Текст книги "Социология политических партий"

Как показывают социологические исследования, многие люди тогда еще верили, что демократические и рыночные реформы существенно повысят жизненный уровень жителей Советского Союза и Белоруссии.

Международная контрреволюция ни на один день не оставляла желания уничтожить существующую в социалистических странах политическую систему. В ход шло все: ложь, шантаж, подкуп.

Господствовало откровеннейшее фарисейство, полнейшая беспринципность некоторых руководителей партийных структур. Вот какие телеграммы слали они Леониду Брежневу. Секретарь Ставропольского крайкома КПСС М. С. Горбачев: «Дорогой Леонид Ильич! Всегда и всюду Вы являли собой образец руководителя ленинского типа, сочетающего в себе глубокую убежденность, мудрость, огромный организаторский талант, новаторский дух и высочайшую энергию с большевицкой принципиальностью, настойчивостью в осуществлении грандиозных задач коммунистического строительства, с душевной щедростью и любовью к людям…» Секретарь Свердловского обкома КПСС Б. Ельцин: «Дорогой Леонид Ильич! Нас восхищает Ваша мудрость, огромный организаторский талант и человеческое обаяние, восхищает кипучая энергия, с которой Вы отдаете свои силы и знания строительству коммунизма. Вся Ваша жизнь служит для нас замечательным и вдохновляющим примером…» Секретарь ЦК Компартии Грузии Э. Шеварнадзе: «Глубокоуважаемый Леонид Ильич! Торжественно отмечается у нас повсеместно день Вашего рождения. И нет сегодня в республике города или села, нет дома или семьи, где люди не желали бы вам, дорогой Леонид Ильич, всего того, что желаешь самому близкому и самому дорогому человеку…» [279].

А что они потом говорили «о дорогом Владимире Ильиче»? Секретарь Минского горкома КПБ Петр Кузьмич Кравченко, через некоторое время ставший одним из лидеров антикоммунистической оппозиции, в статье «Сверять курс по Ильичу» писал: «В последнее время, как это ни парадоксально, наступившая гласность породила и определенные издержки. Появился своеобразно понятый плюрализм. Некоторые незыблемые для каждого из нас, коммуниста и беспартийного, понятия кое-кто пытается переиначить, перелицевать, придать им какой-то иной смысл. Мы против этого… Новое, будущее, как учил нас Ленин, состоит, прежде всего, в умении учитывать все плюсы и минусы прошлого, успешно применять их в новых условиях. Для нас, партийных работников, ленинский стиль работы не какая-то застывшая догма, набор определенных теоретических аксессуаров… но вечно живое, творческое учение» [411].

Компартия Белоруссии, ее руководство в сложнейшие моменты не проявили настойчивости, принципиальности, элементарного мужества, шли в кильватере центра, в результате, также допустили значительное количество ошибок. Например, на XXXI съезде КПБ не был принят устав партии, не была завершена разработка программы, что было использовано ее оппонентами.

В руководстве Компартии Белоруссии, ее комитетов не нашлось достаточного количества стойких борцов, способных вести напряженную борьбу в изменившихся политических условиях.

Решение о приостановке деятельности КПСС – КПБ было принято с грубым нарушением существующих в белорусском государстве законов и моральных принципов и норм.

В самый сложный период для КПСС ее предал Генеральный секретарь, человек, которого партия вознесла на самый верх политической лестницы. В свое время «командование западных сил Холодной войны выработало совершенно определенный план завершения войны: захватить высшую власть Советского Союза в свои руки, проведя на пост Генерального секретаря ЦК КПСС “своего” человека, вынудить его разрушить аппарат КПСС и осуществить преобразования, которые должны породить цепную реакцию распада всего советского общества. Такой план стал реальным лишь постольку, поскольку такой “свой” человек на эту роль уже имелся: Горбачев. Проведение Горбачева на пост Генерального секретаря ЦК КПСС было фактически первой операцией в составе грандиозной операции по осуществлению советской контрреволюции. Горбачев вполне оправдал расчеты своих западных манипуляторов. И даже превзошел их», – подчеркивал Александр Зиновьев. В США М. Горбачева наградили медалью Свободы, к которой прилагалось 100 тыс. долларов. С 1952 г. этой медалью награждают тех, кто внес серьезный вклад в рост обороноспособности США. В 1963 г. президент США Джон Кеннеди сделал медаль Свободы главной государственной наградой. Предательство М. С. Горбачева – это верх политического фарисейства, единственный случай в мировой политической практике [64].

