Текст книги "Единственное желание. Книга первая"

***

А дальше всё было просто! Иногда…

А иногда очень сложно…

Выполняя данные обещания, Наир поспешил ввести Настю в курс дел. Он не оставлял её ни на минуту, целыми днями таскал за собой и постоянно говорил, говорил, говорил. Он рассказывал всё, что знал сам, в надежде, что однажды это может ей пригодиться. Обо всём понемногу: о воинах и войне, о Герсвальде, о своём отце, о танцах, песнях, сказаниях и праздниках, о том, какие стрелы точнее бьют в цель, о короле и Великой Битве при Эсендаре, о том, на что лучше ловить окуней, о том, где зимуют макдоги, как на них охотиться и выманивать из укрытий, о том, кто это вообще такие, о Северных Пустошах, о Свободном Народе, о созвездиях и лесных ягодах, о том, как с помощью корней онуруса выкрасить одежду в зелёный цвет, о том, какая нечисть особенно любит лакомиться людьми и бессмертными, и прочее, прочее, прочее…

Весь этот бесконечный поток информации обрушивался на Настю день за днём, и порой ей казалось, что мозги у неё взорвутся, не в силах вмещать все сведения. Она чувствовала себя так, словно сдавала сессию в институте. Всё, что рассказывал Наир, её чрезвычайно интересовало, но запомнить всё было невозможно!

Наир проводил теперь всё время в лесном поселении, поскольку Старший запретил ему участвовать в дозорных вылазках. Конечно, парню это пришлось не по душе, но что делать: слово Старшего закон! Здесь с этим было строго. Никто не смел нарушить волю Финриза ар Алара.

К счастью, тот не слишком свирепствовал и тоталитарный режим устанавливать не пытался, а в распоряжении своём руководствовался обычной отцовской заботой о чересчур безрассудном сыне.

Настя это понимала, Наир тоже, поэтому он даже не пытался возражать Финризу. На это было две причины…

Во-первых, от общения с Анастасией Наир получал истинное удовольствие! Ему было чем занять время, и парень не стремился покинуть лесной городок. Во-вторых, он хорошо знал отца и открыл Насте один секрет: чем меньше Старшему перечить и напоминать о произошедшем, тем скорее это перестанет быть важным, забудется. А тогда можно будет снова рвануть на охрану границ!

Ну а пока, Настя слушала лекции по истории, географии и культуре местных жителей.

Мир, в который попала Настя – Долина Ветров – делился на отдельные земли (как было принято говорить здесь). На севере лежало королевство Герсвальд – густонаселённая территория, враждебная Югу. Именно оттуда пришли в Лэрианор всадники, схватившие Настю.

Правила северным краем ныне королевна Эриледа. «Королевна» – потому что юная и незамужняя. Привычнее для Насти прозвучало бы принцесса, да и для самих кирлийцев тоже. Но именно так было принято называть на Севере отпрысков венценосных особ, ещё не связавших себя узами брака.

С приходом к власти Эриледы началась война между Севером и Югом. Самой крупной державой, противостоящей Герсвальду, была Кирлия, на территории которой нынче оказалась Романова. Правил ею король Кенвил ар Лоннвин, восседавший в столице – Кирлиэсе.

В свою очередь Кирлия дробилась на более мелкие земли. Чаще всего «земля» представляла собой замок милорда с прилегающими к нему угодьями: деревушками, лугами и лесами. Иногда вокруг замка образовывались небольшие городки. В любом случае обитель хозяина всегда окружали оружейные и кузнечные мастерские, конюшни, трактиры, дома прислуги.

Земли даровал король за особые заслуги. Впрочем, были и такие, которые уже несколько веков передавались от отца к сыну, от поколения к поколению, как обычно и полагалось у дворянства. Земли такие были получены в дар от предыдущих королей, либо захвачены в результате междоусобных войн. Стычки за наделы в Кирлии прежде не были редкостью. Но нынешний король распрей между своими вассалами не одобрял и пресекал на корню.

