financial Times, March 3, 2020.


[Закрыть].

Косвенно признав этот факт, Трамп с сопровождающими лицами в пятницу, 6 марта, посетил Центр контроля заболеваний с целью подбодрить его сотрудников. Это был классический спектакль в стиле Трампа. Он пикировался с представителями прессы, хвалился собственным высоким рейтингом на телеканале Fox и недавними высокими показателями рынка ценных бумаг, а также подверг нападкам губернатора штата Вашингтон, члена Демократической партии, который всеми силами пытался сдержать распространение одной из самых сильных вспышек коронавируса в США. Затем Трамп признался, что даже представить себе не мог, какое количество людей ежегодно умирает от гриппа. Эти цифры его сильно удивили. Возможно, для того чтобы успокоить общественное мнение, он вспомнил о своем «супергениальном» дядюшке – профессоре Массачусетского технологического университета. Трамп полагал, что он сам вполне мог унаследовать от своего дядюшки природную способность к наукам. Обратившись, собственно, к теме кризиса, он пообещал, что «в течение недели будут поставлены 4 миллиона наборов тестов». Тест-системы, по его словам, были «великолепными». «Каждый, кому нужен тест, получит его». На самом деле вся американская система тестирования находилась в полном беспорядке. Однако это не помешало Трампу заявить, что Южная Корея обратилась за помощью к США. «У них огромное число инфицированных. А у нас – нет. Я им только сказал: „Спокойствие“. Сейчас все ждут от нас помощи. Весь мир надеется на нас»[265]265
  “Transcript: Donald Trump Visits CDC, Calls Jay Inslee a ‘Snake,’” Rev, March 6, 2020.


[Закрыть]. Это очень напоминало реакцию Михаила Горбачева на события в Чернобыле или настрой Саддама Хусейна перед началом операции «Шок и трепет».

Безусловно, эйфория Трампа выглядела несколько странной, однако он был не одинок. Мексиканский президент-популист Андрес Мануэль Лопес Обрадор (или, как его часто называют, АМЛО) тоже не до конца осознавал серьезность ситуации. В 2009 г. при президенте Фелипе Кальдероне он выступал против локдауна в связи с эпидемией свиного гриппа[266]266
  D. Agren, “Mexican Governor Prompts Outrage with Claim Poor Are Immune to Coronavirus,” Guardian, March 26, 2020.


[Закрыть]. Одиннадцать лет спустя он призывал мексиканцев сохранять спокойствие и помнить, что COVID-19 менее опасен, чем грипп[267]267
  “Mexico: Mexicans Need Accurate COVID-19 Information,” Human Rights Watch, March 26, 2020.


[Закрыть]. В Бразилии президент Болсонару повел себя как настоящий мачо. Главное, как он считал, было не падать духом. Президент Танзании Джон Магуфули обещал, что с божьей помощью заболевание отступит[268]268
  F. Ng’wanakilala, “Tanzanian President Under Fire for Worship Meetings Aid Virus,” Bloomberg, March 22, 2020.


[Закрыть].

По поводу такой позиции легко иронизировать, но надежда на то, что наука сможет разработать серьезное руководство к действию, оказалась иллюзорной[269]269
  L. Lenel, “Public and Scientifc Uncertainty in the Time of COVID-19,” History of Knowledge, May 13, 2020.


[Закрыть]. 3 марта на Даунинг стрит, 10 состоялась пресс-конференция, ставшая позже печально известной. На ней присутствовали премьер-министр Джонсон и его главный советник по вопросам здравоохранения Крис Уитти. На этой пресс-конференции Джонсон хвастался, как он посещал больницы и обменивался рукопожатиями с больными. Но не прошло и месяца, и ему пришлось бороться за собственную жизнь в палате интенсивной терапии. Однако выступление Уитти было не менее показательным. С одной стороны, он описал наихудший из всех возможных сценариев, согласно которому «по некоторым оценкам, инфицироваться может 80 % населения, а умереть – 1 %». Однако вместо того, чтобы сделать акцент на катастрофических последствиях, Уитти решил снизить градус и дал понять, что эти цифры являются чисто гипотетическими. Такая постановка вопроса позволила Джонсону успокоить общественное мнение рассказами о том, какие замечательные служба здравоохранения и система тестирования в Великобритании[270]270
  Grey and MacAskill, “Special Report: Johnson Listened to His Scientists About Coronavirus – But Tey Were Slow to Sound the Alarm.” M. Fletcher, “Britain and Covid-19: A Chronicle of Incompetence,” New Statesman, July 1, 2020.


