Текст книги "Броненосец в «Потёмках». По канонам жанра: старая добрая «космическая опера»"

***

Когда они выехали, солнце уже начинало клониться к закату. Летели одни, без сопровождения, на маленьком скоростном гравибайке. Лишние свидетели в таких делах не нужны.

Екатерина вела двухместный транспорт совсем не так, как флайер: резко, рывками, с неожиданными перестроениями и маневрами. У Марии несколько раз желудок подпрыгивал к горлу, а сердце уходило в пятки. Она с восторгом отмечала ту скорость и точность движений Екатерины, предававшийся подобной страсти, должно быть, довольно часто.

– Вау, так здорово! – Мария старалась всем своим видом демонстрировать уверенность. – Ты всегда гоняешь? В Империи женщине трудно получить водительскую лицензию.

– Не помню, чтобы я ее когда-либо получала! – сквозь поток воздуха прокричала Екатерина и расхохоталась.

Редкий транспорт армадиллов заранее сворачивал и убирался с дороги. Погнавшиеся за ними на похожем на большую ватрушку флаере местные стражи порядка быстро отстали, когда водительница завиляла меж глинистых холмов.

Местность менялась, зеленые насаждения постепенно переходили в песчаные дюны. Они все больше и больше удалялись от моря в пустыню.

– Нам еще немного! Поднажмем!

Наездницы были одеты в кожаные комбинезоны с вентиляцией. Ребра жесткости и аэродинамическое оперение одежды и шлемов каждый раз менялись, подстраиваясь под поворот или изменение направления, помогая сохранять равновесие.

Путешествие все же выглядело относительно безопасным – силовые растяжки надежно крепили седоков к гравициклу. Местный транспорт и вовсе куда-то пропал. Екатерина подняла машину повыше – и до конца открутила ручку газа. Мария крепче прижалась к ее стройному, мускулистому телу, ощутив руками упругие груди и почувствовав биение сердца водительницы, ее глубокое, чувственное дыхание.

Они мчались несколько часов, путая следы.

Солнце склонялось к закату, начиная задевать верхушки дюн…

Екатерина сбросила скорость, гравицикл опустился в большое ущелье, по дну которого текла бурная горная река.

Там, где пропасть между горами расширялась, виднелись яркое зарево и всполохи света. Массивный орбитальный челнок, массой не в одну тысячу тонн, стоял посередине ущелья. Поток воды струился между его посадочных опор.

В наступающих сумерках играла яркая цветомузыка. Больше можно было не опасаться темноты.

Местная публика предавалась веселью. Ящеры, змееподобные существа, одновременно похожие и непохожие на своих собратьев, лапали друг друга, обнимались, пили из больших серебристых кубков, жарили на вертелах огромные туши мяса, играли в разные игры.

По ущелью метались несколько десятков гравибайкеров. И стиль их езды точно сумасшедший: как будто они совсем не дорожили своими жизнями.

Один экипаж едва-едва разминулся с девушками на встречных курсах.

Екатерина без спроса подвела транспорт на стоянку. Ее ярко-красная, с черными прожилками, в пластиковом обвесе машина выделялась на фоне других транспортных средств.

У рептилоидов в отделке доминировал преимущественно черный цвет, гравициклы с хромовым отливом, невообразимо нефункциональные, страшные, помятые, увешанные черепами и костями различных существ. Не исключено, что и людей.

Несколько относительно трезвых гравибайкеров, стоящих на ногах с оружием на изготовку, внимательно проводили Марию и Екатерину взглядами – но похоже, последняя была здесь частой гостьей. Они потеряли к ним интерес, уселись за стол и принялись громко стучать костями, играя в какую-то варварскую настольную игру.

Облик рядовых рептилоидов мало увязывался с теми фантастическими технологиями, которыми они якобы владели.

Посол Райолинг, видимо, считался одной из главных фигур в лагере. Он встретил гостей в большом шатре на склоне утеса.

