Текст книги "Единственное желание. Книга первая"

***

Дорога, петляя между холмов, сбежала прытким ручейком в изумрудную низину, утопавшую в пышных летних порослях разнотравья. От смеси цветочных запахов слегка кружилась голова. Более тёмными, густыми оттенками зелени выделялись на фоне бескрайних лугов яркие пятнышки кустарников и небольших лесных околков.

Бабочки, пчелы и куда более неприятные насекомые деловито сновали в воздухе, проносясь временами у самого лица или возмущённо жужжа в ухо.

Окрестности просматривались на много километров вокруг.

«Не километров, а рильинов! – мысленно поправила себя Настя. – Раз уж влипла в такую историю, то надо учиться не только говорить, но и думать по-кирлийски!»

На ярком ковре лугов вырисовывались крошечные домишки разбросанных неподалёку деревенек и хуторов. Издали они казались совсем игрушечными, сказочными. Сдавалось, что жить в таких домишках должны не люди, а ватага добродушных гостеприимных хоббитов или любезных улыбчивых гномиков. Именно любезных и улыбчивых! Не тех, кто роет золото в горных шахтах и играючи обращается с топором, а тех, что рисуют в детских книжках – розовощёких и разряженных в дурацкие пёстрые колпачки.

Центральные земли Кирлии напоминали рай, не небесный – далёкий и неведомый, а вполне земной, реальный, где, если у человека есть дом, семья и клочок земли, он просто неизбежно обретёт своё счастье!

И забывалось даже, что вчера ночью в этом «парадизе» они едва не лишились жизни, столкнувшись с анафирэду!

В утреннем свете земля Кирлии восхищала изобилием, пышностью и пасторальными пейзажами. Впереди на горизонте, к юго-западу от тропы, блистало ярким зеркалом Великое озеро.

Утро выдалось просто прекрасное. Насте так нравилось всё вокруг. И даже её спутники, отмытые от пыли дорог и крови лесного червя, казались сегодня посвежевшими, нарядными какими-то, ещё более красивыми, чем обычно.

– А ну-ка, пичуга, пересядь к Наиру! – поравнявшись с лэгиарном, Эливерт ловко передал ему сиявшую чистотой девочку.

Глелоу слегка повернула голову назад, недовольно тряхнула гривой, но тут же, смирившись с усилившийся ношей, продолжила свой путь.

– Я отлучусь ненадолго!

– Куда ты, Эл? – удивилась Настя.

– Вернусь скоро! Соскучиться не успеете! Езжайте прямо, никуда не сворачивайте! Хотя… тут и сворачивать-то некуда. С пути здесь сбиться невозможно. Я вас догоню. Ну, езжайте!

Эл пришпорил Ворона, резко взял в сторону от дороги. Конь по брюхо вошёл в густые заросли луговых цветов, понёсся вперёд, оставляя за собой облако сбитой пыльцы и возмущённый рой перепуганных насекомых.

– Что он задумал? – удивлённо спросила Настя, вопросительно глядя на лэриана.

Наир в очередной раз пожал плечами.

– Едем! Сказал же – догонит…

Лошади неспешно двинулись дальше.

– А куда поехал Эливерт? – поинтересовалась любопытная Граю.

– Не знаю, солнце! – проворчала Романова. – Надо было у него спросить! По-моему, ты единственная, с кем он считается.

Лошади продолжали свой путь. Настя, сама того не замечая, временами оглядывалась по сторонам в надежде увидеть разбойника.

Не то чтобы она беспокоилась, но всё же в последнее время Настя привыкла к постоянному присутствию Эла рядом, и его внезапная отлучка казалась странной.

Среди высоких стройных сосен мелькнула очередная деревенька, тёмное пятно огородов, а чуть дальше странное сооружение – каменный круг из валунов. Некоторые возвышались громадными менгирами, другие просто лежали на земле плашмя, но весь этот кромлех мгновенно напомнил Анастасии британский Стоунхендж. Знаменитое чудо с Туманного Альбиона Романовой доводилось видеть только по телевизору, и, скорее всего, оно было более внушительных размеров, но что-то общее угадывалось без труда.

– Наир, что это? Камни! Я не видела здесь ничего подобного до сих пор.

Наир поглядел в ту сторону.

