Текст книги "Оконце в Навь"

Уроженцы Прави подошли к парадным сеням. Дружинники отворили перед Елисеем двери и впустили гостей. Велимир восседал на троне, припав на подлокотник, и участливо слушал счетовода Истислава. Увидев посетителей, князь жестом руки прервал доклад и попросил тёмнодушника уйти, а затем обратился к светлому божеству:

– Мне казалось, что ты уже покинул Навь. Улетел восвояси, никого не предупредив, и отсутствовал несколько дней неизвестно где, – Велимир встретил гостей без хлеба с солью и без распростертых объятий, а его голос сочился обидой, отчего Юлию подумалось, что князь пережил небывалую тревогу из-за внезапного исчезновения важного союзника.

Отчасти Велимир был прав, и винить его в холодном приеме не стоило, ведь после завершения похода и возвращения в столицу Юлий тайком занялся поисками Кощея, чтобы попросить у него помощи в обнаружении морока. Если бы судьба сложилась иначе, юноша бы уже вошел в Явь и вознесся. Стрибог не хотел рассказывать князю правду и выставлять себя в дурном свете. Он лишь сказал, что покинул столицу из-за зловещего предчувствия: оседлал ветер и полетел, а в пути встретил чудище и Кощея, бившегося с ним. Лада слушала Юлия с упоением, не прерывая бардовский эпос, ведь вымышленная история обволакивала, словно мед. «Она тоже там была?» – князь глянул на девицу. Юноша кивнул и продолжил, избегая подробности о коте-страже Баюне, о запечатанной двери и потере бессмертия навьим царем. Юлий поведал о том, что имело огромный вес при сложившейся ситуации: о вторжении Хаоса и пророчестве. Стрибог также сообщил, что Лада является его сестрой по Небесам. По мнению юноши, это делало из Музы ценную союзницу.

Юлий с убеждением рассказывал об опасности, настигшей Навь. Чернота в кулоне Сварога подтверждала его слова, однако, все усилия юноши потерпели крах. То ли он перестарался с красочными фигурами речи, то ли утратил княжеское доверие после непредсказуемого поступка – Велимир, казалось, его не слушал. Повествование о Хаосе воспринималось тёмнодушником не как озвучивание глобальной существенной проблемы, а как абстрактная история на гранях воображения барда. Юлий сказал, что дальнейшее обсуждение необходимо вести в присутствии Кощея. Князь с сомнением и отрицательно покачал головой, а затем наградил Елисея пронзительным взглядом. Понимая Велимира без слов, сотник сообщил о том, что навий царь находится в темнице под присмотром старшего дружинника Ивана.

Время было позднее. Велимир приказал Елисею отвести гостей в поварскую избу, которая соседствовала со столовой, чтобы они отдохнули с дороги. Сам же намеревался хорошенько все обдумать и продолжить разговор с утра, когда мысли станут ясны и свежи. Юлий был смущен решением князя, представляя встречу и ее исход иначе. Тем не менее, юноша не настаивал на продолжении разговора и позволил Елисею сопроводить себя и девицу к выходу из дворца. Напоследок князь сказал, что тёмнодушники уверенно стоят на ногах и обладают достаточной силой, чтобы позаботиться о себе и близких.

Трое вышли из парадных сеней, пересекли внутренний двор и вскоре оказались у избы. Елисей постучал в дверь. Гостей встретила Белава. Было непривычно видеть ее без кухонного передника и с распущенными волосами. Воин обратился к женщине с просьбой временно приютить Юлия и Ладу. Княжеская повариха пригласила гостей. Уроженцы Прави переступили через порог, не скупясь на слова благодарности – вежливость должна быть всегда и во всем. Сотник выполнил приказ князя, но уходить не спешил. Белава, зачесав длинный локон за ухо, поинтересовалась самочувствием воина, вспоминая о карауле прошлой ночью, когда дождь лил как из ведра. Елисей успокоил повариху, сказав, что болезни редко одолевают его. Затем с почтением наклонил голову, прощаясь. Белава попросила его подождать и отлучилась, а вернулась уже с гостинцем, завернутым в платок и завязанным узелком на макушке. Сотник принял подарок. Из платка доносился аромат свежей выпечки.

