Текст книги "Португалия. Полная история"

Навстречу солнцу, до самой Японии

Открытие морского пути в Индию, случившееся почти одновременно с открытием Америки Колумбом, словно выстрел стартового пистолета, развязало отчаянную схватку за азиатские колонии. Мануэл I Счастливый направлял экспедицию за экспедицией, спешно пытаясь закрепить торговую монополию, подавить мусульманских и итальянских конкурентов, опередить испанцев и подчинить местное население.

В марте 1505 года во главе флотилии, состоявшей из 16 нау и пяти каравелл, из Лиссабона отплыл Франсишку де Алмейда, которого монарх пожаловал титулом вице-короля Индии и наделил широкими полномочиями. Экспедиция должна была создать сеть крепостей, призванных служить опорными пунктами для контроля за регионом[67]67
  Silva J. C. O fundador do «Estado Português da Índia», D. Francisco de Almeida. Lisboa, 1996.


[Закрыть].

Намерения Мануэла I не были пустой риторикой. Они подкреплялись грозной военной силой. На кораблях находились 1,5 тысячи солдат и сотни пушек.

Проходя восточное побережье Африки, войско Франсишку де Алмейды захватило Килву, разрушило и сожгло Момбасу. В обоих суахилийских городах португальцы воздвигли форты. Португальским был объявлен и Занзибар.

В Индии строительство крепостей продолжилось в Анджадиве, Каннануре и Кочине. Последний город Франсишку де Алмейда избрал своей столицей.

Важным шагом португальского правителя Индии стало заключение торгового соглашения с Малаккой (современная Малайзия). Через этот порт проходил основной поток пряностей.

Первый вице-король четко сформулировал цели своей страны в письме Мануэлу I. «Вся наша сила должна быть на море, – убеждал монарха Франсишку де Алмейда. – Нам следует отказаться от того, чтобы завладеть землей. Старинные традиции захвата и включения в империю столь отдаленных земель здесь не подходят. Давайте уничтожим эти новые народы (арабов, афганцев, эфиопов, туркоманов) и утвердим на этих землях и берегах их старые и естественные народы, а затем мы пойдем дальше. Если мы хотим индийских товаров, то наша морская империя обеспечит португальскую монополию над турками и венецианцами. Давайте обложим мавританские нау тяжелыми налогами и непомерно поднимем цены на лицензии для плавания в индийских морях, и это их изгонит. Давайте создадим крепости на побережье, но только для того, чтобы защитить фактории, потому что настоящая безопасность может быть обеспечена только дружбой местных раджей, посаженных нами на трон и защищаемых нашими армадами. Давайте заменим турок, но оставим идею о завоевании и не будем страдать болезнью Александра Великого»[68]68
  Rodrigues J.N., Devezas T. Pioneers of Globalisation. Why the Portuguese Surprised the World. Centro Atlântico, 2007, pp. 260–261.


[Закрыть].

Успехи португальцев встревожили правителя египетского Мамлюкского султаната Кансуха аль-Гаури. Опасаясь за контроль над Красным морем, побережье которого находилось под властью мамлюков[69]69
  Мамлюки (мамелюки) – военное сословие в средневековом Египте, состоявшее из юношей-рабов тюркского и кавказского (черкесы, абхазы, армяне, грузины и др.) происхождения. В XIII веке мамлюки захватили власть и правили до начала XVI века. В период расцвета территория Мамлюкского султаната включала Египет, Сирию, Ливан, Иорданию, Израиль, часть Ливии и Аравийского полуострова.


[Закрыть], и торговлю с Азией, он заключил союз с Турцией, Венецией и некоторыми индийскими государствами.

Венецианцы, жаждавшие отомстить португальцам за разрушенную монополию на торговлю с Востоком, помогли мамлюкам создать собственный флот. Они организовали поставку в пустынный Египет корабельной древесины из причерноморских районов и Ливана, перевозя ее на судах по Средиземному морю и на верблюдах по суше.

