Текст книги "Таулос. Книга первая. Северный ветер"

Глава 17

Мы отдаем свои жизни не ради славы и богатства.

Мы отдаем их ради будущих поколений.

Пусть они помнят о нас, тех, кто остался

лежать на поле боя, глядя вслед заходящему солнцу!

Шестой день месяца быстрых ручьев. 2861 год Четвертой Эпохи.

Стоя на возвышенности, Хантаго внимательно вглядывался вперёд. Вдали, тёмной волной, армия врага быстро приближалась, грозя раздавить всё, что встретится ей на пути. Лёгкий ветер трепал волосы на голове Хантаго, постоянно бросая их на лицо. Как и обещал Сенгтай – сегодня ветер дул в спину императорской армии.

Приозерная долина еще не успела просохнуть после сезона дождей. Влажная земля блестела в лучах солнца, когда оно выходило из-за облаков. Старая трава трепетала под порывами ветра и прижималась к земле. Вдали медленно, словно убаюкивая самих себя, раскачивались деревья леса инаров, а в противоположной стороне волны озера Эльтаина с грохотом налетали на берег, рассыпаясь на миллионы радужных брызг.

Через час армия дродов подошла достаточно близко. Они шли широкими рядами, в центре которых сосредоточились пехота и лучники, а конница замыкала фланги. Звук их шагов не был слышен из-за ветра, но, судя по дрожащей земле, мощь надвигающейся лавины была ужасна.

Оторвавшись от созерцания противника, Хантаго, не поворачивая головы, сказал Моши:

– Командуй! Пора выступать!

– Слушаюсь, – ответил тот и подал знак войскам.

Лязгнув щитами, тяжелая пехота тронулась с места. Три тысячи воинов, сверкая сталью в солнечных лучах, стали подниматься на холм тесными рядами. Они прошли справа от Хантаго и спустились в долину. Отойдя на двести шагов, войско остановилось. Вслед за ними двинулись лучники. Они заняли свои позиции прямо перед Хантаго, растянувшись на сотни шагов в разные стороны.

Тяжелая конница Сафара, преодолев возвышенность, заняла свое место на левом фланге, подняв копья. Кони мотали мордами и нетерпеливо топтались на месте, предчувствуя скорое наступление. Всадники сдерживали их, тревожно вглядываясь вдаль.

– Вы уверены, что эта позиция хороша для нашей конницы? – спросил Моши.

– Да, абсолютно, – твердо ответил Хантаго, – дроды будут атаковать наш левый фланг именно здесь. В центре их могут встретить лучники, а сместиться левее не даст влажная земля у озера.

– Что ж, – согласился Моши, – тогда можно начинать.

Хантаго повернулся к нему и сказал:

– Предоставим нашим друзьям право сделать первый шаг.

Моши кивнул. Тем временем дроды, завидев войска противника, остановились. Было ясно, что увиденное стало для них неожиданностью. Примерно четверть часа они наблюдали за происходящим и только потом вновь двинулись вперед.

– А где Сенгтай? – взволнованно спросил Моши, когда увидел, что враг начал готовиться к атаке, и несколько тысяч лучников стали занимать позиции.

– Он будет позже, – спокойно ответил Хантаго, – скажи мне лучше, что там со специальным отрядом лучников Сафара?

– Они стоят прямо за вашей спиной, – коротко ответил Моши.

Хантаго обернулся и увидел пятьсот человек, притаившихся на склоне холма. Они должны были появиться неожиданно, в тот момент, когда конница врага пойдет в атаку.

Окинув взглядом отряд, Хантаго кивнул им, подбадривая, и снова повернулся лицом к врагу. Сражение должно было вот-вот начаться.

В двух сотнях шагов позади Хантаго, в опустевшем лагере, внутри своей палатки, Сенгтай сидел на одеяле, поджав под себя ноги и положив руки на колени. Его глаза были закрыты, а губы едва заметно шевелились, бормоча какие то фразы. С каждой минутой, этот шёпот становился всё громче…

Когда лучники дродов уже были готовы сделать первый выстрел, неожиданно с правого фланга появились два всадника. Оба они, одетые в дорогие одежды, украшенные традиционными рисунками, ехали на белых жеребцах. Остановившись посередине поля, лицом к войску, они стали выкрикивать что-то на своем языке, поднимая боевой дух своих воинов. После каждой фразы многотысячная армия издавала громкий боевой клич, выражая уверенность в скорой победе.

