Текст книги "Воины Клевера"

– А вы заметили, что после следа не появилось ни одной Твари? – поинтересовался отошедший от удара Степа, когда все уже устроились, а маленький костерок весело потрескивал в вырытой яме, разогревая долгожданные консервы.

– Угу. И даже «Черная рука» куда-то делась, – с набитым ртом отозвался связист.

– Испугались тиххина? – предположил Шатун, глядя на полковника.

– И это тоже, – неспешно кивнул он. – Но я думаю, дело в объекте. Посмотрите линии, ничего не чувствуете?

Маги начали изучать напряженные линии хальер.

– Странные они какие-то, – оторвался от созерцания Степа. – Неприятные.

– Именно, – снисходительно улыбнулся полковник. – А что в них неприятного? Попробуй объяснить.

– Они вроде крепкие, натянутые, но… – Степа пригляделся, – есть в них какая-то дрожь. Внутри.

– Правильно, – удовлетворенно поднял палец полковник. – Дрожь. Поэтому-то здесь никого и нет. Мы, люди, к магии слабо чувствительны, нам эти колебания только с четвертой попытки разглядеть получается. Конечно, чувствуем что-то. Вот, к примеру, кому-нибудь спать хочется?

Группа удивленно загалдела. Действительно, несмотря на безумную неделю, несмотря на изматывающий день, спать и вправду никому не хотелось, хотя предыдущие дни все валились как убитые.

– Так вот, – продолжил лекцию полковник. – Мы только на подсознательном уровне что-то ощущаем. А Твари, особенно те, которые используют магию или хоть чуть-чуть состоят из магии, они этот диссонанс чувствуют очень хорошо, вот и не суются сюда. Страшненькие-то линии на самом деле. Как будто на том конце сидит что-то. Держит линии и не отпускает. Но вот-вот отпустит.

– Наши? – предположил связист и смешался от собственной глупости. Но полковник не стал тыкать его носом.

– Посмотрим. За тем сюда и идем. Но я полагаю, что всё гораздо сложнее.

– А почему тогда на расстоянии дрожь не чувствуется? – серьезно спросил Шатун. – Ведь эти линии идут далеко, по всем Территориям, а может, и по всему Пестику.

– Не знаю, – честно признался полковник. – Может, затухающие колебания? Хотя, по идее, что-то да должно дойти и на дальние расстояния.

– А может, на том конце и нет ничего? – предположил Степа. – Может, это просто место, откуда они все выходят?

– Место, где рождается магия? – негромко рассмеялся полковник. – Извини, но это было бы слишком просто. Нет, там что-то другое.

– А тиххин? – напомнил Ланья. – Тиххин почему не боится? Он-то вообще почти весь из магии состоит.

– Тоже нет ответа, – вздохнул полковник. – Я этого тиххина пока не видел, ничего не могу сказать. Может, он сам по себе порождение этих линий. Или еще что-нибудь. Исследовать надо.

– Да уж, – проворчал Ланья. – Его исследуешь.

После этого разговор завял, и, несмотря на всеобщие заявления о том, что спать никому не хочется, лагерь все же угомонился.

Следующие полдня прошли без приключений. Совсем. Группа, привыкшая к беспрерывным атакам, даже немного напряглась. Слишком резко все прекратилось. Лес вокруг редел, но не кончался. Жизни не наблюдалось никакой. На фоне прошлых дней это всерьез било по напряженным нервам. Много сладкого портит фигуру, втолковывал всем Шатун.

– Никто ничего не чувствует? – Степа непрерывно вертел головой, как будто ему жал воротник. – Душно.

– Душно? – рассеянно переспросил полковник. – Нет, тут холодно.

– Какое там холодно, – прохрипел один из землян, лысоватый толстячок, обливаясь потом. – Да тут как в бане.

Ланья с тревогой посмотрел на группу. В глазах у каждого появилось нечто странное. Как будто все попробовали тех грибов, которые на севере используют для расслабления. Ирил помнил любителей этого блюда. Рассеянный взгляд, бессвязная речь, абсолютное пренебрежение к окружающему миру. Нечто похожее просматривалось и сейчас. С чего бы? Ланья проверил свои ощущения. Ничего. Усталости, правда, и в помине нет, а должна была бы быть. Интересно, что там впереди, но не более.