[Закрыть]. В кулуарах британские научные советники всячески избегали разговоров о принятии экстренных мер вроде китайского локдауна. Как они считали, очень важно не начать действовать раньше времени. Преждевременные меры, по их мнению, могли утомить людей и вызвать общественное неповиновение.

Как оказалось, опыт Китая их ничему не научил. Им следовало понять, что чем быстрее и активнее действовать, тем короче окажется период карантина и тем легче будет восстановление. На самом деле готовность принести в жертву нормальную жизнь могла бы оптимальным образом ее сохранить. Однако такой парадоксальный вывод сделать было нелегко. Действительно, скорость, с которой действовала Южная Корея, была скорее исключением. По стандартам любого другого кризиса вряд ли можно говорить, что реакция правительств разных стран мира была замедленной. Между выявлением проблемы и принятием самых радикальных мер прошло всего несколько недель. Для большинства ситуаций это была нормальная скорость. Однако когда дело касалось стремительно распространявшейся пандемии, быстрота реагирования оказалась недостаточной.

В течение первой недели марта стало понятным, что вспышка заболевания в Ломбардии вышла из-под контроля[271]271
  J. Horowitz, “The Lost Days Tat Made Bergamo a Coronavirus Tragedy,” New York Times, November 29, 2020.


[Закрыть]. На выходных, 7 и 8 марта, поползли слухи, что правительство собирается объявить общий карантин. Сотни тысяч людей спешно устремлялись в путь, чтобы в ситуации карантина гарантированно оказаться там, где они должны быть. На Западе легко было рассуждать о кризисе в Китае – все это казалось далекой экзотикой. На февральских каникулах в Италию приехали миллионы туристов. Если эпидемия была неуправляемой в Италии, то она неизбежно должна была с огромной скоростью распространиться по всей Европе, а затем перенестись в США и Латинскую Америку. Если карантин вводила Италия, то теперь мысль о том, что и другим странам придется это сделать, уже не казалась такой невероятной.

Глава 4. Март: глобальный локдаун

ОБЩИМ знаменателем глобальной экономики является энергия. Имея годичный оборот приблизительно в 35 млрд баррелей, нефтяной рынок превосходит все остальные рынки товаров, вместе взятые[272]272
  P. Smith, “An Overview and Market Size of Tradable Commodities,” The Tradable.


[Закрыть]. Ежедневные колебания цен на нефтяном рынке оказывают влияние на все национальные экономики. Что касается предложения, то два крупнейших производителя, возглавляющая ОПЕК Саудовская Аравия и Россия, ведут острожную игру, пытаясь найти нужный баланс между желанием получить прибыль и риском затоварить рынок. Если же говорить о спросе, то в этой сфере начиная с нулевых годов нового тысячелетия главным драйвером является Китай, демонстрирующий стремительные темпы экономического роста. В 2020 г. введение в Китае карантина привело нефтяной рынок в шоковое состояние. Международное энергетическое агентство объявило о первом, после финансового кризиса 2008 г., квартальном сокращении спроса на нефть[273]273
  IEA, Oil Market Report – February 2020, IE A, Paris; www.iea.org/reports/oil-market-report-february-2020.


[Закрыть]. Широкое распространение вируса в странах Европы и Азии еще больше усилило напряжение. При падающем спросе на нефть Саудовская Аравия попыталась стабилизировать цены путем сокращения добычи. Россия выбрала ценовую войну. Российское правительство надеялось, что это замедлит недавно начавшуюся в США добычу сланцевой нефти. В пятницу, 6 марта, стало ясно, что стороны договориться не смогут[274]274
  A. Ward, “The Saudi Arabia-Russia Oil War Sparked by Coronavirus, Explained,” Vox, March 6, 2020. J. Yafa, “How the Russian-Saudi Oil War Went Awry – For Putin Most of All,” New Yorker, April 15, 2020.


[Закрыть]. Эр-Рияд заявил, что будет наращивать объемы добычи и затопит рынок нефтью. Это было бы на пользу потребителям, но причинило бы огромный ущерб производителям, у которых производство требует больших затрат. За пять недель цены на нефть не просто упали. В течение драматических 24 часов, в то время как по всем США в нефтехранилищах накапливались избыточные объемы сырой нефти, цены на фьючерсные операции опустились ниже нулевой отметки.

Хаос, наступивший на нефтяном рынке, был четким сигналом для мировой экономики. Впереди замаячила глобальная рецессия. Как только в понедельник, 9 марта, появилась информация о трениях между Саудовской Аравией и Россией, сначала на азиатских, а затем и на европейских рынках начались распродажи акций[275]275
  C. Ballentine and V. Hajric, “U. S. Stocks Plunge Most Since Financial Crisis: Markets Wrap,” Bloomberg, March 9, 2020.