Наблюдая за этим, Хантаго спросил у Моши:

– Как ты думаешь, это не те два брата, что ведут дродов на Таулос?

– Видимо, они, – предположил Моши.

– Значит, вот вы какие, Гартай и Вуул, – произнес Хантаго задумчиво, а затем снова спросил: Если сейчас мы воспользуемся нашими специальными лучниками, мы сможем отрубить голову этой змее?

– Полагаю, что да, – уверенно ответил Моши, – одного выстрела будет достаточно.

Хантаго посмотрел на Моши. Было видно, что принц готов отдать приказ и вывести пятьсот лучников из укрытия.

– Думаю, что не стоит этого делать, – сказал Моши, предугадав желание Хантаго.

– Почему? – удивился тот.

– Не нужно раскрывать наши карты ради убийства двух человек.

– Но это может подорвать их стремление к победе, – предположил Хантаго, – скажи мне, если бы меня убили еще до начала сражения, что бы ты тогда сделал?

Не сомневаясь ни секунды, Моши ответил:

– Я бы не раздумывая бросился в бой. Не ради победы, а ради мести, и я бы рубил врага с такой яростью, с какой никогда прежде этого не делал.

Хантаго оценивающе смотрел на своего старого полководца. Он видел, что Моши не врет. Хантаго хотел спросить его еще о чем-то, но в этот момент они услышали звук неприятельского горна, призывающий к атаке…

Сенгтай продолжал произносить заклинания. Уже было отчетливо слышны слова: «… прими меня, как я готов принять тебя…», напряжение нарастало и, казалось, уже достигло наивысшей точки: «… возьми меня за руку, и будь со мной до конца моей жизни!».

Лучники натянули тетивы, и первые тысячи стрел взвились в воздух.

– Началось, – произнес Хантаго, глядя на небо.

Стрелы дродов, преодолев половину пути, грозили упасть на головы воинов тяжёлой пехоты. Подняв щиты, те приготовились к первому удару, но, внезапно, мощный порыв ветра взвыл над их головами. Он был так силён, что от неожиданности, схватившись за свои щиты, многие воины упали на землю. Остальные же, были вынуждены присесть. Те же, кто сидел в седле, были прижаты к шеям своих лошадей. Они крепко вцепились в них, стараясь удержаться и не упасть вниз.

От этого порыва, стрелы дродов завиляли своими оперёнными хвостами, и начали сталкиваться друг с другом. Очень быстро утратив силу, они упали на землю, не долетев до цели всего две сотни шагов.

Увидев это, Хантаго воскликнул:

– Ага! Сработало! Я же говорил, что все получится!

– Да уж, – согласился Моши, пытаясь перекричать шум ветра, – это не Сенгтай, а волшебник какой-то.

В этот момент дроды сделали еще один выстрел. Но и он не достиг своей цели. Быстро решив, как исправить эту неприятную неожиданность, лучники врага приблизились на двести шагов. Приготовившись, они снова выстрелили. Но все повторилось. Ветер стал еще сильнее. Его резкие порывы стали валить людей на землю и, только вцепившись друг в друга, они могли сопротивляться разгулу стихии.

Моши и Хантаго присели, опершись руками о землю. Они наблюдали, как по небу быстро летели облака, разрываемые ветром на маленькие части.

С трудом удерживаясь на ногах, дроды выстрелили вновь. Когда их стрелы, не долетев, снова упали рядом с тяжелой пехотой, они решили приблизиться еще на две сотни шагов.

Ветер продолжал бушевать. Флаги были сорваны, лошади – напуганы и с трудом удерживали всадников. Преодолевая сопротивление ветра, лучники врага приблизились на расстояние в четыреста шагов. Это был сигнал для Хантаго. Он поднял руку и громко выкрикнул: «Пора! Начинайте!».

