Текст книги "Маленький скандал"

Глава 35

Уилл так густо покраснел, что теперь трудно было сказать, где была линия начала роста его волос.

– Стефани, – сказал он, – и это было все, что он сказал. Он, казалось, онемел от великолепия того, что увидел.

И надо признать, она действительно выглядела на все сто. Платье-футляр без рукавов из красного шелка. Обнаженные руки ее и ноги покрывал ровный золотистый загар. Стефани подняла волосы наверх и закрутила в узел – изящная французская простота. В ушах скромно поблескивали маленькие золотые сережки, а красные сандалии открывали взгляду такое же золотое колечко на пальце ноги.

Что касается меня, то я онемела от пугающего контраста в нашей внешности. Стефани была воплощением шика. Я же выглядела, как оборванка. Не то, что кольца на безымянном пальце ноги – у меня и туфель-то не было.

Стефани протянула Уиллу бутылку вина и ослепительно улыбнулась:

– Вот, я принесла вам подарок на новоселье. К Махони не сразу, но вернулась речь.

– Отлично, – сказал он, принимая у Стефани бутылку и задержав ее руку в своей. – Добро пожаловать в Малберри-Хилл. – Он показал на бывшую котельную. – Хотя на самом деле это только начало. Пожалуйте сюда. Пока что мой дом – эта пристройка.

Стефани огляделась и в восторге захлопала в ладоши.

– Изумительно! – Она вопросительно посмотрела на Уилла. – Можно?

– Конечно! – воскликнул он.

Стефани обошла комнату, пробегая пальцами по мебели, разглядывая фотографии, время от времени восторженно ахая. Она открывала и закрывала дверцы буфетов, даже заглянула в ванную и спальню. Наконец, она вернулась и только тогда заговорила со мной:

– Келли, это прекрасно. Вы все это сами сделали?

– На самом деле меня зовут Кили.

– Верно. Простите, Кили. Мне очень понравилась ваша работа.

– Спасибо, – сказала я и попятилась к двери. Мне хотелось домой. Мне не терпелось проверить, на месте ли мои туфли. Было бы обидно их потерять. Я хотела принять ванну, и я действительно хотела запустить мой «Бейли» в мусорную корзину.

– О, не торопитесь, – сказала Стефани, хватая меня под руку. – Останьтесь и выпейте с нами коктейль. – Она перевела взгляд с меня на Уилла. – Вы ведь не против?

– Нет-нет, – сказала я, вздрогнув от ее прикосновения. – Мне надо бежать. Я действительно не могу остаться.

– Уилл, – сказала Стефани, надувая губки, – пусть Кили останется на коктейль. На один маленький коктейль.

– Да, – без особого энтузиазма сказал Уилл. – Вам надо остаться, Кили. На один маленький коктейль.

Стефани продолжала сжимать мою руку. Я подумала, что поток крови к моим мозгам оказался перекрыт, потому что, несмотря на то что я действительно собиралась уходить и видела, что Уилл отчаянно хочет, чтобы я уехала, я дала себя уговорить и осталась.

– Я сейчас всем налью, – сказал Уилл. – Что будут пить дамы? – Он вначале посмотрел на Стефани.

– Вы, случайно, не знаете, как надо смешивать «Космополитен»? – спросила она.

Я ему подмигнула. Он меня проигнорировал.

– Возле дома на тележке есть все необходимое, – заверил Стефани Уилл. – Кили? А как насчет вас? Мне смешать два «Космополитена»?

– Почему нет? – сказала я. – Помощь нужна?

– Нет, – сказал он. Уилл многозначительно посмотрел на Стефани. – Но я не против, чтобы мне составили компанию, пока я буду готовить коктейли.

– Идите, – сказала я, чуть подтолкнув Стефани. – Мне надо заскочить в ванную и немного почистить перышки. Я мебель двигала и несколько не в форме.

– Вы очень мило выглядите, – сказала Стефани, отводя взгляд от моих босых ног. – Стиль «маленькая пастушка».

