Текст книги "Оконце в Навь"

⠀

Было принято решение навестить дворец и встретиться с Баюном. Кощей, Юлий и Лада намеревались выдвинуться в путь на рассвете. Елисей вызвался сопровождать их. Князь дал свое согласие. Он не хотел отпускать лучшего воина, но ощущал спокойствие от мысли, что в важнейшем походе, решающем судьбу тёмнодушников, примет участие верный ему человек. Кощей обрадовался компании, ведь Елисей был отличным мечником. Его способности могли пригодиться тому, кто более не полагался на бессмертие. Велимир внимательно взглянул на всех присутствующих и посвятил их в свои планы:

– Я возьму на себя написание указов, которые отправлю с гонцами во все поселения. В этих письмах я предупрежу о надвигающейся опасности, расскажу о Хаосе и познакомлю со способом спасения человечества. Тёмнодушники сплотятся и будут готовы к дальнейшим действиям. Останется дождаться вас.

Вместе с тем, князя настораживало обещание Горыныча, со злобой брошенное перед отступлением. Дракон нападет. Он может прилететь не через месяц, как грозился, а раньше. Велимир опасался, что Змей подгадает момент, когда Златовещенск будет находиться без божеств. В чем-то тёмнодушник был прав: на стращающие слова дракона полагаться не стоило. Обозначенный срок мог быть уловкой, чтобы атаковать при первой возможности. Смутные предчувствия сталкивались с надеждой скорейшего возвращения союзников. Велимир знал, что должен подготовиться к битве. Если Змей нападет, то Кощею и Стрибогу нужно будет незамедлительно оказаться в столице. Но, как они поймут, что город в опасности?

– А вот так! – послышалось от Юлия, и он, хорошенько покопавшись в своей суме, выложил на стол голый череп.

Это была та самая вещь, которая лежала на опорном столбе калитки в деревне, где бард впервые повстречал навьего царя. Юлий втихаря стащил его после охоты на чудище лесное, а воспользовался недавно, надеясь на содействие Кощея в поиске морока. Юноша сказал тёмнодушникам, что, если поместить в череп свечу и зажечь, колдун почувствует зов. Он прибудет в столицу и вступит в бой со Змеем. В любой другой ситуации Кощей наказал бы воришку, но с учетом всех обстоятельств одобрил идею. Поступок Юлия сыграл всем на пользу.

Навий царь не исключал того, что ему придется мчаться в Златовещенск, чтобы дать отпор брату: ночью на Сивке-бурке или днем на вихре ветра. Однако, для битвы колдун нуждался в безмолвной дружине. Он обратился к князю, сказав о необходимости созыва усопших и последующее их перемещение в окрестности города:

– Если Горыныч нападет, на маневр для некромантии не останется времени, и тогда пиши пропало. Тёмнодушникам нечего противопоставить дракону. Без защитного купола он спалит столицу дотла.

– Пока я с вами, ветер будет благоволить вашим стрелам, – молвил Стрибог, хотя это казалось каплей в море.

– Что могут сделать обычные стрелы против крепкой драконьей чешуи? Если только какому-нибудь счастливчику не удастся подбить глаз или садануть в пасть, – послышалось от князя. – Наши дружинники привыкли сражаться мечами и копьями, используя щиты. Лучников среди них немного.

Не отступая, Юлий упомянул о рубце на шее и отметине, оставленной молнией – это тоже уязвимые места темного божества. Велимир чувствовал на себе испытующий взгляд Кощея. Князю не нравилась перспектива того, что поле за стеной Златовещенска усеется человеческими костьми, но иного выхода не было, и тёмнодушник согласился.

Позже Кощей и Стрибог отправились на погост. Навьему царю было интересно, скольких он сможет поставить на ноги. Некромант призвал около сотни скелетов на берегу Смородины, когда воспрепятствовал Ладе перейти через Калинов мост. Кощей чувствовал, что это не предел его возможностей.

Елисей и Лада находились на стене и ожидали возвращения двух божеств. По земле пробегала дрожь, указывающая на сотворение погостной магии. Сотник поинтересовался у девицы о ее здравии, ведь Юлий, ранее беседовавший с князем о пророчестве, упомянул о тяжелом ранении сестры по Небесам. Воин не был встревожен состоянием Лады. Скорее, он любопытствовал по поводу того, как можно восстановиться за столь короткое время. На лице девицы отразилось смущение. Она ответила, что рана не была такой серьезной, какой ее изобразил юноша. Лада совершенно не умела врать. Она изо всех сил держала взгляд, чувствуя, как щеки наливаются румянцем. Елисей долго изучал ее желтыми выпуклыми глазами, а потом отвернулся. На горизонте уже виднелось войско, напоминавшее большой и густой вал морской пены.