Четыре тысячи лучников натянули луки и выпустили свои стрелы одновременно с лучниками противника. На этот раз стрелы дродов достигли щитов тяжёлой пехоты, но они лишь бессильно царапали их поверхность, отскакивая назад. В то же время, стрелы лучников Хантаго, подгоняемые ветром, стремительно обрушились на головы дродов. Почти сразу же лучники выстрелили снова. А затем, ещё и ещё. Они стреляли до тех пор, пока стрелы были в их колчанах, а когда те закончились, они взяли другие и снова продолжали стрелять. Ветер, дующий в лицо дродам, не только мешал им видеть врага, но и не давал понять, что происходит. И только когда половина из них уже лежали на земле, лучники дродов поняли, что занятые попытками дотянуться до врага, они упустили самое главное. Они не поняли, что враг оказался сильнее! Когда же, наконец, это понимание пришло к ним, дроды стали стремительно перестраиваться под градом стрел противника. Ещё сотни воинов были потеряны, прежде чем прозвучала команда отступать. Когда последние из них добрались до передовых частей своей армии, из четырёх тысяч лучников осталось не более тысячи.

Неудача, однако, не сломила дродов. Армия приготовилась к атаке.

– Довольно! – произнес Сенгтай и быстро поднялся на ноги.

Схватив меч, он выбежал наружу. Конь уже ждал его.

Так же неожиданно, как и начался, ветер утих. Командиры армии дродов восприняли это как хороший знак. Снова прозвучал горн, и бесконечные ряды противника двинулись вперед. Через сто шагов они остановились, наблюдая, как со стороны армии Таулоса навстречу им выступили воины тяжелой пехоты. Их плотные ряды, укрытые щитами, быстро приближались, неся смерь на наконечниках своих длинных копий, казавшихся непроходимой чащей. Но дроды не боялись этого. Численное преимущество вселяло в них уверенность.

Отойдя на четыреста шагов от того места, где стоял Хантаго, воины тяжелой пехоты остановились и выстроились в большой круг, готовые к обороне. Первые ряды воинов, опустившись на колени, укрылись за щитами и выставили копья вперед. Второй ряд, прикрыв их головы своими щитами, так же выставил копья. Все остальные подняли щиты вверх, образовав непроницаемый панцирь.

На миг, наступила тишина. Однако сразу после того как всё стихло, дроды с громкими криками пошли в атаку по всей ширине поля. Их тактика была проста – они стремились использовать своё главное преимущество, которым было их количество. В то время как пехота атаковала по центру, конница дродов устремилась по флангам.

– Ваша очередь, генерал! – крикнул Хантаго Сафару.

– Слушаюсь, Ваше Высочество! – ответил тот и пришпорил коня. – За мной! В атаку!

Тяжелая конница помчалась на врага. Ее ряды были такими же плотными, как и ряды тяжелой пехоты. Несмотря на то, что это мешало быстрому передвижению, Сафар счел такую тактику более выгодной. Тысячи воинов, закованных в доспехи, мчались навстречу дродам, выставив длинные копья.

В то же время Инкаон и Дапт, дождавшись, пока кавалерия дродов поравняется с ними, также пошли в атаку. Они выскочили из-за леса и бросились за ними вдогонку. Пехота же направилась наперерез пехоте врага.

Первыми столкнулись войска на левом фланге. Сафар в последний момент направил своих людей чуть левее и ударил по вражеской коннице справа. Не имевшим копий дродам было тяжело сопротивляться. Их первые ряды пали, мешая продвижению других, а Сафар, набрав скорость теснил противника к центру.

Пока не подоспела пехота, он успел развернуть свои войска и ударить еще раз, но теперь уже сзади.

На правом фланге кавалерия дродов быстро приближалась. Инкаон не мог догнать всадников, но это и не входило в его планы.

Повернувшись к лучникам, ожидавшим за его спиной, Хантаго крикнул:

– Ваша очередь!

– Ты уверен? – спросил Моши, глядя как воины быстро занимают свои позиции.

– Самое время, – ответил Хантаго.

Пятьсот лучников легли на землю и натянули тетивы. В этот момент сзади подъехал Сенгтай.

– Как идут дела? – спросил он у Хантаго.

– С каждой минутой все интереснее, – возбужденно ответил тот.

– Посмотрим на них в деле, – предложил Моши, указывая на готовых стрелять лучников.