Я нырнула в ванную. Зеркало подтвердило то, что я и так знала. Волосы у меня намокли от пота и совершенно вышли из-под контроля. И я была по-настоящему очень грязной. Не особенно раздумывая, я сбросила одежду и встала под душ. Горячая вода – это действительно здорово. Я уже успела намочить голову, когда увидела, что единственное, чем я могла вымыть волосы – это шампунь в черном тюбике со странным названием «Гранж».

И пах он сосновой смолой. Но мне было все равно. Лучше какой-то шампунь, чем никакого. Я намазала голову шампунем и быстро сполоснула волосы. Через пять минут я уже выходила из душа. Я мысленно поздравила себя с тем, что потратила деньги Уилла на дорогие пушистые египетские полотенца. Я собрала волосы в конский хвост, но, вспомнив роскошный шиньон Стефани, разделила волосы надвое, скрутила их в жгут и спрятала концы. Так называемая французская косичка.

Вода смыла с меня грязь, но как быть с дырявой юбкой? Делать было нечего, я ее снова надела на себя, но забракованный Уиллом бюстгальтер я решила не надевать. Карманов у меня на юбке не было, а сумка все еще валялась на переднем сиденье «вольво». Я завернула бюстгальтер в бумажное полотенце и спрятала его на дне корзины для мусора в ванной комнате. Вот они – тридцать долларов в виде мусора, подумала я. Я утешила себя тем, что еще смогу заскочить сюда позже и забрать отсюда свой бюстгальтер.

Я чувствовала себя несколько необычно, разгуливая по дому чужого мужчины в одной тонкой шелковой блузке, но зато проклятые бретельки не сползали у меня с плеч. И проволочный каркас не впивался мне в тело. Я присоединилась к Стефани и Уиллу, они уже веселились вовсю. Хотела бы я захватить с собой еще один бюстгальтер. Хотела бы я захватить с собой помаду и, может, карандаш для глаз. И еще туфли. Трудно чувствовать себя профессиональным дизайнером по интерьерам, будучи босиком.

– Вот и вы! – воскликнула Стефани, когда я к ним подошла. – Вам лучше?

– Гораздо лучше, – сказала я.

Уилл сумел оторвать взгляд от своей ненаглядной и посмотрел на меня.

– У вас мокрые волосы? – спросил он довольно озадаченно.

– Да, – сказала я. – Надеюсь, вы не против того, что я приняла у вас в ванной быстрый душ.

Уилл подошел поближе и понюхал мою голову.

– От вас довольно странно пахнет, – сказал он. – Новогодней елкой, что ли?

– Я одолжила немного вашего шампуня, – сказала я. – «Гранж», кажется? С удовольствием вам его возмещу, если вы скажете, где вы его приобретаете. Я эту марку раньше не встречала.

– «Гранж»? – переспросила Стефани, наморщив нос. – С чего кому бы это могло прийти в голову так странно назвать шампунь?

Уилл глотнул из бокала на тонкой ножке.

– На самом деле, – с удовольствием сказал Уилл, – это не шампунь. Это паста для чистки кафеля. У меня небольшая проблема с плесенью в ванной, и сантехник порекомендовал это чистящее средство. – Махони услужливо мне улыбнулся. – Я могу дать вам адрес в Интернете, чтобы вы заказали еще.

Я поднесла руку к своей «французской косичке». Теперь, когда волосы наполовину высохли, они на ощупь были как-то странно твердыми.

– Спасибо и на том, – с улыбкой сказала я. – Теперь, думаю, я не стану пользоваться ничем, кроме известной мне марки.

Уилл поставил свой бокал и протянул мне бокал для мартини, полный нежно-розового нектара. На кромке бокала поблескивали капли.

Я с благодарностью приняла у него бокал и одним глотком его ополовинила. Я едва удержалась от того, чтобы причмокнуть. Он был именно таким как надо: в меру сладкий и в меру горький.

– Отлично, – сказала я.

Допив остатки, я протянула Уиллу бокал за второй порцией. Уилл наполнил бокал, нахмурившись. Я плевать хотела на его хмурую физиономию – я получала удовольствие от напитка.

