Текст книги "Броненосец в «Потёмках». По канонам жанра: старая добрая «космическая опера»"

***

Каждое попадание с «Александра Шестого» сотрясало корпус линейного крейсера. «Ашан» уже получил с десяток пробоин, которые не успевали затянуть биопластиком или перекрыть силовым полем.

Отсеки пришлось загерметизировать и покинуть. Половина орудийных башен левой полуплоскости приведена к молчанию. Другие действовали с трудом, точность огня, несмотря на сокращение дистанции, не возрастала.

Удары и встряски раскалибровали сложнейшее оборудование для наводки. В некоторых башнях, лишенных гидропривода, рептилоиды чуть ли не вручную вращали механизмы, задавая углы возвышения и упреждение для орудий.

Все больше требовалось ремонтных автоматов и техников для поврежденной стороны. Вырос список потерь. Комбинированный индикатор живучести корабля на главном пульте уже давно перешел в желтую зону и с каждым новым взрывом приближался к жирной черной черте, за которым следовали красный и фиолетовый секторы.

Последняя область означала фактическое прекращение существования корабля как боеспособной единицы.

– Разворот на сорок градусов, замедлить ход для атаки! – скомандовал адмирал Тсунарэф. Вслед за ним по рации продублировали приказ для других кораблей.

Рептилоиды повторили маневр имперского броненосца, подставив под удар неповрежденные плоскости. Скорость сближения падала, но расстояние между противоборствующими сторонами неумолимо сокращалось и составляло уже менее тридцати кабельтовых.

Линейные силы держались. Но один из броненосных крейсеров, ранее первым получивший шестнадцатидюймовый привет от неприятеля, вновь выкатился из строя, создавая угрозу тарана.

Адмиралу пришлось отправить корабль далеко в сторону. Еще несколько таких же ударов – и он будет обездвижен.

– Баммм… – очередной удар пришелся под основание боевой рубки. Мигнуло и выключилось освещение. От сотрясения упала пара операторов. Начали взрываться приборы и искриться подводящие кабели. В воздухе ощутимо запахло озоном. На мгновение пропала искусственная гравитация.

– Зубана помет! – выругался капитан «Ашана», за что получил неодобрительный взгляд командующего. И поспешил заняться насущными проблемами.

– Оцените повреждения!

– Пробит главный пояс, уничтожена орудийная башня номер 22. Разгерметизация. Трещина в дополнительном поясе рубки… – один из подчиненных в ремнях и шортах с напульсниками на голое тело продолжал перечислять повреждения. Некоторые фанатики из рептилойдов скафандры не носили из принципа.

– Возможно, имеет смысл спуститься в центральный пункт управления… Там безопасно! – аккуратно предложил капитан «Ашана».

– Нет! Я всем запрещаю покидать посты. Отсюда лучшая обзорность! – парировал Тсунарэф, но поспешил добавить. – Приготовьте боевые скафандры. И прикажите истребителям и миноносцам атаковать!

– Но позвольте! – воспрепятствовал капитан флагмана. – Защитные средства ближнего боя и силовые экраны все еще действуют!

– К моменту подхода нашей второй и третьей волны не будут! – уверенно ответил адмирал. – Мы нанесем концентрированный удар! И пусть все боги и дьяволы Вселенной попытаются нам помешать!

Нужно было спешить, чтобы успеть отчитаться перед хозяином. Индикаторы дальней гиперсвязи показывали прибытие нового конвоя через пару часов. И ровно через столько же времени могла закончиться его карьера – обычно после слов «когда хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сам» Верховный Экзекутор убивал незадачливого докладчика. После чего воскрешал и добавлял к своей коллекции.

***

– Залп! – пошла команда с мостика.

Поворот рычага. Установлена дистанция для всех оставшихся орудий, определены углы возвышения и поправки.

Броненосец содрогнулся от собственных выстрелов. Несколько десятков снарядов полетели навстречу целям. Но только двум или трем удалось попасть.

– Сорок семь ноль тринадцать до «Рэбука»! – доложил дальномерный пост.

– Наводить в носовую надстройку, сукины дети! – не стеснялся в словах Александр. Он вырвал раструб коммуникатора у связиста и разразился проклятиями в адрес одной из башен:

– Я сказал, в первую треть корпуса! Куда ты, дура, целишь в хвост!

Роботы и киборги старательно пересчитывали дистанцию и углы наведения. Выдавали инструкции для каждого отдельного орудия.

– Огонь!

Корабль вздрогнул, исторг из себя снопы пламени и раскаленного металла.

