Текст книги "Оконце в Навь"

ГЛАВА 16

Юлий опешил. Он даже в самых смелых фантазиях не мог представить, что сын Чернобога обращается к нему за помощью. Кощей не помедлил с объяснениями:

– Навь болеет. Леших поглощает гниль, они отправились в древнюю чащу в поиске исцеления. Колобок сопровождает их. Кикиморы покидают болота и бродят по лесам, словно помутились разумом. Многую нечисть одолевает необъяснимый недуг, от которого она становится бешеной и нападает на всех без исключения. Это полбеды, – сказал навий царь, становясь мрачным. – Людские души задержались в посмертном мире. У них не получается подготовиться к новому витку жизни, чтобы возродиться в Яви. Калинов мост разрушен, огненная река Смородина вышла из берегов. Каждая Баба-яга ослабла. Они не справляются с переправой такого количества скитальцев.

– Ты считаешь, что в этом моя вина? – заранее не соглашался Юлий.

– Считаю, – мгновенно последовал ответ. – В Нави появляется незнакомка, лишенная памяти, и торопит наступление весны. Затем объявляется светлое божество, и нечисть начинает одолевать неведомая хворь. Эти события взаимосвязаны, – Кощей опустил веки и сделал тяжелый вздох. – Навь находится на границе с первозданным Хаосом. Это низший мир, зловещее пространство и пристанище жутких созданий. Незадолго до того, как отец смежил очи и вошел в сон, он отдал мне и Змею бразды правления Тридевятым царством и оставил наказ: не допускать проникновения Хаоса в Навь. Я должен знать, существует ли такая угроза. Для этого мне понадобится твоя, Стрибог, помощь. В моем дворце есть дверь, запечатанная Чернобогом. Мой отец – темный владыка, повелевающий силами, что вселяют опасение и ужас. И все же он желал, чтобы в случае опасности его сыновья бились бок о бок с общим лихом. Запечатанная дверь отворится лишь двоим божествам.

– Что находится за ней? – всполошенный голос Лады близился к шепоту.

– Мне не известно, – пожал плечами Кощей. – Любопытство не пересилило нашу со Змеем неприязнь и мысль о сплочении. Однажды отец сказал, что за дверью находится пограничье, что бы это ни значило. Там таится ответ на вопрос: проник ли Хаос в Навь?

– Я полагал, что ты и Горыныч, как бы мягче выразиться, помирились, – Юлий растерял шутливый лад, вспомнив минувшую встречу с темными божествами.

– Не в этой жизни. Я хотел наказать брата, остудить его пыл, и мне это удалось. Ныне трижды подумает, прежде чем вторгаться в мои владения и хозяйничать здесь.

– Значит, ты не огорчишься, узнав, что я поборол дракона, наслав на него молнию с небес? Я воспользовался колдовской пылью и подменил самоцвет. Змей взбеленился и вознегодовал, затем напал на деревню.

– Можешь не продолжать, – прервал Кощей, – я наблюдал за тем боем. Впечатлен.

– Молния со вспышкой рассекла облака и ударила по Горынычу. Ранее он лишился головы и… Погоди, ты – что?

Бессмертный улыбнулся уголком губ и пошел к лесу. Его шаги отзывались шелестом полевых трав. Юлий совершенно не привык к похвале навьего царя. Юноша вновь испытал приятное предвкушение приключений, ждущих впереди. Соглашение двух божеств было незамысловатым: Стрибог помогает отворить запечатанную дверь, а Кощей взамен выслеживает морок и сопровождает до бреши. О Ладе в данном соглашении речи не шло. Предполагалось, что она вольна сама выбирать свою судьбу. Увы, девица задавалась вопросом, который не решалась озвучивать: если в Явь можно войти через бреши, почему колдун раньше не концентрировал внимание на их поиске? Он всегда выбирал сложные и непредсказуемые пути: от встречи с Бабой-ягой до странствия к Пику. Таился ли в этом какой-нибудь подвох?

