Текст книги "Теория выбора и случайностей. Часть 2. «Кто есть кто, или Долой маски!»"

Глава 33

Ветки деревьев чуть покачивались от ветра. Чистое синее небо мелькало за этими ветками, и солнце словно постреливало своим лучом. Волк жмурил один глаз от назойливого луча и перемещал кудрявую голову по траве, чтобы спастись от него. Ангела усмехалась себе под нос, зная, что он совершает эти телодвижения, хотя смотрела только на мерно покачивающиеся ветви.

Нельзя сказать, что в лесу стояла тишина, – тишины не было. Негромко шелестели молоденькие листочки на ближайших берёзках; чуть то ли шуршали, то ли поскрипывали хвойные деревья; где-то с перерывами пели птицы, поблизости раздавался чей-то стрёкот, а иногда кто-то жужжал, пролетая мимо. В последнем случае девушка внутренне напрягалась: всех этих устрашающе жужжащих она побаивалась. Лика в принципе насекомых не любила. Зла им, конечно, не желала – пусть себе живут, но только от неё подальше. Именно по этой причине, прежде чем лечь на траву, она применила магию: чтобы никому из «милейших» букашек не вздумалось по ней ползать. Андрей же к насекомым был равнодушен и от магических услуг своей девушки отказался.

Вчера днём Анжелика переехала в дом к Нестеровым, но ночевать уехала к Туманову. Вместе они провели ночь, полную ласковых прикосновений, нежных поцелуев и крепких объятий, а утром долго не хотели вылезать из постели, всё жались друг к другу, смотрели в глаза, улыбались, потом неспешно целовались.

К обеду выяснилось, что совместной прогулки у друзей не получается: у каждого нашлись планы. В итоге в Тёмный лес вожак стаи и ведьма отправились вдвоём. Здесь они некоторое время погуляли, а потом присмотрели неплохое местечко, улеглись на траву и стали в молчании любоваться небом, и наслаждаться моментом.

Погода выдалась прекрасная, тёплая как-то по-летнему. Ветерок был лёгкий, приятный, а воздух – свежий, вкусно пахнущий и в нужной мере прохладный – по крайней мере, таким он был в найденном парой уголке.

Ангела оторвалась от созерцания покачивающихся веток и, осторожно повернув голову, поглядела на мужчину. Он лежал, подложив под голову одну руку, и улыбался чему-то тихонько. Глаза его были закрыты, а один глаз он зажмуривал сильнее, когда на него попадал луч солнца. Волк лежал так неподвижно, что начинало казаться, будто он спит.

– Балдеешь на солнце, зверюга? – с весёлой улыбкой осведомилась ведьма. – Пузо греешь?

Андрей приоткрыл один глаз и скосил его в её сторону.

– Угу, – протянул он, улыбаясь какой-то кошачьей улыбкой.

Лика рассмеялась. Было в нём что-то забавное, в этом хищнике, греющемся на солнышке.

– Ты такой смешной…

Чуть подумав, она сложила на мужчину дальнюю от него ногу, а потом и вовсе взобралась на него, заставив приглушённо охнуть.

– Тяжело?

– Нет.

Девушка подозрительно прищурилась.

– Это ты галантный сильно, что ли?

– Нет! – возмущённо воскликнул вожак стаи. – Ты – лёгкая!

– Ну-ну…

Она поползла по нему вверх, кряхтя при этом. Рубашка его на животе задралась.

– Раздеваешь меня помаленьку? – улыбнулся ей Туманов, когда их лица оказались рядом.

– Да-да, – с довольной улыбкой покивала Анжелика. – А что? Нельзя?

Мужчина, изображая усталость, равнодушно махнул рукой:

– Ой!.. Да делай, что хочешь!.. Я в твоих руках.

– Вот как? Очень хорошо…

Нестерова чуть приподнялась на нём и, проведя рукой вдоль ряда пуговиц, магией заставила их расстегнуться. Волк откинул голову и рассмеялся как-то мученически.

– Ляпнул на свою голову… – простонал он. – Ты, пожалуйста, что бы ни делала, будь осторожна и не забывай…

– Что? – с интересом осведомилась ведьма.

– Как сильно ты мне нравишься, – с полуулыбкой на губах закончил оборотень.

Она поняла, что он имеет в виду, и мягко рассмеялась. Её глаза твёрдо поглядели в насыщенно-карие.