В следующую секунду пришла «обратка». Сразу несколько крупнокалиберных снарядов попали практически в центр масс судна. Один ударил рядом с рубкой.

От сотрясения не все удержались на ногах. Полопалось несколько экранов. Запахло горелой проводкой.

Четырнадцатидюймовый снаряд пробил основной броневой пояс, но завяз в многочисленных укрепленных распорках и переборках, отделявших внешние секторы корабля от внутреннего пространства.

– Броня крепка! – заревели матросы. И те из них, кто заранее надел скафандры, бросились помогать армадиллам заделывать пробоину.

Вспененный гель, застывая, перекрывал утечку атмосферы. Можно было работать с поврежденными конструкциями.

Однако в случае близкого попадания все работы могли пойти прахом.

– Залп! – скомандовал Железнов. – Затем наводить по «Ашану».

Орудия рявкнули и откатились в исходные положения. От частой стрельбы они сильно раскалились. Сверхпроводящие контуры грозили потерять устойчивость. Охладители не справлялись с отводом тепла.

Техника не успевала с подачей снарядов, особенно в башнях, получивших повреждения. И тогда экипаж вручную перемещал тяжеленные шестнадцатидюймовые снаряды из элеваторов до зарядных камер. Даже армадиллы ползали по кожухам стволов со шлангами охлаждающей жидкости, поливая все отверстия и закачивая дополнительные порции охладителя в параллельные главному каналы ствола.

Жидкость шипела, испаряясь. Все работали как в тумане, температура внутри орудийных башен и казематов продолжала повышаться.

– Орудия к бою! Наводить в носовую надстройку! – продолжали требовать с мостика.

– А-а-а! – экипаж приветствовал каждое удачное попадание.

Казалось, еще чуть-чуть, еще минута – и супостаты не выдержат.

Броненосец засадил несколько снарядов подряд по флагманскому линейному крейсеру. Тот окутался фонтанами вырывающихся газов и на минуту даже прекратил обстрел. Начал поворачиваться другим бортом.

В боевой рубке на радаре ближнего действия появились множественные цели.

– Вижу миноносцы противника! – доложил оператор.

– Немедленно отозвать ремонтников! – приказал Железнов. – Разворачиваемся! На той плоскости сохранились орудия.

Пробила дробь.

Немногочисленные свободные члены экипажа, не принимавшие участие в бою, кинулись к скорострельной и мелкокалиберной артиллерии. Теперь от их действий завесила жизнь корабля.

Вслед за миноносцами рептилоиды могли задействовать и свой «москитный флот».

***

«Александр Шестой» получил сильные повреждения: выведена из строя почти вся артиллерия главного калибра левой полуплоскости. Пострадали маршевые досветовые двигатели. Но корабль остался на ходу. Он упорно прогрызался сквозь стальной град снарядов навстречу боевым порядкам цкаклов.

Скафандры разной степени защиты надели уже все члены экипажа. За исключением, быть может, нескольких особо упертых армадиллов. Человеческие костюмы оказались для них слишком неудобными, они предпочитали свои собственные или работали без них, особенно там, где требовалась ювелирная точность.

Пока корабль развернулся на сближении другим бортом, несколько сотен живых существ вышли в открытый космос вместе с ремонтными ботами. Они перетягивали заплаты для корпуса, исправляли подводящие коммуникации к башням и даже пытались заменить вырванные с корнем орудия. Толстые стволы длиной в сотню с лишним метров двигали как с помощью обычных кранов, силовых манипуляторов, так и вручную, при помощи реактивных ранцев. Гравитация на полуплоскости была отключена.

Среди всеобщей суматохи разыгрывались и трагедии.

Один ремонтник отказался от страховки, чтобы забраться на корпус башни. Он электрической лебедкой притягивал к себе ствол орудия. Очередное сотрясение корпуса привело к тому, что стопорный механизм разблокировался, и массивный ствол соскользнул к основанию, грозя придавить с десяток его коллег.

Техник, как оказалось из коренных жителей Трехгорья, прицепившись к стальному цилиндру, включил двигатели ранца на максимум и изменил траекторию. Ствол орудия ударился о корпус в десятке метров от группы товарищей. Самого смельчака стопорный механизм ударил по скафандру и выбросил в открытый космос.

Несколько фигурок одновременно бросились за ним, разматывая страховочные фалы, но очередной удар и последовавший маневр корабля прекратили их инициативу.

– Все назад! – приказал бригадир.– Мы просигналим «Атаульфу»… У нас нет возможности…

Вслед за удаляющейся фигуркой в скафандре метнулся технический робот, захватив с собой несколько баллонов со сжатым воздухом и монтажной пеной-герметиком.