В 1508 году объединенный флот Египта, Гуджарата и Каликута разгромил португальскую эскадру во главе с сыном вице-короля Лоуренсу де Алмейдой в битве, которая произошла на северо-западе Индии в заливе Чаул. Первое военное поражение португальцев в Индийском океане оказалось болезненным. Они потеряли шесть из восьми кораблей эскадры, а среди убитых оказался и Лоуренсу де Алмейда.

Через год отец отомстил за провал отпрыска. В сражении при Диу португальская эскадра не оставила шансов флоту Египта, Гуджарата и Каликута. Оснащенные артиллерией нау и каравеллы доказали превосходство над легкими индийскими парусниками дау, из которых в основном состояла объединенная эскадра.

Франсишку де Алмейда, воспринимавший морское сражение как личную месть за гибель сына, отправил флаги поверженного противника в штаб-квартиру Ордена Христа в Томаре, а всех пленных повесил. Среди раненых в битве упоминается Фернан Магеллан.

Итальянцы и в дальнейшем продолжали прилагать усилия с целью перехватить инициативу. Так, в 1521 году генуэзский капитан Паоло прибыл в Москву ко двору Василия III и попытался убедить великого князя организовать транзит пряностей через Россию. Предполагалось, что товар будет доставляться из Индии до Каспийского моря, затем по Волге, Оке и Москва-реке его можно будет довезти до российской столицы, дальше по суше – до Риги, а оттуда – до Западной Европы.

Доказывая необходимость альтернативного пути поставок пряностей, Паоло утверждал, что итальянские специи по качеству значительно превосходят португальские. «Товар лузитанцев гораздо хуже, – уверял он московских бояр. – По-видимому, от неудобств весьма дальнего плавания и от недостатков нижней части корабля, благовония портятся, их сила, вкус и душистый запах от продолжительного пребывания в олизиппонских (лиссабонских – прим. автора) торговых кладовых исчезают и выдыхаются»[70]70
  Герберштейн C. Записки о московитских делах. Павел Иовий Новокомский. Книга о московитском посольстве. СПб: 1908.


[Закрыть].

Как ни старался генуэзец, Василий III не внял его речам. Да такие отчаянные и запоздалые затеи в принципе уже не могли изменить новую расстановку сил в регионе. Теперь ветер уверенно дул в португальские паруса.

Победа при Диу позволила Лиссабону добиться реального господства в Индийском океане, которое продолжалось почти до конца XVI века. Преемник Франсишку де Алмейды упрочил монополию и заложил основы азиатской части Португальской империи.

В 1509 году управляющим индийскими владениями стал Афонсу де Албукерке. Он отплыл в Азию еще в 1506 году с флотилией Триштау да Куньи, будучи тайно пожалован королем титулом губернатора Индии. По пути флот захватил остров Сокотра (современный Йемен), где воздвиг форт, разрушил и захватил город Маскат (Оман), а также овладел стратегически важным портом и торговым центром Ормуз (Иран), благодаря чему португальцы получили контроль над входом в Персидский залив.

По прибытии в Индию в декабре 1509 года Афонсу де Албукерке заявил, что возглавит колонию, и потребовал от Франсишку де Алмейды сложить с себя полномочия вице-короля. Тот отказался, так как считал делом чести отомстить за погибшего сына и лично возглавить сражение с египетско-индийским флотом, которое произошло в феврале 1509 года у Диу. В августе 1509 года офицеры из окружения Алмейды добились ареста Албукерке.

В октябре из Лиссабона пришло распоряжение Мануэла I, подтверждающее назначение Албукерке. Его пришлось освободить, а Алмейде – отплыть в Португалию.

По пути корабль Алмейды остановился в бухте в районе Столовой горы, где стоит современный южноафриканский город Кейптаун, чтобы пополнить запасы пресной воды. В стычке с местными жителями первый вице-король, получивший прозвище «Великий Дон Франсишку», был убит.

Новый вице-король Афонсу де Албукерке удостоился многих прозвищ. Его называли «Великим», «Ужасным», «Морским львом», «Португальским Марсом», «Цезарем Востока».

