Текст книги "Русские писатели. Биографичесий словарь-справочник для школьников. Учебное пособие по школьному курсу русской литературы"

Хотя события драмы «Бесприданница» происходят уже в пореформенной России, нравы «темного царства» продолжают царить в обществе – таков идейный вывод пьесы.

Творческие задания

– Докажите, что А. Н. Островского по праву называют создателем национального репертуара русского театра.

– Изложите свое понимание добролюбовского определения «темное царство» по отношению к содержанию драматических произведений А. Н. Островского.

– Согласны ли вы с определением Н. А. Добролюбовым образа Катерины в драме А. Н. Островского «Гроза», как «луча света в темном царстве»? Обоснуйте свое мнение.

– Определите сходство и различие в образах главных героинь драм А. Н. Островского «Гроза» и «Бесприданница».

ПАСТЕРНАК Борис Леонидович

Родился 29 января (10 февраля) 1890 г. в Москве.

Умер 30 мая 1960 г. в подмосковном писательском поселке Переделкино. Похоронен на Переделкинском кладбище.

Краткая хроника

жизненного и творческого пути

Борис Леонидович Пастернак родился в семье художника Л. О. Пастернака и пианистки Р. И. Кауфман. Детские годы будущего поэта прошли в атмосфере искусства, музыки, литературы. Эта атмосфера благоприятно повлияла на развитие его творческих способностей. Однако первое творческое увлечение мальчика было связано не с поэзией, а с музыкой. С тринадцати лет он сочиняет собственные мелодии, изучает теорию композиции, мечтает стать композитором. Однако впоследствии музыка была принесена в жертву новому, более серьезному увлечению – поэзии.

В 1909 г. Б. Л. Пастернак поступает на историко-филологический факультет Московского университета. Он углубленно изучает философию. В 1912 г. один семестр проводит в Германии, в Марбурге, где занимается в тамошнем университете, известном своими философскими традициями. В это же время посещает Италию и Швейцарию. В Марбурге, пережив любовную драму, молодой человек делает окончательный выбор жизненного пути: он оставляет занятия философией и полностью отдает себя поэзии.

Начало поэтического творчества Б. Л. Пастернака связано с влиянием символизма. Первым публичным выступлением в литературном кругу стал его доклад «Символизм и бессмертие», прочитанный на заседании «Кружка для исследования проблем эстетической культуры и символизма в искусстве» 10 февраля 1913 г. В этом же году Б. Л. Пастернак дебютирует стихами в альманахе «Лирика». В 1914 г. направленность начинающего поэта меняется. Он входит в близкую к футуристам группу «Центрифуга», образованную Н. Н. Асеевым и С. Р. Бобровым. С предисловием Н. Н. Асеева выходит первый сборник Б. Л. Пастернака «Близнец в тучах», а в 1917 г. второй сборник – «Поверх барьеров». В том же году писалась книга «Сестра моя – жизнь», изданная лишь в 1922 г.

Эта книга делает Б. Л. Пастернака одним из самых известных поэтов двадцатых годов. Его поэтическая репутация укрепляется созданием поэм «Девятьсот пятый год» и «Лейтенант Шмидт», романа в стихах «Спекторский». Однако дальнейшая судьба Б. Л. Пастернака в советскую эпоху была очень сложной.

В тридцатые годы поэт вынужден был уйти в своего рода «внутреннюю эмиграцию». В стихотворении 1931 г. «Другу», обращенном к Борису Пильняку, он горько заметил:

 
Напрасно в дни великого совета,
Где высшей страсти отданы места,
Оставлена вакансия поэта:
Она опасна, если не пуста.
 

В то время поэзия, как и литература в целом, были подчинены советской властью ее, власти, собственным целям. От поэта требовалось, чтобы он воспевал и славил строительство социализма. Одни делали это, что называется, с дорогой душой. Как, например, тот же В. В. Маяковский, заявивший: «Я всю свою звонкую силу поэта тебе отдаю, атакующий класс!». Другие же видели, что создание нового общества идет с тяжелыми потерями и страданиями народа. Они не могли кривить душой и восхвалять то, что было им не по сердцу. Именно так относился к социалистической действительности Б. Л. Пастернак. Поначалу он воспринял революцию положительно, видя в ней попытку обновления жизни. Однако жертвы, принесенные во имя этой цели, представлялись ему несоразмерными. В двадцатые годы он создал лучший, пожалуй, в поэзии того времени образ вождя революции В. И. Ленина. В поэме «Высокая болезнь» поэт посвятил ему такие строки:

 
Он был – как выпад на рапире.
Гонясь за высказанным вслед,
Он гнул свое, пиджак топыря
И пяля передки штиблет.
Слова могли быть о мазуте,
Но корпуса его изгиб
Дышал полетом голой сути,
Прорвавшей глупый слой лузги.
И эта голая картавость
Отчитывалась вслух во всем,
Что кровью былей начерталось:
Он был их звуковым лицом.
Столетий завистью завистлив,
Ревнив их ревностью одной,
Он управлял теченьем мыслей
И только потому – страной.
 

Такой образ В. И. Ленина был противопоставлен будущему правителю советской страны – ее «хозяину» И. В. Сталину. И уже в 1928 г., когда начиналась эпоха сталинизма, к написанным прежде строкам 1923 г. поэт добавил многозначительное завершающее четверостишие:

 
Я думал о происхожденье
Века связующих тягот.
Предвестьем льгот приходит гений
И гнетом мстит за свой уход.
 

Этот гнет особенно сказался на творчестве Б. Л. Пастернака в тридцатые годы, и он занялся не созданием собственных новых произведений, а переводами великих мастеров мировой литературы на русский язык. Необозримо количество переведенных им произведений. Вершинными достижениями стали драматургия У. Шекспира и «Фауст» И.-В. Гёте. Благодаря титаническому труду Б. Л. Пастернака эти два гиганта зарубежной классики заговорили на языке, понятном любому русскому человеку.

Возвращается поэт к собственной лирике в годы Великой Отечественной войны, когда единый патриотический порыв на время объединил власть и народ в противостоянии общему врагу. Написанная в этот период книга Б. Л. Пастернака «На ранних поездах» показала его истинное отношение к простым людям – не оторванность от народа, в чем упрекали его некоторые критики, а полное духовное единство с ним. В заглавном стихотворении цикла, написанном в 1941 г., лирический герой ранним утром едет в город на рабочем поезде. Переполненный вагон вызывает у него такие чувства:

 
В горячей духоте вагона
Я отдавался целиком
Порыву слабости врожденной
И всосанному с молоком.
 
 
Сквозь прошлого перипетии
И годы войн и нищеты
Я молча узнавал России
Неповторимые черты.
 
 
Превозмогая обожанье,
Я наблюдал, боготворя.
Здесь были бабы, слобожане,
Учащиеся, слесаря.
 
 
В них не было следов холопства,
Которые кладет нужда,
И новости и неудобства
Они несли, как господа.
 

В этих строках сказался негромкий патриотизм поэта, сходный с отношением к народу великих русских классиков девятнадцатого столетия. Сближает с ними Б. Л. Пастернака и отношение к теме назначения поэта и поэзии. «Быть знаменитым некрасиво!» – утверждает поэт. «Цель творчества – самоотдача, а не шумиха, не успех». А слова:

 
Когда строку диктует чувство,
Оно на сцену шлет раба,
И тут кончается искусство,
И дышат почва и судьба, —
 

напрямую перекликаются с пушкинским «Пророком». Поэзия для Б. Л. Пастернака – это служение высшему, божественному началу.

Этого не понимали правители Советского Союза, которые на закате жизни великого русского поэта обвинили его чуть ли не в измене – из-за того, что роман «Доктор Живаго» был опубликован за границей, хотя сами не позволили издать его на Родине. А потом еще и вынудили автора отказаться от присужденной ему Нобелевской премии, тем самым приблизив дату его ухода из жизни. Но время восстановило справедливость, и сейчас творчество Б. Л. Пастернака признано одной из вершин отечественной словесности. Сам же поэт до конца дней своих оставался верен собственному призванию, выраженному в словах:

Ты… должен ни единой долькой

Не отступаться от лица,

Но быть живым, живым и только,

Живым и только до конца!