[Закрыть]. Когда в Нью-Йорке начался рабочий день, бизнесмены с Уолл-стрит последовали их примеру. После полной неразберихи последней недели февраля те, кто управлял мировыми финансами, в полной мере ощутили наступление кризиса.

Президент Трамп хорошо отдохнул на выходных в своей резиденции во Флориде в компании с сыном и его девушкой. Там же он устроил вечеринку со своим закадычным другом президентом Жаиром Болсонару. Через несколько дней ковид-тест у двух десятков лиц, сопровождавших Болсонару, оказался положительным. Однако в понедельник, 9 марта, мысли Трампа были заняты не вирусом, а рынками. Раньше фондовый индекс Standard & Poor’s 500 неизменно радовал Трампа. Теперь индекс находился в свободном падении. Виной этому были фейковые новости, и Трамп в ярости писал в Twitter: «Итак, в прошлом году 37 000 американцев умерли от обыкновенного гриппа. В среднем это составляет от 27 000 до 70 000 человек в год. Нет необходимости что-то закрывать, жизнь продолжается, экономика работает. В настоящий момент у нас 546 подтвержденных случаев коронавируса и 22 смерти. Подумайте об этом»[276]276
  R. Costa, J. Dawsey, J. Stein, and A. Parker, “Trump Urged Mnuchin to Pressure Fed’s Powell on Economic Stimulus in Explosive Tirade About Coronavirus,” Washington Post, March 11, 2020.


[Закрыть].

ВОЗ об этом подумала. Распространение вируса среди населения теперь было подтверждено в Европе и в некоторых частях Азии. Вирус был зарегистрирован в 110 странах. 11 марта ВОЗ официально объявила о пандемии[277]277
  “WHO Director-General’s Opening Remarks at the Media Briefng on COVID-19,” World Health Organization, March 11, 2020.


[Закрыть].

Что делать? Южной Корее удалось сдержать распространение вируса благодаря массовому тестированию и карантину. Однако эффективность такой стратегии зависела от выявления и отслеживания эпидемии на самых ранних стадиях. Большинство европейских стран и США этот момент упустили. Теперь они стояли перед очень непростым выбором, и возможностей оставалось все меньше и меньше. Сдерживание эпидемии предполагало всеобщее соблюдение социальной дистанции и полное прекращение привычной жизни. Время теперь шло не на дни, а на часы.

Главным образом пандемия несла угрозу городам. 9 марта в Нью-Йорке 18 ученых и руководители районных администраций обратились к мэру Биллу де Блазио и его комиссару по вопросам здравоохранения с просьбой рассмотреть вопросы о закрытии школ и о сокращении рабочего дня[278]278
  J. Sexton and J. Sapien, “Two Coasts. One Virus. How New York Sufered Nearly 10 Times the Number of Deaths as California,” ProPublica, May 16, 2020.


[Закрыть]. В городском отделе здравоохранения опасались, что, если не будут предприняты решительные меры, сложившаяся ситуация приведет к общественным волнениям.

Ко второй неделе марта Нью-Йорк превратился в глобальный рассадник инфекции. Это было вполне ожидаемо, учитывая, что ежедневно в Нью-Йорк прибывает огромное количество людей из Азии и Европы. Для того чтобы предотвратить распространение инфекции, было необходимо разработать комплексную программу, включающую ограничения путешествий, проведение тестирования и введение карантина. А для этого требовалось принятие политического решения на национальном уровне. Однако администрация Трампа, как и другие западные правительства, продолжала действовать в зависимости от конкретной ситуации. Китай решительно выступил против выдворения из США своих граждан. Раздавалось все больше голосов с требованием немедленно принять какие-то меры. Вечером 11 марта Трамп выступил по телевидению и объявил, что приказывает запретить въезд в США лицам, прибывающим из континентальной Европы[279]279
  B. Woodward, Rage (Simon & Schuster, 2020), 277.


[Закрыть]. Правительства европейских стран он об этом заблаговременно не оповестил. Он также не разъяснил, какие процедуры должны будут пройти американские граждане, возвращающиеся домой. Исключение Трамп сделал только для Великобритании и Ирландии. Когда толпы отчаявшихся американцев собрались в аэропорту Шарль де Голль, министр финансов Бруно Ле Мэр, известный своей прямолинейностью, осудил действия Трампа, назвав их «временным умопомешательством»[280]280
  “France Pledges Support for State-Backed Firms, Sees Virus Fallout Costing Billions,” Reuters, March 13, 2020.


