Текст книги "Аддикт. Кризалис"

VII

7 сентября 2017

Москва

Дела заняли гораздо больше времени, чем Лиля рассчитывала. Из «Центрального» охотники выехали уже под вечер. Всю дорогу Леонид извинялся, что его задержали, а Цветкова лишь пожимала плечами – сидеть в библиотеке было не так уж и плохо. Местный аналитик даже позвал ее на обед.

– Я могу подождать здесь, – сказал Леонид, когда они уже стояли у входной двери квартиры Лили.

Девушка удивленно посмотрела на него:

– Почему?

– Если вам… тебе неловко.

– Переживу, – усмехнулась девушка, открывая дверь и пропуская гостя.

Леонид зашел, щелкнул выключателем.

– Ого, – искренне удивилась девушка. – Обычно гости долго ищут.

– Ну я…

Цветкова прищурилась, припоминая, что ее квартиру обыскивали, и склонила голову набок.

Пожалуй, не стоит вгонять охотника в краску.

– Проходи на кухню. Там вроде кофе был, угощайся. Но в холодильник не суйся. Хотя… ты же умеешь обращаться со всякой чертовщиной?

– Пожалуй, умею, – Леонид улыбнулся, на этот раз не одергивая себя. – А ты куда?

– В душ. Не против?

Леонид безразлично пожал плечами.

Лиля не торопилась выходить. Впервые за долгое время она позволила себе набрать горячей воды, почти кипятка, включить музыку на телефоне и залезть в ванну.

Мир не становился проще, но это больше не пугало. Охотница осторожно сползла под воду и открыла глаза.

Тепло окутывало. Поверхность дрожала над головой, превращая привычный потолок ванной в сюрреалистический узор. Где-то она уже видела это… Так знакомо…

Лиля прикрыла глаза. Показалось, что кто-то стоит рядом. Нежно касается ее руки.

Охотница вынырнула и выдохнула. Мокрые волосы прилипли к плечам и лицу.

Одна. Она была одна…

– Остаточный эффект? – прошептала Лиля.

Конечно.

Ответ прозвучал откуда-то извне.

Все же она будет невыносимо скучать по Боре.

Лиля вышла на кухню, полностью одевшись и собрав волосы в хвост. Спец поднялся, приветствуя девушку. На его галантность Цветкова беззлобно рассмеялась.

– Прости. Знаешь, ты просто… как настоящий джентльмен. Я не привыкла к такому, – Лиля коснулась чайника – горячий – и налила себе кофе.

– Вежливость действительно стала редкостью, – вздохнул молодой человек, садясь на место. Кухня была небольшой, за столом едва хватало места двоим.

– Как так вышло, что ты такой?

– Наверное, дело в том, что я был на домашнем обучении, – сказал Леонид. Он расслабился, голос стал дружелюбнее.

– Почему? – удивилась Лиля.

– Мой отец искренне считал, что у меня слабое здоровье. Может, в какой-то момент так оно и было. А еще считал, что городская школа испортила больше молодых людей, чем тюрьма и армия. И он был достаточно обеспечен, чтобы дать мне хорошее образование.

– Так ты никогда не ходил в школу?

– Сдавать экзамены и писать контрольные разве что. И в пятнадцать я все-таки пошел на учебу. Тетя отдала меня, когда отец умер.

– О, мне очень жаль. Мой папа тоже…

– Да, я знаю, – перебил ее Леонид, а затем, спохватившись, извинился.

– Все хорошо, – махнула рукой Лиля. – Думаю, с моим личным делом теперь знакомо все «Око».

– Я могу еще что-нибудь про себя рассказать. Тогда будем квиты.

– А это будет правильно? Ты же из специального отдела.

– Некоторые вещи можно не скрывать.

Лиля растерялась: было ли то, что она хотела знать о Леониде? Она не была уверена, но молодой человек впервые стал разговорчивей. Не хотелось его отталкивать молчанием. Подумав, девушка спросила:

– Ты говорил про отца и тетю, а как же мама?