– А ты знаешь, насколько сильно мне нравишься? – спросила Ангела.

Андрей весело хмыкнул, но когда она поцеловала его в шею, судорожно вздохнул и ответил невнятно:

– Начинаю догадываться…

Блондинка засмеялась и продолжила его целовать, путешествуя вниз от шеи. Мужчина лежал неподвижно и только дышал прерывисто, да прикрывал периодически глаза. А Лика гладила его по торсу, ощупывала все впадинки, выпуклости, получала удовольствие от прикосновений к гладкой коже и сильным мышцам. За руками следовали её губы, касались его нежно, осторожно. Иногда девушка тёрлась о его грудь носом, чем вызывала у него улыбку. Она любовалась им и ласкала его. Именно ласкала – другого слова ей было не подобрать: она обращалась с ним ласково, чувствуя, как сердце сжимается от нежности и любви к нему.

Оказавшись у левой стороны его груди, Анжелика приложила ухо и прислушалась. Там, внутри, билось его сердце. Она слушала, как оно стучит, и отчего-то ощущала не умиротворение, а страх. Потому что больше всего на свете боялась, что именно это сердце остановится.

– Я здоров, доктор? – послышался весёлый голос Волка.

Ведьма подняла голову и посмотрела на него. Сделав озабоченное лицо, она ответила:

– Не совсем: у вас учащённое сердцебиение.

Его губы тронула мягкая улыбка. Смело поглядев ей в глаза, он сообщил:

– Это целиком и полностью ваша вина…

На губах у Ангелы расцвела нежная улыбка. Затем она звонко рассмеялась и чмокнула мужчину в грудь. Андрей застонал и, перевернувшись вместе с ней набок, уложил её на траву, завис над ней, удерживая в кольце своих рук. Он посмотрел ей в глаза, пытаясь придать лицу строгое выражение.

– Ты, конечно, можешь делать со мной всё, что хочешь…

– Но? – подсказала девушка, стараясь не рассмеяться.

– Но должен предупредить, что ты играешь с огнём.

Туманов хмурился, но Лика совсем не смутилась и не испугалась: кто-кто, а уж она-то знала, как он хмурится по-настоящему. Вместо того чтобы внять предупреждению, она закинула одну ногу на его талию и лениво протянула:

– Ну и что? Я же ведьма! Огонь – наша стихия…

– Ну точно… – пробормотал вожак, улыбаясь, и, наклонившись, поцеловал девушку.

Нестерова забыла про время и место и, обняв его за шею одной рукой, самозабвенно ответила.

Как раз огня, о котором они только что шутили, в этом поцелуе было немного – не те были время, место, настроение – хотя ещё чуть-чуть в том же духе и Волка пришлось бы тушить. Но до того, к счастью, не дошло.

Этот поцелуй был не похож на другие. Андрей целовал ведьму как-то… старательно, очень крепко и проникновенно. Он хотел затронуть душу партнёрши, хотел, чтобы этот поцелуй отпечатался в её сознании, и ему это удалось. Добраться до души у него всегда получалось.

Отстранившись, Волк заглянул в голубые глаза и увидел там всполохи того света, которым они оба любовались ночью. Он не знал, что Ангела видит в его глазах сейчас тот же свет. Но догадывался об этом, конечно…

Девушка погладила его по кудрявым волосам, по щеке, а он всё глядел ей в глаза и чуть улыбался.

– Верни меня на место, – потребовала она, изображая возмущение.

– О'кей.

Туманов перевернулся вместе с ведьмой и уложил её на прежнее место на траве, а затем потребовал в ответ:

– Одень меня.

Лика провела рукой вдоль его туловища и застегнула рубашку. Он усмехнулся и опять развалился на траве. Она улыбнулась и вернулась было к созерцанию неба и веток, как вдруг его большая рука сжала её руку. Девушка повернула голову и взглядом встретилась с насыщенно-карими глазами. Так они и застыли.

Больше пара не любовалась небом – они лежали рядышком и смотрели друг другу в глаза, ощущая невероятный покой и умиротворение.

Прошло минут десять. Анжелика решила сменить позу и подпёрла голову рукой, продолжая глядеть на вожака. Он ей улыбался. Время тянулось очень медленно.

