Текст книги "Зоопарк доктора Менгеле"

Глава 5. Размышления под сенью платана

Орландо Виллалобос был почти ровесником Мино, старше всего на семь дней. Он приехал в этот город два года назад из маленькой деревни в глубине страны после того, как его отец, протестуя против постоянных измен жены с заезжими продавцами автомобилей, залез на мачту высокого напряжения и абсолютно преднамеренно схватился обеими руками за оголенные провода, зажарив себя на месте. После этого трагического события мать юноши, та самая изменщица, глубоко раскаявшись в своем поведении, бросилась под колеса «Шевроле» деревенского старосты. Так Орландо стал сиротой. Ни братьев, ни сестер, ни каких-либо других родственников у него не было. Оставшись без средств к существованию, Орландо подался на восток и прибился к компании забойщиков свиней. Иногда они работали на больших фермах, и Орландо постепенно стал довольно умелым мясником. Но если бы на этом его неприятности закончились! Мясники постоянно ссорились и ругались, и однажды вечером после того, как было выпито изрядное количество агуардиенте, разразилась страшная драка. В ход пошли ножи, а так как мясники хорошо знали свое дело, все закончилось тем, что четверо были ранены так сильно, что истекли кровью. Орландо удалось бежать, и после нескольких дней бродяжничества он попал сюда, в этот город. Он жил у реки за парком в маленькой хибарке, которую сложил сам из досок от ящиков. На жизнь он зарабатывал любой работой – от покраски рыболовецких лодок до сбора кокосов с диких пальм, растущих вдоль реки. Он был готов на все, кроме краж и попрошайничества, так рассказал Орландо Мино, пока они сидели в таверне Омара и ели куриный суп со свежим пшеничным хлебом, который купил Мино.

– Кроме краж? Но ведь ты украл этот нож?

– Ерунда. Я и не думал красть этот нож. Я собирался одолжить его на пару дней, максимум – на неделю. Тем более этот жадина Гомез должен мне деньги за все те дни, когда я подметал тротуар у его лавки. Да, он меня об этом не просил, но я-то это делал. Я очень часто делаю то, что считаю нужным, и очень часто мне платят за это намного больше, чем я бы получил, если бы меня наняли выполнить эту работу. Некоторые люди очень ценят, когда не приходится ни о чем просить, особенно когда дело, на первый взгляд, не первой необходимости. Только не этот толстяк идиот Гомез!

Орландо посмотрел на Мино ясными темными глазами.

– И все-таки, – Мино очень интересовал нож, – зачем тебе именно этот нож? Если тебе нужен был нож для какого-то дела, ты бы мог легко попросить его, например, у рыбаков?

– Ха-ха! В этой стране попросить у кого-нибудь нож – значит почти то же самое, что попросить поделиться невестой! Ты не местный, я понимаю.

Мино задумался. Нож – это оружие. Он знал, что в этой стране запрещено продавать ружья и пистолеты, как и патроны в магазинах. Поэтому ножи, безусловно, были необходимы. Он подумал о пистолете и патронташе, которые лежали в его комнате в пансионе. Нужно было спрятать их, пока никто не нашел.

– И ты собирался срезать кокосы этим ножом?

Орландо откинулся на стуле и захохотал так, что обнажились его белые безупречные зубы.

– Кокосы, ха-ха-ха! Ну да, и это тоже. Послушай-ка, сегодня будет вечеринка, и ты, разумеется, на нее приглашен, – он наклонился к Мино и прошептал: – Я выследил толстую свинью, она бродит вдоль реки и роет землю. Она ничья, я уверен в этом на сто процентов. Она ночует в кустах за моим домом. Наверняка сбежала с какой-нибудь фермы. Я задумал забить ее. Но, конечно, как профессионал, я знаю, что для этого нужен хороший нож. Вот этот, – сказал он, похлопывая по груди. – Я собрал дрова и выкопал яму для костра. Все готово. Сегодня вечером все случится. Я пригласил Пепиту, Ильдебранду и Фелисию. Будет настоящий праздник, наедимся до отвала. И еще останется на несколько недель. Ты будешь почетным гостем!