Сенгтай, взглянув на поле битвы, откуда уже доносился звон металла и крики дерущихся, ответил:

– Не сомневаюсь в успехе! Однако не упустите момент, дроды уже близко! – он указал рукой на семь тысяч всадников, быстро приближавшихся к их позиции.

– Стреляй! – громко закричал Моши, и лучники дали залп.

Через несколько секунд сотни стрел ударили прямо в лоб наступавшей по правому флангу коннице. Это был мощный удар. Тяжелые стрелы, раскалывая щиты, сражали всадников наповал. Некоторые из них попадали в лошадей, и те с громким ржанием падали на землю. Около сотни всадников, двигавшихся во главе конных отрядов, были мгновенно убиты. Еще столько же ранены и выбиты из седла. Первые ряды провалились. Напиравшие сзади, не смогли быстро их объехать и кубарем полетели через головы своих товарищей.

Лучники выстрелили снова. Ещё одна волна стрел смяла дродов. Затем последовал третий залп. Стрелы, вонзаясь в одного воина, пробивали его насквозь и ранили того, кто был сзади. Щиты не в состоянии были укрыть их. Количество убитых и раненых быстро росло, создавая непреодолимый затор.

Когда тысяча всадников и сотни лошадей, лежавших на земле, похоронили идею стремительной атаки, в спину остановленным дродам ударил Инкаон. От неожиданности конница дродов медленно поползла с правого фланга к центру.

Тогда же пехота Дапта столкнулась с пехотой врага. Имперские войска не могли сокрушить его, но, смяв правые ряды, Дапт отошел и ударил снова. Постепенно он стал вытягивать на себя солдат противника, которые отбились от основных сил.

В центре поля тысячи пехотинцев неприятеля окружили плотным кольцом тяжелую пехоту Хантаго, стараясь сдавить, как удав сдавливает свою жертву. Постепенно тяжелая пехота отступала. Дроды, выискивая бреши, запрыгивали сверху и начинали колоть врага мечами, проталкивая их между щитами.

– Пришло время снова задействовать наших лучников, – напомнил Моши.

Хантаго, повернувшись, ответил:

– Дадим дродам еще несколько минут. Я хочу, чтобы они собрались плотнее.

– Главное – не ждать слишком долго, иначе они раздавят нашу пехоту.

– Не волнуйся, я помню, – Хантаго посмотрел на левый фланг, – мне кажется, что дела у Сафара идут хуже, чем раньше.

Моши посмотрел в ту сторону. Действительно, тяжелой коннице Сафара становилось все труднее. Они оттянули на себя семь тысяч кавалерии дродов и увязли в сражении. Дроды постепенно оттесняли их к озеру, где у закованных в сталь всадников и лошадей не было возможности маневра.

– Кого мы можем послать им на помощь? – спроси Моши.

– Никого, – ответил Хантаго.

– Еще полчаса, и они уже не смогут отойти, – сообщил Моши, – нам нужно отозвать их сейчас.

– Наши лучники не достанут до них? – спросил Хантаго, оценивая расстояние.

– Боюсь, что нет.

– А если использовать специальный отряд?

– Убьем и чужих, и своих – со вздохом ответил Моши.

– В таком случае дай им сигнал отступать, – сказал Хантаго.

Прозвучал горн, призвавший Сафара отводить свои войска, но стоило им повернуться, как дроды, почувствовав свою силу, навалились еще сильнее. Конница Сафара не могла больше сопротивляться, дроды все сильнее теснили ее на мокрую землю, где копыта лошадей увязали под тяжестью всадников и их доспехов.

Битва длилась уже четыре часа. Враг был силен, и армия Таулоса оказалась в трудном положении. Сафару не удалось отвести свои отряды. Несмотря на то, что он уничтожил половину кавалерии врага на данном направлении, половина его людей также лежала на сырой земле. Подобный размен силами грозил катастрофой.

На правом фланге Дапт успешно сражался, уничтожив почти две тысячи воинов врага, но и его отряды были сильно потрепаны. К тому же конница дродов, которая билась с Инкаоном, перестав получать удары лучников, быстро пришла в себя. Часть кавалеристов вернулась обратно и напала на Дапта. Сдержать эту силу князь не мог.