Белава накормила гостей и проводила их в горенки. Когда Юлий вошел в свою, он увидел старика, спящего на печной лежанке. Неподалеку стояло примитивное подобие кровати, накрытое старым тюфяком без какого-либо постельного белья. Очевидно, это было место сна для юноши. Юлий не жаловался на обстановку: тут тебе и сытный ужин, и крыша над головой. И все же он несказанно проникся тоской по удобствам, которыми наслаждался, проживая в княжеском дворце. Стрибог сел на край кровати, положив рядом золотой лук, и молча глянул на старика. Тёмнодушник, вероятно, отец Белавы, монотонно храпел, и все вокруг него выглядело умиротворенно. Но Юлию было неспокойно, и в сон совсем не клонило. Посидев еще немного да покумекав, он покинул комнату и направился к Ладе. Дверь в женскую горенку была закрыта. Юноша не стал пренебрегать покоем ее обитательниц и тихонько юркнул из избы. Стрибог был наслышан о том, где располагалась темница. Он отправился туда под покровом ночи, не откладывая встречу с Кощеем.

Вход охраняли два дружинника. Юлий приблизился к ним легкой походкой, не сомневаясь в том, что тёмнодушники узнают его. Как бы не так! Оба детины скрестили копья, препятствуя посетителю. Появление юноши вызвало подозрения. «Как же попасть внутрь? – гадал Стрибог, глядя на дружинников и понимая, что им необходимо нечто убедительное, чтобы впустить незнакомца. – Напомнить о себе и длительном походе вместе с князем? Или явить колдовство?» Юлий заговорил с тёмнодушниками так, будто они были старыми друзьями. Он шутил, смеялся и привлекал внимание особым магнетизмом, постепенно снимая напряжение, сконцентрированное на нем. Слово за слово, юноша заявил, что несет важное послание от Велимира, которое должен передать лично одному из узников. Эта новость привела детин в смятение, и они открыли двери.

Как только Юлий вошел в помещение, по ноздрям ударил запах сырости. Внутри, как и ожидалось, стояли дружинники на карауле. Они молча наблюдали за незнакомцем, не задавая лишних вопросов. Раз его впустили, значит, так надо. Они несли службу, строго следя за узниками, находившимися за решетками. Факелы били неярким светом. Стрибог сощурился. В самом дальнем углу, вполоборота, сидела фигура, укрытая черной мантией. Из-за ее положения и одеяний было трудно разглядеть даже контуры лица. «Кощей?» – не исключал юноша и подошел ближе. Фигура услышала шаги и повернулась. Оказалось, что это был Заморышек, пойманный во время княжеского похода и отправленный в темницу.

– Ты что ли, правий божок? – молвил узник безрадостно, узнав Стрибога.

– Эй. Если будешь так выражаться и паясничать, я тебе стрелу пущу меж глаз.

Несмотря на невежливость тёмнодушника, Юлий говорил спокойным тоном, из-за чего произнесенные слова слабо походили на угрозу.

– Стреляй, какая разница? Или от твоей длани паду, или от драконьей. Я не исполнил его поручение. Так опрометчиво попался вашему петушиному сотнику.

Стрибог развернулся. Навьего царя среди заключенных он не нашел, а продолжать обоюдоострый диалог не хотел. Однако, у Юлия внезапно возник вопрос, и он обратился к Заморышку:

– Почему ты вообще прислуживаешь Горынычу? Жестокому темному божеству. Все тёмнодушники Тридевятого царства находятся под крылом Велимира, он заботится о них. Достойный князь. А ты чего?

– А я изгой. Односельчане высмеивали меня, поддевали за недостатки внешности, цеплялись и относились предвзято. Змей, в отличии от них, не опустился до такой подлости. Дракон избавил меня от их гнета и предложил службу. Кто еще может похвастаться этим? Твой «достойный» князь тоже презирает меня. Я видел это по его глазам.

