Текст книги "Полный цикл мести"

«Идиоты! – подумал Иеремия. – О чем они думают? Как они только до сюда добрались? Путешествовать в таком виде надо додуматься! А вот и акулы!»

Из подсобки вышел молодой человек с пшеничными волосами. Он приветливо улыбнулся путникам и заискивающе наклонил голову. Иеремии он напомнил бездомную собачонку. Он ненавидел собак. Машут хвостом, заглядывают в глаза – заманивают поближе. А стоит к ним приблизится, тут же норовят укусить побольнее. И вот этот молодой человек напоминает, как раз, такую злобную, хоть и безобидную с виду, шавку. А вот новым посетителям подобное поведение пришлось по вкусу. Говорили они тихо, похоже, они интересовались жильем. Молодой человек услужливо предложил пройти внутрь и обговорить условия с хозяином. Когда все члены семьи скрылись за дверью, он осмотрел помещение и пошел следом. Улыбки на его лице уже не было. По какой-то причине он решил, что два путника в глубине салуна, как и священник не представляют угрозу. Зря.

Иеремия и Хев молча ждали. Каким образом этих неудачников лишат их сбережений? Тихо и мирно «уговорят»? Запугают? Или старый добрый разбой? Послышался стон, а затем глухой удар. Если бы друзья не ожидали чего-то подобного, то не обратили бы на эти звуки никакого внимания.

В этот момент из подсобки выбежал взволнованный бармен. Как ни в чем ни бывало он принялся протирать стаканы, попутно обводя взглядом свой салун. Встретившись взглядом с Иеремией, он замер. Секунду он стоял совершенно неподвижно. Словно кролик, завидевший змею. Потом его начала бить мелкая дрожь. Сначала затрясся подбородок, а затем и руки. Бармен захотел было что-то сказать, как заметил нечто посерьезнее угрожающего взгляда Иеремии – кольт в его руках. Бармен вновь открыл рот, и Иеремия тут же взвел курок большим пальцем, давая понять, что сейчас лучше промолчать. Затем движением ствола вверх заставил бармена поднять руки. В иной ситуации на эти жесты никто бы не обратил внимания, да и значить они могли что угодно. Но в данной они значили буквально: «Заткнись! Подними руки!» К счастью бармен их без труда разгадал.

Иеремия бесшумно поднялся и двинулся к бару. В этот момент очнулся священник. Он переводил недоумевающий с Иеремии на бармена и обратно. Иеремия жестом посоветовал ему не шуметь. Этот жест был вполне обычным и распространенным. Вот только Иеремия вместо пальцев руки использовал ствол Скофилда. От чего жест из разряда рекомендаций перешел в приказ.

Когда Иеремию и бармена разделяла только стойка, поднялся и Хев. Плащ бесшумно соскользнул с плеч, обнажая мощный торс. В каждой руке он держал по томагавку. Двигался он быстро и бесшумно, от чего представлял большую угрозу, чем вооруженный револьверами здоровяк Иеремия.

– Они тоже торговцы скальпами, парни!

– Именно поэтому ты и ублюдки в той комнате еще живы. Но больше торговцев скальпами я ненавижу насильников женщин и детей.

– Детей никто не тронул!

– Тогда убьем только половину.

Бармен понял, что его дружкам не отвертеться, да и ему тоже. И предпринял попытку предупредить их. Зря, мог бы жить. Его крик заглушил выстрел.

Иеремия выстрелил бармену в живот из кольта. Не теряя времени, он перепрыгнул через стойку и ткнул дымящимся стволом в рану. От боли бармен вытянулся в струну. И дабы он не решил вновь осесть на пол, Иеремия упер ствол Скофилда ему под подбородок.

Одновременно с выстрелом в движение пришел и Хев. Вместе с Иеремией они образовывали уникальный слаженный тандем. Они понимали и дополняли друг друга без слов. Словно единый организм, объединенный общим разумом. Еще прежде, чем Иеремия поднял на ноги бармена, Хев, как бы между делом, метнул два томагавка в подсобку и не сбавляя шага прошел дальше. Судя по воплям оба томагавка нашли свои цели.