– Она умерла. Сразу после моего рождения.

Лиля погрустнела. Леонид спокойно продолжал:

– Врачи не спасли ее. Отец очень из-за этого переживал. Наверное, поэтому и излишне опекал меня.

– Наверное, он сильно тебя любил.

– Любил. Хотя, думаю, чувство вины тоже имело место. У них с мамой было сорок лет разницы, и папа всегда считал, что не уберег ее…

Лиля подавилась кофе и закашлялась.

– Сколько?

– Сорок. Мой отец умер от сердечного приступа, и ему было семьдесят пять.

Глаза охотницы округлились, а перед внутренним взором появилась известная картина «Неравный брак». Словно поняв это, Леонид усмехнулся:

– Именно поэтому я не очень люблю об этом рассказывать, – охотник посмотрел на часы.

– Пора возвращаться?

Спец кивнул. Лиля погрустнела. Заметив это, молодой человек осторожно спросил:

– А я могу угостить тебя ужином?

– Мы же опаздываем.

– Ну не то чтобы. На ужин время есть.

Лиля пожала плечами, как бы говоря, что не против – вокруг ее дома было достаточно кафе. Извинившись, девушка ушла переодеться. Вместо формы она выбрала более удобную одежду: теплые кроссовки, плотные джинсы, кофту с капюшоном и джинсовую куртку на молнии с внутренним карманом, куда девушка убрала деньги. Выходя на улицу, Лиля не взяла ничего, кроме наличных. Даже телефон остался на зарядке.

Они же скоро вернутся.

Путь пролегал через двор и высокую арку. Лиля сразу услышала чьи-то торопливые шаги за спиной, еще до того, как рядом выросли две высокие тени.

– Не оборачивайся, – сквозь зубы приказал Леонид. – Возьми меня под руку.

Цветкова подчинилась. Краем глаза девушка заметила обычные ауры – серые.

Обычные люди.

– Лилия Цветкова? – кто-то громко спросил. – Пройдемте с нами…

– Кто это? – шепотом спросила охотница, но вместо ответа спец ускорил шаг. До выхода из арки оставалось несколько метров.

Кто-то резко схватил Лилю за рукав и дернул в сторону. Чтобы она не закричала, девушке грубо зажали рот.

Перед глазами все смешалось. Рядом слышалась возня. Лиля попыталась врезать обидчику локтем, но не успела. Раздался звук удара. Нападавший, сдавленно выругавшись, отпустил девушку.

Леонид вцепился в запястье Лили, и охотники побежали прочь из арки.

Но далеко они не ушли.

Еще двое – крепкие мужчины в черных куртках – преградили им путь.

На пальцах Леонида сверкнули искры, но девушка вовремя схватила спеца за руку.

– Нет! Это люди!

Цветкова говорила это и сама с трудом верила.

Это же люди. Обычные люди, не аддикты. Грабители? Но они знали ее имя…

Глаза охотника сверкнули. Проверив слова Лили, Седов погасил искры.

Значит, правда люди?

* * *

Тренировка получилась не такой интенсивной, как вчера, но и Валер, и Катенька заметили, что Борис стал молчаливее и мрачнее. Веди он себя еще сутки назад иначе, никто бы не обратил внимания. На этот раз охотник выкладывался по полной, и только Валер объявил о конце занятий, Борис почти сразу ушел в аудиторию и рухнул на матрас. Катенька пыталась мягко узнать, в чем дело, но Борис ответил только: «Я очень устал».

Впрочем, загадка несложная, учитывая, что Свиридова проснулась первой и видела их вместе.

Катенька больше не приставала к охотнику и ушла на кухню: она сама чувствовала себя не очень хорошо.

Поленившись доливать воды, охотница поставила на конфорку полупустой чайник, но он все равно грелся вечность.

Еще Лилька «сбежала» и не торопится возвращаться.

Валер молча зашел на кухню, взял с конфорки горячий чайник, делая вид, что не замечает Катеньку, буравившую его гневным взглядом.