– Шатун.

– Да, – Шатун смотрел на мочку правого уха Ирила. – Что случилось.

– С тобой все в порядке?

– Отлично, – заверил его Шатун, хотя Ланья не был бы столь категоричен. Да что такое?

– Шатун, очнись, – Ирил схватил его за плечо и немного встряхнул.

– Не трогай меня, – вырвался Шатун.

– Да что с тобой?! – Ланья еще раз чувствительно встряхнул друга. Тот мотнул головой – и ничего не произошло. В отчаянии Ирил залепил Шатуну пощечину. Подумал и добавил еще пару раз.

– Отвали! – возмущенно задергался тот. – Сдурел?!

– Хвала Несуществующим, проснулся, – выдохнул Ланья. Из глаз Шатуна действительно ушла отстраненность.

– Что с тобой?

– Не со мной, а с тобой, – Ланья развернул приятеля к мерно шагающей группе. – И с ними. Посмотри сам:

– Э, а что-то тут не так, – прищурился Шатун.

– Да что ты? – съязвил Ирил. – Сам такой только что был. Эй, не спать.

Он опять встряхнул за плечи Шатуна.

– Слушай, что происходит? – испуганно спросил вернувшийся обратно в свою голову Шатун. – Я плыву. Я одновременно и там и тут. Не могу, уплываю.

– Сумку давай, – Шатун опять свалился в транс, и Ланья от всей души опять врезал ему по щеке. – «Демаг» у тебя есть?

– Есть, – Шатун мотал головой, отгоняя наваждение. Врезал себе по лицу раз, еще. – Синий. Ты там сам глянь, не справляюсь больше.

И опять пропал. Осталась кукла, шагающая за остальным стадом. Ланья судорожно схватился за оставленную сумку. Чего тут только нет?! Да, запасливый товарищ попался. И где этот синий? Синих амулетов набралось пять. Какой из них?! Это? Нет, заморозка. Этот? Опять нет, лекарство, вон написано. Три. Два одинаковых, один нет. Один – это что? Ланья принюхался. Гадость какая-то, блокиратор магии так не пахнет, видел он его. Значит – оставшиеся два.

Долой крышку. Активатор. Амулет – на шею Шатуну. Только бы это не граната очередная оказалась. Амулет вспыхнул и погас. Не работает?

– Ирил, что это было?

– Да Твари его знают, – Ланья чуть в обморок не грохнулся от облегчения. – Держи второй.

– Сам держи, – отмахнулся Шатун. – Как у меня крыша поедет, сразу вешай. Жуть.

– Что чувствовал?

– Да ничего особенного. Там впереди всё интересно, там здорово. Усталости никакой, вперед, вперед и вперед.

– А куда вперед?

– Да черт его знает, – развел руками Шатун. – Слушай, а ты тоже на «демаге»?

– Нет, – покачал головой Ланья.

– А как же тогда?.. – поразился Шатун.

– Не знаю. Само так получилось. Мне тоже очень интересно, что там за холмами, и усталости нет и в помине, но ноги сами никуда не несут.

– За холмами? – удивился Шатун. – Какими холмами?

Они огляделись по сторонам. Лес, сколько ни смотри.

– Я тоже был уверен, что за холмами, – тихо подтвердил Шатун. – И в том отчете было.

Его голос упал до шепота.

– По-моему, мы в какую-то ловушку попали, – Ланья напрягся. – У кого еще в комплекте «демаги» были? Вспоминай.

– Не знаю, – растерялся Шатун. – Степа?

– Где его сумка?

– У него.

– За ним.

Они рванули вслед уже далеко утопавшей группе.

– Не Степа, – на бегу выдохнул Шатун. – На полковника вешай.

Ирил догнал полковника, идущего вторым, запустил амулет и набросил на шею землянину.

– Где мы? – завертел головой полковник. – Где холмы?

– Нет холмов, – выпалил добежавший Шатун. – Нас накрыло каким-то узором. «Демаги» справляются, но их надолго не хватит. Не берет только Ланью.

– Почему? – остро глянул полковник.

– Откуда я знаю, – развел руками Ирил.

– Так, – землянин перекинул на живот свою сумку. – У меня есть несколько штук. Держи, – протянул он один амулет Ирилу. – Буди Петровича.

