Текст книги "Таулос. Книга первая. Северный ветер"

– Тогда не будем ждать, – решил Хантаго. – На улице уже стемнело.

– Вы хотите идти прямо сейчас!? – не поверил своим ушам Сафар.

– Нет, сегодня никаких атак, – успокоил его Хантаго, – но мы должны все проверить на месте, – он повернулся к Моши и спросил: Ты помнишь, где этот слив?

– Конечно, – с улыбкой ответил Моши, – ведь это я завалил его камнями, когда вы мальчишкой сбегали через него из Таулоса. Ваш отец был очень сердит!

В зале раздался громкий смех. Хантаго смутился и покраснел.

Когда смех прекратился, он продолжил:

– Генерал Сафар! Генерал Инкаон! Сейчас вы можете вернуться к себе, а завтра вам необходимо подготовить людей. Для вылазки нам нужны две сотни лучников и сотня тяжелой пехоты.

– Слушаюсь, Ваше Высочество! – ответил Инкаон, и оба генерала поклонились.

– Теперь идите, а мы вчетвером пойдем посмотрим, что ждет нас следующей ночью.

Спустившись к южной башне по узким темным улочкам Таулоса Хантаго, Моши, Сенгтай и Локаи спешились и, пройдя несколько шагов, остановились перед густым кустарником возле стены. Он скрывал узкий и низкий проход в стене, служивший водяным сливом.

Локаи зажег пару факелов. Один из них он отдал Сенгтаю.

Посветив Моши, они дождались, пока он вырубил часть кустарника и освободил проход от нескольких тяжелых камней. И сразу же поток воздуха ворвался в город, поколебав пламя факела, который Сенгтай опустил ниже, чтобы осветить проход.

Хантаго наклонился и посмотрел внутрь. В полутьме каменного тоннеля он с трудом разглядел железную решетку. Позвав с собой Сенгтая, Хантаго углубился в тоннель. Пройдя около десяти шагов, они уткнулись в решетку. Расстояние между ее прутьями было достаточным, чтобы взрослый человек мог без труда протиснуться сквозь них.

– Как ты думаешь, сколько времени понадобится сотне лучников, чтобы пройти сквозь решетку? – тихо спросил Хантаго у Сенгтая.

– Четверть часа, не больше, – уверенно ответил тот.

– Что ж, это не так уж и плохо, – сказал Хантаго, – давай вернемся. Перед тем как выбраться с той стороны, я все-таки хотел бы немного подстраховаться.

Выйдя из туннеля, Хантаго подошел к нетерпеливо ожидавшим их Локаи и Моши.

– Сейчас мы выберемся наружу, – произнес Хантаго, – но на всякий случай я бы хотел, чтобы у ворот стояла сотня воинов, готовых атаковать, если нас начнут преследовать. Локаи, собери своих всадников, они гораздо быстрее, чем конница Таулоса.

– Я понял! – ответил Локаи.

– Моши, ты пойдешь с нами, – велел Хантаго Тот кивнул.

Локаи быстро скрылся в темноте, направляясь к казармам.

Сенгтай последним вошел в туннель, прежде потушив факел. В полной темноте они добрались до решетки и по очереди пролезли сквозь нее. Достигнув выхода, все трое осторожно вышли наружу и замерли, прислушиваясь. Убедившись, что все тихо, они двинулись вдоль оврага, скрытые его высокими стенами.

Двигаясь медленно и осторожно, чтобы не создавать шума, Хантаго, Моши и Сенгтай добрались до конца оврага уже через полчаса. Последние пятьдесят шагов они шли, пригнувшись, так как овраг становился все более мелким. Наконец, присев на землю и скрывшись за невысокой травой, все трое стали вглядываться вдаль.

Лагерь дродов был виден как на ладони. На расстоянии четырехсот шагов даже в свете лагерных костров можно было без труда различить отдельные силуэты вражеских дозорных. За их спинами в палатках спали, ничего не подозревающие солдаты.

Повернувшись в Сенгтаю и Моши, Хантаго произнес:

– Отличная позиция! А вы как считаете?

– Согласен, – отозвался Моши.