Смеркалось. Кощей привел к воротам Златовещенска две тысячи скелетов. Навий царь вложил меч в ножны и разорвал колдовскую связь. Сполохи в глазницах черепов погасли, а искры перестали мчаться по костям. Безмолвное войско попадало ниц. Погостная магия рассеялась вместе с ореолом лазурного света, и вокруг стало непривычно темно. Дружинники только-только зажгли факелы на стене. Кощей шел следом за Юлием и уже пересек ворота города, как услышал знакомое ржание. Обернувшись, он увидел скакуна на окраине леса. Сивка-бурка встал на дыбы, приветствуя друга.

Появление нечисти подтолкнуло к решительным действиям. Не дожидаясь рассвета, люди отправились в путь. Кощей посадил Ладу на колдовского коня и запрыгнул следом. Руки аккуратно скользнули по обе стороны от девицы и намотали гриву скакуна на кулаки. Сивка-бурка качал головой, косясь в сторону наездников, и издавал забавные звуки, шлепая губами. Лада услышала, как Кощей, сидя за ней, мягко усмехнулся, и пожалела о том, что не может внять речи нечисти. Елисей закинул щит за спину. Сотник несказанно радовался тому, что не придется ехать верхом. Увы, он еще не догадывался об уготовленном способе передвижения. Когда Стрибог подул в пастуший рог, и ветер пронесся по полю, сбиваясь в плотную массу, воин попятился, отказываясь от затеи. Юлий разбежался, подпрыгнул и оторвался от земли. Ветер подхватил его и понес ввысь. Юноша вогнал перед собой золотой лук и, накренив его, начал снижение. Он стремительно приближался к Елисею. В последний миг сотник ухватился за руку светлого божества и вцепился шпорами и когтями в вихрь, напоминавший по структуре мокрый песок. Тёмнодушник орал во весь голос, пока Юлий набирал высоту. Когда поток ветра выровнялся в небе, Елисей замолк, нервно щелкая клювом. Стрибог все это время откровенно хохотал.

Сивка-бурка пустился вслед за светлым божеством. Конь бежал ровно, словно плыл по воздуху. Кощей узнал от него о Змее, который прилетел пару дней назад к колдовскому озеру и препятствовал появлению нечисти. Неожиданно под копытами попалась кочка: Сивка дернулся и споткнулся. Ладу понесло вперед, но колдун ловко поймал ее, положив ладонь на ее живот, и притянул к себе. Скакун удержал равновесие и игриво всхрапнул. Навий царь догадался о том, что дело не в неровностях местности, ведь коню они нипочем. Кощей закрыл глаза, вдыхая аромат волос Лады, и мечтал, чтобы этот момент длился дольше. Все же он не хотел приневоливать девицу и отвел ладонь. Лада коснулась ее горячими, словно печь, руками и оставила на прежнем месте.

⠀

Баюн встретил гостей в привычной манере. С одной стороны, он радовался их появлению, а с другой стороны, ворчал пуще деда, ибо не любил, когда нарушают его уединение и захламляют дворец. Нечисть долго рассматривала Елисея, и ни одна деталь не ускользала от острого взгляда. Тёмнодушник, проклятый старой ведьмой, вызывал особый интерес у кота, и тот следовал за ним повсюду. Сотник же был предупрежден о встрече с необычным обитателем кощеева дворца, и потому не удивлялся так, как Юлий, когда он впервые столкнулся лбом с Баюном. Елисей подошел к широкому постаменту в середине залы и всмотрелся в каменное изваяние Горыныча, лишенное всех голов.

– Я бы вообще выбросил эту статую, только-ко вид портит. Сделайте из нее клумбу или горшок для испражнений, – посоветовал сотник.