[Закрыть]. «Координации между Европой и США больше не существует». Далее Ле Мэр сделал более широкие обобщения: «Европа должна отстаивать себя в одиночку, охранять себя в одиночку; в одиночку противостоять сложностям и выступать единым суверенным блоком для защиты своих экономических интересов. И все это потому, что никто, включая, по всей вероятности, и США, нам не поможет»[281]281
  S. Donnan, J. Randow, W. Horobin, and A. Speciale, “Committee to Save World Is a No-Show, Pushing Economy to the Brink,” Bloomberg, March 13, 2020.


[Закрыть]. Коронавирус становился поликризисом.

Хотя на Великобританию и не распространялся введенный Трампом запрет на поездки в США, радости от этого было мало. 12 марта тон премьер-министра Джонсона был непривычно серьезным. Больше он уже не вспоминал супергероев и не похвалялся рукопожатиями. «Я должен быть с вами откровенным, должен сказать правду жителям Великобритании – многим, очень многим семьям предстоит преждевременно проститься с дорогими людьми»[282]282
  H. Stewart, K. Proctor, and H. Siddique, “Johnson: Many More People Will Lose Loved Ones to Coronavirus,” Guardian, March 12, 2020.


[Закрыть]. Джонсон попросил население быть готовым к жестким мерам, которые могут потребоваться «в какой-то момент в течение нескольких следующих недель». Но чего он не стал делать – он не стал вводить карантин. Внутри британского правительства назревал конфликт по поводу адекватного ответа на сложившуюся ситуацию. Ведь если вирус крайне заразен и никакой вакцины еще нет, то каждый, рано или поздно, должен заболеть. В большинстве случаев заболевание проходило не очень тяжело. Может быть, имело смысл позволить вирусу заразить все население, но при этом обеспечить защиту для граждан из групп наибольшего риска?[283]283
  M. Fletcher, “Britain and Covid-19: A Chronicle of Incompetence,” New Statesman, July 1, 2020.


[Закрыть] Не исключено, что самым разумным будет добиваться появления «коллективного иммунитета», а не вводить строгие ограничительные меры.

В других странах продолжалась обычная деловая жизнь. 8 марта, в воскресенье, в Испании никто и не думал отменять гигантское шествие в честь Международного женского дня[284]284
  S. Jones, “How Coronavirus Took Just Weeks to Overwhelm Spain,” Guardian, March 25, 2020. L. Mannering, “Spain’s Right Wing Sees Coronavirus as Opportunity,” Foreign Policy, May 29, 2020.


[Закрыть]. На следующей неделе британские власти разрешили приехать 3000 испанских болельщиков, чтобы на стадионе «Энфилд» посмотреть, как их команда играет с клубом «Ливерпуль» в матче турнира Лиги чемпионов[285]285
  Fletcher, “Britain and Covid-19: A Chronicle of Incompetence,” New Statesman, July 1, 2020.


[Закрыть]. Нужно было иметь такое же мужество, каким обладало правительство Ирландии, которое 9 марта отменило празднование дня святого Патрика, а затем начала постепенно закрывать все пабы[286]286
  F. O’Toole, “The Fatal Delusions of Boris Johnson,” New Statesman, July 1, 2020.


[Закрыть]. В это же время в Берлине администрация Ангелы Меркель занималась координированием мер, которые предпринимали 16 земель и 400 районных отделов здравоохранения. 12 марта президент Франции Эммануэль Макрон объявил о закрытии школ и о запрете мероприятий с числом участников более 1000 человек.

Конечно, меры борьбы против вируса применялись с учетом конкретной ситуации в отдельной стране, городе, организации или на предприятии. Однако после возникшей 9 марта паники на рынке и после заявления ВОЗ 11 марта, в мире появилось и стало усиливаться ощущение глобального импульса. Постепенно накапливающиеся индивидуальные, принимаемые на местах, решения о карантине переросли в общее ожидание введения локдауна, санкционированного правительством. По словам ученых-бихевиористов, консультировавших правительство Великобритании, «разные социальные группы утратят доверие к правительству, если меры, принимаемые другими странами, не будут использованы в Великобритании». Любое отклонение от глобальных норм необходимо «внятно объяснять».[287]287
  SPI-B Insights on Public Gatherings, March 12, 2020; assets.publishing.service. gov.uk/government/uploads/system/uploads/attachment_data/file/874289/ 13-spi-b-insights-on-public-gatherings-1.pdf. L. Freedman, “The Real Reason the UK Government Pursued ‘Herd Immunity’ – And Why It Was Abandoned,” New Statesman, April 1, 2020.


