Текст книги "Песочные часы"

Глава тридцать пятая

Голова разболелась так, что скрутило живот. Мне хотелось в постель. И полной темноты.

И шоколаду.

Я с трудом поднялась по лестнице, открыла дверь и поняла, что дома никого нет. Слава тебе, Господи! Я схватила бутылку с водой, болеутоляющие и шоколадку из заначки Дрю и заметила, что всего лишь восемь. Можно и баиньки ложиться.

Если тебе семь лет.

Но мне было все равно. Я думала лишь о том, насколько мне повезло, что список сегодняшних поражений не пополнится очередным спором с братцем. Я оставила ключи Дрю на столе, написала записку, что слишком устала и уже ложусь спать. Чтобы хоть как-то успокоиться, я надолго закрылась в душе, а потом надела белье и нежную, как шелк, майку Томаса.

Проверив, закрыты ли окна, я упала в кровать. Мне не хотелось, чтобы Майкл, вернувшись домой, попытался вызвать меня на разговор. Я выключила свет, забралась под одеяло с головой и закрыла глаза в надежде, что сон придет, повинуясь моему желанию.

Недовольно ворча, я перевернулась на живот и уткнулась лицом в подушку. Может быть, выкидывать мысли из головы по одной окажется так же эффективно, как считать овец. Надо заставить их перепрыгивать через забор и прочь из моей головы.

Калеб действительно был настолько неразборчив в связях, как пытался убедить меня Майкл? Во время нашего разговора он казался очень искренним. Я не думала, что Калеб сможет рассказать любой незнакомке то, чем поделился со мной, особенно о родителях. Да, он, наверное, со мной заигрывал, но, думаю, в целом он был искренен. До тех пор, пока ему не позвонила девчонка с губками бантиком. Когда он ответил, у него на лбу буквально высветилось слово «игрок».

Плюс разговор с Майком…

Я положила подушку на голову и завопила.

– Эмерсон!

Прозвучало мое имя громко и прямо у самого уха. Крик застрял в горле, я подскочила, прижимая подушку к груди, и резко повернула голову на звук. И лишь через пару секунд я разглядела стоящий рядом с моей кроватью силуэт, а когда разглядела, мне снова захотелось кричать.

Джек.

– Только не это, – отчаянно промычала я, как можно плотнее сжимая глаза.

Через некоторое время я их медленно открыла, надеясь, что он исчез.

Не повезло.

– Ты в порядке?

Я вздохнула.

– Нашла своего молодого человека? Ответы на вопросы, которые ты искала?

– Своего молодого человека? Ах да, нашла, – проворчала я. – И как будто с одним дураком проблем было мало, я еще и его лучшего друга встретила.

– Дай угадаю, – сказал Джек, сочувственно улыбаясь. – Они теперь за тебя сражаются?

– Да. Нет! Не знаю. – Я уткнулась лицом в подушку и сдавленно проговорила: – Они начали… ну, вроде соперничать, только это совершенно ни к чему. Я бы просто хотела оказаться с ними в одной комнате, и… и…

– Что?

– Ударить их головами друг о друга так, чтобы они сознание потеряли.

Джек засмеялся льстивым гортанным смехом:

– Ну уж ладно. Ты наверняка привыкла к тому, что ребята за тебя дерутся.

– Вовсе нет, – сказала я, но его слова решила приберечь, как конфетку, чтобы достать впоследствии и насладиться. – Откуда ты взялся? Я думала, ты навсегда пропал.

Джек перестал смеяться, и тишина в комнате стала почти невыносимой.

– Я тебя вчера искала. Где ты был? Хотя забудь.

Я села, убрала с лица волосы. Глаза у Джека были все такого же странного голубого оттенка, разве что, может, чуть посветлее, и казалось, что он видел меня насквозь. Волосы тоже стали светлее. Я прижала к себе подушку, болезненно осознав, что я почти голая.

– Ты кто такой?

– Странный вопрос.