– Велимир недолюбливает тебя не из-за внешности, а из-за посягательств на его достояние. Ты же годами обкрадывал его, пускай и по драконьей прихоти, – голос Юлия стал твердым и раздражительным. – Ты ошибочно считаешь, что альянс со Змеем делает тебя сильным, независимым и свободным. Горынычу всегда было плевать на людей. Всеми головами плевать. Ты – тёмнодушник, а не нечисть. Вот и будь со своим народом, а не якшайся с драконом.

Заморышек отвернулся. Юлий окинул взглядом угрюмую фигуру и ушел. В конце концов, стоять здесь, наполняя легкие сыростью, ему совершенно не хотелось, как и пытаться донести простые истины до человека, который не желал слушать. Направляясь к выходу, Стрибог осмыслил, что тоже является узником, но его темница представляла собой Навь. Человеческое тело стало клеткой, а постепенно угасающая надежда на вознесение – тяжелыми оковами. Юноша вышел на улицу с ощущением оскомины во рту, но поток свежего воздуха живо привел его в чувство. Юлий отправился в избу Белавы и лег спать.

Тишину ночи нарушала гроза. Раскаты грома разносились по всему Златовещенску, но дождь шел в окрестностях, минуя город. Юлий крепко спал после ночной вылазки и не слышал рокочущие небесные переполохи, но один из них, особенно сердитый, злобно раскроил тучи и разбудил юношу. Старик по-прежнему храпел на печной лежанке. Юлий перевернулся на другой бок и закрыл глаза. Издалека вновь прогремело. «Не отправить ли непогоду в далекие края? – закрадывались в голову мысли. – Подуть в пастуший рог и заставить ветры гнать тучи». Для этого, правда, требовалось встать с кровати и выйти на улицу, а юношу одолевала лень. Он убедил себя остаться в горенке и спать, тем более, гром слышался все тише и глуше, а молнии не ослепляли небосвод. Молнии… Стрибога осенило, что он аж подскочил!

– Велимир не мог посадить Кощея в златовещенскую темницу из-за купола, который ударит молнией по темному божеству. К тому же, князь не впустит того, кого не считает другом. Очевидно, навьего царя держат вне столицы, но где?

Пока Юлий думал, за окошком забрезжил рассвет. Стрибог мог оседлать ветер и облететь округу, но не был уверен в целесообразности этой идеи. Тогда юноша вспомнил слова Елисея о том, что Кощей находится под стражей старшего дружинника Ивана. Юлий зацепился за эту мысль и вышел из избы. Направляясь в мастерскую красильщика, он во всех подробностях рассказывал сонной Ладе о ночных приключениях. Юноша надеялся, что старче не откажет в приеме гостей в ранний час и будет рад встрече с девицей, которая своим умом и смекалкой помогла его семейному делу расцвести.

Двое подошли в удачный момент. Детишки только-только завалились в мастерскую веселой гурьбой. Лада заметила, что они стали выглядеть лучше, чем раньше: их одежда была целая и подходила по размеру, а с лиц ушла худоба от недоедания. Работа принесла сиротам пользу, дав им занятие и хлеб. Появился Иван. Он возмужал. До чего же ему шел доспех-панцирь из чешуи аспидов.

– Смотри-ка, он в полном боевом облачении. Важный какой. Явно не в столовую топает, – усмехнулся юноша.

Юлий и Лада тайком пошли за дружинником. Они знали, что как только он пересечет ворота, следить за ним посреди поля станет невозможно. Тогда юноша окликнул Ивана и поприветствовал его. Детина оживился, увидев светлое божество и девицу – давненько он не получал от них вестей. Юлий узнал от тёмнодушника о его задаче: Иван направлялся к временному месту заключения, чтобы заменить брата Кузьму и дальше сторожить Кощея. Улыбнувшись, дружинник спросил у Лады о ее здравии. По выражению лица Ивана можно было понять, что он испытывает особую трепетную нежность в присутствии девицы, и с удовольствием внемлет ее словам. Лада уважила его интерес, рассказав о своей жизни, хоть и упустила некоторые события. Тем временем Стрибог угадывал дорогу. Раз дружинник не ехал верхом на лошади, значит, темница находилась в пешей доступности.