Общая оценка творчества

Поэтический мир Б. Л. Пастернака – это целая вселенная. Как верно сказала о великом поэте его современница А. А. Ахматова, «…вся земля была его наследством, а он ее со всеми разделил». До Б. Л. Пастернака был только один поэт с таким всеобъемлющим охватом действительности – А. С. Пушкин. В стиховой вселенной поэта двадцатого века его великий предшественник присутствует постоянно – то незримо, а то напрямую, как, например, в стихотворном цикле из сборника «Темы и вариации» (1916—1922), где используются хрестоматийные пушкинские строки:

На берегу пустынных волн

Стоял он, дум великих полн, —

с той разницей, что относятся они не к Петру, а к самому Пушкину. А дальше идет перечень событий, ставящих в один ряд явления природы и поэтическое творчество, подчеркивая их неразделимость и равновеликость:

 
Море тронул ветерок с Марокко.
Шел самум. Храпел в снегах Архангельск.
Плыли свечи. Черновик «Пророка»
Просыхал, и брезжил день на Ганге.
 

Вот масштаб пастернаковской вселенной – весь окружающий мир, неотделимой частью которого становятся не только море, ветер, река, но и гениальное стихотворение.

Для всего поэтического творчества Б. Л. Пастернака характерно одухотворение природы. Она постоянно очеловечивается. Вот, к примеру:

Весна, я с улицы, где тополь удивлен,

Где даль пугается, где дом упасть боится,

Где воздух синь, как узелок с бельем

У выписавшегося из больницы.

Всем неодушевленным предметам присваиваются человеческие качества. Тополь – удивлен. Даль – пугается. Не человек, – слабый, вероятно, после болезни, – боится упасть, а дом!.. И не узелок с бельем синь, как воздух, а совсем наоборот.

Или другой пример, где речь идет об аромате лип:

 
Он составляет в эти миги,
Когда он за сердце берет,
Предмет и содержанье книги,
А парк и клумбы – переплет.
 

Здесь уже природное явление уподобляется созданию человеческого разума – книге. Тем самым и литературное творчество вводится в ряд явлений природы, составляя с ней неразрывное единство.

Творчество поэта Б. Л. Пастернак сравнивает с работой летчика, который в полете

 
…смотрит на планету,
Как будто небосвод
Относится к предмету
Его ночных забот.
 

И призывает самого себя и других художников постоянно трудиться:

 
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Борись, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.
 
 
Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты – вечности заложник
У времени в плену.
 

Этот завет поэтам будущего сам Б. Л. Пастернак выполнил до конца.

Краткая характеристика

основных произведений

Лирические произведения

Резкая необычность мировосприятия у читателей стихов Б. Л. Пастернака, особенно раннего периода, вызывала порой недоумение и непонимание. Даже такой знаток литературы, как М. Горький, писал автору в связи с выходом поэмы «Девятьсот пятый год»: «Не скрою от вас: до этой книги я всегда читал стихи ваши с некоторым напряжением, ибо – слишком, чрезмерна их насыщенность образностью и не всегда образы эти ясны для меня; мое воображение отказывалось вместить капризную сложность и часто – недоочерченность ваших образов».

Если вести речь о ранней лирике, то и сам поэт постепенно осознал свою тогдашнюю манеру как недостаток и впоследствии постарался от нее отказаться. Вообще для него была характерна необычайная требовательность к себе. Он не раз коренным образом пересматривал достигнутое в прошлом, менял и манеру, и подход к изображению мира. Не случайно одна из лучших его книг озаглавлена «Второе рождение» (1930—1931). В этой книге, формулируя свое тогдашнее понимание сущности поэзии, он заявляет:

 
Есть в опыте больших поэтов
Черты естественности той,
Что невозможно, их изведав,
Не кончить полной немотой.
 
 
В родстве со всем, что есть, уверясь
И знаясь с будущим в быту,
Нельзя не впасть к концу, как в ересь,
В неслыханную простоту.
 

Однако вслед за этими словами следует кажущийся парадоксальным вывод:

 
Но мы пощажены не будем,
Когда ее не утаим.
Она всего нужнее людям,
Но сложное понятней им.
 

Тут речь идет о том, что высокообразованный читатель привык получать удовольствие от разгадывания скрытого смысла стихов, как от замысловатого ребуса. Для большинства же читателей предпочтительнее, когда вещи называют своими именами. Но, приходя к большей доступности формы своих стихов, поэт отнюдь не упрощает их содержания, которое насыщено глубочайшим философским и социально-политическим смыслом.

