Текст книги "Полный цикл мести"

IX

Беннет-Хилл представлял собой небольшой, но вполне ухоженный шахтерский городок. Все основные постройки были на месте: вокзал, банк, торговая лавка, отель, салун, церковь и тюрьма. И при этом город выглядел вымершим. Улицы пустынны, ставни закрыты, окна заколочены. Даже животных не было. Единственным живым существом был шериф Оукли, который сидел на пороге тюрьмы и возился с ящиком полным разнообразного вооружения. Выставленный на обозрение арсенал, видимо, должен был показать решимость шерифа. Сам же шериф был коренастым человеком с грубым квадратным лицом и недружелюбным взглядом. Не производил он впечатления благородного человека, каким его представлял Кросс. Возможно пока.

– Какого черта здесь делает этот краснокожий?!

– Шериф, прошу! Они здесь чтобы помочь! – Кросс попытался разрядить обстановку.

– Помочь? Кому? Клиффу?

– Может мы получим деньги и продолжим свой путь? – обратился Иеремия к Кроссу.

– Сейчас не время отказываться от помощи, шериф. Я обещал привести стрелков, и я их привел, – просьбу Иеремии Кросс проигнорировал.

– Стрелков? Ну еще бы! Уверен за голову каждого из них назначена награда. Где гарантия, что в решающий момент они не выстрелят мне в спину?

– Лишь мое слово, – спокойно ответил Кросс.

Оукли долго сверлил священника взглядом. Потом смачно сплюнул и продолжил заряжать оружие. По цвету слюны было очевидно, что шериф сторонник жевательного табака. И либо табак у него закончился, либо он в завязке.

– Есть еще кое-что! – вставил слово Иеремия. – Все будет по нашему плану.

– По твоему плану?! Может мной еще и индеец покомандует? Катитесь к черту!

Только сейчас Иеремия заметил, что Кросс креститься после каждого бранного слова шерифа. Раньше такого не было.

– Либо так, либо никак! – не сдавался Иеремия.

– Слышь, щенок, если хочешь мне что-то сказать – говори в лицо! Так что слезь с проклятой лошади и подойди ко мне!

Иеремия подчинился. Достаточно медленно он слез с седла и подошел к шерифу. Теперь их разделял только ящик с боеприпасами.

– Все будет по нашему плану.

– Что значит «нашему»?

– «Моему и моего друга».

– Самостоятельно решения не научился принимать? Или может индеец главный, а ты у него на побегушках?

– Может. Так как мы поступим?

Иеремия и Оукли говорили тошнотворно медленно и язвительно. Чеканили каждое слово. Казалось, еще чуть-чуть и яд закапает с их губ. Оукли побагровел от злобы. Он так крепко вцепился в винтовку, что костяшки побелели. Но, это была скорее бессильная злоба, нежели угроза.

– Черт с вами! Только скажи своему индейцу держаться подальше!

Ненависть и недоверие по отношению к индейцам были вполне частыми явлениями. Ни Иеремия, ни Хев уже не обращали внимания на подобную враждебность. Они были профессионалами и честно отрабатывали свои деньги, что бы ни говорила молва.

– Для начала было бы не плохо узнать с чем нам предстоит столкнуться.

Оукли демонстративно закатил глаза.

– Да тут все просто. Через семь часов с лишним прибудет поезд до отказа забитый головорезами всех мастей, желающих спустить с меня шкуру.

– Значит, все-таки поезд. Это хорошо! – подумал вслух Иеремия. А потом обратился к Хеву. – Проверь пути нападения и отступления.

Хев спешился и моментально затерялся на улицах Беннет-Хилл. Последним ступил на землю Кросс и первым делом направился к ящику с боеприпасами.

– Шериф, позвольте узнать, что Вы собирались делать со всем этим? – поинтересовался Кросс.

Шериф Оукли стоял, облокотившись о стену тюрьмы, безразлично наблюдая за происходящим.

– Ну мой план не такой хорош, как ваш. Но если интересно – пожалуйста. Собирался окопаться внутри и отстреливаться до последнего патрона. А потом, подпустил бы этих упырей поближе и рванул бы ящик динамита. Утащил бы с собой в ад как можно больше.