В отличие от официального бала рептилоид чувствовал себя здесь явно в своей тарелке. Роскошная грива накладных волос (возможно, и его собственных, от человеческого периода), кожаная одежда, шелковый шейный платок, стилизованный под герб расы рептилий, скрещенные на груди руки с пальцами, унизанными перстнями, напульсники с шипами.

– Добро пожаловать, гостьи дорогие! – рептилоид радушно развел руки, хотя его улыбка придала лицу совсем уж хищное выражение. – В общих чертах я представляю, что привело вас сюда!

– Каждому свое, господин посол! – как-то уклончиво ответила Екатерина.

– Ищущие да обрящут! Кто проситель? – спросил Райолинг.

– Она! – Екатерина легонько подтолкнула вперед Марию и вручила ей какой-то пластиковый футляр.

– О, да, помню, помню! Вы, кажется, сударыня, на балу блистали, сразили всех самцов человеческого вида наповал! Даже я с трудом могу устоять! – рептилоид вновь улыбнулся, обнажив ряд острых и мощных зубов – мечту любого тиранозавра средней руки. – Пройдемте на корабль.

Мария шла вслед за провожатым, пружинисто переваливавшимся с лапы на лапу. Екатерина осталась снаружи.

Внутри гигантский челнок просто поражал. Сияющая чистота и стерильность. Мягкий неоновый свет, изливающийся из стен и потолка. Причудливые приборы, расставленные в странном порядке. Переплетения проводов и каких-то трубок больше напоминали жилы и сосуды неизвестного живого существа.

– Совсем рядом! – Райолинг остановился, повернулся к девушке и сказал. – И абсолютно не страшно!

Они вошли в большой зал, в центре которого находился пульт с экранами и приборами управления. По бокам между колонн стояли полупрозрачные емкости в два человеческих роста. Некоторые из них пустые, другие заполнены телами разных существ. Встречались среди них и рептилии, и люди, и иные расы. Фигуры шевелились и выглядели как живые. Глаза у всех были закрыты.

– На что ты готова, чтобы получить Фредерика? И отомстить Империи? – спросил посол. – Помни, назад дороги нет!

Умом Мария понимала, что после всего того, что она увидела, живой ей отсюда не выбраться.

– На все, на обман, на предательство, на жертву – все, что скажете! Я даже готова, если эти слухи правдивы, стать одной… одним из вас!

– Ха-ха-ха, – совсем по-человечески, но каким-то сатанинским смехом рассмеялся рептилоид. – Великолепно! Просто чудесно! По смелости вы даже превосходите вашу подругу! Она не готова зайти так далеко!

– Вы не ошибетесь, выбрав меня! Екатерина мне не совсем подруга, скорее – союзница, временная…

– В нашем мире то, что мы считаем постоянным, становится временным, и наоборот, то, что считаем приходящим – остается на века. – Как-то отстраненно ответил Райолинг, более искушенный в людских и инопланетных интригах. – Впрочем, у каждого из нас есть и двойное, и тройное дно!

– Она просила передать вам! – Мария в полупоклоне вручила пластиковый футляр.

– Отлично, генетический материал. Болван-клон будет готов через двадцать четыре часа. Внутрь мы поместим сарруханского робота из кристаллического пластика. Никто и не заметит!

– Вы считаете, что можно подменить Циммерлинга, вот так просто?

– Да, и он победит на дуэли. Но осуществить подмену придется вам самим. Я не могу принимать участие.

– Да, мой господин, мы все сделаем! – с какой-то решительностью ответила Мария.

– Называй меня инквизитор Райолинг, мне так будет приятнее. Естественно, между нами, не в обществе! – добавил он. – Я нисколько не сомневаюсь в твоей решимости!

– Что я должна сделать для вас сейчас, инквизитор? – Мария сделала шаг вперед и расстегнула молнию на комбинезоне.