Из глубин леса, где царила темнота, медленно и величественно вышел загадочный конь, заставляя затаить дыхание от восхищения. Юлий никогда раньше не видел его и не смог отвести взгляд. Глаза скакуна переливались лазурью, а грива вилась сивыми кольцами. Необычный покров, которым был облачен конь, излучал мягкий свет, а под ним, словно в танце, кружили скопления звезд.

– Если угонишься за Сивкой-буркой, то до рассвета окажемся в моем дворце, – с вызовом произнес Кощей, поглаживая шею нечисти и посматривая на ладонь, утопавшую в блеклой рассеянной дымке, – иначе тебе придется плестись пешком.

– Пешком? Ага, как бы не так, – принимая вызов, Юлий подул в пастуший рог.

Пробудились дремлющие ветры. Сбиваясь в кучу, они с шумом пронеслись по хлебным полям, приминая под собой тонкие колосья. Воздушный вихрь уплотнился, утягивая клочья земли. Стрибог дал второе дуновение в рог, и ветер обрел копьевидную форму, закрутившись в белесую тугую спираль. Лада с замиранием сердца наблюдала за юношей. Он распахнул объятия несущемуся навстречу потоку, а потом подпрыгнул, оседлал воздушную стихию и со звонким смехом облетел поле. Такое средство передвижения показалось девице ненадежным. Она обернулась и посмотрела на Кощея, восседавшего на колдовском коне. Навий царь кивком пригласил Ладу присоединиться к нему. Юлий вогнал перед собой золотой лук, за который держался одной рукой с целью удержания равновесия, а вторую поднес к губам и подул в пастуший рог, подгоняя ветер. Он сделал вираж в небе и издал довольный визг. Лада поежилась и подошла к Кощею. Как только она взобралась на коня, Сивка-бурка поскакал в сторону дворца. Девица обхватила сидящего впереди всадника и, прижавшись к нему, оглянулась. Нечисть оставляла за собой красивый и постепенно меркнувший пурпурный шлейф. Благодаря ему скакуна можно было с легкостью заметить в ночном лесу. Юлий летел над древесными кронами, не теряя всадников из виду.

Когда лес начал редеть, расступаясь перед опушками и прогалинами, Сивка-бурка сорвался в галоп. Скорость скакуна была невероятной: Стрибог несся вровень с ним, время от времени дуя в пастуший рог. Это было первое длительное путешествие верхом на потоке ветра, и юноша ощущал, как напрягается его тело, истощая божественные силы. Юлий заметил, что колдовской конь скачет по воздуху, не касаясь земной тверди, но взмыть в небо он все же не мог, будучи привязанным к поверхности Нави. Благодаря этой хитрости нечисть передвигалась плавно, не подвергая всадников и малейшей опасности свалиться вниз.

С приближением рассвета Сивка-бурка замедлил бег, затем вовсе остановился. Кощей спрыгнул на землю и помог слезть Ладе. Юлий потянул за лук, накрепко вогнанный в плотные массы воздушной стихии, и начал снижение. Юноша увидел, как конь ласково ткнул мордой в плечо Бессмертного, а навий царь в ответ улыбнулся и кивнул. Очевидно, двое обменивались мыслями. Затем Сивка поскакал в лес, но едва коня коснулись лучи восходящего солнца, как он вспыхнул белым взблеском и исчез. Кощей сообщил, что дальше они пойдут пешком.

Юлий и Лада следовали за навьим царем. Прошло несколько часов, и путники оказались в открытом поле, не возделанном руками тёмнодушников. Впереди находилась железная калитка, одна единственная и без изгороди. Ее вереями служили человеческие кости с черепами на столбах. Это выглядело зловеще и странно, ведь места́ здесь были дикие, не обжитые ни людьми, ни нечистью. «Отворись!» – приказал Кощей, подойдя к калитке. Дверь исполнила веление с натужным скрипом. Навий царь уверенно прошел за калитку и обернулся, глядя на растерянных спутников. Юлия так и подначивало обойти это неприветливое ограждение, стоявшее посреди поля. Лада последовала за колдуном, и юноша поспешил следом.