Кросса этот план явно не обрадовал. А вот Иеремия уцепился за несколько интересных деталей.

– Откуда ящик динамита?

– Позаимствовал у шахтеров.

– А почему именно здание тюрьмы?

– В городе только два здания сделаны не из говна и палок: банк и тюрьма. В банк мне ходу нет. Так что выбор не велик.

– Разве в банке не должно быть охраны? Они могли бы помочь.

Шериф засмеялся, обнажив свои «ржавые» зубы.

– Они еще вчера все сбережения вывезли. Закрыли там какого-то сопляка. До утра он не выйдет. Да и толку от него, как с козла молока.

– А что насчет остальных жителей?

– Практически все сбежали, едва заслышали кто собирается посетить наш славный городок.

– Почти?

Оукли кивнул в сторону салуна. Иеремия надвинул шляпу на глаза и пошел по пыльным заброшенным улицам в направлении, указанном шерифом. Все дома в Беннет-Хилл были двухэтажные. Кроме салуна, который был трехэтажным. Резные фронтоны, наличники ставни. В постройку здания вложено много денег. А значит и приносит доход оно не малый. Это не просто салун с выпивкой и шлюхами. Как минимум дорогой выпивкой и элитными проститутками. Почему-то Иеремия считал, что в иерархии тружениц в сфере оказания интимных услуг проститутки занимают верхнюю ступень. Вскоре, на балконе появился хозяин заведения, – полный человек с напомаженными волосами и тоненькими усиками, – в окружении проституток. Чтож, это все объясняло. Никакой это не салун, а самый настоящий бордель.

– Приветствую, сэр! Не хотите зайти пропустить кружечку пива в этот жаркий день!

– Увы, сэр, я здесь по делу. Может, если вы мне поможете рабочей силой, удастся закончить пораньше и провести остаток дня в этом прекрасном заведении.

– К сожалению, у меня проблема с кадрами. Я единственный мужчина в доме, если понимаете, о чем я. Проходите! Обещаю, никто не сможет составить Вам конкуренцию.

Хозяин указал пухленькими ручками на свой эскорт. Проститутки, наряженные в лучшие шелка, тут же дружно захихикали, прикрывая рты разноцветными веерами. В этот момент Иеремии закралось подозрение, что не все из них женщины. Что было удивительно для такого маленького городка. Выяснять так ли это на самом деле не было ни времени, ни желания. Иеремия коснулся края шляпы, развернулся и пошел прочь.

– Учтите, вечером будет буря! А наши двери всегда открыты, сэр! Вы всегда сможете переждать непогоду в нашем заведении!

Иеремия не удостоил хозяина салуна-борделя ответом. Просто шел по пыльным улицам к тюрьме.

– Скользкая жаба! – процедил Оукли сплевывая на землю.

Какая-то странная неприязнь у шерифов к владельцам салунов. Даже термины одинаковые. Их этому обучают или это необходимое требование для вступления в ряды городских законников?

– Да, неприятный человек. Он уверен, что победа будет за Клиффом.

– Да он на это надеется! Так, что поделишься своим планом? Или, может, оставишь меня в покое и пойдешь своей дорогой?

– Мне нравиться Ваш план, шериф – засесть в тюрьме и отстреливаться. За одним исключением: когда прижмет, мы не сможем отступить.

– Это не совсем так, – вмешался Кросс. – Однажды один заключенный сбежал из камеры через подземный ход.

– После этого случая здание переделали, проход замуровали, -огрызнулся шериф. – Никто не знает где именно находится лаз.

– Можно пойти с другой стороны! – не унимался Кросс.

– И ты знаешь где вход в тоннель?

– В заброшенной ферме за чертой города, – вмешался в разговор внезапно появившийся Хев.

– С чего ты взял? – возмутился шериф.

– Я бы копал оттуда.

– Почему ферма заброшена шериф? – спросил Иеремия.

– Она ближе всех расположена ко входу в шахту, – ответил за шерифа Кросс. – Постоянные взрывы и шум работ пугали скот. И хозяева съехали.

Оукли закусил губу. В попытках показать свое превосходство индейцу он не заметил очевидного. На заброшенной ферме можно было практически беспрепятственно орудовать динамитом. Никто бы и не заподозрил ничего дурного. Все бы списали на шахтеров.