– Фу!.. – протянула девушка с отвращением, ещё чуть погодя. – По тебе муравей ползёт…

Упомянутое насекомое медленно ползло по руке Андрея. Тот покосился на него, равнодушно пожал плечами и с лёгкой улыбкой продолжил глядеть на Нестерову. Она смотрела на него с ужасом. Мужчина не выдержал и рассмеялся.

– Не вижу ничего смешного… – пробурчала Ангела. – Ну неужели тебе не противно, что он ползает по тебе? Ножками своими перебирает?

– Нет, не противно. А что такого?

– Ну, не знаю… По-моему, это мерзкое ощущение. – Ведьму передёрнуло. – Не представляю, как ты это терпишь.

– Да мне как-то… всё равно.

Муравей всё полз дальше, иногда приостанавливался, задумывался как будто, а потом продолжал путь. Лика наблюдала за ним с брезгливой гримасой на лице. Волк смотрел на неё и веселился.

В конце концов, девушке надоело, что насекомое безраздельно завладело её мужчиной, и она магией приподняла его и отправила в траву подальше от них, заявив напоследок:

– Мой он! Брысь отсюда!..

После этого блондинка придвинулась к Туманову поближе и обняла его за шею, когда он тоже лёг на бок и подпёр голову рукой. Пальцами она зарылась в его волосы и стала поглаживать затылок. Он млел и чуть-чуть зажмуривал глаза. Ангела подвинулась ещё, так, что их лица оказались совсем рядом.

– Волк, ты такой…

– Какой?

– Красивый. И хороший. Добрый. Милый… Я так тебя люблю…

Она принялась покрывать поцелуями его лицо. Мужчина от неожиданности расхохотался:

– С чего это вдруг?

– Не знаю. Я что-то сегодня не могу…

– Что не можешь?

– Смотреть на тебя спокойно! – засмеялась ведьма. – Нравишься ты мне ужасно! Зацелую тебя сейчас…

И она и вправду стала зацеловывать его. Всего исцеловала. Он не сопротивлялся ничуть – улыбался. Радостно ему было от её любви.

– Что-то ты сегодня разошлась, подруга, – заметил Андрей.

– Ага, – согласилась Анжелика, немного притормозив, а потом крепко чмокнула его в губы, заставив рассмеяться. – Может, мне не ехать домой, Волк? Я бы тебе помогла. Я, конечно, ничего совсем не умею, но научилась бы. Я буду стараться, честное слово!

– Как-нибудь в другой раз, – мягко сказал вожак. – Я сам вполне справлюсь, а тебе лучше поехать домой: всё-таки ты только переехала – для приличия хотя бы сегодня побудь дома.

– Ладно, – вздохнула девушка. – Я знаю, что ты прав. Но ведь так не хочется!.. А ты знаешь, Волк, меня поселили в мою прежнюю комнату.

– Хорошо.

– Ты так считаешь?

– Ну, да. На привычном месте всегда спокойнее. А что? Не так?

– Не знаю, – неуверенно произнесла Лика. – Я почему-то, когда вошла в неё, испытала суеверный ужас. Это, наверное, глупо, но… С ней связано столько плохих воспоминаний, и даже то, что именно в ней я жила, когда вступила в Общество, ничего не меняет! Столько слёз я там пролила… Вечно там пряталась. И у меня такое чувство, словно если я опять в ней поселюсь, всё плохое вернётся, и я снова буду несчастной, одинокой…

– Лика… – Волк крепко обнял её и поглядел в глаза. – Даже если не станет меня или кого-то из ребят, ты не останешься одна. У тебя полно друзей и подруг как в Обществе Дьявола, так и среди вампиров. Если ты не захочешь, то одна не будешь. Поняла меня?

– Да. Я поняла.

– Не бойся. Ничего не бойся.

– Да я…

Ведьма осеклась и прижалась к Туманову. Она не знала, как объяснить ему свои чувства. То, что она испытывала, было не обычным страхом. Что-то иное присутствовало в её ощущениях. Оно было знакомо ей, но она никак не могла припомнить, откуда знает это чувство. И уже от э́того ей было страшно.

Они понежились ещё немного на траве, а потом покинули лес. Андрей подвёз Анжелику до дома, и они распрощались. Он отправился к себе домой: в огороде планировалось множество видов работ. Девушка же вошла в жилище Нестеровых.