Авторитет КПБ – КПСС резко падал, внутри ее образовались группы коммунистов, недовольных положением дел. В Минске был создан клуб «Коммунист», ставший оплотом искренних приверженцев социалистических идеалов. Вскоре стало выходить печатное издание клуба – независимая левая газета «Мы и время», которая быстро приобрела популярность среди сторонников социализма.

В самый сложный и последний для Советской власти год в этой газете были опубликованы «Тезисы минского клуба «Коммунист», авторы которых попытались дать классовую оценку происходящим событиям: «До апрельских событий 1991 года правительство Белоруссии еще пыталось учитывать в проводимой политике интересы людей труда. Сейчас же, напуганное социальным взрывом, оно повернуло в сторону быстрейшей передачи экономической власти внутрисоюзному и иностранному капиталу. Тому свидетельство – разработанный им проект антикризисной программы. Суть в том, что ее авторы в качестве движущей силы общественного развития видят не трудящегося, а эксплуатирующего наемный труд предпринимателя.

Социальный кризис в СССР стал реальностью. Имелись три возможных пути его разрешения:

консервация политической и экономической власти в руках чиновников – опекунов трудящихся;

передача политической и экономической власти частному капиталу, реставрация буржуазного строя;

возвращение политической и экономической власти рабочему классу и его союзникам при наличии различных форм собственности.

Первый из них – тупиковый. Второй проходит через гражданское противостояние, лишения и страдания людей. Разумным может быть лишь третий путь» [560].

Этот и многие другие призывы не были услышаны партийной верхушкой во главе с Анатолием Малофеевым и Алексеем Камаем.

Одна их протестных групп – депутатская группа «Коммунисты Белоруссии за демократию» была создана в парламенте. Она выступила с заявлением следующего содержания:

«События последних месяцев показали, что общественно-политическая и экономическая обстановка в республике ухудшается, жизненный уровень белорусского народа падает.

Вместо того, чтобы искать правильные пути выхода из кризисной ситуации, идти к консолидации и согласию различных сил и течений, существующих в обществе, большинство членов Верховного Совета, правительство Белоруссии пытаются консервативными программами и действиями вернуть наше общество к старой системе, к тем порядкам, которыми жил народ многие десятилетия. Работа Верховного Совета БССР в течение года показала, что действия партийной группы, руководимой Центральным Комитетом Компартии Белоруссии, представляющей в основном партийно-номенклатурных руководителей, направлены на защиту интересов командно-административной системы. Консерватизм, полное отсутствие гибкости у части депутатов партийной группы – это игнорирование решений XIX партконференции, XXVIII съезда, предвыборной платформы КПСС.

Партийные органы на местах, несмотря на отмену 6-й статьи Конституции СССР, продолжают вмешиваться в государственные, хозяйственные дела, противостоят демократическим процессам, нарушают законы, принятые Верховным Советом БССР.

Используя собственность партии и должностное положение в личных целях, отстаивая привилегии, присваивая себе право говорить от имени всего народа, руководство ЦК способствовало развалу экономики, в трудное для белорусского народа время ввергло работу Верховного Совета в хаос, вводит депутатов и избирателей в заблуждение, прикрываясь разговорами о солидарности с требованиями рабочих и крестьян. Под прикрытием разговоров о необходимости приоритетного развития села бездумно пускаются на ветер миллиарды бюджетных средств, при этом жизнь простого труженика-колхозника не улучшается.

Мы, группа депутатов-коммунистов, решительно заявляем о своем несогласии с политикой руководства КПБ, партаппарата, способствующих дестабилизации общества, и намерены:

– Поддержать курс Верховного Совета Белорусской ССР на утверждение суверенитета республики в соответствии с принятой Декларацией о государственном суверенитете в Союзе равноправных суверенных государств.