[Закрыть] Отдельные люди и организации больше уже не ждали никаких инструкций. После того как ушли на карантин футбольные лиги Швейцарии, Италии, Испании и Франции, их примеру последовала и английская премьер-лига, занимающая самый высокий уровень в футбольной иерархии. В заголовке таблоида Daily Mirror от 13 марта был сформулирован вопрос, который задавали не только в Великобритании: «Этого достаточно?»[288]288
  S. Grey and A. MacAskill, “Special Report: Johnson Listened to His Scientists About Coronavirus – But Tey Were Slow to Sound the Alarm,” Reuters, April 7, 2020.


[Закрыть] В тот же день президент Трамп был вынужден объявить о чрезвычайной ситуации.

Лицам, принимающим решения – в любой организации, на любом предприятии, в любой точке мира, – приходилось начинать действовать. 13 марта мексиканский гигантский университетский комплекс UNAM объявил, что переводит 350 000 студентов на дистанционное обучение. В тот же день в Лос-Анджелесе были закрыты государственные школы. Для школьного округа, где более миллиона детей из малообеспеченных семей получают в школах бесплатное питание, это было непростое решение[289]289
  J. Macías, “School Meals: A Refection of Growing Poverty in L A,” Cal Matters, October 8, 2020.


[Закрыть]. 14 марта начались обсуждения в Калифорнии. В результате 16 марта был объявлен карантин в Сан-Франциско, а 19 марта – на всей территории штата. В России в это же время шаги были предприняты министерством образования. 14 марта школам было предложено приступить к подготовке перехода на дистанционное обучение и был издан приказ закрыть школы на карантин начиная с 18 марта. Тем временем мэр Нью-Йорка де Блазио, который поначалу не мог осознать жесткой логики пандемии, теперь убеждал мэра штата Нью-Йорк, Эндрю Куомо, принять незамедлительные меры[290]290
  Sexton and Sapien, “Two Coasts. One Virus. How New York Sufered Nearly 10 Times the Number of Deaths as California.”


[Закрыть]. Жители штата Нью-Йорк получили инструкцию оставаться по домам лишь 20 марта.

Франция начала готовиться к закрытию школ 12 марта, а к закрытию баров и ресторанов – 14 марта. Полный локдаун был объявлен 16 марта[291]291
  C. Pietralunga and A. Lemarié, “Coronavirus: l’exécutif réféchit au confnement des Français,” Le Monde, March 16, 2020.


[Закрыть]. Вечером 16 марта в телевизионном обращении, которое посмотрело рекордное количество человек, составившее 35 млн, президент Франции Макрон призвал жителей своей страны к «общей мобилизации». Чтобы все осознали его мысль, он шесть раз повторил nous sommes en guerre – «мы находимся в состоянии войны»[292]292
  C. Pietralunga and A. Lemarié, “‘Nous sommes en guerre’: face au coronavirus, Emmanuel Macron sonne la ‘mobilisation Générale,’” Le Monde, March 17, 2020. F. Rousseaux, “Coronavirus: 35 millions de Français devant l’allocution de Macron, un record d’audience absolu,” Le Parisien, March 17, 2020.


[Закрыть]. Очевидно, вдохновение он черпал из речей лидера периода Первой мировой войны Жоржа Клемансо. Для организации введения новых правил были задействованы сотни тысяч полицейских, которые до этого участвовали в кампаниях по предотвращению действий террористов-смертников и по сдерживанию протестных выступлений «желтых жилетов». Для того чтобы выйти из дома, требовалось специальное разрешение. Лица, у которых таких разрешений не было, подвергались штрафу. Эти меры распространялись не только на материковую Францию, но и на ее заморские территории, включая даже такие удаленные, как страны Карибского бассейна.

Такая мера, как закрытие организаций, предприятий и бизнеса, применялась не только в экономически развитых странах. В странах со средним и низким уровнями доходов системы здравоохранения и так были гораздо слабее, а проходящий через них поток рабочих-мигрантов еще больше усугублял ситуацию. 12 марта президент Филиппин Родриго Дутерте объявил о введении частичного локдауна в регионе Манила начиная с 15 марта[293]293
  N. Aspinwall, “Coronavirus Lockdown Launches Manila Into Pandemonium,” Foreign Policy, March 14, 2020.