– Светлое место, – просто сказал он. – Святое! Здесь люди поклоняются Великой Матери и Великому Небесному Духу-Создателю. Странно, что раньше ты не видела их. Такие каменные круги есть почти возле каждого поселения, а в городах даже строят большие храмы с крышей. – Лэгиарн добавил с лёгкой насмешкой: – Люди верят, что в таких местах есть особая сила, и, если возносить здесь свои мольбы, Светлые Небеса непременно откликнутся и исполнят все желания. Смертные думают, что духи слетаются сюда по ночам и спят в этом круге.

– А ты, как я понимаю, не веришь в это? – уточнила Настя. – Ведь бессмертные тоже преклоняются перед Матерью Земли и Духом-Создателем? Почему же ты так пренебрежительно отзываешься о Светлых местах?

– Духи мироздания – бесплотные высшие силы. Глупо полагать, что им подобно смертным нужно место для сна и отдыха, или пища, которую приносят им в пожертвования! Чтобы быть услышанным Создателем необязательно идти в каменный круг, ведь во всем, что существует во Вселенной, есть отблеск его негасимого Света. А Благословенная – она ещё ближе к нам! Ведь она – Мать Земли, сама Жизнь! Всё сущее вокруг нас отмечено её любовью и живёт её дыханием! Она услышит тебя повсюду, надо только позвать. Услышит, если тот, кто просит, достоин её ответа. По сути, Светлые места не имеют никакого смысла! Но люди считают, что создавая места поклонения, они поднимаются чуть выше нас, лэгиарнов. Им кажется – это шаг навстречу цивилизации…

– Но ты, помнится, говорил мне, что в мире есть места, обладающие огромной магической силой… Оказавшись в таком месте, я попала в Долину Ветров.

– То лишь мои догадки! – пожал плечами Наир. – Такие места действительно существуют, но их не так много, как подобных кругов поклонения.

– Всё-таки я не вижу в этих постройках ничего плохого, – рассудила Настя. – Людям нужно верить во что-то! Во что-то лучшее, чем они сами! В то, что кто-то их бережёт, защищает. Им нужны места, где они не чувствовали бы страха! Всем нужна вера!

– Но не вера в самообман! – качнул головой лэгиарн. – Рано или поздно иллюзии тают, как туман. И та ложь, которой мы тешим себя, становится явной. Тогда делается ещё хуже, потому что рушатся последние надежды!

– Вера и надежда всегда иллюзорны! Что есть грёзы? Что есть реальность? Разве найдутся ответы на эти вопросы? Мы всегда верим в то, что все будет лучше, чем оно есть на самом деле, тешим себя несбыточной сказкой… – рассудила Романова.

– Нет! Ты не права, Дэини! Надежда бывает разной, и вера не всегда слепа! – Наир хотел добавить ещё что-то, но, поглядев за плечо девушки, сказал только: – Эл едет!

***

Глелоу заржала приветственно, вытянув шею в сторону атаманского Ворона, и чёрный жеребец, тряхнув гривой, ответил ей раскатистым эхом. Эл попридержал коня рядом с Настей, почти вплотную прижал его смоляным боком к её Искре. В левой руке он держал увесистый свёрток.

– Ну что, солнышко уже высоко! Небось, в животах урчит? Пора и позавтракать…

Он неуловимым жестом перекинул свою ношу из руки в руку, развернул ловким движением заправского картёжника и извлёк ноздреватый золотисто-розовый ломоть хлеба. Несравнимый ни с чем в мире аромат свежей выпечки защекотал нос!

Настя ощутила спазматическое движение в животе, словно голод, как загнанный в ловушку зверь, метался внутри неё и рвался наружу.

– Дамам в первую очередь, – любезно ворковал Эливерт. – Держи, малыш!

Он протянул Граю приличный кусок, отломанный от лепёшки.

– Жуй! Да не спеши так, пигалица! За тобой что, голодные волки гонятся? Вот, молоком запей!

В руках Эливерта как по мановению волшебной палочки возникла глиняная крынка, почти доверху заполненная молоком. Видно, лишь чуть-чуть расплескал, пока вёз, сливки осели на краешках. Граю поспешно начала запихивать в рот хлеб, но Эл только хмыкнул и подал крынку лэриану.

– Подержи, Наир! А то у нашей птахи ручонок на всё не хватает!

Он отломил ещё кусок с хрустящей медово-золотистой корочкой и подал Насте.

– Это тебе, Рыжая! Бери! Тёплый ещё!