Мино взял солонку и вытряс из нее несколько крупинок на стол. Раздавил их указательным пальцем. Ему нравился Орландо. Когда он лежал на улице под сапогами солдат, Мино заметил у него в глазах что-то очень знакомое. Смесь своенравия, ненависти и гордости. Что-то, что нельзя утаить. К тому же Орландо – бездомный сирота, как и он сам.

– Иностранец, amigo. Ты помог мне. За это я угощу тебя свининой. Но расскажи, кто же ты такой. Откуда ты, как тебя зовут?

И Мино рассказал. Рассказал, что его отец стоит на скале в одной из соседних стран в ожидании революции, что его мышцы потихоньку превращаются в волокна кактуса из-за безграничного терпения и безграничного же употребления кактусового вина, что отец его, короче говоря, помешался умом и что он, Карлос Ибаньез, был вынужден покинуть его, чтобы не заразиться кактусовой болезнью. Пройдя через разные испытания, он оказался здесь и не намерен возвращаться обратно. Он пока не знал, чем займется. Теперь, после того как он заплатил тридцать боливаров за этот нож, у него осталось не больше ста боливаров. Надолго этого не хватит.

Юноши просидели в «Таверне Омара» несколько часов, разговаривая обо всем на свете. Мино почувствовал, что не говорил столько за всю свою жизнь. Потом они прошлись по парку и поднялись вдоль реки к домику Орландо.

Домик выглядел довольно дряхлым. Но крыша не протекала, заверил Орландо. Сам он там только читал, спал и укрывался от дождя. Возле домика вокруг глубокой заваленной дровами ямы стояли четыре автомобильных сиденья. Орландо нашел их на свалках, которых повсюду было очень много, и притащил сюда. Сидеть на них было приятно. Вдоль реки было полно ящериц, маленьких и больших.

Охота на свинью началась.

Орландо строго-настрого приказал Мино держаться возле дома. Он сам со всем справится, потому что тщательно все спланировал. С этими словами он исчез в зарослях кустарника чуть выше по реке. Прошло всего несколько минут, и Мино услышал душераздирающий вопль. Вопила несчастная свинья. Затем все стихло.

Через четверть часа Мино услышал в кустах пыхтение и сопение. Вскоре появился Орландо, он волок за собой огромную свиную тушу. Он был весь в крови. На лице у него расплылась довольная улыбка.

– Профессионально сработано, а? – он показал на вскрытую тушу со вспоротым и вычищенным животом. – А свинка-то супоросная. У нее в животе семь полностью сформировавшихся поросят. Деликатес из деликатесов! Теперь нужно ее подвесить, если мы хотим успеть до прихода девушек. Тушу нужно запекать не меньше четырех часов.

Они подложили дров и зажгли костер. Затем они собрали большие листья банановых деревьев, которые давно уже не плодоносили. Потом, после того как Орландо вымылся и постирал в реке одежду, они сидели и смотрели на пылающий огонь, и Мино сказал:

– Мне нужна работа.

– Да для такого смышленого парня, как ты, это вообще не проблема, – ответил Орландо. – Если ты захочешь, через десять лет станешь бургомистром. А вот я плевать хотел на постоянную работу. Сегодня тут, завтра там, вот это по мне. Чтобы я мог лечь на спину и смотреть на голубое небо, как только захочу. К тому же мне нужно много свободного времени, чтобы ухаживать за девушками. Ты вообще заметил, сколько в этом городе красивых девушек? Пепита, Ильдебранда и Фелисия – лишь некоторые из них. Стоит мне щелкнуть пальцами, как они тут же прибегают ко мне в гости.

Мино посмотрел на Орландо. Он вполне понимал, что привлекало девушек. Молодое тело, гибкое и стройное, гладкая мягкая кожа, скульптурные характерные черты лица. К тому же он просто излучал сердечность.

Орландо решил, что костер разгорелся достаточно сильно. Они тщательно завернули тушу в банановые листья. Обмотали ее проволокой, чтобы они получше держались. Затем они закопали тушу в углях вместе с семью нерожденными поросятами, которых положили сверху. И присыпали землей. Там они должны были запекаться несколько часов.

– У нас есть все, что нужно, для большой fiesta! – сказал Орландо и поджег окурок сигары, который достал из стены дома. – У нас тут свинины на целую деревню, две бутылки рома, которые мне дал сеньор Обинго за различные услуги, соль и перец! Olé, amigo!