– Ты какая-то молчаливая, можно даже подумать… – задумчиво начал Валер, но резко сменил тему: – Где чай?

– В шкафу перед тобой. И что же можно подумать?

– Не знаю, обиделась.

– Ну мне было бы приятнее узнать про поездку в Питер другими способами. А еще, чтобы ты не воровал воду у меня из-под носа. Но я скорее измотана. Все эти спецовские штуки утомляют, и зачем ты меня учишь – не знаю.

Валер заварил чай и, поставив кружку перед Катенькой, сел напротив.

– Просто хочу, чтобы у тебя был хоть какой-то шанс в случае чего.

– На работе о твоей инициативе знают?

– Нет. А насчет Питера… Назад сам за тобой приеду.

– Не шути так, – тихо сказала девушка.

– Я и не думал шутить.

– Тогда не загадывай, ладно? Просто приезжай, когда все закончится.

Катенька замолчала, продолжая думать о своем. Путаница из мыслей и эмоций. Девушка не могла через нее прорваться. По крайней мере пока. Здесь, на кухне, посреди безопасного острова. Свиридова четко знала, что как только покинет Москву, останется только удушающее волнение.

– Думаешь, Светы больше нет?

Валер покачал головой. Катенька наконец решилась заговорить:

– Знаешь, там на кладбище, когда я увидела ее в его объятиях, на секунду показалось, что я смотрю в кривое зеркало. Что я могла бы так же стоять возле Кости… Ты этого боялся, да? Я знаю, о чем она думала. Что чувствовала. Как сомневалась. Наверное, говорила с Ниной об этом на балконе. Думаю, Света хотела его спасти.

– Ты тоже хочешь? – Валер внимательно посмотрел на девушку, но Катя отвела взгляд.

– Всякий раз, когда эта мысль приходила в голову, меня останавливали воспоминания.

– Какие?

– Закрытый гроб Вики и испуганная затравленная Лиля. Костя никогда бы так не поступил. А еще…

– Что?

– Мне почему-то кажется, что я совсем его не знала. Ну, мне было хорошо с ним, но… Мы общались месяц, и я не уверена, что Костя позволил мне хоть как-то себя узнать.

– Люди нередко думали, что хорошо его знают. Но на самом деле Киреев мало кого подпускал к себе. И то, что случилось в мае двенадцатого, практически его личный кошмар. Дело вовсе не в шрамах или ноге – Киреев бы нашел способ с этим жить. Дело было в людях. Во мне, в Свете, в Боре, в его семье. Ему казалось, что он все потерял.

– А встреча со мной его добила?

– Встреча с тобой – единственное, что может нас сейчас спасти. Без шуток. И еще… – Валер отвернулся. – Знаешь, что я думаю на самом деле насчет Светки? Ни хера это уже не любовь. Светка сломалась. Очень давно. И серьезно. Никто даже не подозревал насколько. Она стремилась найти Киреева с того момента, как узнала о том, что случилось в подвале. Поэтому и напросилась сторожить Цветкову. Ее не остановил ни найденный расчлененный труп Виктории, ни то, что произошло. Так что ты видела на кладбище несчастную зависимую женщину, не способную отличить правду от иллюзии. Ты сильнее этого.

– Ты мне льстишь, – отозвалась Катенька, не зная, как отреагировать на слова Валера.

– Если бы я тебе льстил, то сказал бы, например, что ты превосходно варишь кофе.

Катенька удивленно посмотрела на охотника.

– Ну ты и заноза, Валер. И не смей заливать, что у тебя нет чувства юмора.

– Конечно, у меня его нет.

Темы были по-прежнему сложными для Катеньки, но разговор с Валером шел так легко.

– Думаешь, Свету могла вдохновить та книга? Помнишь, из библиотеки? Там говорится про способы лечения ревенантов.