Все характеристики вполне заслуженны. Албукерке проявил себя искусным воином и дипломатом, последовательным, решительным и жестоким колонизатором. Имея под своим командованием не более четырех тысяч солдат, он расширил португальское влияние практически на всю Азию.

В 1510 году Албукерке со второй попытки взял Гоа, уничтожив от шести до девяти тысяч его защитников, сделал город своей столицей и начал чеканку собственной монеты. В следующем году он захватил Малакку и получил ключ от Пряных (Молуккских) островов.

До тех пор европейцы не знали, где находится главный источник специй. Мусульмане хранили от них в тайне местоположение островов. После взятия Малакки португальцы вскоре туда добрались. Корабли под командованием Антониу де Абреу и Франсишку Серрау с помощью малайских лоцманов дошли до Молуккских островов, и вскоре там появился форт Сау-Жоау-Баптишта-де-Тернате.

Во взятии Малакки участвовал Фернан Магеллан. Сам Албукерке, возвращаясь после триумфа в Гоа, едва избежал гибели. 400-тонный нау «Флор де ла мар», на котором он следовал, затонул в Молуккском проливе вместе с завоеванными сокровищами и подарками правителя Сиама (Таиланда) королю Португалии. С Сиамом португальцы только что заключили соглашение, став первыми европейцами, добравшимися до этого государства[71]71
  Lach D.F., Van Kley E.J. Asia in the making of Europe, University of Chicago Press, 1994, pp. 520–521.


[Закрыть]. В кораблекрушении вице-король лишился и собственных сбережений. Он чудом спасся на импровизированном плоту, сохранив лишь одежду, которая на нем была.

В 1513 году войска Албукерке атаковали порт Аден, расположенный на Аравийском полуострове у входа в Красное море. И хотя город устоял, португальская эскадра сумела войти в это «мусульманское озеро», до тех пор безраздельно находившееся под контролем мамлюков. На пару десятилетий Лиссабону удалось прервать поставки пряностей через Красное море.

В том же году экспедиция, посланная Албукерке из Малакки, достигла китайского порта Кантон (Гуанчжоу). Состоялся первый прямой торговый и дипломатический контакт европейцев с Китаем.

К 1557 году португальцы основали поселение в Макао (Аомынь). Подкупленные местные китайские чиновники не возражали. Когда через два десятилетия об этом узнал император в Пекине, было уже поздно, и Макао остался португальским до конца XX века.

В 1543 году Франсишку Зеймоту, Антониу Мота и Антониу Пейшоту на китайской джонке доплыли до южного японского острова Танэгасима. Ныне там расположен космический центр страны, а в те времена Япония не знала ни о существовании огнестрельного оружия, ни о европейцах. Невиданные прежде «белокожие обезьяны» с выпученными глазами и длинными птичьими клювами-носами стали у японцев сенсацией. Не меньшее впечатление произвели и имевшиеся у португальцев аркебузы.

Япония переживала период междоусобных войн, и торговля ружьями приносила высокую прибыль. Оплата шла серебром. Но японцы быстро переняли секреты производства огнестрельного оружия и стали производить его сами.

В 1571 году португальцы основали порт Нагасаки. За купцами высадились иезуиты. Особенно сильным влияние католических миссионеров было на острове Кюсю. К 1580 году в стране насчитывалось больше двух сотен церквей и 150 тысяч католиков.

Португальцы организовали вывоз из Японии не только драгоценных металлов, но и рабов. Азиаты высоко ценились за смышленость и трудолюбие как в самой Португалии, так и в их колониях. Большое количество японок приобреталось для перепродажи в Азии и Европе в качестве наложниц[72]72
  Pinto J.. Slavery in Portuguese India, 1510–1842, Himalaya Pub. House, 1992, p. 18.; Boxer C. R. Fidalgos in the Far East. 1550–1770. Oxford U.P., 1968, p. 225.


[Закрыть].

К концу XVI века отношение к португальцам и европейцам в целом в Японии изменилось. К 1640 году они были изгнаны, и на два столетия страна полностью закрылась для иностранцев.