– Кого? – не понял Ланья.

– Петровича, толстяка нашего, – пояснил полковник.

– Почему только его? – спросил Шатун. – А остальные?

– Остальных он сам разбудит.

– У него «демаги», – понял Ирил.

– Петровичу не нужны «демаги», – ухмыльнулся полковник и, не дожидаясь дальнейших расспросов, пояснил: – Это он «демаг» и придумал.

Ирил так с разинутым ртом и побежал догонять Петровича, путаясь в жухнущей траве. Ай да землянин! Ай да толстячок! Похожий на «демаг» узор еще даже Улитарт не доделал до конца. А тут Петрович. Который и в Пестике-то до этого не был. Дела-а.

Петрович на удивление легко вышел из транса. Мгновенно поняв задачу, он отправил Ланью обратно к полковнику, а сам занялся приготовлением своего узора. Полковник стоял прислушиваясь к чему-то.

– Слышишь? – без перехода спросил он Ланью.

Ирил прислушался. В шум деревьев вплеталось какое-то потрескивание.

– Треск какой-то.

– Что скажешь?

– Что-то приближается, – выдал Ланья.

– Гениально, – Шатуна ерничать не отучат ни магия, ни Твари. – И как ты до этого дошел?

– Ногами, – огрызнулся Ирил. – Я не знаю, что это за потрескивание. Если знаешь – скажи.

– Я боюсь, что мы очень скоро это без всяких подсказок узнаем, – мрачно напророчил Шатун.

– Я гляжу, Петрович уже справился, – присмотрелся к происходящему неподалеку действу полковник. – Пойдем-ка, послушаем.

Расколдованная группа потерянно топталась на месте. Никто не вышел из транса так легко, как полковник и Петрович. Маги держались за головы, аутично раскачиваясь из стороны в сторону, бойцы просто сидели на земле без сил.

– Доклад, – бросил полковник.

– Вокруг метров на двадцать купол-демаг, – начал Петрович. Ланья чуть челюсть не потерял, во дает толстячок. – Продержу сколько надо. Тут хорошие опорные линии. Потерь нет. Эти, – он показал рукой на группу, – через полчаса отойдут. Плохо то, что не могу разобрать, как нас накрыли. Не видно узора. И если бы не Ирил, – Петрович слегка поклонился Ланье, – нас бы уже как баранов перерезали. Или что там они собирались сделать. Судя по интенсивности и направленности воздействия, жалеть нас не стали бы. С первой группой, похоже, можно проститься.

– Выводы? – поинтересовался полковник.

– Пока нет, Сережа, дай отдышаться, – взмолился Петрович.

– Отдышишься, а потом?

– Ты прав, – вздохнул Петрович, – потом ничего. С демагом на шее не поколдуешь, а без демага накрывает. Не знаю, – пожал плечами он.

Полковник повернулся к Ланье. Минуту он задумчиво разглядывал его, а потом вздохнул:

– Вот черт, ты ведь даже не из Красного Замка.

– Интересно, – возмутился Ирил, – откуда же тогда я?!

– Я не про то, – досадливо отмахнулся полковник. – Ладно, выхода все равно нет. Слушай сюда. Раз тебя эта зараза не берет, то придется, малыш, тебе одному все проверять. Я тебе сейчас методику покажу и амулет дам, просканируешь все вокруг. А потом будем разбираться что к чему.

Ланья решил пока пропустить мимо ушей «малыша».

– А к чему эти сожаления по поводу Красного Замка?

– А к тому, – проникновенно поведал полковник, – что методика эта сильно секретная. Ни у нелюдей, ни у Братства такой нет. И нам очень не хочется, чтобы она у кого-нибудь появилась.

– Почему? – не понял Ирил. – Ладно Лепестки, а Братство-то тут при чем? Не свои, что ли?

– Где были эти свои, когда нелюди атаковали Красный Замок? – жестко спросил полковник. – Ты там тоже, между прочим, погибал, а ван Брюккен в это время сидел на берегу озера и ждал, чем все закончится. И где твое Братство сейчас? – Он обвел рукой окрестности. – А ведь Ацекато знает, что у нас группа пропала.

Ланья смотрел на невысокого человека, который из заносчивого мага, члена команды, стремительно превратился в кого-то другого. Смотрел – и не знал, что ответить. В словах землянина была правда.