К тому же несколько лет назад появился общий враг – северное королевство, в народе зачастую именуемое просто Побережье. Жалкий край ничтожных варваров внезапно обрушился на благоденствующую и высокоразвитую Кирлию с неожиданной военной мощью и свирепой яростью, и тогда владетели (так здесь называли хозяев отдельных земель) объединились, чтобы дать отпор новому противнику. Герсвальд к тому времени захватил уже весь Север, заметно потеснив племена лэгиарнов, обитавших на Побережье, и хлынул на юг по долине Соланс, что в Средних Землях, сметая всё на своём пути. Благодаря героическим действиям короля и его армии, вторжение удалось остановить. Состоялась Битва при Эсендаре, в результате которой войско неприятеля было сильно потрёпано и отброшено обратно на Север.

С тех пор Герсвальд больше не предпринимал попыток захвата Кирлии, но периодически отряды северян совершали набеги на границы южного государства. На Побережье существовало рабство, и регулярно за новыми невольниками работорговцы отправлялись в Кирлию. Вооружённые отряды совершали набеги на две-три приграничные деревушки, разоряли их, забирая всё, что можно увезти, а всех, кто выживал во время бойни, угоняли в неволю.

Люди, живущие в Северо-Восточном Пределе, со временем успели привыкнуть к этому состоянию постоянного ожидания опасности, если, конечно, можно к подобному привыкнуть.

Рыцари короля, в силу своих возможностей, старались охранять границы от набегов, но уследить за всем было невозможно. Бесспорно, охране подлежала столица Кирлиэс и прилегавшие к ней земли: Дипсолюс, Корвед, Митувин, Жемчужные Сады. Также гарнизоны стражей порядка стерегли тракты, в особенности путь на Соланс, ведущий к переправе через реку Лидону, ибо это была прямая дорога на Север.

Что касается Лэрианора, то он располагался на окраине Кирлии и был к тому же населён бессмертными и разбойниками. И как-то так выходило, что доблестные рыцари короля Кенвила часто забывали позаботиться об охране Вольного леса и наиболее удалённых от столицы городков: Бактина, Сонгтера. Местным жителям оставалось уповать только на самих себя. Они и защищали себя, как могли, памятуя о том, что спасение утопающего дело рук самого несчастного, но часто перевес сил был не на их стороне.

Лесу Лэрианор, в этом плане, повезло больше. Ему не так досаждали. Даже герсвальдцы верили в его дурную славу! Знали, кто там обитает, а потому и самые отъявленные головорезы не спешили сунуться в таинственный и опасный лес. Лэгиарны умели маскироваться в дебрях получше элитных отрядов спецназа. Они были прирождёнными лучниками, отлично знали все тропки в непроходимой глуши, умели появляться буквально из воздуха. Всё это породило слухи о том, что в Лэрианоре живут неуязвимые духи, опасные, смертоносные и непобедимые, которые к тому же водят дружбу с убийцами и разбойниками. Потому на Севере находилось мало желающих посягнуть на этот оплот непонятной для них могущественной лесной силы.

А тех немногочисленных смельчаков, кто имел неосторожность ступить под своды Вольного леса, встречали ещё на границе дозорные отряды лэгиарнов и вольницы. Отец Наира, Финриз, уже давно организовал защиту собственной земли, не дожидаясь помощи от короля, и местные неукоснительно исполняли волю Старшего.

Надо заметить, что хоть Старший официально подчинялся королю, Лэрианор жил в стороне от забот и проблем всей Кирлии, держась особняком от других земель. Это было неудивительно – бессмертные старались, как можно реже вступать в контакты с людьми, так как подобные контакты нередко перерастали в конфликты. Отношения между людьми и «детьми ветра» были, мягко говоря, натянутыми, если не сказать враждебными!

Нет, никто не истреблял лэгиарнов, не объявлял на них охоту, не вёл войну с ними (хотя в прошлом и это случалось!), но появление лэгиарнов за пределами леса Лэрианор нередко сопровождалось насмешками и презрительными плевками в спину.

Впрочем, некоторые из расы бессмертных отваживались покидать родной лес, селились в городах и со временем приспосабливались к тамошней жизни. Однако расовая неприязнь имела место быть. И Настя философски постановила, что расовые предрассудки и национальные конфликты неизбежны в любом мире, времени и пространстве. Слишком сложно человеку понять и принять того, кто хоть чем-то на него не похож – будь то цвет кожи, разрез глаз, язык, традиции или… форма ушей. Кстати, Наир к людям относился вполне лояльно, как и большинство его подданных. А уж тех представителей человечества, что жили здесь же, в лесу, по соседству с ними, лэгиарны и вовсе считали за своих.