Планы вице-короля Индии не ограничивались Азией. Он намеревался нанести смертельный удар по мамлюкскому султану. С подачи эфиопов Албукерке разрабатывал планы по изменению русла Нила. К счастью для Египта, грандиозную задумку вице-королю осуществить не удалось, иначе страна осталась бы без единственного водного источника и превратилась бы в безлюдную пустыню.

Еще одной экстравагантной идеей Албукерке была мысль выкрасть тело пророка Мухаммеда из его могилы в городе Медина. Вице-король полагал, что его можно использовать в качестве залога, взамен потребовав от мусульман покинуть Святую землю.

Афонсу де Албукерке пребывал на посту вице-короля меньше шести лет, но за этот короткий срок оставил о себе у многих долгую и недобрую память. Он уничтожил мусульманскую монополию на торговлю пряностями, сложившуюся естественным путем, распространил португальское влияние и создал укрепленные пункты на всем азиатском побережье: от Красного моря до Малайзии. Ключевыми точками стали Ормуз, Гоа и Малакка. К нему на поклон приезжали послы Персии, Сиама, Эфиопии и даже Китая.

Албукерке защищал и продвигал идею королевской монополии на торговлю с Востоком. Благодаря ему Мануэл I получил титул, который португальские монархи благоговейно передавали из поколения в поколение: «Владыка всех завоеванных земель, морских путей и торговли Эфиопии, Индии, Аравии и Персии».

В 1514 году Мануэл I направил к Папе Римскому Льву X пышное посольство, состоявшее более чем из сотни человек. Его возглавлял мореплаватель Триштау да Кунья, а его помощником был Дуарте Пашеку Перейра. Парад благородных кавалеров, облаченных в роскошные костюмы и гарцующих на породистых конях, процессия животных, среди которых были персидский скакун, леопард и слон, несший на спине сундук с сокровищами, вызвали фурор. Взглянуть на чудеса Востока и посланцев новой могущественной империи сбежался весь город.

А уж когда во время аудиенции у Папы слон сделал реверанс и склонился, дабы понтифик смог добраться до сундука и по достоинству оценить лежавшие в нем сокровища, восторгу не было предела. Цель посольства, состоявшая в подтверждении на международной арене роли Мануэла I и Португалии в открытии и завоевании новых земель, установлении над ними суверенитета и распространении католичества, была достигнута.

Карьера Албукерке завершилась бесславно. При дворе у вице-короля врагов хватало. Мануэлу I нашептывали о его стремлении стать самостоятельным правителем Индии, разжигая в монархе подозрения и зависть. В 1515 году в Индию прибыл новый вице-король Лопу Соареш де Алваренга, злейший враг Албукерке. В это время «Цезарь Востока» руководил постройкой форта в Ормузе. Он скончался по пути в Гоа, не успев встретить своего преемника. Албукерке умер посреди океана, разочаровавшись в жизни и в Мануэле I, не сумевшем по заслугам оценить его рвение и заслуги перед короной.

В ходе своей бурной деятельности Албукерке показал пример и отработал тактику, которая в дальнейшем приносила успех не только Португалии, но и другим колониальным державам. Она состояла в захвате стратегически важных пунктов, таких, как Гоа, Ормуз и Малакка, и установлении там прямого правления. В районах, управлять которыми напрямую не получалось, возводились форты. С местными правителями подписывались договоры, которые превращали их в марионеток.

В Гоа, столице своей империи, Албукерке привлекал местных жителей к управлению. Он пытался привить им португальский язык и католическую веру и создать из тех, кто поддавался влиянию, слой лояльных туземцев, на которых можно было опираться в проведении нужной ему политики. Он также учредил городской совет с участием коренных жителей, который занимался местными делами, создал школы, где индийские дети приобщались к правильным ценностям, и поощрял браки португальцев с индусками, обратившимися в католическую веру[73]73
  Кроули Р. Завоеватели. Как португальцы построили первую мировую империю. М.: Центрполиграф, 2017, с. 334.


[Закрыть].

