Текст книги "Маленький скандал"

– Это какая-то дешевая забегаловка? – буркнул Остин, и я ущипнула его за руку, и мы поехали обратно в Метейри, туда, где, по словам Роберта, мне предстояло отведать лучшее из даров моря, что мне когда-либо доводилось есть.

– Вы пришли сюда за устрицами, – объяснял нам Роберт, откусив от тигровой креветки и подцепив на вилку краба с пряностями. – Драго поставляет устриц в несколько лучших ресторанов Нового Орлеана. Можете назвать меня старомодным, но я не стану заказывать их снова до тех пор, пока погода не станет прохладнее.

Остин потягивал вино, закусив французской булкой. Я не понимала, почему он так грубит нашему гостю. Роберт был остроумен, привлекателен и явно не беден, короче – удачная находка.

– Мне, пожалуй, пора снова за дело – за покупками, – сказала я. – Но я думаю, вы должны мне историю. Помните? Как раз перед тем, как Остин позвонил? Вы говорили о том, что у вас был магазин на Мэгэзин-стрит.

– Был, – подтвердил Роберт. – Но больше нет. Я закрыл его два года назад. Теперь распродаю имущество на блошином рынке. И эта работа удерживает меня на сегодня от улицы. В конечном итоге я продам все, что у меня есть, и, когда я это сделаю, я окончательно выйду из бизнеса.

– Почему? – напрямик спросила я.

– Потому что эта работа больше не доставляет мне удовольствия. У нас был магазин пятнадцать лет, мы много ездили, много встречались с людьми, с хорошими и не очень, а теперь это все в прошлом.

– Мы? – Остин подался вперед.

– Мой партнер и я. Вернее, мой бывший партнер, – сказал Роберт.

– СПИД? – сочувственно спросил Остин.

– Если б, – со смехом сказал Роберт. – Нет. Он ушел от меня к человеку моложе и богаче. Вы же знаете, как это бывает. История не слишком интересная и не слишком оригинальная.

– Что вы будете делать, когда распродадите весь антиквариат? – спросила я, ударив Остина под столом ногой.

– Кто знает? Может, на этот раз действительно отойду от дел.

– А чем вы занимались в последний раз, когда решили отойти от дел? – спросила я.

– Я был дантистом, – сказал Роберт. – Можете в это поверить? Мне кажется, это было в другой жизни. Но в сорок лет я завязал с работой зубного врача. К тому времени мама у меня уже умерла, так что я уже не мог разбить ей сердце своим решением.

– Остин – дизайнер-флорист, – сообщила я, решив взять инициативу. – Очень талантливый. Он будет делать все цветочные аранжировки в доме, который я сейчас оформляю. И у него есть свой бизнес.

Я почувствовала острый удар по ноге. Остин сидел, отвернувшись от меня.

Глава 52

Мы с Остином продолжали ссориться, когда утром следующего дня пересекали озеро Пончартрейн в противоположном направлении.

– Меня ни к чему пристраивать, – сказал он, потягивая кофе из картонной кружки, которую мы прихватили с собой из кафе. – И уж тем более не следует пристраивать меня к женщине, суждения которой о мужчинах весьма и весьма ошибочны.

– Ошибочны, – обиженно повторила я. – И что, скажи на милость, ты хочешь этим сказать?

Остин протянул руку, чтобы стряхнуть с моего лица и рубашки сахарную пудру.

– Только то, что сказал. Ты подцепила Эй-Джи Джернигана, верно?

– Допустим.

– Вот тебе раз, – сказал он. – А теперь, когда рядом с тобой по-настоящему хороший парень, которого только и осталось, что сорвать готовенького, ты его напрочь игнорируешь. Хуже того, ты вынашиваешь планы женить его на никчемной охотнице за деньгами, которая считает, что кофе мокачино – это цвет. Вот тебе два.

– Полагаю, ты намекаешь на моего клиента Уилла Махони?

– Именно.