У Мино неожиданно улучшилось настроение. Он радовался.

Ильдебранда была самой красивой из трех девушек, которые, хихикая, шли по берегу реки к домику Орландо. Она была высокой, стройной, бедра ее были упругими, а глаза сияли. Пепита и Фелисия были ниже подруги, круглее и пышнее, они напоминали маленьких женщин, которые отточенными движениями покачивали бедрами при ходьбе, словно показывая, что достаточно созрели для того, чтобы привлекать взрослых мужчин. Всем им было по пятнадцать лет, сказал Орландо.

Вставая с кресла, чтобы представиться, Мино почувствовал, что краснеет.

Фелисия положила на траву возле дома большой букет орхидей, и Орландо поспешил наполнить жестяную банку водой и поставить в нее цветы, предварительно поцеловав каждый цветок.

Девушки уселись на широкое сиденье от «Шевроле» и перешептывались, поглядывая на Мино, усердно перемешивавшего палкой угли. Он подумал, что ему не стоит раскрывать слишком широко рот, чтобы они не заметили отсутствие у него двух зубов. Орландо смешивал колу с ромом в надлежащих пропорциях в большом пластиковом ведре. От ямы, в которой была погребена свинья, исходил чарующий аромат.

Никаких других строений поблизости от домика Орландо не было. Желто-коричневая река тихо журчала рядом, а тень от пальм авоары и пино защищала от палящего послеполуденного солнца. Птица парана, громко крича, кружилась над кострищем, привлеченная аппетитным ароматом.

Груди Ильдебранды, наверное, покрупнее цитрона, подумал Мино и решился поднять взгляд. Сквозь светлый материал хлопкового платья Ильдебранды он мог их разглядеть. Она улыбнулась ему, и он поспешил перевести взгляд на птицу парану.

Орландо наконец закончил смешивать напиток и пустил ведро по кругу. Девушки хихикали, пили и кашляли. Мино взял в руки ведро. Он еще никогда по-настоящему не пил алкоголь. Он только пробовал вино. Но сейчас он участвовал в вечеринке. Он был среди друзей, друзей его возраста. Он сделал два хороших глотка и закашлялся. Горло и грудь обожгло. Было приятно.

Орландо засмеялся и принялся танцевать вокруг с ведром.

– Выпьем же за душу нашей свинки, которая плотным дымом воспаряет сейчас к небесам. Плотный дым от плотной души!

Затем он упал в объятия Фелисии и Пепиты и страстно поцеловал обеих, лаская руками две пары грудей. Они захихикали и, смеясь, принялись щипать его за ягодицы и бедра.

– А теперь, дорогие гости, – продолжал Орландо, – начинается большой пир. Ильдебранда, надеюсь, ты не забыла машинку для самбы?

Ильдебранда закивала головой и принялась рыться в сумке. Она достала небольшой магнитофон и несколько кассет. Она нажала какие-то кнопки и «машинка для самбы» заиграла «O mundo malnor» Пиксингиньи[25]25
  Скорее всего, автор имеет в виду популярную самбу «O mundo melhor» («Лучший мир») одного из знаменитых композиторов Бразилии Альфредо да Роча Виана Фильо, известного как Пиксингинья.


[Закрыть], при звуках которой птица парана исчезла между кронами пальм. Мино и Орландо принялись выкапывать запеченную свинину из углей.

Сначала из листьев достали поросят. Их подали на новых свежих листьях, уложенных вокруг большой туши. Жестяные банки с солью и красным перцем стояли на небольшом деревянном ящике вместе с дюжиной зеленых лимонов. Пиршество началось!

Следующий час и оргию вкуса Мино не забудет никогда. Он и не подозревал, что свинина может быть настолько вкусной. Орландо пел и орал с набитым ртом, девушки танцевали самбу, виляя бедрами и выбрасывая в реку обглоданные кости, жир и шкуру. Мино пил из ведра, и музыка стала отдаваться у него в ступнях, и все вокруг заиграло ярчайшими красками. Когда начало темнеть, Орландо разжег огромный костер.