– Не способы, а бредовые теории, – Валер раздраженно дернул плечом. От веселости не осталось и следа. – Катерина, там нечего лечить. Тьма заполняет собой все. Как паразит. Пожирая человека изнутри, копируя его повадки. Но, как бы убедительно нечто ни вело себя, тьма – это тьма. Ее можно уничтожить, но тогда – мы сейчас не говорим о том, как это сложно, – ничего не останется. «Свет», то есть сознание, сожран. «Ид» – «тьма» – уничтожен. Остается лишь пустая кукла.

Катенька вздрогнула.

– А что писал тот врач?

– Предполагал, что часть сознания способна уцелеть, сопротивляться. Этим он объяснял, что ревенант – не новая личность, а измененная старая.

– А почему это не может быть правдой? – нахмурилась девушка. Валер раздраженно поморщился.

– Могу поспорить, что Светка рассудила так же. А почему бы этой сказке не оказаться правдой? Да потому, что негде ему ни сохраниться, ни отпечататься! Тьма уничтожает все! Как чума или плесень! Ревенантов лечили до этого. Все, о чем я тебе рассказываю, это не плод моей фантазии, а факты, которые доставали охотники, порой жертвуя жизнями. Как своими, так и чужими.

Поняв, что слегка перегнул, охотник продолжил спокойней, всем видом показывая, что для него тема исцеления Имаго закрыта:

– Как я уже однажды говорил, поведение ревенантов довольно стандартное: пока что-то представляет для них интерес, они тянутся к этому, изучают, а затем, как только объект их исследования им наскучит, проявит агрессию или окажется потенциально опасен, уничтожат. «Тьма» в каждом из нас поступает точно так же. В аддикте – изучает, срастается с жертвой, меняя поведение, в мори – убивает, занимает место. В ревенанте – начинает новую жизнь.

– А оно… может становиться сильнее?

– Почему нет? Как люди, как охотники.

Оба надолго замолчали. Вновь заговорила Катенька:

– Валер, а как же второй билет?

Спец нахмурился.

– Ты о чем?

– Гэтвик. Две тысячи четырнадцатый.

– А, это… Когда Костя умер, помнишь, я говорил, что не поверил в его самоубийство. Тогда идея о «последнем из НДЕ» и засела в голове. Волков меня выслушал, но развел руками. Я решил поехать к Уайт вновь. Правда, так сложились обстоятельства, что я был не один. Волков и Седов в этот раз составили мне компанию.

– Седов я понимаю, но Волков?

– Мисс Уайт умирала. Он узнал об этом. Думаю, несмотря на разногласия в прошлом, захотел еще раз ее увидеть.

Валер рассказал, что дома у мисс Уайт было много людей. Как оказалось, охотники приехали вовремя, чтобы успеть проститься.

Уговорить следящих благодаря присутствию «босса из Москвы» оказалось несложно. Прежде чем зайти, Владимир остановил подчиненных и попросил:

– Если она не захочет говорить, просто выйдите.

Валер понимающе кивнул и метнул взгляд на Седова. Парень поджал губы и отвернулся. Волков вошел первым.

Эбигейл Уайт лежала в кровати, сильно похудевшая, постаревшая, с поблекшим взглядом. Болезнь вымыла из нее все краски.

И в тот миг Валер понял, что не готов заговорить про НДЕ. Как сказать умирающей женщине, прожившей жизнь с одной целью – избавить мир от ревенантов, что еще не все кончено? – Неужели? – слабо улыбнулась женщина. Она говорила на английском. – Вова.

– Здравствуй, Эбби.

Охотник присел около кровати и осторожно коснулся ладони мисс Уайт.

– Ты хорошо выглядишь, – женщина нежно погладила охотника по руке. – Я так рада, что ты приехал.

Мисс Уайт прикрыла глаза. Говорить ей было сложно, словно каждое слово причиняло боль.

– Мисс Уайт, – начал было Валер, но Владимир Петрович остановил его строгим взглядом и покачал головой. Охотник замолчал, но заговорил Леонид. Молодой специалист подошел ближе к кровати:

– Мисс Уайт, я знаю, что мы не знакомы, – на неплохом английском начал Леонид. – Но сейчас нам нужна ваша помощь. Пока еще не поздно.