На втором этаже обнаружилось всё семейство и несколько гостей, в том числе и Станислав Сергеевич, который при виде блондинки изменился в лице. Она даже внутренне вздрогнула от его холодного взгляда, но всё же присоединилась к этой компании, чуть поколебавшись.

Не обсуждалось ничего интересного, и Ангела слушала в пол-уха. Она внимала своим внутренним ощущениям, которые находила тревожащими. Ей казалось, что происходит что-то в мире, что её касается, а она об этом не знает.

Вся компания решила переместиться на улицу, «на воздух», и медленно потянулась к выходу во двор. Николай Нестеров с Горловым задержались, заканчивая беседу, и ведьма помедлила из-за своей задумчивости. Тут отцу позвонили, он отошёл, и Лика со Станиславом Сергеевичем осталась вдвоём.

Девушка находилась не в том состоянии, чтобы выяснять, из-за чего бывший приятель на неё обозлился – хотя в других обстоятельствах непременно бы спросила – и встала с дивана, собираясь уйти. Мужчина был от неё демонстративно отвёрнут, но когда она сделала шаг, вдруг сказал:

– А я всё корил себя за то, что плохо думаю о тебе… Я считал, что ты испортилась, а потом решил, что обвиняю тебя безо всяких на то оснований – твои отношения с семьёй не в счёт – но, оказывается, не ошибся.

Анжелика замерла и обернулась. Собеседник по-прежнему не глядел в её сторону, и выражения его лица она не видела, но отчётливо слышала мысли. Она поняла, что он имеет в виду.

– Даже смотреть в мою сторону не хотите? – с полуулыбкой на губах осведомилась Нестерова.

Горлов обернулся, их взгляды встретились.

– А что я тут не видел? Внешне ты всё такая же. Эти изменения на первый взгляд не видны. – Он помолчал. – А я как последний дурак на прошлом вечере в честь Ивана Купалы говорил тебе про этого… как там его… Туманова… и пытался уберечь тебя – до чего же смешно! – от недостойного знакомства. А ты, оказывается, такая же, как и он, и ничем не лучше! Да и давно-то как! Я только не знал об этом. Противно даже: я разглагольствовал Коле о том, какая гадина этот парень и все ему подобные, а ты, выясняется, в их числе! Я всегда тебя уважал, Анжелика. Я был о тебе лучшего мнения.

– А теперь вы меня не уважаете? Только потому, что я появилась в каком-то там дурацком списочке?

– Это не просто «списочек»! – воскликнул Станислав Сергеевич гневно. – Это список, который ежегодно составляет Владимир Чернов – чёртов хозяин города! И если Туманов хотя бы числится его работником, то ты-то как там оказалась? Кто ты ему? Любовница?

– Что? – возмущённо вскричала Ангела. – Как вы можете?.. Мне обидно, что вы способны предположить такое обо мне. И странно, что вы в таком тоне говорите о Владимире Петровиче, хотя совсем его не знаете. Мне, конечно, в последнее время частенько хочется его хорошенько ударить, но никогда он не заглядывался на молоденьких девушек. Даже думать о нём такое не смейте. И ещё мне непонятно, с чего вы решили, что Туманов – гадина. Это совершенно необоснованное суждение, и оно – неверное.

– Неужели? А ты так хорошо его знаешь? Между прочим, он клеился к твоей сестре.

– Не клеился он к ней! – Ведьма пригляделась к собеседнику получше и с удивлённой улыбкой заметила: – Вы, кстати, это прекрасно знаете.

– Да, не клеился. Но он совершенно непонятный тип, с подвохом каким-то. Он полон пороков. И как ты оказалась среди таких, как он? Как ты с Черновым связана?

– Сложно объяснить, – устало сказала Лика. – К тому же, вы уже всё и так решили для себя.

– А ты переубеди меня, – предложил Горлов.

– Не могу: права у меня такого нет. Да и не хочу. С чего я вдруг оправдываться перед вами должна? Вы сами глупости какие-то выдумываете…

– Я выдумываю?! Этот список не я придумал, а то, что ты есть в нём, о многом говорит.

– О чём?!

– Ты стала неприкосновенной, крутой. Можешь что угодно творить…

– А я творю? – ледяным тоном осведомилась девушка. – Я творю что угодно?.. Вы действительно считаете, что одна лишь возможность подобного делает меня плохой?