– Сотрудничать со всеми течениями и группами, признающими первоочередной и главной задачей момент выхода из экономического, социального и политического кризиса.

– Способствовать развитию в республике всех форм собственности, предпринимательства во всех сферах, определенных законом, признавая, что ликвидация личной собственности на средства производства была принципиально ошибочной.

– Решительно выступать в защиту личности, прав меньшинства.

– Бороться за демократизацию общества, противостоять любым попыткам ввести диктатуру в республике в любых формах; содействовать органам власти и управления в реализации принятых законов Белорусской ССР, Конституции БССР для обеспечения стабильности и исполнительской дисциплины в государстве на основе общечеловеческих ценностей.

– Вернуть народу Белоруссии собственность, если юридически не доказано, что она приобретена исключительно за счет средств партии, а также если она чрезмерно велика для реализации функций партии, определенных Уставом.

– Способствовать превращению КПБ в парламентскую партию, поддерживать представителей рабочего класса, крестьян и интеллигенции, выступающих против тупиковой политики.

Мы призываем всех коммунистов Белоруссии, народных депутатов всех уровней, избирателей объединиться для осуществления этих прогрессивных целей.

Мы за прекращение разгула насилия, хаоса в стране.

Мы за полновластие Советов в демократической суверенной Белоруссии, за выборы руководителей, местных и верховных органов власти путем прямого, всеобщего и тайного голосования.

Мы против использования средств массовой информации для разжигания вражды, распространения лжи.

Мы против необоснованной критики коммунистов, честно исполняющих свой долг перед народом.

Мы за крепкую дисциплину в производстве, за исполнительность на всех уровнях, за установление жесткого административного спроса с руководителей любых рангов за невыполнение законов и решений Верховного Совета БССР. Обращаемся ко всем, кому дорога Белоруссия: прекратить конфронтацию и противостояние, немедленно определить и реализовать меры по выходу из кризиса.

Мы призываем депутатскую партийную группу в Верховном Совете БССР стать на сторону интересов большинства своего народа, а не узкого круга руководящих работников.

Заявляя о создании в Верховном Совете Белорусской ССР депутатской группы “Коммунисты Белоруссии за демократию”, мы обращаемся к первичным партийным организациям с просьбой обсудить наше заявление на партийных собраниях и поддержать НАС в борьбе за обновление партии, ее реальный поворот к нуждам народа.

По поручению 33 членов группы народных депутатов БССР – членов КПСС: Александр Лукашенко, Михаил Сукач, Василий Долгалев, Михаил Слемнев, Александр Соснов, Леонид Зверев, Инесса Дробышевская» [301].

Судьба КПСС решилась в начале 1990 г. На II съезде народных депутатов СССР, который открылся 12 декабря 1989 г., 6-я статья вызвала бурную полемику. Перед открытием съезда Межрегиональная депутатская группа обратилась с призывом к всеобщей политической забастовке в поддержку требований об отмене 6-й статьи. На первом утреннем заседании выступил Андрей Сахаров, который потребовал включить в повестку дня вопрос о 6-й статье Конституции. Однако большинство на съезде отказалось сделать это.

«Идею, высказанную на I съезде Андреем Сахаровым, – подчеркивает в своей книге «Хождение во власть. Рассказ о рождении парламента» один из лидеров Межрегиональной депутатской группы Анатолий Собчак, – поддержали не депутаты, а газеты. По ним легко проследить, как общественное мнение в 1989 году дорастало до этой, в сущности, простой демократической мысли. Сначала отдельные, редкие выступления наиболее радикальных публицистов и политологов в наиболее радикальных ежедневных и еженедельных газетах, потом – требование шахтеров об изменении или отмене 6-й статьи. И главное, формирование Межрегиональной депутатской группы и четкое требование демонополизации власти в ее программных документах. Сахаров стал одним из сопредседателей МДГ, и именно он настоял на том, чтобы включить требование отмены 6-й статьи в программные документы “межрегионалки”. Это напоминало лавину. Уже на каждом заседании Верховного Совета кто-то обязательно заводил речь о 6-й статье. Отмахиваться или не слышать этого власть уже не могла» [181].