И о короле Кенвиле Наир отзывался неплохо. По его мнению, государь был очень славным парнем: отважным, справедливым, мудрым и простым, ну прямо, славным! Слышать от лэрианорского принца такое было странно – ведь, во-первых, Кенвил ар Лоннвин был человеком, а значит, симпатии не заслуживал; а во-вторых, он был королём, а по оценке Наира все высокорождённые владетели земель были напыщенными снобами!

Старший не в счёт! Он – исключение. И вообще… он – не человек!

Словом, говоря о короле, как о славном парне, Наир признавал, что и среди людей, и даже среди вельмож, встречаются вполне сносные личности.

***

Настя узнала, что лэгиарны – «дети ветра» – это общее название всего рода бессмертных, когда-то явившегося с далёких звёзд. В связи с этим они до сих пор преклонялись перед созвездием Девяти Звёзд, а со временем и людей приучили к вере своей. Лэгиарны также именовали себя Свободным Народом и Народом Звёзд.

Раса их делилась на несколько родов, которые различались по цвету глаз, волос и магическим способностям. Каждый род был назван в честь какой-либо стихии и связан с частью природы.

В частности, Наир принадлежал к лэрианам – «детям леса».

Род его всегда жил в пуще. Деревья, травы, цветы были их друзьями, кормильцами, защитниками. Они отдавали бессмертным часть своей силы и долголетия. Лэрианов отличали светлые волосы и зелёные глаза. Способности к магии у «детей леса» практически отсутствовали. Некоторые из них умели исцелять, некоторые предвидеть будущее, но таких были единицы. Обладавшие таким даром превозносились до уровня святых, и образ жизни вели под стать – почти монашеский. Считалось, что любое соприкосновение с обыденностью может привести к потере чудесного дара.

Зато во всей Долине Ветров невозможно было отыскать более умелых лучников, чем дети леса Лэрианор. Наир утверждал, что его род неагрессивен и не воинственен, но Насте приходилось наблюдать за тренировками дозорных. Из десяти стрел ни одна не пролетала мимо цели!

Сама она тоже приобщилась к стрельбе. Надо заметить, что это ей понравилось – стреляла Романова хорошо: далеко, мощно, только вот не очень точно, вернее совсем не точно! Большинство непослушных стрел проносилось мимо цели. Будь у неё впереди целая вечность, может, Настя и сумела бы отточить своё мастерство до совершенства, но девушка справедливо сочла, что за свою короткую смертную жизнь ей вряд ли удастся научиться стрелять так мастерски, как это делают бессмертные.

Сестра Наира, Миланейя, была самой сильной целительницей среди лэгиарнов, и это было обусловлено тем, что она не была чистокровной «дочерью леса». Наир объяснил, что среди предков его отца Финриза была женщина не из рода лэрианов, а из лэдэинов – «детей солнца», ещё одной ветви бессмертных, ветви давно исчезнувшей без следа.

Лэдэины, черпавшие свою силу от дневного светила и любого вида огня, соответствовали своей стихии. Они были рыжими. Глаза лэдэинов, жёлто-карие, сияющие как пламя, мерцали как угли костра. Их ни с кем нельзя было спутать! Среди людей рыжих не водилось, потому Наир был так поражён внешностью Насти. Он мечтал отыскать кого-то из лэдэинов, но уже более тысячи лет в Долине Ветров не было слышно ничего об этом народе.

Они были самыми могущественными из всего Свободного Народа. Но огненная стихия также наделила их вспыльчивым нравом. Они обитали в горах Карсил и воевали с другим родом бессмертных – лэдрау – «детьми тьмы».

В результате этой войны род рыжих «детей солнца» был почти полностью уничтожен, лишь немного священной крови ещё струилось по венам их потомков, родившихся от смешанных браков. Теперь в лесу Лэрианор иногда встречались полукровки с каплей солнечной крови, но эта капля уже не несла в себе былого могущества. Миланейе ещё повезло – кровь лэдэинов дала ей дар целительства! А единственное, что досталось Наиру от «солнечной прабабки», удивительная способность его глаз на ярком солнце менять свой насыщенный салатовый оттенок настоль же яркий золотистый.

Да ещё, в память о предках, жила в нём наивная мечта – отыскать хоть кого-то из могущественного народа лэдэинов, истреблённого войной.