– Да, очень удачная. Надеюсь, нам удастся сохранять ее в тайне как можно дольше, – согласился Сенгтай.

– Тогда давайте возвращаться, а завтра с утра будем готовиться к вылазке, – предложил Хантаго.

Так же незаметно все трое вернулись в город.

На следующий вечер все было готово. После ужина двести лучников и сто пехотинцев были собраны возле городских ворот. Хантаго лично руководил операцией. Дождавшись темноты, сто самых лучших лучников генерала Сафара направились вдоль стены на юг, к сливному туннелю. Там их уже ждал Моши. В последний раз объяснив им задачу, он приказал лучникам выйти за стену и следовать по оврагу до самого конца. В это время Локаи и Сафар застыли в ожидании у городских ворот. На стене среди сотен воинов дозора стояли Хантаго и Сенгтай. Им предстояло наблюдать за атакой сверху.

Погода благоволила. Темные тучи затянули осеннее небо, не пропуская лунный свет. И мерцание далеких костров неприятельского лагеря было прекрасным ориентиром для стрельбы.

Через тридцать минут после того, как последний из лучников в сопровождении Моши покинул город, Хантаго подал сигнал Локаи и Сафару. Ворота города медленно отворились. Лучники на стене на всякий случай вложили стрелы в луки и стали напряженно вглядываться в темноту.

Стараясь не создавать слишком много шума, сотня воинов тяжелой пехоты и сотня лучников вышли из ворот города без факелов. Сафар приказал оставить ворота открытыми. На всякий случай чуть выше по улице Локаи расположил три сотни своих всадников.

Двигаясь рядами, пехотинцы и лучники отошли от города на двести шагов и остановились. Через минуту они разом зажгли десятки факелов, которые прихватили с собой. Со стены Хантаго увидел яркий свет, пронзивший ночную тьму на равнине перед городскими стенами. Это был сигнал для Моши и его отряда.

Находясь под прикрытием оврага, сто лучников бесшумно натянули тетивы. Через миг они дали залп. Сотня стрел с тихим свистом исчезла в ночном небе и через несколько мгновений опустилась на вражеский лагерь. Несколько дродов, бродивших вдоль границы лагеря, были убиты сразу. Около десятка оказались ранены. Они стали кричать, разбудив около сотни воинов, что спали поблизости. Тем временем лучники Таулоса продолжали выпускать стрелу за стрелой. Появляясь внезапно из темноты, стрелы поражали проснувшихся дродов, пробивали тканевые палатки и убивали и ранили тех, кто еще спал. В лагере противника началась паника.

Обманка, которую подсунули дродам Локаи и Сафар, сработала. Враг подумал, что это и есть причина их беспокойства. Пока с неба сыпались стрелы, неприятель наспех пытался организовать своих лучников. На это ушло около десяти минут. Наконец дроды стали стрелять в ответ. Как только первые сотни стрел взметнулись в воздух в свете костров, лучники Таулоса скрылись среди тяжелой пехоты, укрывшись под ее щитами. Ни первый, ни второй залп дродов не принес результата. Сгруппировавшись, двести воинов надежно защитили себя. Каждый раз после залпа тяжелая пехота на несколько секунд опускала щиты, и лучники делали ложный залп.

Хантаго и Сенгтай следили за тем, как развиваются события. Через полчаса взаимных атак Хантаго принял решение отвести войска.

– Думаю, пора прекратить, – сказал он, отходя от края стены, – не стоит слишком рисковать.

– Согласен, – ответил Сенгтай, – важнее сохранить нашу тайную позицию. К тому же, – добавил он после короткой паузы, – наше очередное отступление должно лишь придать им уверенности в своих силах.

Хантаго повернулся и крикнул Локаи: «Отводите людей!».

Услышав его голос, Локаи подбежал к воротам, рядом с которыми стоял Сафар и сообщил:

– Хантаго велел прекратить перестрелку.

– Думаешь, вовремя? – спросил генерал.

– Ему сверху виднее, – усмехнулся Локаи.

Сафар кивнул одному из воинов, охранявших ворота. Тот вышел наружу и стал размахивать факелом, подавая сигнал.

Заметив сигнал к отступлению, Моши толкнул ближайшего к нему лучника и сказал:

– Все, хватит! На сегодня закончили.

