Текст книги "Звезда Серафима Саровского… Звезда любви…"
![](/books_files/covers/thumbs_240/zvezda-serafima-sarovskogo-zvezda-lyubvi-179002.jpg)
Автор книги: Лора Козловская
Жанр: Историческая литература, Современная проза
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 25 (всего у книги 94 страниц) [доступный отрывок для чтения: 30 страниц]
O najsłodszy Jezu! Nie bądź mi Sędzią, ale Zbawcą!
O Matko Syna Bożego, bądź Matką mnie dziecka grzesznego. Amen.
– А знаешь, Михаська, – не в силах удержать печальный ход своих мыслей, заговорил вдруг Станислав, – я каждую ночь вот так, как сейчас, стою у окна и мысленно общаюсь со своим дедом. Может быть, он сейчас во-о-он там… далеко-далеко… между Большой Медведицей и Малой Медведицей.
– Почему, Станек, ты решил, что твой дедушка, барон Генрих-Гедеминас Ландсбергис, сейчас именно там, а не где-то в другом месте? – стал Михаил всматриваться в то место на небосводе, на которое ему указал Станислав.
– Когда я был маленьким, – грустно усмехнулся Станислав, – мы с дедом вечерами часто любовались ночным небом. И он как-то сказал мне: «Придёт время, сынок, и меня не станет… А ты ещё до-о-олго будешь жить без меня, ведь ты ещё так молод… И уже без меня будешь любоваться звездами на ночном небосводе… И вот… когда будешь смотреть в любимое нами ночное небо, не забывай хотя бы разок взглянуть на Созвездие Дракона. Я буду наблюдать за тобой оттуда. Пристально-пристально буду наблюдать! И оттуда буду молиться за тебя Господу…». Я искренне поверил тогда в его слова и попросил, чтобы он указал мне то место на небе, где находится это созвездие. Он прижал меня к себе и сказал: «Посмотри внимательно в-о-он туда, сынок, где находятся Большая Медведица и Малая Медведица. Обрати внимание, что между ними, двумя этими созвездиями, извивается цепочка звезд, которая завершается неправильным четырехугольником из таких же звезд… Это и есть Созвездие Дракона… А четырехугольник из звезд – это его голова… Там, именно там, найду я свой вечный приют…». Я спросил тогда его: «Дед, а почему именно на Созвездии Дракона ты найдешь свой вечный приют»? А он ответил: «Все люди нашего рода, сынок, уходят на покой именно туда…».
Неожиданно, судорожно вздохнув, Станислав произнес:
– Кто бы знал, Михаська, кто бы знал, как не хватает мне в жизни моего деда! Ох-х-х, – навернулись на его глаза слезы…
– Знаю, Станек, – помрачнел Михаил, – знаю, насколько сильна твоя утрата. Знаю, как ты привязан был к своему дедушке Генриху-Гедеминасу. Но запомни одну истину, Станек, у тебя всегда был, есть и буду я! Слышишь, братишка?! У тебя всегда был, есть и будет человек, который очень тебя любит. Любит, как родного своего брата!.. Запомни это! На всю свою жизнь запомни… А если жизнь разведёт наши с тобой пути-дороги, знай, что каждую ночь я буду стоять у окна вот так, как сейчас, и буду глядеть вон на ту, самую далекую, самую красивую и самую загадочную «Звезду Серафима Саровского». Буду глядеть на неё, думать о тебе и молиться за тебя…
– И я, Михаська, буду каждую ночь глядеть на твою «Звезду Серафима Саровского» и молиться за тебя. А это значит, братишка, что каждую ночь наши души будут встречаться у той самой далекой и самой загадочной звездочки, о которой тебе рассказала твоя бабушка пани Михайлина Кулевич, назвав её «Звездой Серафима Саровского». Да будет так, Михаська!
– Да будет так, Станек!..
Михаил взял руку Станислава в свою руку и сильно-сильно её сжал, и тут же… почувствовал ответное пожатие руки своего друга. Так, крепко-крепко держась за руки и глядя друг другу в глаза, стояли они, два молодых, красивых, полных молодецких сил человека на фоне окна, распахнутого в глухую августовскую ночь 1915 года… Стояли, ни о чём друг другу не говоря, ни о чём друг друга не спрашивая.