Вот, например, стихотворение зрелого периода творчества «Гамлет», входящее в цикл «Стихи из романа»:

 
Гул затих. Я вышел на подмостки.
Прислонясь к дверному косяку,
Я ловлю в далеком отголоске,
Что случится на моем веку.
 

В этом стихотворении Б. Л. Пастернак сопоставляет судьбу шекспировского героя со своей собственной судьбой. Оба они страдают от несовершенства окружающего их общества, от пороков и преступлений, творящихся вокруг; оба в меру своих сил пытаются противостоять злу, отстаивают высшие человеческие ценности.

 
Но продуман распорядок действий
И неотвратим конец пути.
Я один, всё тонет в фарисействе.
Жизнь прожить – не поле перейти.
 

Стихотворение о датском принце, созданном воображением англичанина, оканчивается народной русской пословицей. Обличительная сила этого стихотворения такова, что при жизни автора оно не было допущено к печати.

Стремление к неслыханной простоте не означало примитивности поэтического выражения. От периода к периоду выразительное и интонационное богатство пастернаковского стиха не уменьшалось, а возрастало. Его характерной особенностью является поразительная звукопись, постоянное использование внутренней рифмовки, когда образуют созвучия не только концы строк, но и слова внутри строфы.

 
На даче спят. В саду, до пят
Подветренном, хрипят лохмотья.
Как флот в трехъярусном полете,
Деревьев паруса кипят.
 

Спят – пят – хрипят – кипят. Рифмы составляют непрерывную цепочку. По одной этой особенности стихи Б. Л. Пастернака не спутаешь ни с чьими другими. Благодаря свежести поэтических образов, интонационному богатству, ритмической гибкости чтение его стихов доставляет чисто физическое наслаждение. Как метко заметил другой великий русский поэт двадцатого века О. Э. Мандельштам: «Стихи Пастернака почитать – горло прочистить, дыханье укрепить, обновить легкие: такие стихи должны быть целебны от туберкулеза».

Любовная лирика. По силе чувства и многообразию оттенков его выражения любовную лирику Б. Л. Пастернака можно сравнить только с пушкинской. В антологию шедевров мировой лирической поэзии вошли его знаменитые стихотворения «Марбург» («Я вздрагивал, я загорался и гас…»), «Зимняя ночь» («Мело, мело по всей земле…») и многие другие.

Следует отметить, что на разных этапах жизненного и творческого пути отношение лирического героя к женщине менялось.

Любимая – жуть! Когда любит поэт,

Влюбляется бог неприкаянный… —

так заявляет лирический герой Б. Л. Пастернака в книге «Сестра моя – жизнь». Тем самым он подчеркивает грандиозность своих чувств, не доступных простым смертным. Более развернуто трагическая мощь отвергнутого любимой героя предстает в относящемся примерно к тому же времени цикле из девяти стихотворений под названием «Разрыв».

Одним из любовных шедевров зрелых лет поэта, в котором тесно переплетены любовь и смерть, является стихотворение «Сказка», входящее в цикл «Стихи из романа». Оно написано необычным для русской поэзии стихотворным размером – трехстопным хореем. Краткость строк не позволяет «растекаться мыслию по древу», требует лаконичности и точности высказывания, высочайшего художественного мастерства. В основе стихотворения – вечный сюжет мирового фольклора, восходящий еще к древнегреческим мифам, о борьбе рыцаря с драконом ради спасения прекрасной девушки.

 
Встарь, во время оно,
В сказочном краю
Пробирался конный
Степью по репью.
 
 
Он спешил на сечу,
А в степной пыли
Темный лес навстречу
Вырастал вдали.
 

Можно предположить, что это богатырь из русских былин. Но он нигде не назван по имени, и даже слово богатырь не употребляется – он именуется просто «конный» или «всадник». На его пути встречается грозный дракон:

 
Пламенем из зева
Рассевал он свет,
В три кольца вкруг девы
Обмотав хребет…
 
 
Той страны обычай
Пленницу-красу
Отдавал в добычу
Чудищу в лесу…
 
 
Посмотрел с мольбою
Всадник в высь небес
И копье для боя
Взял наперевес.
 