Мино сидел на сиденье от «Шевроле» между Пепитой и Ильдебрандой. Ильдебранда гладила его по бедру, Пепита щекотала шею. Орландо ушел в домик вместе с Фелисией.

– Когда я встретил вождя племени обохо глубоко в джунглях несколько лет назад, – сказал Мино, пытаясь говорить четко, – он был таким толстым, что, когда он шел, его живот тащился за ним по земле.

Пепита завизжала от смеха и спустилась к реке пописать. Ильдебранда обвила шею Мино второй рукой и притянула его голову к себе. Мино поцеловал ее и почувствовал, как открылись ее мягкие губы. Затем он резко вскочил и убежал к гаснущему костру. Подбросил в него несколько веточек. А потом бросился к пальмам, растущим за домом.

Низ живота был готов лопнуть. Он попытался выпустить мочу, но у него ничего не вышло. Безжизненная бесчувственная сосиска болталась у него в руке. Его уничтожили. Мужчину в нем убили. Его затошнило и вырвало. Большими непрожеванными кусками свинины. Темнота мерцала огоньками. Светлячки. Тысячи светлячков. На правой стороне его головы грохотал водопад, смешиваясь с ритмами самбы. Он почесал шрам на месте бывшего уха и изо всех сил потряс головой. Водопад утих, светлячки исчезли. Из домика раздавались стоны.

В слабом свете костра он разглядел бледную задницу Орландо. Она двигалась вверх и вниз между раскинутых бедер Фелисии. Он видел, как сверкали ее глаза, когда она прижималась низом живота к Орландо.

Мино отпрянул, обошел домик и вернулся к костру. Он уселся на пустое кресло напротив Ильдебранды. Между ними было пламя. Пепита вернулась от реки, подошла к дому и вошла внутрь. Мино услышал ее шепот: «Можно мне к вам присоединиться, querido?» А затем фырканье и радостный смех Орландо.

Он встретился взглядом с Ильдебрандой. Ее глаза манили и притягивали. Он не отвел взгляд. Ее ладони лежали на бедрах. Он видел ее нагие коричневые ноги. Платье заканчивалось у коленей. Она села прямо перед ним, он заметил, что она чуть развела колени, а потом свела их и снова раскрыла, в этот раз чуть шире. Она продолжала так двигаться, не сводя с него взгляда. Внезапно она полностью раскрыла колени и запустила руку между ног, кивнув Мино.

Он поднялся и замер, словно кот, готовый к прыжку. Затем он прошел мимо костра и осторожно сел на сиденье рядом с ней. Одну руку он положил ей между ног, а вторую – на грудь. Она полностью подалась к нему, и он тяжело задышал, почувствовав, какая она влажная вокруг тугой маленькой щелки. В этот момент из дома послышался громкий вопль, и оттуда вышел Орландо со спущенными до колен брюками.

– Помогите! – закричал он, натягивая брюки. – Они сумасшедшие! Им всегда мало! В следующий раз, когда вы придете, я позабочусь о том, чтобы вас ждал целый батальон изнемогающих мясников с ферм Айачуко. Двум парням в полном расцвете, таким, как мы с Карлосом, с вами не справиться, не так ли, amigo? Берегись Ильдебранды, она худшая из них, она высосет из тебя все соки и бросит тебя лежать, словно засохшую на солнце змею.

Орландо упал на кресло возле Мино и Ильдебранды и жадно отпил из ведра.

Сразу же после этого из домика вышли Фелисия и Пепита, они хихикали, поправляя юбки и прически. Они подтащили одно кресло к другому и уселись. Орландо снова отправил ведро по кругу, а Ильдебранда включила звуки самбы на полную громкость. И все пятеро принялись танцевать вокруг костра.

Первое ведро опустело, они принялись за второе, и тут Мино упал спиной на жареную тушу. Хрустнуло, ломаясь, ребро. Он остался лежать, обеими руками вцепившись в теплое мясо. Он ел и смеялся, а остальные сидели рядом на корточках и делали вид, что путают его ноги с ногами свиньи, пытаясь набить себе рот до отказа.

– Зоопарк Менгеле! – закричал Орландо. – Это зоопарк Менгеле в лучшем виде! Так и надо! Пусть так будет всегда!