Анастасия мигом проглотила свою долю, словно сто лет не ела. Оставшийся во рту вкус свежеиспечённого хлеба только раздразнил зверский аппетит.

– Наир, это тебе! – Эл подал часть лепёшки лэгиарну и, оглядевшись, промолвил, будто размышляя вслух: – Что-то на ходу завтракать, всё равно, что на муравейник сесть голым э-э-э…

Атаман покосился на Граю и поспешно добавил:

– Давайте-ка привал устроим, вот под тем раскидистым деревцем столетней давности!

Не встретив возражений, разбойник развернул Ворона в нужном направлении.

Но тут, наконец, у ошарашенного суматохой Наира вырвался мучивший всех вопрос:

– Эливерт, ты где это всё взял? Мы же, можно сказать, в чистом поле!

– А тут недалече деревенька, вон там… за лесочком… – мило улыбнулся Эл. – Там и взял!

– Украл? – уточнил Наир, недовольно хмыкнув.

– Ну не купил же! – ухмыльнулся Эливерт, радуясь тому, что оправдал худшие надежды лэгиарна. – Я ведь вор! Разумеется, украл!

– Мог бы хоть сейчас, когда от нас так много зависит, когда на нас должны возложить обязанности, столь важные и серьёзные, мог бы ты хоть сейчас сдерживать свои дурацкие привычки? Зачем КРАСТЬ, если можно КУПИТЬ?

– Зачем ПОКУПАТЬ, если можно УКРАСТЬ?! – парировал атаман.

– Хоть бы о Граю побеспокоился! С нами теперь ребёнок, а ты совсем об этом не думаешь!

– Я как раз о Граю и думаю! И о тебе, высоконравственный балбес, тоже! Потому и привёз нам отменный завтрак. Откуси кусочек, дружок, и тебе сразу расхочется на меня орать! Подумаешь, проехался по деревеньке, поглядел по сторонам, что там за высоким забором делается… А там хозяюшки хлопочут. Гляжу, одна во дворе стол собирает: бегает то в погреб, то в дом, то в сарай. Экая, думаю, разиня нерасторопная! Интересно, если я у неё чего-нибудь стащу, застукает она меня или нет?

– Ну и?! – нетерпеливо спросила Настя.

Она продолжала жевать, несмотря на перепалку между Наиром и Элом, хоть мысль о том, что хлеб ворованный, на миг застыла в горле комом…

Но это быстро прошло – уж больно вкусны были лепёшки!

И теперь, когда она непроизвольно выдала свой интерес сорвавшимся с губ вопросом, ей пришлось стыдливо умолкнуть под хмурым взглядом лэгиарна.

– Да-а-а! – махнул рукой Эливерт. – Даже неинтересно так воровать! Из-под носа увёл, а эта сонная курица даже не чухнула! Не вышло ни визга, ни крика, ни погони – короче говоря, сорвалось веселье!

– Веселье? – хмыкнул Наир. – Хотел с Граю на руках от мужиков деревенских удирать? Они бы наверняка тебя до этого самого места сопроводили! Скорей бы уже в Сальвар попасть, да отдать девочку в надёжные руки! Ты совсем не годишься, чтобы её опекать!

Слова Наира прозвучали непривычно жёстко, и Эл ничего не ответил ему. Может быть, как раз поэтому, Насте показалось, что разбойника задело за живое, царапнуло по сердцу. Впервые, за время их знакомства, он действительно обиделся.

Но через миг он уже ухмыльнулся, как всегда лукаво и насмешливо:

– Знаю! Зато я привёз ей молока…

***

Рассевшись в кружок в приятной тени могучего древа, путники уплетали добытые разбойником съестные припасы. Все, кроме Наира.

Надувшись, тот сидел в сторонке – делал вид, что созерцает живописные окрестности.

– Века пройдут, и тысячи лет, а ничего вкуснее свежего хлеба с молоком, люди не придумают! – вдохновенно заявила Настя, прожёвывая хрустящую лепёшку и стирая оставшиеся после молока «усы».

– Угу, – согласно кивнул Эливерт, энергично доедая то, чем успел до отказа набить рот. – Наир! Хватит из себя выпендрючиваться! Пока ушами будешь хлопать, ничего тебе не достанется! – проглотив, окликнул он лэгиарна. – Ешь давай!

Видя, что реакции со стороны лэриана не последовало, добавил негромко:

– Ешь, говорю, дуралей! Я этого не крал! Слышь, хлеб – не-во-ро-ван-ный!