Когда на горизонте показались голбцы, Юлий растерялся. Не могли же люди заключить опасного некроманта недалеко от погоста? Все равно, что вложить оружие в руку узника и открыть перед ним двери. Авось будет сидеть покорно, ожидая освобождения. Так не бывает. На развилке дорог Иван разрешил внутренний спор юноши и увел путников.

Долго ли, коротко ли, а на меже двух пашен появилась изба. Дружинники тепло встретили светлое божество. Юлий одним взглядом попросил Ладу подождать снаружи, а сам шагнул в сени. Внутри были разбросаны инструменты для возделывания земли и разные хозяйственные принадлежности. На одной из стен была прибита продолговатая дощечка, на которой изображалось «расписание унавоживания». Этот запашок, кстати, проникал повсюду. В углу стыкались две узкие лавки, на которых расположились воины. Они поднялись и поприветствовали Стрибога. Оба смотрели на юношу, как на отважного героя, вспоминая его битву с Горынычем и меткий выстрел, который сорвал молнию с небес и направил ее в дракона. Юлий вошел в комнату. Оглядевшись, он убедился в том, что изба была нежилой: ни тебе печи, ни мебели, ни безделиц, создающих уют. Скромное убранство ограничивалось лавкой и несколькими полками, на которых пылились деревянные ковши, сморщенные увядшие корнеплоды, тканые занавеси и рукописи о природных приметах, влияющих на определение сроков сева. Тот, кто знал грамоту и умел применять знания из этих книг на практике, высоко ценился в кругу тёмнодушников, занятых полевыми работами. Юлий заметил широкую пробоину в крыше.

– Ты насмехаешься надо мной? – юноша ткнул указательным пальцем в потолок и наградил тяжелым взглядом колдуна, невозмутимо сидевшего на лавке со скрещенными руками. – Ты мог принять обличье ворона и улететь отсюда.

– Мог, но зачем? Чтобы потом явиться к людям и убеждать их в необходимости моей помощи? – слова точили лед из голоса, преисполненного гордыней. – Я ждал тебя и Ладу в условном месте, но меня обнаружили тёмнодушники и напали, не дав ничего сказать. Я пошел за ними без сопротивления. Сломал одно копье. Нечего было тыкать мне в спину.

– Ладненько. Потешились и хватит. Дружинники сопроводят нас во дворец, а там потолкуем с Велимиром. Идем же, – Юлий повернулся, шагнул к двери и махнул рукой, приглашая Кощея последовать за собой, но навий царь не сдвинулся с места.

– Никуда я не пойду, – Кощей сильнее скрестил руки. – Повода для нападения я не давал, такого отношения к себе не заслужил. Велимир отказался беседовать со мной, но мой меч прибрал себе. Палец о палец не ударю, пока князь не явиться сюда и лично не попросит прощения.

– Ты давай-ка, Кощеюшка, не горячись, – мягко молвил Юлий. – Тёмнодушники видели тебя последний раз в одной из деревень, когда ты прилетел вместе с драконом за «наливным яблочком». После этого Змей напал на поселение. Ты темное божество. Чего ты ожидал от людей? Они побаиваются тебя. Появился, значит, близ их столицы. Вдруг лихо какое-нибудь замыслил?

– Ты давай-ка, Стрибоженька, их не выгораживай, – навий царь передразнил юношу в его же манере. – Раз побаиваются, то посадили бы на двенадцать толстых цепей и под замок, – Кощей цокнул от возмущения. – Торчу в захудалой избе с пробоиной в крыше, под охраной – ого! – десяти змееборцев. Я погост отсюда чую, там много душ слоняется. Если Велимир считает, что я не смогу поднять их без своего меча, то заблуждается, кхм, наивный.

– Послушай, в битве двух упертых баранов победа останется за тобой, – серьезным тоном начал Юлий, и колдун намеревался ему возразить, но юноша с нажимом продолжил, не дав себя перебить: – Если ты будешь потакать своей гордыне до конца, тёмнодушники погибнут: от руки нечисти, твоего брата или чудищ Хаоса. Навь уничтожит людей. Они пока не понимают всей сложившейся ситуации. Если мы не пойдем на уступки, не будем терпеливыми и не поможем, люди не выживут. Поэтому изволь поднять царское седалище и пойти со мной. И не заставляй Ладу волноваться.