У засевших в подсобке негодяев ушло несколько секунд, чтобы сообразить, что именно произошло, и начать огрызаться в ответ. Они устроили дикую и бесполезную пальбу. В результате этого акта агрессии пострадали: чучело медведя у противоположной стены, початая бутылка виски, три пивных стакана и с десяток стопок. Никто, в том числе и на улице, не пострадал. Но, очевидно эта выходка привлекла внимание шерифа.

– Только покажись и…

Дальнейшая часть фразы потонула в грохоте очередных залпов и отборных ругательствах. Впрочем, и так было понятно, что ждет несчастного, рискнувшего появиться в дверном проеме. И Иеремия воспользовался этой угрозой. Благо бармен решил вновь погеройствовать и попытался ударить своего мучителя коленом в пах. Ему не повезло. Совсем. Мало того, что промахнулся, так и еще в отместку был вытолкнут в проход, где его тут же изрешетили собственные перепуганные дружки.

Иеремия с Хевом переглянулись. Хев постучал двумя пальцами по левому плечу и одним по правому.

«Двое слева. Один справа».

Иеремия же скрестил руки на груди и постучал по плечам револьверами.

«Беру двоих по краям».

Иеремия шагнул в проход. Тот, что прятался справа перезаряжал свой обрез. Иеремия прицелился, но не стал убивать его сразу – есть время. А вот головорез слева уже был готов стрелять, потому действовать пришлось быстро. Оба выстрела прозвучали одновременно. Два выстрела – два трупа. Негодяй справа получил пулю в грудь, с лева – в глаз. Плохо для опознания, зато наверняка.

Последним из выживших оказался тот самый услужливый молодой человек с пшеничными волосами. Он видел Иеремию в проеме. Собственно, не заметить его было невозможно. Едва он шагнул в проем, как в помещении тут же стало темно. Тот немногий свет, что все-таки проникал внутрь угрожающе поблескивал на стволах его револьверов.

«Да будет свет!» – подумал молодой человек и поднял револьвер.

Буквально за мгновение до того, как он нажал на спусковой крючок, Иеремия сделал немыслимое – опустил руки. Он не пытался прицелиться во врага или спрятаться. Просто опустил руки. Едва полы его плаща опустились, как дневной свет вновь ворвался в подсобку.

«Решил ослепить меня?» – промелькнула еще одна мысль.

Воистину, скорость мысли самая быстрая вещь во вселенной. Но не в случае этого паренька. Хев оказался быстрее. Резким движением кисти он метнул нож, который угодил прямо парню в лоб и навсегда прекратил его мыслительную деятельность.

Иеремия же невозмутимо осматривал помещение. Словно ничего не случилось. Словно перед ним не стоял вооруженный человек, готовый снести ему голову. Иеремия на самом деле не обратил внимания ни как нож пролетел мимо его локтя, как угодил в цель, и как эта цель рухнула на пол. Он пытался разобраться в том, что здесь произошло. Возле двери лицом вниз лежало тело человека в строгом костюме. По его напомаженным волосам стекала густая красная субстанция – то ли мозг, то ли просто кровь. Рядом с ним сумка со скальпами. Бармен не соврал – эта семейка промышляет торговлей скальпами. Но не на них же они сколотили состояние. К слову о состоянии: на столе лежал бумажник туго набитый наличностью. Да и сам бумажник с вышитыми на нем монограммами явно не из дешевых. Это было странно, но вполне объяснимо. Наверное.

Иеремия отвлекся от денег. Он на них не претендовал – он не грабитель. Сейчас, он – охотник за головами. В центре комнаты лежала женщина с задранной юбкой и спущенными панталонами. На ней лежал мужчина. Помимо одежды у него не было и нижней челюсти – срезало томагавком. Челюсть валялась неподалеку. А возле нее еще один «герой» со спущенными штанами. Томагавк застрял у него в центре головы. Там, где должно было располагаться лицо, по которому можно опознать преступника. Не лучший бросок Хева… если только он не сделал это специально. Вот только не Иеремии его ругать. Ему самому следует лучше целиться. Пуля, которая, как ему казалось, угодила в глаз, на самом деле раздробила скулу. Превратив правую часть лица в кровавое месиво. Возможно удастся его опознать по левой части. Благо на щеке имелся характерный шрам.