Вторыми по силе и способностям к магии считались лэфиарны – «дети неба», черпавшие свою силу из воздуха, синевы небес и звёзд, сиявших в ночной мгле. Они, как и дети леса, были светлы, но волосы лэфиарнов отливали оттенками пепельного, серебристого, платинового – словно холодный лунный свет струился в каждом локоне. А глаза их сияли как звёзды, что давали им свою силу. Чаще всего они были сероглазы, иногда их очи отливали светло-голубым оттенком, иногда и вовсе принимали цвет ртути или расплавленного серебра. Раньше лэфиарны обитали в Первых Землях, в долине рек Лидоны и Яргды, у подножья гор Малькти. Характером они не уступали рыжим собратьям. В душах «детей неба» ютилась неуёмная гордыня и нежелание мириться с соседством людей. Они были одними из первых, кто воспротивился притеснениям со стороны людей и пошёл на вооружённые конфликты. Лэфиарны были сильнее, но люди выигрывали численностью. Так или иначе, потрёпанный войной Народ Звёзд был вынужден потесниться. Теперь они по-прежнему обитали где-то в Средних Землях, в такой глуши, что мало кто вообще догадывался о существовании этого племени бессмертных.

То были пустынные леса, отделявшие Север от Юга. Лэгиарны называли их Первые Земли, поскольку именно там они изначально поселились в Долине Ветров. Но для южан они имели иное название – Чужие Земли, ибо они были чужды любому, рождённому под жарким солнцем Кирлии. По словам Наира в Чужих Землях обитало всякое. Что такое «всякое», он не уточнял, поскольку этого никто доподлинно и не знал. Ведь желающих отправиться добровольно на север находилось немного, а уж тех, кто возвращался, итого меньше. Герсвальдцы этот дикий край предпочитали именовать Средними Землями.

Именно там остались лэфиарны. Ходили слухи, что кое-кто их них живёт среди людей в Эстиу. Но в это слабо верилось: хоть это и была самая загадочная земля во всей Кирлии, однако слишком уж «дети неба» не терпели людей!

Вообще лэгиарны с приходом людей заметно утратили своё могущество… Да и меньше их стало! Не только тех, кто враждовал с людьми, но и тех, кто сохранял нейтралитет. Словно в мире стало тесно для сразу двух великих народов. Лэрианам судьба улыбнулась – они не стали воевать с людьми Кирлии, и люди Кирлии не стали воевать с ними.

Ещё одному роду бессмертных – лэмаярам – повезло меньше. Их соседями оказались герсвальдцы! Лэмаяры или «дети моря» обитали на Севере, на территории нынешнего воинствующего королевства, на берегах Спящего моря. Они преклонялись пред водной стихией и пели песни морю. Они строили прекрасные ладьи и начисто были лишены способностей к магии, зато умели чувствовать её самые незначительные проявления, самые тонкие нити энергий мироздания. Лэмаяры избегали каких-либо стычек и войн, агрессия была им чужда. Но миролюбивость «детей моря» оказалась их «ахиллесовой пятой», так как поселившиеся с ними по соседству люди, напротив, тяготели к сражениям и битвам. Основателям Герсвальда требовались новые земли и новые слуги, и северяне бросились на племена лэмаяр, как волки на стадо беззащитных овец. Очень быстро «дети моря» оказались в рабстве у людей Севера. Остатки их рода уплыли на запад, найдя себе пристанище на островах, у берегов Спящего моря, в глухих Северных лесах, почти у гор Данаго.

По крайней мере, так гласила легенда…

Желающих отправиться вслед за ними в Древние Пустоши, чтобы проверить, сколько правды скрыто в людской молве, не нашлось.

В Северных лесах не жил никто. Вернее, там жило опять же ВСЯКОЕ…

Наир рассказывал, что в тамошних непроходимых дебрях, что тянутся на тысячи рильинов, нет ни одного поселения человека, потому что выжить в Древних Пустошах попросту невозможно! Нечисть, населявшая те края, не поддавалась описанию и классификации. Тем не менее «дети моря» предпочли подвергнуть себя смертельному риску, соседствуя с чудовищами, лишь бы избежать общения с людьми.

