Текст книги "Единственное желание. Книга первая"

***

Фея явилась не во сне, а наяву! При свете дня. Вернее – утром, к завтраку.

Причём, оказалась мужского пола. Да ещё и не одна, а в количестве двух штук, и, надо заметить, хорошо знакомых Насте.

Пробудившись от сладких сновидений, Настасья вышла на балкон встретить раннее солнышко и полюбоваться на утренний сад, умытый сияющим жемчугом росы. Памятуя, что её лёгкий наряд не придётся ко двору миледи Лиэлид, а золотое платье желая попридержать до вечера, Настя решила не покидать своих покоев. Тем более, за жизнью обитателей замка можно было наблюдать и с балкона. Пожалуй, так даже удобнее!

Вскоре появилась неугомонная Аленика, поведала, что гости уже полностью собрались, что вскоре начнутся последние хлопотные приготовления к празднику, а сам бал состоится вечером, ближе к закату. Она пообещала немедленно позаботиться о завтраке миледи Дэини и, заправив постель, несмотря на протест по этому поводу со стороны Романовой, тут же вновь убежала в неизвестном направлении.

Спустя примерно полчаса она вернулась с подносом, на котором красовался завтрак: симпатичная нарезка из свежих овощей, горячая выпечка, какое-то варенье и прохладный напиток, напоминавший по вкусу брусничный морс. Несмотря на то, что сей шедевр кулинарного искусства был так же вкусен, как и красив, аристократический завтрак в одиночестве показался Романовой чрезвычайно скучным. Не спасал даже чудесный вид на райский утренний сад – ей не хватало шумного общества её друзей.

Может, они уловили воздушные флюиды тайных желаний её сердца. Но только вдруг на балконе появилась Аленика и доложила, что к миледи Дэини пришли посетители. По краске смущения заливавшей её и без того румяные щеки, Настя сумела догадаться, что пожаловал Эливерт, ещё до того, как служанка сообщила имена пришедших. Только разбойник мог заставить девушку зардеться буквально за несколько мгновений.

– Позволить милорду Элиолу и милорду Наиру войти? – спросила девушка.

– Конечно, Аленика, зови их скорее сюда! И на будущее запомни – мои друзья не нуждаются в представлении, приглашении и прочих церемониях. Для них мои покои открыты всегда. Ах, да! – бросила вслед уже убегающей служанке Анастасия. – Пожалуй, понадобится ещё два прибора. Мы позавтракаем втроём. Будь так любезна, Аленика!

– Конечно, всё сейчас сделаю, миледи!

– Спасибо, Аленика! Ты – золото!

Служанка смущённо хихикнула и поспешила прочь.

В комнату тут же вошли приятели Настасьи, и девушка поспешила приветствовать гостей.

– Прошу к столу! – сказала она, с шутливым поклоном приглашая их на балкон.

Лёгкий ветерок перебирал её распущенные локоны, играл подолом нежно-голубого платья.

Наир выглядел как обычно, а вот Эливерт после прибытия в Жемчужные Сады немало преобразился. Он избавился от экстравагантной «индейско-ковбойской» куртки и одет был теперь в простую белую рубаху. Только взгляд остался прежним: цепким, хищным, интригующим. Теперь этот гипнотический взор скользнул по Насте, пробежался с ног до головы, на тонких губах мелькнула удовлетворённая ухмылка.

– Очаровательное платьице! Миледи Дэини, чудесно выглядите! В таком виде Вы мне нравитесь куда больше! Я начинаю жалеть, что мы с Вами условились не переступать черту дружеских отношений…

– О, Эл! Ты неисправим! – рассмеялась Настя.

– Интересно, а когда это вы выясняли подобные тонкости взаимоотношений? – хмыкнул удивлённо Наир. – Мне казалось, что между вами сразу установилась чисто дружеская связь. Разве у тебя, Эливерт, был повод претендовать на что-то другое?

– Повода не было, – согласился атаман, – желание было. Я же не мог не попытаться! Наша Рыжая – настоящая красавица! Как перед таким соблазном устоять? А Вы, милорд Наир, все страсти проспали!