Стрибог даже не догадывался, куда его занесет сей осознанный выбор. Подойдя к Кощею, взору юноши предстал величественный дворец. Раньше, когда речь заходила о жилище Бессмертного, в воображении Юлия всегда возникали мрачные хоромы под навесом свинцовых туч, под которыми денно и нощно кружили злые вороны. Стоя перед грандиозными вратами, расписанными орнаментальной сеткой, и глядя на многоэтажные, не имевшие прямых углов белокаменные палаты с надстроенными под облаками теремами, Юлий признал свое поражение. Словно соглашаясь, Лада восторженно ахнула. Там, во дворце, находилась колыбель самого Чернобога.

C приближением Кощея узкие и высокие двустворчатые ворота пришли в движение, впуская хозяина. Колдун показал жест рукой, оставляя спутников снаружи, а сам вошел во дворец и оказался в просторной куполообразной зале, так не похожей на привычные деревенские сени. Дневной свет проникал через окна сквозь цветную мозаику и погружал пространство в мягкий зеленоватый свет. На второй этаж вела широкая каменная лестница, тянувшаяся вдоль стены. Тихой поступью, перепрыгивая через ступени, к гостю выбежал огромный белоснежный кот. Он узнал Бессмертного и распушил хвост. Роста в коте было столько, что его усатая морда находилась вровень с кощеевым лицом, да так близко, что последний мог ощущать на себе теплое дыхание.

– Надо же, кто пожаловал в дом. Ты долго странствовал, – протянул кот.

– Рад тебя видеть, Баюн. Я пришел не один, – предупредил Бессмертный. – На гостей охотиться запрещаю. Если нашлешь на них дремоту или распустишь когти, то пойдешь брысь из дворца.

Навий царь был строг. Он отошел в сторону, пропуская спутников. Баюн, как и все уважающие себя коты, обладал независимым характером, но нарушать кощеевы наказы не смел. Приподняв бровки, нечисть с интересом и удивлением осматривала пространство врат, в котором вот-вот появятся таинственные гости. На пороге возник Юлий и замер, глядя на огромного кота. Рыжие, с оттенком медного, глаза Баюна словно поглотили юношу, а зрачки сузились, отчего стали похожи на две щели. Кощею был хорошо знаком этот взгляд – нечисть подумывала напасть, видя угрозу. Бессмертный приготовился пресечь атаку. К счастью, кот отступил и лениво посеменил к лестнице.

– Чудеса, да и только. Привел во дворец божество из Прави, – недовольно фыркнул Баюн, а затем, не оборачиваясь, громко сказал юноше: – Сбей грязь с сапог, Стрибог, сын Рода. Я намедни полы помыл.

– Полагаю, я зря явился без миски молока? – молвил Юлий в легком замешательстве, обращая внимание на свою обувь.

В куполообразную залу осторожно заглянула Лада, а затем вошла. Ворота медленно закрылись за ее спиной. Кощей сосредоточенно смотрел на лестницу. Юлий шагнул к навьему царю и подшутил над ним: «Чего, – говорит, – насупился? Такое ощущение, будто не я, а ты первый раз в жизни встретил котищу величиной с лошадь». Баюн узрел истинную природу гостя и не нуждался в его представлении – вот, что заняло все мысли Бессмертного. После слов юноши Лада начала оживленно искать диковинное создание. Она подошла в середину залы, где на широком постаменте возвышалось изваяние Горыныча. Каменное подобие не превосходило размерами живого Змея, а еще у статуи отсутствовали все головы: шеи заканчивались грубым сколом. Решение украсить дворец изваянием дракона принадлежало Чернобогу, но после погружения владыки Нави в сон Кощей подправил внешний вид каменного брата.

Юлий догнал колдуна, ретиво и настойчиво поднимавшегося по лестнице. Лада оторвалась от изучения статуи и последовала за спутниками. Отставая, девица попросила ее подождать, но божества не сбавили шага.

– Кощей, когда ты погружаешься в себя, в эту свою излюбленную непроглядную пучину мыслей, то и без погостной магии становишься похож на угрюмого деда, – Юлий пытался угнаться за навьим царем. – Да погоди ты, что за спешка?