Иеремия подошел к толстяку с дыркой в брюхе. Тот лежал лицом вниз. Иеремии пришлось запустить пятерню в его грязные патлы, чтобы оторвать голову от пола. Опять неудача. Нос толстяка распух – то ли при падении, то ли постарался кто-то из присутствующих. Может не поделили деньги или очередность пользования дамой. А может и напомаженный муж барышни проявил инициативу до того, как ему раскроили череп. Но, сейчас это неважно. Главное, что познать его можно. Как и паренька с пшеничными волосами. В этот раз Хев постарался. Брошенный им нож не просто угодил в горло и прошел насквозь. Он пригвоздил его к стене.

Иеремия улыбнулся – есть шанс не только избежать петли, но и заработать. Занятый своими подсчетами, Иеремия упустил самое главное – жертв этих молодчиков. А вот Хев уже занимался мужем несчастной, которая начала приходить в себя и принялась стонать. Судя по действиям Хева, мужчина был еще жив. Иеремия тоже решил проявить участие. Одной рукой он стащил труп насильника, давая несчастной доступ к кислороду. Из приличия он небрежным движением одернул платье. Он не пытался помочь потому, что вспомнил о детях. Они точно шли вслед за родителями, но где они сейчас? Мерзкий холодок пробежал по телу и комком застыл в животе. Почему грудничок молчит?

Иеремия обернулся к Хеву. Индеец сообразил, что именно беспокоит его друга. И молча показал пальцем в дальний от себя угол. Иеремия повернулся в сторону обозначенного угла. Его глаза еще не привыкли к царившему мраку, а потому ничего не смог рассмотреть. Только какую-то неясную тень.

«Мальчишка молодец! Сообразил спрятаться в самом темном углу. Чтобы не видеть творящегося кошмара!»

Иеремия осторожно приближался. Мальчишка, повинуясь инстинкту, принял единственное верное в сложившейся ситуации решение – спрятаться. Но за неимением надежного укрытия и опыта, как и все дети укрылся одеялом. Неизвестно, насколько надежно одеяло защищает от демонов и призраков, но против различных мразей в человеческом обличии оно совершенно бесполезно. Особенно, если это не одеяло, а пустой мешок. Чем ближе подходил Иеремия, тем сильнее трясся мешок. Иеремия выждал некоторое время прежде, чем стащил мешок. Как и ожидалось, под мешком прятался мальчишка с малышкой на руках. Одной рукой он закрывал сестренке рот, чтобы та не кричала. Одного взгляда на милую мордашку в розовом чепчике было достаточно, чтобы понять – перед ним довольно забавная и милая девчушка.

– Уже можно убрать руку. Дай ей подышать!

Иеремия накрыл своей лапой детскую ручку. Мальчишка повиновался беспрекословно. Едва малышка, набрала воздуха, как тут же чихнула. Иеремия не смог сдержать улыбку. Это было чертовски…

«Мило! Черт, да я уже забыл про это слово!»

Малышка заулыбалась в ответ. Это было так необычно и неестественно для этого места. Не для пыльной подсобки. А для мира, в котором жил Иеремия. Многие совершенно точно именовали его Диким Западом. Ключевым словом было – Дикий. Мир безумия, отчаяния и беззакония. И вот в этот мир вторглась эта малышка – невинная и прекрасная. И хоть ей здесь явно не место, Иеремия был счастлив, что ему повезло ее повстречать. Может его мир не обречен?

– Закрой глаза!

Мальчишка подчинился. Иеремия поднял паренька вместе с сестрой. Ни к чему ему видеть этот кровавый кошмар. Иеремия аккуратно вынес детей в основной зал. В зале, как и положено воняло алкоголем, порохом и немытыми телами. Но по сравнению с тем, что творилось в подсобке, это были ароматы прерий.

– Давайте их мне! Я о них позабочусь!

Иеремия невольно вздрогнул, хотя застать его врасплох было проблематично. Но священнику это все же удалось. Во всей этой кутерьме Иеремия забыл про него. Странно, что он не сбежал, как только началась пальба. Тем не менее, тот уже протягивал руки к детям. Иеремия не видел причин отказывать. Даже пьяный священник сможет лучше о них позаботиться, чем он.

– Я передам их к шерифу. А затем приведу доктора. Он жив?