4 февраля 1990 г. на улицы Москвы вышло около двухсот тысяч человек с требованием отменить 6-ю статью Конституции СССР. 5 февраля 1990 г. состоялся расширенный пленум ЦК КПСС, на котором Михаил Горбачев «выторговал» пост президента страны. Он заявил о необходимости его введения с одновременной отменой 6-й статьи Конституции СССР о руководящей роли КПСС и установлении многопартийной системы. Согласно решению Пленума ЦК КПСС на III внеочередной съезд народных депутатов «в порядке законодательной инициативы» был внесен проект Закона СССР «Об изменениях и дополнениях Конституции СССР по вопросам политической системы (статьи 6 и 7 Конституции СССР)». Послушным большинством съезда 14 марта 1990 г. был принят Закон СССР «Об утверждении поста Президента СССР и внесении изменений и дополнений в Конституцию СССР».

Статья 6 Конституции СССР была изложена в новой редакции: «Коммунистическая партия Советского Союза, другие политические партии, а также профсоюзные, молодежные, иные общественные организации и массовые движения через своих представителей, избранных в Советы народных депутатов, и в других формах участвуют в выработке политики Советского государства, в управлении государственными и общественными делами» [88, с. 8].

Такая трактовка 6-й статьи допускала реальную возможность участия других политических партий в выработке государственной политики, в управлении государственными и общественными делами. Статья 7 гласила: «Все политические партии, общественные организации и массовые движения, выполняя функции, предусмотренные их программами и уставами, действуют в рамках Конституции и советских законов. Не допускаются создание и деятельность партий, организаций и движений, имеющих целью насильственное изменение советского конституционного строя и целостности социалистического государства, подрыв его безопасности, разжигание социальной, национальной и религиозной розни» [там же].

Вместо традиционного для советской политической системы «коллегиального главы государства» – Президиума Верховного Совета СССР – был учрежден пост Президента страны с огромными полномочиями. Несмотря на то, что по Конституции СССР президент должен избираться всенародным голосованием, первый и, как потом оказалось, последний президент СССР Михаил Горбачев «в порядке исключения» был избран народными депутатами.

Мартовское решение Съезда народных депутатов об отмене 6-й статьи Конституции СССР фактически признало право на существование в Советском Союзе не только КПСС, но и других политических партий. Как утверждают некоторые аналитики, целью этого решения съезда было стремление обеспечить за счет создания большого количества малочисленных политических партий, заведомо неспособных конкурировать с КПСС, переход от однопартийной системы к системе с доминирующей политической партией. Однако, как оказалось, произошел переход от формально однопартийной системы к системе, в которой Компартия утратила роль «руководящей и направляющей» силы советского общества, а основными противоборствующими политическими силами стали депутатские группы и объединения, властные структуры союзного и республиканского уровня, региональные элиты, в целом ряде случаев – мафиозные структуры и отдельные политические и родственные кланы.

В этих условиях многочисленные небольшие политические партии выглядели типичными политическими аутсайдерами, в силу понятных причин не имевшими ни устойчивой организационной структуры, ни доступа к средствам массовой информации, ни серьезного политического представительства, но в различные моменты времени выступали то ширмами, то «мальчиками для бития».

Практически все «новые» политические партии имели программные документы, в которых была достаточно четко изложена основная политическая цель, определены организационные принципы и соответствующие им внутренние структуры. Социологический анализ программных документов создаваемых политических партий позволил выделить некоторые общие на этапе образования «новой» многопартийности черты:

ярко выраженную политическую и идеологическую направленность;

бедность и заимствование многих теоретических положений;

неопределенность, неконкретность идей, целей и задач;

размытость, аморфность (часто преднамеренную) представлений oб основных чертах будущего общества, на утверждение которого направлена деятельность политической партии;

авантюрность, рекламность и легковесность политических целей;

использование сиюминутных, популистских лозунгов, стремление лишь к внешним эффектам.