– Нормальный. – Я повыше натянула одеяло. – Когда я трогаю рябчиков, они пропадают. А ты нет.

– Кто такие рябчики? – поинтересовался Джек, с изумлением глядя на меня.

– Рябчик ты. Как я полагаю. – Я раздраженно покачала головой.

На нем был все тот же черный костюм с жилетом. Ничто не выдавало времени, в которое он жил, даже стрижка. Колец на пальцах не было. Вообще никаких видимых признаков какой-либо эпохи, за исключением карманных часов, которые говорили, что это человек из менее сурового времени.

– Ты же из прошлого. Верно?

Он кивнул.

– Джек, я не знаю, почему ты оказался здесь. – Я слегка подалась вперед, гадая, что произойдет, если я попытаюсь до него дотронуться. Он наверняка знал, о чем я думала, но и не пошевелился. – Почему ты тут появляешься?

– Я делаю это ради тебя.

– Что?

Внезапно включился кондиционер, подул холодный воздух, а у меня были голые руки, и я вздрогнула.

– Я… ощущаю с тобой связь. И мне известны все возможные таинственные повороты судьбы. Мне бы очень хотелось, чтобы в моих силах было тебя уберечь.

– Это невозможно. – Я принялась энергично растирать руки ладонями, стараясь согреться, пытаясь понять, от чего я дрожу – от охлажденного фреоном воздуха или от того, что говорит Джек.

– Тебе так кажется, да? Ты непохожа на других. Ты так невинна. – Джек так на меня смотрел, что невинной я себя вовсе не чувствовала. Я жалела о том, что Томаса с Дрю нет дома. – Жизнь… часто предлагает человеку выбор. Иногда он ясен, иногда не очень.

Я постаралась получше прикрыть подушкой грудь.

– Не вижу смысла в твоих словах. То, что ты говоришь, не…

– В свое время увидишь. – На долю секунды глаза Джека стали темнее. – И тогда ты поймешь, что я все это делал, чтобы… защитить тебя. Это все для тебя.

Я услышала, что дверь лофта открылась, но продолжала смотреть на Джека.

Он печально улыбнулся и сделал шаг назад.

Исчез.

Я надеялась, что может хоть на этот раз навсегда.

Глава тридцать шестая

Я не знаю, что Дрю сказала Томасу, но он не стал ругать меня за то, что я поехала искать Майкла. Я была очень ей благодарна. На следующее утро, когда я снова попросила у Дрю разрешения взять ее машину, брат даже не пикнул, и она без колебаний отдала мне ключи.

Я поспешила уйти, пока меня никто не удерживал, и поехала в кампус, открыв в машине окна. Воздух был уже очень влажным, и я порадовалась, что надела шорты с топиком, а не джинсы с майкой. Я включила радио на полную громкость, надеясь, что музыка поможет отключить мозги. Я не хотела думать о том, как буду разбираться с Майклом и Калебом. Когда я доехала до дома диссидентов, мне пришлось даже уговаривать себя вылезти из машины.

Я вошла без стука. Дверь с проволочной сеткой захлопнулась, возвещая о моем появлении. Я пошла на запах и застала у плиты Калеба. Он помешивал что-то в кастрюльке, в одной руке он держал деревянную ложку, в другой – огромный поварской нож. Аромат был просто восхитительным.

– Ты трезв? – спросила я еще в дверях.

Калеб повернулся ко мне, не сдерживая улыбку, которая повергла меня в трепет:

– Да.

– Хорошо. Иначе я бы забрала у тебя этот опасный инструмент. – Я подошла поближе и села на стол рядом с плитой. Зеленый перец и два стебля сельдерея на разделочной доске ждали ножа. В сотейнике шипело масло с кольцами лука. – Ты еще и готовишь?

Калеб был так красив, что мне стало завидно. Симпатичный, мускулистый, с красным драконом на торсе.

– Да, – ответил он, – готовлю.

– В майке-алкоголичке и… – я слегка толкнула его в плечо, – фартуке с надписью «поцелуй повара»?

