Текст книги "Броненосец в «Потёмках». По канонам жанра: старая добрая «космическая опера»"

***

Космическое противостояние энергетического оружия и защитных силовых полей завершилось окончательной победой последних.

Теперь все многочисленные деструкторы, турболазеры и гипербластеры, излучатели антиматерии и разная экзотика вроде «искривителей пространства» и «генераторов кварк-глюонной плазмы» разом оказались не у дел. Ими продолжали оснащать основные боевые корабли скорее по традиции.

Самым простым, эффективным, дешевым, а следовательно, наиболее востребованным оружием стала обычная металлическая болванка, разогнанная попеременно разными средствами до высоких скоростей. Ее кинетическая энергия при столкновении с препятствием производила существенные разрушения.

Обычная материя с легкостью преодолевала ячеистую структуру силовых барьеров. И теперь, как многие века тому назад, звездолеты стали оснащать тяжелой броней, многослойной, разнесенной, армированной различными вставками и конструкциями наподобие «реактивно-динамической зашиты».

Чем толще защита – тем более мощный обстрел может выдержать судно. Судостроители не мудрствуя лукаво воскресили старинную морскую классификацию кораблей.

Другой вариант атаки – торпеды с ядерными, термоядерными или аннигиляционными боеголовками, управляемыми искусственными интеллектами – тоже не прижился.

Во-первых, сложному устройству надо выдержать то чудовищное ускорение.

Во-вторых, любые попытки управлять и маневрировать торпедами перехватывались кибертехническими подразделениями кораблей противника на подходе.

В-третьих, чем сложнее электроника, тем больше шансов вывести ее из строя направленным электромагнитным импульсом или рядом других упомянутых выше «экзотических» средств.

Появилось дешевое и эффективное решение: торпеда с прямоточным двигателем, заряд высокоэффективной химической взрывчатки, устойчивой к детонации, простейший контур управления, собранный чуть ли не на транзисторной схеме. И шанс попасть в защищенную цель класса «крейсер» 1 к 100 с десяти кабельтовых.

В большой тактической рубке «Александра Шестого», сразу позади капитанского мостика, собрались все старшие офицеры.

Принято однозначное решение – предоставить эвакуируемым гражданским специалистам часть помещений, но в боевые отсеки проход полностью запретить. Империя вполне обоснованно опасалась если не диверсии, то шпионажа.

Адмирал Романов и капитан броненосца наблюдали картину боя непосредственно с экранов и приборов мостика. Позади них штабные офицеры, киборги и технические специалисты занимались анализом и моделированием сражения. Просчитывали варианты, изучали возможности сторон.

– Сразу видны ошибки в построении. – Начал адмирал, оценивая позиции атакующих. – Удивительно, что они не передавили друг друга! Влезть целой эскадрой по створу прохода!

– «Варяг» обладает преимуществом в ходе. Если он прорвется на открытое пространство и перейдет на сверхсветовой режим, им его не догнать! – возразил капитан «Александра Шестого».

– Что верно, то верно! Тут можно и потерпеть, получить в борт пару астероидов или залпов. – Согласился адмирал, принимая у вестового чай в граненом стакане с подстаканником. Он втянул носом воздух и отхлебнул горячего напитка. – Но шансы…

– Громов – опытный командир! Но ситуация выше любых сил…

– Или побеждать, или умирать – это так по-русски!

***

Носовая часть крейсера превратилась в настоящий ад. Повсюду хаос и разрушение. Уцелевшие системы работали с нарушениями. Искрила проводка, тихо травили спусковые клапаны климатических установок.

Пожары и фонтаны газов прекратились, атмосферу из большинства отсеков выпустили.

Ремонтные роботы перестали латать корпус, сосредоточившись вокруг немногочисленных уцелевших башен, стационарных орудий и генераторов силовых щитов. Пока функционирует поле, можно не опасаться энергетических ударов. Какой смысл чинить корпус и переборки, если каждое новое сотрясение от близких разрывов разбивало наскоро возведенные преграды? Немногочисленные уцелевшие люди заранее оделись в защитные костюмы. Роботам подобная роскошь не требовалась.

Броневая башня главного калибра вышла из строя.

Александр получил новое задание. Теперь он в силовом скафандре пробирался через завалы.

Его корабль под сосредоточенными ударами эскадры цкаклов превращался в дуршлаг. Большинство цепей управления и связи с носовыми отсеками перебиты. Беспроводная связь не действовала. Акустические каналы транслировали отдельные приказы из центральной рубки.

Все открытые частоты забиты какофонией смерти и разрушения.