Локаи сражался в составе войск генерала Инкаона. Из трех тысяч всадников в живых осталось две. Им удалось разбить ряды дродов и убить около двух с половиной тысяч врагов, но теперь инициатива уже не принадлежала имперским отрядам. Поняв это, Инкаон приказал отступать к Дапту и поддержать его по мере возможности.

Как только Инкаон отошел на пару сотен шагов, Хантаго велел лучникам, ожидавшим на холме, снова обстрелять врага. Те немедля исполнили приказ. Конница дродов, которая лишь на минуту растерялась, выбирая, что им делать: преследовать Инкаона или помочь своей пехоте, жестоко поплатилась за промедление. Сотни стрел, следуя одной волной за другой, вновь обрушились на их головы. Неожиданная и страшная атака спутала дродов окончательно, и только несколько минут спустя, оставив после себя больше тысячи трупов, они решили преследовать Инкаона.

Это был кратковременный успех. Хантаго удалось отогнать две тысячи всадников от своих позиций, но они последовали за генералом Инкаоном, воссоздав численное преимущество своих войск недалеко от северной оконечности леса инаров. Теперь оставалось лишь надеяться на успех в центре поля битвы, где дроды уже начали давить тяжелую пехоту.

Приказав лучникам, стоявшим перед ним, стрелять без промедления, Хантаго повернулся к Сенгтаю и произнес:

– Что ж, мой друг! Мы сделали все, что могли. Осталось лишь присоединиться к сражению и постараться уничтожить как можно больше врагов.

Сказав это, Хантаго повернулся и пошел к своему коню. Моши последовал за ним. Однако почти сразу же Сенгтай крикнул им вслед:

– Стойте! Посмотрите туда!

– Что такое? – спросил Хантаго, обернувшись.

В глазах его застыла слабая надежда на хорошую весть. Сенгтай указал рукой на север, где вдоль озера, несясь на полном скаку, приближались три тысячи всадников равнины под командованием Митца.

Легкие всадники, не обремененные доспехами, вооруженные лишь короткими мечами и тонкими дротиками, спешили на помощь Сафару.

– Митц! – заорал Хантаго вне себя от радости. – Он все-таки успел!

– Он обещал, что придет, и пришел, – сказал подошедший Моши.

На его лице застыла широкая улыбка.

Положение дел на левом фланге стало быстро меняться. Всадники равнины пронеслись на полном скаку мимо рядов дродов в десяти шагах за их спиной. Увлеченные битвой с Сафаром, те не сразу заметили приближение врага. На большой скорости ловкие наездники с поразительной точностью метали свои дротики прямо в спины врагов. Затем они, быстро развернувшись, проделали то же самое, двигаясь в обратном направлении. Кавалерия дродов оказалась зажатой с двух сторон.

Увидев, что им пришли на помощь, Сафар и его люди снова поверили в победу. Они воспользовались минутным смятением врага и стали напирать, медленно тесня его от озера. В этот момент четыре тысячи лучников уже обстреливали пехоту противника. Их стрелы, словно дождь, падали сверху. Воины тяжелой пехоты, укрывшись под щитами, считали удары, определяя, какой по счету залп делают их лучники.

Не ожидавшие, что их начнут обстреливать рядом с имперской армией, дроды несли огромные потери. Их лучники, разбросанные по всему полю, не могли ничего сделать. Через полчаса вражеская пехота была уничтожена почти полностью. Ее остатки укрылись за строем тяжелой пехоты, не зная, куда им деваться.

Но на правом фланге дела обстояли хуже. Дапт был почти полностью разбит. Он быстро отступал под натиском кавалерии врага, и даже Инкаон не мог ничего сделать. Он сам оказался зажат между двумя отрядами. Локаи был легко ранен, но не обращал на это внимания. Атакуя врага, он рубил противников мечом, стараясь найти выход из кольца окружения. Его люди отчаянно сопротивлялись.

Когда Хантаго понял, что пехота врага разбита, он велел подать сигнал к атаке. Одновременно тяжелая пехота двинулась вперед, сминая остатки пехоты дродов. Их лучники, собравшись наконец, пытались остановить это наступление, но им удавалось лишь немного замедлить его.