Калеб наклонился ко мне, и у меня замерло сердце.

– Если ты согласишься, я буду его все время носить.

– Ха-ха! – Я решила поскорее сменить тему и показала на доску: – Что тут у тебя?

– Святая троица: лук, зеленый перец и сельдерей. Этуфе на подходе. Дюн с Нейтом возвращаются с консультирования с лангустами. Значит, – он стряхнул в сотейник последние кусочки овощей, – ждем окончательного решения.

При мысли об этом у меня скрутило желудок, так как я понимала, что все планы Майкла зависят от того, что скажет Кэт. Без нее мы ничего сделать не сможем.

– Не знаешь, что она думает?

– Понятия не имею, – ответил Калеб, вскидывая брови. – Ты точно этого хочешь?

– Точно.

– Я тебе не верю. – Калеб положил нож на доску и уперся в стол рядом со мной. – Вчера ты чувствовала себя нормально. А сегодня нервничаешь. Что изменилось?

– Ты уже знаешь, что я чувствую? Мы же только вчера познакомились. Как это возможно?

Калеб пожал одним плечом и улыбнулся.

– Мне не нравится, что ты делаешь это без разрешения.

– Оно само получается. – Он взял сотейник и пару раз встряхнул овощи. У меня бы обязательно половина разлетелась по полу или сгорела. – Это из-за того, что сказал Майкл, когда пошел за тобой к машине?

– Да нет. – Я полагала, что Майкл не стал говорить Калебу о своем опасении, что мы с ним «замутим».

– Знаешь, я уверен, что мог бы помочь тебе расслабиться.

– Да что ты? – поддразнила я.

Калеб вернул сотейник на плиту и поставил руки на стол по обе стороны от меня.

– Ага.

– О! – Прямо Шазам. Я закусила нижнюю губу.

Калеб поднял руки, собрал мои волосы в хвостик прямо у самой шеи, положив запястья на мои голые плечи.

– Я размышлял о том, что надо бы тебя отвлечь. Действительно много думал.

– Правда? – У меня перехватило дыхание. Я поспешно постаралась придумать что-нибудь, чтобы его остановить, но в голову совсем ничего не приходило.

– Правда. – Ладони Калеба скользнули вниз, он провел большими пальцами по внутренней стороне моих рук до самых запястий.

По телу побежали мурашки, меня всю раздирало от предвкушения. Я подалась назад, ударившись головой о шкафчик.

Прекрасно.

Калеб рассмеялся, но я не смутилась, наоборот, мне стало как-то теплее. И еще теплее, когда он взял мое лицо в свои руки, удерживая голову. Мне это понравилось. Я не хотела еще раз ударится о шкаф.

– Растерялась? – спросил Калеб.

Я совсем не знала, что сказать. Калеб начал медленно наклоняться ко мне, его губы уже почти коснулись моих, но я возражать не стала. Я закрыла глаза.

И увидела лицо Майкла.

Я Калеба не оттолкнула. Он сам остановился. Мы одновременно открыли глаза.

– Я этого боялся.

– Чего? – спросила я на выдохе.

– Майкла. И тебя.

– Как ты узнал? То есть ты о чем?

Калеб нахмурил лоб и, глядя мне в глаза, медленно провел пальцем по моему подбородку.

– Слушай. Если бы речь шла исключительно о физическом влечении, я бы отнес тебя на второй этаж и нашел бы пустую комнату. С твоего согласия, разумеется.

Мне показалось, что я пискнула. Калеб, хоть и был невероятно сексуален, он внушал страх. По крайней мере, мне.

Он рассмеялся:

– Но дело не только в нем, что само по себе непросто. Между вами с Майком что-то есть, хотя он в этом и не признается.

– Нет, ничего нет. Нет, – горячо возразила я.

– Ты ведь к нему что-то чувствуешь?

– Может быть. – Я ударилась головой о шкафчик – теперь уже нарочно. – Но я не понимаю, что это за чувство. Прости.