Гости поднялись на второй этаж, где среди светлых каменных стен и книжных шкафов расположились удобные кресла. Лада ойкнула и ненароком обратила на себя всеобщее внимание. Камень в кулоне Сварога изменил цвет: в угольной черноте появились темно-синие прожилки. Неужели в Тридевятом царстве настали перемены? Пророчество висело злым роком, не было исполнено ни одного из его условий. Камень посветлел, но отчего? Значило ли это, что Кощей, Стрибог и Лада находятся на правильном пути? Этот вопрос был интересным, но не столь важным, сколь обсуждение Пазухи. После долгого рассказа Баюн дал ответ. Кот не оправдал ожиданий навьего царя, надеявшегося получить четкие указания и незамедлительно приступить к претворению плана в жизнь. Баюн знал о существовании Пазух, хотя сам не участвовал в их создании. Подобная магия ткалась самим Чернобогом. Благо, он вел записи о ней. Нужно было найти ценную книгу в огромной библиотеке, но тут возникла проблема – кот не помнил, как она выглядит. Лада направилась к шкафам, но нечисть предупредила ее о тщетности поисков, ибо записи темного божества были невидимы для уроженцев иных миров.

Стрибог и Елисей отправились на охоту. Занятия во дворце им не нашлось, а голод тихо-помалу подкрадывался. Юлий полагал, что колыбель Чернобога является Пазухой, но ошибся: вместе с опаленной калиткой рассеялось колдовство, скрывавшее обитель. Баюн дождался, когда юноша и сотник уйдут в лес, и поспешил к Кощею, чтобы поделиться своими опасениями. Кот миновал каменную лестницу и половину залы, полагаясь на чутье. Завернув за угол, он обнаружил Ладу, изучавшую фолиант. Как и ожидалось, девица не слонялась без дела. Баюн застыл в недоумении: неужели обознался?

– Ты чего хвост распушил? – спросил навий царь, подойдя к нечисти.

– Этот тёмнодушник под петушиной личиной очень уж подозрительный. Открытой вражды я не вижу, но колебания в нем имеются. Я бы вывел его на чистую воду, а то еще ударит тебя в спину и отправит в сердце Нави, – беспокоился Баюн. – Я, между прочим, полагаюсь на тебя. Если не искоренишь Хаос, то Чернобог после пробуждения не оставит меня без наказания, – кот протяжно вздохнул и жалобно мяукнул. – А чего этому тёмнодушнику человеком не живется? Силушкой дорожит?

– Елисей потомок богатырей. Он вступил в бой с ведьмой и сразил ее, – пояснила Лада. – Он не может расколдовать себя, а ведьма – возродиться.

Баюн с пониманием кивнул. Его ушки приподнялись, словно уловили какой-то далекий звук. Белоснежный кот приступил к поискам записей темного божества. Кощей и Лада присоединились к нечисти, встав по разные стороны книжного шкафа.

Стрибог и Елисей вернулись с пустыми руками. Пришлось подъедать запасы, собранные Белавой. «Вся живность сторонится дворца, ведь ее отпугивает оглушительный храп Чернобога», – шутил юноша. Когда настали сумерки и принесли шелковистый покров темноты, Юлий и Елисей отправились отдыхать. Каждому была предоставлена комната. Баюн и Кощей остались в библиотеке, листая книгу за книгой. Лада не сдавалась. Позже усталость одолела ее. Девица погрузилась в большое мягкое кресло и закрыла глаза, снимая накопившееся напряжение. Сон настиг ее мгновенно. Заметив Ладу, Кощей бесшумно подошел к ней, аккуратно обхватил руками и поднял, а затем понес по коридорам дворца, словно бесценное сокровище. Девице казалось, что ее тело беззаботно плывет. Едва лицо коснулось подушки, как она ощутила на своей щеке ласковое прикосновение.

Когда Лада проснулась, утренний свет уже пробивался сквозь полотнища ткани, занавешивающие окна. Она сладко потянулась и привстала, обнаружив рядом с собой небольшой букет из полевых цветов. Девица поднесла его к лицу и вдохнула легкий летний аромат. Выйдя из покоев, Лада направилась в гостевую залу, где увидела Кощея среди взгроможденных книг и обратила внимание на подол черной мантии и следы цветочной пыльцы на нем. Навий царь и белоснежный кот сосредоточенно смотрели в рукописи, наполняя комнату бумажным шелестом. Кощей перелистывал страницы пальцами, а Баюн пользовался причудливым способом – шлепал по полу хвостом. С его кошачьими лапами, обрамленными когтями, действия с мелкой моторикой могли вызвать затруднения. Благо, нечисть дружила с магией. Лада поприветствовала Кощея и Баюна, поинтересовалась их успехами. Как и ожидалось, двое провели здесь всю ночь, но пока не нашли нужную книгу. Кощей терял серьезный вид, глядя на счастливую девицу, озарявшую мир вокруг себя. Лада не расставалась с букетом. Мягкая улыбка навьего царя стала ответом на ее благодарный взгляд. Затем колдун погрузился в книгу, продолжив поиски.