Бессмертный неожиданно остановился и повернулся, резко махнув рукой. От этого движения полог черной длинной мантии отправился в полет, очертя пространство. Юлий едва не столкнулся с колдуном. Бледный человек пояснил, что Баюн – это древний страж дворца и нечисть, которая не только следит за порядком, но и бает сказки, навевая дремоту, убаюкивая и усыпляя. Благодаря ему Чернобог пребывает в спокойном глубоком сне, не ведая волнений.

– Баюну хватило взгляда, чтобы узнать о тебе. Я не подозревал о том, что у него есть такой талант, – признался Кощей.

– Вот и зря, – донесся мяукающий голос этажом выше. – Твой отец, между прочим, очень ценит во мне это умение. Мы, коты, отлично различаем все потустороннее.

Бессмертный понял: реакция Баюна на появление Юлия была вызвана инстинктом защищать свой дом. Гости появлялись во дворце не часто, тем более, из иных миров. Могло показаться, что кот оставил интерес к Стрибогу, но на самом деле он наблюдал за светлым божеством, улавливая тонким слухом его передвижение. Юлий перенял взбудораженность Кощея, гадая о том, что нечисть расскажет о Ладе.

Юноша оказался на втором этаже. Светлые каменные стены плавно замыкались в кольцо, создавая ощущение защищенности. Напротив Юлия находилась лестница. В просторной зале расположились массивные шкафы, вобравшие в себя мудрость и знания благодаря хранимым здесь книгам. Стрибог шагнул к одному из них и пробежался взглядом по цветным корешкам, выстроившимся на полке. Одна из книг завладела вниманием юноши, и он потянулся за ней.

– А. Афонина «Геном дракона». Какая любопытная вещица!

– Поставь на место. Это гостинец из Яви, – буркнул Кощей и обратился к огромному коту: – Баюн, со мной прибыла еще одна гостья. Она появилась в Нави при загадочных обстоятельствах. Ее воспоминания не целостны. Какую истину ты о ней поведаешь?

Юлий оставил тайны книжного шкафа и подоспел к Кощею, наблюдая вместе с ним за нечистью. Запыхавшись, Лада поднялась по лестнице и с изумлением посмотрела на кота, отдыхавшего на широком и мягком плетеном ковре – своем излюбленном месте. Несмотря на безупречную чистоту вокруг, где не встретишь ни пылинки, ни соринки, на ковре была заметна длинная белоснежная шерсть. Лада онемела в ожидании, чувствуя, как колотится сердце. За окном в тот момент ползли густые облака. Мягкий солнечный свет, проникая в комнату, становился рассеянным. Кошачьи глаза мерцали в наступившей полутьме. Баюн пристально и пытливо изучал девицу.

– Ты – дитя из Прави, созданное Великим Замыслом. Ты и тебе подобные являетесь источником вдохновения. Вы призваны вести людей в их творчестве. Твое имя – Муза.

– С появлением Лады, – Кощей отказывался называть ее иначе, – весна настала внезапно, посреди месяца студня. Могла ли Навь так отозваться на пребывание божества?

– Нежданная-негаданная весна? О, я почувствовал некое тепло несколько месяцев назад, хотя и не покидал дворец. Очевидно, вдохновительницы влияют не только на людей, но и на все живое. Сердце Нави не исключение, – судил да рядил Баюн. – Но я бы не стал называть твою спутницу божеством, ведь она таковым не является. Навь славится нечистью и злыми духами. В Прави же обитают создания, несущие гармонию и созидание. Муза относится к таким светлым сущностям. Можешь поспрашивать своего друга, он знает об этом поболее моего, – кот указал лапой на Стрибога.

Лада молчала, вспоминая все пережитые приключения. Всякий раз, когда девица беседовала с людьми, делилась личными историями и давала простые, от чистого сердца, советы, она незаметно раскрывала таланты. Тем самым способствовала налаживанию невидимой связи, вдохновляя тёмнодушников и подталкивая их к тому или иному поступку, который впоследствии становился судьбоносным. После общения с Ладой многие люди стремились к улучшению бытия да обзаводились светлыми мечтами. Когда девица задумалась о своей роли в жизни тёмнодушников, она осознала, что помогла им стать счастливее.