Подобные программные особенности объяснялись многими причинами, из которых важно отметить следующие:

узость социальной базы;

отсутствие политического опыта;

ограниченный интеллектуальный потенциал;

слабая степень организованности и выучки;

использование сомнительных и спорных «теоретических» положений;

стремление подогнать программные положения под кратковременные цели и т. д. [99].

Весьма характерной для созданных тогда политических партий была терминологическая путаница в теоретических документах. Это делалось, прежде всего, для создания привлекательного имиджа. «Правые» по идеям, направленности, выступающие за частную собственность на средства производства, за торжество принципов частного владения над владением коллективным, за «абсолютный свободный рынок» политические организации называли себя «левыми». Точно так же обыгрывались в некоторых программных документах дефиниции «демократия», «консерватизм», «радикализм», «тоталитаризм», «диктатура» и т. д.

В заявлениях лидеров ряда новых политических партий, программных документах политических структур было достаточно много популистских лозунгов, демагогических заявлений, обещаний красивой и сладкой жизни. В те годы большинство «новоиспеченных» политических организаций стремилось скрыть свои истинные цели, заявляло о поддержке социалистических преобразований в обществе. Типичный пример: БНФ тогда назывался «Белорусский Народный Фронт за перестройку «Адраджэнне». Он создавался якобы «для организации широкой народной поддержки начатых лучшими силами КПСС радикальных перемен во всех сферах общественной жизни», выступал «за возрождение ленинских принципов национальной политики», за «реальный суверенитет Белоруссии», который «должен охраняться Конституцией Белорусской Советской Социалистической Республики» [99].

Однако многие новые политические партии, не успев оформиться организационно, убрали из своих программ перестроечные лозунги и начали открытую политическую борьбу с конституционными государственными органами, Советской властью, КПСС.

Становление политических партий в Советском Союзе, как и во всем мире, начиналось с пропаганды своих взглядов и убеждений. К пропаганде партийных идей широко привлекались ученые, общественные и религиозные деятели, преподаватели вузов и учителя школ, даже экстрасенсы и колдуны. Новые партии стремились захватить имеющиеся, создать новые газеты и журналы, проникнуть на радио и телевидение. Поэтому концепции многих создаваемых партий постоянно излагались на страницах газет и журналов, звучали с экранов и парламентских трибун, с университетских кафедр и театральных подмостков. Особо много внимания уделяли им радиопрограммы «Маяк» и «Радио России», телепередача «Взгляд». Пропаганда идей некоторых политических партий имела вид хорошо разработанных и отрепетированных идеологических кампаний [99].

На первоначальном этапе «новой» советской многопартийности руководители создаваемых партий нередко заявляли об отрицательном отношении к идеологии вообще, утверждали, что они руководствуются только прагматизмом, политическими предпочтениями или личными политическими убеждениями. Так, например, один из организаторов и лидеров Республиканской партии Российской Федерации Владимир Лысенко неоднократно заявлял, что РПРФ будет функционировать без идеологии. Некоторые политики и ученые квалифицировали это как дешевые уловки партийных функционеров: политических партий без идеологий вообще не бывает.

Лидеры ряда политических формирований призывали к деидеологизации общества, которая на самом деле стала расчисткой места для новых идей и взглядов, для новой системы политических и нравственных ценностей, для завоевания «жизненного пространства». Многие образованные политические партии, в том числе Белорусская социал-демократическая Громада, выступая за деидеологизацию белорусского общества, департизацию предприятий и учреждений, Советской армии и правоохранительных органов, стали создавать свои первичные организации и по производственному принципу, стремясь захватить освободившиеся от структур КПСС места.