Как же в дальнейшем сложатся судьбы двух этих близких друзей – Станислава Войцеховского и Михаила Богдана? Пойдут ли они по дорогам жизни, крепко держась за руки вот так, как сейчас, ни на минуту не выпуская друг друга из виду? Или их судьбы уже уготовили им разлуку? Уготовили каждому свой в жизни приют, каждому своё в жизни испытание?
Сможет ли она, судьба Станислава Войцеховского, до сей поры добродетельная по отношению к нему матушка, когда-нибудь предать его, бросить в беде? Будет ли она на протяжении всей его жизни, как и прежде, благосклонна к нему? Прикроет ли собой от невзгод? Склонится ли с прежней нежностью над его колыбелью и, ласково проведя своею животворящей рукой по златокудрым его волосам, укутает ли потеплее одеялом? Поинтересуется ли с прежней заботой, всего ли достаёт ему в его жизни?.. Не устал ли он?.. Уж не болен ли?.. Счастлив ли?.. Может… еще чего-то желает? Ах!.. Всё есть!.. Какая жалость!.. А ведь как бы хотелось побаловать его, свое чадо, чем-нибудь еще…
Ну, а тебя, Михаил Богдан, что тебя ждет впереди? Можно ли твою судьбу, как и судьбу твоего друга Станислава, назвать боготворящей тебя матушкой? Или, напротив, только свирепой и безрассудной мачехой?! Будет ли она, твоя судьба, молиться за тебя у твоей постели, когда ты будешь болен, или, напротив, умножит дни твоих страданий? Поинтересуется ли, есть ли счастье в твоей жизни, и если да, захочет ли сохранить то малое, что у тебя есть, и приумножить его? Или, напротив, всё то хрупкое, что будет добыто тобою тяжелыми усилиями, что будет тобою взлелеяно, выпестовано, вымолено у Бога – бездумно уничтожит?.. Протянет ли руку помощи в тот самый момент, когда будешь лететь с крутого обрыва в тартары, в то место, которого боятся даже Боги, или, напротив, с холодным презрением поступит по принципу – «Падающего подтолкни»?
Никому не дано этого знать… Страницы сценария из «Священной книги судеб», по которому в дальнейшем будут развиваться события ваших, дорогие мальчики, жизней, еще предстоит вам перелистнуть и прожить. А пока, с надеждой на всё хорошее для вас в вашем будущем, вернемся в то далекое, покрытое уже мраком веков прошлое, в котором мы ненадолго оставили вас наедине у раскрытого в августовскую ночь окна.
Вернемся в гостеприимный дом господ Медведских, где танцевальный вечер в честь помолвки их дочери Эллены продолжал набирать свои стремительные обороты. Где из бальной залы доносились веселые звуки оркестра, топот и шарканье ног, веселый смех, туда, где гости господ Медведских отплясывали очередную кадриль…
Станислав же и Михаил продолжали оставаться наедине в уютном уголке зала, около распахнутого настежь окна, за которым в свою силу вступали новые, знаковые для Михаила Богдана сутки -30 августа 1915 года… Отстраненно наблюдая за снующими мимо них по залу гостями, друзья отходили от только что состоявшегося между ними разговора.
Вот… мимо них пробежали две молоденькие барышни… Они, словно две бабочки, лёгкие и воздушные, выпорхнули из бальной залы и направились в сторону буфета. Лица их раскраснелись, они о чем-то возбуждённо разговаривали и беспрерывно смеялись. Следом за ними, гордо и вальяжно, проследовали два молодых офицера. В дверях буфета девчушки чуть было не столкнулись с пожилой супружеской парой, отставным генералом и его второй половиной. Сделав им несколько пружинистых реверансов, смущённые девушки скрылись за дверями буфета. Отставной генерал и его вторая половина – дама, изрядно утратившая свою былую красоту, но всё ещё знающая себе высокую цену, чинно, под ручку с супругом, направились в сторону бальной залы. Шляпа дамы была украшена обилием перьев и бантов, в руках она держала раскрытый веер, которым беспрерывно себя обмахивала.