– Не думаю, что я все-таки настолько вас заинтересовал! – ответил посол. – Позже мы сами вас найдем и попросим совершить некоторые действия. Оказать ответную любезность!

Райолинг вставил футляр в приемное отверстие. В одном из баков запузырилась жидкость. Два рептилоида в бело-голубых комбинезонах на тележке вкатили объект, покрытый белой простыней.

Покрывало спало – под ним был похожий на человеческий скелет остов с горящими красными глазами. Конструкция встала – ее сочленения, сервоприводы были цвета человеческой кости. Силовой захват аккуратно поднял худощавого робота и поместил его в камеру с пузырями.

– Ты получишь многое! Фредерик победит, а ты приобретешь влияние и богатство. Пойдешь дальше – получишь молодость, красоту, неограниченную жизнь. – Продолжал рассказывать инквизитор.

Мария увидела в одном из баков женщину средних лет, вокруг которой деловито сновали мелкие, похожие на водяных паучков роботы. Прямо на глазах кожа женщины розовела, разглаживались морщины.

Похоже, она вытянула в жизни счастливый билет. Богатство, власть, вечная молодость! Она и думать не могла, что за все подобное в жизни надо платить, и как правило, цена очевидна – душа человека.

«Она боится пойти дальше! – думала про Екатерину Мария. – Я сильнее, решительнее! И потому заслуживаю большего! Она всего лишь женщина, с опытом, связями и знакомствами! Все это могу иметь и я!»

Мария задумалась, и из ступора ее вывел сам Райолинг:

– Нам пора идти! Твоя подруга ждет!

На выходе из орбитального челнока Екатерина понимающе посмотрела на Марию. Ее взор, как казалось, пронизывал ее насквозь.

И пожалуй, заметь выражение лица хозяйки кантины сам посол, то испытал бы крайнее удивление: он считал Екатерину всего лишь подручной, той самой «временной» союзницей в интересах своего дела.

– Все прошло наилучшим образом! – сообщил Райолинг Екатерине. – После таких просьб и камень растает. Ваша подруга умеет убеждать! Через двадцать четыре часа груз будет доставлен по назначению.

– Я так рада… за Марию, – ответила Екатерина, выражение ее лица приобрело повседневный игривый настрой. Она обратилась к подруге:

– Ну что, поехали назад?

– Подождите! – прервал ее рептилоид. – У нас весело, будет интересная программа! Когда на небо взойдет голубая луна Трехгорья, начнутся танцы!

– Покорнейше благодарим, господин посол, но у девочек будут свои приготовления! – за двоих ответила Екатерина и взяла под руку Марию, еще не отошедшую от всего пережитого. – Поедем, дорогая, время не ждет, а завтрашний день я хотела бы встретить в бодрости!

На обратном пути Екатерина не стала выделываться. Гонщицы герметизировали шлемы, гравицикл поднялся максимально высоко. Костюмам даже пришлось включить обогрев.

Мигающий габаритными огнями с мощной фарой-прожектором транспорт казался стремительной красно-черной молнией, рассекающей ночное небо.

Водительница резко снизила высоту и скорость, гравицикл, заложив вираж, приземлился на лужайке возле дома. Охранный робот деловито зашуршал сенсорами и вновь затих.

– Ты замерзла? – спросила Екатерина. – Так бывает на высоте!

– Есть немно-г-о, – ответила Мария. От холода у нее стучали зубы. Мощности отопления костюма явно не хватало.

– Сейчас я принесу, чем согреться!

Мария зашла в гардеробную комнату и наполовину сняла с себя комбинезон. Она все еще боролась с очередной молнией, когда вернулась Екатерина с двумя большими бокалами с темно-красной, почти черной густой жидкостью.

«Когда она успела переодеться?» – подумала про себя Мария. Хозяйка дома носила полупрозрачный ночной пеньюар с перемещающимися пятнами полной прозрачности и светящимися линиями-змейками.