Бессмертный резко обернулся.

– Врёшь! – прищурился он. – Нарочно врёшь! Это ты сейчас придумал, чтобы я на тебя не злился и поел!

– Да надо мне тебя кормить! – хмыкнул Эл. – Не младенец же ты несмышлёный! Хочешь – ешь, хочешь – не ешь! Нам больше достанется. Да провалиться мне в Лидонское ущелье, не крал я! – заверил разбойник под пристальным взглядом зелёных глаз. – Ты сам это предположил, а я не стал отрицать. Зачем обманывать чужие ожидания? Я – вор, а свой статус надо поддерживать! Жуй, а то, глядя на нас, скоро слюной захлебнёшься!

Наир тут же подсел поближе, и жадно набросился на остатки еды.

– Так, где же тогда ты всё это взял? – недоумевая, спросил Наир, с аппетитом поглощая лепёшку.

– Там… на Светлом месте, – небрежно махнул Эливерт в ту сторону, где недавно Настя видела замысловатый каменный круг.

Наир поперхнулся молоком.

– Что?! Эл, для тебя хоть что-нибудь святое существует? Выходит, ты не крестьян обокрал – ты взял жертвоприношение Матери Земли и Духа-Создателя!

– Да брось! Великой Матери этот хлеб нужен, как собаке пятая нога!

– О, Эл! – вздохнул лэгиарн.

Романовой надоели их перепалки. Ещё несколько минут назад Наир осуждал подобное поклонение высшим силам, а теперь воспитывал атамана, как нашкодившее дитя.

– Наир, ты ведь сам сказал, это места, где невежественные крестьяне поклоняются своим иллюзиям, а теперь пеняешь Эливерту, что тот воспользовался их невежеством!

– Я лишь хочу, чтобы он перестал рисковать и научился думать о последствиях своих поступков. Ты живёшь на краю пропасти, Эливерт! К этому все, кто знает тебя, уже привыкли. Но ты ещё и пытаешься временами балансировать над этой бездной на одной ноге! Зачем, Эл? Когда-нибудь ты оступишься! Видят Небеса, я не хочу этого! Оставь свои привычки, своё «дело жизни», как ты любишь говорить, пока оно не сгубило тебя! Подумай – ты даже у Великого Небесного воруешь!

– Не занудствуй, друг! Ты любишь всё преувеличивать! Каждый раз, когда нарождается луна и перед полнолунием, крестьянки в деревнях приносят на рассвете хлеб и молоко в Светлые места. Но эти их жертвы никому не нужны, кроме бродяг, вроде нас, да ещё птиц и лесных зверушек. Путники и нищие знают об этих традициях и не упускают случая воспользоваться таким подарком судьбы. А наивные деревенщины полагают, что их жертвоприношения забирают духи мироздания на Небеса. Но ты же не тупой крестьянин, Наир, ответь мне – зачем Светлым Небесам эти дурацкие дары? Да я бы бросил воровство и занялся разведением свиней и коз, если бы увидел, как Мать Земли спускается с неба во всём своём сиянии, дабы попить парного молочка, да пожевать свежих лепёшек! Это ведь глупо! Что за дурость приносить Духу-Создателю в дар молоко и хлеб, ведь всё это и так принадлежит ему! Всё, что есть на земле – это дар Матери Мира нам, людям, ну, …и нелюдям тоже! Всё это, – он сделал широкий жест руками, – и так принадлежит Светлым Небесам, а мы здесь только гости. Разве я неправ, Наир? Всё это также глупо, как, если бы я ограбил какой-нибудь купеческий обоз, потом сунул его хозяину небольшой кошель и назвал бы себя щедрейшим из смертных, ибо отдал золото в дар чужому мне человеку, причём совершенно бескорыстно. Небесам не нужны эти жертвы! А если люди пытаются умилостивить ими не Небеса, а силы совсем противоположные, то я тем более поступил правильно!

– Силы противоположные? – осторожно спросила Настя.