На пути своем они повстречали другую супружескую пару, шедшую им навстречу так же чинно и так же под руку. Это был высокий, средних лет, представительный господин во фрачном костюме. Он был породист, красив, особенно красивы были его, как смоль, чёрные усы и бородка. Супруга господина была ему под стать. Высокая, красивая дама, необычайно кокетливая, с искрометным взглядом больших карих глаз. Любезно раскланявшись друг другу, супружеские пары перекинулись несколькими словами, рассмеялись, разошлись в разные стороны, затем… оглянулись, что-то ещё кинули вслед друг другу и, снова рассмеявшись, уже окончательно разошлись в разные стороны…
Ещё через пару минут из бальной залы стремительно вышли три офицера Ставки и, о чем-то оживлённо разговаривая, направились в противоположный от Станислава и Михаила угол зала. Остановившись там около открытого в сторону сада окна, они, встретившись взглядами со Станиславом и Михаилом, вежливо и очень доброжелательно раскланялись им и, получив такой же вежливый ответ на свое приветствие с их стороны, продолжили свой увлекательный разговор.
Два офицера с великой заинтересованностью стали слушать третьего и, судя по тому, с какими недвусмысленными выражениями лиц они внимали каждому его слову, можно было догадаться, что тот посвящал их не иначе, как в какие-то удивительно пикантные подробности…
Станислав и Михаил скрыто понаблюдали за офицерами, затем, неожиданно взглянув друг на друга, расплылись в добродушных улыбках и, почти одновременно произнесли: «Бойцы вспоминают минувшие дни и битвы, где вместе рубились они…».
– А я, Михаська, вот о чём сейчас подумал, – принялся в задумчивости поглаживать свои усики Станислав… – Подумал о том, что ты, дорогой мой братишка, уж о-о-очень влюбчив. Я прав? – пытливо посмотрел он в глаза Михаила.
Михаил отвернулся от Станислава. Он попытался спрятать от него смущенную улыбку…
– Ответь мне, Михаська, только честно: ты часто влюбляешься в женщин? Ну-у-у… например… как сегодня влюбился в Ольгу…
– Ну, уж ты скажешь… влюбился… – усмехнулся Михаил. – Но я бы не отказался приласкать в своей постели такую женщину, как Ольга.
– И что же для этого требуется?.. – вкрадчиво поинтересовался у него Станислав. – Неужто на ней жениться?..
– Конечно, нет!.. Прежде чем жениться, надо познать женщину и разобраться в своих чувствах к ней.
– Через постель?
– И через постель в том числе…
– Хмм… Но, судя потому, что ты в свои двадцать восемь лет еще холост, вывод напрашивается только один – ни одной из женщин, прошедших через твою постель, так и не удалось заинтересовать тебя настолько, чтобы у тебя появилось желание не отпускать ее от себя всю свою жизнь… Я прав?..
– Да! Это так… Были у меня в постели всякие женщины… И те, в которых я влюблялся с первого взгляда и готов был сразу же жениться… и те, к которым испытывал только сиюминутную страсть… Но и в том, и в другом случае, если у меня случалась с ними близость, одинаково во всех разочаровывался.
– Неумехи попадались? – всё так же поглаживая усики, скрытно усмехнулся Станислав.
– Нет!.. Тут другое, Станек. Всякий раз после близости с каждой из них я начинал испытывать неприятные к ним чувства… Порой… даже злость какую-то. Появлялось непреодолимое желание тут же отогнать каждую из них от себя. И ведь гнал!.. Да не так-то это просто!.. Сразу же слезы ручьём… Масса упреков и претензий, отчего охладел так скоро… Ай!.. Терпеть не могу все эти разборки!!! – поморщился Михаил и, умолкнув, направил свой взгляд в ночное небо.
Глядя в глубину ночи, он пытался разобраться в своих чувствах, но, похоже, так и не понимал, что с ним происходит. Не понимал, почему у него нет способности испытывать постоянство к понравившимся ему женщинам. Станислав смотрел на него и тоже пытался разобраться в этом вопросе…
– Может, это от того, Станек, что я не повстречал еще ту единственную, уготованную мне судьбой?.. – в растерянности пожав плечами, предположил Михаил. – В таком случае, почему не жду её со смирением? Почему не берегу себя для неё, и только для нее одной? А с другой стороны, попробуй тут в хороводе кружащихся вокруг тебя барышень сразу же распознать ту, которая предназначена судьбой именно для тебя, не попробовав её на вкус?..