– Слушаюсь, господин! – ответил тот и быстро передал команду остальным.

– Возвращаемся! Быстро и тихо! – скомандовал Моши и двинулся по оврагу обратно к стене. Лучники бесшумно последовали за ним.

Когда последние воины вошли в город, ворота закрылись. Хантаго и Сенгтай уже спускались вниз. Оказавшись там, они быстро подбежали к отряду, рядом с которым уже стояли Сафар и Локаи.

– Ну как вы? – возбужденно спросил Хантаго.

– Несколько человек были ранены, но ничего серьезного, – уверенно ответил Сафар.

– Отлично! Отлично! – воскликнул Хантаго, не скрывая радости. – Спасибо всем! Это была великолепная работа! – он похлопал по плечам нескольких воинов, а затем, повернувшись к Локаи, сказал:

– Отправляй всех отдыхать.

– Понял, – ответил Локаи и быстро пошел к своему отряду.

Сафар уже направлялся в казармы со своими людьми.

– Идем встречать Моши, – предложил Хантаго, с трудом сдерживая себя от радости и нетерпения.

Сенгтай засмеялся и двинулся вслед за ним.

Когда они подошли к туннелю, Моши уже стоял возле входа, тяжело дыша.

– Ты уже здесь!? – удивился Хантаго.

Моши кивнул, а затем ответил:

– Обратная дорога заняла не более десяти минут. Думаю, что в следующий раз будет быстрее.

– Это хорошо, – сказал Хантаго, отходя в сторону и давая пройти лучникам, быстро выбиравшимся из туннеля.

– Как твои люди? – спросил Хантаго.

– Все целы, – ответил Моши, – наш план сработал. Ни одной стрелы со стороны противника.

Хантаго, довольный этим успехом, облегченно вздохнул.

– Идите отдыхать, – сказал он, обращаясь к воинам, которые уже стояли возле стены, ожидая дальнейших указаний.

Лучники стали быстро расходиться. Еще через несколько минут возле туннеля остались только Хантаго, Моши и Сенгтай.

– Вот так дела! – радостно произнес Моши. – По-моему, это был отличный план!

– Успех очевиден, – добавил Сенгтай, – но, на мой взгляд, самое замечательное то, что наш секрет остался неразгаданным.

– Это точно! – засмеявшись, Хантаго хлопнул Сенгтая по плечу.

– Тогда повторим его еще раз, а может, и не раз, – предложил Моши.

– Конечно же! – согласился Сенгтай.

– Этот успех не мешало бы отметить хорошим вином! – заметил Моши, посмотрев на остальных и ожидая их реакции.

– Мы сделаем это завтра, – сказал Хантаго, – уже поздно.

– И то верно, – спохватился Моши, – ведь уже далеко за полночь.

– Давайте вернёмся к себе и отдохнём, – продолжил Хантаго, – а завтра с утра жду вас всех во дворце.

Согласившись с предложением Хантаго, все разошлись по домам. Вокруг снова стало тихо. Волнение в лагере противника тоже улеглось, и он, оставив все свои тревоги до утра, снова уснул.

Глава 15

Зверь, загнанный в угол, гораздо опаснее

чем тот, что прячется в высокой траве,

готовый напасть. Ведь у него нет выбора,

и он будет сражаться до конца.

Одиннадцатый день месяца опадающих листьев. 2860 год Четвертой Эпохи.

В течение трех следующих недель ночные атаки на лагерь дродов приносили заметный успех. И хотя потери противника были небольшими, вылазки выводили дродов из себя. Но, в конце концов, им удалось разгадать секрет Хантаго, и ему пришлось отозвать своих людей.

Несмотря на это, уже через четыре дня армия императора вновь принялась портить жизнь неприятелю. На этот раз идея принадлежала генералу Сафару. Он предложил усовершенствовать одну из метательных машин, установив ее на две соединенные между собой телеги, по обе стороны которых можно было впрягать лошадей. Это позволило быстро выкатывать машину за ворота, и так же быстро закатывать ее обратно. Кроме того, Сафар удлинил рычаг с корзиной, и это позволило метать снаряды намного дальше, чем стреляли луки дродов, оставаясь в сравнительной безопасности. Вместо камней Сафар предложил метать глиняные горшки, наполненные подожженным маслом, которое использовали для ламп.