Раздался звук входных ворот. Баюн сверкнул глазами, дернул усами, принюхался и оповестил о возвращении Стрибога и Елисея. Они уходили в лес около получаса назад. Неужели завершили охоту? Юлий поднялся по лестнице с такой стремительностью, словно не коснулся ни одной ступени. Юноша подбежал к окну и ткнул пальцем, приглашая всех глянуть во двор. «Там чудища!» – запыхавшись, сказал он. Следом появился Елисей, с мечом и щитом. Сотник ждал указаний, сомневаясь в том, ввязываться в бой или нет. Все прильнули к окну.

– Не оплетаи, – рассматривая блуждающие фигуры, Баюн дал пояснение, опередив колдуна: – Это человеческие явьи души. Когда их странствия затягиваются, а дороги к Яви теряются вместе с возможностью возродиться, они тяжелеют и постепенно превращаются в злыдней. Первый признак этого явления – отбрасывание призрачного покрова. Они становятся видимыми для всех, а не только для Кощея. Если под влиянием Хаоса ситуация осложнится, души станут телесными существами и распространителями всяких хворей. Вот, что я скажу: временем мы не избалованы.

Баюн продолжил поиски записей. Кощей присоединился. Юлий и Елисей покинули дворец. На сей раз их целью была не охота, а попытка отогнать, ранить или избавиться от душ, действовавших на нервы своим присутствием. Глядя в окно, Лада наблюдала за тщетными попытками пронзить бестелесных странников мечом или колдовскими стрелами. Злыдни не отвечали на атаки живых и оставались безразличными к их суете. Лада с волнением прошла вдоль книжного шкафа, в самый конец, куда еще не добрались Баюн с Кощеем. Кот не препятствовал, хотя не видел пользы от ее стараний. Тем не менее, каково же было удивление нечисти, когда девица нашла записи Чернобога. Баюн узнал его почерк и взялся за изучение текста.

Ближе к вечеру все собрались в гостевой зале. Баюн был готов поделиться знаниями, подчерпнутыми из книги, но отложил свой рассказ. Зрачки кошачьих глаз вытянулись в узкие щели. Нечисть направилась к сотнику. С каждым шагом из пушистых лап сильнее обнажались мощные изогнутые когти. Зрелище было довольно угрожающим. Воинский опыт подсказал Елисею, что последует нападение. Воин нащупал рукоять меча и вызволил оружие из ножен, приготовившись к бою. Юлий встал между нечистью и тёмнодушником и широко развел руки, пытаясь предотвратить столкновение. На уместный вопрос, что нашло на Баюна, последовал ответ:

– Возможно, меня привлекает птичий запах, – кот оскалился в подобии улыбки.

– Усы тебе пообрубаю, – холодно предупредил Елисей.

Кощей осадил Баюна, напомнив о том, что сейчас не время для озорства. Нечисть сказала, что у сотника намедни усилился враждебный настрой. Перед тем, как делиться важными сведениями о создании Пазухи, кот желал знать, что у Елисея на уме. Оценив ситуацию, тёмнодушник сказал:

– Я нико-кому не позволю водить себя за нос, – начал он и выдержал паузу, ожидая, что кто-то из присутствующих обязательно поправит его, заменив нос на клюв, но шутников не нашлось. – Велимир отчаянно нуждается в вас, а вы что-то скрываете от него. Ко-кощей, ты появился у столицы и избежал боя, хотя дозорные были тебе по плечу. Также ты не оказал сопротивления при заточении в темницу. Всюду водил за собой Юлия, даже на погост. Неужели не справился бы в одиночку? Лада волшебным образом исцелилась от тяжелой раны. Либо у вас имеется запас водицы из-под Алатырь-камня, либо того ранения не было вовсе. Судя по реакции девицы на мои вопросы, атаку Горыныча она на себе все-таки испытала. А теперь выясняется, что Лада видит тайный текст, – делился наблюдениями Елисей. – Баюн, мои помыслы чище росы. Я стремлюсь к спасению тёмнодушнико-ков из ловушки, что зовется Навью. Ваше беспоко-койство необоснованно.