– Может, это Ольга?.. – вкрадчиво спросил Станислав.
– Почему нет?.. – призадумался Михаил… – Может, и она…. Однако… если руководствоваться интуицией, то те чувства, которые я сегодня испытал к Ольге Левашовой, мне давно знакомы. Испытывал я уже что-то подобное и к другим женщинам. И испытывал ни раз…
– И?.. – лукаво улыбнулся Станислав.
– И-и-и… ничего… – развел руками Михаил… – Не исключено, что если бы наши отношения с Ольгой Левашовой дошли до постели, то на этом бы всё и закончилось…
– Какой же напрашивается вывод, Михаська? – развеселился Станислав. – Что будешь делать, если никогда не повстречаешь ту единственную, с которой тебе из раза в раз, на протяжении всей твоей жизни, было бы отрадно делить супружеское ложе?
– Не знаю… Надо подумать…
– И думать нечего!.. – воскликнул Станислав… – Ты, Михаська, желаешь нереального. Ты желаешь повстречать женщину, чувство влюбленности к которой не покидало бы тебя всю твою жизнь. А разве такое бывает?
– Не знаю, что на это ответить… По крайней мере, со мной такого ещё не случалось…
– И не жди! Не случится! Пойми одно, Михаська: пойми, что постоянная влюблённость в одну и ту же женщину, да ещё на протяжении всей жизни – это бред!!! Да и найди ещё ту, которая достойна того, чтобы ее любить вечно…
– Согласен с тобой… Но всё ещё надеюсь на это… Очень надеюсь!..
– Глупец!!! Ты просто ещё не понял, что создан для легких, мимолетных отношений с женщинами. Чувство влюблённости – вот твой удел! Чувство влюблённости, оно ведь сродни голоду или жажде. Утолил и забыл. Как раз то, что с тобой и происходит! А значит, ни о какой любви, которую ты сам себе придумал, и речи быть не может. Сто раз тебе уже об этом говорил, болван! Поэтому ещё раз повторяю тебе: твой удел, впрочем, как и мой, развлекать себя по жизни любовными интрижками и ни к чему не обязывающими отношениями с женщинами. Чем не премилое занятие!!! – весело рассмеялся Станислав. Михаил только пожал плечами и промолчал…
– Или вот еще что, – оживился вдруг Станислав. – Совсем не исключено, Михаська, что существует еще одна, очень немаловажная причина, которая препятствует тому, чтобы твое сердце серьезно привязалось к женщине. И причина эта кроется в том, что оно, твое сердце, уже занято одной очень важной персоной… И занято давно… Не подумал об этом?..
– Ну, надо же, как занимательно!.. И кем же оно у меня занято?..
– Езусом Хрыстусом!.. Вот кем, Михаська… Неужто ты забыл о ней, о своей великой и непоколебимой любви к приснопамятному Господу и всему Его Святому Семейству, свойственной тебе с раннего детства?.. Не исключено, что Сам Господь ревнует тебя к твоим земным плотским забавам, потому-то и наводит на тебя смертельную тоску после близости с любой из женщин… Господь хочет, чтобы ты служил Ему, и только Ему, и не отвлекался на всякие глупости… А значит, Михаська… тебе прямая дорога в священнослужители…
– Что-о-о?!! – удивился Михаил.
– То, что слышал! Служитель культа – вот твоя стезя, пан Богдан! Человек ты религиозный, отношения с женщинами тебя только в смятения вводят, а значит, проживешь ты и без них, без женщин. Посему, хватит тебе зубрить право, собирайся-ка ты в семинарию… Да, да! В семинарию! Да у такого ксендза как ты, Михаська, – окинул его Станислав с ног до головы восхищённым взглядом, – тысячи прихожанок будет! Высокий, красивый, с приятным баритоном. Приход не будет знать, куда деньги девать, а у меня личный духовный отец появится. В час таинства покаяния будешь освобождать меня, свое духовное чадо, от совершённых мною грехов. Нагрешу – покаюсь перед тобой… Снова нагрешу – и снова к отцу Михаилу подамся… А ты выслушаешь меня, потом покроешь мою голову епитрахилью, возложишь поверх неё свои изящные руки и прочтешь разрешительную молитву, а значит, отпустишь мне мои грехи, в которых я перед тобой открылся…
– Ну-у-у, ты и сказанул!.. Сказанул, так сказанул! – смотрел с возмущением на свое «духовное чадо» Михаил… – Нагрешил – пришёл ко мне и покаялся… Получил отпущение грехов – пошёл, снова нагрешил… Потом снова пришёл, снова покаялся и снова получил отпущение грехов… Ну, уж нет… Так не получится, «чадо моё»!..