– Еще до того, как я связал себя службой Чернобогу, я частенько бывал в Яви, где встречал тебе подобных. Музы особенно любят талантливых людей. Вдохновленный мастер способен к созданию невероятных творений, – баял белоснежный кот. – Похоже, Великий Замысел счел, что тёмнодушники нуждаются в тебе. Пускай они чужаки, вынужденные жить-поживать в Тридевятом царстве, но все же люди. Ты связана с ними и будешь существовать в Нави до тех пор, пока не сгинет последний тёмнодушник. Посмертный мир обошелся с тобой сурово, наделив бренной оболочкой. Повредишь ее – и твои скитания окончатся. Зародишься новой искрой на просторах Прави.

Стрибог поник. Он тоже был уроженцем Прави, величайшим хозяином ветров. Оказавшись в Нави, он угодил в ловушку: растерял божественные силы и застрял в мерном теле, испытывавшем голод, жажду и усталость. С возвращением золотого лука и пастушьего рога Юлий по крупице восстановил свои способности, но по-прежнему не мог принять истинную ипостась. Юношу давно мучил и пугал вопрос: что с ним станет, если погибнет людская оболочка? Сможет ли он вознестись или застрянет тут навеки, пока от Нави не останется пыли? Юлий повесил нос, мечтая найти морок, войти в Явь и оставить этот холодный странный мир.

Кощей доверял коту. Если бы нечисть была склонна лукавить, то не задержалась бы на службе у Чернобога.

– Погоди-ка, я вижу кое-что еще, – Баюн дернул усами, поднялся с нагретого ковра и подошел к девице, рассматривая ее большими круглыми глазами. – Даже не знаю, как это пояснить, – замялся кот, и его белоснежная шерсть вздыбилась на шее. – Ты, как муза, обладаешь нерушимой и глубокой связью с людьми. За тобой кто-то есть, и он, или она, помогает тебе принимать судьбоносные решения с момента твоего появления в Тридевятом царстве. Даже сейчас я чую некое присутствие и ощущаю на себе цепкий настороженный взгляд, какой бывает у читателя над загадочным фолиантом.

Баюн замолчал. Некоторые вещи и явления он не мог объяснить, несмотря на свой богатый жизненный опыт. Кощей обратился к Юлию и напомнил о цели визита. Юноша пошел за навьим царем, представляя, как входит в густой туман морока, навечно оставляя Навь. Нужная комната с запечатанной дверью ждала двумя этажами выше. Поднимаясь по лестнице, Юлий посмотрел вниз и обратил внимание на Ладу. Она примкнула к книжному шкафу и обреченно сползла на пол. Девица плакала, принимая все, что узнала. К горлу Стрибога подползла горечь. Юноша мысленно ставил себя на место Лады и думал, как жить дальше. Последует ли она своему предназначению, поселившись среди тёмнодушников и став для них сияющей звездой надежды, или же сдастся, оборвав существование бренной оболочки ради возвышения в Правь? Однако, Юлий был уверен в том, что когда-нибудь встретит Музу вне Нави, ведь их объединял общий дом.

Баюн не отставал. Услышав о том, что двое намереваются отворить запечатанную дверь, кот пришел в восторг, ведь его повседневные дела были наполнены безысходной скукой, а тут, на тебе – такое событие намечается! Юлий утерял воодушевление, думая о Ладе, искренне жалея бедолагу и не зная, как ей помочь. Юношу из этого подавленного состояния не смогла вывести даже искомая дверь. В любой иной ситуации ее внешний вид поймал бы на себе восхищенный взгляд, ведь она тянулась в три человеческих роста под потолочный свод, не имела ручки и отличалась замысловатым узором. Каждая его черточка вбирала в себя множество сакральных смыслов. Стрибог подошел к двери и толкнул ее, сначала легонько, а потом приложился всем телом. Баюн зафыркал в смехе, глядя на потуги светлого божества. Юлий зашарил пальцами в поисках потайного рычага.

– Дверь отворится двум божествам, коснувшимся ее поверхности, – послышалось от белоснежного кота.