Этот план сработал просто замечательно: в первую ночь огни на стенах Таулоса были потушены, и под покровом темноты лошади выкатили машину из ворот города. Остановившись неподалеку, воины распрягли лошадей и сразу же запрягли их с другой стороны машины. Затем они подожгли первый горшок и выстрелили по врагу. Перелетев через поле, сосуд упал в северной части лагеря. Разбившись, он расплескал горящее масло на много шагов. Четыре палатки вспыхнули моментально. Пока испуганные солдаты выскакивали наружу, еще один горшок разбился неподалеку. И хотя дроды довольно быстро определили, кто и откуда наносит удары, им пришлось потратить некоторое время на то, чтобы собрать лучников. Их первые залпы не достигли цели, а когда те все-таки пристрелялись, Сафар дал команду к отходу. Машина и воины быстро скрылись за воротами.

Хантаго еще долго наблюдал со стены за пожаром, который им удалось устроить в лагере противника.

Через день Сафар повторил свою вылазку, на этот раз ему удалось поджечь лагерь в самом центре. Пожар полыхал всю ночь. Это привело командиров врага в такое неистовство, что на следующий день они отвели армию на тысячу шагов от стен Таулоса и приступили к постройке осадных орудий.

Вернувшись обратно через два дня, дроды с ходу пустились на штурм. Он продолжался и днем, и ночью на протяжении двенадцати дней. Дроды активней всего атаковали ворота, а лучники постоянно обстреливали защитников на стене. За это время враг сумел немного повредить толстые деревянные ворота, однако до полного их разрушения было еще далеко.

На двенадцатый день штурма Хантаго собрал очередное совещание. В слабо освещенном зале присутствовали только самые высокие чины и советники. Расположившись кругом, участники обсуждали дальнейшие планы по обороне Таулоса. Когда же очередь дошла до Сенгтая, он встал и произнес то, чего никто не ожидал от него услышать:

– Я предлагаю дать врагу то, к чему он стремится, – произнес Сенгтай совершенно серьезно.

– Нам известно, чего хочет враг, – с непониманием произнес генерал Пай. – Но неужели мы станем открывать ворота?

Сенгтай продолжил:

– Согласно последним донесениям, северная армия дродов, все еще стоит на побережье. Думаю, они в курсе, что Таулос находится в осаде, и их армия надежно стережет все выходы. Но даже если через неделю пойдут дожди и дороги раскиснут, мы, избежав прихода дополнительных сил противника, тем не менее останемся запертыми. Время сейчас не на нашей стороне. Поэтому предлагаю изменить тактику. Мы откроем ворота и впустим дродов.

– И ты считаешь, что они войдут, ничего не заподозрив? – спросил Сафар.

– Мы должны будем убедить их, что они сами этого добились, – пояснил Сенгтай, посмотрев на генерала, – ослабим засовы, а остальное они сделают за нас.

– Хорошо! Представим, что это уже сделано, – вмешался Хантаго, – но неужели ты думаешь, что уничтожить врага на улицах Таулоса нам будет легче?

– Не на улицах, а на улице, – поправил его Сенгтай, – мы оставим для них только один путь. Главную улицу.

– Это невозможно! – воскликнул Инкаон. – Она ведет прямо к дворцу!

– Полагаю, что Сенгтай задумал перегородить ее, – предположил Моши и посмотрел на Сенгтая. – Это так? Ты хочешь устроить им очередную ловушку?

– Именно! – ответил Сенгтай. – Пустим их на улицу, перекроем все остальные пути и заблокируем выход на площадь. Дроды окажутся в узком длинном коридоре.

– Прекрасная цель для лучников, – подхватил его мысль Хантаго.

– Но, когда они поймут, что это ловушка, они захотят покинуть город, – предположил Сафар. – Как мы удержим их?

– Подожжем площадь у ворот, – уверенно заявил Сенгтай.

– А если огонь перекинется на постройки? – не унимался Сафар.