– Это почему же? – нахмурился Станислав.
– Как почему?! Потому, что покаяние – это не желание извиниться и получить прощение. Покаяние – это желание измениться в лучшую сторону, чтобы больше не допускать подобных грехов. Сам прекрасно об этом знаешь!.. Поэтому, если я, будучи твоим духовным отцом, сочту, что не так уж ты и чистосердечен в своих устремлениях избавиться от яда смертного греха, например, блуда, то не получишь ты от меня ни разрешительной молитвы, ни допуска к Причастию. А выпишу я тебе епитимию и отправлю работать над ошибками, несмотря на то, что ты моё «духовное чадо»! А то и вовсе от тебя откажусь! Потому что, как «духовный отец», буду иметь на это право…
– Ах, во-о-от даже как?.. – отпрянув, уставился на него удивленный Станислав.
– Именно так, сын мой!.. Именно так…
– Ну что ж… Вот уже и поговорил со мной грамотно, как «духовный отец» с «духовным чадом». И ведь представь себе, мне даже захотелось пораскинуть мозгами над твоими нравоучениями… И это только подтверждает мои слова, что тебе прямая дорога в священники.
– Увы, братишка, увы! – усердно теребя свою бородку, усмехнулся Михаил. – Боюсь, что не смогу я оправдать твоих надежд!..
– Констатируй…
– Чтобы быть католическим священником, надо придти к этому осознанно, да ещё, по сути своей, надлежит быть аскетом… Ведь священник – это тот человек, который каждый день общается с Всевышним. А чтобы общаться с Божеством, надо отказаться от всех земных благ, и от женщин в том числе. Ведь только отказ от всех земных благ, которые, как известно, отвлекают человека от работы над самым главным его предназначением – над совершенством души, помогает ему в достижении нравственной безупречности. Вот я и задался сейчас мысленным вопросом, а смогу ли я, Михаил Богдан, перед лицом Господа дать обет безбрачия и связанное с ним соблюдение целомудрия, нарушение которого в католической религии является святотатством? Окажется ли мне это по плечу?
– Ну, и?.. – притих Станислав.
– Нет!.. Не по плечу мне эта ноша, Станек, – улыбнулся Михаил тихой, немного виноватой улыбкой.
– Почему не по плечу? – рассмеялся Станислав. – Сам же говорил, что близость с женщинами не вызывает у тебя умиротворения, а напротив, только чувство злобы и отчуждения.
– Да! Говорил! Но… несмотря на то, что отношения с женщинами и вызывают у меня подобные чувства, однако без них, без женщин, мне очень непросто… Очень непросто… Зачем же я буду брать на себя обет безбрачия, если всё равно клятвы своей перед лицом Господа сдержать не сумею?..
– Жаль!!! Жаль, Михаська! Очень жаль!!! Ох-х-х… Такой ксендз в тебе пропадает!
– Может, ты и прав, Станек, может, и пропадает во мне священник. Но мы, люди, как известно, предполагаем, а Господь располагает. Сколько бы ни было замыслов в сердце человека, состоится всегда только то, что определено Господом. А следовательно, подаст Господь знак, призовёт меня к себе на службу – так тому и быть, пойду в священники… Однако до сегодняшнего дня подобного рода предложения мне пока еще от Господа не поступало…
– Жаль!.. Очень жаль!.. Очевидно, Господь чего-то там не досмотрел… – сокрушенно покачал головой Станислав…
– Ну, а ты, Станислав Войцеховский, ты-то свою кандидатуру на роль священнослужителя не рассматривал? – усмехнувшись, почесал свою бородку Михаил. – Жениться ты все равно не собираешься. А в сутане и ты бы не хуже меня смотрелся.