– Да он знает, – устало молвил Кощей, наблюдая за Юлием и ощущая некоторое удовольствие от его мук. – Видишь ли, Баюн, этому упрямцу надобно все проверить самому. Говоришь ему: не иди за пригорок, там крапива растет. Так Юлий непременно решит узнать, действительно ли? Сходит, глянет, заденет ненароком, потом будет ныть, что жгучие иголки его изжалили, такие-сякие, окаянные. Эй! Ты наигрался? – Бессмертный одернул юношу, когда тот решил штурмовать неприступную дверь с разбега.

Стрибог недовольно кивнул. Навий царь сказал, что оружие нужно оставить здесь. Баюн пообещал присмотреть за вечно острым мечом и золотым луком. Юлий замешкался, осторожничая. Бессмертный подал пример, сняв ножны. Подойдя к нечисти, он попросил позаботиться о Ладе. Кощей догадывался о том, какие чувства она испытывает, и счел, что компания Баюна, обладавшего ласковым мурлычущим голосом и огромным запасом увлекательных историй, может стать утешением для девицы. Белоснежный кот зарычал, глядя на колдуна: не хотел нянчиться с кощеевой гостьей. Бледный человек повторил просьбу, но в голосе появился колкий приказывающий тон. Баюн поднялся и с досадой отправился к лестнице. Стрибог положил на пол золотой лук. Затем божества шагнули к запечатанной двери. Навий царь коснулся холодной поверхности, и юноша повторил его жест. Раздался тонкий звон, и от ладоней полился лазурный свет. Он побежал ручейком по замысловатым узорам.

Волнение вырвалось из глубин сознания Юлия. Его настораживала неизвестность, что скрывалась впереди. Юноша решил: если увиденное покажется опасным, то он ни за что не переступит через порог. К тому же, Стрибог уже выполнил свою часть уговора. Однако, случилось непредвиденное. Было наивно полагать, что магическая дверь откроется банальным способом. Как только лазурные ручейки наполнили все витки узора, на обоих божеств выплеснулся колдовской поток.

⠀

Кощей и Юлий скользнули сквозь мрак и очутились в необычной комнате. Просторная, с высоким куполообразным сводом, она словно избавилась от всех окон и поглощала лазурную сияющую дымку, исходившую от колдовской двери. Стены были выложены из светлого камня, как и все остальные во дворце, но вдоль некоторых из них тянулись следы копоти.

– Я ожидал увидеть нечто иное, – с одной стороны, Юлий был огорчен тем, что действительность отстала от его воображения, а с другой стороны, обрадовался, ведь его не выбросило посреди опасности без золотого лука. – Но как в твоей беде поможет эта голь? Даже мебели нет, – сказал юноша, осматривая комнату.

Ответа не последовало. Тогда Юлий обернулся и встретился с холодным взглядом серебристо-голубых глаз. Кощей стоял неподалеку, скрестив руки на груди. Он выглядел серьезным и уверенным, совсем как хищник, загнавший в угол добычу.

– Я не нуждался в доказательстве того, что Хаос проник в Навь. Ранее я упоминал о том, что в Тридевятом царстве творится неладное: распространяется неведомый недуг, настигая нечисть, и растет число человеческих душ. Они бродят по землям и не могут возродиться. Недавно блуждающие скитальцы стали видимыми, хоть и ненадолго. Такое явление могло произойти только под воздействием Хаоса. Если души не найдут путь в Явь, они превратятся в злыдней и принесут болезни. Еще я заметил оплетая, существо, похожее на половину человеческого тела. Такие вечно голодны до плоти, а еще способны слипаться воедино, становясь грозными противниками.

– Иногда в Яви случаются стихийные бедствия, которые приводят к страшным и трагичным событиям: уничтожению природы, гибели людей и разрушению их благ. Но это тоже часть миропорядка. Возможно, Нави предстоит пережить подобное, – забалтывая Кощея, Юлий подобрался к двери и коснулся ее, но желаемой магии не случилось, отчего юноша раздраженно воскликнул: – Чтоб тебя! Как ее отворить?