– Мы выберем дождливую ночь, – ответил Сенгтай, – они все равно будут продолжать осаду. Вот мы и подкинем им возможность взять Таулос.

Сенгтай повернулся к Юнаку:

– Скажите, советник, сколько человек может поместиться на главной улице?

Юнак подумал немного и ответил:

– Тысяч восемь, я думаю.

– Отлично, – Сенгтай улыбнулся, словно ждал такого ответа, – когда улица заполнится до предела, подожжем площадь у ворот, это отрежет путь к отступлению тем, кто уже вошел, и не даст войти тем, кто еще остался снаружи.

– Прекрасная идея! – сказал Хантаго, поднимаясь со стула. – Расположим наших лучников на крышах домов, а когда дроды заполнят улицу, перебьем их всех.

– Верно! – согласился Локаи. – А мы с генералом Сафаром разместим конницу на ближайших улицах. Как только вы перебьете всех, кто вошел, мы вырвемся из города и атакуем тех, кто остался. Если все пойдет так, как мы задумали, к утру у стен Таулоса не останется ни одного дрода.

– Именно так! – сказал Сенгтай и улыбнулся.

– Никого нельзя оставлять в живых, – произнес Моши, – северная армия не должна узнать о случившемся. А еще, думаю, что перед тем как дроды ворвутся, мы должны потушить в городе все огни. Они должны войти в абсолютно темный город.

– Как же тогда мы будем стрелять? – спросил Инкаон.

– Они сами осветят себя факелами, – ответил Хантаго.

– Тогда начнем готовиться! – предложил Моши, нетерпеливо потирая ладони.

Все засмеялись.

– Эта война действует на вас как эликсир молодости! – заметил Пай.

Моши немного смутился. Когда смех утих, он спросил у Хантаго о его отце.

– К сожалению, он всё ещё болен, – с грустью ответил Хантаго, – и болезнь пока не собирается отступать.

– Грустные новости, – опечалился Моши, – что ж, нам остаётся надеяться на лучшее.

Хантаго согласился. Через несколько минут он распустил совет, приказав всем воспользоваться непродолжительным затишьем.

* * *

На следующий день все, не занятые в обороне города, были созваны на работы. Собрав все, что только можно, они завалили улицы, примыкавшие с обеих сторон к главной улице Таулоса. В самом ее конце возле площади установили ряды деревянных щитов с привязанными к ним копьями. Они были достаточно тяжелы и велики, чтобы остановить конные отряды. А площадь перед воротами застелили соломой, которую клали на большие деревянные настилы. По задумке Локаи, после того как дроды войдут, с помощью горящих стрел эта солома будет подожжена. Когда же все кончится, завалы возле стены разберут, и при помощи металлических крюков можно будет быстро убрать несколько настилов и освободить дорогу коннице.

Наконец все было готово. Атаки дродов продолжались с неизменным результатом и с незначительными потерями с обеих сторон. Вечером четырнадцатого дня месяца молодых ветров пошел сильный дождь, однако к наступлению ночи он немного утих.

Хантаго выбрал именно эту ночь. Три тысячи лучников под покровом темноты заняли позиции на крышах домов с обеих сторон главной улицы города. Их двери и окна были заколочены изнутри, а жители переселены. За каждым завалом разместились по пятьдесят воинов тяжелой пехоты, выставив вперед копья, готовые убивать любого, кто попытается перелезть через завал. Три тысячи всадников стояли в юго-восточной части Таулоса и ждали сигнала. Множество солдат укрылось в темноте переулков на тот случай, если кому-то все-таки удастся прорваться на главную площадь.

Город замер в полной темноте, и лишь на стене несколько сотен солдат продолжали оказывать сопротивление.

Незадолго до полуночи Хантаго подал сигнал к началу. Десяток воинов вытащили два засова, оставив один заранее подпиленный. Через полчаса непрерывного напора, он не выдержал и треснул. Ворота Таулоса распахнулись и дроды протрубили сигнал к атаке. Не чуя подвоха, первый отряд пехоты влетел в город с дикими криками и устремился вверх по улице. Уже через минуту три тысячи всадников, освещая путь факелами, ворвались на улицу и помчались вслед за предыдущим отрядом. Последними в Таулос вошли лучники и пехотинцы.