Предложение Михаила развеселило Станислава…
– Ты что же, Михаська, предлагаешь мне роскошь, удовольствия жизни, женщин променять на строгое воздержание от всех земных благ?! О, нет… Не моё это… Сибарит я по своей натуре, братишка, а не аскет… Да простит меня Небесный Иерусалим!..
Неожиданно… внимание друзей привлекли голоса и смех людей с улицы… Станислав и Михаил посмотрели из окна вниз.
На крыльце парадного входа в дом стояла Эллена со своим женихом Дмитрием, а рядом с ними – два молодых офицера Генштаба. Эллена и господа о чем-то беседовали и весело смеялись.
Завидев в окне Станислава и Михаила, Эллена и ее жених предложили им присоединиться к их компании. Друзья, не раздумывая, приняли предложение и, сбежав по лестнице вниз, присоединились к ним.
– Господа! Только посмотрите, какая прекрасная сегодня ночь! – с глубоким чувством удовольствия произнесла Эллена… – Несмотря на то, что лето уже практически закончилось, а ведь на дворе уже 30 августа, всё еще по-прежнему тепло! Даже ночами тепло!.. Словно в июле месяце! – с умилением воскликнула она.
– Да, погодка нас в этом году балует, – согласился с ней один из офицеров, высокий молодой штабс-капитан. – До чего хорошо вокруг! А воздух просто хрустальный! – вздохнул он полной грудью.
– А что, господа, может, в картишки перекинемся? – предложил второй офицер с погонами прапорщика.
– Знаю я твои картишки! – улыбнулся штабс-капитан. – Это на целую ночь… А в зале еще куча барышень не целованных.
Все дружно рассмеялись, а прапорщик посетовал:
– Хорошо господину Алексееву, он уже нашёл свою вторую половину. А тут всё еще впереди… Ох, и не простое же это дело – найти свою единственную, когда вокруг столько прелестниц!.. Даже глаза разбегаются…
– Раз глаза разбегаются, господин прапорщик, значит, среди них нет дамы вашего сердца! – солидным голосом проговорил включившийся в беседу господин Алексеев. – Когда я впервые увидел Эллену, то вокруг себя уже никого не замечал…
Эллена всем телом прильнула к жениху и ласково посмотрела в его глаза. Он крепко прижал ее к себе и стал неспешно осыпать ее лицо нежными поцелуями.
Станислав, Михаил и офицеры смущенно переглянулись…
– Константин!.. – вдруг ударив себя ладонью по лбу, воскликнул штабс-капитан, – да ведь сейчас вальс объявят! Давай, вернемся скорее в зал, мы же с тобой барышень на этот танец пригласили!
– Действительно!.. – всполошился другой…
Встревоженные офицеры быстро всем откланялись и, одергивая на ходу гимнастерки, кинулись к дверям дома.
Станислав, Михаил, Эллена и Дмитрий остались стоять на крыльце. Они не переставали восхищаться покоем и умиротворением теплой августовской ночи да ещё стойким ароматом всевозможных цветов, запахом хвойных деревьев, наполняющих окрестный воздух.
– Пан Богдан, – неожиданно обратилась к Михаилу Эллена, – а расскажите нам что-нибудь о себе… Ведь мы, к сожалению, ничего о вас не знаем… Правда, милый?. – посмотрела она на своего жениха, который крепко ее к себе прижимал.
Михаил метнул встревоженный взгляд на Станислава…
– Панна Эллена, – незамедлительно вмешался в разговор Станислав, – в том, что вы до сей поры не получили своевременную и исчерпывающую информацию о человеке, впервые появившемся в вашем обществе, только моя вина. Право, это нехорошо! Поэтому… заслуженный упрек, прозвучавший сейчас с вашей стороны в сторону Михаила Богдана, я, несомненно, могу переадресовать в свой адрес. Прошу вас покорно дать мне возможность реабилитироваться перед вами и вашим женихом господином Алексеевым, еще раз представив вам моего друга… Итак, перед вами мой друг Михаил Богдан… Сегодня, перед самым моим отъездом на бал, посвящённый вашей помолвке, он приехал ко мне в гости. Собственно, это и явилось причиной нашего с ним небольшого опоздания на бал. Мы с Михаилом знакомы лет с восьми, еще с гимназической скамьи. А это значит, что наша с ним дружба насчитывает уже двадцать лет…
– Пан Богдан поляк? – внезапно прервав Станислава, обратилась Эллена с вопросом непосредственно к Михаилу.