– Мне отвратительно то, каким способом ты заслужила место в этом списке.

Нестеров-старший вернулся к ним и с растерянной улыбкой поглядел на их обозлённые лица.

– Анжела, Стас… вы что?

Ангела в его сторону даже не посмотрела. Её горящий взгляд был прикован к лицу собеседника. Она силилась сдержать брезгливость и всё-таки её губы кривились против воли.

– Это всего лишь ваши грязные фантазии, Станислав Сергеевич, – прошипела ведьма. – Мыслите вы крайне плоско. Я тоже была о вас лучшего мнения. Вы и ваши фантазии мне отвратительны.

В ярости Анжелика удалилась. Она ещё долго потом сидела во дворе вместе со всеми, но ни с кем не разговаривала. Никак не могла успокоиться. Не понимала, как Станислав Сергеевич мог подобное о ней подумать. Что угодно, но только не то, что он подумал!

Горлов в её сторону больше не глядел, и она не могла. Он разозлил её, но при этом и обидел. Ей не хотелось, чтобы Станислав Сергеевич был о ней такого низкого мнения.

Внутри у девушки всё скомкалось как-то. Она предполагала, конечно, что он будет неприятно шокирован, когда узнает о том, что она есть в списке, но к подобной реакции оказалась не готова. С ужасом она понимала, что бесповоротно теряет Горлова как друга.

* * *

На следующий день за завтраком Анжелике позвонил Макс. Никогда она не таскала повсюду за собой мобильный телефон, а тут вдруг положила в карман юбки и не прогадала.

Нестеровы с удивлением на неё покосились, да и сама девушка замерла на несколько секунд, а потом торопливо прожевала и взяла трубку.

– Да? – Меньше всего она ожидала, что в такой час ей позвонит Ахмедов.

– Привет, Ангела, – прошелестели в трубке. – Я тебя не разбудил?

– Нет, конечно! Мне же на работу. – Лика напряглась, по голосу друга поняв, что что-то произошло. – В чём дело, Макс?

– Ты прости, что я беспокою… В общем, в субботу Коля с Саней Таню к нам привели. Жить.

– И? Это плохо?

– Ангела… Куликовых и всех вампиров, что с ними жили, убили. Всех до одного убили. Прямо в их домах.

Вилка выскользнула из рук ведьмы и, забренчав, упала на пол. В голове стало просторно и пусто.

– Как?.. Как убили, Макс?! Они ведь мирные, в деревне жили, никому вреда не причиняли… За что их могли убить? И главное – кто?

– За что, я не знаю, Ангела, – вздохнул Максимилиан. – Но Саня с Колей утверждают, что там побывали Ян и Вася.

– Ян?! – вскричала Ангела. – Ян Рихтер?!.. Откуда? И с чего вдруг? Куликовы-то ему ничего не сделали! Не понимаю ничего… Макс, твои ребята повсюду: они не могли прошляпить его.

– Куликовы жили не в городе, а мои ребята охраняют только город. Они просто не могли встретить ни Яна, ни Васю.

– Ну да… И всё-таки… Ян – трус и никогда бы не вернулся. Он тебя боится. Что могло привести его в Сибирск? Так просто он бы не вернулся. Ты бы поостерёгся, Макс: он тебя теперь ненавидит, наверное.

– Как и ты, – с горьким смешком заметил Ахмедов. – Тебя он тоже ненавидит.

– Верно, – согласилась Анжелика. – Кажется, он обещал мне, что не забудет того, что я сделала. Интересно: это была реальная угроза или так… со злости брякнул?.. – Она потёрла лоб, чувствуя, что говорит что-то не то, да и упускает как будто нечто важное. – Подожди-подожди… – пробормотала девушка, пытаясь собраться с мыслями, и тут же очнулась словно. – Ян с Васей были там вдвоём? И убили всех? Десятерых?!

– Девятерых, – поправил мужчина. – Таня была в городе с Колей и Саней.

– Невелика разница, Макс! Как они могли убить стольких вдвоём? Это невероятно!

– Я знаю, – со вздохом сказал Макс. – Я и сам это понимаю. Бред, конечно, но такова версия Смирнова и Краснова. Разумеется, это невозможно, но больше они ничего не говорят. Скрывают что-то. Не понимаю, почему.

– Странно… Не думала, что Коля и Саня станут что-то скрывать от тебя.