– Так люди же… – только и нашелся Ирил.

– А я не говорю, что мы теперь друг друга знать не хотим, – прищурился полковник. – Просто есть вещи, которые не должны до времени становиться достоянием общества. Ты не забыл, что Земля все еще воюет с Лепестками? И что затишье длится только потому, что нелюди не знают, как до нас добраться? А что будет, если я новый узор в Улитарте представлю?

Ланья опять открыл было рот, подумал и закрыл.

– Что будет? Скажи, – настаивал полковник.

– Через неделю его сможет изучить любой желающий. А еще через несколько месяцев его научатся запихивать в магиприпасы, – тихо ответил Ирил.

– Именно, – припечатал землянин. – Будет нужда – мы без колебаний придем на помощь Братству, но разбазаривать драгоценные знания, добытые потом и кровью наших солдат, мы не хотим. И поэтому я с тебя возьму клятву, что ты никогда и никому не расскажешь о том, чему я тебя сейчас научу. А по приходе на базу ты пообщаешься с Рябоцким, и он тебе детально разъяснит всё, о чем у меня сейчас времени нет говорить. Ну что, идешь сканировать?

– Можно подумать, у меня выбор есть, – огрызнулся Ирил, но сделал это исключительно из вредности.

Полковник понял:

– Тогда смотри сюда, – он открыл сумку.

– …так что, спасибо Ирилу, теперь знаем, что происходит, – полковник поджал губы и выразительно оглядел столпившихся вокруг людей. – Мысли есть умные?

– Одновременно и хорошо и плохо, – глубокомысленно выдал Степа. – Хорошо, что это просто общий фон, и нет конкретного врага. То есть, если мы что-нибудь придумаем, планы менять не придется. А плохо, – он вздохнул, – тоже что нет конкретного врага, которого убил – и все проблемы кончились.

Полковник, внимательно слушавший эту сентенцию и честно пытавшийся найти в ней рациональное зерно, несколько секунд жевал губами, явно сдерживаясь.

– Молодой человек, – наконец с трудом родил он, – в дальнейшем я попрошу вас и всех остальных, – он поднял голову, – воздержаться от качественных оценок происходящего. У нас нет конкретного врага, у нас есть конкретная задача – добраться до объекта. Он там, а мы здесь, и выйти из-под купола-демага мы не можем. Я хочу услышать предложения на тему «что делать», – последнее слово землянин выделил голосом.

– А почему не можем выйти? – подал голос Ирил. – Можем. Ну попадем все под узор, то есть этот общий фон. И что? Он так и так заставляет нас идти к объекту. Вот и пойдем. Просто снабдим сараси Петровича, – он проигнорировал смешки, – амулетами, я пойду рядом для подстраховки. А на подходе опять накроем всех демагом.

– Мысль дельная, в принципе, – задумчиво протянул полковник. – Но есть недочеты. Идти нам долго, а по мере приближения, я полагаю, интенсивность фона будет только возрастать. Мы сейчас-то, на подступах, по полчаса очухиваемся от этой гадости, а перед объектом можем и целый день в лазарет играть. Петрович, – повернулся он к толстяку, – ты точно не сможешь купол перемещать?

Петрович отрицательно замотал головой.

– А сутки демаг держать сможешь?

– Смогу, наверное, – отозвался тот. – По тому же принципу. Это уже здесь линии хорошо подходят как опорные для купола, а там можно будет крепость строить. Вот только удержит ли демаг напряжение поля такой силы?

– Не принимается даже как версия, – отмел последний вопрос полковник. – Если это хоть на минуту допустить, то нам прямо сейчас надо домой поворачивать. Ты готов?

– Нет, – вздохнул Петрович.

– Тогда давайте еще думать.

«Еще» думали около часа, но ничего лучше варианта, предложенного Ирилом, не придумали.

– Ну что, – подвел черту под дебатами полковник, – решили? Начинаем. – Он посмотрел на Ланью. – Только разбуди меня, сынок, прямо перед куполом. Еще раз добровольно нырять в эту гадость не хочется. Ладно?

«Я вам не сынок», – хотел было ответить Ирил, но обижать полковника было не за что. А потом стало еще и некогда.