[Закрыть]. Это привело к хаосу, но на следующий день частичный локдаун был объявлен и на главном острове страны – Лусоне с населением 57 млн человек. Индонезия, четвертая страна в мире по численности населения, 15 марта ввела требование всеобщего социального дистанцирования. Неделю спустя начали закрываться школы[294]294
  K. Varagur, “Indonesia’s Government Was Slow to Lock Down, So Its People Took Charge,” National Geographic, May 13, 2020.


[Закрыть]. На выходных, 14–15 марта, о закрытии школ было объявлено в Пакистане, где насчитывается более 50 млн детей и подростков. Несмотря на опасения, что возвращение паломников из Ирана может спровоцировать всплеск заболеваемости, премьер-министр Пакистана Имран Кхан отказался от идеи национального локдауна, но губернаторы регионов ввели столь суровые ограничения, что такие города, как Лахор и Карачи, столкнулись с серьезной угрозой нехватки продуктов питания[295]295
  M. Afzal, “Pakistan Teeters on the Edge of Potential Disaster with the Coronavirus,” Brookings, March 27, 2020.


[Закрыть]. В Египте школы и университеты были закрыты 15 марта. Кроме того, 19 марта было прекращено авиасообщение, а 21 марта – приостановлены службы в мечетях[296]296
  M. Mourad and A. Lewis, “Egypt Declares Two-Week Curfew to Counter Coronavirus,” Reuters, March 24, 2020.


[Закрыть]. В середине марта были введены ограничения на регулярную работу школ в Эфиопии[297]297
  D. Pilling, “No Lockdown, Few Ventilators, but Ethiopia Is Beating Covid-19,” Financial Times, May 27, 2020.


[Закрыть].

По мере того как страны, одна за другой, принимали меры, соответствовавшие глобальному тренду, карантин, по словам президента Франции Макрона, превратился в «глубокий антропологический шок»[298]298
  V. Mallet and R. Khalaf, “FT Interview: Emmanuel Macron Says It Is Time to Tink the Unthinkable,” Financial Times, April 16, 2020.


[Закрыть]. Безусловно, люди по всему миру ощущали его именно таким образом. К середине апреля ООН сообщила, что около 1,6 млрд молодых людей были лишены возможности очного обучения[299]299
  V. Strauss, “1.5 Billion Children Around Globe Afected by School Closure. What Countries Are Doing to Keep Teir Kids Learning During Pandemic,” Washington Post, March 27, 2020.


[Закрыть].

Но в главных группах риска оказались не дети и даже не их учителя. Как продемонстрировал опыт Италии, самыми важными факторами оказались быстрое распространение инфекции среди наиболее уязвимого пожилого населения, а также давление, которое в связи с этим испытывали как система здравоохранения в целом, так и отделения интенсивной терапии. Самым главным показателем был R нулевое (R₀), то есть показатель репродукции, описывающий, с какой скоростью распространяется заболевание. Если эта величина становилась намного больше 1, это означало неконтролируемую эпидемию, которую, в сущности, не могла сдержать ни одна система здравоохранения. В связи с экспоненциальным ростом заболеваемости нивелировались различия между отделениями интенсивной терапии, имеющими разную оснащенность.

Когда эпидемиологические модели были дополнены последними данными, полученными из Италии, результаты оказались ужасающими. Особую тревогу внушали данные, опубликованные Имперским колледжем Лондона (Imperial College London) 16 марта. Исследователи прогнозировали, что скорость распространения эпидемии превысит мощности отделений интенсивной терапии Великобритании в 30 или даже более раз. Переполненность больничной системы в таком масштабе приведет к смерти 510 000 человек в Великобритании и 2,2 млн человек в США. Даже при эффективной политике по сдерживанию эпидемии, которая позволила бы вполовину сократить количество смертных случаев, было бы невозможно предотвратить коллапс системы здравоохранения как в Великобритании, так и в США. Хотя время уже было упущено, единственной возможностью было постараться замедлить темпы заболеваемости и сократить, насколько это возможно, нагрузку на больницы. Для этого исследователи Имперского колледжа рекомендовали «социальное дистанцирование для всего населения, изолирование заболевших, семейный карантин, закрытие школ и университетов» на период не менее 5 месяцев. Они дали такие рекомендации, несмотря на то, что не было «никакой уверенности, что темпы распространения инфекции удастся сдержать на длительный период; никогда ранее система здравоохранения не вмешивалась в жизнь общества на столь длительный период времени и со столь тяжелыми последствиями. Остается неясным, как на такие меры отреагирует население и общество»[300]300
  N. Ferguson, D. Laydon, et al., “Report 9: Impact of Non– Pharmaceutical Interventions (NPIs) to Reduce COVID-19 Mortality and Healthcare Demand,” Imperial College Response Team, March 16, 2020.