– С ней все хорошо? – приосанился Кощей.

– А то, – засмеялся Юлий и вкратце поведал, как они добирались сюда верхом на потоке ветра. – Идем, навестим князя. Покажу тебе его дворец, золотые купола и хоромы, что возвышаются в три этажа. Там даже сторожевая башня имеется, – с восторгом увлекал юноша. – Если ты не несешь злых умыслов, то защитный купол не ударит по тебе молнией, ровно как тогда, когда ты прилетел вороном в деревню, где увидел идол. Ты рассказывал об этом за запечатанной дверью, помнишь? Увидев тебя в столице, князь поймет, что твои намерения чисты, и сделает шаг навстречу.

– Что, если ты не прав, и молния ударит по мне? – Кощей намекал на отсутствие бессмертия. – Сам потом займешься искоренением Хаоса.

Стрибог распахнул дверь и шагнул в сени. Навий царь поднялся, нехотя принимая приглашение, и пошел следом. Дружинники вскочили и обнажили мечи. Юлий показал ладони в жесте, призывающем к миру, но не успел и слова сказать, как в избу вошел Иван. Он оповестил о том, что над столицей летает Горыныч.

ДАЛЕЕ: ГЛАВА 21

ГЛАВА 21

⠀

Юлий выбежал наружу. Он хотел убедиться во всем сам, надеясь на то, что это неудачная и крайне дурацкая попытка подшутить над ним. К сожалению, Иван не соврал. Змей пролетал над княжеским дворцом, извергая смертоносное пламя. Оно растекалось по защитному куполу. Магическая поверхность принимала на себя удар и рассеивала огонь. Стрибог выругался. Еще ночью громыхала гроза, а сейчас, как назло, на небе не было ни облачка. Юлий подошел к навьему царю.

– Что делать? – судорожно соображал юноша.

– Дать бой, полагаю. Тёмнодушники ждут от тебя именно этого, – по интонации Кощея было непонятно, язвит он или говорит со всей серьезностью. – Брат не дождался меня у колдовского озера и прилетел сюда, чтобы выместить гнев. Выдержит ли защитный купол, зависит от драконьего упорства.

Стрибог выбежал из избы и подул в пастуший рог, призывая ветер. Громкий гул пронесся по всей округе. Юноша торопился, понимая, что время играет против него. Лада подошла к Кощею. Иван не оставлял ее наедине с темным божеством. Девица обратилась к дружиннику, стараясь убедить его в том, что нет повода для тревоги. Очевидно, воину ее слов оказалось недостаточно. Тогда Лада села на скамью рядом с навьим царем. Взгляд случайно упал на губы, и девица смущенно отвернулась. В ее мыслях витал единственный вопрос о поцелуе в колыбели Чернобога, но спрашивать о нем в присутствии Ивана было бы необычайно неловко. Вой за окном усилился: ветер мчался и свистел, предвещая бурю.

– Юлию нужна наша помощь, – с волнением молвила девица.

– Если Иван не будет препятствовать, я наведаюсь на погост, который расположен неподалеку, – говорил Кощей так, словно змееборец не находился вместе с ним в одной комнате, – и созову скелетов.

– И нападешь с безмолвной дружиной на Златовещенск. Только через мой труп. Ищи дурака в другом месте, – буркнул Иван, багровея лицом, ведь не абы кому перечил, а самому навьему царю.

– Ты мертвый сослужишь лучше, чем живой, – усмехнулся некромант.

Иван нахмурился. Очевидно, он не выпустит Кощея без приказа князя. Некоторое время не поступало никаких вестей, словно избу отрезало от внешнего мира. Прошел очень долгий и напряженный час. Сшибся ли Стрибог с драконом? Каков исход боя? Оставалось лишь гадать. Отдаленно раздался голос дружинника: «Столица пока цела». Это его «пока» щекотало нервы. Затем прошел еще час.