– Ну да! Нечисть! – кивнул атаман. – Что, вам такое в голову не приходило? Я думаю, что крестьяне всё же не настолько тупы и понимают, что грехи перед Великим Небесным не загладить выпечкой и сливками. Скорее они пытаются задобрить тех, кто к ним намного ближе – мелкую нечисть, что вредит посевам, скоту и уводит детей из дома… И более опасных тварей – тех, кто в полнолуние не откажется перекусить одиноким путником. К примеру, каким-нибудь пьянчужкой, что не успел добрести до дома засветло. Только вот смысла в таких дарах опять же немного: подобные мелкие создания не ведают благодарности, им нет дела до человеческого почитания… Да и мало кто, из тех существ, что пробуждаются лунными ночами, прельстится хлебом и молоком – им нужна кровь, чужие слёзы, чужие страхи, чужие жизни! Даже самым мелким и безобидным из прислужников Духа Тьмы. Выходит, нет никакого смысла в Светлых местах…

Эливерт пожал плечами и добавил со смешком:

– Зато можно натрескаться от души, не платя ни фларена!

– Да! – кивнул с улыбкой лэгиарн. – Не обижайся, Эл! Ты прав во всём! А я не прав! Ты печёшься обо всех нас, а я – неблагодарный олух! Признаю, я – зануда! И ты прав на счёт каменных кругов и жертвоприношений! И все-таки всем нам было бы спокойнее, если бы ты бросил воровское ремесло!

– Этого не обещаю! – честно ответил Эливерт.

– Я и не надеялся! – пожал плечами Наир. – Ладно, доедайте и в путь!

Лэгиарн протянул по последнему куску лепёшки дамам, но Анастасия только отрицательно покачала головой, а Граю громко заявила:

– Нет, если я съем ещё – я лопну!

Под общий смех Наир умял всё, что осталось, и друзья продолжили свой путь.

***

Четвёрка всадников, въехавшая в широкие белокаменные ворота, немедленно заинтересовала Привратный Дозор. Несколько стражей порядка толпилось подле невысокой резной башенки, приютившейся у городской стены.

Сальвар казался совсем небольшим, словно кукольный домик, опрятным, ухоженным и чистым. Но движение в нём превосходило все ожидания! На главной улице, ведущей от ворот к центру города, образовалось целое столпотворение телег и обозов. Пользуясь повышенной манёвренностью, их ловко обгоняли наездники. Сновали всюду ребятишки, шумные и быстрые, словно стайки воробьёв, и, как всегда и везде, с содранными коленками и локтями. Бурной рекой по улице разбредался поток пеших прохожих. И всюду над городом стоял оживлённый весёлый гул, как жужжание насекомых в летний полдень или птичий гомон большой стаи.

Несмотря на обилие народа, именно Настя и её друзья привлекли внимание дозорных. Естественно, по ним сразу было видно, что они чужаки и прибыли издалека. Они выделялись из однообразной толпы местных жителей, как белые вороны в чёрной стае.

– Нас заметили, – негромко доложил лэгиарн, поравнявшись с Эливертом.

– Вижу! – спокойно заявил разбойник, равнодушно созерцая панораму города. – Нет, Наир, ты глянь на них! Зачем так на нас таращиться?! Ну, ни дать ни взять сторожевые псы, только зубами не клацают и цепями не гремят.

– И что мы будем делать? – поинтересовалась Настя, прекрасно понимая, что излишнее внимание их персонам, особенно Эливерту, вряд ли нужно.

– Ничего, – хмыкнул лэрианорский атаман. – То, что делают все люди при встрече – обменяемся любезностями…

Он широко улыбнулся и, опережая уже двинувшегося в их сторону привратника, сам повернул к Дозорной Башне, придерживая Ворона.

– День добрый, милостивые эрры! Да хранят Светлые Небеса доблестную стражу Сальвара и ваши семьи, разумеется!

– И вам добрый день! – молвил один из воинов, невысокий, лет сорока пяти.

Другие только молча и всё ещё настороженно кивнули.

Прежде чем они успели задать привычный вопрос «Кто – откуда – куда – зачем?», Эливерт вновь с широкой улыбочкой спросил:

– А не подскажите ли, любезный рыцарь, как найти эрру Вириян, знаменитую сальварскую швею?

– Я – не рыцарь, я только простой страж порядка, – слегка смутившись, ответил дозорный. – А дом портнихи на другом краю города, почти у Великого озера. Езжайте прямо по улице, покуда не выйдете на берег, там повернёте налево. Спросите любого встречного, и вам без труда укажут её дом! Эрру Вириян тут все знают.

– А что, в самом деле, она такая славная портниха, как говорят? – поинтересовался Эл.

– Лучше не сыщите во всей Кирлии!

– Славно! Хочу сделать у неё большой заказ: для жены и дочки, – разбойник кивнул в сторону своих спутниц.