Так, на носу корабля расположена батарея торпедных аппаратов – то, что нужно для атаки вражеского флагмана на короткой дистанции. Какие-то из них могли уцелеть.

Подобно раненому упрямому зверю, «Варяг» шел вперед, содрогаясь всем корпусом при каждом новом попадании.

Курсовая кривая оставалась неизменной – ее окончание упиралось в «Рэбук». До столкновения оставалось всего тридцать кабельтовых, как показывал налокотный дисплей.

Александр перебрался через носовой ангар для истребителей.

Куски разбитых машин, несколько тел техников в поврежденных и измятых скафандрах. Остовы ремонтных роботов. Смерть от разрыва четырнадцатидюймового фугасного снаряда была ужасной.

Приемные ворота выбиты и вмяты внутрь чудовищным ударом. Силовое поле не действовало. Сквозь створки просвечивали звезды и серая фосфоресцирующая муть метеоритных полей.

Истребитель с сидевшим в нем пилотом разрезало пополам. Фонтанировали пробитые баллоны.

Возле зарядных кожухов сверкали молнии – где-то обнажилась проводка. Даже внутренние панели обшивки содраны и измяты – под ними виднелись цветные «потроха», разорванные силовые и информационные кабели, подводящие трубки.

Но жизнь еще теплилась внутри носовых отсеков. Появился штурмовой робот, увешанный грузами. При отказе элеватора и подъемных механизмов он перетаскивал шестидюймовые бронебойные болванки. Следом за ним техник в легком скафандре тащил химические стартовые заряды.

Над ангаром располагалась одна из шестидюймовых башен – каждые пятнадцать секунд оттуда раздавался уверенный залп.

Александр поднялся в башню, там находились только роботы и пожилой усатый старшина, исполнявший роль командира. В ответ на вопрос Александра о цели и снарядах он сначала устало отмахнулся:

– Заряды есть внизу, в погребе, но силовой кабель перебит.

– Что с конденсаторами? Обмотки катушек?

– Дадим еще с десяток залпов – и все, закуриваем!

– Торпедисты? – резко, отрывисто спрашивал лейтенант.

– Нет связи, они в полусотне метров дальше… Заблокировано.

– Значит так, – так громко скомандовал Железнов, что оглянулись даже роботы. – Стреляем до конца! Затем идем в торпедный отсек! На дальномере?

– Аккурат двадцать пять! – отозвался старшина, он уже вертел колеса ручной наводки.

Сервомеханизм башни не действовал.

Лейтенант прильнул к перископу. Артиллерийская стрельба считалась его основной специальностью, а эту модель шестидюймовки он изучил вдоль и поперек.

Железнов ввел координаты в чудом уцелевший электромеханический баллистический вычислитель (орудия обслуживались исключительно аналоговыми механизмами, никак не связанными с бортовыми сетями).

– Залп! – башня дернулась. Амортизаторы приняли стволы на откат.

Прошло несколько секунд. Бронебойные болванки ударили в линейный крейсер точно под мостик.

– Ура, попал, с первого раза! – старшина сграбастал ближайшего робота и принялся его трясти. Остальные механические создания дружно перемигивались огоньками и жестикулировали.

На близкой дистанции шестидюймовый снаряд мог нанести определенные разрушения.

Флагман рептилоидов был весь покрыт оспинами от попаданий «Варяга». Несколько орудийных башен заклинило, и они не могли вести огонь. Разрушены надстройки, в нескольких местах пробит корпус. Но корабль превосходящего класса являлся слишком трудной мишенью, мощные слои брони оберегали его нежные внутренности и экипаж.

– Ну все, последняя! – отрапортовал старшина.– Конденсаторы на нулях!

Раздался залп – и словно в подтверждение его слов, застрекотал сигнальный зуммер: энергия кончилась.

В следующий момент в башню попал крупный снаряд. Александра отбросило на груду неиспользованных болванок. Его спасла защита, на несколько минут он лишь потерял сознание.

Сквозь мглу беспамятства лейтенант увидел золотистый свет.

Женская фигура, кажется, сотканная из мельчайших искр, проходила сквозь темный прямоугольник и как будто прощалась с ним. В следующий миг рывком пришла реальность.

Сначала звуки, ощущения, потом осязание – расплывчатые предметы принимали форму.

Защитный скафандр впрыснул порцию адреналина и еще каких-то стимуляторов. Вернулась память, точно высветилась цель и алгоритм ее достижения. Настало время действовать!