Эбигейл повернула голову и открыла глаза. Несколько секунд она всматривалась в лицо Леонида, а затем ее глаза расширились.

– Понимаете, НДЕ, мои коллеги полагают, что они вновь нанесли удар, и нам важно…

Эбигейл тяжело задышала.

– Вон оба! – рявкнул Волков.

Растерянный Седов не посмел спорить с начальником. Валер вытащил Леонида на улицу. Заметив их спешку, к комнате поспешили коллеги мисс Уайт.

– Вот и все. Разговор не удался, – закончил историю Валер.

– И после этого ты так доверяешь Седову? – нахмурилась Катенька. – Тебе не кажется, что это был прямо звонок… нет, звоночище?

– Честно, тогда я готов был повесить его на ближайшей сосне. Но все-таки Седов свой. У него есть железное алиби. Так что тогда он просто свалял дурака.

– И что это за алиби, ты, конечно, не расскажешь.

– Увы.

– А мисс Уайт?

Валер покачал головой.

– Это был последний раз, когда я видел ее живой. Мы остались на похороны. Я надеялся, что мне позволят осмотреть ее вещи, но нас до них не допустили. Так что дальше искали уже… – Валер не успел договорить, как в кармане зазвонил мобильный. Охотник нахмурился и вышел из комнаты, чтобы поговорить. Кате это не понравилось. Она уже успела искренне возненавидеть звонок на телефоне спеца.

– Мне надо ехать, – объявил охотник, как только вернулся.

– Что-то серьезное?

Валер промолчал.

Впрочем, бывало иначе?

– Ты можешь дозвониться до Цветковой? – настороженно спросил Валер. – Узнай, где их носит, и пусть немедленно возвращаются.

– Хорошо. Ты только… береги себя.

Спец подошел к девушке и коснулся печати на руке:

– Пока эта штука видна – я в полном порядке.

Немного поколебавшись, Валер поцеловал Катеньку в щеку. – И еще… если не дозвонишься – не говори Сереброву. Не хватало мне его еще по всему городу ловить. Оставайтесь здесь.

Катенька кивнула, проводила спеца.

Оставшись одна, Свиридова достала телефон. От волнения пальцы дрожали. Сколько она ни набирала – слышала только автоответчик.

* * *

Леонид крепче сжал руку Цветковой и посмотрел назад. Девушка обернулась – двое людей, уже пытавшихся схватить Лилю, заходили со спины. У одного был разбит нос. Охотницу до сих пор потряхивало, но она не подавала вида.

Незнакомцы что-то говорили, требовали пойти с ними, но спец лишь поджал губы. Глаза Леонида едва заметно сверкнули, и Цветкова ощутила странный холодок, пробежавший в воздухе, – краем глаза она все еще невольно видела ауры нападавших. Они вздрогнули, сменили цвет.

Испугались?

Лиля смотрела на охотника: он создавал эманацию ужаса! Леонид пристально смотрел на мужчин, преградивших им путь, а воздух наполнялся тревогой. Не так, как в присутствии мори, но… хотелось поскорее уйти из темноты арки. И Лиля твердо знала – не только ей.

– Беги, – тихо распорядился Леонид и ринулся вперед, отталкивая одного из незнакомцев и освобождая девушке путь. Лиля проскочила и остановилась только на освещенной улице, полной звуков, музыки и звона трамваев… но Леонида рядом не было.

Цветкова обернулась. Охотник сцепился с одним из мужчин у выхода из арки. Эманация ужаса стала настолько сильной, что погрузила остальных нападавших в оцепенение.

Лиля испуганно огляделась, ища что-нибудь, похожее на оружие.

Хоть что-то…

Она вновь подняла глаза. В руках одного из мужчин, который мялся позади, борясь со страхом, что-то сверкнуло. Закричав, незнакомец ринулся на Леонида.

Сдавленный вскрик.

Лиля вцепилась в свой бок, застонав. Кожу словно что-то прокололо. На глаза навернулись слезы.