– Я – тоже. По-моему, они чего-то боятся.

Только теперь Ангела чуть-чуть отошла от шока и заметила, что вся семья на неё уставилась. Спохватившись, она встала из-за стола и быстрым шагом покинула столовую.

– Как их убили? – осведомилась ведьма, оказавшись в холле.

– Из огнестрельного оружия. Пристрелили.

– Что?! Макс, где они научились обращаться с огнестрельным оружием? Из твоих никто этого не умел никогда. Это у нас принято… – Она осеклась. – Кто-то их научил – так выходит?

– Видимо. Это ничего не значит, конечно, – мало ли где они успели побывать. Может быть, и связались с кем-то подходящим.

– Да, такое тоже возможно. Ты прав. – Лика немного помолчала. – А Свете уже сказали?

– Да, – прошептал Максимилиан. – Ты знаешь, Алёна была беременна. Как можно убить беременную женщину? Это какой сволочью надо быть?

– Они могли не знать.

– Могли.

Девушка поняла, что друг страдает. Несмотря на то, что эти вампиры ушли из его Общества, он считал их своими, родными. Он не мог остаться равнодушным к их смерти. Это была страшная потеря и для него.

– Макс, мне очень жаль. Не знаю, кто мог сотворить такое. Не понимаю…

– И я. Поверить в это не могу. Даже представить их всех мёртвыми не могу. Ты знаешь, Ангела: как ни смешно, а я ещё ни разу в жизни со смертью не сталкивался. По крайней мере, так близко.

Держась за перила одной рукой, Анжелика села на ступени центральной лестницы. Она со смертью уже сталкивалась и ближе некуда, поэтому чувства Ахмедова понимала.

– Это не смешно, Макс, – тихо сказала она. – Лучше бы и дальше не сталкивался.

– Прости, что я всё это на тебя вывалил. Даже не знаю, зачем… Наверное, чтобы предупредить.

– Не извиняйся, Макс. Спасибо, что позвонил. Мне нечем тебя утешить, к сожалению. Вы… держитесь там.

– Хорошо, – горько рассмеялся Максимилиан. – Мы постараемся. Спасибо, Ангела.

– Не за что.

Они попрощались. Нестерова вертела задумчиво в руке телефон. Она вспоминала, как в субботу чувствовала себя практически больной. Вроде бы всё у неё было хорошо, но она не могла подавить внутренний ужас. А уж когда вошла в свою прежнюю комнату…

Ангеле казалось, что где-то поблизости происходит нечто страшное, ей хотелось куда-то бежать и спасать кого-то. Но она не знала ни куда бежать, ни кого спасать. Она пыталась успокоить себя, говорила, что в свете последних событий у неё просто разыгралось воображение, но ничего не помогало. Непонятное душевное состояние, в конце концов, отразилось на её физическом самочувствии. У неё разболелась голова, её зазнобило.

Прошло всё, только когда ведьма увидела Волка. Сразу всё недомогание как рукой сняло. Но на задворках сознания осталось беспокойство, отголоски которого отдавались в душе ещё в воскресенье. И усилилось оно немного после слов Андрея о том, что поведали ему Лёва и Миша: в резиденции Дьявола они стали свидетелями загадочной немой сцены между Владимиром Петровичем и Лёшей. Об Алексее Лика беспокоилась больше всего, а оказалось, что пострадали вампиры, которые к сыну Дьявола не могли иметь никакого отношения. Или могли?..

Не понимала девушка одного: неужели это из-за вампиров ей было так плохо? Неужели она так остро чувствует мир нелюдей? Какое отношение к ней имеют эти вампиры?

Впрочем, последний вопрос был лишним. Она не знала тех вампиров лично, но была наслышана о них, а потому равнодушной к их смерти остаться не могла. Да и не будь наслышана, всё равно не смогла бы!

– Как же так… как же так… – шептала блондинка себе под нос. – Как это возможно?.. Что же такое творится?..

– Анжела, что случилось? – осведомился отец, появившийся неожиданно перед Анжеликой. – Кого убили? Может, помощь нужна? Давай Стасу позвоним.

За его спиной маячили Кристина и Юра, на лицах которых было написано жадное любопытство. Ведьме стало противно.