Позднее в избу вошел Юлий. Целый и невредимый, без каких-либо ран, крови на одеждах или копоти на лице, каким его с ужасом представляла Лада. Юноша молча вручил Ивану княжеский указ. Изучив документ, тёмнодушник уступил дорогу. Затем уроженцы Прави и навий царь покинули избу вместе с дружинниками и отправились в Златовещенск, где их уже ждал Велимир. В пути Юлий сообщил, что Горыныч завершил атаку и улетел до того, как юноша стянул небосвод тучами и заставил их искриться молниями. После этого между светлым божеством и князем состоялся осмысленный и плодотворный разговор. Как оказалось, Велимир пытался вступить в диалог со Змеем, заняв видное место на городской стене. Услышав об этом, Кощей закатил глаза, ведь дракон летел сюда не в поиске мирного решения. Юлий отметил, что Горыныч пришел в бешенство, увидев князя живым.

– Ожидаемый итог их встречи. Мой брат не угомонится, пока не закончит начатое, расправившись с заклятым врагом, – молвил колдун.

Но это были лишь цветочки. За тот промежуток времени, пока дракон находился на земле, Велимир предложил ему свободу Заморышка взамен на возможность переговоров. Горыныч ясно дал понять, что не нуждается в неисполнительном прислужнике, и плюнул в князя снопом пламени. Если бы не защитный купол, от тёмнодушника осталась бы горсть пепла. Юлий добавил, что Заморышка выпустили из темницы, и он ушел восвояси.

– Змей считает переговоры делом скучным и бесполезным. Мой брат, скорее, сам расправится с Заморышком, чем позволит князю помыкать собой с его помощью.

– Златовещенск выдержал атаку дракона. В столице множество идолов, а у горожан нерушимая вера, – гордился Юлий. – Горыныч пригрозил, что вернется через месяц, после чего тёмнодушники не смогут избежать гибели. Что-то подлое задумал.

– Почему Велимир поменял гнев на милость? – пытался понять навий царь. – Он прислушался к тебе и начал доверять мне? Люди не бывают такими непоследовательными. На него так повлиял Змей? Или что-то случилось?

– Ага, случилось. Охотники вернулись из Дремучего леса. Притаились, подождали, пока дракон улетит, и рванули в столицу опрометью. Говорят, на них напали чудища: косматые, долговязые, с одной рукой и ногой. Гибкие аки змеи. Тёмнодушники еле от них сбежали.

– Мои соратники видели таких в дозоре, – вспомнил Иван. – Эти существа не шибко увертливые, а вместо крови у них жижа, похожая на глину.

– Это оплетаи, – не удивился Кощей. – Значит, к князю пришло осознание того, что над Навью нависла угроза. Думаю, теперь мы достигнем взаимопонимания.

Подходя к воротам, навий царь увидел Велимира. Он стоял в окружении Елисея и нескольких дружинников из его сотни. У князя был серьезный вид. Он держал в обеих руках ножны с мечом и намеревался вернуть оружие истинному владельцу. Велимир изменил свое отношение ко всему происходящему и ждал случая, чтобы потолковать с Кощеем. Однако, князь не мог полностью доверять колдуну и поэтому решил проверить его, ожидая за защитным куполом. Дружинники пересекли ворота. Следом за ними вошли Юлий и Лада. Кощей улыбнулся уголком губ, представив нелепую смерть от молнии и томление в сердце Нави. И все же сделал шаг вперед.

Худшие опасения не подтвердились. Несмотря на то, что Кощею хотелось задать взбучку князю за опрометчивые поступки, он не желал людям зла, и защитная магия не отреагировала на его появление. Велимир почувствовал облегчение и, поприветствовав колдуна, вручил ему ножны с мечом. Затем князь пригласил гостей во дворец. Для удобства прибывших тёмнодушники привели лошадей. Одна из них была запряжена в повозку. Люди распределились. Елисей не любил ездить верхом и сел вместе с дружинниками. Велимиру, Юлию и Кощею дали по лошади. Лада посмотрела по сторонам. В повозке было тесновато. Тогда девица присоединилась к навьему царю.