Стефани пила коктейль мелкими глотками, как положено леди.

– Я так люблю этот коктейль, а вы? – щебетала она. – Он такой взрослый и элегантный, и пьют его из бокалов для мартини. – Она протянула и свой бокал Уиллу. – Почему бы тебе тоже не попробовать?

Махони покачал головой.

– Я выпью то вино, что вы принесли. Настоящие мужчины розовое не пьют.

Стефани захихикала.

– Ты такой умный, Уилл. Настоящие мужчины не пьют розовое. Это могло бы стать рекламным лозунгом для раскрутки пива, знаешь ли. Тебе надо бы писать слоганы для рекламы, а не торговать бюстгальтерами.

Я отчего-то решила защитить Уилла:

– Что плохого в том, чтобы продавать бюстгальтеры? Хорошие бюстгальтеры нужны миру. Уилл одобрительно на меня посмотрел.

– Ну, в мире есть исключения.

Я покраснела и скрестила руки на груди.

– О, я не это имела в виду, – быстро оправившись, сказала Стефани. – Я просто хотела сказать, Уилл, что у вас по-настоящему хорошая голова для маркетинга, вот и все. Я думаю, что этот бизнес может быть очень интересным. Но только как мужчина попадает в такого рода бизнес?

Клянусь, я видела, как Стефани захлопала ресницами, глядя на него.

Уилл все это проглотил и принял за чистую монету.

– Но в этом нет ничего необычного. Много мужчин работают в таком бизнесе. Я, можно сказать, попал в него через черный ход. Вообще-то по образованию я текстильщик. Инженер-текстильщик. Я работал на компанию, которая делала джинсы, а позже стала выпускать белье, купальные костюмы и трикотаж. Так я внезапно и оказался в этом деле. И, когда у меня появилась возможность приобрести собственный бизнес, «Лавинг кап» стал естественным выбором.

– Готова поспорить, что вы скучаете по своим джинсам, – сказала Стефани.

– Вовсе нет, – возразил Уилл. – Бюстгальтер – замечательная одежда.

– До сих пор я встречала мужчин, – вставила свое слово я, – которые имели к бюстгальтерам абсолютно определенный интерес. – Мой второй коктейль подходил к концу. – И интерес этот был один – как его поскорее снять.

Стефани захихикала, Уилл слегка покраснел.

– Бюстгальтер технически очень сложная вещь – пожалуй, самая сложная из текстильной продукции, – сказал Уилл. – Так что тут может быть очень много инженерных решений. Вы знаете, что среднестатистический бюстгальтер состоит из двадцати двух – двадцати семи различных компонентов?

– Это действительно интересно, – согласилась Стефани.

– И каждая деталь должна быть выполнена по очень точным конкретным стандартам, – продолжал Уилл. – Когда речь идет о таком маленьком изделии, как бюстгальтер, малейшая неточность в любом из компонентов приводит к браку.

– Bay! – Наверное, я вложила в свое восклицание слишком много сарказма. Уилл нахмурился и взял у меня бокал.

– Эти напитки довольно крепкие, знаете ли. Я бы не хотел, чтобы вы попали в аварию из-за того, что сядете за руль пьяной.

– Я не пьяна, – сказала я, стараясь сохранить достоинство.

– Может, только чуть-чуть, – предложила Стефани. – Оставь ее в покое, Уилл. Я думаю, она в порядке. А теперь расскажи мне еще что-нибудь о бюстгальтерах.

– Да, Уилл, – сказала я с театральным придыханием и, широко открыв глаза, захлопала ресницами, передразнивая Стефани. – Пожалуйста, расскажи.

Уилл бросил на меня неприязненный взгляд.

– Лучше я пойду, разожгу угли, если мы хотим попробовать стейки до полуночи.

Стефани побледнела.

– Стейки?

– Филе особой нежности, – гордо заявил Уилл. – Ты как любишь: с корочкой или с кровью?

Стефани грызла ноготь указательного пальца.