[Закрыть].

Перед лицом таких тревожных альтернатив к общей тенденции (введению более сурового карантина) не примкнула только Швеция – единственная страна, в которой деятельность министерств была ограничена жесткими рамками[301]301
  M. Claeson and S. Hanson, “COVID-19 and the Swedish Enigma,” Lancet 397, no. 10271 (2021): 259–261. G. Vogel, “‘It’s Been So, So Surreal.’ Critics of Sweden’s Lax Pandemic Policies Face Fierce Backlash,” Science, October 6, 2020.


[Закрыть]. Управление системой общественного здравоохранения Швеции находится в руках специализированного ведомства, которое дает рекомендации правительству. Шведское агентство общественного здравоохранения (Folkhalsomyndigheten) предложило ввести некоторые ограничения для путешественников, социальное дистанцирование для пожилых граждан и закрытие только неполных средних и средних школ. Однако никаких распоряжений по поводу общего локдауна или обязательного ношения масок не поступило. Вряд ли подобное решение было принято исходя главным образом из экономических соображений. Просто они не видели логики в альтернативных вариантах, касающихся общественного здоровья. Главный вопрос состоял в том, сможет ли шведская система здравоохранения выдержать свалившуюся на нее нагрузку. Ни одна другая страна не хотела брать на себя такой риск.

Отчет, представленный имперским колледжем, был составлен главным образом для Великобритании и США, и он оказал желаемое воздействие. Благодаря этому отчету члены правительства, выступавшие против жестких мер, склонились в пользу полного карантина[302]302
  Grey and MacAskill, “Special Report: Johnson Listened to His Scientists About Coronavirus – But Tey Were Slow to Sound the Alarm.”


[Закрыть]. Отовсюду слышалась мантра: «Защитите систему общественного здравоохранения». К этому призыву отнеслись настолько серьезно, что пациентов с ковидом, находившихся в группе риска, переводили из переполненных больниц в плохо приспособленные для таких нужд дома престарелых, где после этого резко поднимался уровень смертности[303]303
  M. Fletcher, “Britain and Covid-19: A Chronicle of Incompetence,” New Statesman, July 1, 2020.


[Закрыть]. По всей вероятности, этот отчет повлиял на настроение на другом берегу Атлантики, в Белом доме. По словам журналиста Эдварда Льюса из Financial Times, «в голове у Трампа что-то щелкнуло. 16 марта, цитируя разговор с одним из своих сыновей, он сказал: „Плохо, плохо… Они думают, [что пик заболеваний будет] в августе. Не исключено, что и в июле. Но может быть, и позже“[304]304
  E. Luce, “Inside Trump’s Coronavirus Meltdown,” Financial Times, May 14, 2020.


[Закрыть]. В этот день Белый дом впервые обнародовал национальные требования, в которые входило соблюдение социальной дистанции. Жителям США также было рекомендовано не собираться группами более 10 человек. Теперь у Белого дома появился новый лозунг – «Замедлим распространение вируса за 15 дней»[305]305
  M. McGraw and C. Oprysko, “Inside the White House During ‘15 Days to Slow the Spread,’” Politico, March 29, 2020.


[Закрыть].

Теперь со всех сторон слышались призывы к карантину[306]306
  J. White, “Temporary Work Stoppage at Fiat Chrysler’s Warren Truck Plant as Wildcat Strikes Spread in Global Auto Industry,” World Socialist Web Site, March 17, 2020.


[Закрыть]. Утром 16 марта рабочие завода Mercedes-Benz в Витории, в стране басков, вышли на забастовку с требованием остановить работу предприятия. Согласно результатам тестирования, был подтвержден один случай заболевания. Двадцать три работника находились на карантине. По всей Испании к этому времени уже были закрыты такие заводы, как Nissan, Volkswagen SEAT, Renault и Michelin. В Италии рабочие заводов Fiat Chrysler начали забастовку, не санкционированную профсоюзами. Они требовали, чтобы их работодатели придерживались ответственной политики в вопросах охраны общественного здоровья. Под давлением Confnustria, влиятельной национальной бизнес-ассоциации, правительство Италии рекомендовало закрыть заводы, «не связанные с производством жизненно важной продукции», но оставило конкретные шаги на их собственное усмотрение. Это вызвало шквал негодования со стороны профсоюзов. «Рабочие завода не являются гражданами в течение 24 часов минус 8 рабочих часов. Недопустимо, чтобы они считали, что их жизнь гарантированно защищена многочисленными правилами, но при этом, входя на территорию завода, оказывались бы в правовой пустыне», – заявила Франческа Ре Давид, генеральный секретарь профсоюза итальянской федерации металлистов, FIOM-CGIL[307]307
  D. DiMaggio, “Organizing Around the World for PTO: Pandemic Time Of,” Labor Notes, March 16, 2020.