– С чего это ты вдруг с нами на «Вы» стал? И не дури голову Наиру – ничего такого между нами не было, и быть не могло!

– Ну, может, я слегка преувеличил! Миледи Дэини, позволите угоститься? А что, винца Вам не подали? Жаль! А на «Вы» тут все друг к другу обращаются. Вот и я вхожу в соответствующий образ. Не забывайте, я – благородный милорд Элиол ар Элирон! – пояснил разбойник, быстро поглощая Настин завтрак.

– Милорд Элиол, Вы сюда трапезничать явились, или как? – толкнул его в бок Наир с видом начинающего заговорщика. – Ты оставишь Дэини голодной!

– Нет, нет, угощайтесь! – встрепенулась Настя. – Мне одной – совсем не хочется. С вами веселей! И привычней!

– Спасибо, Рыжая! – Эливерт отодвинул поднос с едой. – Но, мы ведь, в самом деле, не просто так к тебе заявились…

– Ой! – Настя вскочила. – Прости, что перебиваю! Я же совсем забыла вам похвастаться! Вы даже представить себе не можете, что мне подарила Вириян! Я сейчас… сейчас покажу!

Эливерт поймал её за руку, не дав шустрой девчонке ускользнуть с балкона.

– Не надо, Дэини! Мы знаем о её подарке.

– Знаете? – Настя растерянно остановилась. – Так вы знали о платье и ничего мне не сказали? А я-то уже извелась вся в ожидании бала! Но, как же так?

– Мы собственно по этому поводу и заглянули… – начал Эливерт.

– Хотели попросить у тебя прощения! – добавил Наир.

– Ничего не понимаю. За что прощения?

– Да за то, что были такими болванами! – пояснил разбойник, но после этих его слов для Насти мало что прояснилось.

– Мы о тебе совсем не думали, – сокрушённо прибавил Наир, опуская в пол свои красивые зелёные глаза. – Я обещал заботиться о тебе, но мне и в голову не пришло, что если девушка едет на бал, ей непременно хочется быть краше всех. Кабы эрра Вириян не осведомилась у Эливерта о твоём наряде, боюсь, ты бы осталась без платья и пошла на праздник в своей походной одежде.

– Или того хуже, в каком-нибудь затрапезном одеянии, которое бы пожертвовала тебе милосердная Лиэлид, – скривился Эл и добавил с плотоядной ухмылкой: – Хотя, этот твой прозрачный, как паутинка, наряд очень даже ничего! Но, Рыжая, ты-то чего молчала? Я понимаю, тебе природная скромность и гордость не позволяют клянчить подачки. Но мы ведь не чужие люди, ты можешь к нам по любому поводу обращаться! Хотя бы намекнула, что ли!

Настя вздохнула и неопределённо пожала плечами.

– Так значит, вы попросили Вириян подарить мне это платье? – тихо спросила девушка.

– Нет, это она сама, – тут же ответил разбойник. – Ты когда спать пошла, она спросила у меня по-тихому, в чём ты предстанешь на балу. Тут-то я себя, дурака, по лбу и хлопнул! Ведь даже мысли об этом не возникло! Что поделать, в мужской голове думы о дамских нарядах и балах не задерживаются. Разве что мысль о том, как после оного бала с оной дамы оный наряд… Ну вот, опять я о непристойном! Попеняла, стало быть, нам с Наиром Вириян на наше невнимание к твоей персоне и предложила то красивое золотое платьице. Сказала – тебе подойдёт!

– В самом деле, ты ведь, Дэини, всё равно, что солнышко, и оно огнём горит! – подтвердил Наир. – Я его купить хотел (вернее, мы оба хотели), но эрра Вириян не соглашалась ни в какую. «Только даром! Вы счастье принесли в мой дом, разве смогу я вас отблагодарить за Граю?! Ведь я в неоплатном долгу! Возьмите хоть такую мелочь! Завтра я подарю платье эрре Дэини и попрошу не открывать свёртка до Жемчужных Садов, а по приезду к Лиэлид её будет ждать радостный сюрприз,» – так она сказала.