Крайне узка была социальная база новых политических партий. Как правило, в начальный период они опирались на какие-то очень узкие слои интеллигенции, студентов и учащихся. Например, как показали мониторинговые социологические исследования, проведенные в октябре – ноябре 1990 г. в Белоруссии, только 0,7 % опрошенных рабочих и крестьян отдавали предпочтение новым политическим партиям республики, а всего их поддержали 3,3 % населения. Как считали многие ученые, подавляющее большинство образующихся политических партий в ближайшие два-три года вряд ли станут массовыми, так как взгляды новоиспеченных политиков расходятся с интересами и политическим опытом большинства людей. Так, например, Гавриил Попов писал: «Под новыми партиями нет экономической базы: нет класса собственников, нет класса фермеров, кооператоров – как силы, способной держать свою партию» [99].

На цели и направленность образующихся партийных структур весьма существенное влияние оказывал субъективный фактор. Немало руководителей новых политических партий, имея чрезмерные амбиции, не смогли реализовать их в условиях однопартийности, в рамках функционирования прежней политической системы. Эти люди стремились подчинить удовлетворению своих амбиций деятельность новых структур.

Некоторые политические партии направили всю свою работу на уничтожение существующего конституционного строя. Это требовало изменения стратегии и тактики политической деятельности. Новые приемы и методы политической борьбы против КПСС, советского общества, социалистического государственного строя довольно подробно описаны в многочисленных статьях одного из идеологов Движения демократических реформ Гавриила Попова. Это, прежде всего, – десоветизация, дефедерализация, денационализация. Десоветизация предусматривала уничтожение Советской власти любыми методами, даже путем непарламентской борьбы, установление так называемой «демократической диктатуры». Дефедерализация – это распад советского государства на «три, четыре, а то и пять десятков независимых государств», переселение тысяч людей «на новые места жительства», уничтожение таких понятий, как «патриотизм», «любовь к Родине» и т. д. Денационализация представляла дележ государственного имущества, создаваемого трудом многих поколений, причем совершенно непонятно, по каким критериям [см.: 99].

С конституционным признанием многопартийности в СССР возникла реальная возможность для институционализации неформальных объединений и превращения их в политические партии. Однако создание первых политических пропартийных объединений не сопровождалось их консолидацией. Более того, становление политических партий нередко происходило за счет разукрупнения уже имевшихся неформальных объединений. При этом базой для создания партий выступали, как правило, не структуры народных фронтов, а политические клубы и кружки.

Существенное влияние на направленность конкретных действий по образованию новых политических партий играло общественное мнение, детерминирующее количество членов и сторонников новых политических партий. По мнению известной российской исследовательницы Валентины Лапаевой, на первых этапах преобразований очень многие сторонники реформ всерьез рассчитывали именно на такой, «мягкий», вариант развития, выбирая лишь (в зависимости от своих политических пристрастий) между демократическим социализмом «с человеческим лицом» и так называемым «шведским социализмом». Подобные настроения преобладали не только среди политиков самой разной ориентации, но и среди широких слоев населения. В статье с характерным названием «Народ руководствуется здравым смыслом», в которой изложены результаты исследования, проведенного ВЦИОМ, носителями здравого смысла считались те 56 % опрошенных, которые хотели бы построить общество по типу «шведского социализма», соединяющего, по мнению авторов статьи и респондентов, лучшие черты социализма и капитализма. То обстоятельство, что народ хочет только хорошего – и всех известных ему понаслышке достоинств капитализма, и присущих социализму гарантий хотя и минимальной, но стабильной социальной защищенности, – вполне естественно для обыденного сознания. Можно, конечно, отчасти согласиться с характеристикой подобного менталитета как проявления здравого смысла (хотя как тут не вспомнить, что более здравый смысл уже отреагировал на эту идею фразой: «А где взять столько шведов?») [420, с. 36]. Поэтому на первых этапах формирования советской многопартийности явно просматривались шараханья из крайности в крайность. Однако подавляющее количество респондентов занимало взвешенные позиции.