– Да, панна Эллена, я поляк, – уважительно склонил перед ней голову Михаил.
– Пан изучает в Варшаве право? – снова спросила Михаила Эллена, обратившись к нему, однако, уже на польском языке…
– Именно так, панна Эллена, – тотчас же ответил ей по-польски Михаил…
– У Пана есть братья и сестры? – официальным голосом задала вопрос Эллена, всё так же на польском языке.
– Да… У меня старший брат и две старших сестры…
– Это значит, Пан – самый младший у родителей?
– Да!.. Именно так! Я самый младший в семье…
– Пан живете в Варшаве вместе со своей семьей?
– Нет, панна Эллена, я живу в Варшаве один.
– У Пана там дом?
– Нет, я снимаю квартиру…
– А кто Пана родители? – продолжила допрос с пристрастием Эллена, и всё так же на польском языке. – К каким родам принадлежит семья Пана?..
– Панна Эллена!.. – снова взял на себя инициативу в разговоре Станислав, успевший заметить, что друг его Михаська заметно стушевался, и его презентабельный фасад, предательски поникнув, подался вперед, что незамедлительно выбило из-под его ног те величественные позиции, на которых он стоял. – Мой друг Михаил Богдан очень скромный человек, и не очень-то любит афишировать своё происхождение, – продолжил Станислав. – Но я поясню… Михаил Богдан принадлежит к очень знатному, величественному роду Ордоновских. Его отец, Ясно Вельможный пан Ордоновский – барон. В крови моего друга Михаила, по линии его Ясно Вельможного отца, текут «голубые крови» самых великих, самых известных польских, немецких и литовских аристократов.
Эллена и ее жених тут же посмотрели друг на друга, очевидно, желая мысленно поделиться своими впечатлениями от услышанного. По всему было видно, что информация о происхождении Михаила Богдана произвела на них приятное впечатление…
Станислав же, как только узрел, что Эллена и Дмитрий выпустили их из поля своего зрения, тут же незамедлительно воспользовался этим моментом и больно ударил Михаила локтем в бок, желая тем самым принудить его воспрять духом и, выпрямив для этого спину, вернуть себе былое свое величие…
Но тут… о чём-то принялся раздумывать господин Алексеев.
– Странно!.. – пожал он плечами, – а почему тогда пан Михаил не Ордоновский, а Богдан? – глядел он с непониманием на Станислава…
– Господин Алексеев, – неожиданно помрачнев, строго обратился к нему Станислав, – вы прикоснулись сейчас к очень непростой и печальной теме, касающейся жизни моего друга! К очень непростой теме!.. – окинул он его холодным взглядом, отчего тот сильно забеспокоился. – Не совсем уместно, господин Алексеев, затрагивать сейчас разговор на подобную тему. Это может встревожить ранимую и очень впечатлительную душу моего друга!!! А мы приехали сюда веселиться, а не печалиться… Не так ли?.. – сверлил он его всё тем же суровым взглядом…
Господин Алексеев пришел в крайнее замешательство…
– Но раз уж вы настаиваете на этом вопросе, – немного смягчив тон, продолжил Станислав, – я отвечу… Михаил Богдан – внебрачный сын своего отца… У матушки Михаила с бароном Ордоновским была очень большая и красивая любовная история… Потом, как это нередко бывает между возлюбленными, начались размолвки… Никому не дано знать, почему они так и не пожелали скрепить свои отношения брачными узами, тем самым лишив ребенка законного отца и, соответственно, права носить его имя и титул… Пусть их Господь рассудит…
– Ах, вот оно в чем дело!.. – беспокойно улыбнулся господин Алексеев. – Понятно… Теперь всё понятно… Значит, фамилию Богдан пан Михаил унаследовал от своей матушки…
– Бесспорно, господин Алексеев!..