Кощей впервые увидел великолепный дворец вблизи. Следуя за Велимиром по хозяйским хоромам, гости оказались в небольшой зале, где обычно проводились встречи. Когда-то здесь, за чашкой чая, князь беседовал с Юлием и Ладой, а заодно тайно испытывал их «наливным яблочком» на наличие божественной сути. Дневной свет падал на белую скатерть через цветную мозаику окон. На углу стола по-прежнему красовался расписной пузатый самовар. Яства радовали глаз. Белава, закончив с приготовлениями, поклонилась князю и посеменила к выходу из комнаты. Прежде чем переступить через порог, она дружелюбно кивнула Елисею, сопровождавшему Велимира на этом важном мероприятии. Сотник ответил ей добрым взглядом.

Лада поблагодарила князя за гостеприимство и села вместе с остальными за стол. Велимир попросил Елисея присоединиться, ибо желал видеть его на равных: не как своего сотника, а как верного друга, на совет которого можно положиться. Воина воодушевило приглашение тёмнодушника – он понимал, что становится участником большого события, и с нетерпением ждал начала обсуждения текущих дел. Тем не менее, в комнате витало напряжение, и никто не решался начать трапезу. Первым подал голос Кощей. Вспомнив рассказ о нападении чудищ на охотников, навий царь поделился знаниями об оплетаях:

– Половины способны слипаться воедино. Такие существа опасны: они становятся сильнее, быстрее и враждебнее. Оплетаи состоят из глины. Они вылезают из червоточин, откуда Хаос сочится в Навь. Их нельзя назвать живыми в полном смысле этого слова, но умертвить вполне можно.

Колдун описал слабые стороны оплетаев, рассуждая о стратегии, применяемой в бою с ними. Елисей ценил его советы. Князь тоже внимательно слушал. В голове шевелились мысли о защите своего народа от нового лиха.

– Мало нам было нечисти, так теперь эта погань полезла, – серчал Велимир, – а мы снова попали под удар. Стрибог рассказал мне о пророчестве. Вещая птица Гамаюн не обманывает и не ошибается в своих предсказаниях. Так что же прикажете делать? Сидеть и ждать, когда нас уничтожат? Что за участь-то такая?

– Мы не зря занимались поиско-ком и обучением потомко-ков богатырей. Дадим отпор неприятелю, – сотник был тверд в своих речах.

– Если наши люди каждый день будут проливать кровь, то так и защитников не останется. Купол не вечен, он разобьется от постоянных атак. Нам нужно что-то новое и действенное. Скажем, оружие, которое позволило бы разить врага. Или магический обряд, приумножающий прочность купола. Или какой-нибудь заговоренный оберег, который смог бы усилить дружинников и дать им преимущество в бою, – фантазировал Велимир.

– Довольно. Один раз уже усилились, – Кощей почувствовал нарастающую волну гнева, вспомнив об истреблении аспидов, но теплый взгляд Лады остудил его. – Сколько раз учил: потомкам богатырей запрещено убивать нечисть. Ваши действия нарушили цикл возрождения, пошатнув миропорядок. Вместо того, чтобы искоренять Хаос, пустивший в Тридевятое царство гнилые пальцы, Навь тратит силы на вас. Добром это не кончится.

– Мы пленники посмертного мира. С удовольствием ушли бы в Явь, если бы могли.

– Тёмнодушники будут сражаться за светлое будущее и делать все возможное, чтобы выжить, – Елисей подхватил мысль князя, поддерживая его.

– Как дети малые, – колдун зажал пальцами переносицу и закрыл глаза. – Допустим, вы перебьете всю нечисть и злых духов, населяющих Навь. Если Хаос к тому моменту не поглотит Тридевятое царство, то будет близок к этому. Чудищ выползет из червоточин столько, что проще звезды сосчитать. Окрестные поселения падут, они не сдержат натиска. Стены Златовещенска не обеспечат жителей надежной защитой. Вас отрежет от лесов и водоемов – не сможете добывать себе пропитание.

– Мы точно не можем уйти в Явь? – Велимир остановил навьего царя, не желая представлять эту мрачную картину.

– Нет, насколько мне известно, – с тяжестью ответил Юлий. – С недавних пор Навь перестала являть морок. Думаю, так она пытается оградить Явь от гнили. Даже для нас, божеств, двери в другой мир закрыты. Из-за этого мы лишены возможности обратиться к Прави за помощью. Мы ограничены собственными силами и кулоном, который показывает влияние Хаоса, – юноша в отчаянии развел руками.