Основные задачи, которые пытались решить создатели политических партий на этапе «новой» стихийной многопартийности, – это создать собственную социальную базу и занять идеологическую нишу в формирующемся политическом спектре. Пик интенсивности образования новых политических партий пришелся на апрель – июнь 1990 г. – период подготовки и проведения I съезда народных депутатов РСФСР. Наиболее заметные политические организации, созданные в это время, принадлежали к либерально-демократическому спектру. Многие достаточно известные в настоящее время политические партии сформировались внутри «Демократической платформы в КПСС». Раньше всех к созданию собственной политической партии пришла наиболее радикальная ее часть во главе с Николаем Травкиным. Ею в мае 1990 г. была создана Демократическая партия России. В том же году о своем намерении создать собственную партию заявила группа делегатов «Демплатформы» во главе с Вячеславом Шостаковским, Владимиром Лысенко, Степаном Сулакшиным. Они в ноябре 1990 г. образовали Республиканскую партию. Цель партии – построение в Российской Федерации гражданского общества на «цивилизованных демократических нормах», участие в ликвидации остатков тоталитаризма и создание механизма по его недопущению вновь. Задачи партии:

содействие формированию в общественном сознании приоритета прав человека и общечеловеческих ценностей;

содействие обеспечению условий для развития предпринимательства, инициативы и новых технологий;

содействие углублению демократизации жизни общества, построению сильного, правового, эффективного государства, экономическое процветание которого строится на богатстве его граждан;

создание гражданского общества и правового государства на основе общечеловеческих ценностей, принципов политической и экономической свободы, парламентской демократии и солидарности;

разработка концепций развития Российской Федерации, социально-экономических, экологических, гуманитарных и других программ, представляемых на обсуждение народа, в государственные органы власти;

пропаганда своих идей и позиций, борьба на выборах за мандаты в органы власти, участие в формировании правительства, исполнительных органов на местах с целью реализации своей предвыборной программы [45; 91; 99].

В августе 1991 г. участники «Демократическая платформа в КПСС», не пожелавшие в трудный период оставить КПСС, образовали Демократическую партию коммунистов России. В октябре 1991 г. она была переименована в Народную партию «Свободная Россия». Лидером ее стал генерал-майор Советской армии, Герой Советского Союза, будущий первый и последний вице-президент Российской Федерации Александр Руцкой.

Последними vip-«выходцами» из КПСС были демократы Александр Яковлев, Анатолий Собчак, Гавриил Попов, Артур Вольский, Сергей Шаталин, Эдуард Шеварднадзе, создавшие в июле 1991 г. оргкомитет «Движения демократических реформ». ДДР создавалась как своеобразный «буфер» между «демократическими коммунистами», оставшимися в рядах КПСС, и представителями демократического движения, перешедшими в жесточайшую оппозицию Компартии.

В этот период времени был создан ряд политических структур, объявивших себя прямыми наследниками дореволюционных политических партий. Среди них – Конституционно-демократическая партия – Партия народной свободы Михаила Астафьева, Движение социалистов-народников, Союз русского народа, масса монархических организаций и др. Эти партии быстро продемонстрировали свою малочисленность, полное отсутствие социальной базы, элитарный характер партийных программ, делающий их совершенно невоспринимаемыми простыми людьми [45; 91; 99].

Огромное значение для формирования «новой» многопартийности на территории Советского Союза имело то обстоятельство, что борьба с КПСС для российского депутатского корпуса, Председателя Верховного Совета РСФСР Бориса Ельцина, многих российских политических объединений слилась с борьбой против союзного центра. Именно в Декларации о государственном суверенитете РСФСР, принятой I съездом народных депутатов РСФСР, впервые говорилось о гарантиях равных правовых возможностей участия в управлении государственными и общественными делами всех граждан, политических партий, массовых движений, общественных и религиозных организаций. Кроме того, на этом съезде был принят ряд других решений, необходимых для дальнейшего развития многопартийности. В постановлении I съезда народных депутатов РСФСР «О механизме народовластия в РСФСР» вводился запрет на «совмещение должности руководителя государственного органа власти и управления с любой другой должностью, в том числе в политических и общественно-политических организациях», а в принятом за основу на съезде Декрете о власти также устанавливалось, что «всякое противоправное вмешательство политических партий, партийно-политических органов и иных общественных организаций в деятельность государственных предприятий, учреждений и организаций должно пресекаться незамедлительно и со всей решительностью» [161; 162; 420].