Глава 40

– Уже все? – морщась от боли, спросил полковник. – Пришли? – Он огляделся и недоуменно посмотрел на Ланью. – А где объект?

– Нет объекта, – Ирил сжал челюсти. – Я принял решение остановить и разбудить группу.

К чести полковника, он не стал тратить время на всякую ерунду, вроде явления начальственного гнева и требования объяснений. Раз остановил – значит, надо.

– Что случилось?

Ланья обвел пальцем круг в воздухе:

– Прислушайтесь.

Тот честно, превозмогая боль (прогнозы относительно увеличения интенсивности поля сбывались), постарался прислушаться, но ничего не вышло. Вокруг стонала от боли вся группа.

– Ч-черт, – замотал головой полковник, пытаясь вытрясти из головы мутную дурь. И тут же скривился еще сильнее, движение оказалось лишним.

– Сюда подойдите, – Ланья, как ребенка, взял его за руку и подвел к краю купола-демага, вновь раскинутого Петровичем. – Слышите?

– Да, – ответил полковник, забывая про головную боль, – теперь слышу.

И действительно, не услышать давешнее потрескивание сейчас было невозможно. Оно не было громким или оглушающим, оно просто заполоняло все вокруг. От него невозможно было укрыться, даже зажав уши. Оно все равно вползало в голову, наполняя ее электрическим шумом, от которого невозможно укрыться.

– Что это? – Полковник посмотрел на Ланью.

– Если я ничего не путаю, – мрачно ответил Ирил, – то к нам приближается тиххин.

– Та самая Тварь, про которую столько говорили? – уточнил полковник.

– Именно.

– И что ты собираешься делать?

Именно так: что «ты» собираешься делать. Потому, что никому из группы из-под купола не выйти. Хотя почему не выйти?

– Надо определиться с количеством демагов и с наличием боеприпасов. Я попробую что-нибудь сделать с куполом снаружи, чтобы понимать, насколько мы уязвимы. Вас я попрошу подготовить оружие, особенно гранаты, и что у вас там есть еще, что может поразить огромную змею. След вы видели, можете судить о размерах.

Полковник внимательно выслушал Ланью, потом кивнул, соглашаясь:

– Принято, делай.

Развернулся и пошел к группе выполнять распоряжение. Ланья секунду посмотрел ему вслед, потом вздохнул и побрел из-под купола. Надо и правда посмотреть, что с ним можно сделать.

Ирил стоял в десяти метрах от черты, за которой начинался купол, тупо смотрел перед собой. Что он делает? Зачем? Воевать в таком составе против тиххина – самоубийство. С одной стороны. А с другой – что, кто-то предлагает выбор? Или то, что они сюда дошли, не было самоубийством? Все равно больше ничего не остается. Ирил встряхнулся и посмотрел на предупрежденного Петровича. Тот поднял большой палец: всё готово.

А вот и хорошая новость. Для разнообразия. Купол не брался. Никак. Таранные узоры, энергетические, расплетающие, «трояны», как их почему-то называл Шатун, – ничто его не брало. Ирил опять посмотрел на Петровича. Тот покачал головой: ничего не чувствую. Ирил постарался рассмотреть купол в плетении линий, лелея робкую надежду. Может, он просто невиден, и тиххин не заметит его? Как же. Демаг зиял, как большая дыра посреди поляны. Пройти мимо такого зрелища не сможет никто. Н-да, ничего не остается, как тихо дожидаться гостей. И либо добавить к рассказам про победы еще и описание победы над тиххином (хотя им и так хватит подвигов), либо уже никому ничего не рассказать. Вот обидно, столько пройти, чтобы в конце сдохнуть. Хотя – когда дохнуть не обидно?

Ирил доковылял до купола. Люди потихоньку отходили от очередного удара, стоны стали значительно тише. Ланья подошел к Петровичу и уселся рядом с ним на свой мешок. Все равно там уже ничего стоящего не осталось.

– Сараси Петрович, – позвал он.

– Да, – со смешком отозвался тот. – Только не зови меня больше «сараси», ты ж человек.

Ланья вздохнул. Как объяснить, что не принято обращаться по одному имени к незнакомому существу старше тебя по возрасту.

– Я хотел спросить, – поинтересовался Ирил. – А вот вы ставите демаг, правильно?