– Зоопарк Ме-енгеле? – икнула Пепита.

– Идиоты, бородавочники, лягушки! – Орландо впал в экстаз. – «Hora da enseñañza!»[26]26
  Время учиться (исп.).


[Закрыть]

С этими словами он, шатаясь, дошел до своего домика и вернулся с целой стопкой книг, которые он бросил на сиденье «Шевроле».

– Библиотека, – сказал он. – А вы думаете, кто каждый день ходит в библиотеку в поисках самых удивительных историй? Орландо Виллалобос, amigos, Орландо прочитал почти все книги на всех полках. Вы вряд ли могли подумать такое о простом мяснике родом из крохотной деревушки, не так ли?

Мино удобно устроился на свиной туше и, обгладывая жареное ребрышко, изо всех сил пытался следить за мыслью Орландо.

Орландо достал одну из книг.

– Хуан Рульфо, – сказал он. – Вам бы следовало почитать его книги вместо того, чтобы целыми днями думать о свинине и траханье. «Равнина в огне». Или вот эта, Диего Пез, «Кровные братья». А что вы, собственно, хотите узнать? Зачем я притащил сюда все эти книги? Они ведь тоже все вымажутся в жире!

– Зоопарк Менгеле, – сказала Ильдебранда. – Ты сказал «зоопарк Менгеле».

– А, да, точно, – пробормотал Орландо. – Вы, наверное, никогда и не слышали об Йозефе Менгеле. Нацистском враче, который бежал сюда после войны. Он резал евреев и кормил ими крыс в своей лаборатории. Он пересадил голову еврея на тело павиана. Вот смотрите! – Орландо открыл толстую книгу.

– «Эксперименты Менгеле в джунглях» – книга профессора Гелло Лунгера. В ней говорится о планах этого доктора-нациста превратить всю Латинскую Америку в свой личный зоологический сад. Зоопарк Менгеле. Ха-ха! Сегодня весь мир превратился в один большой зоопарк Менгеле. Без какой-либо помощи Йозефа Менгеле. Огромный сумасшедший дом. И мы прекрасно в нем устроились! Выпьем!

Мино чувствовал, что свиной жир покрыл его с ног до головы. Некоторые угольки все еще тлели. Было тихо, лишь с сиденья «Шевроле» раздавался глубокий храп. Он разглядел черты лежащего на спине Орландо. Девушек нигде не было. Весь в свином жире, Мино встал с туши. Его тошнило, голова болела.

Он побрел сквозь тьму вдоль реки и дошел до парка. Там он сориентировался и направился к своему пансиону. В комнате он скинул вонючую одежду, тщательно вымылся с мылом и холодной водой и забрался под одеяло.

Мино проснулся оттого, что солнце светило ему прямо в лицо. Почти сразу же он услышал, как часы на церковной башне пробили одиннадцать. Хозяйка пансиона, сеньора Фенд, ругалась на улице на своих детей.

Зоопарк Менгеле, подумал Мино.

Сон. Ему приснился сказочный яркий сон. Он закрыл глаза и попытался заснуть снова. Там были он и Мария Эстрелла. На причале. Его любимая Мария Эстрелла. Внезапно он почувствовал, что внизу живота что-то напряглось и набухло. Он не поверил своим глазам, уставившись на приподнявшееся одеяло. Именно там, где надо, вздымался большой бугорок. Правда ли…? Мино осторожно запустил руку под одеяло и потрогал его. Член был упругим, толстым и теплым. Он вздымался наверх.

Мино спрыгнул на пол. Потанцевал возле зеркала. Поблагодарил всех святых, имена которых пришли ему в голову. Поблагодарил Орландо. Поблагодарил Пепиту, Фелисию и Ильдебранду. Но прежде всего он поблагодарил Марию Эстреллу. Именно сон о ней пробудил в нем снова мужское начало!

С большим трудом он смог пописать в раковину, потому что струей из его суперупругого члена управлять было очень сложно. Опустев, член опустился в нормальное спокойное положение.

Мино был вне себя от счастья. Он взял мыло и таз с горячей водой из прачечной и занялся своей одеждой.

Вечером, когда одежда высохла, он пошел в «Таверну Омара» поесть куриного супа с белым хлебом.