– Только тоннель завален, – констатировал Хев.

Оукли аж чуть не подпрыгнул от радости. Но ни к месту влезший Кросс все испортил.

– Мы можем позаимствовать чутка динамита. Я. Конечно, не шахтер, но некоторый опыт в работе со взрывчаткой имею.

Иеремия кивнул. План постепенно перешел из ранга «самоубийственный» в ранг «вполне возможный». Что видимо, не очень радовало шерифа, который вознамерился умереть с шиком. Теперь же, если все получится, то своим выживанием он будет обязан ненавистному индейцу.

– Итак, шериф, вот план. Вы с падре займете первый этаж. На вас центральная улица, что ведет к вокзалу. Мы с Хевом займем второй этаж. Оттуда просматриваются все четыре улицы, ведущие к зданию. Вряд ли они нападут сзади. Там ведь глухая стена?

– Да. Только окно на втором этаже. Поэтому я и заколотил вход на второй этаж.

– Придется его освободить.

Шериф заскрежетал зубами – он явно потратил не один час на возведение баррикад.

– И по поводу динамита! Мы заложим его по периметру всего здания.

– Чтобы мы смогли укрыться в тоннеле, если прижмет, – наконец-то шериф начал пользоваться своими мозгами.

До вечера предстояло многое сделать. Пока Хев с Кроссом пытались прорваться в тюрьму по тоннелю, шериф занялся закладкой динамита, а Иеремия принялся ломиться на второй этаж. Оукли оказался хорошим плотником. Было бы неплохо если бы он был таким же хорошим стрелком. По крайней мере он знал толк в возведении укрытий. На первом этаже, где собрался принять бой шериф, по периметру были уложены мешки с песком. Возле каждого отверстия, из которого можно было вести прицельный огонь, лежало по паре ружей. Да, арсенал шерифа был действительно внушающим. И это не считая ящика снаружи.

Пробравшись на этаж Иеремия принялся крушить перегородки и возводиться из них импровизированные баррикады. Оукли, покончив с динамитом, принялся подтаскивать на второй новые мешки с песком. Когда с баррикадами было покончено, занялись вооружением.

– С таким количеством динамита мы могли пустить поезд с Клиффом и прочими ублюдками под откос! – нарушил молчание шериф, вгоняя очередной патрон в патронник. – Черт! Да этого хватило бы доставить их прямиком в ад!

– Шериф, Вы меня проверяете?

– Для нас это самый безопасный вариант развития событий, – клонился от ответа Оукли.

Иеремия оценивающе посмотрел на шерифа. Тот явно не дурак. Зачем эта проверка? Единственный способ выяснить – подыграть.

– Вам же эта идея пришла в голову первой. И вы ее отвергли почему?

– Это мое дело. В чем ваш резон рисковать шеей?

– Ладно. Состав и железнодорожное полотно являются собственностью железнодорожной компании. И находятся под военной охраной. Уничтожив их, мы имеем все шансы нарваться на куда большие проблемы. С одной стороны, мы получим проблемы с армией. А с другой – таких же конченых отморозков, что и банда Клиффа, только на жаловании железнодорожников. Кроме того, я не горю желанием оказаться в розыске в ближайших штатах за убийство несчастных гражданских, либо в маршалов или других представителей власти, которым не повезет оказаться в этом злосчастном поезде.

Шерифа этот ответ порадовал. Он не скорчил рожу и не изверг из своего рта коричневую субстанцию.

– Я должен знать кому доверяю свою жизнь. Не хочу сглазить, – шериф трижды постучал по уцелевшему перекрытию. – Кажется, вы славные парни.

– Так и есть. Раз уж на то пошло, я бы тоже хотел знать ради кого рискую жизнью. Не то чтобы меня удивляет подобное отношение, но в чем причина неприязни к индейцам?

Шериф нахмурился. Долго и тщательно он протирал затвор очередной винтовку. Иеремия догадывался в чем причина – война. И все же времени было предостаточно, а монотонная механическая работа больше утомляла.