– Ну, – Петрович не очень понял, куда Ирил клонит. – Ставлю.

– И держите, а потом снимаете. А как вы это делаете без магии?

– В смысле – без магии? – не понял Петрович.

– Ну, демаг, он же блокирует магию. Под ним нельзя плести узоры. Как же вы тогда это делаете?

– Кто тебе сказал, что нельзя? – удивился Петрович. – Ты пробовал?

– Нет, – ошарашенно ответил Ланья.

– Попробуй, – хохотнул Петрович. – Много нового узнаешь.

Ланья потянулся к линиям. Есть. Сплести из них узор. Получилось. Он поднял удивленные глаза на землянина:

– А как же это?..

– Сынок, – улыбнулся Петрович. – Демаг не топор. Он не обрубает линии. Это скорее резиновый сальник и амортизатор. Он выпрямляет линии, возвращая их в естественное состояние. Посмотри сам. Снаружи – та самая дрожь, из-за которой все в кому впадают. А внутри ее нет. Демаг – зеркало, мягкое зеркало, внутри которого просто воссоздается естественное состояние всех линий. При прохождении через него искусственные изменения убираются. Ведь что такое узор – насильственное придание линиям несвойственной им формы. А демаг это все выравнивает так, что внутри купола можно точно так же колдовать, как и везде.

– А наружу мой узор выйдет? – заинтересовался Ирил, не обращая внимания на режущее ухо словечко «колдовать», которое использовали все земляне.

– Не-а, – покачал головой Петрович. – Демаг выравнивает все линии, через него проходящие.

– Понятно, – задумчиво протянул Ланья. – А я думал, что он линии обрезает.

– Ну да, – фыркнул Петрович. – Поди попробуй, обрежь линию. Как ты себе это представляешь?

Ланья пожал плечами.

– Или ты имел в виду построение чужеродного объекта, который будет существовать вне линий и раздвигать их, освобождая место?..

– Ага, – закивал Ланья.

– Ну, такие разработки тоже ведутся, но у них есть два больших минуса.

– Какие? – С Петровичем было интересно разговаривать. И от тиххина отвлекает, да еще и каждое его слово звучит как откровение. Все учителя Ирила преподавали ему предмет магии исключительно на практике. По-другому. Вот тебе узор, смотри, что с ним и с похожими можно сделать. Петрович же простыми словами описывал первооснову создания узоров.

– Первое: это очень затратная штука в плане энергии. Безумно тяжело вставить в магию кусочек безмагии. Заметь, ни в одном блокираторе не предусматривается полное отсутствие линий. Не видел? Обрати внимание при случае. И второе: лично я считаю это направление абсолютно бесперспективным.

– Почему? – удивился Ланья.

– А зачем оно нужно? – улыбнулся Петрович. – В повседневной жизни безмагия имеет только одну практическую ценность – прикрытие больших площадей при магической атаке. В этом случае обычное вооружение становится преимуществом. Всё. Во всех остальных случаях гораздо проще и дешевле усовершенствовать имеющиеся блокирующие или деблокирующие узоры. Да и при работе на больших площадях эффективнее и дешевле нанять небольшую армию, оснащенную магиприпасами. Всё равно она там будет присутствовать для обороны этих площадей. И еще одно, – он хитро улыбнулся, – магия очень удобна в повседневной жизни. Без нее плохо. А пользоваться ею в зоне безмагии – замучаешься. Это же каждый раз надо снимать и ставить блокирующий узор.

– Угу, – задумался Ланья. Толстяк Петрович открывал ему жизнь с совершенно другой стороны.

Но как следует поразмыслить не вышло.

– Смотрите, смотрите, – раздались крики со всех сторон.

Ирил подпрыгнул на месте, ища взглядом, что произошло. Нашел…

Меж дальних деревьев, где проходя между ними, а где и по ним, ломая стволы, будто сухую траву, неспешно посверкивая серебристой броней чешуи, вытекало тело огромной змеи. Ирил замер. Он знал, что тиххин большой, но что он велик настолько, даже предположить не мог.

Огромная голова неспешно поворачивалась из стороны в сторону, осматривая свои владения. Повернувшись в сторону людей, она на секунду замерла. Два глаза моргнули и уже не отпустили странное образование, расположенное как раз по ходу движения змея.