Юлий, Лада и Баюн посмотрели на Кощея. Решение о том, рассказать ли сотнику о спасении девицы, оставалось за ним. Союзники должны быть честными и взаимно доверять друг другу – так, наверное, считают люди высокой морали. Навий царь мог уклониться от ответа или исказить его, но предпочел изложить все как есть. По лицу Елисея было сложно понять, какие эмоции он испытывает. Сотник пребывал в длительном молчании, обдумывая услышанное. Он был опытным дружинником и смотрел на ситуацию с военной точки зрения. Затем посоветовал Кощею избегать столкновения со Змеем.

– Ты ко-контролируешь целое войско-ко, питая его некромантией. Если с тобой что-нибудь случится, последствия скажутся на всех нас. С учетом твоей нынешней уязвимости держись на расстоянии от гущи битвы. Думаю, тебе понадобится защита змееборцев. Я возглавлю их, если Велимир не скажет что-то супротив. Ты слишко-ком ценен в бою.

Этот совет погрузил Кощея в думу. Он взвешивал риски своих действий. По мере того, как говорил тёмнодушник, Баюн становился дружелюбнее по отношению к нему: не смотрел хищным взглядом и втянул когти, а затем ушел, улегшись на излюбленный ковер. Юлий и Лада обменялись недоумевающими взглядами, понимая, что непредсказуемость котов иногда может зайти слишком далеко. Разногласие, зревшее в сердце сотника, после откровенного разговора было разрешено. Елисей вложил меч в ножны и занял кресло, расположившись по соседству с колдуном и девицей. Стрибог глянул в окно, наблюдая за человеческими душами. Баюн начал рассказ:

– Для создания Пазухи, населяемой определенным народом, нужно четыре разных особенных предмета. В традициях людей существуют обереги, приносящие счастье, удачу и благосостояние, да защищающие их обладателей. Эти предметы необходимо закопать в землю вместе с ворожащим словом, после чего сформируется четырехугольник будущей Пазухи и станет ее основой.

Кот признался, что не знаком с суевериями тёмнодушников, но тут подсуетился Елисей, вспомнив о прабабке Белавы, которая была ясновидящей и верила в приметы. Свои знания она передала будущим поколениям. Сотник был уверен в том, что Белава подыщет обереги, обладающие сакральным смыслом. Баюн продолжил:

– Создав основу Пазухи, вам нужно будет соорудить мост, который соединит ее с Навью. И это самая захватывающая часть, – заявил кот. – Вам предстоит выбрать две точки, которые после применения колдовства соединятся в одну и станут эдакими вратами.

Чтобы донести до слушателей суть сложной магии, Баюн привел в качестве примера дверь кощеевых покоев и калитку златовещенской избы. Открыв дверь и шагнув через порог в опочивальню, гость окажется в совершенно другом месте: за калиткой посреди столицы тёмнодушников. Юлия поглотила эта идея настолько, что он предложил поступить именно так, как сказал Баюн. Кот возразил юноше:

– Я не позволю устраивать из колыбели Чернобога проходной двор, – зарычал он.

– Очень жаль, – Юлий посмотрел на Кощея, надеясь найти в нем единомышленника, но навий царь безоговорочно поддержал Баюна. – Местечко тут укромное и надежное, не подпустит ни одного недоброжелателя.

– Может, используем для этих целей лисий теремок? – предложила Лада. – Жилище Колобка тоже обладает защитной магией и не впускает тех, кто нечист помыслами.

Кощей и Юлий одобрили идею и вспомнили о чулане, который лис захламлял ветхими и сломанными вещами. Дверь чулана можно было превратить в начало моста между Навью и Пазухой, а его конец, действительно, разместить в центре Златовещенска. Баюн отлучился, а вернулся с красным клубочком и отдал его навьему царю.

– В Тридевятом царстве таких волшебных клубочков осталось всего два, и то, один из них Чернобог давным-давно подарил какой-то Бабе-яге за усердие в службе, – вспомнил кот и сообщил: – Нить необходимо привязать к двери чулана в теремке, а затем, распутывая его, проложить дорогу до Златовещенска. Нить не оборвется и будет тянуться столько, сколько нужно, чтобы достичь цели.