Священник перегнулся через стойку и пытался заглянуть внутрь. Хев, уже вовсю колдовавший над раскроенным черепом неудавшегося торговца скальпами, поднял взгляд на священника, а затем медленно кивнул и продолжил заниматься своими делами.

– А женщина?

– Поторопитесь, падре!

Иеремия нетерпеливо вывел священника на улицу. Хев закончил оказывать первую помощь – приложил к ране какие-то травы и наложил повязку. Иеремия вернулся в салун и усаживаясь поудобнее за стойку спросил:

– Он будет жить?

– Все зависит от местного лекаря. Я бы не надеялся. Меня волнует другое.

– Шериф?

– Шериф.

Пока Иеремия разливал по бокалам виски, Хев поднял с пола бумажник и положил на стойку. Ни одному из них не пришла идея взять денег, хотя они остро в них нуждались.

– Что будем делать?

– Бежать бесполезно. Попробуем договориться с шерифом. Надеюсь, за тех уродов назначена награда.

– А если нет?

– Мы же спасли этих бедолаг, разве нет?

– У женщины есть шансы выкарабкаться. Ее муж совсем плох. В этом состоянии они вряд ли смогут нам помочь.

– Есть еще дети.

– Сам понимаешь – не самые надежные свидетели.

– Может я смогу помочь? – раздался голос.

Иеремия и Хев одновременно повернулись ко входу. В нем стоял все тот же священник. Он молча подошел, сел рядом с Иеремией и кивнул в сторону бутылки виски. Иеремия, также не говоря ни слова налил ему порцию. Священник выпил, поморщился и продолжил:

– Я видел, что вы сделали для этой семьи. Конечно же, я осуждаю их способ заработка, – эта реплика была обращена скорее к Хеву, но священник не подал вида. – Но, и участи они такой не заслужили.

– Падре, Вас не смущает, что они помирают в метре от нас?

– Мы можем им чем-то помочь? – это был риторический вопрос. – Все, что нам остается – ждать доктора. И молиться.

Священник перекрестился и пододвинул бокал. Иеремия налил. Все трое выпили.

– Меня зовут Джеффри Кросс.

Иеремия и Хев просто пожали плечами. Не дождавшись ответного представления Кросс продолжил.

– Я так понимаю, Вы – Иеремия Олден. Известный стрелок, наемник и охотник за головами. Который, тем не менее, разыскивается в двух штатах.

– Было бы невежливо не представить моего лучшего друга и спутника Хевовитэстэмиутсто.

Мало кто мог запомнить или выговорить полное имя Хева. Но, священник и бровью не повел.

– Рад, наконец, познакомиться Хевовитэстэмиутсто! Обычно в заголовках была приписка: «Видели в компании индейца». – Кросс протянул ему руку.

– Хев.

Хев пожал руку священнику. Иеремия отметил тот факт, что, когда Кросс представлялся в первый раз, ему он руку не протянул.

– Прошу простить. Я слышал, что Вы не протягиваете руку для знакомства, а только для сделки.

Иеремия мрачно усмехнулся.

– Ну почему же? Вполне охотно протягиваю руку для знакомства. Для сделки протягиваю кое-что другое! – Иеремия подмигнул священнику. – Чем обязаны?

– Хочу предложить вам работу. Вам обоим.

– Какую работу может предложить священник двум профессиональным убийцам, один из которых индеец?

– Защита, – воцарилась тишина. – Я начну сначала. Мой друг – шериф городка Беннет-Хилл. Хороший и честный человек. Значит, имеет много врагов.

– Видимо он недостаточно хороший шериф, раз его враги разгуливают на свободе. Пускай сменит род деятельности и место проживания, и все у него наладится. Мы здесь при чем?

Кросс и в этот раз не отреагировал на колкость.

– В том-то и дело. Шериф он очень хороший. Чего не скажешь о судьях. Так вот, не так давно шериф изловил Клиффа Робертса и его банду.

– Поздравляю!

Клифф Робертс – неуловимый, опасный и жестокий. Однажды, расстрелял половину населения лагеря старателей из-за ведра воды. За этого отморозка была назначена баснословная сумма. Мечта любого охотника за головами. В стопке плакатов Иеремии и Хева он был первым. И, теперь он за решеткой. Хев как бы между прочим достал плакат Клиффа и выбросил в ведро.