– Так и вышло! Я была так счастлива! Вы себе и представить не можете! – улыбнулась Настя.

– Но мы так порешили, что не можем совсем в стороне остаться, – оживлённо вмешался Эливерт. – Платье тебе Вириян подарила, но ведь не одежда для дамы главное.

Они с Наиром переглянулись, чем окончательно и бесповоротно заинтриговали Романову.

– Ну, Наир!

Лэгиарн ушёл в комнату и через миг вернулся с небольшим свёртком.

Меж тем разбойник продолжал неторопливые пояснения:

– Поутру, как солнышко встало, мы к одному моему приятелю в Сальваре наведались. Он – человек торговый. В хорошем смысле. Не подумай – краденным не промышляет! Ну и, вот – купили для тебя…

Наир отбросил светлую материю, и глазам Насти предстали очаровательные, сияющие самоцветами и золотом, бальные туфельки.

– Ах! – воскликнула Романова, всплеснув руками, а про себя отметила, что Золушка скончалась бы от зависти, увидев такие башмачки.

Наир протянул это чудо Рыжей.

– Ну же! Примерь!

Настя взяла подарок, восхищённо рассматривая чудесные узоры золотых нитей и камней. Туфельки были мягкие и лёгкие, из плотной светло-зелёной ткани, гладкой, как атлас, изукрашены листочками, шитыми золотой гладью. Они так идеально подходили к её платью и были так изящны!

– Боялись с размером проколоться… – смущённо добавил Эливерт. – Эти должны прийтись впору!

– Примерь, Дэини! – вновь предложил Наир.

Настя поспешно обулась. Туфельки подошли и сидели так безупречно. Она встала, покружилась, пританцовывая, приподняла подол, потянула носочек.

– Очаровательно! – прокомментировал Эливерт, кажется, более всего довольный самим собой.

– Тебе нравится, Дэини? Правда? – уточнил Наир.

– Разумеется! Спасибо, милые мои!

– Ах, да! Вот ещё… – лениво добавил Эливерт, и на его раскрытой ладони появилась маленькая коробочка с зелёной бархатной крышечкой. – Чуть опять не позабыл!

Настя уже понимала, что обычно хранится в таких махоньких премилых шкатулочках. Ей показалось, что она начинает краснеть. Причём зарделись даже уши.

Но Эливерт протянул малахитовую коробочку с таким небрежным видом, что Романова не удержалась от искушения. Открыла осторожно и обомлела.

Одного взгляда было достаточно, чтобы понять – в руки её попала отнюдь не дешёвая безделушка.

– О, мама мия! Какая прелесть! – воскликнула Настя, бросив короткий восхищённый взгляд на самодовольное лицо атамана и нежную улыбку лэгиарна. – Я сейчас! – и она бросилась в комнату к зеркалу.

Настя в упоении любовалась чудесным гарнитуром: длинные веские серьги – звенящее переплетение тончайших золотых нитей, выдержанных в том же растительном орнаменте, что и вышивка на платье и туфельках. В самом центре улыбалось солнце, сияющее филигранными лучиками, что незаметно перетекали в струящийся каскад ветвей винограда. На змеящихся нитях лозы – изумрудные ягодки. А колье представляло собой цепочку, отшлифованную и отполированную таким образом, что каждое звено горело огнями, как бы ни падал на него свет. Завершённость изделию придавал изящный, будто живой, резной листочек, так же украшенный изумрудами, словно каплями росы. Настя быстро вдела серьги, тряхнула слегка головой, ощущая приятную тяжесть в ушах, любуясь, как золотые ветви колыхнулись с легчайшим звоном. Попыталась надеть колье, но застёжка оказалась сложной и не хотела поддаваться.

Бесшумно, как кот, подошёл Эливерт.

– Позволишь мне? – спросил он, постояв рядом и глядя на тщетные попытки Анастасии.

Девушка отдала ему колье, приподняла буйные рыжие локоны, рассыпавшиеся по плечам.