Усилия по включению туземцев в колониальную систему дали плоды. Диу, второй после Гоа форпост империи, сумел дважды выдержать длительные осады. В 1538 году город на четыре месяца взяла в кольцо крупная армия султана Гуджарата, поддержанная турецкой эскадрой. Португальский гарнизон под руководством коменданта крепости Антониу да Силвейры отбился, несмотря на то, что в ходе боев погибли почти все защитники крепости.

В 1546 году султан Гуджарата вновь подверг Диу осаде, на сей раз, семимесячной. Португальский гарнизон под руководством коменданта Жоау де Машкареньяша страдал не только от обстрелов, но и от нехватки продовольствия. Чтобы не умереть от голода, защитникам пришлось забить всех собак и кошек. Сражались даже женщины, сформировавшие особую роту.

Вице-король Жоау де Каштру привел на помощь войска и вместе с гарнизоном нанес поражение гуджаратской армии, вынудив снять осаду. Чтобы восстановить сильно пострадавшую крепость, вице-король обратился к Муниципальному совету Гоа с просьбой о кредите. В залог вице-король, не обладавший богатством, предложил… свою бороду. Горожане горячо откликнулись на письмо Жоау де Каштру и собрали требуемую сумму.

Идеи Албукерке, осуществленные и нереализованные, послужили не только родной стране. Ими воспользовалась Великобритания, пришедшая в Индию позже, но сумевшая установить над ней контроль и сделать густонаселенный субконтинент жемчужиной в своей имперской короне.

Португалия в силу скромных размеров не обладала достаточными силами для завоевания и удержания огромных территорий, открытых ее мореплавателями. Исходя из имеющихся возможностей, Лиссабон создавал опорные точки и пытался наладить торговлю самыми ценными ресурсами новых земель.

Первым центром колониальной коммерции стал форт в бухте д’Арген на территории современной Мавритании. Сначала предприятие было монополией Энрике Мореплавателя, но затем инфант передал исключительные права на коммерцию компании «Компания де Лагуш» в обмен на уплату пятой части стоимости грузов и основал торговый дом «Каза да Гинэ».

С появлением в Гане форта-фактории Сау-Жорже-да-Мина поток товаров и рабов из новых земель стал нарастать, и в Лиссабоне был создан торговый дом «Каза да Мина». После открытия морского пути в Индию, возникли фактории в Софале, Килве, на острове Мозамбик, в Момбасе, Малинди, на Занзибаре, в Ормузе, Гоа, Малакке… Торговый дом переименовали в «Каза да Мина и да Индиа», а затем он стал называться «Каза да Индиа».

Штаб-квартира торгового дома располагалась в центре Лиссабона на набережной реки Тежу и примыкала к дворцовому комплексу короля Мануэла I Счастливого Пасу-да-Рибейра. Это было чрезвычайно удобно и практично. Монарх и двор могли прямо из дворца контролировать прибытие и отплытие кораблей, своих и иностранных, их разгрузку и погрузку.

Через «Каза да Индиа» проходили торговые сделки с Африкой и Востоком. Товары разделялись по категориям, каждой из которых занималось соответствующее подразделение. Через Большой отдел проходили сделки с драгоценными камнями и тканями, через Москательный отдел – специи. Казначейский отдел ведал лицензиями на импорт и экспорт, а Военный отдел – набором солдат и экипажей кораблей.

Таким образом, «Каза да Индиа» совмещала в себе факторию, таможню, центральную бухгалтерию, архив, рекрутский центр и даже международную почтовую службу. Торговый дом, без сомнения, был важнейшим экономическим институтом страны. Не случайно возглавлял его управляющий, который подчинялся непосредственно королю.

Торговля с Востоком была объявлена королевской монополией. Товары закупались в Африке и Азии факториями, которые отправляли их в Лиссабон. Все фактории считались торговыми агентами монарха, а руководили ими королевские служащие. Частные суда порой включали в заморские экспедиции, но по возвращении в Лиссабон они были обязаны сдать все товары в «Каза да Индиа» и получали вознаграждение через торговый дом. Уже в 1506 году две трети доходов короне приносили заморские операции[74]74
  Diffie B.W., Shafer B.C., Winius G.D.. Foundations of the Portuguese Empire. 1415–1580. University of Minnesota Press, 1977, p. 412.