– Не извиняйся. Когда поймешь, скажи. – Калеб все еще держал мое лицо в своих ладонях. Он наклонился ко мне и нежно поцеловал меня в уголок рта, с нежностью глядя на меня. А потом прошептал, все еще касаясь губами моей кожи: – Ради возможности быть с тобой я могу подождать.

И Майкл выбрал именно этот момент, чтобы войти в кухню.

Калеб быстренько отстранился и занялся сотейником, словно ничего особенного и не произошло. По выражению лица Майкла ничего нельзя было понять. Я даже засомневалась, видел ли он то, что произошло. Хотя, может, ему было все равно.

– Эмерсон? – Эмоций в голосе Майкла не было никаких. Совсем никаких.

– Да, – откликнулась я, соскальзывая со стола.

Когда я коснулась пола ногами, они у меня чуть не подкосились; слава богу, Калеб меня подхватил.

– Извини, – тихонько пробормотал он.

– Что, слабость в коленях? – спросил Майкл.

Я пригладила волосы и поправила топик:

– Я в порядке. Все нормально.

– Кэт нет. Я ездил в лабораторию, разговор придется перенести на завтрашнее утро. Я хотел еще поговорить с тобой насчет того… что мы вчера обсуждали, но, кажется, ты нашла себе другое развлечение.

Майкл развернулся на пятках и вышел из кухни.

– Творится что-то неладное. – Калеб свел брови. – У него эмоций через край. Пойду, наверное, поговорю с ним…

– Нет, лучше я. – Я коснулась руки Калеба. – Вы и так много ссоритесь. Я должна все уладить.

Глава тридцать седьмая

– Майкл! – Я застала его на выходе из дома. И тоже вышла за дверь. – Ты куда? Ты же вроде поговорить хотел.

– Я не знал, когда ты освободишься. – Он пошел через крыльцо, широкие доски скрипели у него под ногами. – Надо же было дать вам возможность закончить.

– Погоди! – Я протянула руку и схватила Майкла за рукав. Я случайно коснулась его кожи, и он вздрогнул. – Мы закончили. Я закончила. Мы не…

Он вырвал руку и побежал по ступенькам:

– Ты о чем вообще думаешь – целоваться с Калебом?

– Я не целовалась с Калебом!

– Я видел вас вместе на кухне, – сказал Майкл, резко развернувшись. – Вы целовались!

Я попыталась объяснить:

– Все не так…

– Всегда все не так. – Майкл скрестил на груди руки и смотрел на меня с чувством морального превосходства. – По-моему, так все оправдываются, когда их застукают.

– Застукают? Ты говоришь так, как будто я сделала что-то плохое. – И добавила, защищаясь и чтобы стереть с его лица самодовольную ухмылку: – А тебе-то что за дело?

– Я просто хочу… а, забудь. – И Майкл отвернулся.

Я схватила парня обеими руками за левое плечо и резко развернула, чтобы крикнуть ему в лицо:

– Нет, Майкл Уивер. Ты не имеешь права слить на меня весь свой негатив, а потом уйти, ничего не объяснив.

– Ты можешь делать все, что захочешь, – ответил он холодно и отстраненно, словно затыкая мне рот. И закрываясь от меня. – Я не имею права иметь по этому поводу собственное мнение.

А я все же хотела, чтобы оно у него было. И чтобы он его высказал. Мне хотелось его пхнуть ногой, но я сдержалась, пытаясь воздействовать на него не физически, а психологически.

– Калеб действительно попытался меня поцеловать, – проговорила я с интонацией задиры на детской площадке.

Майкла передернуло, как будто я дала ему пощечину.

– Мне показалось, что у него получилось.

Есть!

– Он остановился. – Я подошла к Майклу настолько близко, насколько мне хватило смелости. – Не хочешь узнать почему?

Майкл закрыл лицо своими длинными пальцами, кольцо блестело на солнце.

– Не знаю, Эмерсон… Хочу ли я?

Я ответила как можно четче, чтобы произвести на него впечатление:

– Калеб остановился из-за тебя.