– Прежде всего я не нахожу мужчину с рыжими волосами и веснушками привлекательным. Тебе он может нравиться, мне – нет. Во-вторых, этот мужчина совершенно без ума от этой, как ты выражаешься, никчемной охотницы за деньгами. И он нанял меня для того, чтобы она воспылала к нему ответным чувством. Кстати, надо ли мне тебе напоминать, что он щедро платит за мою работу?

– Пиш-пош, – сказал Остин. – Я сделал двойной об

– Пиш-пош? Есть такое слово? – спросила я.

– Есть такое слово, – ответил Остин, глядя в окно. – Моя бабушка его все время повторяет. В любом случае не пытайся сменить тему. Я уже победил тебя со счетом два ноль. И тогда тебе пришла в голову грандиозная идея свести меня с первым попавшимся стареющим геем в Новом Орлеане. Вот тебе уже три ноль. Кили, скажи, я действительно произвожу впечатление человека, отчаянно нуждающегося в партнере?

– Послушай, – горячо заговорила я. – Роберт был бы для тебя отличной парой. Он образован. Он видел мир. Ему нравится то, что нравится тебе. Разве этого мало?

– Мало. И давай закроем тему.

– Ладно, – сквозь зубы сказала я. – Раз ты так считаешь.

– Послушай, малышка, – сказал Остин. – Не доводи меня. Я сейчас разверну машину, и мы поедем обратно. Ты этого хочешь?

Я действительно очень хотела развернуть фургон и поехать домой, в Мэдисон. Но Остин сумел настоять на своем. У нас был фургон, у нас было время, и ему просто не терпелось услышать, что моя давно затерявшаяся кузина Соня расскажет о маме.

Мы вели машину по очереди, провели ночь в отеле в Шарлотте, и следующим утром я поймала себя на том, что с каждой милей, приближавшей нас к Каннаполису, я чувствую себя все хуже и хуже.

– Ты говорил с Соней? – спросила я Остина. – Она знает, что мы к ней едем?

– Знает, – беззаботно ответил Остин. – Следующий съезд, затем налево, затем направо. Мы встречаемся в кафе «Дом вафель».

– Почему там?

– Потому что она так захотела. Я не стал спрашивать почему. Утро было уже далеко не раннее, но на парковке возле кафе было полно машин.

Мы вошли в кафе, и Остин все время чуть придерживал меня за талию, вернее, чуть подталкивал вперед.

– Доброе утро! – сказала официантка, вытиравшая стол возле двери.

– Доброе утро, – сказал тощий паренек за кассой.

Все столики были заняты. Я обвела взглядом помещение, гадая, узнаю ли я Соню среди этой толпы после стольких лет.

В дальнем углу за столиком сидела пожилая женщина в солнечных очках. Она была за столиком одна, и перед ней стояла чашка с кофе. Она курила. Женщина подняла голову, сняла очки, чтобы лучше видеть, и обвела помещение взглядом. После чего помахала нам. Остин слегка подтолкнул меня к ней.

– Соня? – спросила я, подойдя к ней. Я ее не узнала даже тогда, когда она сняла очки. Как эта неряшливая женщина с запавшими глазами, терявшимися за складками бледной кожи и небрежно намазанными губами – единственным украшением лица, – могла быть той стройной озорной девицей, которую как чумы боялись замужние женщины Мэдисона? Ей сейчас должно было быть пятьдесят с небольшим, но выглядела она на все семьдесят.

– Кили Рей, – хрипло проговорила она. – Я бы тебя где угодно узнала. Вылитая мать. Извини, что не встаю, но последнее время нога сильно меня подводит.

Я наклонилась и поцеловала ее в щеку, которая оказалась на удивление гладкой и приятной.

– Не вставай, – сказала я и уселась напротив. – Это Остин, мой друг, который тебя нашел. Ты не против, если он будет с нами?

– Конечно, – сказала Соня, с любопытством взглянув на моего спутника.

Пока официантка наливала нам кофе и принимала заказ, Соня кое-что рассказала нам о себе. Мои кузены росли вместе с ее детьми.