[Закрыть].

Лиссабон превратился в мировой центр торговли пряностями. Цены на некогда недоступный и дорогой товар упали. Немецкие, фламандские и даже итальянские купцы устремились в португальскую столицу и начали открывать в ней филиалы своих торговых домов.

Товары шли в обоих направлениях. Еще первый король Ависской династии Жоау Достопамятный в конце XIV века открыл португальское торговое представительство в Брюгге, которое в 1499 году было перенесено в Антверпен.

С 1508 года оно стало филиалом «Каза да Индиа» и крупнейшим поставщиком специй для Центральной и Северной Европы. В свою очередь, эти европейские регионы через Антверпен продавали в Португалию свои товары. Управляющий фактории одновременно был королевским послом и выполнял дипломатические функции.

Со временем португальские закупки превысили продажи. Растущий дефицит вынудил Жоау III в 1549 году закрыть представительство. Функции фактории перешли к консульству.

И Канада, и Бразилия

Когда в 1521 году Мануэл I скончался, Португальская империя простиралась от Атлантического до Тихого океана. Феноменальный результат. Особенно если учесть, что он был достигнут менее, чем за столетие.

Помимо африканских владений, начало которым положил захват Сеуты, а также азиатских колоний, завоеванных после плавания Вашку да Гамы за каких-нибудь полтора десятка лет, португальцы обзавелись территориями на Американском континенте. О нем до испанских и португальских экспедиций в Европе никто и слыхом не слыхивал.

Первые открытия на западном направлении могли быть сделаны задолго до Колумба. По одной из версий, еще в 1474 году флотилия Жоау Важа Корте-Реала достигла полуострова Лабрадор и острова Ньюфаундленд, то есть северо-восточной Канады.

Португальцы называли остров Бакальяу из-за большого количества трески, обитавшей в окрестных водах. Для моряков эта рыба стала непременным спутником в дальних плаваниях. Филе бакальяу вялили на камнях на жарком южном солнце, а то и прямо на кораблях и так обильно солили, что бока покрывались белой коркой. Зато сухая пересоленная треска могла храниться месяцами и, наряду с сухарями, была самым надежным источником пропитания в дальних походах. Португальцы окрестили бакальяу «верным другом».

В 1495 году Жоау Фернандеш Лабрадор забрался так далеко на север, что доплыл до Гренландии. В 1500–1502 годах Гашпар и Мигел Корте-Реал, сыновья Жоау Важа, побывали на Ньюфаундленде. Их достижение, в отличие от плавания отца, под сомнение никем не ставится.

Португальцы плавали не только вдоль континентов. Мадагаскар, названный Сау-Лоренсу, был открыт Диогу Диашем в 1500 году в результате сильного отклонения на пути в Каликут из-за шторма. Остров Святой Елены открыл Жуау да Нова во время возвращения домой из Индии в 1502 году. В следующем году Афонсу де Албукерке открыл остров Вознесения. И тот, и другой назвали новые земли в соответствии с религиозным праздником, на который пришлось событие: день Святой Елены и Вознесения Господня. В 1506 году Триштау да Кунья открыл острова, которые остались в истории под его именем.

9 марта 1500 года, полгода спустя после возвращения из Индии Вашку да Гамы, Мануэл I направил в Индию крупную флотилию из 13 кораблей во главе с Педру Алварешем Кабралом. В походе участвовали также Бартоломеу Диаш и Дуарте Пашеку Перейра.

Флотилия прошла Канарские острова, Кабу-Верде и углубилась в Атлантический океан. 21 апреля появились признаки близкой земли, а на следующий день перед взорами мореплавателей возник берег, покрытый густым лесом. 23 апреля корабли причалили к незнакомой суше, окрестив ее Илья Вера-Круш, то есть остров Истинного Креста.

На самом деле это был не остров, а целый континент. Педру Алвареш Кабрал открыл Бразилию. Он направил в Лиссабон каравеллу с известием об обнаружении неизвестной земли, а с остальными кораблями продолжил путь в Индию.