Они лежали под сенью платана в парке. Орландо скинул сандалии и болтал пальцами ног в воздухе.

– Нищий, – сказал он. – А кто не нищий?

У Мино закончились деньги. Это случилось через три дня после вечеринки Орландо. Юноши ежедневно встречались в «Таверне Омара». Оттуда они уходили в парк и садились под платан.

– Один из мясников, с которыми я работал, был немцем. Именно он и рассказал мне о Йозефе Менгеле. И о том, как он пришил член осла карлику. Самый маленький человек на земле с самым большим членом. Немец обучил меня своему языку. Ich spreche Deutsch! – Орландо засмеялся.

Лежа на спине, Мино жонглировал четырьмя камушками. В траве рядом с ним лежала стопка книг, которые он взял в библиотеке. Учебник о Lepidoptera, чешуекрылых, несколько исторических книг и роман Хуана Рульфо.

– Может, в баре или в кафе в ливанском квартале, – сказал Мино. – Может, там я найду работу.

– Claro, amigo. Завтра. Сегодня будем лениться до тех пор, пока Бог не засунет солнце в свой мешок. Когда заквакают лягушки, Орландо унесется мечтами под хорошую книгу в своем уютном домике. Кстати, а ты знаешь, кто я на самом деле такой?

– Нет! – удивленно ответил Мино, поднимаясь на локтях.

– Я ягуар, огонь и солнце, – провозгласил Орландо, всплескивая руками. – Я одаренный, именно поэтому я до сих пор не угодил в клетку зоопарка Менгеле.

И он улыбнулся своей белоснежной улыбкой.

Карабины двух солдат, прогуливавшихся по тропинке неподалеку, сверкали на солнце. Мино сплюнул и сказал:

– Самое прекрасное в ремесле волшебника заключается в том, что, стоит мне увидеть униформу, как я сощуриваюсь, и все исчезает: форма, оружие, штыки и шлемы, они просто растворяются в воздухе. Ведь солдаты именно что НИЧТО, они тоньше воздуха.

– Так и есть, – кивнул Орландо, – а когда ты смотришь своим магическим взглядом на меня, что ты видишь?

– Скалящегося ягуара, желтые языки огня и яркое солнце.

– Muchas gracias, Карлос, ты настоящий друг. Ты проникаешь в суть вещей, а это доступно лишь великим поэтам. Ты великий поэт.

– Я живу в толще воды, – Мино опустил камушки на землю. – Я живу в толще воды и считаю людей. Большинство из них бесцветные, словно неприкаянные тени. Они отгоняют от себя цвет. Их стало слишком много. Сегодня на земле живет на два миллиарда больше людей, чем нужно. Им скучно, и поэтому они разрушают мир.

– Ты человек, и я человек, – Орландо покачал головой.

– Да, но мы живем в толще воды, в этом наше отличие. Мы видим, как цвет рассыпается на крохотные капельки. Но даже мы не знаем, что такое цвет. Если бы я был настоящим волшебником, я бы знал все тайны цвета и света.

– Ты говоришь как старый вождь инков.

– Я ношу на шее украшение Тамбурина Дождевого Леса.

Мино достал из-за пазухи украшение. Орландо внимательно осмотрел его.

– Ты можешь получить за него приличные деньги, – сказал он.

Мино без колебаний убрал украшение обратно. Небесно-голубая бабочка Marsyas уселась на куст маки рядом с ним. Мино знал, что поймать ее без сачка невозможно. Он встал и собрал свои книги.

– Может быть, завтра я найду работу, – сказал он.

Почему столько ливанцев осело именно в этом городе, никто не знал. Здесь жили несколько сотен ливанцев, у них была своя улица с кафе, магазинами и барами. На улице к югу от бара «Сталинград» было полно вывесок со странными буквами. Мино нравилось бродить там, он и сам не знал, почему ливанцы вызывали в нем симпатию.