– Кимми, моя старшая внучка, ожидает первенца через пару месяцев, – сказала Соня. – Я с трудом верю, что уже бабушка, не говоря о том, что скоро буду прабабушкой. – Она прострелила Остина взглядом и вновь обратилась ко мне: – А ты как? Не вижу кольца у тебя на пальце.

– Нет, я не замужем, – быстро сказала я. – Я была помолвлена, но свадьбы не получилось. Остин мой друг и партнер по бизнесу. Я работаю с Глорией, ты ее знаешь. Занимаюсь дизайном интерьеров.

– С Глорией? Как она поживает? А твой папа? Вы по-прежнему живете в Мэдисоне?

– У Глории все прекрасно, – сказала я. – Она помогала папе меня растить, после того как мама уехала. А папа такой же, как всегда. До сих пор продает машины. Много играет в гольф со своими дружками и чувствует себя при деле. Скажу тебе больше, он нашел себе даму сердца.

– Да? Молодец.

– Отчасти я здесь и по этой причине тоже, – сказала я, глотнув кофе. – Папа так до конца и не смог оправиться от удара – от того, что мама взяла и так просто нас покинула. Он даже нанял детектива. Мы кое-что смогли выяснить, но так и не узнали, куда она уехала. Официально мама и папа все еще состоят в браке. Он чувствует себя неловко от того, что ухаживает за женщиной, в то время как его официальная жена еще, может быть, жива.

Соня что-то невразумительно хмыкнула. Поставила чашку на стол, и официантка долила еще кофе.

– Дело в том, – сказала я, поставив и свою чашку на стол, – что не только папа хочет получить ответы на свои вопросы. Я тоже должна знать правду. Я хочу знать, куда она уехала, отчего она ни разу не позвонила, не написала и не приехала нас навестить.

– Понятно. И почему ты думаешь, что я могу тебе с этим помочь?

– Потому что вы были лучшими подругами, – сказала я. – Единственной ее близкой родственницей в этом городе. Я наводила справки. Люди говорят, что вы, так сказать, гуляли вместе.

– Гуляли? – Она приподняла седеющую бровь.

– Я знаю о Дарвисе Кейне, – запальчиво сказала я. – Я знаю, что мама встречалась с ним. Они вместе уехали из города. Он оставил жену и детей. Мама оставила нас с папой. Лизе Кейн повезло. Она сумела разыскать Кейна и получить развод. По крайней мере, у нее есть кое-какие ответы.

– Дарвис Кейн, – задумчиво повторила Соня и зажгла еще одну сигарету. – Я говорила Джаннин, что он не для нее. Но она, конечно же, не хотела меня слушать. У меня у самой было рыльце в пушку, если честно. И твой отец тоже это знал. Он знал, что я для нее плохая компания.

Она глубоко затянулась и выпустила дым к потолку.

– Есть кое-что, что я хотела бы тебе прямо сейчас рассказать, Кили Мердок.

Я сцепила руки на коленях. – Да?

– Я из числа спасенных, – сказала Соня. – Рождена заново из крови Бога нашего Иисуса Христа в восемь часов вечера 11 июля 1986 года. В ту ночь я обратилась к Господу со всеми своими бедами, прямо здесь, в Каннаполисе, штат Северная Каролина. И я родилась заново. – Ее глаза вонзились в меня. – Я не говорю, что я совершенство. Соня Уайрик – далеко не совершенство. Но я прощена. Ты можешь о себе такое сказать?

– Я не совершенство, – согласилась я. – Насчет того, прощена или нет, – этого сказать не могу. Пока не могу.

Она протянула ко мне руку и пожала мою ладонь.

– Это еще случится, родная. Христос войдет в твое сердце. Если он в мое вошел, то в твое точно войдет.

Я прикусила губу. Разговор шел не в то русло, в какое я рассчитывала.

Остин, должно быть, почувствовал, что еще немного – и возможность что-то узнать будет упущена.

– Миз Уайрик, – сказал он, обнимая меня за плечи. – Кили сейчас как раз на той стадии, когда она хочет простить свою маму. Все эти годы она была ожесточена против нее, но теперь она стала взрослой, и она понимает, что мир не черно-белый. Но она должна кое-что узнать.