[Закрыть].

На другой стороне Атлантики 18 марта, под давлением United Auto Workers, большая тройка детройтских производителей автомобилей – GM, Ford и Fiat Chrysler – согласилась объявить более или менее полный карантин в национальном масштабе. Единственной компанией, не пожелавшей пойти на эту меру, была Tesla. Впрочем, это было вполне предсказуемо. Если в Китае Илон Маск подчинился официальным инструкциям, то в Калифорнии он решил оказать сопротивление. Он заявил, что страхи по поводу COVID-19 преувеличены. «Я искренне уверен, что вред от паники в связи с COVID-19 превышает вред, наносимый самим вирусом», – сказал он, выступая перед своими сотрудниками[308]308
  G. Coppola, D. Welch, K. Naughton, and D. Hull, “Detroit Carmakers Close Plants While Musk Keeps Tesla Open,” Bloomberg, March 18, 2020.


[Закрыть]. Через день и ему пришлось сдаться.

Неудивительно, что Маск, известный своим воинствующим эгоцентризмом, стал решать проблему карантина с учетом исключительно собственного мнения. Фактически официальный карантин вводился на основе решений не только рабочих, но и потребителей. Покупатели перестали делать покупки, и речь шла не об автомобилях и других крупных покупках, которые, как правило, из дома не сделать. К середине марта сеть модной одежды Primark, имеющая свои магазины в разных странах Европы, объявила о широкомасштабном карантине[309]309
  A. Wilen and D. Hipwell, “European Retail Braces for Slump as Epicenter Shifts from China,” Bloomberg, March 16, 2020.


[Закрыть]. Такой же шаг был предпринят шведскими сетевыми магазинами H&M, Nike, Under Armour, Lululemon, а также группами компаний Urban Outftters и Abercrombie & Fitch, владевшими магазинами модной одежды. Ни их сотрудники, ни покупатели не хотели даже близко подходить к этим магазинам. Падение спроса оказало негативное влияние на всю производственную цепочку вплоть до швейных фабрик в Бангладеш, Индии, Шри-Ланке, Вьетнаме и Китае[310]310
  J. Emont, “Retailers Cancel Orders from Asian Factories, Treatening Millions of Jobs,” Wall Street Journal, March 25, 2020.


[Закрыть]. В отсутствии рабочих, в отсутствии поставщиков, в отсутствии рынков, с накопившимися непроданными товарами карантин был не столько проявлением чрезмерной заботы об общественном здоровье, сколько единственным шагом, имевшим смысл для бизнеса.

Локдауны, принимаемые с одобрения правительства, служили для более широкого распространения такой практики и поддержки частных решений. Это происходило на национальном, региональном и городском уровнях. В Бразилии губернатор Рио-де-Жанейро, у которого тест на коронавирус оказался положительным, 18 марта объявил чрезвычайное положение, в связи с чем был закрыт доступ к знаменитой статуе Христа-Искупителя и был введен запрет на посещение пляжей[311]311
  D. Biller and D. Rodrigues, “Rio’s Christ Statue Closes and State of Emergency Decreed,” ABC News, March 18, 2020.


[Закрыть]. Он не хотел, чтобы у него на руках «осталась кровь тысяч людей». Одно дело было произвести санкционированное закрытие и совсем другое – обязать подчиняться распоряжениям. В этом отношении губернатор получил неожиданную поддержку в лице Comando Vermelho. Comando Vermelho, или Красная команда, печально известная преступная группировка, контролирующая фавелу под названием «Город Бога», выступила в поддержку локдауна. Члены банды угрожали серьезным наказанием любому, кто нарушит комендантский час[312]312
  J. L. Anderson, “In Brazil, Jair Bolsonaro, Trump’s Close Ally, Dangerously Downplays the Coronavirus Risk,” New Yorker, April 1, 2020. P. Asmann, “What Does Coronavirus Mean for Criminal Governance in Latin America,” InSight Crime, March 31, 2020.


[Закрыть]. Тем временем жители многочисленных коренных групп Амазонии стали блокировать дороги и уходить вглубь лесов, поскольку были уверены, что исторически предрасположены к заболеваниям, принесенным пришельцами.