Отступая среди прочих воинов пехоты под командованием Дапта, Сорук неожиданно заметил в гуще сражения очень необычного дрода. Его доспехи были гораздо дороже, чем у остальных, а меч был прямым, как у воинов Таулоса, но гораздо более широким. На одной из его кромок были зубья, как у ручной пилы. Этот дрод размахивал мечом без устали. Казалось, он ужасно силен.

В какой-то момент, Сорук увидел Дапта, который командовал горсткой своих людей. С трудом пробившись к нему и воспользовавшись короткой передышкой, Сорук спросил:

– Кто это? – он указал рукой туда, где высокий и сильный дрод прорубал себе дорогу вперед.

– Это Вуул, – ответил Дапт, переводя дыхание.

– Мы должны убить его, – твердо сказал Сорук.

Дапт устало усмехнулся:

– Давай попробуем, только для начала нужно выманить его.

– С этим проблем не будет, – уверенно заявил Сорук, – он сам движется к нам.

Сражение у леса продолжалось. Воинов становилось все меньше, а места для битвы – все больше. И вот уже последняя сотня воинов Дапта встала стеной на опушке леса. Столько же дродов под командованием Вуула предприняли последнюю атаку.

Бросившись на вражеский отряд, дроды разметали его. В пылу сражения Дапт оказался неподалеку от Вуула. Пронзив очередного дрода, он яростно напал на него. Нанося быстрые удары с разных сторон, Дапт теснил этого высокого и сильного воина. Увлекшись атакой, он совсем забыл об осторожности. Сорук не поспевал за ним, отвлеченный противником.

Неожиданно появившийся сзади дрод ударил Дапта мечом по спине. Удар пришелся вскользь и лишь повредил доспехи. Но Дапт на секунду отвлекся, и это дало возможность Вуулу атаковать. Одним мощным ударом своего тяжелого меча он выбил оружие из рук князя, а следующим разрубил шею Дапта, из которой тут же хлынула кровь. Дапт упал на колени. Вуул с улыбкой посмотрел на него и со всей силы вонзил меч ему в грудь.

Прорываясь из окружения, Локаи боковым зрением заметил, как Вуул, оттолкнув ногой безжизненное тело Дапта, вытащил из его тела свой меч. Охваченный яростью, Локаи бросился вперед, желая убить ненавистного дрода, но в этот самый момент что-то тяжелое ударило его прямо в лоб. Кровь залила глаза Локаи, и он, потеряв сознание, упал с лошади.

Когда Сорук, отбившись от наседавших дродов, приблизился к месту сражения Дапта и Вуула, все уже было кончено. Вуул стоял над телом князя с довольной улыбкой. С его меча капала кровь, и Вуул небрежно вытер ее о тело князя.

Сорук не искал благородной битвы. Все, чего он хотел сейчас, – просто убить врага. Достав свой кинжал, он метнул его в Вуула. Бросок был хорошим, но не совсем точным. Кинжал вонзился в плечо Вуула и тот, вскрикнув от боли и неожиданности, поднял глаза на Сорука. И в этих глазах обезумевшего животного Сорук прочитал, что жить ему осталось недолго.

Расталкивая дерущихся воинов, Вуул двинулся к юноше. Недолго думая, тот бросился бежать.

Через сто шагов, добравшись до линии деревьев, Сорук остановился и обернулся. Вуул шел к нему уверенной походкой, зная, что рано или поздно настигнет своего обидчика.

Преодолев страх и не дожидаясь, пока Вуул ударит первым, Сорук с криком бросился на него. Он стал быстро нападать, надеясь, что тяжелый дрод не так проворен. Но Вуул не отставал. Дождавшись, пока Сорук выдохнется, он выдернул его кинжал из своего плеча и бросился вперед. Пользуясь своим преимуществом, небольшим ростом и меньшим весом, Сорук, как учил его Сенгтай, стал быстро отступать, виляя из стороны в строну. Часть ударов дрода приходилась мимо, и это выводило его из себя. В очередной раз ударив Сорука его же кинжалом, Вуул промахнулся и тут же получил по левой руке мечом от своего противника. Вуул взвыл от ярости. Выронив кинжал, он стал атаковать одним мечом, и на этот раз более удачно. Один из его ударов ранил Сорука в руку, другой – в бедро. Силы быстро покидали Сорука, и он уже не мог сопротивляться. Поняв это, Вуул увеличил темп. Сорук кружил по небольшой площадке, уворачиваясь от смертельных ударов. Но вот силы покинули его окончательно и, защищаясь от ударов меча, Сорук не смог удержать свой.