Почти семь тысяч солдат заполнили улицу. Когда первый отряд достиг защитных ограждений перед площадью, они резко остановились, заметив опасность, но подоспевшая сзади конница не успела так быстро среагировать и прижала их к щитам. Следовавшие сзади отряды продолжали наступать, усиливая давление. Во мраке ночи первые сотни дродов нашли свою смерть на копьях и под копытами собственной кавалерии.

Когда улица была заполнена, Моши приказал поджечь солому. Пропитанная смолой и маслом, она вспыхнула мгновенно, унеся еще около сотни жизней. Те воины, что не успели войти в городские ворота, откатились назад и в ступоре наблюдали за происходящим. Однако когда сверху на них обрушились сотни стрел, дроды все же догадались отойти и начали отстреливаться.

Некоторые старались выбраться из ужасной давки, забираясь на завалы, но, не успев даже спрыгнуть на землю по другую сторону, оказывались убитыми.

Поняв, что пришло время, Хантаго приказал открыть стрельбу по врагу. Тысячи стрел одновременно сорвались с тетив. Зажатые в тоннеле улицы, дроды не имели даже возможности поднять щиты.

А лучники на крышах продолжали остервенело стрелять. Их невидимость в темноте и доступность мишеней позволяли им быстро уничтожать врага. Уже через десять минут воинственные крики дродов превратились в вопли боли и страха. После каждого залпа примерно тысяча вражеских солдат падала на землю. Стрелы продолжали свистеть в воздухе, словно стаи саранчи безжалостно уничтожая все на своем пути.

Ещё несколько жалких попыток вырваться из западни были совершены со стороны площади и в направлении некоторых улиц, но все они были беспощадно подавлены. Через четверть часа воины, прятавшиеся до сих пор за завалами, опьянели от запаха крови и беспомощных криков врага. Они стали забираться на завалы и колоть копьями тех, кто ещё держался на ногах.

Спустя еще несколько минут все было кончено. Теперь только гул жаркого пламени на площади у ворот, да тяжелое дыхание имперских солдат были слышны на главной улице Таулоса. Семь тысяч дродов нашли свою смерть в эту ночь, даже не сумев оказать сопротивления.

Когда прозвучал следующий сигнал, двадцать воинов схватились за оглобли телег и потащили их на себя, освобождая проход между городской стеной и площадью перед воротами. Еще пять минут – и три тысячи всадников с громкими криками, сверкая оружием, выскочили из ворот Таулоса и напали на врага. От неожиданной атаки дроды рассеялись по всему полю. Лучники со стен продолжали стрелять. На помощь им уже спешили другие, те, что раньше сидели на крышах домов.

Локаи и Сафар, вырвавшись со своими всадниками вперед, остановились и, быстро перестроившись, образовали полукольцо, отрезав для остатков армии дродов все пути к отступлению.

Пятьсот всадников и тысяча пехотинцев и лучников врага оказались запертыми между войском Таулоса и городской стеной. Ряды имперской конницы сжимались, тесня дродов к стене. А со стены, хорошо прицелившись, пускали стрелы уже более тысячи лучников. Дроды, потеряв всякую ориентацию, даже не пытались отбиваться. Они метались, ища выход, падая под ударами копий всадников и стрелами лучников. А пространства, между тем, становилось все меньше и меньше.

Спустя полтора часа после того, как дроды вошли в Таулос, последний из них был убит копьем, которое метнул Локаи, и пал возле его стен.

Когда Локаи и Сафар въехали в город, горящая солома уже была потушена. Но вместо нее тысячи факелов осветили улицы Таулоса. Жители города, ликуя, высыпали на улицы. Пожалуй, еще никогда там не было так шумно и радостно. Счастье и восторг пропитали ночной воздух. Это радостное безумие продолжалось до самого утра, а когда солнце показалось над горизонтом, люди принялись приводить город в порядок. Им не терпелось придать ему такой вид, словно войны не было вовсе, словно их жизнь не менялась и никогда более не изменится.

* * *

Двадцать шестой день месяца молодых ветров. 2860 год Четвертой Эпохи.