– Возвращаемся! – приказал бригадир. – Через несколько минут здесь будет жарко!

О судьбе пропавшего армадилла пока было ничего не известно, как и о нескольких других его собратьев и ремонтных механизмов, попавших в открытый космос.

В боевой рубке броненосца Железнов надел силовой скафандр высокой защиты, правда не настолько громоздкий, как экзоскелет, но все же более прочный, чем обычные варианты. Он отдал приказ о завершении ремонтных работ.

Что можно починить – починили. Что нельзя – оставили как есть. Находиться под огнем без прикрытия ремонтным специалистам и техникам было опасно. Обозначилась совершенно новая угроза: враги поспешили ввести в строй все наличные силы.

***

Расстояние до броненосца составляло, если быть точным, сорок семь кабельтовых. На «Атаульфе» вопреки ожиданиям Шарли Горта не делались ставки, все офицеры и вахтенные матросы, да и гражданские, те, кому посчастливилось оказаться рядом с одним из видеотерминалов, напряженно смотрели за исходом боя. За цкаклов не болел никто.

– О Господи, там, наверное, никто не уцелел! – воскликнула какая-то истеричная дамочка и попыталась картинно упасть в обморок. Стоящий рядом офицер Конфедерации поспешил отреагировать, но подхватил женщину с брезгливой небрежностью.

Пройдя через разрыв и рой осколков, корабль оказался без дополнительных повреждений.

Шрамы и воронки украшали корпус «Александра Шестого», разбитые орудия и башни сиротливо смотрели в стороны под разными углами. Впрочем, разрушения воспринимались скорее как новые украшения и элементы конструкции – столь суровым и мрачным казался облик корабля.

Скорость броненосца упала до семи-восьми кабельтовых. Синхронно начал торможение и крейсер Конфедерации.

– Они теряют ход! – возбужденно воскликнул кто-то из младших офицеров.

– Нет, замедляются для очередного маневра. – Возразил Циммерлинг. – Однако рептилоиды готовят атаку.

Шарли Горт покрутил настройки визора и навел прицел уже на приближающуюся эскадру. Крупные корабли продолжали обстрел имперского броненосца, но сзади них уже формировались волчьи стаи эсминцев и атакующие пакеты «москитного флота».

«Плакал мой сюжет! – подумал про себя журналист. – Теперь они навалятся всем скопом!»

Синхронно, по команде эскадра противника прекратила обстрел. Вперед рванулись стремительные узкие корпуса миноносцев. Они развили предельное ускорение, чтобы поскорее выйти на позицию для торпедной атаки.

Следующей волной, прикрываясь более крупными кораблями, шли торпедоносцы и тяжелые истребители. Но адмирал Тсунарэф пока не выложил на сукно все ставки. Половина флота осталась за кораблями линии.

Броненосец опять повернулся другим бортом, орудия которого привели в боевую готовность. Корабль открыл частую стрельбу. Теперь каждая башня, каждый каземат тщательно выискивали свои цели.

Обычно главным калибром трудно поразить небольшую цель, такую как миноносец. Но тут существенную поддержку оказывал тот факт, что наступление велось узким фронтом и сомкнутыми рядами.

Другая половина «москитного флота» здесь попросту бы не поместилась.

Крупнокалиберный бронебойный снаряд пробил миноносец насквозь, произведя череду внутренних разрушений и взрывов. И несколько десятков тысяч тонн металла с умирающими существами закружились в танце смерти. Кораблик продолжал вращаться, разбрасывая редкие спасательные капсулы, пока не вошел в зону астероидного поля. Он столкнулся с каменной глыбой размером с крейсер и взорвался.

Другой уже фугасный шестнадцатидюймовый снаряд угодил в соседний миноносец. Мгновенно сдетонировал боезапас. Корабль превратился в огненный шар, наполненный металлическими осколками. Уцелевших не оказалось.

Третий миноносец, вырвавшийся вперед и едва занявший позицию для атаки, получил сразу несколько попаданий меньшим калибром. Поражены двигатели и боевая рубка. Экипаж едва успел выпустить пару торпед, когда следующий залп «Александра Шестого» превратил миноносец в решето.

То тут, то там в рубке «Атаульфа» раздавались возгласы одобрения. Офицеры и операторы с азартом комментировали успешные попадания.