– Не с чем. Клиффа отпустили.

– Как эту мразь можно было выпустить?

– Нашелся судья, что помиловал его. И теперь Клифф со своей бандой направляется в Беннет-Хилл, чтобы отомстить.

– Что же нужно сделать? Грохнуть судью?

Иеремия был настроен скептически. Он провел всю жизнь в поисках. А всего-то и нужно было, зайти в салун в богом забытом городке. Тут не только подскажут где искать одного Судью, да еще и заплатят за убийство другого.

– Отнюдь. Нужно защитить Беннет-Хилл.

– Так в чем проблема? Пусть горожане возьмут оружие, вилы, топоры – и вперед!

– Жители Беннет-Хилл, увы, не из таких. Они кто угодно, только не бойцы.

– Трусы, проще говоря. Плюньте вы на них. И шерифу своему скажите. Ваши жизни того не стоят. И уж тем более наши.

– Трусы или нет, они моя паства. Моя святая обязанность направить их на праведный путь. Если город захватят бандиты, сделать это будет проблематично. К тому же, не судите их строго. Вы знаете, насколько опасен Клифф. Разве может простой фермер составить конкуренцию стрелку? Взять хотя бы вас двоих. Менее, чем за минуту вы убили шесть человек. А они были вооружены. И умели этим самым оружием пользоваться. Что вам может противопоставить горстка рядовых горожан?

В чем-то Кросс был прав. Недостаточно просто взять револьвер и начать убивать. Сначала надо научиться пользоваться самим револьвером, а только потом учиться из него убивать. Иеремия в этом деле поднаторел. Но сражаться с толпой головорезов…

Размышления Иеремии прервал неожиданно появившийся в салуне человек с саквояжем.

– Вы не торопились, док! – крикнул Иеремия.

Доктор что-то пробурчал себе в усы, а затем тут же приступил к выполнению своих обязанностей. Первым делом он подошел к женщине. Осмотрел ей голову, а затем принялся рыться в саквояже.

«Ей надо не голову осматривать!» – подумал Иеремия.

Троица молча наблюдала за доктором. Тот, наконец, извлек из саквояжа какой– то пузырек и влил содержимое женщине в рот. Та застонала, но в сознание не пришла. Тем не менее доктора ее реакция удовлетворила, поэтому он переключился на мужчину. И снова он начал с осмотра головы. Осмотрел компресс, сделанный Хевом, и удовлетворенно кивнул.

– Этих людей нужно отнести в железнодорожный госпиталь, – пробурчал доктор.

Троица безмолвствовала. Они просто не поняли к кому он обращается. Все трое не местные. Откуда им знать про госпиталь и то, что он именно железнодорожный. Пауза затянулась.

– Сейчас сюда войдут мои помощники. Постарайтесь их не пристрелить!

Хев не удостоил доктора ответом. Иеремия изобразил какой-то неопределенный жест. И только Кросс утвердительно кивнул. Тут же, как по команде, в помещение ввалились помощники. Вернее, было сказать приспешники. Это были совершенно точно не врачи. Бестолковые нескладные балбесы, которым интеллекта хватало только на то, чтобы не врезаться в препятствия. При этом они вполне умело подхватили бессознательного мужчину и унесли прочь. Доктор же помог подняться женщине. Бедняжка просто молча переставляла ноги опираясь на плечо доктора. Она не задавалась вопросами: что случилось, где мои дети, что с моим мужем? Просто молча шла.

– Вам, что же, нужен убийца, падре? – спросил Иеремия, когда они вновь остались втроем.

– Я бы хотел решить все миром. Но, боюсь, я уже истратил все доводы. А еще я обещал губернатору, что принесу в эти края не только слово божие, но и закон.

Священник протянул звезду. Иеремия не проявил никакого интереса, и Кросс оставил звезду на стойке.

– У меня есть бумаги уже подписанные губернатором. Остается только вписать ваши имена, и все – вы маршалы Соединенных Штатов. У меня с собой только одна звезда. Для Хева у меня найдется вторая. В Беннет-Хилл.

– Он же краснокожий, – съязвил Иеремия.

Кросс и бровью не повел.