– Читайте Библию, – сказала Соня Уайрик. – Все ответы вы найдете там. Начните с Откровений.

– Я думаю, мы могли бы начать с зимы 1979-го, – мягко заметил Остин. – С того времени, когда вы с Джаннин были так близки. Когда она тайно встречалась с Дарвисом Кейном, и вы тоже были далеко не ангелом.

Соня задумалась. Затем медленно кивнула.

– Тогда я была оторвой, и этого не отрицаю. Я догадывалась, что у Джаннин роман на стороне, но кто ее мужчина – я не знала. Вначале не знала. Я точно не знала, что парень работает на Уэйда. Дело в том, что у меня на тот период у самой был бойфренд. – Соня усмехнулась. – Теперь, глядя на меня, не поверишь, но тогда я была хоть куда. У меня всегда были ребята. Обычно женатые. – Она поморщилась.

– Та леди, с которой в магазине работала мама, сказала, что в Мэдисоне была довольно большая компания людей, которые любили погулять «налево», – сказала я. – Она не назвала имен. Она просто сказала, что среди них были уважаемые граждане, и что вы все изменяли женам и мужьям.

– Это верно, – согласилась Соня. – Если я назову имена, ты мне все равно не поверишь. Мой бойфренд на тот момент происходил из весьма уважаемой в Мэдисоне семьи. Так что нам приходилось быть осторожными. У него были жена, и дети, и репутация, которую стоило беречь. – Соня горько засмеялась. – О моей репутации что заботиться? Как бы там ни было, у нас был маленький охотничий домик, возле Риджленд-Крик, и там у нас были «свидания», если их можно так назвать. Потом я узнала, что в том же домике собирались для «свиданий» еще немало пар.

– И мама? – Соня кивнула.

– Я проговорилась, что у меня есть ключи от домика, и она стала упрашивать дать ей ключи, пока я не сдалась. Она взяла у меня ключ на выходные, на то время, когда, как мне было известно, хозяин домика с семьей уехал на пляж. Мне стыдно, Кили. Я была старше твоей мамы и подала ей плохой пример.

– Она говорила с тобой о Дарвисе? Она его любила? – спросила я, сжимая и разжимая кулаки.

– Послушай, на тот момент я вообще не знала, кто он такой, я узнала об этом случайно, когда мы с Винсом заехали в тот домик, чтобы провести там пару часов, а тут приезжает Джаннин и тот мужчина в той ее красной машине.

– Вине?

Соня поджала губы и посмотрела в окно.

– Винс Баскомб? Он был твоим бойфрендом?

В глазах ее стояли слезы. Она кивнула и промокнула их бумажной салфеткой.

– Я стыжусь этого, – сказала она, глядя в окно. – С того дня меня не отпускает стыд. Я знала Лоррейн Баскомб. Она была хорошей женщиной, и она мне нравилась. Но это нисколько не мешало мне водить шашни с ее мужем.

Остин выглядел озадаченным.

– Откуда я знаю это имя?

– Винс Баскомб – один из старых друзей Дрю Джернигана, – объяснила я. – Они были партнерами во многих бизнес-операциях. И у них на озере были домики рядом в одной из тихих бухточек. Я там недавно была.

– Дрю Джерниган. – Соня чуть не выплюнула его имя. – Этот тоже любил погулять «налево».

– Это у них семейное, – сказала я.

Она стряхнула пепел на кофейное блюдце.

– С одной лишь разницей, он даже не пытался скрыть этой своей привычки от жены. Он говорил, что у них с Джи-Джи так называемый открытый брак.

– Он тебе это говорил? Он знал, что ты встречалась с Винсентом?

Соня покраснела.

– У нас была целая компания, которая выезжала той зимой в охотничий домик. Мы с Винсентом, Дрю с его девушкой и еще кое-кто. В тот год зима выдалась холодной и дождливой. Винс установил обогреватель, и мы жгли костры возле дома. Мы выпивали и развлекались. Это было наше секретное убежище, понимаешь? Логово, так мы его звали. А мы были все равно как разбойники – люди вне закона.