Лэмаяры, все без исключения, были черноволосы и синеглазы. Хотя, с тех пор как большая часть их народа была угнана в рабство, представителей бессмертной расы разнообразили не столь яркие полукровки. Не столь красивые и высокие, немного смугловатые и кареглазые, что придавало им некоторое сходство с ещё одним родом бессмертных, уже упомянутыми – лэдрау.

«Дети тьмы» отличались тёмными глазами, тёмными волосами и тёмными душами… Они отступились от света, от тех стихий, которые им покровительствовали, и отдали себя во власть зла. Это были «падшие ангелы» лэгиарнов – те, кто поддался искушению, превратился в мутантов, изменив и внешность, и свою внутреннюю сущность! Те, кто начал кровопролитные войны за власть. Их могущество было велико, но сила их магии, противоположная сути бессмертных, несла лишь хаос и разрушения. Это было чародейство чистой воды, черпавшее свою мощь из покровительства Духа Тьмы. Чтобы остановить смертоносных лэдрау, рыжие лэдэины объединились с другими племенами и вызвали на поединок армию тьмы. Это было так давно, что люди не жили ещё в Долине Ветров. Никто из них не видел той страшной Войны Бессмертных, когда сама земля стонала от распрей Свободного Народа! Лэдрау были побеждены и уничтожены. Но победа была дорого оплачена! Впрочем, цена всегда высока! Вместе с «детьми тьмы» с лица земли почти полностью исчез самый сильный род бессмертных – лэдэины. Все понимали, что война между «детьми солнца» и «детьми тьмы» была неизбежна, как неизбежна вечная борьба добра и зла.

И также как жаждал Наир отыскать кого-то из солнечного народа, хоть и знал, что их уже не существует, также сильно он страшился однажды узнать, что кто-то из «детей тьмы» нашёл способ уцелеть и вновь строит свои козни. Разумеется, уничтожив «детей тьмы», лэгиарны не избавили мир от зла, и это было им ясно. Дух Тьмы не исчез из мира. Он лишь притих на время, потеряв своих слуг, затаился, подыскивая себе новых лакеев.

Люди в Долине Ветров были все преимущественно шатены, обладатели волос от русых до тёмно-каштановых, с глазами серыми, голубыми или серо-зелёными.

В Герсвальде встречались кареглазые, но там и цвет волос много темнее, почти как у «детей моря».

А здесь, на Юге, и люди были светлее, словно все оттенки на солнце выгорали и бледнели. Тут было не найти таких ярких красок и контрастов, какие встречались у бессмертных родов.

Вероисповедание Долины Ветров подчинялось привычным канонам любой религии. Пожалуй, её можно было отнести к монотеизму, но временами Настя всё-таки склонялась к тому, что это скорее язычество.

С одной стороны, во главе всего мироздания стоял единый Великий Небесный Дух-Создатель. Но кроме него, всюду, во всех стихиях мира, обитали духи света и духи тьмы. Бесплотные существа, вроде ангелов, ведавшие всё и обо всем. Светлые творили добро, тёмные вредили смертным и бессмертным. Светлые духи подчиняются Великому Небесному. Дух-создатель, сотворивший весь мир, являлся абсолютным Добром и Светом, хранителем жизни и, по сути, не отличался от христианского Бога.

Но не меньшая роль в местных верованиях отводилась Богине. Вот она серьёзно отличалась от Пресвятой Богородицы, матери Иисуса. И скорее напоминала образ Триединой богини, коей в давние времена поклонялись многие народы Земли. Она воплощала в себе рождение и увядание, жизнь и смерть, невинность и плодородие, мудрость и жертвенность. А самое главное – милосердие!

Лэгиарны полагали: там, где есть жизнь, должно существовать мужское и женское начало, а значит, если есть Дух-создатель, то должна быть и Богиня под стать ему. Только так возможна гармония! Потому и к женщинам лэгиарны относились с искренним уважением. Здесь и речи не шло о мужском шовинизме, неравноправии, домострое. Мужчины и женщины были абсолютно равны.

Владетель Света Жизни, восседая на Небесах, управляет Вселенной, а Великая Мать – всеми делами земными, житейскими. Она – сама Земля и Жизнь!