– Что? – тихо, с недоверием выдохнул Майкл и опустил руки.

– Твой лучший друг – эмпат. И он не стал меня целовать из-за тебя. – Я не смогла сдержаться. И почему я не могу держать рот на замке? Я недовольно зарычала и плюхнулась на верхнюю ступеньку.

– М-м-м… Я думал, что, может… Но Калеб… – Майкл смутился и замолчал. – Я не мог понять, не путаешь ли ты те ощущения… которые между нами возникают… с чувствами.

– Может, и путаю.

– Эм, между нами ничего не может быть, – наконец я услышала в голосе Майкла грусть по этому поводу.

– Знаю. – Я уставилась на ступеньки с облупившейся белой краской. Наклонилась и принялась ее отколупывать. – Пойду найду Калеба, воспользуюсь его предложением отвлечь меня.

– Не делай этого.

– Почему? Несмотря на вашу профессиональную этику, я на тебя чуть не набросилась. То мне кажется, что я тебе тоже нужна, а через секунду я уже в этом сомневаюсь. Я даже в зеркале себя не узнаю, потому что я никогда так себя не вела, а потом я знакомлюсь с Авой и…

У меня за спиной открылась дверь с проволочной сеткой, петли отчаянно нуждались в смазке. Я обрадовалась тому, что нас прервали, положив тем самым конец моему унижению, подскочила со ступеньки и наткнулась головой на что-то твердое, а потом почувствовала, как по моей спине потекла холодная слизь.

Я резко обернулась и увидела Дюна с контейнером, наполовину заполненным илом и головами лангустов.

Остальная половина была на мне.

Глава тридцать восьмая

На какую-то долю секунды все замерли. Я пугающе четко осознавала происходящее – ужас на лице Майкла, капающая с топика грязь, головы лангустов у меня в волосах.

Майкл быстро перешел к действию:

– Дюн, принеси бумажные полотенца. И пусть Калеб притащит лед. Она довольно сильно ударилась головой.

– Эмерсон, прости меня. – Дюн бросил контейнер на крыльцо и протянул ко мне руку.

Майкл махнул ему, чтобы он поскорее шел за полотенцами, и Дюн убежал на кухню.

– Ты в порядке? – спросил Майкл, глядя мне в глаза, и осторожно положил руки мне на плечи. Я не могла понять, чего он больше избегал: моей кожи или грязи. – У тебя зрачки расширены. Больно? Как тебя зовут?

– Конечно больно, – рявкнула я. – Еще раз спросишь, как меня зовут, и ты у меня фальцетом запоешь.

Майкл с облегчением убрал руки и сделал шаг в сторону:

– Хорошо, что ты в порядке.

Как он ошибался.

Я взялась за грязную прядь волос и скосила глаза, чтобы на нее посмотреть.

– А садового шланга у вас нет? Я не могу домой в таком виде ехать.

– Под садовым шлангом я тебе мыться не позволю, – сказал Майкл, качая головой. – Можешь принять душ наверху. А я вещи постираю.

– То есть я буду сидеть и ждать голой? – спросила я. И покраснела.

К счастью, в этот момент появился Дюн с рулоном полотенец. Он начал отрывать их одно за одним и промокать грязь с моих волос и майки, не переставая при этом бормотать извинения.

– Дюн, – сказала я, схватив его за запястье, когда он, вытирая меня, перешел грань дозволенного, – все в порядке. Я понимаю, что ты не нарочно. Всякое бывает.

Его серьезные глаза цвета моря все равно продолжали просить прощения.

– Мне, правда, очень стыдно.

– Она сильно ударилась? Надо позвонить в 911? – спросил Калеб, вылетая из двери со льдом в руках.

Увидев меня, он на несколько секунд замер, а потом разразился хохотом.

– Прекрати, – проворчал Майкл, – все могло кончиться плохо.

– Ты как? – спросил Калеб со слезами на глазах.

Я поджала губы и скрестила на груди руки, с удивлением заметив, что и у меня в груди зародился смешок.