Кощей помял клубочек в своих руках, ощущая его мягкость. Навий царь непременно последует указаниям белоснежного кота, когда окажется в нужном месте. Баюн улегся на излюбленный ковер и продолжил:

– После того, как завяжете узелок на дверной ручке в столице тёмнодушников, можно будет приступить к выточке пространства. Подобная магия – это изобретение Чернобога. Только он и его сыновья способны повторить успех. Хоть Змей и является огнедышащим драконом, он далек от колдовства. Это бремя достанется тебе, Кощей. Помни, что с началом создания Пазухи вспыхнет искра, которая побежит по красной нити. Она будет питаться твоими силами, пока не достигнет теремка, – осведомил кот. – Ты не сможешь отвлечься на посторонние дела, пока не завершишь колдовство.

– Много ли сил отнимет эта магия? Удастся ли мне командовать безмолвной дружиной, если нападет Горыныч?

– Зависит от того, насколько масштабную Пазуху ты хочешь создать.

– Как долго искра будет достигать конечной цели? – сыпал вопросами Кощей.

– Не известно. Об этом в книге не упоминается, – вздохнул кот. – Твой отец вообще вел записи по большей части для того, чтобы помнить, где создал мост, – Баюн шлепнул хвостом по полу, открыв нужный разворот и ткнув когтем меж строк. – Вот тут, например, указывается место на кикиморовых болотах, ведущее в Пазуху серединной дороги вещего камня. Той, которая «Прямо пойдешь – смерть повстречаешь». После того, как искра достигнет теремка, нить соединит пространство и образует мост, а земля, заключенная в четырехугольник оберегами, превратится в Пазуху, – пояснил кот. – Есть еще кое-что важное. Чернобог неспроста отселил великанов от Нави. Они сильно досаждали ему и подкидывали хлопот. Он создал для них огромную Пазуху, в которой великаны стали жить припеваючи. Они не могут покинуть ее самостоятельно, да и не хотят. Тёмнодушников будет ждать то же. Если появится нужда в переселении в Навь, они сделают это только в том случае, когда Кощей применит особую магию.

Елисей отнесся к услышанному с терпеливым снисхождением. С одной стороны, малоприятно зависеть от темного божества, которое сегодня является твоим союзником, а завтра может погрузить Пазуху в забвение, покинув тёмнодушников на веки вечные. С другой стороны, новая «матрешка» не станет пожизненной темницей, и, если когда-нибудь Навь сжалится над людьми и откроет для них брешь в Явь, они смогут уйти без каких-либо препятствий. Кощей пообещал Елисею, что отдаст колдовской череп, с помощью которого тёмнодушники смогут позвать навьего царя.

Ночь была в самом разгаре. Кощей, Юлий, Лада и Елисей получили все необходимые сведения и собрались в путь. Лес озарил ореол света, исходивший от Сивки-бурки. Стрибог подул в пастуший рог. Баюн пожелал всем удачи.

– Елисей, – напоследок кот обратился к сотнику, и воин перевел взгляд с летевшего под облаками юноши на нечисть, – тебе не обязательно вызволять старую ведьму из сердца Нави, чтобы падать к ее ногам и молить расколдовать тебя. Я был знаком с ней. Она дама взбалмошная и вредная, но очень сентиментальная. Твое проклятие снимет поцелуй любви. Всего-то.

– Баюн, ты умеешь зреть в глубину души, а вот перья, клюв и гребешок не заметил. Спасибо за доброе слово, но ко-кому я могу войти в милость, красавец тако-кой? Мое настоящее лицо помнят немногие дружинники из моей сотни, Велимир и… Белава.

Елисей заикнулся, пронзенный мыслью. Белоснежный кот усмехнулся и повернулся хвостом, ступая во дворец. Ворота тяжело затворились за ним. Юлий окликнул сотника, подлетая к нему. Воин ухватился за юношу и оседлал ветер.

⠀

Колдовской конь исчез с первыми лучами солнца, оставив всадников на опушке леса. Стрибог велел вихрю снизиться, а затем благополучно приземлился. Елисей отошел в сторону и оперся на рукоять меча, борясь с недомоганием. Даже ругаться не мог, сражаясь с позывами опорожнить желудок. Юлий сказал, что с высоты видел зверей и птиц – этот лес был богат на живность. Юноша предложил союзникам отдохнуть, а сам подхватил золотой лук и отправился в глушь, чтобы поохотиться. Мысль была здравая, с учетом того, что еды почти не осталось. Остальные отпустили светлое божество, не беспокоясь за него. Даже если заплутает, то сможет найти временный лагерь, поднявшись к облакам.