В тот же миг Вуул ударил его кулаком в лицо. Сорук отлетел назад и упал. Он попытался подняться, но подошедший дрод снова ударил его. Сорук упал на спину. Вуул отошел чуть дальше, разглядывая поверженного врага. Он оторвал от одежды лоскут ткани и, переводя дыхание, перевязал раненую руку. Сорук пытался подняться, но все, что он смог сделать, так это поджать под себя ноги, упираясь руками в землю.

Закончив с перевязкой, Вуул взял свой меч поудобнее и направился к сидящему на земле Соруку. Подняв оружие над головой, Вуул, приблизившись на расстояние удара, с силой опустил клинок на голову противника. Однако в тот самый миг Сорук стремительно прыгнул ему навстречу. Проскользнув между рук дрода, он вонзил свой кинжал, найденный им в траве, прямо в шею Вуулу. Лезвие, войдя под подбородком, вышло из затылка, и еще до того, как дрод понял, что мертв, Сорук, взяв меч Вуула из его ослабших рук, как ни в чем не бывало, двинулся в сторону сражавшихся.

Это был еще один секрет, который поведал ему Сенгтай: «Если ты слаб, используй свою слабость против врага». Сорук хорошо усвоил этот урок.

В то время, как отряд Дапта отбил последнюю атаку дродов, на левом фланге Сафар и Митц заставили вражескую конницу отступить к центру. Однако на правом фланге дроды одержали победу. Генерал Инкаон был оттеснен туда же, и полторы тысячи дродов продолжали его преследовать. Все сражение перешло в центр поля боя. Теперь даже лучники, оставив свои луки, дрались недалеко от тяжелой пехоты, и только специальный их отряд продолжал оставаться на месте.

После шести часов сражения семь тысяч воинов Таулоса, сражались из последних сил с восемью тысячами дродов. Для имперской армии это было последнее дело в жизни. Никто не собирался уходить живым. Видя тысячи безжизненных тел своих товарищей, те, кто остался жив, лишь ждали момента, когда они смогут присоединиться к ним в их путешествии в мир духов.

Но дроды не думали об этом. Сражаясь на чужой земле, они совсем не хотели оставаться лежать в ней, когда все, наконец, будет закончено. И именно этот неуловимый фактор влиял на их боевой дух. Всё ещё превосходя противника количеством, они утратили волю к победе.

Уже целый час Хантаго и Моши бились рядом с обычными воинами. Где-то неподалеку сражался Сенгтай. Подняв лук одного из убитых воинов, он разъезжал вдоль поля битвы, стреляя из него на полном скаку. Когда же стрелы закончились, Сенгтай и еще сотня всадников равнины зашли в тыл дродам, теснившим Инкаона, и стали безжалостно их уничтожать.

Хантаго искал глазами вождя дродов – Гартая. Среди тысяч других дродов, отыскать его было непросто, но все же принц вскоре заметил его фигуру, мелькавшую в сердце битвы.

Прокладывая себе путь мечом, он стал быстро приближаться.

Гартай не замечал Хантаго до тех пор, пока тот не оказался в десяти шагах он него. Нанеся еще один смертельный удар, Гартай посмотрел на Хантаго и хищно улыбнулся. Не выжидая более ни минуты, он пришпорил коня и помчался навстречу Хантаго. Тот последовал его примеру. При первом столкновении противники не нанесли друг другу ран, однако при повторном сближении Гартай проявил хитрость. Делая вид, что собирается атаковать мечом, в последний момент он схватил копье, торчащее из земли, и со всей силы ударил им коня Хантаго. Конь рухнул на землю, и Хантаго вылетел из седла. Развернувшись, Гартай помчался на Хантаго, однако вовремя подоспевший Моши уравнял их шансы, появившись внезапно слева от Гартая и ударив его коня в грудь своим мечом.