Старшина погиб сразу. Скафандр прошило насквозь осколками. Но на лице пожилого вояки перед смертью застыло блаженство: он успел нанести хоть какой-то урон врагу, выполнить свой долг до конца.

«Спи спокойно! Ты бился до последнего!» – Александр приказал технику-роботу оттащить тело убитого на несколько уровней ниже. А сам вместе со роботом-штурмовиком стал разбирать завал в ангаре. В голове гудело.

***

– Поразительно! Они все еще держатся и идут вперед! – пробормотал адмирал.

Но в повисшей гнетущей тишине боевой рубки его слова услышали все.

– Громов – блестящий командир! – ответил капитан «Александра Шестого». – Воля к победе делает ему честь!

– У нас общая школа… и традиция военно-космического флота, – согласился адмирал. – И все же слишком неравные силы.

Бой наблюдали не только старшие офицеры. Унтера, киборги и рядовые матросы, свободные от вахты, азартно спорили друг с другом за место у терминала или видеопроектора. Особенными везунчиками считались те, кто мог получать данные от боевых систем.

Ставки не делались.

– Грешно! – сказал кто-то в самом начале.

И сотни простых матросских глаз с состраданием и сопереживанием смотрели за героической битвой одного крейсера против целой эскадры. Многие из них чувствами и мыслями были там, в пылающих в огне кислородных пожаров отсеках или в разбитых каютах, откуда вытекла вся атмосфера. Сотни рук готовы придти на помощь: тянуть кабели, восстанавливать орудия, латать корпус и вести огонь по врагу.

***

Адмирал Тсунарэф морщился при каждом попадании «Варяга» по его кораблю. Будучи укрытым массивными экранами боевой рубки, он чувствовал себя под определенной защитой. Но все же!

Командующий приказал подать боевой скафандр. Флагман уже получил несколько пробоин, но системы жизнеобеспечения и ремонта пока справлялись.

Несколько молодых рептилоидов бросилось помогать адмиралу облачаться в штурмовой доспех. Массивный, с большим набором инструментов и средств для убийств и вскрытия переборок кораблей. Командующий хотел сам оказаться на «Варяге», разумеется, после того, как штурмовые батальоны зачистят путь.

Капитан корабля был одет в легкий скафандр с откинутым шлемом. В случае чего он легко мог быстро опустить забрало или воспользоваться временным силовым экраном.

– Мне кажется, я разгадал их план. – Он обратился к Тсунарэфу. – Имитировать таран, заставить нас отступить, затем пройти вдоль стен тоннеля.

– Возможно, но они не хотят сворачивать! О Великий План! – адмирал даже немного пригнулся, когда удар пришелся рядом с мостиком. – Приготовьте миноносцы к атаке! Эти сумасшедшие роботы хотят нас отправить к праяйцу!

– Адмирал! Нам ли, бессмертным, страшиться мига забытья! – возразил ему капитан. – Мгновенье боли, минутная слабость – и ты готов воскреснуть в Чаше Перерожденья.

– И оказаться за несколько десятков светолет! – брезгливо возразил старший офицер. – Потерять корабль! И несколько суток времени! Кто потом пойдет оправдываться перед Верховным? Уж точно не я!

Тсунарэф беспокоился не за свою шкуру, но опасался гораздо большего возмездия. К тому же, пока он здесь, все лавры и почести, вся боль и страдания жертв – в его распоряжении.

– Капитан, выводите корабль из-под огня! Миноносцы закончат дело. Никуда они от нас не денутся! После нанесенных повреждений наверняка гипердвигатель неработоспособен.

***

Из шести торпедных аппаратов действовало два. Заряжен один. Второй, по счастью, находился в самом низу отсека. Остальные уничтожены.

Лейтенант и штурмовой робот молча взялись за серебристое семиметровое тело торпеды. Они с трудом затолкали стальную тушу в аппарат. Александр захлопнул люк и пристроился к пульту.

До «Рэбука» оставалось теперь всего ничего – каких-то двенадцать кабельтовых.

Вражеский командир уже понял приближающуюся опасность.

Линейный крейсер начал маневр уклонения. Тем не менее для большого корабля достаточно трудно развернуться на пятачке, вальсируя между другими судами в узкой проплешине астероидного поля.

Александр примерно рассчитал, где будет проходить отступающий флагман, и едва успел выпустить торпеды с задержкой в несколько секунд.

На «Варяге» раздался страшный взрыв. Весь корпус как будто вывернуло наизнанку. Все, кто стоял на ногах, попадали. А затем плавно «всплыли». Отказали основные генераторы, и пропало гравитационное поле.