– Однажды мы оказались возле форта Темплвуд. Как раз накануне оттуда сбежала группа индейцев, которые отказались влачить унизительное существование в резервации и всего лишь хотели вернуться на землю предков. Солдаты выследили их и убили.

– Так часто поступают с беглецами. Нам ли не знать.

– Солдаты убили всех. Мужчин, женщин, детей. Это был приказ? Или порыв души? Так чем мы лучше них?

– А что Хев?

– Он был в ярости. Но, что мы вдвоем могли сделать против целого гарнизона? К тому же, солдаты все еще искали тех, кто мог выжить. Стали бы они разбираться в том, что Хев вообще из другого племени? Да, он индеец, но не безумный дикарь, каким Вам видится. Помните об этом. Ведь он будет прикрывать Вам спину.

– Я хотел бы прислушаться к твоим словам, парень. Возможно ты прав. Но, я видел много чего ужасного, что не смогу забыть. Потому и не могу разделить твою точку зрения.

– Потеряли кого-то из близких в индейских войнах?

Шериф вновь замолчал.

– А если бы это были не индейцы, а, например, банда? Например, Кросса или Клиффа?

– Они бы не позволили себе подобного!

– Банда «Медведя» Боумана, – напомнил Иеремия.

Каннибалы. Под предводительством Боумана наводили ужас на весь Техас и граничащие на севере штаты. Не просто питались человечиной, а устраивали безумные языческие. Тем самым обратили против себя не только законников и горожан, но и местных бандитов. Боумана схватили и линчевали – подвергли тем же пыткам, что он мучил пленников. Никто не сдал его властям в обмен на помилование. Но даже после смерти главаря банда не распалась, просто затаились. До сих пор находят изуродованные трупы в лесах.

– Если бы подобное сотворил член банды, я бы не успокоился, пока не истребил их всех. Не стал бы разбираться кто участвовал, а кто нет. Перебил бы всех. Но это были не бандиты, а индейцы. И у меня нет желания разбираться, кто именно.

– Они не зло. А мы не добро. Мы просто люди, которые по-разному смотрят на мир, оказавшиеся на крошечном пяточке земли. Заметьте, их земли.

– Может быть. Может быть. Я знаю, что вы здесь рискуете ради денег. Но, люди, которых я считал друзьями даже на это оказались неспособны.

– Ну не так все плохо. Есть же Кросс. Он единственный, кто остался по своей воле.

– Упертый сукин сын! Я ведь его по ошибке спас. Когда я его нашел, то просто не узнал – не лицо, а месиво. А когда понял, кого я выходил, то было уже поздно. Тогда я оставил ему бутылку, библию и ствол. Думаю, осознает свое положение, напьется для храбрости, может помолится и вышибет себе мозги к чертям. Но то, что он учудил… Я не был к этому готов. Бандит оказался благороднее самых образцовых горожан, что я знал. Тогда-то во мне зародилась надежда, что этот мир еще не обречен. И я горд тем, что он считает меня своим другом. Потому-то я и отправил его за помощью к губернатору, когда он единственный из толпы вызвался мне помочь защитить эту дыру. Надеялся, что ему не придется участвовать во всем этом. Но, нет, черт возьми! Этот просто так не отстанет! Он вернулся и опять подарил мне надежду! На этот раз надежду на благоприятный финал.

– Тогда зачем рисковать ради этой дыры?

– Да мне плевать на этот город! Но, бежать поджав хвост я не собираюсь. Тут дело принципа. Я поклялся бороться с преступностью и защищать закон. Клифф – преступник! И мне плевать, что какой-то вшивый судья думает иначе!

– Кросс ведь тоже преступник.

– Он не позволял себе того, что для Клиффа норма. Да, Кросс грабил и убивал. Хочется верить, что из необходимости. Клифф же не брезгует ничем. Грабежи, изнасилования, убийства для него образ жизни. Возраст и пол – не помеха. Кросс хочет привести его к свету, чтобы он раскаялся. А я считаю, что такая мразь не должна ходить по земле!

– Наш падре умет убеждать.

– Только не в этот раз. Его скорее убьют. И это будет по моей вине – Клифф ведь идет за мной. Я не могу этого допустить! Хотя, его, наверное, даже смерть не остановит. Будет являться мне в виде призрака. А если грохнут меня, то он отправиться в ад вызволять мою душу. С него станется! Как и твой друг индеец. Что это за мир, в котором положиться можно лишь на преступника и индейца?