– Как это помешает выполнению обязанностей?

Хев пнул Иеремию. Подтверждая свое согласие и намекая, что самое время спросить про вознаграждение. Но, Иеремия не спешил.

– Чем же мы сможем помочь шерифу? Клифф и его банда официально помилованы. Какой прок от маршалов?

– Никакого. Ровно до того момента, как начнется стрельба. А она, боюсь, начнется.

– И в чем наша выгода?

– Вы получите жалование в соответствии с должностью. Плюс, вознаграждение за поимку или убийство каждого, кто встанет на сторону Клиффа. Клифф психопат. Но психопат богатый. Он нанял себе целую армию отборных головорезов. И за каждого из них назначена награда. Живых или мертвых.

– Это самоубийство, падре. Вам нужна армия.

Кросс осмотрел пол подсобки, залитый кровью.

– Увы, я могу себе позволить только пару стрелков. Но, порой пара стрелков стоит целого взвода. Поймите правильно, я не безумен. Я трезво оцениваю шансы. Потому отправил телеграмму губернатору. Проблема в том, что отряд рейнджеров прибудет только через трое суток. Клифф убьет шерифа максимум через двое, если только вы не вмешаетесь.

– Если я правильно понял, от нас требуется перестрелять Клиффа и его банду. Либо убедить его не убивать шерифа в течении трех суток. Как ты себе это представляешь?

Кросс не ответил.

Иеремия встал и отошел в сторону, увлекая за собой Хева. Предвосхищая его вопрос Хев тут же ответил.

– Нужно согласиться. Другую работу здесь мы не найдем, – он обвел помещение рукой. – Больше – нет. К тому же Беннет-Хилл находится по пути в Шаттер-Крик.

– Это самоубийство, – повторил Иеремия.

– Ты всегда можешь заключить сделку, – прежде, чем Иеремия успел что-либо сказать, подытожил. – А меня защитят духи.

Иеремия вернулся к стойке, где его терпеливо ждал священник Джеффри Кросс.

– Мы согласны при условии, что сделаем все по нашему плану. Малейшее отклонение от плана, и мы уходим. И забираем все жалование, что наработали.

– Идет!

Кросс протянул руку. Иеремия замялся.

– Уверен, падре? Это сделка с дьяволом.

– Я знаю, как выглядит сделка с дьяволом. Это всего лишь уговор двух мужчин.

– Как знаешь, падре.

В этот момент Иеремия сделал нечто неожиданное. На раскрытой ладони он протянул Скофилд.

– Это надежнее, чем плевать на руку, – ехидно сказал Иеремия. – Не передумал? Стоит оно того?

– Стоит! – уверенно ответил Кросс и накрыл револьвер своей рукой.

В этот момент шум на улице стих. Троица в салуне насторожилась.

– Эй, внутри! Говорит шериф!

Троица с облегчением выдохнула. Кросс нахлобучил котелок, подмигнул Иеремии и вышел на улицу. Через несколько минут он вернулся. Уже с шерифом. Который был типичным представителем захолустного городка. Толстый, небриты, в выцветшей одежде. Тем не менее, Иеремия тут же сообразил, что не стоит его недооценивать. Звезда на жилете сверкала. Кобура была начищена. А, следовательно, и револьвер в ней был в исправном состоянии. Поза, походка и взгляд шерифа говорили о том, что он не просто ухаживает за своим оружием, но и не брезгует им пользоваться. Все это недоступно взгляду обывателя. Зато стрелкам, военным и убийцам это очевидно. Как говорится, рыбак рыбака…

– Святоша говорит, что вы люди разумные. В чем я лично не уверен. Будьте добры, продемонстрируйте, что готовы к диалогу – выкладывайте опасные железки на стол! И учтите, как только вздумаете к ним потянуться, наш диалог закончиться.

Хев и Иеремия подчинились. Молча они отодвинули оружие в сторону, пододвинули бокалы и продолжили потягивать виски. Шериф машинально облизнул губы. В этот раз Кросс проявил радушие – налил шерифу и остальным.

– Итак, джентльмены, – заговорил шериф. – кучка ублюдков убила бармена, изнасиловали миссис Болдер и проломили череп ее мужу, а затем попытались убить вас. Но их убили вы. Все было именно в таком порядке?