Все! Без силовой защиты корабль обречен.

В наушниках раздавались крики раненых и умирающих. Робот непонимающе глядел перед собой и ждал указаний.

– Быстро! Надо идти назад! – отдал приказ Александр.

– Прямое попадание в мостик, – ответил штурмовой робот, подключенный к какому-то общему каналу.

– Нет, это не снаряд, даже не похоже на взрыв торпеды! Что же случилось? – вопрошал Александр. Для себя он уже принял решение: действующих батарей на носу нет, необходимо возвращаться туда, где он может пригодиться.

Скорее на центральный пост! Где боевая рубка, если там кто-то еще уцелел!

Отступая через ангар, он уже не увидел, как первую торпеду расстрелял стремительный истребитель противника, зашедший с кормы флагмана. Но вторая стала для «Рэбука» роковой.

При развороте линейный крейсер подставил под удар левый маршевый двигатель. Торпеда запоздала, пилот кораблика, решив, что дело сделано, отвернул в сторону. Когда тревожный сигнал о нападении зазвенел на мостике, оказалось поздно.

Торпеда ударила в корректирующий пилон рядом с дюзой. Химический заряд разрушил несколько десятков метров брони. Циклопическая чаша погнулась и наклонилась в сторону. Серия вторичных взрывов прокатилась по корректирующим двигателям малой тяги. Флагман сорвался в неуправляемую циркуляцию, начав опасное приближение к астероидному полю.

Остальные корабли эскадры прекращали стрельбу, чтобы не задеть выкатившийся из своего сектора флагман. Один броненосный крейсер с трудом увернулся от столкновения со своим крупным собратом.

Смешался весь строй. Находившиеся во второй линии корабли выпустили буксиры: один за другим они подходили на дистанцию силового захвата и пытались стабилизировать корабль, потерявший управление.

О «Варяге» на минуту забыли.

***

Республиканский крейсер потерял ход и медленно дрейфовал в противоположную сторону от выхода из астероидного поля. Обстрел почти прекратился. Временный выход из строя «Рэбука» дал всем краткую передышку, но не надежду.

Александр с трудом протиснулся в рубку сквозь искореженный проем. Уцелевшие отсутствовали. Роботы-санитары даже не могли найти фрагментов тел Громова и других старших офицеров. Оборудование, нехитрое, аскетичное убранство, пульты и экраны – все превратилось в ворох не подлежащих восстановлению деталей и фрагментов.

– Кто выжил? – лейтенант спросил у помятого, но сохранившего сенсоры и пару конечностей навигатора.

– Нет, никто! – пролязгал робот. – Только замполит, который второй, Карл. Центральный резервный пост. – И тут же выключился. Из корпуса пошел сизый дым испаряющегося в разреженной атмосфере сверхпроводящего газа.

Александр, на выходе расталкивая ремонтные механизмы и немногих уцелевших людей, проплыл в невесомости в сторону центрального поста.

Тут он заметил, что характер разрушений и природа травм свидетельствуют о внутреннем взрыве.

– Точно не торпеда. Диверсия!

У входа в центральный пост одинокий техник с бешено вытаращенными глазами пытался оживить устройство дальней связи.

– Я – 143. Не получаю генератор. Идет такая работа от аппаратной… – он продолжал перебирать коды и сыпать в эфир термины и цифры. Скорее всего, матрос близок к помешательству. И не он один. Для подавляющего большинства это был первый настоящий и, видимо, последний бой.

Политкомиссар Карл оказался единственным уцелевшим из старших офицеров. Он скорчился у контрольного пульта. Технический робот вытаскивал из его спины стеклопластиковые осколки. Форменная кожаная униформа порвана в лохмотья.

– Корабль небоеспособен, выведено из строя 90% орудий и щитов, гипердвигатель и маршевый досветовой. Нас добьет даже одиночный миноносец. – Политкомиссар подтвердил худшие опасения лейтенанта и неожиданно добавил:

– Принимай командование!

– Что, как? Разве никто не… – начал ничего не понимающий Железнов.

– Старший лейтенант Зойманов в реаниматоре. Мы потеряли до трети экипажа и всех старших товарищей.

– И Громов?

– Ты что, совсем оглох? – Карл был раздражен. – Все! И трое моих коллег тоже!

– Взрыв?

– Диверсия, террористический акт, называй как хочешь! Бомбу взорвали, когда началось совещание.

– Но… что я должен делать… Я не думал, – лейтенант растерялся.

– По Уставу, в подобных случаях решение принимает человек. Я подчинюсь.