– Попали, – услышал Ирил тихий голос одного из бойцов.

Боец рефлекторно поднял автомат, единственную, хоть и призрачную защиту, и передернул затвор. Лязг оружия как будто бы пробудил людей. Все подпрыгнули, заметались. Но тут мгновенно вступил полковник.

– Стоять! – гаркнул он, надсаживаясь. – По местам! Старшие, обеспечить выполнение полученных приказаний.

Швайцер тут же рявкнул что-то не менее грозное. Ирил, тоже вспомнив полученные инструкции, начал собирать магов. Минута прошла в суете, после чего все заняли свои позиции. Бойцы – по периметру. Маги, во главе с полковником и Ланьей, – вокруг Петровича, удерживающего купол-демаг.

Тиххин медленно приближался.

Опять след этих козявок. Невкусный. И опять линии дрожат. Что они принесли с собой?

Тиххин медленно вползал в свои владения, оставленные на время. Никого. Как и должно быть. Линии. Свои. Вкусные. Тиххин наслаждался привычным покоем и вкусом линий. Но что-то примешивалось к издавна заведенному порядку. Всё было одновременно и так и не так. Что?

Он сделал круг. Другой. Нет, ничего не поменялось. Линии? Такие же. А ближе к центру? Там, где всегда были самые вкусные линии? Стоп. Что это? Опять испорченные линии. Опять эти козявки. Вот он, след. Разлохмаченные линии тянутся дальше. Туда, к центру. Там, где вкусно. Опять?! Нет! Остановить. Убить. Только не страх. Не опять страх!

Тиххин заструился вдоль поврежденных линий, идя по следу. Что это? В одном месте нарушение линий не так заметно. Они стали лучше. Все равно дрожат, но стали лучше. А дальше? Дальше опять. За ними!

Тиххин тек, не обращая внимания на окружающий мир. Перед ним стояла одна цель. Не пустить козявок к центру. Страх. Этот страх он больше не хочет переживать. Тогда догнать. Догнать. Догнать. Где же они? Что это?

Зеркально черное пятно стояло прямо на следе козявок. А где они сами? Что это такое? Тиххин удивленно обозревал не виданное ранее пятно. Гладкое. Тиххин принюхался. Не пахнет. Не пахнет? Совсем? Совсем. Как? А где линии? Поврежденные линии доходили до пятна, пропадали, а потом появлялись снова. Хорошие. Оно делает вкусными линии? Тиххин заинтересовался. Подошел к вкусной стороне. Обтек линии. Попробовал их на вкус. Хорошие. Эти идут к центру, их не заберешь целиком. Но вкусные. Интересно. И непонятно. Тиххин решил обдумать это пятно. Он обвился вокруг него, положил голову рядом со вкусными линиями – и замер. Ему спешить было некуда.

– Стой, внимание, – на сей раз Тооргандо шел первым. Первым он и увидел огромную просеку, тянущуюся через лес.

Команда присела, оглядываясь по сторонам. Абсолютно лишние движения. Точно так же, как лишними были все меры предосторожности, принимаемые в последнее время. Вообще никого из Тварей вокруг. Что такое творится в обитаемом Пестике?

Тооргандо, озираясь по сторонам, вернулся к группе:

– Или я чего-то не понимаю, или впереди след тиххина.

– Большой? – мгновенно поинтересовался Пелоц.

– Не маленький, – проворчал гемар. – Откуда он здесь взялся? Он же уходил.

– Значит, вернулся, – прокомментировал Айонки. Информация про то, что тиххин ушел, поступила от его ведомства, и Айонки вступился за корпоративную честь.

– Отлично, – проворчал Кащей. – Получить приятную прогулку лишь для того, чтобы под конец драться с тиххином.

– А ты рассчитывал прийти, спокойно покопаться в одном из самых загадочных мест в Территориях и просто так уйти? – фыркнул Шаман. – Ты радуйся, что это только след, а не сам тиххин.

– Надо переходить, – задумчиво почесал нос Тооргандо. – Проверимся еще раз – и пошли.

– Зачем проверяться? – спросил Колобок.

– До этого мы шли просто по Территориям, – пояснил гемар, – а после этого следа мы пойдем по владениям тиххина. Помнишь, что говорилось в отчете? – Тооргандо кивнул на Айонки. – Он здесь живет.