Привратник закивал понимающе.

– Не пожалеете! Эрра Вириян – мастерица на все руки! А что лэгиарн, тоже с вами?

– С нами, – кивнул безразлично Эливерт. – Слуга мой! С детства в нашем доме, ещё деду моему и отцу прислуживал.

– Угу! Ясно, – кивнул стражник, с неприязнью поглядывая на Наира.

– Посторонись!

Громогласный окрик заставил всех обернуться.

Огромная телега, появившаяся в воротах, оттеснила спутников Насти к самой Дозорной Башне. Лошади беспокойно заметались.

– Езжайте! Вперёд! Вперёд! – поспешно велел стражник. – Не мешайте на въезде!

– Благодарю за помощь, милостивые эрры! – крикнул Эливерт, пришпорив Ворона. – Да благословят вас Светлые Небеса!

Четвёрка лошадей поехала вниз по улице, ведущей к озеру Кирима.

– Хорошие манеры – залог успеха и первое оружие любого мошенника, вора и плута! – наставительно пояснил Эливерт, когда дозорные скрылись из виду. – Поэтому никогда не доверяйте излишне любезным людям! И нелюдям тоже!

Эливерт лавировал между телегами и прохожими, столпившимися на главной улице, с мастерством опытного каскадёра.

А вот Настя, хоть и научилась уже довольно умело управлять лошадью, в толпе растерялась. Она старалась не отставать от друзей, но сердце её замирало каждый раз, когда на пути возникал прохожий. К счастью, её Искра оказалась кобылкой довольно воспитанной, и наступать на встречных «двуногих» было не в её правилах.

Сальвар сильно отличался от Берфеля, хотя почти не превышал его в размерах. Но здесь жизнь била ключом! Народ спешил по своим делам, хлопотал, торговал и торговался, брёл или ехал куда-то.

Дома встречались и побогаче, и победнее, но такие развалюхи, как в недавно покинутом Берфеле, здесь отсутствовали. Городок казался ухоженным, благополучным и, по большей части, состоятельным. Аккуратные заборчики, мощёные улочки, всюду зелень, строения преимущественно каменные.

Главная улица, прямая как стрела, пробегая через весь Сальвар, привела друзей на берег Великого озера.

Романова на миг потеряла дар речи, узрев озеро Кирима. Она, конечно, любовалась им издали, но теперь…

Сияющее в лучах солнца, бескрайнее как море! Вокруг него, раскинувшись ярким ожерельем, тянулись изумрудные сады, крохотные жемчужины белокаменных усадеб. На берегу ровными рядами сушились перевёрнутые вверх дном лодки. На волнах раскачивались бревенчатые пирсы, по сути представлявшие собой сцепленные канатами огромные плоты. На нескольких из них с визгом и хохотом женщины стирали бельё, заткнув за пояс подолы длинных юбок. Неподалёку рыбаки бесстыдно любовались на их оголённые ноги.

Тут же, по скользким от брызг брёвнам и песчаному берегу, носились шустрые ватаги ребятишек, подобные юрким малькам – собирали мелкие ракушки, цветные камушки, играли в какие-то свои, непонятные взрослым, игры.

Чуть подальше раскинулась базарная площадь. Улица, по которой ехали путники от городских ворот, как раз и упиралась в рынок. Порывы ветра приносили оттуда неприятный запах свежей и не совсем свежей рыбы. Это был главный товар – рыба (солёная, копчёная, сушёная и только что выловленная) в изобилии возлежала на всех прилавках.

Зато, стоило повернуть налево и немного отъехать в сторону, как рыночную вонь вытеснили ароматы фруктов и цветов, долетавшие из благоухающих садов.

– Чудесный город! – восхищённо выдохнул Наир.

Эливерт кивнул, не отвлекаясь на созерцание окрестностей.

Он прокладывал всем дорогу, своим Вороном оттесняя с пути прохожих.

– Ты не бывал здесь раньше?

– Нет. Я ведь нечасто покидаю Лэрианор, – пожал плечами лэгиарн. – Мне случалось видеть побережье Киримы. Это были прекрасные поселения, но этот город превзошёл все мои ожидания. Это – благословенная земля! Королю следовало бы перенести сюда столицу.

– Ну-у-у! Это ты зря! – хмыкнул Эливерт. – Сальвар – красивый город, но разве ему тягаться с роскошью Кирлиэса!