Шериф замолчал. Иеремия тоже не спешил продолжить беседу. Он получил ответы на свои вопросы. А также подтверждения своим страхам. Его лучший друг Хев в опасности. И чем ближе Иеремия подбирается к своей цели, тем в большей опасности Хев. Одержимость Иеремии может стоить жизни его лучшего друга. Это неприемлемо.

Шериф вогнал последний патрон в патронник и отложил винтовку. С их стороны все приготовления были завершены. Шериф поднялся, и в этот момент задние потряс мощный толчок. Это Хев с Кроссом расчищали завалы.

– Сам я никогда этого не скажу, так что передай своему другу, что я ценю его помощь. И, кстати, военные сопровождают только спецпоезда, перевозящие грузы железнодорожных компаний.

Оставшись в одиночестве Иеремия растянулся на полу, положив голову на мешок с песком. Не очень удобно, но по крайней мере острые камни не впиваются в ребра. Иеремия тут же заснул. Не было ни снов, только отдых перед боем. Его не беспокоили воспоминания по утраченной любви, о судьбе Хева, о последствиях выбора. Безмятежная пустота. Проснулся он, когда Солнце начало клониться к закату. Разбудили его голоса, доносящиеся с улицы. Кросс о чем-то говорил с Оукли. Понять ругаются ли они или радуются было невозможно и при очной встрече. А со второго этажа укрепленного здания и подавно. Иеремия натянул шляпу схватил первую попавшуюся под руку винтовку и спустился вниз.

– Ну я не удивлен! Что можно ожидать от краснокожего и преступника, вырядившегося священником? Может вы еще корову украли? Ограбили монашку? Изнасиловали девственницу? – негодовал шериф.

Перед шерифом с растерянным видом стоял Кросс. В руках он держал колокол. Вид у него был виноватый и потерянный. Словно провинившийся школьник, распекаемый учителем.

– О, маршал! Полюбуйтесь! Эти двое зачем-то украли собственность железнодорожной компании! Вы хоть понимаете, что вас ждет виселица!

– Я не думаю… – начал было Кросс, но шерифа было не остановить.

– Он не думает! Да, черт возьми! Ты не думаешь!

– А, серьезно, зачем вам понадобился колокол? – поинтересовался Иеремия.

Хеву данная ситуация доставляла удовольствие. Он едва сдерживал улыбку.

– Для сигнала к отступлению, – отозвался Кросс.

Шериф и Иеремия продолжали молчать, ожидая разъяснений. Кросс продолжил тоном терпеливого учителя, объясняющего детям прописные истины.

– Если нас сильно прижмут, мы трижды позвоним в колокол! Чтобы вы могли спуститься и отступить в тоннель.

– Звучит разумно. А что будем делать если прижмут нас?

– Ну, я думаю, мы увидим, как вы спускаетесь. Чтобы попасть в тоннель придется пройти мимо нас.

– Молодцы! – вмешался шериф. – А как мы узнаем о прибытии поезда? Об этом вы подумали?

– Так ведь, паровозный гудок…

Шериф от злости заскрежетал зубами. А Иеремия с легкой улыбкой почесал затылок. Ощущать себя кретином было не очень приятно. Понятно, чего Хев такой радостный – он смеется над глупыми белыми. И от шерифа эта простая истина тоже не укрылась. Вот только его, в отличии от Иеремии, ситуация не забавляла, а бесила. Каким-то образом он нашел в себе силы смолчать.

– Все готово? – поинтересовался Иеремия.

– Мы отнесли туда четыре винтовки, ящик патронов, несколько шашек динамита, немного провизии. Лошади привязаны в стойле и накормлены. Так что мы сможем без промедления отправиться в путь или держать оборону при необходимости.

– Нам пора! – прервал Хев.

– Пора? Какого черта?! – зарычал шериф.

– Пора занимать свои позиции, – пояснил Иеремия.

Шериф продолжил возмущаться, но его уже никто не слушал. Даже Кросс.