Елисей пришел в себя и встал на защиту Кощея и Лады. В его руках блестел меч, а на плече держался надежный щит. Сотник ходил туда-сюда, бдительно оглядывая темные полости среди кустов и зеленых деревьев. Навий царь и девица собрали хворост и разожгли костер. И вот, на радость всем, подоспел Стрибог. У него был довольный вид: вернулся с добычей, подстрелив дичь и опустошив гнездо. Пока Юлий занимался приготовлением пищи, Елисей стоял на страже, а Кощей и Лада беседовали поодаль. Колдун рассуждал о том, что намерен создать Пазуху размером с половину Тридевятого царства, и верил, что ему хватит сил. Девица спросила:

– Что будет с землей после того, как из нее выточится Пазуха? Будет ли это голая и безжизненная твердь, из которой исчезнет вся растительность и водоемы?

– Нет. Пазуха полностью повторит размежеванную оберегами местность со всеми природными ресурсами, человеческими постройками и предметами их обихода, и образует новый мир внутри Нави, имеющий края. Там не будет нечисти, злых духов и потусторонних существ, поскольку он создастся для тёмнодушников. Для людей ничего не изменится. Все, кто будут находиться в четырехугольнике в момент колдовства, окажутся в Пазухе. Остальных, коли такие найдутся, мы проведем через мост позже. Важно, чтобы время позволило сделать это, ведь Хаос любит рушить планы.

Слушая Кощея, Лада наблюдала за блуждающими душами, а затем подошла к одной из них, излучавшей блеклый свет.

– Не приближайся к ним, – предупредил об опасности колдун. – Души находятся на полпути к превращению в злыдней.

– Мне их жалко, – призналась Лада. – Они застряли в Нави, как и мы. Каждая из этих душ заслуживает возрождения в Яви, чтобы начать новую жизнь. Вместо этого они рискуют стать чудищами. Не такой участи они для себя желают.

Скиталец, рядом с которым стояла девица, наклонил голову. Вместо лица у него был лишь небольшой контур, но Лада ощущала на себе его взгляд.

– Ты меня понимаешь? – робко спросила она.

– Души не видят и не слышат живых. Они не обладают памятью и человеческими чувствами. Они – искры, которым суждено странствовать в водовороте жизни и смерти.

Несмотря на слова навьего царя, Лада показала ладонь и помахала в приветственном жесте. Качнувшись, душа медленно повернулась и побрела к лесу. Похоже, что Кощей был прав, и девице показалось.

После трапезы путники не теряли времени и отправились в Златовещенск. Иногда Юлий поднимался в небо и осматривал окрестности, а затем присоединялся к отряду. Постепенно сгустилась ночь. Елисей плохо видел в темноте, страдая куриной слепотой. Сотник настоял на том, чтобы дождаться Сивку-бурку и продолжить путешествие верхом на коне и потоке ветра. К счастью, нечисть не заставила долго ждать.

Столица появилась на горизонте еще до рассвета. Дружинники ходили дозором по стене, и их силуэты мелькали на фоне ярких факелов. Крикнув, Юлий оповестил Кощея о том, что будет ждать его и девицу у княжеского дворца, потому что ленится стаптывать обувь. После этого он сиганул через городскую стену на вихре. Полет светлого божества и сотника был замечен змееборцами, которые не смогли скрыть своего удивления и восторга. Они подняли зубочистки в знак приветствия. Елисей пытался сохранить вид сурового и непоколебимого воина, не показывая страха высоты. Конь пробежал по дороге, усеянной по обе стороны человеческими костьми, и остановился у ворот. Он наотрез отказался входить в Златовещенск, чувствуя магию защитного купола. Всадники спустились. Кощей поблагодарил Сивку-бурку и отправился вместе с девицей во дворец.

– Будь осторожен, дружище. Пр-р-р… И зови, если понадоблюсь.

Услышав незнакомый мужской голос, сопровождаемый тихим пофыркиванием, Лада обернулась, но не увидела никого кроме Сивки. Провожая колдуна, конь протяжно заржал, а затем помчался в Дремучий лес, оставляя за собой благолепный угасающий след.

ДАЛЕЕ: ГЛАВА 22