Эллена уловила беспокойство своего жениха Дмитрия и, ещё сильнее к нему прижавшись, нежно погладила его по спине…
– Вот такая история!.. – подвел итог разговора Станислав. – Как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Поэтому нам, людям сторонним, остается только их, эти уставы, принимать такими, какие они есть!.. Зато лично я просто боготворю свою судьбу, которая подарила мне такого друга, как мой Михаська! Благодарю его матушку, пани Богдан, и его отца, барона Ордоновского, что от их большой и нежной любви появился на свет божий такой добропорядочный, такой красивый человек, как Михаил Богдан – мой самый лучший друг!.. – приобнял он Михаила за плечи и крепко его к себе прижал.
Сказанное Станиславом не осталось без внимания Эллены и Дмитрия… Они с нескрываемым восхищением смотрели на двух молодых людей, стоящих перед ними в обнимку. Оба высокие, статные, в одинаковых фрачных костюмах, с белыми бабочками на шеях, в белых перчатках. Такие притягательно красивые, источающие чувства открытой привязанности друг к другу, чувства искренних приятельских отношений…
– Вы просто душки!!! – воскликнула тронутая этим наблюдением Эллена. – И изысканны, и породисты, и дружны! Мы с Дмитрием счастливы видеть вас обоих на нашем празднике! Вы – украшение нашего общества! Правда, милый?!
– Несомненно, любовь моя! – подтвердил слова своей невесты Дмитрий. – Двери нашего дома для вас, господа, всегда открыты!..
Станислав и Михаил учтиво склонили головы перед Элленой и Дмитрием.
Но тут… совершенно неожиданно, все своё внимание переключили в сторону булыжной мостовой, ведущей из леса, которую частично от усадьбы прикрывал молодой березняк… Оттуда явственно послышался цокот копыт лошадей и грохот колес какого-то экипажа. Но в этот самый момент из окон дома грянула музыка… Оркестр заиграл полонез Огинского, который своими чарующими звуками перекрыл все звуки в округе на много вёрст вперед.
– Мне показался цокот копыт лошадей со стороны дороги, – вопрошающе взглянула на господ Эллена. – Или… только показалось?.. – засомневалась, вдруг, она.
– И я слышал, – неопределенно пожал плечами Станислав.
Его поддержали Михаил и Дмитрий. Все неотрывно продолжили смотреть в сторону дороги. Благодаря свету луны булыжная мостовая, ведущая из леса в поместье господ Медведских, хорошо была освещена, потому-то все без труда увидели вынырнувший из-за молодых березок экипаж – большую карету, запряжённую парой резво бегущих лошадей. Все с любопытством стали следить за этим экипажем. Наконец… съехав с булыжной мостовой на площадь, экипаж проворно направился к центральным воротам дома господ Медведских, гостеприимно распахнутым навстречу гостям…
– Бо-о-оже!!! – на долгом выдохе произнесла Эллена и, прикрыв ладошкой рот, несколько раз подпрыгнула на месте. – Да это Анна!.. Она!.. Не иначе, она едет!!! Я заметила герб князей Козловских на дверцах кареты. Да, да! Я точно знаю эту чёрную карету. Это карета деда Анны, старого князя Козловского. На ней теперь любит разъезжать княгиня Козловская, мать Анны…
И вот, чёрная, на высоких рессорах карета с гербом рода князей Козловских на ее дверцах, запряжённая парой белых мощных жеребцов, лихо подкатила к воротам имения господ Медведских.
Едва кучер успел приостановить движение кареты, как из дверей дома, навстречу вновь прибывшим гостям, уже бежал лакей. Подбежав к карете, он проворно открыл её дверцу и подал руку сидящей в ней даме.
Из кареты, чинно и величаво, вышла небольшого роста худенькая женщина. Она находилась в той поре, когда лета определить точно не представляется возможным, однако… определенно, далеко за сорок… Одета она была с парижским шиком – в длинное, зауженное книзу элегантное пальто красного цвета, с накинутым на него роскошным «Боа» из чернобурки. На голове её, поверх высоко уложенной прически, была надета чёрная шляпа, гарнированная по переду искусственными цветами и крашенными в бордовый цвет перьями казуара. В руках, облачённых в чёрные перчатки, она держала расшитый бисером чёрный бархатный ридикюль и сложенный веер, выполненный из перьев страуса.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?