– Хаос не является частью миропорядка, дурья твоя башка! – рявкнул колдун, теряя самообладание. – Это первозданная, необузданная сила, готовая поглотить все на своем пути. Если Навь не сдержит Хаос, он проникнет в Явь, и на том не остановится, – Кощей переступил с ноги на ногу, наблюдая за юношей. – Чернобог создал эту комнату для меня и Горыныча. Он не любил, когда мы с братом вздорили и дрались друг с другом. Мой отец держал нас в заточении, пока мы не приходили к перемирию. Сейчас я властвую над колдовством комнаты. Выпущу, когда получу ответы на вопросы.

Слова Бессмертного заставили Стрибога взглянуть на копоть на стенах по-другому. Юлий ненавидел, когда его лишали свободы или ограничивали в ней. Юноша схватился за пастуший рог. Светлое божество взывало к ветрам, но у них не получалось ворваться во дворец и миновать колдовскую дверь. Юлий отчаянно подул во второй и третий раз, чувствуя, что вляпался в ловушку, доверившись Кощею.

– Навь можно сравнить со сложным организмом. Веками она подавляла угрозу извне. Но вот, ее иммунитет ослаб и начал пропускать серьезнейшую хворь – Хаос. Тёмнодушники живут в Тридевятом царстве не одно поколение, но их пагубное влияние началось недавно. Я хочу знать, что ты натворил? Почему сердце Нави истязает в своих недрах погибшую нечисть или позволяет им возродиться больными и немощными, оставляя на закате жизненного цикла?

– Навь стала для тёмнодушников неприветливым домом. Чтобы люди могли выжить в посмертном мире, я дал им преимущество. Раньше у них не было защитника, который вытащил бы их из жалкого существования.

– И ты решил стать защитником? По этой причине люди возводят тебе идолы? – за спокойным лицом Кощея кипело негодование, ведь он всегда с пониманием относился к тёмнодушникам и позволял им жить в Тридевятом царстве, возделывать поля, строить поселения и обзаводиться семьями, не вмешивался в их повседневность, а иногда даже помогал, но благодарности с того – ноль и маленькая тележка.

– Люди обладают особой магией, что называется верой. Идолы накапливают ее и обращают против неприятелей, – нехотя сказал юноша, осматривая дверь.

– Ты имеешь в виду купол, бьющий молниями? Один из тех, о который стукнулся мой братец? – задал вопрос Кощей и получил утвердительный кивок. – Намедни я посещал поселение, где обнаружил твое наглое лицо, вытесанное на стволе дерева, но не встретил колдовского сопротивления.

– А с какой целью посещал? На красных девиц поглазеть? Или втихаря закинуть в корыто какой-нибудь хозяюшке свою мантию, чтобы постирала? Если ты не намеревался нападать, как Горыныч, то зачем впустую защитную магию спускать? Значит, не исходило от тебя угрозы.

Навий царь надменно хмыкнул под нос и спросил, какое преимущество появилось у тёмнодушников благодаря Стрибогу. Юлий начал играть в молчанку, тщетно поддувая в пастуший рог. Юноша предположил, что упрямая колдовская дверь выпустит так же, как и впустила: только двоих. Для этого была нужна кощеева длань. Юлий припал спиной к двери, и лазурная дымка заскользила по богатым одеяниям. Осталось добиться того, чтобы Бессмертный подошел на достаточное расстояние, а юноша смог схватить его за запястье и прижать ладонью к двери.

– Какое преимущество, спрашиваешь? Обыкновенный уберегающий заговор. Надо трижды сплюнуть через левое плечо и произнести ворожащие слова: «Страшное лихо, услышь шепоток. Страшное лихо, залезь в лапоток. Ты лапоток из избушки вон кинь. Лихо поганое, сгинь, сгинь, сгинь!»

Кощей вскипел в одночасье. Он пересек комнату четырьмя размашистыми шагами и настиг юношу. Тяжелый кулак прилетел прямиком в грудь. Юлий сложился пополам, но Бессмертный придержал его за плечо, не дав упасть.

– Для тебя все вокруг – шутовство и паясничество. Ты погубил аспидов – как? Они обитали на Пике, пока там не поселилась Нагай-птица, а затем перебрались на каменистое плато. Что они тебе сделали, чем заслужили свое уничтожение? Аспиды не могли навредить людям, они тряслись даже от вида сырой земли, – навий царь вспомнил каменоломню тёмнодушников и выплеснул свой гнев на юношу, повторив удар.