– Ничего не нужно, папа, – вполголоса ответила Ангела. – Не надо никому звонить. Это всё совсем из другой оперы…

Она встала и, не глядя ни на кого, стала подниматься к себе в комнату. Она не могла себе представить чувства Светы. Как это: потерять лучшую подругу? У неё, конечно, не было лучшей подруги, но случись что-то с Ольгой или Кирой, она тоже переживала бы. Оля была ей очень родной, своей, их многое связывало, и добрых отношений между ними не отнимешь. А Кира как была, так и осталась её «девочкой»…

В обед Лика позвонила Андрею и рассказала всё, что поведал ей Макс, а вечером заявилась в гости к вампирам. Они все были дома и все были печальны. В Обществе Максимилиана был неофициальный траур.

Как сумела, девушка выразила всем своё сочувствие и отправилась на поиски Макса и Влада. Оба находились в комнате Рудакова. Блондинка по очереди обняла и поцеловала каждого, вызвав у них слабые, но исполненные благодарности, улыбки.

С Татьяной сначала познакомиться не удалось. Вампирша, вернувшись с работы, заперлась в своей комнате, а с ней и Коля. Зато Анжелика умудрилась выцепить Краснова и оттащить в уголок.

– Санечка, что вы за чушь всем рассказываете? – ласково спросила девушка. – Как Ян и Вася могли вдвоём всех убить? Кто там был ещё?

– Ангела, я прошу тебя! – взмолился вампир. – Не читай мои мысли, пожалуйста, и не спрашивай об этом. Я не могу ничего сказать. Таня просила.

– Саш…

– Это глупо, я знаю. Но что-то сейчас сил совсем нет обсуждать всё это, вспоминать. Да и если расскажем, кто-то может решить, что это имеет к нему отношение. Но это ни к кому из нас не имеет никакого отношения!

– Как это не имеет, Саша? – возмутилась Ангела. – Это ко всем имеет отношение. А если вас всех убивать начнут?

– Не начнут, – твёрдо сказал Александр. – Я же говорю: это не имеет отношение ни к кому из нас. Это было сделано для одного «человека». Только для него.

– Для него?

– В смысле «человека» – к половой принадлежности это не относится. Я говорю образно. Про «него» тоже говорить не хочется: «его» могут начать обвинять во всех грехах, а «он» не виноват. После всего, что Таня рассказала, обвинить сложно. «Он» зла не желал. Никто не виноват, что так получилось.

– Совсем никто?

– Кроме убийц, конечно. И… заказчика.

Глаза ведьмы расширились от удивления. Саша помотал головой, предупреждая новые вопросы.

– Мы не знаем имён убийц, Ангела, – пояснил он. – Кроме Яна и Васи никого определить больше не получилось. Коля боится, что Таню станут искать – вдруг не досчитались? – но я сильно сомневаюсь в этом. Она ведь могла много раз переехать к Коле, да и конкретно Танька им не была нужна. Основной целью был Ванька.

– Господи… – пробормотала Нестерова. – Уверен, что вы все не в опасности?

– Уверен. Убили тех, кого хотели. То, что они – вампиры, здесь ни при чём.

Девушка кивнула. Они замолчали. Мужчина с серьгой в ухе выглядел очень измученным, усталым.

– Ты Кире говорил?

– Нет. Ещё нет. Что-то… не до того было.

Анжелика ещё немного посмотрела на друга, а потом обняла. Чувствовала, что ему тоже плохо и даже хуже других: он видел результат этого зверства собственными глазами.

Краснов негромко засмеялся и обнял подругу в ответ. Она погладила его по спине и, отстранившись, поглядела в лицо.

– Ты как?

– Нормально, – слабо улыбнувшись, ответил Саша. – Ничего. Таньке хуже. Я переживу как-нибудь. – Он чуть-чуть помедлил, стараясь прийти в себя, и сменил тему: – Знаешь, Ангела, у меня к тебе есть деликатная просьба. То есть… не у меня, скорее, а у Коли. Но просить за него буду я.

– Ну, проси, – растерянно рассмеялась девушка. – Какая просьба?

– Ты же самая сильная ведьма, и магия твоя на нас действует. Так?

– Так.