Было утро, и он отправился на разведку. Он внимательно осматривал каждый бар и каждое кафе. Ему нужно было найти такое место, где было много посетителей и где нужна была помощь. К тому же хозяин заведения должен был вызвать у Мино доверие. В конце концов выбор пал на маленький бар в самом конце улицы; в баре подавали плотный свежезаваренный кофе в маленьких голубых чашечках вместе со свежим миндальным пирогом. А также и все другие напитки. Здесь почти все время были люди. Хозяин обслуживал бар один, у него на лбу постоянно сверкали капельки пота. Это был крупный, высокий ливанец с черными усами и лошадиными зубами. Когда он улыбался и потирал свои верхние зубы, а делал он так почти постоянно, его глаза тонули в добродушном лице. Бар назывался «Педро Бахтар Аш», а хозяина звали Бахтар Сулейман Аш Аши.

Все это Мино выяснил и запомнил.

Когда Мино вошел, бар был почти полон. Он отыскал себе место за барной стойкой и заказал стакан кокосового молока со льдом. Бахтар вытирал пот со лба, бегая туда-сюда. Когда Мино получил свой стакан, он проговорил, словно невзначай: «Много дел, сеньор!»

– Si, si, si, – ответил Бахтар, вытирая стойку тряпкой.

Мино посмотрел на столы в заведении. На них было полно грязных чашек, тарелок и стаканов, которые Бахтар не успевал убирать. Он был полностью занят кофемашиной за стойкой. Мино маленькими глотками выпил кокосовое молоко, поджидая подходящего случая.

– Слишком много дел, сеньор, – сказал он, выкладывая на стойку свои последние деньги. – Смотрите, сеньор Бахтар.

С этими словами Мино встал из-за стойки и подошел к ближайшему столу. Со скоростью и ловкостью, присущими только фокусникам, он убрал столик, жонглируя чашками и стаканами. Через мгновение он поставил все на стойку перед Бахтаром, застывшим словно вопросительный знак и потиравшим верхние зубы пальцем. Мино убрал так же и второй стол. А потом и третий, и четвертый. Наконец, Мино убрал все столы, последние три стакана взмыли в воздух, потом Мино элегантно поймал их и поставил на стойку.

Посетители с большим интересом следили за невероятной уборкой, а когда Мино вернулся на свое место за стойкой, раздались аплодисменты. Люди смеялись, хлопали в ладоши и свистели. Мино слегка поклонился и повернулся к Бахтару, тот все так же стоял, потирая пальцами зубы.

– Если вам нужна помощь, обратитесь ко мне, – сказал он.

– Приходи к закрытию, парень, и мы поговорим. В одиннадцать.

Бахтар утер пот и снова повернулся к кофемашине.

В половине двенадцатого того же дня у Мино появилась работа. За десять боливаров в день плюс чаевые он должен был работать с одиннадцати часов утра до одиннадцати часов вечера. Трехчасовая сиеста в середине дня. Выходные оговаривались по необходимости. Бахтар крепко и твердо пожал руку Мино.

Благодаря слухам о том, что в баре «Педро Бахтар Аш» работает потрясающий жонглер, посещаемость заметно выросла. За барной стойкой почти никогда не было мест. К своей радости, Мино выяснил, что может зарабатывать на чаевых почти втрое больше ежедневной зарплаты. Но у него был важный принцип, и он с первого же дня заявил о нем Бахтару: никаких фокусов по заказу. То, как он обращался с чашками и тарелками, было его естественным методом работы. Никакие пьяные рыбаки не могли заставить его показать фокусы по своей прихоти. Все трюки исполнялись естественно, когда кто-то уходил и нужно было убрать столик. Но частенько кто-то заказывал кофе и напитки в шотах, одним махом выпивал все это, а потом вставал у дверей, чтобы посмотреть на работу Мино. В таких случаях Мино получал особенно щедрые чаевые и показывал невероятные фокусы, от которых посетители раскрывали рты. А Бахтар, потирая зубы и покачивая головой, не мог нарадоваться на своего нового помощника.

Сиесту Мино проводил в парке вместе с Орландо или один, если товарищу вздумалось поработать.

– Кто такой Муаммар Каддафи? – спросил однажды Мино Бахтара, когда они закрылись на сиесту.

Он показал на фотографию, висевшую над кассой.

– Один из немногих апостолов справедливости на этой земле, – Бахтар пригладил усы.