В зале для торжеств стоял шум. Гости громко разговаривали, пытаясь перекричать друг друга. Кто-то спорил, кто-то смеялся.

Это продолжалось уже более получаса и прекратилось только тогда, когда двери в зал открылись, и вошел император Тайрат, опираясь на плечо Луки. Гости поднялись. В наступившей тишине император прошел на свое место и сел. Оглядевшись, он нашел глазами Хантаго и кивнул, позволяя начать совет.

Тот встал и начал говорить. В течении четверти часа он рассказывал о дальнейших планах командования. В связи с тем, что северная армия дродов так и не выступила к Таулосу, было решено собрать все имеющиеся силы и отправиться навстречу врагу. Учитывая тяжелые условия, путешествие обещало стать долгим. Маршрут был заранее продуман и проходил вдоль русла Эль, мимо городов Фадан, Охос и Скуп. Хантаго объявил, что армия из шести тысяч воинов под его руководством выступает в начале зимы. В то же время генерал Инкаон и князь Дапт с двумя тысячами отправятся на восток к Харанголу и далее. Следуя по восточной дороге и заходя во все города и селения, они будут собирать еще одну армию добровольцев на землях таров и яни. К началу следующей весны обе армии объединятся недалеко от озера Эльтаина и дадут бой дродам.

По мнению Хантаго, такой сценарий был самым безопасным для империи, так как присутствие крупных сил на Великой Равнине не позволит врагу направиться к Таулосу. Дроды будут вынуждены сражаться. А армия империи сможет сама решать, где и когда дать бой.

Когда Хантаго закончил, он предложил задать вопросы, если у кого-то они были. Единственным, кто сделал это, был министр запасов и продовольствия, господин Чинга. Его интересовало, как много воинов останется, чтобы охранять город. Услышав, что в Таулосе останется всё тот же гарнизон из двух тысяч солдат под командованием генерала Пая, министр успокоился и сел на место.

Первая часть собрания была закончена. Двери открылись, и в зал тихо и быстро вошли слуги, неся столы и еду. Расставив столы возле левой стены зала, они быстро накрыли их и удалились. Император Тайрат пригласил всех присоединиться к его ужину. Он все еще был очень слаб. Его лекарь высказался категорически против присутствия своего венценосного пациента на этом ужине, но император настоял на своем.

Прозвучал тост, и гости, выпив за здоровье Тайрата и успех будущего похода, преступили к трапезе.

Покончив с ужином, они подождали, пока слуги уберут столы, а затем, расставив стулья вдоль стен, удобно устроились на них и принялись ждать. Наступило время выступлений, в которых лучшие воины, проявившие себя в этой войне, продемонстрируют свои навыки. Этого особенно ждал Тайрат, император обожал подобные зрелища. И когда первые воины вышли на середину зала, его глаза радостно заблестели. Гости приветственно загудели.

Два лучника, самых быстрых и метких, поклонились императору и его гостям. Наступила тишина. На дальней стене, до которой было не менее пятидесяти шагов, один из слуг закрепил круглый деревянный щит.

Лучники достали стрелы и вложили их в луки. Затем, натянув тетиву, первый из них, капитан лучников Сантур, выпустил стрелу. Та с громким свистом полетела к мишени и вонзилась в самый ее центр, издав глухой звук при ударе. Гости зааплодировали. Вслед за ним выстрелил второй лучник. Его стрела угодила чуть ниже. Однако и этот выстрел был высоко оценен присутствующими.

Тайрат хлопал в ладоши и улыбался. Хантаго приятно было видеть отца таким довольным, забывшим о болезни хотя бы на один вечер.

Когда лучники закончили, Сенгтай наклонился к Хантаго и что-то прошептал ему. Выслушав его, Хантаго поднялся с места. Дождавшись, когда аплодисменты стихнут, он объявил:

– Только что мы увидели искусство наших замечательных лучников. Но все мы знаем, что, к сожалению, наши луки не так мощны, как луки нашего врага, – Хантаго окинул взглядом гостей, – но прямо сейчас один из моих советников хотел бы показать, как можно уравнять силы.

– Для этого нам нужны другие луки! – выкрикнул с места генерал Сафар.