– Разве я говорил о соперничестве? – возразил Наир. – Я лишь имел в виду, что, если дворцы и богатство столицы соединить с этой щедрой землёй, с этим краем изобилия и процветания, здесь появилось бы воистину сказочное, достойное легенд, владение короля!

– Возможно, – безразлично согласился Эливерт.

– Здесь красиво! Этот город много лучше нашего Берфеля, и чище… – добавила с серьёзным видом Граю.

– Да, Воробышек! – согласно кивнул Эливерт.

Настя с любопытством таращилась вокруг. И впрямь земля обетованная! Пожалуй, это место можно было назвать «раем»!

Но она помнила, что и здесь, в чудесном миниатюрном сказочном королевстве, нашлось место злу и бедам. И кто-то здесь, среди цветущих садов, хлебнул горя сполна – среди доблестных стражей порядка нашёлся подлец, превысивший свою власть, безвинно осудивший человека, испортивший жизнь юной девушке.

Пусть он заплатил своей жизнью, разве это исправило сотворённое им зло?

И здесь кузнец Давмир стал невольным убийцей, обречённым на скитания. И здесь, в земле процветания и счастья, живёт теперь одинокая и безутешная эрра Вириян, потерявшая свою любовь, так и не ставшая женой, но обречённая на горькую долю вдовы.

У ворот Эливерт сделал вид, что он впервые в Сальваре и знать не знает никаких здешних портних. Дозорные, увидевшие его сейчас, подивились бы тому, как хорошо он ориентируется в незнакомой обстановке. Атаман выбирал дорогу слишком уверенно для впервые прибывшего в город. Он сосредоточился на каких-то своих мыслях, разом растеряв привычное красноречие и язвительность.

Наконец, свернули с центральной улицы на узкую боковую – менее оживлённую, но всё такую же чистую, опрятную.

– Эл, что-то не так? – спросила Настя, поравнявшись с разбойником.

– С чего ты взяла? – поспешно ответил он вопросом на вопрос.

– Не слепая – вижу! – возразила Рыжая. – Ты молчишь, не паясничаешь! Ты будто не рад предстоящей встрече?

– Мы привлекаем к себе слишком много внимания, – сказал Эливерт, переводя тему, заметив, как встречные прохожие провожают их долгими взглядами.

– Ну да! – согласилась Настя. – А чего ты ожидал? Погляди на нас! Твой щегольской вид вольного бродяги любому бросится в глаза. Наир сияет своей нечеловеческой красотой: волосы горят на солнце, в глазах – зелень лесная. Даже тот, кто не увидит его острые уши, без труда поймёт, что это лэгиарн. К тому же с нами ребёнок в платье, которое ей явно не по размеру… Ну и наконец, мои рыжие кудри – у кого ещё здесь ты видел такие? После этого ты ещё удивляешься, что мы к себе привлекаем излишние внимание?

– Я не удивляюсь, – хмуро отозвался разбойник. – Но это плохо. Вириян это не понравится.

– Вириян? – Настя задумчиво оглядела своего притихшего приятеля. – Эл, мне начинает казаться, что ты её побаиваешься… Но я просто не могу в это поверить! Чтобы великий и ужасный атаман Лэрианора струсил перед женщиной!

– Я не струсил! – огрызнулся Эливерт. Потом тяжело вздохнул и добавил с видом побитой собаки: – Но мне чуток не по себе! Я не знаю, как нас встретят… На самом деле, при моём последнем визите Вириян велела мне не сметь появляться в этом городе. Стало быть, не портить ей репутацию своей воровской физиономией… А я припёрся, да ещё и не один! Завтра весь город будет говорить о нас! Ей это придётся не по сердцу.

– Здорово! – хмыкнула Настя. – Ты хочешь сказать, что нас могут попросту не пустить на порог?

– Ну-у-у… – протянул Эл, – это вряд ли! Эрра Вириян хорошо воспитана, милосердна и не лишена такта. Пожалуй, она не позволит себе такой выходки! Но, не удивляйтесь, если такое всё же произойдёт…

– Зашибись! – вздохнула Романова.

– Интересно, а куда ты тогда будешь девать Граю? – поинтересовался Наир с изрядной долей злорадства в голосе.

– Ну, я надеюсь на лучшее! Женщины часто делают и думают не то, что говорят! – пожал плечами атаман.

– Хочется верить, что это как раз тот случай! – вздохнул лэгиарн.