– Уилл, – тихо сказала она. – Я не ем красное мясо. Разве ты не помнишь, на прошлой неделе за ужином я тебе об этом говорила. Я не ем красное мясо с 1996 года.

– О! Совсем? Стефани покачала головой. При этом ни один волосок ее прически не пошевельнулся. Моя ожесточенная средством для чистки кафеля прическа уже вот-вот была готова развалиться.

– У тебя есть лососина? – спросила она. – Или какая-нибудь другая морская рыба?

Лицо Уилла вытянулось.

– Я отправил свою помощницу в Афины за этими стейками.

– Я уверена, что говорила тебе о моем отношении к красному мясу, – сказала Стефани. – Ты представляешь себе, сколько химикатов скармливается крупному рогатому скоту? А ты знаешь, как они убивают животных? – Она поежилась от омерзения.

– У меня есть замечательный салат «Цезарь», – с надеждой в голосе сообщил Уилл. – И еще отварная спаржа. Это вы едите?

– Это – с удовольствием, – сказала Стефани, разом просияв. – Я обожаю спаржу. И я смогу есть салат, если в нем не будет заправки.

– И еще печеный картофель, – добавил Уилл. – Со сметаной и чесноком.

– Печеный картофель? – переспросила она с таким видом, будто ей предложили нарезанное ломтиками еще бьющееся бычье сердце. – Ты знаешь, сколько калорий содержится в ста граммах печеного картофеля?

– Я никогда об этом не думал, – признался Уилл. – Тогда просто салат и спаржу.

Стефани любовно похлопала его по предплечью.

– Замечательно. От этих коктейлей мне страшно захотелось пить. Можно мне воды?

– Конечно, – сказал Уилл. – Есть одна вещь, из-за которой вы полюбите это старинное местечко. Тут есть колодец с замечательно вкусной водой. Слаще и чище я ничего не пробовал.

– Колодезная вода? – У Стефани чуть дрогнула верхняя губа. Я уверена, что Уилл этого не заметил. – Ты хочешь сказать, вода прямо из-под земли? Это безопасно? Мне кажется, такую воду просто запрещено пить. Как-то раз я видела документальный фильм, в котором показывали каплю воды из водопровода под микроскопом. Там так и бегали всякие гадкие бактерии. И еще там были обнаружены следы огромного количества вредных химикатов. – Стефани еще раз зябко поежилась. – Я обычно пью воду из бутылки. Перье меня вполне устроит.

– Перье, – тупо повторил Уилл. – Я не уверен. Закупками занималась моя помощница…

– Я знаю, что в доме есть вода в бутылках, – вызвалась я. – Я просто сбегаю и принесу для Стефани воду, перед тем как уехать.

– Вы уходите? – спросил Уилл с надеждой в голосе. Возможно, вечер еще удастся спасти, вероятно, подумал он. Как раз после того, как его потенциальная невеста расправится с большим блюдом чеснока и романтичного латука.

– У меня большие планы на вечер, – заверила я его.

На кухне я открыла буфет и нашла бутылку воды, которую оставила ему в понедельник вместе с бутылкой скотча. Польская ключевая вода – самое дешевое, что нашлось в супермаркете. Я взяла бутылку и пластиковый пакет, который нашелся под раковиной, пошла в ванную, плотно закрыла за собой дверь, свернула пробку и стала слушать, как весело журчит польская ключевая, сливаясь в раковину. Затем я присела на корточки перед комодом и вытащила бутылку с колодезной водой. С громким хлюпаньем колодезная вода перекочевала из одной емкости в другую – из супермаркета.

Я вымыла руки, достала свой бюстгальтер из мусорного ведра, предусмотрительно повесила свежие полотенца и достала мыло. Я хотела, чтобы Уилл произвел должное впечатление на свою новую возлюбленную.

В патио счастливая парочка уже принялась за салаты. Стейки магическим образом испарились. Уилл, очевидно, решил отложить свой ужин, чтобы не оскорблять чувств Стефани. Я испытывала нечто вроде восхищения по отношению к своему незадачливому рыжеволосому клиенту, но к его даме я не испытывала никаких теплых чувств.