Открытие Бразилии, в отличие от островов Святой Елены или Вознесения, не стало случайностью. Экспедиция полностью контролировала маршрут. Ее не преследовали бури, она не отклонялась под воздействием внезапных сильных ветров или течений. Но самое примечательное, что португальские мореплаватели не выразили удивления при виде нового континента. В послании королю событие описывается спокойно и деловито, как подтверждение чего-то ожидаемого.

Историкам доподлинно известно только о части португальских экспедиций. Помимо них, были и другие дальние походы, которые держались в секрете. Это очевидно из сохранившихся записей о количестве выдававшегося в те годы провианта.

Маршруты таких экспедиций ревностно хранились в тайне из опасения конкуренции со стороны Испании и других европейских держав. Исходя из логики действий португальцев, вполне вероятно, что Северная и Южная Америка были открыты раньше официально признанных дат. Утверждать это наверняка невозможно из-за отсутствия документов, но косвенные свидетельства настойчиво склоняют к такой мысли.

Невероятно сильное отклонение от естественного маршрута, которое без видимых причин предприняла флотилия Педру Алвареша Кабрала, свидетельствует в пользу того, что оно было намеренным. Опытные лоцманы не могли так грубо ошибиться или настолько удлинить маршрут из-за внезапно ударившей им в голову непонятной блажи. Тем более что никаких логичных объяснений сделанному крюку в дневнике экспедиции не приводится. Скорее всего, в задачу Кабрала, помимо похода в Индию, входило попутное исследование Атлантического океана на юго-западном направлении, где португальцы предполагали существование новых земель.

Возможно, интуицией дело не ограничивалось, и в Лиссабоне уже знали об Америке что-то конкретное. В «Трактате Мануэла и Дуарте о новых местах Земли» Дуарте Пашеку Перейра упомянул о плавании в Западное полушарие, совершенном за два года до Кабрала.

«Счастливый принц, – писал Пашеку Перейра, обращаясь к королю Мануэлу I. – Мы знаем и видели, как в третий год вашего царствования, в 1498 году от Рождества Господа Нашего, в который Ваше Высочество приказало открыть нам западную часть, перейдя через великое море-океан, была обнаружена и пройдена на кораблях очень большая земная твердь со многими большими островами, примыкающими к ней, которая простирается от 70-го градуса к Арктическому полюсу от равноденственной линии (70-я параллель северной широты – прим. автора) до 28,5 градуса к Антарктическому полюсу от линии (28-я параллель южной широты) и которая густо населена; и такова ее величина и так далеко она тянется, что ни с одной стороны, ни с другой стороны не виден и не ведом ни ее предел, ни ее конец; посему из этого следует, что продолжается она по всей Округлости (тянется по всем Земному шару с Севера на Юг как Северная и Южная Америка – прим. автора»)[75]75
  Esmeraldo de situ orbis, London, 1937, p. 12.


[Закрыть]. Как бы то ни было, в 1500 году Бразилия была открыта официально, о чем Португалия возвестила миру. Страна-континент требовала для освоения значительных людских и материальных ресурсов, но Мануэл I, занятый индийскими делами, не уделял ей серьезного внимания. Для начала он ограничился тем, что на период с 1502 по 1505 год отдал на откуп всю коммерцию купцу Фернау де Лоронье – новообращенному католику еврейского происхождения. Взамен от монополиста требовалось каждый год исследовать по 300 лиг (1500 км) побережья.

В итоге через три года большая часть бразильской береговой линии стала португальцам хорошо знакома, но внутренняя территория оставалась полнейшей загадкой. Из всех природных богатств добывалась и вывозилась лишь ценная древесина – фернамбуковое дерево, или красный сандал, которая также использовалась для получения темно-красного красителя для тканей. По-португальски дерево называется пау-бразил. От него и произошло название самой большой страны Латинской Америки, которую поначалу окрестили Новой Лузитанией.

Лишь в самом конце правления Мануэл I вспомнил о Бразилии и повелел предпринять шаги по ее освоению. В частности, по примеру жаркой Мадейры там начали выращивать сахарный тростник.