– Повезло тебе, – хмыкнул Колобок, улыбнувшись Айонки. – В живописном месте живешь.

– Нам сейчас всем повезет, – не повелся на подначку тот. – Тор прав. Надо подготовиться и проверить всё еще раз. До могильника около суток, завтра можем быть уже там. И я думаю, времени на раскачку у нас за эти сутки не будет. Если тиххин и вправду вернулся, то нам надо очень быстро бегать, чтобы хоть как-то вернуться домой.

– Осмотрелись и поехали, – скинул мешок Тооргандо. – Привал позже устроим. Тут не самое лучшее место.

– А что, ничего прогулка получается, – бодро возвестил Шаман, со своими длинными ногами выбравшийся вперед колонны. – Как думаешь, Кащей?

– Неплохо, – так же бодро отозвался тот. – Может, не будем привал делать? Как-то полегче идти стало, а?

– И правда, – удивился Тооргандо. – Как будто и не ходили до этого. Это могильник так сил прибавляет? Ай, ты как думаешь?

Айонки, молча меряющий шагами жухлую траву, поднял голову:

– Что? А, да, легко получается, – он глянул на Тооргандо и вновь уткнулся в землю.

Что-то во взгляде вольда не понравилось гемару, но тут подоспел Пелоц:

– Все чисто, даже линии не шелохнутся. Они только странные какие-то, шероховатые. Но вроде все спокойно. Сколько нам еще топать?

– Шаман, – позвал Тооргандо, – как думаешь, таким темпом быстрее дойдем?

– Конечно, – оптимистичный голос Шамана разнесся вокруг. – До холмов не так уж и далеко, а там уж рукой подать. Ш-шевелись, немочь бледная, – вдруг гаркнул он и прибавил шагу, сшибая подвернувшейся под руку палкой листья на нижних ветках редких деревьев.

– Холмов? – тихо переспросил себя Тооргандо. – Каких холмов? Лес вокруг. – Он моргнул несколько раз, потряс головой, потом задумался и негромко ответил так же сам себе. – А, ну да, собственно. Он и есть за холмами. – Еще раз потряс головой и припустил вперед. – Шаман, да не гони ты, народ не успевает. Все равно уже почти пришли. Вот зараза длинноногая.

– Чего это он? – поинтересовался Шатун, не отводя взгляда от замершего змея.

– Не знаю, – медленно покачал головой Ланья. – Я не специалист по поведению тиххинов.

– Ирония – это мой профиль, – немедленно отреагировал Шатун, все так же глядя на огромную голову с неподвижно смотрящими куда-то на купол глазами. – Тебе полагается молча все знать и нам рассказывать.

– Шутки в сторону, – полковник медленно, как будто боясь спугнуть змея, подобрался в Ирилу. – Можешь сказать что-нибудь?

– Только одно, – Ланья сам внимательно рассматривал неподвижного тиххина. – Похоже, он нас не видит.

– Тогда почему он вокруг купола улегся?

– Не купол – купол-то как раз виден очень хорошо, мимо не пройдешь. Он нас в куполе не видит. Проверил демаг, не понял ничего, решил полежать, посмотреть, что будет.

– И долго он будет так лежать? – присоединился к расспросам Петрович.

– Понятия не имею, – пожал плечами Ирил. – Я тиххина в первый раз вижу. Его вообще мало кто видел. А большинство тех, кто близко с ним общался, уже никому ничего не расскажут.

– Вряд ли он просто так уйдет, – подал голос третий земной маг. – Штурмовать, может, и не будет, но проверить что это такое внутри, обязательно проверит. Петрович, мы можем внутри купола сделать еще один, защитный?

– Попробуй, – пожал плечами Петрович. – Мне мешать не будет, а за демаг ты так и так не выйдешь.

Линии чуть напряглись, в замкнутом пространстве это лучше чувствовалось. Появился второй купол.

Несколько минут прошло в неподвижности и молчании. Тиххин не двигался.

– Так и будем стоять? – первым, как и положено, голос подал полковник, старший по званию.

– Давайте сядем, – согласился Ирил. – Только не все сразу. Посмотрим, как он на движение реагирует.

Тиххин не отреагировал никак.