Капитан Циммерлинг молчал. В его взгляде читались одновременно зависть и пренебрежение. Что ни говори, но только настоящее космическое сражение делает офицера офицером. Учения, немногочисленные стычки с контрабандистами и пиратами – опыт хоть иногда и приносящий богатые трофеи, но не ведущий к настоящей славе и почестям.

«Наверное, военная служба не моя стезя, – думал Циммерлинг, все больше и больше укрепляясь в необходимости сменить карьерное поприще. – Биться с такой злобой и упорством? Оставим подобный удел самоубийцам и фанатикам!»

Миноносцы вышли на рубеж торпедной атаки и с пятнадцати кабельтовых выпустили залп в пару сотен целей.

Рано.

Противоминная защита на броненосце все еще работала. Лихорадочно раскручивались многоствольные скорострельные пушки, стартовали противоракеты.

Часть динамической защиты корабля уже повреждена. В некоторых плоскостях мелкокалиберные орудия выбиты сосредоточенным огнем противника.

Когда двадцать миноносцев одновременно стреляют по кораблю на близкой дистанции, трудно промахнуться. Тем не менее две трети торпед перехватили еще на дальнем подступе.

Сначала было зафиксировано одно попадание. Торпеда ударила в главный броневой пояс с сохранившимися плитами защиты. Сильный взрыв, осколки. И цель осталась неповрежденной. Дополнительные разрушения получили внешние надстройки.

Вторая торпеда ударила рядом. Направленный взрыв проломил броню. Многокилометровый корабль вздрогнул – от носа до кормы.

Не прошло и нескольких секунд, когда раздался второй удар, третий, четвертый. Чудовищные взрывы сотрясали корабль. «Александр Шестой» начал рыскать на курсе, похоже, что зацепили приводы гравигенераторов или вспомогательные двигатели малой тяги.

В следующий момент от имперского корабля отделились несколько десятков маленьких искорок. Они понеслись навстречу следующей волне торпед и к миноносцам.

– Я не думал, что у Империи так много пилотов! – Шарли Горт обернулся к капитану и спросил его. – Разве на броненосце полный экипаж?

– Теперь полный! – раздосадованно ответил Циммерлинг. – Эта братия освободила О’Хару и его людей.

– Самоубийственно! Идти против стольких кораблей!

– Нет, они выигрывают время, в том числе и для нас. – Лицо Фредерика стало почти черным. – Никогда б не подумал, что мы будем обязаны спасением… пирату.

– Превратности судьбы! – согласился журналист.

Истребители перехватили следующую волну торпед на дальних подступах и сами выпустили все имевшиеся снаряды по миноносцам. Особого эффекта не получилось – слишком малым оказался калибр их боеприпасов.

Для полноценной атаки требовался базовый торпедоносец или торпедный катер.

Миноносцы противника застопорились, пропуская вперед истребители и штурмовики.

Соотношение в силах «москитного флота» стало примерно двадцать к одному. И люди О’Хары повернули назад.

***

– Черт бы побрал эту самодеятельность! – выругался Александр.

– Но они дали нам несколько минут! – возразил ему комиссар.

– Передайте приказ немедленно возвращаться!

– Хорошо, но какие наши дальнейшие планы?

– Держаться! – стиснув зубы, приказал Железнов. – Рассчитайте курс по вектору два-три-сорок семь.

– Но!..

– Да, астероидное поле.

– Капитан Громов, да пребудет он в мире, всегда считал, что вы псих! – политкомиссар Карл подошел к Железнову, чтобы высказать свое возражение.

– Да! И еще теперь я ваш капитан… – как отрезал Железнов, почувствовавший вкус власти.

«Александр Шестой» получил несколько торпедных попаданий. Главный броневой пояс пробит во многих местах. И даже сноровистые армадиллы не успевали чинить все повреждения. На некоторых палубах полностью отсутствовала атмосфера. Не действовала уже половина орудийных башен главного калибра.

Несмотря на то что ударный порядок миноносцев разрушился, пройдет несколько минут – они получат подкрепление.

– У нас с левого борта не осталось мелкокалиберной артиллерии. О’Хара всех не сдержит! – возразил Александр.

Пират вышел на связь.

– Мы возвращаемся? – в пилотском скафандре и шлеме псевдобухгалтер больше походил на опытного вояку, если бы не старомодные очки на его глазах. – Но я могу атаковать!

– И погибнуть. Понапрасну! Вы нужны нам здесь и сейчас, и ваши люди тоже!

– Товарищ капитан, возражаю, я могу настигнуть миноносный флот противника!

– Вы не уйдете от истребителей.

– Судьба-злодейка, зато выплачу личный долг!