Нож?

Сквозь слезы она видела, как Леонид вырвался и побежал к ней, зажимая рукой рану. Охотник проскочил между припаркованными машинами. Одна из них задрожала и резко влетела в бампер другой, преграждая путь нападающим. Улицу оглушил звук сигнализации.

– Бежим! – Леонид подлетел к охотнице и, схватив ее за рукав, потащил к метро. Они пересекли дорогу, пути, едва не попав под колеса трамвая, и скрылись в павильоне метро. Охотник толкнул Лилю к дальнему турникету и навалился на него. Работники метро взволнованно посмотрели на молодого человека. Леонид приложил запястье к считывающему устройству, уставился на «створки» – они задрожали и через несколько секунд распахнулись.

Лиля юркнула внутрь и побежала к эскалатору, Леонид за ней. Когда недоумевающие работники метро поняли, что турникет так и остался распахнутым, – оба охотника уже скрылись на многолюдной станции метро. «Новокузнецкая» в час пик кишела людьми.

Леонид буквально впихнул Лилю в вагон и навис над ней.

Двери захлопнулись.

– Следующая станция «Павелецкая», – объявил диктор.

Поезд быстро набрал скорость и скрылся в тоннеле.

– Ты как? – тихо спросила девушка. Леонид стал почти белым, на лбу выступил пот.

– Прошло по касательной.

Девушка осторожно расстегнула пиджак и увидела растекающееся багровое пятно на белой рубашке.

– Тебе нужно к доктору, – в ужасе зашептала Лиля, зажимая рану, пока спец пытался удержаться на ногах. – На станции должны помочь.

Леонид сжал зубы. Казалось, что ему сложно оставаться в сознании.

– Возьми мой мобильный, – потребовал он. – В кармане. Положи к себе.

Лиля подчинилась.

Охотник изо всех сил прижал руку Лили к своему боку.

– Прости, – тихо проговорил он.

– Что?

– Но это не должно умереть со мной.

– Леонид?

Цветкова испуганно уставилась на охотника. Поезд качнуло. Седов неуклюже приблизился и поцеловал девушку, все еще не позволяя убрать руку от своей раны.

На секунду в вагоне погас свет.

Ярко сверкнули искры.

Когда поезд остановился на станции, поток пассажиров вынес Лилю. Девушка, словно сомнамбула, стояла посреди перрона, не реагируя на толкающих ее людей. За спиной раздался испуганный крик.

Лиля даже не обернулась, когда Леонид Седов, потеряв сознание, рухнул на пол вагона.

Охотница медленно пошла вперед, исчезая в толпе.

* * *

Сентябрь 2017

Место неизвестно

Белизна ослепляла.

Яркая… словно солнечный свет прорывался в снежной буре.

Холод.

Лиля шла вперед. Она не помнила, когда начала этот путь, но каждый шаг отзывался болью. Грудь разрывало, как после долгого бега.

Споткнувшись, девушка упала и приземлилась в морозную чавкающую грязь.

Зрение медленно возвращалось, как и остальные чувства.

Цветкова приподнялась и застыла – она была посреди поля. Свинцовое небо, укрытое слоем облаков, темнело на востоке. На горизонте шумел лес и… ничего больше. Даже столбов или проводов ЛЭП.

Нога все еще саднила.

Обернувшись, девушка в ужасе увидела огромный порез на джинсах, темный от крови по краям.

Джинсы…

Лиля коснулась верхней одежды – на ней была все та же куртка, в которой она вышла из дома. Капюшон худи на голове. Но телефона Леонида в кармане не было…

Но она же сама его клала…

Девушка нащупала сквозь ткань куртки что-то во внутреннем кармане. Что-то…

Лиля вздрогнула. Онемевшими пальцами она расстегнула молнию и вытащила на свет небольшой багровый камень.

Охотница не смогла сдержать всхлип.

Как такое могло случиться?

Лилия Цветкова сжимала в руках камень, где был заточен фантом Лизы Ильиной.

Конец второй части.