– В основном.

– Вы охотники за головами?

– Они маршалы, – вмешался Кросс.

– А есть разница? – поинтересовался Иеремия.

– Для них – нет. Хорошо, что вы – маршалы, получаете жалование из кармана Дяди Сэма.

Иеремия вопросительно уставился на шерифа. Благо, тот был не из глупых. Выдохнул и принялся разъяснить очевидные ему вещи.

– Будь вы вольными стрелками, мне пришлось бы вас задержать до выяснения обстоятельств. Но, раз вы сами служители закона, то достаточно вашего слова. Они же теперь ваш головняк.

– Может мы просто получим за них вознаграждение и продолжим выполнять свои обязанности?

– Вы еще не в курсе? С них сняты обвинения и отозвана награда. Теперь они работают на железнодорожную компанию. Работали.

Иеремия аж задохнулся от злобы. А Кросс лишь хмыкнул. В этот момент шум на улице усилился.

– А вот и они! – сказал шериф.

Иеремия и Хев среагировали молниеносно. Похватали свое оружие прежде, чем шериф успел среагировать. В салун ворвалась толпа вооруженных людей. Они что-то орали, размахивали револьверами. Кросс попытался их утихомирить, но никто не прислушался к доводам священника. Его просто оттолкнули в сторону. Шериф схватился за револьвер, и только тогда шум поутих. Кто-то из толпы продолжал выкрикивать угрозы. Но никто открыто не противостоял шерифу. Даже в глаза ему отваживались смотреть немногие.

– Чем могу помочь, джентльмены?

– Эти люди убили служащих компании!

Видимо, это был глава службы безопасности. А может и нет. Говорящий ничем не отличался от остальной толпа. Мятая одежда, небритая рожа, гнилые зубы. И тем не менее, он нашел в себе силы говорить с шерифом. И вполне уверенно.

– И что? Сделали они это на моей земле, а не на земле компании. Кстати, вы тоже сейчас на моей земле. Продолжите в том же духе – будете уже иметь дело с федеральными маршалами.

– Да неужели?

Гнилозубый засмеялся, и толпа повторила его тошнотворный смешок. Тогда Иеремия вышел вперед и бросил гнилозубому значок так, словно подкинул монету нищему. Отдать должное, гнилозубый не растерялся и подхватил звезду на лету, а не бестолково уронил на замызганный пол. Еще бы – надо держать марку перед подчиненными.

Наконец, в помещении воцарилась полная тишина. Даже самые неграмотные обитатели городка и прилегающей территории в состоянии понять: не важно, что написано на звезде – «шериф» или «маршал», обладатель звезды – представитель закона. А проблемы с законом никому не нужны. Даже самые конченные головорезы не сражаются с законом, а, преимущественно, спасаются от него бегством.

– Мы лишь представляем интересы компании.

Гнилозубый пытался сохранить достоинство. Хотя, по факту, самое время было сохранять свою шкуру. Потому как шериф был настроен серьезно.

– Те люди тоже представляли интересы компании?

Шериф указал пальцем в сторону подсобки. Гнилозубый, как ни странно, был не полный дурак. Согласись он, то получится, что железнодорожная компания если и не занимается, то поощряет убийства. Если откажется, то проблемы будут у него лично. Ведь он только что угрожал, пускай и не явно, федеральным маршалам расправой. А потому, выбрал наиболее верную тактику – молчание. Толпа позади него заметно поредела.

– Подведем итоги! – вмешался Иеремия. – Всем очевидно, что это сотрудники компании. Даже если они действовали без ведома руководства. Также очевидно, что они совершили преступление. За которое понесли наказание. Можно потратить деньги и время выясняя их мотивы и цели. А можно решить все миром. Компания оплачивает лечение вдовы и ее детей, а также выплачивает компенсацию за действия своих сотрудников.

– Она не вдова – ее муж жив, – пробубнил гнилозубый.

– Значит, ему тоже.

– И еще, – добавил шериф. – Компания берет на себя расходы по погребению и возмещению ущерба городу. Понятно?

Гнилозубый, оставшись в гордом одиночестве, неохотно согласился, бросил значок на стойку и зашагал прочь.