Лейтенант на минуту задумался.

– Быстрее! – торопил политкомиссар. – Курс стабилизировался, астероиды нам не грозят. Враги скоро очнутся…

– Мы, мы… – Александр все еще не вышел из ступора. – Мы возвращаемся на орбиту!

– Принято. Согласовано. Будет исполнено. – Политкомиссар напрямую через нейрошунт подключился к главному резервному пульту. Он отстранил кинувшегося помогать ему робота-ремонтника.

Сигнал «Торпедная атака» вывел наконец лейтенанта из прострации. Он кинулся к центру огневого контроля и стал раздавать указания немногочисленным уцелевшим огневым точкам.

Маневрируя корректирующими двигателями малой тяги, «Варяг» двинулся вглубь системы, уходя от места боя.

За кормой висело три десятка миноносцев. Они стремительно набирали ход, обгоняя медлительные крейсера. Враг опомнился и решил настигнуть израненную, окровавленную жертву.

До цели оставалось немногим более двадцати кабельтовых. Дистанция быстро сокращалась.

– Внимание всем! – Александр напрямую подключил головной шлемофон к корабельной аналоговой сети. – Говорит ка… говорит лейтенант Железнов. Беру командование на себя. Все силы, все средства, не задействованные в ремонте двигателей – на кормовые посты. Мелкокалиберная артиллерия. И еще… мы возвращаемся на орбиту.

Нужно было видеть лица людей. Внутрь эмоций роботов заглянуть невозможно, но и там, можно быть уверенным, включились квантовые цепи, отвечавшие за ощущение надежды.

Час назад они думали, что все, прорвались! В нескольких кабельтовых – свободное пространство, а затем – прыжок на сверхскорости, недоступной преследователям.

Двадцать минут тому назад они готовились к смерти, ждали решения своей участи. И сейчас в их глазах и лицах затеплился маленький лучик надежды.

Рептилоиды рептилоидами, но не пойдут же они всей армадой на нейтральные корабли?

***

– Почти прорвались! – хором вскричали Романовы, когда «Рэбук» отвернул в сторону. И вслед за тем раздался мощный взрыв в районе боевой рубки «Варяга». – Это не снаряд и не торпеда!

– Подтверждаю! – донеслось с дальномерного поста. – Не торпеда. Спектр взрыва… химическая взрывчатка типа Д. Применяется в спецоперациях… силами Конфедерации.

Увиденного хватило для всех зрителей.

– Братцы, да что же такое делается! – вскричал один из матросов под мостиком. – Наших-то как подло бьют!

– Я тебе покажу, наших! – накинулся на него унтер. – Сволота республиканская…

Конец фразы потонул в звонкой оплеухе. Другой, третьей.

Адмирал понял, что еще чуть-чуть – и разгоряченные картиной боя нижние чины сметут любую власть. Да и что матросы, многие офицеры и киборги уже неодобрительно переглядывались.

– Машины, малый ход. Курс 270°. Снимаемся с орбиты. – Он отстранил замешкавшегося брата от главного коммуникатора. – Поднять сигнал: иду оказывать помощь… – и через небольшую паузу добавил, – раненым!

Капитан броненосца после секундного замешательства поддержал:

– Лазареты 2, 4 и 7 – быть готовыми к приему пострадавших! Медицинские боты, на стартовую позицию!

Часть ответственности с него снята. Приказом старшего.

Напряжение спало. Команда занялась привычными, отработанными до автоматизма действиями.

– Иначе какой я адмирал? Если даже родная дочь… – Романов-старший понуро стоял у поручня мостика.

Виновника инцидента внизу не нашли. Унтер злобно молчал, сверкая подбитым глазом.

– Ваше превосходительство, – перед адмиралом появился старший лейтенант, ответственный за ангарную палубу. – Она… она…

– Где Ольга? – в душу родителя заползло какое-то нехорошее предчувствие.

– Она вырвалась, взяла малый бот.

На экране рубки показался отчаливший кораблик. Он как-то неловко покружился из стороны в сторону, наконец выбрал определенный курс и с нарастающим ускорением рванулся навстречу израненному республиканскому крейсеру.

– Любимый, я иду за тобой… Отец, прости! – донеслось по каналу общей связи.

– Влюбленные безумны! – пробормотал капитан броненосца и повернулся к оператору:

– Пошлите истребители сопровождения!

От корабля отстыковалось несколько стремительных искорок. Набирая скорость, они бросились в погоню за ботом, уже значительно их опередившим. Следом стартовали медлительные медицинские транспорты.