Холодный металл, приятно-прохладный в душный летний зной, обвился вокруг тонкой шейки Романовой. Колье застегнулось быстро, и лишь на миг ловкие пальцы Эливерта коснулись её кожи.

– Как у тебя легко получилось! – улыбнулась Настя, вновь распустив кудри и любуясь на себя в зеркало.

– Я же мастер по замкам и замочкам, – самодовольно проурчал в ответ атаман. – Постой! Волосы надо убрать!

Он собрал в хвост её роскошные огненные пряди и закрепил узлом без всяких там шпилек и заколок, словно парикмахер-профессионал.

– Так лучше!

– Н-да! – согласилась Настя. – В самом деле!

Так и лицо казалось миловидней, и шея изящней, и ушки приоткрыты…

А главное, в глаза бросались шикарные серьги-солнца и строгое элегантное колье, так уютно возлежавшее в глубоком вырезе. Впрочем, через миг девушка уже пожелала, чтобы платье её застёгивалось на тысячу пуговиц до самого подбородка, а не приоткрывало так соблазнительно роскошные плечи и грудь.

Пальцы Эливерта, оставив в покое причёску, скользнули по коже и задержались на светлых плечах Романовой.

«Тёплые и такие нежные! Вот уж никогда бы не подумала, что он может прикасаться с такой нежностью!» – неожиданно поймав себя на этой мысли, она испугалась и смутилась. Ей стало вовсе не по себе, когда Настя поглядела в зеркало и встретилась с пристальным взглядом его серых глаз. По спине пробежал холодок, повергший в трепет.

Анастасия повела плечиком, осторожно высвобождаясь из мягкого плена его рук, и, желая избежать возникшей неловкости, крикнула нарочито громко:

– Наир, посмотри! По-моему, замечательно!

Настя торопливо покинула комнату, возвращаясь на балкон к лэгиарну и оставляя в одиночестве атамана вольницы.

– Я попросил бы тебя и платье примерить, но пусть это подождёт до вечера! – долетел с балкона восхищённый голос Наира. – Ты будешь самой красивой на сегодняшнем балу!

– Да, придётся нам приглядывать за нашей Рыжей! – хмыкнул Эливерт, возвращаясь к друзьям. – А то вдруг её похитит какой-нибудь знатный владетель…

– Найдётся ли достойный нашего Солнышка? – возразил Наир.

– Ну, ребята, никто меня не украдёт! Вы преувеличиваете! И сильно, надо сказать. Да и я ни за что вас не покину! Я так вам благодарна! За всё! За заботу вашу, за подарки! Славные мои, я так вас люблю! – не сдержавшись от переполнивших её чувств, Настя порывисто обняла сразу обоих и звучно чмокнула каждого в щёку.

– Ну, что ты, Дэини! Ничего мы такого не сделали! – смутился Наир.

– В самом деле – «любишь»? – мурлыкнул Эливерт.

И Настя, припомнив его прежний странный взгляд у зеркала, поспешно разжала объятия.

– Конечно, люблю! Как братьев родных люблю! Мы ведь друзья!

Последнее слово было так подчёркнуто интонацией, что Эливерт сдавленно кашлянул, а Наир нахмурился, глядя на него. Возникло вдруг неловкое молчание.

– Ладно, Эл, идём! Дэини нужно к балу подготовиться. Ты, Дэини, поспи! Бал ведь до утра продолжится. Вечером увидимся!

– Хорошо, до вечера! – кивнула Настя.

Парни ушли. Настя ещё посидела на балконе, пока не пришла Аленика и не унесла остатки завтрака. Затем немного повалялась, размышляя на тему последних перемен в поведении разбойника, от которых на душе становилось неспокойно и тягостно. Его темпераментная натура не ведала покоя, но Насте от подобных знаков внимания становилось неловко. Кого-то чужого она бы смогла запросто осадить. Но тут всё было сложнее и деликатнее. Ведь и грубить не хочется, и принимать его нежности не стоит. Это-то Романова прекрасно понимала. С другой стороны, он вроде ничего такого и не сделал, чтобы его на место поставить. Может, ей, вообще, показалось…

И всё-таки, где-то в самой глубине души, где оставалось место глупому кокетству и горделивому женскому честолюбию, ей льстило его внимание, тем более что это без сомнения было искреннее внимание. Но разум, интуиция, а, может статься, ангел за правым плечом – что-то подсказывало Насте – лучше держаться подальше от разбойника и постараться избегать его гипнотических взглядов и ласковых прикосновений.