– Значит, остается лишь сражаться, – Велимир сжал руки в кулаки. – Что, если сделать огромные запасы живительной водицы из-под Алатырь-камня? Я висел на волоске от смерти, но она, чудодейственная, исцелила раны, с которыми ни одно снадобье бы не сладило. С такой водицей дружинники добьются значительных успехов в бою. Потянем время, а там, глядишь, и сочиним, как остановить Хаос.

Елисей неодобрительно покачал головой:

– Князь, мы с тобой уже обсуждали эту затею, отказались от нее и вот, опять к ней вернулись. Нагай-птица позволит любому тёмнодушнику побывать на вершине горы лишь раз, и то, если нако-кормят досыта. Но самая большая сложность заключается в том, что добраться до Пика можно только-ко по дорогам от развилки вещего камня. «К Пику три ведут пути. Ко-коль выбрал ты, то до ко-конца иди. Решай с умом, где сможешь ты пройти: налево пойдешь – испытания навлечешь; прямо пойдешь – смерть повстречаешь; направо пойдешь – разум потеряешь». Я пошел налево и столкнулся с великанами. Они разумны, умеют общаться и добросовестно трудиться. У них там целое поселение ско-колочено, причем, избы похожи на землянки, со сводом из дерна и нечеловеческих ребер. Было забавно помериться с ними силой. Если бы не мое проклятие, я бы с великанами не потягался. Дружинники не сдюжат. Для людей, проваливших испытания, эта дорога станет недосягаемой, а остальные пути за вещим камнем, как мне кажется, таят смертельную опасность.

Неожиданно Кощей засмеялся. Это был настоящий хохот: глубокий, выразительный и громкий, проникающий сквозь тишину и оставляющий эхо в комнате. Никто никогда не слышал, чтобы колдун так смеялся. Его реакция вызывала не только настороженность, но и желание выяснить причину подобных эмоций. Глаза сияли и выдавали зародившуюся идею, способную изменить мир.

– Я знаю, как спасти тёмнодушников, – наконец уверенно произнес навий царь.

Все прильнули к столу, а князь даже подскочил со стула. Слова отозвались в сердцах, и Кощей поведал историю.

В давние времена Чернобог, чтобы уберечь Алатырь от частых и нежелательных посетителей, укрыл его за магическим барьером вместе со священной горой и окрестными землями. Он впускал тех, кто преодолевал любой из путей, ведущих к Пику. Развилка вещего камня скрывала реальные места, являющиеся частью Нави. При этом, найти их в Тридевятом царстве не получилось бы, даже если обойти в странствиях весь посмертный мир. Чернобог прибегнул к очень изощренному колдовству, похожему по своей сути на матрешку, которая, на первый взгляд, выглядит как цельная игрушка, но внутри прячет куколку меньше. Он размежевал участок земли, а затем с помощью магии выточил его из пространства и спрятал под невидимым покрывалом. Такая местность получила название Пазуха. Она существовала одновременно с Тридевятым царством, но имела край в виде густого непреодолимого тумана. Также она соединялась с Навью. В случае с Пиком, например, тремя дорогами, ведущими от вещего камня.

– Мы создадим широченную и необъятную Пазуху, чтобы ее просторы изобиловали лесами, водами и пашнями, – подвел итог Кощей. – Без нечисти и злых духов она ничем не будет отличаться от Яви. Живя там, тёмнодушники не понесут опасности для Нави.

– Ты сведущ в подобной магии? – забеспокоился сотник.

– Нет, но я знаю того, кто выручит нас. Мой отец часто делился знаниями со своим верным помощником. Колыбель Чернобога охраняет страж, который не только невероятно начитан, но и сам мастак колдовать.

Кощей поведал Велимиру и Елисею о белоснежном коте Баюне. Князя воодушевил план навьего царя. Ранее поиски выхода из непростой ситуации заходили в тупик, но теперь появился проблеск надежды. Тёмнодушникам полегчало: они взбодрились и с аппетитом отведали блюда Белавы. Юлий и Лада присоединились к трапезе.