– Мама с Дарвисом все время с вами там бывали? – Соня покачала головой:

– Нет, со мной – нет. Может, с другими. Я знала, что твоя мама там бывает. Ей это нравилось, понимаешь? Возбуждало. Уже одно то, что у них была своя тайна – свой секрет. Она не смела видеться с Дарвисом ни дома, ни там, где он работал. Они обычно писали друг другу записки, назначая свидания. Джаннин говорила: «наши рандеву». – Соня скривила губы. – Слишком красивое название для того, чтобы перепихнуться где-то в старом трейлере, потому что у Дарвиса не было денег даже на то, чтобы снять номер в отеле.

Я внезапно представила то, о чем говорила Соня, и меня затошнило,

– Прости, – сказала Соня, – забыла, что Джаннин была тебе матерью.

Я покачала головой в напрасном усилии отогнать наваждение.

– Джаннин говорила с тобой насчет того, чтобы развестись с моим отцом?

– Нет, – с нажимом в голосе сказала Соня. – Со мной нет, и, как ты сама сказала, я была ее лучшей подругой. Она была просто очень молода, моя сладкая. Я думаю, ее манила сама интрига. Ты знаешь, запретный плод сладок.

– Она не говорила тебе, что собирается уехать? Соня скрутила салфетку в жгут.

– Когда это было? В феврале? В марте? Я удивилась, узнав о том, что случилось, не меньше остальных. Знаешь, у Винса с Лоррейн произошла тогда крупная ссора. Они даже подрались. Она узнала, что он от нее гуляет. Я не смела близко к нему приближаться. Я не могла звонить. И мы перестали встречаться на долгое время после тех событий.

– Ты можешь припомнить, когда последний раз видела Джаннин? – спросил Остин. – Ты видела ее после того, как Дарвис Кейн уехал из города? – спросил Остин.

– Я всегда думала, что они уехали вместе, – сказала Соня.

– Мы тоже так думали, – сказал Остин. – Но мы говорили с его сестрой в Алабаме. Она говорит, что Дарвис приехал в Уэдоуи на машине Джаннин, но без нее. Он продал машину в Бирмингеме, и его сестра подбросила его до автовокзала, и то был последний раз, когда его видели, после того как он уехал из Мэдисона.

– Ту машину? Красную «малибу»?

– Папа подарил маме на день рождения, – сказала я.

– Она любила ту машину, – сказала Соня. – Возилась с ней, как с ребенком. И тебя она, конечно, тоже любила, – быстро добавила она, пожав мне руку. – Я просто до сих пор не могу поверить в то, что она уехала, оставив свою маленькую девочку.

– Ну что же, она это сделала, – спокойно констатировала я. – Так что, возможно, ты понимаешь, почему у меня проблемы с прощением.

Соня закурила еще одну сигарету, и у меня засосало под ложечкой.

– Моя сладкая, – сказала она, глядя в сторону, – я рассказала тебе все, что знаю. Мой совет: обратись к Господу, и он научит тебя, как прощать.

Я подтолкнула Остина под столом, и он встал. Я сделала то же самое и положила деньги на стол.

– Есть ли кто-то еще, о ком ты могла бы подумать, кроме Бога? – спросила я только чуть-чуть язвительно.

Соня затянулась и медленно выпустила дым, снова глядя в окно.

– Как насчет Лорны Пламмер? Она все еще живет в Мэдисоне? Теперь уже Остин меня подтолкнул.

– Она только что переехала, – сказала я. – А что может знать Лорна?

– Спроси ее, – сказала Соня. – Она была подружкой Дрю Джернигана в тот момент. Может, она что-то и знает.

Глава 53

Уилл решил, что первым большим официальным событием в Малберри-Хилл должна быть корпоративная вечеринка для сотрудников «Лавинг кап».

– Дом не готов, – запротестовала я.