Я поставила бутылку на стол перед Стефани и послала им обоим воздушный поцелуй.

– Приятного вам аппетита.

Глава 36

В субботу утром я наблюдала за тем, как покупатели дружным потоком входят и выходят из магазина Остина. Шел июнь, сезон свадеб. Когда я увидела, что зеленый фургон Остина подъехал к магазину в два часа дня, я заперла студию и направилась прямо в цветочный магазин.

На Остине были ярко-голубые шорты и бело-зеленая рубашка с логотипом его магазина. В тот момент, когда я вошла, он взял телефон.

Остин поднял на меня взгляд и послал мне воздушный поцелуй, затем начал что-то быстро записывать в блокнот. В магазине его творилось что-то несусветное: бетонный пол весь в обрывках белых шелковых лент, кружева, листьев, стеблей и опавших лепестков. Все проходы были забиты готовыми к продаже цветами: букеты фрезий, апельсиновый цвет, лилии, розы, маргаритки и всякие другие экзотические цветы, названий которых я не знала. Запах был головокружительный. Место это буквально излучало счастье, восторг и радостное ожидание. Очевидно, контраст с моим внутренним состоянием был настолько силен, что я ощутила почти физическую боль. Мне даже захотелось выскочить из этого помещения.

Остин повесил трубку.

– Ну что? – спросил он с заботливым выражением лица.– Что случилось, Кили?

Я даже не пыталась притвориться счастливой.

– Все это свадебное дерьмо. Я знаю, что выгляжу глупо, но мне грустно на все это смотреть. Я все думаю, что моя свадьба должна была…

Остин взял меня за плечи и отвел к деревянной скамье за прилавком.

– Посидите-ка тут, мисс, – приказал он.

Он открыл холодильник, что был у него за спиной, и достал две банки диетической колы. Открыв одну из них, он протянул ее мне.

Открыв свою, он с наслаждением втянул в себя газированную сладость и удовлетворенно вздохнул.

– Ты хочешь поговорить о свадебном дерьме? – спросил он. – Тогда я готов рассказать тебе о свадьбе Бетси Форст. Я был там сегодня с утра. Присутствовал на церковной церемонии. В итоге я попросил ее маму позвонить мне, когда ее ребеночек успокоится. Мне надо было уйти оттуда поскорее, пока и со мной не случился истерический припадок.

– Так было плохо? Остин пожал плечами.

– Вот ты, Кили, можешь мне сказать, что есть такого в этих свадьбах, что заставляет вполне смирную девушку превращаться в сумасшедшую визгливую стерву?

– Это Бетси Форст визжала? Наша маленькая мышка? Да она и говорить-то громко не умеет. Всегда шептала еле-еле.

– Да она словно белены объелась. Я думал, у нее от крика голова оторвется. Она чуть не запустила в меня букетом. Сказала, что цвет роз, что я заказал для ее букета из Эквадора, делает ее больной. Ты можешь себе представить, что мне пришлось встать сегодня в пять, чтобы встретить самолет с розами в аэропорту Атланты?

– Неблагодарная свинья, – согласилась я. – Выходит, у тебя сегодня была одна свадьба?

– Три! Три кошмарные свадьбы, – сказал Остин и глотнул еще кока-колы. – Вторая была еще ничего. Линдси Уинзлер была просто куколка. Но вот Каролина Шумахер… Клянусь, знал бы я, что меня ждет, ни за что бы не взялся. Я говорил ей, что букет, сделанный только из фруктов, – плохая идея. Но она настояла на своем. Так что сама виновата, что вывихнула лодыжку. Откуда им только такие дурацкие идеи в голову приходят?

– Марта Стюарт – вот кто во всем виноват, – с готовностью предположила я. Этот ужасный журнал надо запретить. Мои клиенты тоже его читают. И они тычут пальцем в картинку иговорят, что хотят точно такие стулья, как у Марты в Коннектикуте. Они не хотят верить, что один такой стул ручной резьбы восемнадцатого века стоит больше, чем целый дом – скажем, такой, что был у моих родителей.