Он рассказал Мино о Муаммаре Каддафи и об исламской революции. Что-то Мино уже знал из книг по истории, которые прочитал, но он с интересом слушал. Под фотографией Каддафи в золотой рамке висела большая карикатура. На ней была изображена женщина, а точнее, ведьма с телом грифа и когтями, прижимавшая к себе кричащего ребенка. Женщина-гриф говорила: «Нет никаких палестинцев, есть только арабские террористы».

– Голда Меир, – кивнул Бахтар.

И объяснил Мино, кто она такая и кто такие палестинцы.

Вместо парка Мино направился прямиком в библиотеку. Там он попросил показать ему все книги о той части мира, которая называется Ближним Востоком, и об арабских странах. В пансион он притащил около двадцати книг. Кое-что, что сказал Бахтар, запало в душу Мино: почти все правоверные арабы вели и всегда будут вести беспощадную войну против американских империалистов. Против гринго. Против угнетения и извлечения прибыли. Мино не терпелось узнать побольше об этой войне.

Так получилось, что пока Орландо и Мино прохлаждались под сенью платана, туда же приходили Ильдебранда, Пепита, Фелисия и другие девушки. Орландо флиртовал со всеми, никого не выделяя. Мино в шутку держался от девушек подальше, объясняя это тем, что помолвлен с дочерью вождя племени обохо Тамбурином Дождевого Леса. Если он нарушит данное ей слово, на его теле появятся желтые волдыри, из-за которых у него пропадут мышцы, он сгорбится и превратится в карлика. А так как могущество вождя племени обохо не вызывало никакого сомнения, он целиком и полностью верил в это. Но так как пальцы и руки не были вместилищем сердечной страсти, он вполне мог погладить кого-нибудь здесь или там. И девушки охотно играли с пальцами Мино.

Но однажды вечером, возвращаясь с работы, Мино встретил Ильдебранду, она шла с подругами из кино. Она пошла с ним в пансион. В ту ночь Мино не спал ни минуты. Ильдебранда выпила его до последней капли, а когда прокричал петух из сада сеньоры Пекаль, постель юноши оказалась в жутком беспорядке.

– Теперь ты избавлен от проклятия вождя обохо, – сказала Ильдебранда и ушла из пансиона так, что хозяйка ее не заметила.

В тот день Мино перед работой зашел на почту. Он отправил письмо Марии Эстрелле Пинья. Он писал, что скоро приедет домой и что у него все хорошо. Он зарабатывал деньги на дорогу домой.

Через четыре дня после праздника святого Иоанна Крестителя в ливанском квартале произошла катастрофа. Истребитель правительства упал на улицу возле бара «Сталинград», раздавив четыре дома и двенадцать автомобилей. Возникший пожар удалось быстро потушить. Сорок три человека, включая летчика, погибли. Среди них был младший брат Бахтара Али Аш Аши, только что приехавший из Ливана.

Поговаривали, что это была спланированная акция правительства, желавшего выгнать ливанцев из страны. Ведь они могли скрывать террористов, протестующих против свободного мира. Но все это были лишь слухи, подтверждения которым не находилось. Как и тому, что Гектор Боргас, застреливший трех знаменитых братьев-коммунистов Фелипе, Герро и Фердинанда, получил от ЦРУ миллион долларов. Как и тому, что в лекарствах, которые правительство раздавало бедным индейским племенам, проживавшим в глубине страны в районах, богатых минеральными ископаемыми, содержались бактерии холеры.

Целую неделю бар Бахтара был закрыт в знак траура по погибшему брату. По всему ливанскому кварталу развевались траурные флаги. Останки самолета-истребителя прибили к стенам и закрасили фашистскими символами. Рыбаки выразили скорбь своим способом, вывалив возле ворот дома главного полицейского города, капитана Леопольдо Вультуры, целую гору тухлой рыбы. Рыбаки дружили с ливанцами, а те всегда их привечали.

Орландо тоже потрясла эта трагедия. Сидя под платаном, он сказал Мино:

– Мы поедем в твою страну, отыщем кактус и твоего отца и присоединимся к революции. У него, по крайней мере, есть оружие. А здесь, в этой мясной лавке, одни ножи!

– И зачем же тебе оружие? – поинтересовался Мино, посасывая нектар орхидеи.

– Чтобы застрелить местного бургомистра! – холодно промолвил Орландо.