Через пару минут всем стало очевидно, что Хев прав. Поезд приближался. В безлюдном городе стук колес, многократно отраженный от домов, превратился в оглушающий грохот. С угрожающим шипением поезд остановился. Из вагонов бурным потоком на опустевшие улицы хлынули люди. А точнее, проходимцы всех мастей. Скрытые пыльным облаком они разбредались по всему городу.

Когда пыль осела, город был заполнен людьми. И все они были вооружены. Хев и Иеремия спрятались в глубине здания, чтобы не было видно с улицы. Атакующие были не столь осторожны. Они стояли в полный рост на крышах, торчали по пояс высунувшись из окон. Какой-то балбес крикнул: «Шериф, сдавайся!» Шутка порадовала сброд на улице, и все дружно залились хохотом. Даже те, кто шутку слышать не мог. Так продолжалось около минуты. А потом, в один миг все затихли.

По улице шел человек. В белом костюме, но с красным жилетом, красной тульей на шляпе и красной розой в петлице. Сомневаться не приходилось – это был Клифф собственной персоной. Он остановился посреди улицы. Неторопливо расстегнул пиджак и вынул револьвер и принялся его демонстративно заряжать. Словно в него не целились из нескольких стволов. Пускай он не знал о присутствии Иеремии, Хева и Кросса. Но про шерифа-то он знал. Тот не раздумывая пустит ему пулю в голову. Это была вопиющая наглость. Или мудреная тактическая хитрость. И Хев на нее попался. Он вскинул винтовку и прицелился. Но Иеремия его перехватил.

– Снести ему голову может и шериф.

– Он почему-то уверен, что пули ему не навредят.

– Почему-то… – повторил Иеремия.

Страшная догадка посетила его голову. Видимо и Хева тоже. Хев отложил винтовку и вынул томагавк. Лезвие блеснуло таинственным светом. Иеремия непроизвольно схватился за рукоятку Скофилда. Теплое дерево и холодный метал аккуратно легли в ладонь.

– Шериф! – заговорил Клифф, буднично вгоняя патрон в камору. – Если выйдешь сейчас, я убью тебя милосердно. Пущу пулю в сердце и даже оплачу похороны. Мы с друзьями закатим знатные поминки. В противном случае, мы разорвем тебя на мелкие кусочки, обоссым их и скормим койотам. Если они не побрезгуют.

Снаружи вновь раздался хохот. И, словно это был условный знак, Хев вновь упер винтовку в плечо. Иеремия вскинул было руку, но быстро сообразил, что Хев целится куда-то вдаль – вглубь улицы. Всем известно, что индейцы славятся свой наблюдательностью. Иеремия проследил за направлением ствола и охнул. В конце улицы стояла черная повозка, возле которой суетились люди.

– «Гатлинг»! – вырвалось у Иеремии.

– Стрелок, заряжающий и кучер.

Иеремия пристроился с винтовкой рядом. На всякий случай. Если Хев промахнется, и эта дура начнет палить, шансов выбраться из здания живыми практически нет.

– Справлюсь. Займись лучше флангами! – коротко бросил Хев.

Тоже верно. Иеремия нехотя подчинился. Он планировал взять на себя центр. Вот только шанс обезвредить пулемет Гатлинга тремя точными выстрелами на дальней дистанции у него вряд ли получится.

Клифф, тем временем, зарядил последний патрон и демонстративно поднял револьвер над головой. На улице вмиг воцарилась гробовая тишина.

«Это сигнал!» – мелькнула мысль за мгновение до того, как Клифф захлопнул боковую створку своего кольта. И разверзся ад! Дым и свинцовый град из нескольких десятков стволов накрыл все видимое пространство. Иеремия инстинктивно пригнулся, а Хев – нет. Он сделал ровно три выстрела и рука его не дрогнула. «Гатлинг» так и не вступил в игру. Что непременно заметил Клифф. Отборной руганью он призывал открыть огонь. Вот только не кому было это сделать. Стрелок едва ли успел провернуть рукоятку на пол-оборота, прежде, чем пуля Хева пробила ему сердце.