Остин согласно кивнул.

– Ты не сказал, как случилось, что Каролина Шумахер вывихнула лодыжку, – заметил я.

Остин закатил глаза.

– Виноград цвета шампанского. Этот мелкий виноград – совсем крохотный, как предполагается, должен украсить собой свадебный букет. И виноградинки у него величиной с мелкий зеленый горошек. Ты знаешь, что принесла мне ее мамаша? Столовый зеленый виноград. Крупный, даже очень. И надо сказать, не самой первой свежести. Вот что получается, когда хочешь сэкономить. Она говорила, что ее такой виноград в букете вполне устроит, вот я и сделал, как она просила. Я всего лишь исполнитель заказа клиента. Как бы там ни было, шесть подружек невесты прошествовали по проходу с этими фруктовыми букетами не первой свежести. И естественно, кое-какие виноградины упали. И их, естественно, раздавили – и пол стал скользким в определенных местах. И ты, наверное, уже догадалась, что было дальше: мисс Шумахер попала своей лодочкой на виноградину, поскользнулась и полетела.

Остин невольно рассмеялся. И я тоже начала смеяться. И кока-кола ударила мне в нос. Не очень приятно. У меня слезы выступили за глаза. Но то были хорошие слезы.

– Было на что посмотреть, жаль, что я не видела, – сказала я, утирая глаза рукавом.

– Позвони Билли Ховарду. Он все это заснял на пленку. Я думаю, что он не упустил момента, когда жених попытался подхватить свою невесту, поскользнулся и сам упал. Черт побери! Упал перед лицом всей паствы церкви Святой Анны!

После этого мне пришлось утирать лицо бумажным полотенцем. Благо у Остина таковое нашлось. Я уже чувствовала себя лучше.

– Так зачем ты все-таки зашла? – спросил Остин, начинаяприбирать у себя в магазине.

– Я играла роль Нэнси Дрю, – начала я.

– Нет, – сказал Остин. – Это была моя идея. Я должен быть Нэнси. А ты должна быть Бесси или Джорджем. Выбирай.

– Не слишком у меня богатый выбор. Знаешь, я поговорила с папой. О маме.

Остин похлопал меня по плечу:

– Молодец! И что ты выяснила?

– Он нанял частного детектива, после того как она пропала, но детектив только и сумел выяснить, что мама продала свою машину за восемьсот баксов.

У Остина вытянулось лицо.

– И это все? Он не узнал, ни куда она поехала, ни с кем?

– Нет. Но папа разрешил мне порыться в старых файлах – делах сотрудников папиной компании, которые давно уволились. Если повезет, мы будем знать все, что нам надо, о Дарвисе Кейне.

– Это уже кое-что, – сказал Остин. – А как он все это воспринял? Не рассердился?

– Нет. Он сказал, что уже давно поставил на всем этом точку, но он может понять мое желание получить ответы на свои вопросы. Но о Дарвисе Кейне он говорить не будет, это он ясно дал мне понять.

Остин опустил свой бокал с кока-колой.

– Чего мы ждем? Давай покопаемся в этих старых документах.

– Они у папы в подвале. И сейчас самое время их оттуда забрать, потому что его дома нет – он на работе весь день. Знаешь, я могла бы дать тебе ключ, и ты сам мог бы поискать.

– А что, смею спросить, будешь делать ты, пока я буду корпеть над старыми бумагами в сыром подвале?

Я посмотрела в окно. Большое красное кирпичное здание суда закрывало обзор, но за углом был магазин примерно такого же размера, как этот. Теперь там продавали антиквариат, но если внимательно присмотреться, под новыми буквами на вывеске можно разглядеть замазанные старые. Когда-то там был тот самый магазин одежды, в котором работала моя мать.

Всю неделю я думала о том, как пойду туда, как увижусь с Крис Грэм. Кажется, настало время повидаться с давней подругой матери.