Помаявшись немного от безделья, Настя уснула снова и проснулась где-то после обеда.

В комнате стало душновато. Солнышко сияло вовсю.

Потом пришла Аленика, принесла фруктов перекусить и вина, чтобы поднять настроение.

А чуть позже начался долгий и сложный творческий процесс подготовки к празднику.

Для начала Настя вновь посетила комнату для омовений. Затем последовало умащение себя благовониями, одевание, творение причёски и прочих маленьких нюансов.

И вот, наконец, оглядев себя в зеркало, Настя улыбнулась удовлетворённо.

– Ах, какое блаженство – знать, что я – совершенство! – пропела она и улыбнулась своему отражению.

На самом деле, она безумно волновалась и чувствовала себя вовсе не так уверенно, как пыталась изобразить. И всё же платье, что ни говори, сидело идеально, в глубоком вырезе сиял изумрудами кулон, ножки в изящных туфельках сами просились в пляс, в такт им позванивали золотые серьги. Волосы, по совету Эливерта, Настя убрала в изящную вечернюю причёску, которую закрепила шпильками, украшенными зелёными самоцветами (где-то Аленика раздобыла).

Выглядела Настя чудесно!

В комнату аккуратно проскользнула убежавшая минуту назад служанка.

– Миледи, там Вас дожидаются милорд Элиол и милорд Наир! Пора на бал! Гости уже собираются в праздничном зале.

Настя в последний раз бросила короткий взгляд на себя в зеркало. Смотрелась она роскошно, а одежда, как известно, оказывает сильное влияние на женское настроение, потому и вела она себя соответственно.

И глядя на девушку сейчас, никто бы не усомнился, что она – настоящая благородная дама, аристократка, владетельная госпожа, достойнейшая миледи Дэини.

– Я готова! – решительно выдохнула Анастасия Романова и торжественно направилась к двери.

***

Настя грациозно прошествовала по галерее, ведущей к лестнице. Трепетный огонь тысяч свечей, фонарей и последние догоравшие лучи закатного солнца разгоняли полумрак замка. Девушка увидела впереди нетерпеливо поджидавших её друзей. Ещё издали Настя отметила, что они тоже принарядились.

Наир остался верен любимым оттенкам: светло-зелёная рубаха с воротничком стойкой, светлые брюки и мягкие сапоги из бежевой замши. Он был как яркий летний день средь сумрака и блеска этого торжественного вечера, и сияние души озаряло его ореолом нечеловеческой красоты.

Атаман лэрианорской вольницы тоже привёл себя в вид, соответствующий поводу, несмотря на то, что горделиво заявлял Деандру, дескать, не намерен скрывать свою сущность и разыгрывать комедию перед гостями Лиэлид. На нем была сорочка из плотного тёмно-вишнёвого материала, напомнившего Романовой бархат, но более нежного, гладкого, переливавшегося в отблесках огней, как атласная шкурка пантеры. Горловина небрежно стянута шнуровкой, откладной остроугольный воротник, широкие манжеты. Сапоги и брюки тёмные, почти чёрные. На поясе два небольших золочёных кинжала. Очевидно, носить боевые мечи на балу воспрещалось, но Настя помнила непреложное правило разбойника – никогда не оставаться без защиты. Она понимала: то, что выглядело как безделица, украшение, антураж – в ловких руках Ворона могло запросто превратиться в смертоносное оружие.

В его облике было что-то от пирата… Выглядел он несколько мрачновато, таинственно и невероятно обольстительно!

Заприметив Настю, мужчины переменились в лице, причём оба. Так и замерли с открытыми ртами, не сводя с неё восторженных глаз. Настя не была кокеткой и красавицей себя не считала, но, откровенно говоря, ей очень понравилось произведённое впечатление – приятно, когда мужчины теряют дар речи при одном твоём появлении.