Иеремия и Хев вполне успешно справлялись со своей задачей. Отупевший от жажды крови и ослепший от пороховых газов скот палил во все подряд. Больше всего доставалось первому этажу, где укрылись Оукли и Кросс. Никому не пришло в голову, что несколько стрелков засели на втором этаже. Видимо, Клифф убедил всех, что на помощь шерифу никто не придет. Что было лишь на руку оборонявшимся. И если шальная пуля и долетала до второго этажа, то ущерба она не наносила. Больше вызывала раздражение.

Клифф, видимо, начал что-то понимать. Вместо бессвязной брани он начал отдавать более-менее осмысленные приказы. Наконец-то заметил, что его людей становится все меньше, а шериф все еще жив. Но, к счастью, никто так и не додумался поднять голову.

Иеремия и Хев продолжали отстреливать негодяев, словно в тире. Все шло вполне успешно до тех пор, пока Иеремия сквозь дымовую завесу не заметил толстяка одиноко бредущего по улице. Это вполне мог быть городской сумасшедший. Он шел спокойно, будто на улице не шла битва. Вот только это был не сумасшедший, а один из головорезов Клиффа. В руках у него было ружье, начищенное до блеска. Иеремия не мог простить ему той же наглости и самоуверенности, что демонстрировал Клифф перед перестрелкой. Он прицелился и выстрелил. Шляпа взметнулась вверх, описала круг и упала в пыль. А потом случилось нечто необычное – хозяин поднял шляпу, отряхнул и водрузил обратно на простреленную голову.

«Проклятье!»

Как же точно это слово описывало происходящее сейчас и в будущем.

Иеремия аккуратно тронул за плечо Хева. Тот обернулся и заметил смятение в глазах друга. Иеремия указал на бандита с ружьем. Хев ухмыльнулся, всем своим видом показывая свое превосходство в качестве стрелка. Он играючи прицелился и нажал на спусковой крючок. В очередной раз шляпа взлетела в воздух. Хев повернулся к Иеремии: «Смотри как я хорош!»

Но, Иеремия не отреагировал, а лишь еще раз указал на улицу. Пришло время Хева выглядеть глупо – шляпа вновь красовалась на голове своего хозяина. Было очевидно, почему Клифф со своей бандой себя так ведут – они не люди. По крайней мере не обычные люди. А, значит, пора пускать в ход необычное оружие. Но, для начала нужно убить, как можно больше рядовых бандитов. Отличить их не сложно – они умирают от обычной свинцовой пули.

Вот только короткая заминка привела к катастрофическим последствиям. Кто-то все-таки додумался проверить почему молчит «Гатлинг». Оказалось, из него просто некому стрелять. А всего-то и нужно заменить мертвых стрелков на живых. С поворотном ручки картечницы тут же изменился баланс сил. У Хева и Иеремии больше не было преимущества. Не важно: знали стрелки где они засели или же нет. Град шальных пуль заставил прижаться к полу в надежде, что у осаждающих припасы кончатся раньше, чем прохудятся мешки с песком – единственного оставшегося укрытия. Деревянные перекрытия моментально превратились в труху. Возможно шерифу и Кроссу повезло больше – им укрытием все-таки служит бетон и кирпичная кладка.

Но, не тут-то было! Снизу раздался сигнал к отступлению – звон колокола. Иеремия инстинктивно рванулся вперед, но одна из пуль остановила его порыв. Пуля пробила правую ладонь и застряла в рукоятке его кольта. Боль прошла достаточно быстро. Иеремия стер кровь и обнаружил свежезатянувшийся аккуратный круглый шрам. Хорошая новость – Кросс все еще жив. Плохая – теперь он совершенно точно ранен.

Наконец, залпы картечницы стихли. То ли кончились патроны, то ли перегрелась – непонятно. Очевидно было только то, что действовать надо немедленно и быстро. Иеремия замялся. Хвататься за ружье? Бежать на помощь к Кроссу? Или пора со всех ног мчаться к тоннелю? Пока Иеремия пребывал в смятении, Хев уже принял решение. Он уже вовсю палил из ружья.

– Брось! Бегом в тоннель!

Но Хев и не думал его слушать.

– Избавься от Клиффа! – коротко бросил Хев, выцеливая что-то в дали.