Та, что рождает на свет деревья и травы, зверей и птиц, людей и бессмертных. Чьё дыхание ощущается во всём, что существует вокруг. На Севере её называли Мать Мира, а в Кирлии – Великая Мать, Мать Земли. Ей молились об урожае и удачной охоте, о лёгких родах и здоровье детей, о добром муже и о дождях во время засухи, ибо она ближе к живущим в подлунном мире, чем далёкий небесный правитель, у которого есть заботы поважнее простых человеческих хлопот. Ему надо поддерживать гармонию мира, движение небесных светил, смирять деяния Духа-Разрушителя.

Разрушающий, Дух Тьмы, Владетель Мрака представлял собой силы зла и повелевал всей нечистью, враждебной живым существам. Как и полагалось аналогу Дьявола, он строил козни, раззадоривал войны, подстрекал на бесчинства, развращал смертных, взывая к их самым низменным инстинктам, пробуждал в людях алчность, жажду крови, устраивал катаклизмы, несчастья и жаждал победить Владетеля Света Жизни, чтобы погрузить весь мир в смрадную пучину мрака.

Словом, как везде – мифология при всём разнообразии, довольно предсказуема!

Только вот, живя здесь, Настя и сама ежедневно убеждалась, что это не просто сказки и легенды! Нет! Всё так и есть!

И молитвы к Великой Матери не остаются без ответа, и защищает по милости своей Великий Небесный Дух-Создатель, и вредит, в силу своих возможностей, Разрушающий, и каждый день возникают новые доказательства существования Высших Сил!

Весь этот мир словно паутиной был оплетён волшебством. Во всём, что окружало её в лесу Лэрианор, Настя чувствовала дыхание жизни: в деревьях, травах, камнях, небесах, воздухе, ветре, самой земле было что-то такое, единой нитью связывающее всё это в совершенный целостный мир гармонии.

Наир называл это «магия»!

Здесь это слово не пугало, ибо не несло в себе зла, опасности или жажды власти. Здесь магия обозначала знание, чувство единства с миром, понимание твоего предназначения, осознание собственной судьбы в живописной картине мироздания.

И здесь Настя, наконец, ощутила себя частью мира, причём частью необходимой, без которой мир будет уже не тем!

Каждое утро она просыпалась с улыбкой, в ожидании нового дня, как нового чуда. Дни здесь проходили тихо и гладко. В жизни Романовой больше не происходило таких безумных событий, как в ту первую ночь в Долине Ветров. Но, тем не менее, ей казалось, что каждый её день наконец-то обрёл смысл. Она постепенно вживалась в этот мир. И теперь ей уже сложно было представить, что жизнь её когда-то была иной. Каждый день она непременно вспоминала с тоской о маме, брате и близких, молилась, чтобы боль потери поскорее улеглась в сердцах родных. Но с каждым новым днём, проведённым здесь, Насте всё меньше хотелось возвращения.

Это был ЕЁ мир!!! Она была рождена для этих лесов, вечерних костров, бессмертных баллад и оружия. Рыжая поражалась тому, с какой удивительной лёгкостью она приняла всё это, прижилась к обычаям Долины Ветров. Ей нравился этот мир, эти люди и лэрианы!

Она всё сильнее привязывалась к Наиру. И любовь эта была начисто лишена ревности, эгоизма – нет, скорее она любила Наира, как брата – лучшего брата и друга, какого только можно себе вообразить! Она его обожала, умилялась им, уважала его и каждый день благодарила небо за то, что судьба послала ей эту встречу. Озарённый светом добра, Наир и всех окружающих делал добрее, светлее! В его присутствии отступали все самые мрачные мысли!

И каждый день приносил Насте нечто новое, чему она не переставала удивляться…

К примеру, её поражала собственная способность говорить на языке Долины Ветров. Наир объяснял всё просто: «Речь – это наши мысли, то, что рождается в наших душах и головах, облекается затем в слова и слетает с языка. Звуки – это лишь эхо наших ощущений. Ты понимаешь нас, потому что мыслишь и чувствуешь так же, как мы». Вот и всё объяснение! То, что Настя воспринимала, как чудо, лэгиарн счёл вполне естественным явлением.

Но язык Долины Ветров – это не единственное, что легко давалось Насте в Лэрианоре. У неё все получалось играючи. Например, за два дня научилась ездить на лошади, словно всю жизнь с седла не сходила.

Впрочем, особо порезвиться было негде. Пока Романова не покидала Вольный лес. Но ведь только пока! А что будет дальше, кто знает…