Она подошла ближе, присела в изящном реверансе, улыбнулась очаровательно, как будто с детства только и делала, что обучалась светским манерам, посещала балы и кланялась вельможам.

Парни с несколько растерянным видом поклонились ей в ответ, продолжая таращиться на свою вчерашнюю попутчицу, как на невероятное чудо. Молчание затянулось. И Настя решила сама рассеять зачарованную пелену тишины.

– И так, благородные милорды, не соблаговолите ли сопровождать даму на нынешнем торжестве по поводу праздника Девятизвездья?

– О, да! – вдохновенно воскликнул Наир.

Он, наконец, сбросил оцепенение. Галантно предложил девушке руку, но так и остался на месте, ещё раз оглядывая Романову с ног до головы.

– Дэини, ты просто ослепительна! Я не могу слов отыскать, чтобы выразить своё восхищение! Знаешь, что я вспомнил сейчас. Тогда, при нашем первом разговоре, я назвал тебя «дитя солнца». Я ведь всегда мечтал отыскать кого-нибудь из рыжего рода бессмертных! Но мне твердили без конца, что я строю воздушные замки, ведь все лэдэины погибли, исчезли без следа, лишь память Свободного Народа хранит легенды о них. Но теперь я вижу, что надеялся не зря! Я смотрю на тебя и вижу: ты – «дочь солнца», ты сияешь как его золотые лучи, и красота твоя превыше красоты бессмертных дев Лэрианора! И честь для меня знать тебя и называть себя твоим другом, о, прекрасная Королева Солнца, златокудрая лэдэини!

– Благодарю за столь изысканный комплимент, Наир! Дружба с тобой для меня честь не меньшая! А ты что молчишь, Эл? – добавила с лёгкой насмешкой Настя. Для себя она решила, что лучший способ избежать неловкостей, это обращать игривые намёки разбойника в безобидные шутки. – Где же твоё знаменитое красноречие?

Эливерт ответил на её иронию нагловатой ухмылкой.

– Боюсь, если честно скажу, что пришло мне на ум, миледи Дэини, схлопочу от Вас по своей бесстыжей физиономии! Посему предпочитаю молчать!

– Что Вы, милорд Элиол, разве я посмею дать оплеуху моему другу?! Ведь мы с Вами друзья, не так ли?

– Ну, если по-дружески… Я бы сказал… Слишком вызывающе! – серьёзно сказал атаман.

– Вызывающе? – обиженно нахмурилась Настя.

– Да, чересчур смело! – кисло подтвердил Эливерт. – Вы, миледи Дэини, всерьёз рискуете превзойти хозяйку дома. А это непростительная дерзость! Выглядеть ослепительнее Королевы Бала, оказаться прекраснее самой миледи Лиэлид, владетельной госпожи Жемчужных Садов, такое в высшем обществе не прощается! Миледи Дэини, у Вас есть все основания опасаться, что все мужчины на сегодняшнем празднике падут к Вашим прекрасным ножкам, а все дамы возненавидят Вас лютой ненавистью! – С озорной улыбкой разбойник закончил свою речь такими словами: – Я не так изыскан в речах, как наш друг Ушастик, скажу проще… Я сражён! Рыжая, ты выглядишь по-королевски!

Эл отвесил поклон и деликатно взял девушку под свободный локоток.

Итак, в сопровождении двух привлекательных кавалеров, с трепещущим от волнения сердцем, Анастасия Романова вошла на свой первый бал.

Глазам её предстал огромный праздничный зал, сверкающий огнями свечей, блеском золотых украшений, ярких платьев, серебряной посуды. И на миг Настя зажмурилась от этого блеска, пестроты, ароматов цветов, запахов пиршества, людского гомона, сладкозвучных импровизаций музыкантов и сотни чужих заинтересованных взглядов. Но рядом, с непоколебимым видом верных стражей, шествовали её друзья, Настя чувствовала, как бережно её поддерживают их сильные руки.

И на смену волнению и страху пришло чувство безбрежного восторга.