Юлий закашлял, но уловчился, вцепившись в рукав кощеевой рубахи, и дернул что есть мочи. Навий царь не ожидал такого порыва. В следующий миг он оказался у двери и шлепнул по ней обеими руками. Оставляя без внимания колкую боль в легких, Юлий бросился следом и прижался к дымчатой поверхности. Ладони божеств пролежали на узорах, но колдовские ручейки так и не потекли. Кощей разгадал план юноши и дал понять, что тот не покинет комнату без его воли, после чего нанес очередной удар. Стрибог упал. Его сума со звоном рухнула, а пастуший рог со скрежетом скользнул по каменному полу. Бессмертный испытал удовлетворение и оставил юношу, отойдя на несколько метров. Юлий попытался подняться, но почувствовал головокружение и остался сидеть на полу.

– Предположим, я расскажу обо всем. Что ты сделаешь дальше? Поднимешь войско безмолвной дружины и пройдешься смертью по поселениям тёмнодушников? Или брата попросишь? Ему такое предложение ого-го как понравится. Авось достигните пожизненного перемирия.

– Тебе мало? Еще наподдать? – Кощей скрестил руки на груди, намекая на то, что не приемлет подшучивания над собой. – Я пока не решил дальнейшую судьбу тёмнодушников. Вместо того, чтобы ерепениться, лучше бы посодействовал. Как бы тебе не мечталось, в Нави ты не сможешь достигнуть абсолютной божественной силы, ведь здесь ты смертен. Лада – светлая сущность. Ее истинная суть заключается в возрождении ради высшей цели, угасании и новом возрождении. Однако, ты существо более сложное. Уничтожение твоей оболочки приведет к высвобождению духа. Я знаю, о чем толкую, ведь мне уже доводилось погибать от руки царевича из Яви, и тогда мой дух попадал в сердце Нави. Но, что будет с тобой? Станешь блуждающей звездой посреди небесных пустошей?

– Не важно, в бренном теле или нет, но я должен вернуться в Явь, – рассудил юноша, соглашаясь с навьим царем. – Я нахожусь в этом дворце, потому что ты, позволь напомнить, пообещал выследить морок.

– Все бреши захлопнулись месяц назад. Болеющая Навь отгородилась от Яви, пытаясь исцелиться. Сейчас миры соединены лишь вратами избушек на курьих ножках, но у их хранительниц и без тебя хлопот полон рот.

Юлий смачно выругался, не избегая бранных слов. Ранее у него была возможность войти в Явь через морок, похожий на скопление густого тумана, но юноша ее безвозвратно упустил. Он сидел на холодном каменном полу, вмиг почувствовав себя измотанным, и собирался с мыслями. Он боялся такого исхода: быть заложником посмертного мира. В кощеевых словах скользила истина: как бы Стрибог ни старался, он не мог обрести те силы, коими обладал до появления в Тридевятом царстве. Рано или поздно Навь избавится от чужака, и что тогда случится с тёмнодушниками? Рассеется ли защитная магия, что оберегает их поселения? Какой прок молиться и славить божество, покинувшее мир и оставившее людей на произвол судьбы?

Голос навьего царя словно вытащил Юлия из темной пучины, но в мягком и спокойном тоне звучали отнюдь не утешительные слова. Бессмертный сказал, что главной угрозой остается вторжение Хаоса. Если забросить эту хворь, она поглотит всю нечисть да тёмнодушниками не подавится. Юноша понимал, к чему клонит колдун: чтобы бороться с Хаосом, он должен понять причину необычного поведения сердца Нави. Тщательно все обдумав, Стрибог поведал Кощею о существовании потомков богатырей. Бессмертный узнал о походе юноши вместе с златовещенским князем, об использовании «наливного яблочка» для поиска особых тёмнодушников и, что самое важное, об их могучем даре. Нечисть и злые духи, поверженные рукой богатырских потомков, лишались жизненной силы и оставались в сердце Нави, теряя способность к возрождению. Услышав об этом, Кощей стал бледнее обычного.