– Ловко! – обратился Иеремия к шерифу, убирая револьверы в кобуры.

– Давно уже надо было их осадить! Недели не проходит, чтобы они чего-нибудь не учудили. Жаль только, что шанс выдался при таких скверных обстоятельствах.

Шериф перегнулся через стойку и посмотрел на бармена.

– В принципе, я даже рад, что они застрелили Берни. Та еще скользкая жаба!

– Шериф! – подал голос Кросс. – А как звали судью, что их помиловал?

– Какой-то Стэнтон или Стоктон.

– Тот самый? – спросил Иеремия Кросса.

– Тот самый! – подтвердил священник.

– В чем дело? – поинтересовался шериф.

– В Шаттер-Крик есть судья, что раздает амнистии всяким ублюдкам налево и направо.

– Хотите к нему наведаться?

– В перспективе – да.

– Передайте ему от меня привет, если понимаете, о чем я! Итак, джентльмены, у меня еще много дел. А у вас и того больше. Буду признателен, если покинете город до заката. Без обид! Если нужны припасы – думаю, Берни не будет против!

– Спасибо, шериф! – сказал Иеремия.

Двое пожали руки и разошлись. Иеремия занялся лошадями. Шериф принялся отгонять зевак от салуна, в котором Хев собирал все, что могло пригодиться. Кросс отправился проведать семейство Болдеров.

Хев собрал все патроны, какие только нашел. Не забыл обыскать и подсобку, откуда помимо закуски и бутылок огненной воды прихватил пару коробок патронов. Берни был скверным хозяином – сплошь выпивка и ни грамма какой-либо полноценной еды. Еще Хев нашел тайник с оружием и боеприпасами. Их хватило бы, чтобы устроить небольшую революцию., если бы не безответственное хранение. Порох отсырел, патроны были ужасного качества. С самим оружием дела обстояли не лучше. Все деревянные элементы разбухли, а метал местами покрылся ржавчиной. Иными словами, пользоваться этим арсеналом было не только бесполезно, но и опасно.

Покончив со сбором припасов, троица двинулась в путь. Городок остался позади. Хоть он и представлял собой откровенную дыру, ближайшие пару часов Иеремия определенно будет скучать по обшарпанным домам, вывескам, заборам. Иеремия ненавидел пустынный ландшафт прерий, где глазу не за что зацепиться. Да еще этот бесконечный, сводящий с ума, пронизывающий ветер. Казалось, что в окружающей пустоте таятся полчища демонов. Хотя, на первый взгляд им негде спрятаться. Как любезно заметил Хев в одном из походов: «Из великого ничто может вылезти все что угодно». После этого Иеремия возненавидел прерии еще больше.

Шериф проводил их до выхода из города. Они расстались возле выцветшей таблички. Задумывалось, что табличка будет предупреждением для приезжих. Но солнце, время и отсутствие должного ухода сделали свое дело. На табличку никто не обращал внимания. Иеремия заметил ее только когда пришло время прощаться с шерифом. Надпись же на табличке гласила: «ПРИКАЗ! Любое гражданское лицо, замеченное в повреждении железнодорожного полотна, туннелей, составов или причинении вреда сотрудникам железнодорожной компании будет повешено без суда и следствия».

По мере продвижения на север ландшафт постепенно менялся. На смену пустыне пришли хвойные леса. Да и живности прибавилось. Снующие ящерицы и дикие собаки остались позади. Тут и там скакали белки. Грызуны поменьше едва ли не кидались под копыта. Природа заиграла красками, что способствовало поднятию настроения. Даже Кросс, что не утихал ни на минуту, не так сильно раздражал. К радости путников он не цитировал библию на каждом шагу. Не пытался обратить Хева в христианство. Просто рассказывал истории из своей жизни. Иеремия заметил, что все эти истории никак не вяжутся с образом жизни рядового священнослужителя. Истории со временем становились все смешнее. В итоге даже хмурый по натуре Иеремия позволил себе пару раз улыбнуться. А следом за ним и Хев. Кросс на мгновение затих и пристально посмотрел на Хева. Свой поступок он объяснил тем, что никогда не видел улыбающегося индейца. А затем продолжил травить байки с новой силой. Наконец, он объявил, что за холмом расположена ферма, где их с радостью примут.