Хантаго посмотрел на него и ответил:

– А вот Сенгтай считает, что можно обойтись тем, что у нас есть.

– Было бы очень интересно посмотреть, – отозвался Сафар и засмеялся.

Гости подхватили его смех, и это было своеобразным вызовом. Хантаго кивнул Сенгтаю и тот вышел на середину зала. Подойдя ко второму лучнику, он взял его лук, а затем что-то тихо ему сказал. Лучник на мгновение задумался, а затем, кивнув, быстро вышел из зала.

Поприветствовав гостей и императора поклоном, Сенгтай произнес:

Меткость стрельбы, это очень важно. Но дальность – не менее важна, – он поднял лук над головой.

Тайрат, прищурившись, подался немного вперед, внимательно слушая и наблюдая за происходящим.

Тем временем Сенгтай продолжал:

– Когда врагов много, лучники могут ослабить неприятеля еще до столкновения с ним. Поэтому мощь лука очень важна, – Сенгтай сделал паузу. В этот момент дверь открылась, и в неё вошёл тот самый лучник, с которым пару минут назад разговаривал Сенгтай. – Сейчас я покажу вам, как можно увеличить дальность полета стрелы.

Он показал еще один лук и моток тонкой веревки. Сложив оба лука, Сенгтай быстро обмотал их веревкой, связав вместе. То же самое он проделал с тетивой. Гости внимательно следили за его действиями. Наконец Сенгтай закончил и продемонстрировал им двойной лук.

– Как ты собрался из него стрелять? – спросил генерал Инкаон.

– Я покажу, – спокойно ответил Сенгтай и вышел на позицию.

Капитан Сантур встал рядом и выстрелил первым. Результат был тем же, что и раньше: его стрела попала точно в центр мишени. Гости снова зааплодировали. Сантур, довольный результатом, отошел в сторону, уступая место Сенгтаю. На его лице была снисходительная улыбка. Он, как опытный лучник, не слишком-то верил в успех Сенгтая.

Сенгтай быстро вложил стрелу и натянул лук. Усилие, которое ему пришлось приложить, оказалось гораздо большим, чем он представлял. Ему так и не удалось натянуть тетиву до конца. Прицелившись, он выстрелил. Его стрела также угодила в центр мишени, при этом потеснив стрелу Сантура. Зал приветствовал этот выстрел, однако по силе он не превосходил выстрел предыдущий.

Не понимая, что же происходит, зрители продолжали следить за Сенгтаем. Тот сделал жест рукой, предлагая Сантуру снова выстрелить. Еще одна стрела, посланная рукой опытного воина, поразила мишень. Теперь пришла очередь Сенгтая. Он неожиданно для всех сел на пол и, упершись ногами в лук, вложил стрелу в тетиву.

– Ты собираешься стрелять сидя? – спросил Сафар, не скрывая своего удивления.

– Если позволите, – ответил Сенгтай, не поворачиваясь к генералу.

– Что ж, изволь! – Сафар засмеялся.

Отклонившись немного назад, Сенгтай приподнял ноги и обеими руками натянул тетиву. Выбрав удобную позицию, он прицелился и выстрелил.

Гостей поразил звук, с которым стрела сорвалась с места. Это был не свист, а злобное напряженное шипение. Когда стрела вонзилась в мишень, ее тонкое деревянное тело еще долго вибрировало, привлекая внимание сотен глаз.

Выстрел Сенгтая оказался не так хорош. Стрела не попала в центр. Она вонзилась в дерево на два пальца левее. Зрители захлопали, улыбаясь и глядя на Сенгтая. Казалось, они просто хотели его утешить, будучи уверенными, что его эксперимент провалился.

Сенгтай поднялся на ноги и пошёл к мишени. Взявшись обеими руками, он потянул её на себя и снял со стены. Держа щит перед собой, он обошёл весь зал по периметру, показывая торчащие из него стрелы. Гости мило улыбались и кивали головами. Самый последний, перед кем остановился Сенгтай, был Тайрат. Однако император, лишь мельком взглянул на мишень, а затем, словно чувствуя какой-то подвох, поднял взгляд на Сенгтая. Тот, улыбнувшись, развернул мишень.