– Выпей! – почти приказала она, протягивая сосуд.

Такой густой и терпкий вкус. Жидкость приятно согревала и расслабляла. Мария почувствовала тяжесть в конечностях и сладкое томление в теле.

– Спасибо, похоже на земной мускат!

– Немного покрепче, но согревает великолепно! – лицо Екатерины приблизилось почти вплотную, рука коснулась еще одетого плеча дворянки. – Давай я тебе помогу!

Мария вздрогнула, но вспомнила ощущения от прикосновений к женщине во время езды на гравицикле. Ее страхи и сомнения ушли куда-то прочь.

Сильные, теплые, мягкие руки помогали ей освободиться от остатков комбинезона. От этих чувств в ней родилась какая-то сладкая нега. Екатерина продолжила освобождение от одежд и неожиданно закрепила успех страстным поцелуем.

Мария немного растерялась: все происходило так необычно, но в следующий миг она осознала, что сама крепче прижимается к хозяйке дома и отвечает поцелуем не менее чувственным.

– Да-а-а! – змеиным шепотом, не осознавая себя, зашептала она в ответ.

– Идем! – низким, осипшим от желания голосом потребовала Екатерина и мягко подтолкнула обнаженную Марию в спальню.

Опустим же завесу тайны над развернувшейся далее сценой. Ибо каждый человек волен распоряжаться своими желаниями и судьбой. Хотя не всегда эта свобода или вседозволенность приводит к ответам на нужные вопросы и верным решениям. В конце концов выясняется, что каждый человек стоит ровно столько, сколько стоит то, к чему стремится его душа. Если она у него есть, конечно.

***

Лейтенанта отпустили с гауптвахты. Он молча сидел в каюте и предавался размышлениям. Капитан Громов перестал терзать его приказами и распоряжениями, очевидно, махнув на все рукой. По возвращении на базу судьбой командира займутся безжалостные, но справедливые и неподкупные робосудьи. А их вердикт в первую очередь будет зависеть не от тяжести вины индивида, но от его общей полезности делу робокоммунизма и готовности работать на благо его идеалов. Машинный интеллект всегда действовал рационально, прагматично.

Александра терзало беспокойство. Условия и правила дуэли до его сведения довели. Ему стало известно и даже то, что несносный Шарли Горт, несмотря на статус секунданта, принимал и делал ставки.

Шансы на его победу считались высокими и оценивались как три к одному: офицеры Республики и – страшно сказать – некоторые офицеры Империи откровенно симпатизировали ему. Последнее совсем не успокаивало Железнова.

Он привык к тому, что видел борт вражеского корабля через сетку прицела, являясь командиром орудийной батареи. Во время тренировок, имитирующих абордажный бой или схватку на поверхности, он настойчиво пытался выиграть или уничтожить врага.

Сейчас же нужно совсем другое: биться лицом к лицу (энергетическое оружие лишь средство для отвлечения внимания), убивать или быть убитым.

Лейтенант до сих пор не мог понять своим умом, как именно он умудрился спровоцировать Циммерлинга на вызов. Он вспоминал все фразы, слова, эмоции и чувства, но как будто блуждал в тумане. С одной стороны, он осознавал всю тяжесть ситуации, но с другой – не понимал логически, как она могла произойти?

– Бред, полный бред! – громко повторил лейтенант вслух.

Рядом не оказалось Феликса, способного разложить все по полочкам и дать ценный совет. Бренные останки робота лежали в корабельном хранилище.

Взгляд Александра сосредоточился на подкове, висевшей у изголовья. Он вспомнил семью. Мать, холеную, изнеженную женщину, непонятно что делающую в пределах Республики, привыкшую к роскоши и стилю, вечно расстроенную и недовольную его поведением, но одновременно близкую и милую.