– Превосходно.

Калеб снова засмеялся.

Я заподозрила, что все же довольно сильно ударилась головой, потому что тоже расхохоталась.

– Вообще-то это не… смешно. – Пытаясь отдышаться, я села, но приземлилась на илистую горку лангустовых голов и съехала по лестнице, икая на каждой ступеньке.

Дюн тоже сдался, его беспокойство сменилось смехом, он согнулся от хохота, а потом опустился на землю рядом с Калебом. Майкл стоял неподвижно и смотрел на нас с тоской.

Я вытерла выступившие от смеха слезы и убрала мокрые волосы за плечо, стряхнув при этом парочку ракушек, которые полетели в Калеба.

Они с Дюном снова начали хихикать, как огромного размера дошколята, объевшиеся сахарной ваты. Я прикрыла рот, чтобы не засмеяться опять, и посмотрела на Майкла:

– Что такое?

– Ничего, – он покачал головой, – совсем ничего.

Приняв душ, я уселась на кровати Майкла и ждала, когда мне принесут высушенную одежду. Белье я не отдала, выстирала его в раковине и высушила феном.

Я слишком надолго осталась наедине со своими мыслями. Я все вспоминала выражение лица Майкла, с которым он ушел, оставив Дюна, Калеба и меня на улице. Как будто бы он решил от чего-то отказаться.

Раздался стук, и я понеслась к двери, слегка приоткрыла ее и высунула голову:

– Ава.

На ней были крошечные пижамные шортики и топик с узкими бретельками. Я открыла дверь шире и показалась ей. На мне была Майклова футболка с эмблемой «Ред Сокс».

Ава смотрела на меня – мокрые волосы, футболка Майкла, голые до колена ноги, розовый лак на ногтях. А я тут же задумалась о том, часто ли она заходит к нему в комнату по вечерам в почти ничего не прикрывающей пижаме.

– Где Майкл?

– Внизу, – ответила я, решив не вдаваться в подробности, почему я здесь. Он сам скажет. И они посмеются вместе.

– А ты что тут делаешь?

Я не знала, как объяснить эту катастрофу с лангустами.

– М-м-м…

– Неважно. – Ава покачала головой и махнула рукой, предлагая забыть и о моем ответе, и о своем вопросе, а потом наклонилась ко мне и заговорщически проговорила: – Дать тебе небольшой дружеский совет?

– Конечно.

– Мы с Майклом очень давно близки. Тебе лучше не делать ничего такого, чтобы потом… от стыда не мучиться, надеюсь, ты понимаешь, о чем я. – Она посмотрела на меня со значением, а потом ее взгляд сместился на край футболки Майкла.

Как я жалела, что приходится об этом разговаривать в одних трусах.

– Я ничего и не делаю… Я просто… Я приехала сюда, чтобы помочь.

– Кому помочь? – Ава смотрела мне в глаза, но я чувствовала, что она оценивает меня целиком. – Конкретно!

– Помочь… помочь… – Осознание происходящего обрушилось на меня, как удар кувалдой, я даже сделала шаг назад. Ава не знала о наших намерениях спасти Лайема. Я попыталась придумать какую-нибудь отговорку, но продолжала ловить мух. – Я Кэт помогаю по одному вопросу. Только и всего.

– А… – Губы девушки изогнулись в двусмысленной улыбке. – Тогда тебе, наверное, лучше сидеть у нее, а не у Майкла. Ему его комната может еще понадобиться для других целей. Через некоторое время.

Я тут же представила, как от бешеной ревности начинаю душить Аву. И поняла, что надо как-то решать проблему с собственной агрессией.

– Ну хорошо. – Я выдавила улыбку. – Успехов в этом деле.

Я захлопнула дверь, пока не натворила глупостей, потом навалилась на нее и попыталась успокоить дыхание.

Мне надо записаться на занятия по управлению гневом.

И убраться из этого дома.

И вообще мне были крайне необходимы мои штаны.