Настоящая колонизация началась при Жоау III Благочестивом. В 1530 году король назначил управляющим Мартина Афонсу де Соузу и облек его широкими полномочиями. Новый наместник получил полную власть не только на известных землях, но и на тех, которые при нем могли быть открыты. Он имел право учреждать систему правосудия так, как считал нужным. В его ведении находилось распределение земли среди тех, кто хотел переехать жить в Бразилию.

Чтобы заселить новую территорию, Жоау III приказал нарезать береговую линию на капитании. Участки уходили в глубину континента. Насколько глубоко – никто не представлял, но именно в этом и заключался смысл. Владельцам капитаний, получавшим их в дар, вменялось в обязанность освоение полученной безбрежной территории. Они становились губернаторами с неограниченными полномочиями.

Каждая капитания, по сути, была отдельным государством. Притом немаленьким, если сравнивать с европейскими странами. Их владельцы, как феодалы в период государственной раздробленности, по своему разумению жаловали владения, организовывали административную и судебную системы. За оборону они тоже отвечали сполна и должны были защищать вверенную территорию самостоятельно.

Благодаря такой децентрализованной системе, колонизация Бразилии пошла весьма споро. Главы капитаний основали множество поселений, создали крупные сельскохозяйственные производства, обнаружили ценные полезные ископаемые и занялись их добычей.

Король в бурное течение молодой бразильской жизни не вмешивался, но об интересах короны не забывал. Он оставил за собой монополию на пау-бразил и забирал пятую часть металлов и драгоценных камней.

Постепенно колонизация продвигалась с побережья вглубь континента. Первых колонистов приглашали управляющие капитаний. Поселенцы в основном занимались сельским хозяйством. Вместе с ними в Бразилию прибыли орудия труда, которых индейцы не знали: плуги, мотыги, топоры, серпы. Появились и домашние животные, привычные в Европе, но незнакомые в Южной Америке.

Новые жители возделывали привезенные с собой рис, пшеницу, виноград, освоили и местные культуры, прежде всего маниок – растение с похожим на картофелину корнеплодом, богатым крахмалом. Самым выгодным и распространенным занятием стало выращивание сахарного тростника, привезенного с Мадейры и Сан-Томе.

Независимость капитаний друг от друга имела не только положительные стороны. Зачастую управляющим не хватало собственных средств и сил на подавление восстаний индейцев и на оборону от голландских и французских пиратов, которые с каждым годом становились все наглее и назойливее.

Со временем стало ясно, что система, созданная для первоначального освоения новой территории, перестала отвечать усложнившимся задачам и ее следует если не поменять, то хотя бы усовершенствовать. Жоау III учредил пост главного наместника, обладающего верховной властью над всеми главами капитаний. Его назначал лично король сроком на три года.

Первым главным наместником стал Томе де Соуза. Он прибыл в Бразилию в 1549 году и основал ее столицу – Салвадор-да-Баия. С наместником приплыла тысяча португальцев, в том числе 600 солдат, несколько иезуитов, врач и аптекарь.

При Соузе ускорилась колонизация внутренних районов. Он начал бороться с корсарами, изгнал из бухты Гуанабара колонию французских протестантов, отметив красоту и удобство этого места.

Вскоре там появился Рио-де-Жанейро. Крупнейший бразильский город основал в 1565 году наместник Мень де Са. Правда, изначально будущая столица называлась по-другому – Сау-Себаштьяу.

Мень де Са правил 14 лет и оставил о себе долгую память. Он заселил обширные земли и окончательно выгнал французов, которые пытались закрепиться на побережье, установив дружеские отношения с индейцами. Португальский наместник объявил индейцам войну и выиграл ее, нанеся им поражение на поле боя и начав процесс их обращения в католичество с помощью иезуитских миссионеров.

Португалии пришлось защищать колонии не только от французских посягательств. Несмотря на Тордесильясский договор, поделивший мир на две сферы влияния, Испания попыталась предъявить права на Молуккские острова. Она считала, что эти земли, открытые португальцами, находились в ее «полушарии».