Вспомнил погибшего в космической катастрофе отца – сурового комиссара, редко бывавшего дома, его грубый, мужественный голос. Младших брата и сестру. Один уже должен выпускаться из военно-космического колледжа, а вторая – сдавать выпускные творческие экзамены за среднюю школу. Как плохо, что он не может увидеть их сейчас!

Лейтенант отключил видеопроектор и принялся набивать текстовое сообщение, бывшее одновременно его завещанием в случае неудачного исхода поединка.

***

Оппонент лейтенанта Железнова тоже не мог найти себе место. Капитан прекрасно понимал, без всякой статистики, что шансы на успех невелики. Фредерик всегда знал, что за него своими жизнями, здоровьем и репутацией рисковали другие люди, которых он покупал благодаря связям и возможностям отца.

Циммерлинг привык командовать, находясь на бронированном капитанском мостике, осознавая всю разрушительную мощь подконтрольных ему орудий и энергетических установок

Так какого черта он вызвал на дуэль наглеца?

Не проще ли было подослать наемных убийц, чтобы отомстить за поруганную честь и достоинство? Тайно, незаметно, в подворотне!

Какая-то наиболее уязвленная часть его самого дернула за язык! И на мгновение он потерял контроль, произнеся роковые слова, которые теперь невозможно взять назад.

И сейчас, находясь перед фактом практически неизбежной смерти, Фредерик наконец-то понял, какие усилия прилагал его отец, чтобы он добился существующего положения, власти и влияния! Семья, пожалуй, единственная и непреходящая ценность во всей Вселенной, которая достойна уважения.

Ни власть, ни богатство, ни орудийная мощь – ничто не может заменить обычное человеческое участие. В дружбу капитан Циммерлинг не верил, особенно между мужчиной и женщиной. Он считал ее некоей ущербной разновидностью человеческих отношений, в которых один боится просить другого об одолжении, чтобы не потерять возможность получить выгоду в неопределенном будущем.

Любовь? Духовного свойства человеческой натуры Циммерлинг не признавал и всегда снисходительно относился к существам, ее исповедующим, как к забавным, несколько безумным и увлеченным фанатикам.

Капитан принялся сочинять завещание и пространное послание отцу, в котором признавал ошибки и неудачи, с бухгалтерской точностью обосновывал их причины и выводы. В конце концов, просил прощения за то, что оказался недостойным отпрыском!

Тихой кошкой в комнату проскользнула Екатерина. Входные сенсоры были настроены на ее профиль. Сытая, довольная, как будто даже урчащая, она подошла сзади и приобняла его за плечи.

– Милый, как ты?

– Катрин, право, я думал побыть в одиночестве! – Фредерик был раздражен, напряжен и не ответил на ласку.

– Ну не могу же я оставить тебя в этот час! – ласково промурлыкала вьющаяся вокруг него женщина.

– И что? – Фредерик не хотел окончательно портить свое реноме оскорблением в адрес Екатерины, пускай бы оно и осталось между ними. – Я не могу сейчас…

– Как жаль, я хотела познакомить тебя кое с кем.

– Неужели ты не понимаешь? – капитан вышел из себя. – Я доживаю, может быть, последние часы!

Екатерина холодно отстранилась от него:

– Да, не ожидала я от боевого офицера такого панического настроя. Поверить каким-то букмекерам! Все в ваших руках, господин капитан! Все в ваших руках. – Она протянула ему бокал с густым красным вином. Фредерик машинально схватил его и пригубил – то внутреннее напряжение требовало какой-то разрядки. И если на любовные игры сейчас нет настроя, то алкоголь должен его успокоить и…

Навалилась мягкая темнота, окружающий мир закрутился вокруг с увеличивающейся скоростью, и капитан погрузился в тяжелый сон.