Упав на землю, дрод быстро поднялся. Хантаго уже приближался к нему. Гартай пошел в атаку. Он сделал несколько резких выпадов, стараясь поразить своего врага, но каждый раз Хантаго отражал его удары. Затем Гартай изменил тактику. Сделав еще один выпад, он нанес следом широкий круговой удар, надеясь отрубить Хантаго голову, однако тот, быстро увернувшись, шагнул влево и с силой ударил дрода по руке. Гартай выронил меч и тут же получил удар в грудь. Кровь хлынула из-под доспехов дрода. Казалось, он сам не поверил в то, что произошло. Подойдя к нему, Хантаго заглянул ему в глаза и толкнул на подставленное каким-то воином копье. Гартай так и остался сидеть посреди поля, глядя пустыми глазами прямо перед собой.

Узнав, что все их командиры мертвы, дроды растерялись. Еще около часа они пытались сопротивляться в окружении армии Таулоса. Но когда сумерки стали опускаться на поле битвы, предприняв последнее усилие, они прорвали окружение и бросились бежать в сторону Великой Равнины. Около двух тысяч измотанных сражением всадников, быстро приближались к позициям лучников, затаившихся на пригорке. Поначалу, некоторые из воинов Хантаго пытались их преследовать и только когда появившийся с криками «Не гонитесь за ними!», Сенгтай, стал многозначительно указывать в сторону пригорка, преследователи остановились и, вытирая кровь и пот, мешающие им видеть, стали наблюдать за удалявшимися дродами.

Через минуту, их последнее путешествие по землям империи Таулоса, обернулось последней в их жизни трагедией. Невидимые в вечерних сумерках лучники, успели сделать несколько выстрелов до того, как дроды поняли, откуда их обстреливают. Когда тысяча отступавших дродов уже лежала мёртвой на земле, оставшиеся, свернули в сторону озера но, не пройдя и пятисот шагов, стали увязать в грязи, становясь лёгкой мишенью для лучников. Через четверть часа, все они были мертвы.

Битва закончилась. Осмотревшись вокруг, пять с половиной тысяч воинов империи, поняли, что остались живы. Но это не вызвало у них никаких эмоций, ведь больше десяти тысяч их собратьев, лежали на земле, глядя невидящими глазами в быстро темнеющее небо.

Вложив меч в ножны, Хантаго только теперь заметил, что ранен. Из-под доспехов медленно капала кровь. Еще одна рана уже запеклась на правом предплечье. Подняв руку, он хриплым голосом крикнул: «Победа!», на что его солдаты отозвались таким же хриплым: «Да здравствует император!».

Хантаго махнул рукой в сторону лагеря и, с трудом переставляя ноги, направился туда. Воины последовали за ним, спотыкаясь и падая. Они тащили за собой свои мечи, как лошади тащат слишком тяжелую телегу.

Дойдя до лагеря, они мгновенно уснули, и только пять сотен лучников бродили в свете луны по полю битвы, выискивая раненых.

На следующий день, собравшись с силами, поиски выживших продолжили все, кто мог стоять на ногах. К середине дня один из оставшихся в живых воинов Таштака нашел среди груды мертвых тел князя Локаи. Тот был жив, но от большой потери крови сильно ослаб. На его голове была огромная рана. Генерал Инкаон предположил, что рана эта была нанесена деревянным щитом, которым один из дродов ударил князя, когда тот на миг отвлекся. Инкаон уже и не надеялся, что Локаи жив, и его появление в лагере стало одним из немногих приятных событий за следующие несколько дней.

* * *

Десятый день месяца быстрых ручьев. 2861 год Четвертой Эпохи.

Эти несколько дней после битвы солдаты Хантаго провели, собирая тела своих товарищей. Когда они были готовы к сожжению, Хантаго произнёс речь. Он назвал имена всех командиров, погибших в этом сражении, среди которых было и имя князя Дапта. Всего, на поле битвы погибло триста командиров и десять тысяч четыреста пятьдесят три воина. Никогда ещё в истории Таулоса, количество погибших не превышало количество выживших в одном сражении. Эта битва превысила его в два раза.