– Сделай, пожалуйста, нам в комнатах звукоизоляцию. У всех слух запредельный – жить невозможно. Так-то мы терпим – привыкли, конечно – но когда с девушкой живёшь, то это совсем уже кошмар. Поэтому никто из пар здесь жить не остаётся: кому охота, чтобы все подслушивали, как они ссорятся или любовью занимаются?.. Коля и так застенчивый немного, а уж при таких условиях!.. Переезжать отсюда он из-за Таньки боится: среди своих спокойнее. А их подслушивают и сознательно – я знаю – они и поговорить-то толком о личном боятся!.. Он её утешает, когда она ревёт, а парни уши свои развесят и обсуждают потом. Злят меня ужасно, а Коляна смущают.

– С ума сойти… – протянула Лика. – Я как-то не подумала об этом ни разу. Что же вы сразу о своих проблемах не сказали? Я бы уже давно всё исправила.

– Да вот… стеснялись все, видимо. Мы-то и так нормально жили вчетвером – что у нас подслушивать?..

Ведьма согласилась, и они с вампиром пошли по комнатам. Она с помощью магии наносила на стены, потолки и полы звукоизоляцию, установив иной порог: решили, что совсем никакие звуки не пропускать нельзя.

Во время этого путешествия Ангела с Сашей и вошли в комнату Смирнова и Тани. С вампиршей блондинку познакомили. Коля радостно подругу поприветствовал, а уж когда узнал о цели визита, то выражал благодарность долго и от всей души.

На этот раз Татьяна не выглядела недосягаемой и такой уж эффектной – очень грустной и беззащитной. Она всё время жалась к Николаю, который её обнимал, и ведьма из Общества Дьявола поняла, что девушка всё переживёт и со всем справится. Со Смирновым она не пропадёт.

Когда Лика закончила, они с Сашей покинули комнату и пару, проживающую там, и продолжили свой путь по дому.

* * *

Лёша нажал на кнопку звонка. С трудом он расслышал, как зазвенело в квартире. Через несколько долгих, как ему показалось, секунд открылась дверь.

– Привет, – глухо сказал мужчина.

– Привет, Лёша.

Лиза хотела улыбнуться, но не улыбнулась. Она не только по лицу, но и душой почувствовала, что случилось нечто ужасное. Они хорошо понимали и чувствовали друг друга.

Молча он вошёл в квартиру и разулся. Девушка только смотрела на него и тоже ничего не говорила. Потом, не прерывая молчания, они проследовали в гостиную и сели на диван.

Сердце едва не вырывалось у Александровой из груди, однако она терпеливо ждала, когда Чернов заговорит. И он заговорил…

Слёзы ручьями текли по щекам. Рыдать не получалось отчего-то. Елизавета тихо плакала и во все глаза смотрела на Алексея. Заплакала она только теперь – до этого просто находилась в шоке.

– Что же это?.. – приглушённо спросила ведьма. – Правда?.. Неужели это действительно происходит с нами?.. Я думала… я думала, это невозможно… что не произойдёт на самом деле!..

Сын Дьявола глядел в пол – на неё не мог. Он так и не смирился со всем случившимся за трое суток, но плакать больше не плакал. Внутри опустело как-то, словно пустыня образовалась.

– Я знал, что он угрожает серьёзно, – прошептал Люцифер, – но всё же, честно говоря… не верил, что он в самом деле на этой пойдёт. Не верил, что он решится на это.

Девушка покивала и, схватив его руку, поцеловала её. Он посмотрел на неё, как на сумасшедшую, вырвал у неё свою руку, взял её за плечи и встряхнул.

– Ты что? – воскликнул брюнет. – Неужели ничего не поняла? Их убили из-за меня. Из-за меня! Понимаешь?

– Нет, не понимаю, – ровным голосом ответила Александрова. – Ты-то ни в чём не виноват.

– Как не виноват, Лизавета?!

– Не виноват! Мы думали, что нужна им я! За них мы не беспокоились, потому что они ни при чём!

– С Ваней отдельная история, но такая же, как и с тобой! Я знал, что он не пощадит его, если узнает! Я знал и боялся.

– Но ты не виноват, что кто-то там узнал его по описанию Марата! Откуда тебе было знать, что Владимир Петрович свяжется с вампирами? Это – невероятно! Что-то из области фантастики. И никто не мог предполагать, что убьют всех. Это всё случайность…

– Случайность! – с досадой рассмеялся зеленоглазый ведьм и отвернулся от неё. Ему не хотелось, чтобы его оправдывали. – Лиза, тебе нужно уезжать отсюда как можно скорее.