Екатерина с нечеловеческой скоростью и реакцией подхватила бокал с вином из ослабшей руки капитана Циммерлинга, помогла ему опуститься на сиденье. А затем (немыслимо!), не пользуясь какими бы то ни было силовыми захватами, аккуратно подкатила тяжелое кресло с телом к кровати и осторожно перетащила Фредерика на ложе.

Женщина взяла бокал, вылила остатки вина в какую-то флягу, протерла стекло тряпкой и брызнула внутрь быстро вскипающей взвесью. Также аккуратно попрыскала на места в квартире и предметы, которых касалась.

По «странному» стечению обстоятельств контролирующие сенсоры и программы видеорегистрации в этой части жилого модуля оказались либо выключенными, либо проходившими плановое сервисное обслуживание.

В коридоре появилась Мария в закрытом комбинезоне и два звероящера в униформе одной из охранных структур. Они везли большую коробку на силовой платформе. Специалисты незамеченными прошли мимо консьержа, увлеченного игрой в покер с далеким визави из другой звездной системы.

– Открой двери модуля, Кэт! – прошептала Мария в переговорное устройство.

У личных апартаментов капитана они немного помедлили, но дверь открылась, навстречу им вышла Екатерина и поманила внутрь.

Звероящеры вскрыли коробку и аккуратно, вместе с бутылью со снотворным, засунули все остатки в портативный утилизатор.

Черный ящик тихо загудел, щелкнул и выпустил небольшое облачко белого пара.

Освобожденный от упаковки робот выглядел как настоящий человек, одетый в мундир капитана первого ранга Конфедерации. Его тело – внешняя оболочка – изготовлено из живой ткани. Внутренний остов и силовые приводы – по большей части из кристаллизованного пластика. Металла в нем наличествовало не больше, чем в современном мужчине с его обязательным набором гаджетов и внутренних имплантатов.

Вес копии определялся немногим более восьмидесяти килограммов, что тоже соответствовало далеко не богатырскому сложению Циммерлинга.

Екатерина активировала робота. Тот встал, учтиво поклонился и подошел к настольному терминалу. По беспроводной связи он копировал в ускоренном режиме видеозаписи с участием капитана, чтобы полностью имитировать его походку, манеру разговора. База контактов обновилась.

Теперь, наверное, только самый близкий родственник мог бы заметить подделку. Или хороший друг. Но таковых у нелюдимого капитана не наблюдалось.

– Доза рассчитана с запасом. – Ответила Екатерина на немой вопрос Марии. – С ним будет все в порядке! Победителей не судят. Вдвоем мы его сумеем уговорить принять неизбежное!

Женщины переоделись в откровенную одежду и оставили капитана мирно опочивать на кровати. Дверь закрыл робот, полностью скопировав и презрительную полуулыбку, и манеру общения капитана:

– До скорой встречи, дорогие!

И теперь, даже если бы нашелся потенциальный свидетель или случайно заработала какая-либо камера, никто бы и не подумал ничего предосудительного: капитан Циммерлинг вызвал в апартаменты двух дам местного полусвета в сопровождении охраны, чтобы вдоволь нарезвиться перед поединком, быть может последний раз в жизни!

– Милая, мне такая жизнь по душе! – не преминула поделиться впечатлениями Мария. – Я чувствую себя настоящей шпионкой!

– Подожди, то ли еще будет! – напутствовала ее умудренная опытом подруга.

Девушки вышли из жилого корпуса и уселись в спортивный флайер, как раз соответствующий образу ночных искательниц приключений.

Екатерина рассчитывала, что Мария может стать полезным агентом в качестве формальной жены Циммерлинга, с более подходящей, чем у нее, родословной. А главное, подконтрольной, в отличие от взбалмошной и строптивой Ольги. Место влиятельной любовницы-фаворитки ее полностью устраивало.

«Черт, опять эта мелкая негодяйка, адмиральская выскочка! Почему она никак не вылезет у меня из головы?!» – эта мысль заставила Екатерину проехать мимо нужного поворота.