Не до конца понимая мотивы Хева Иеремия бросился вниз. Лестница, испещренная пулевыми отверстиями, моментально рассыпалась под весом Иеремии. Выбравшись из-под обломков лестницы и перекрытий Иеремия застал следующую картину: Кросс, держа в окровавленной руке револьвер, старательно пытался попасть патроном в камору, а перед ним стоял тот самый толстяк с простреленной шляпой. Как и Кросс бандит был занят тем, что заряжал свой пистолет – Волканик. Вся его морда была покрыта татуировками и шрамами. Он не спускал глаз со священника и не обращал абсолютно никакого внимания на Иеремию. Последний же, недолго думая, поднял свой кольт и выстрелил в грудь толстяка. Тот покачнулся. Но все, чего добился Иеремия – лишь привлек внимание.

Толстяк перестал заряжать пистолет – видимо, решил, что имеющихся пуль хватит избавиться от надоедливых насекомых в лице Иеремии и Кросса. Счет пошел на секунды. Иеремия-то уж точно переживет толстяка. А вот переживет ли Кросс? Иеремия как-то не привык пускать в расход своих спутников. Он тут же разжал пальцы выпуская кольт и потянулся к Скофилду. Иеремия был достаточно быстр. Но в данному случае ему требовалось сделать два действия в то время, как противнику только одно. К тому же, Иеремия все еще лежал в груде обломков, а не твердо стоял на ногах. И все же он успел схватить Скофилд и даже вынул его из кобуры, но толстяк уже успел навести на него свой пистолет. Ему оставалось лишь нажать на спусковой крючок.

В этот же момент и Кросс справился с болью в руке. Он зарядил все лишь один патрон. Но, как и толстяк решил, что этого вполне достаточно. Кросс выстрелил от бедра. Годы практики никуда не делись. Пуля попала толстяку в лицо. Разумеется, она его не убила. Она раздробила скулу моментально ослепив толстяка на один глаз. Как раз тот самый, которым он целился в Иеремию. Боль и дезориентация сделали свое дело – толстяк промазал. Что дало Иеремии время сделать финальное движение. Он выхватил Скофилд и не раздумывая разрядил весь барабан в противника.

Еще прежде, чем толстяк рухнул в пыль, Иеремия кинулся сквозь завалы к Кроссу. Тот, вместо того, чтобы перевязать раненую руку вновь пытался зарядить револьвер. Иеремия дернул его за жилет по направлению к пути отступления. Но Кросс заартачился и принялся мотать головой в разные стороны с такой силой, что пыль, осевшая на волосах, образовала вокруг головы небольшое облачко.

– Шериф все еще там! – прокричал Кросс перекрывая звуки пальбы.

– Он уже мертв!

Иеремия был в этом уверен. Шериф Оукли засел на передовой. И хоть все здание было заполнено пылью и дымом, было очевидно, что от укрытия шерифа не осталось и следа.

– Мы этого не знаем!

Кросс прыгнул в проем и попытался ползком добраться до тела своего друга. Но Иеремия ухватил его за штанину и силой оттащил назад.

– Я найду его! А ты – в тоннель! Живо!

– А как же Хев?

Иеремия прислушался. Среди всеобщего шума выделялись четкие равномерные сухие щелчки – это Хев передергивал затвор винтовки. «Какого черта он там делает?» – подумал Иеремия и тут же сам ответил на свой вопрос. Хев не пытается перебить оставшихся бандитов. Это огонь на подавление. На самом деле он просто ждет сигнала к отступлению, чтобы подпалить фитиль заложенной по периметру взрывчатки.

– Все идет по плану!

Иеремия рывком практически бросил Кросса в сторону тоннеля. А сам, упав на живот, пополз в сторону места, некогда служившего укрытием шерифа. Продвижение давалось с трудом, путь преграждали обломки. Если деревянные фрагменты еще можно было сдвинуть в сторону, то бетонные приходилось переползать. Острые края больно впивались в тело. Оставалось только догадываться какой спектр ощущений испытывает Кросс. Превозмогая боль и преодолевая препятствия Иеремия добрался до шерифа. И – о, чудо! – он был все еще жив. Тяжело ранен, но жив. Его придавило балкой, которая приняла на себя пули, предназначавшиеся шерифу. Теперь предстояло решить, как его вытащить.