– Я ПРИКАЗЫВАЮ вам вернуться! – спокойным тоном, но с выражением произнес Железнов. – В астероидах от истребителей не будет толка.

– Но… это невозможно. Форменное самоубийство! Я возражаю!

– Не более безрассудно, чем ваша атака!

– Выполняю! – раздосадованно ответил пират. Его истребитель заложил крутой вираж и, увлекая за собой остатки группы, пошел на сближение с броненосцем.

Едва корабли прикрытия вернулись в ангары, О’Хара выскочил из кабины и, не совещаясь ни с кем из команды, бросился на мостик. Кислородный шланг, который он забыл отстегнуть, волочился за ним, путаясь на поворотах.

Броненосец, сманеврировав уцелевшими двигателями малой тяги, скорректировал курс и повернул к стенке тоннеля.

– Будут зеленомордым похороны! – пробормотал про себя политкомиссар и, снимая фуражку, добавил. – Да и нам… может быть, с вероятностью девяносто семь процентов.

Глава 17

Трюмы авианесущего крейсера рептилоидов оказались поистине бездонными, из них вылетала одна партия истребителей за другой.

В азарте боя миноносцы и стаи истребителей проследовали за «Александром Шестым». Да и линейные силы тоже сместились в сторону, открывая проход следующему за имперским кораблем «Атаульфу».

Астероидное поле показало свою губительную природу. И заодно оправдало название системы – Потёмки. Летавшие по хаотическим орбитам каменные глыбы сбивали радары и системы наведения. Путешествие среди подобного ужаса считалось полной авантюрой.

В погоне за броненосцем приняло участие несколько кораблей. Первый миноносец продвинулся не более чем на полукабельтов, когда получил столкновение с глыбой, составлявшей не меньше трети его длины. Он поднял сигнал «Не могу управляться» и остался на месте.

Второй корабль не успел сбросить скорость и столкнулся с крупным объектом. Мощный взрыв. Астероид побил корпус и повредил основной реактор. Яркая световая вспышка ознаменовала уничтожение миноносца.

Третий, более осторожный, не успел зайти далеко. А потому получил несколько мелких ударов, застопорил ход и медленно-медленно, используя носовые двигатели, постарался выбраться из поля каменных глыб.

Рванувшиеся вслед за кораблем истребители и торпедоносцы гибли десятками. Их защита оказалась явно недостаточной, а астероидный поток и метеоритные поля – слишком плотными, чтобы избегнуть катастроф.

Адмирал Тсунарэф пребывал в ярости. Подраненная добыча ускользала от него. Потери слишком велики! Захват броненосца, конечно, все спишет, но в случае неудачи с него спросят по полной программе.

– Корабль вошел в астероидное поле, мы не рискнули далее преследовать их… – начал было один из подчиненных.

– Меня не интересуют камни. Только результат… О, все демоны вселенной! Почему они всегда удирают в астероиды? Я ощущаю себя героем какой-то древней трехгрошовой космооперы! Преследовать противника! – настаивал командир.

– Но, мой адмирал! – возразил капитан «Ашана». – Мы потеряем корабль!

– Корабль или наши головы? Что ценнее? – сказал как отрезал командующий.

Но тут судьба, видимо, сжалилась над всеми участниками сцены. Количество повреждений, полученных линейным крейсером, по-видимому, превысило некий предел. Многочисленные красные индикаторы мигали на контрольных панелях. Тревожные зуммеры истерично верещали. Основной показатель живучести находился в центре коричневой зоны.

– Мы теряем тягу! Генераторы на нулях. Работают вспомогательные приводы! – панические настроения стали расползаться по рубке.

– Какой корабль пострадал меньше всего?

– «Хуманс», господин, броненосный крейсер! – отрапортовал один из операторов.

– Немедленно приготовьте мой челнок. Я иду преследовать противника.

– Но защита крейсера не выдержит подобного! – возразил капитан «Ашана»

– Да, нам придется идти в обход!

Тсунарэф покинул мостик. Дежурные офицеры отсалютовали ему.

«Ашан» и «Рэбук» достаточно серьезно повреждены огнем имперского броненосца. Теперь на их восстановление требовалась уже не одна неделя сосредоточенной работы. Часть разрушений могла быть исправлена исключительно в стационарных доках.

Три броненосных крейсера, более или менее целых, отправились в погоню. К ним присоединился авианесущий крейсер. Раздосадованные пилоты заводили корабли в ангары для дозаправки и перевооружения.

Скорость цели упала до одного-двух узлов, и у цкаклов появились новые шансы перехватить «Александр Шестой» за пределами центрального ядра системы.