– Мы не будем устраивать вечеринку в доме – мы будем веселиться на улице. Возьмем напрокат тенты, столы и прочее. Разместимся на лужайке. Вечеринка-барбекю. Из ресторана нам привезут мясо, булочки и напитки, а каждый из сотрудников принесет из дома «фирменное» блюдо. Знаете, у нас получатся очень старомодные и теплые посиделки. Для детей устроим катание на пони, бег в мешках, поставим сетку для волейбола и все такое.

– Когда вы планируете провести эту вечеринку? – спросила я, чувствуя, как во мне закипает тревога. – Следующей весной?

– В День труда.

– На следующие выходные? Это невозможно.

– Время уже назначено, – сказал Уилл. – Мисс Нэнси уже принялась за дело. После того, как перестала ругаться и жаловаться на то, что ее завалили работой.

Дверь в приемную открылась, и вошла мисс Нэнси собственной персоной, тяжело опираясь на палку.

– Он сказал тебе, что замышляет на День труда?

– Только что сказал.

Нэнси зло уставилась на босса.

– Я пыталась, как могла, его отговорить, но ты же знаешь, что бывает, когда у него что-то засядет в мозгах. Как ты думаешь, что должны чувствовать те люди, которых он приглашает? Те люди, которым вот-вот предстоит потерять работу и, может, весь остаток дней провести на пособии. Каково им будет любоваться на роскошный дом, который он для себя выстроил.

– Еще не выстроил, – сказала я, глядя на папку со счетами, привезенную с последней поездки. Строительство идет бойко, и мы вписываемся в сроки, но многое еще предстоит сделать до того, как дом примет жилой вид.

– Хотела бы я, чтобы ты сказала ему, что эта идея с пикником просто ужасна, – сказала Нэнси. – Когда я с ним говорю, он меня вообще не слушает.

– Уилл, – сказала я, обращаясь к своему клиенту, – Нэнси права. В самом деле, эта идея с пикником не самая лучшая. Если вы хотите что-то сделать для своих служащих, дайте им премию.

– Мы устраиваем пикник, – сказал Уилл. – На широкую ногу. И вы там тоже будете. – Он кивнул Нэнси: – У вас нет работы?

Нэнси вышла и хлопнула за собой дверью.

– С какой стати я должна присутствовать на вашем корпоративном пикнике? Я на вас работаю, а не на «Лавинг кап».

Уилл несколько слащаво улыбнулся.

– Потому что я вас попросил. Потому что мне нужно, чтобы вы позаботились о том, чтобы дом хорошо выглядел. Вы ведь можете это сделать для меня, не так ли? Велите своему другу Остину сделать несколько букетов. И в комнатах должны быть цветы. Даже если они еще не закончены. Стефани говорит, что цветы даже свиной хлев могу сделать красивым.

– И Стефани тоже там будет? – спросила я.

– Конечно. – Уилл даже удивился, что я задала этот вопрос. – Для меня это большой день. И для компании. Она хочет там быть.

– На барбекю? Она понимает, что там будет свинина?

– Не надо быть такой вредной, – сказал Уилл. – Кроме свинины, там будет много других блюд. Значит, вы идете, договорились? Вы должны быть точно ко времени, конечно. И вашу тетю Глорию с собой приводите. Черт возьми, если хотите, можете привести своего парня. – Уилл пристально на меня посмотрел. – Вы ведь снова стали с кем-то встречаться?

– Вроде того, – солгала я.

– И кто он?

– Вы его не знаете.

– Но он не поддонок, верно? Я поднялась, чтобы уходить.

– В котором часу мероприятие?

– В два часа. В День труда, – сказал Уилл. – И еще, Кили, спасибо. Стеф понравилась новая мебель. Но она хочет насчет чего-то с вами поговорить. Свяжитесь с ней, ладно? Нэнси даст вам ее номер.

Я сделала над собой значительное усилие, чтобы не заскрежетать зубами. И затем я поехала назад, к себе в офис, чтобы начать делать приготовления к «милому» корпоративному пикнику.