Как и в мифах, безымянный герой побеждает дракона и освобождает прекрасную девушку в жестоком бою:

 
Конный в шлеме сбитом,
Сшибленный в бою.
Верный конь, копытом
Топчущий змею.
 
 
Конь и труп дракона
Рядом на песке.
В обмороке конный,
Дева в столбняке…
 
 
Но сердца их бьются.
То она то он
Силятся очнуться
И впадают в сон.
 

В этом изумительном по красоте и выразительности стихотворении, разрабатывая вечный сюжет, поэт иносказательно говорит о своей собственной судьбе и судьбе своей возлюбленной. Драконом, готовым растерзать деву, был сталинский режим, царивший тогда в России. И схватка с этим чудищем закончилась не так благополучно, как в «Сказке». Поэт не был уничтожен, как его современник О. Э. Мандельштам, но жизненные силы его были подорваны, и он преждевременно закончил свой земной путь. Но идею этого стихотворения, заключающуюся в рыцарском служении любимой женщине, он доказал не только всем своим творчеством, но и собственной судьбой. Так лирический герой прошел путь от индивидуалистических представлений до понимания любви как жертвенного подвига.

Роман «Доктор Живаго» (1956)

Роман Б. Л. Пастернака «Доктор Живаго» вошел в читательский обиход в конце пятидесятых годов двадцатого века и сразу стал одной из самых знаменитых книг своей эпохи. Способствовали этому не только высокие художественные достоинства произведения, но и политическая ситуация в мире. В Советском Союзе роман был запрещен цензурой, его опубликовали на Западе, экранизировали, и в 1958 г. автору была присуждена Нобелевская премия, от которой он под давлением властей вынужден был отказаться. Впервые на Родине роман был напечатан лишь в 1988 г., спустя почти три десятка лет после смерти автора.

Однако еще до шумного политического скандала, вызванного опубликованием романа за рубежом, отдельные его фрагменты были известны соотечественникам писателя. Но эти фрагменты представляли собой не отрывки прозы, а… отдельные стихотворения, – как их назвал сам Б. Л. Пастернак: «Стихи из романа».

Первая публикация состоялась в 4-м номере журнала «Знамя» за 1954 г. Десять помещенных там стихотворений предварялись авторским пояснением: «Роман предположительно будет дописан летом. Он охватывает время от 1903 до 1929 года, с эпилогом, относящимся к Великой Отечественной войне. Герой – Юрий Андреевич Живаго, врач, мыслящий, с поисками, творческой и художественной складки, умирает в 1929 году. После него остаются записки и среди других бумаг написанные в молодые годы, отделанные стихи, часть которых здесь предлагается и которые во всей совокупности составят последнюю, заключительную главу романа».

Итак, автор использует необычный художественный прием: прозаическое произведение завершает большим стихотворным циклом, якобы созданным героем романа. И доверяет этому герою, чья земная биография давно закончилась, высказать собственные заветные мысли, волнующие художника на рубеже сороковых и пятидесятых годов.

Это сложный период в отечественной истории. Репрессии «большого террора» возобновляются в конце сороковых годов с новой силой. Развитие литературы задавлено свирепым партийным постановлением «О журналах «Звезда» и «Ленинград», отлучившим от литературного процесса А. А. Ахматову, М. М. Зощенко и ставшим прямой угрозой для творчества всех настоящих художников слова. Сам Б. Л. Пастернак избежал непосредственных репрессий, но пережил глубокую жизненную драму, когда была отправлена в сталинские лагеря его любимая женщина Ольга Ивинская. Под влиянием этого события с ним случился инфаркт, несомненно, сокративший его жизнь. И на этом гнетущем общественно-политическом и личном фоне создается гениальный поэтический цикл, выразивший суть миропонимания автора, его отношения к жизни и творчеству.

В цикле «Стихотворения Юрия Живаго» можно выделить три основные темы: евангельскую, любовную и тему природы. Но они существуют каждая не сама по себе, а в неразрывном органическом единстве. Образ Христа и других персонажей Евангелия выражали собственное мироощущение автора, глубоко верующего человека, и стихотворения, относящиеся к этой теме, не могли быть напечатаны при его жизни, так как идеология советской власти несовместима была с религиозными чувствами и верованиями граждан.

Ключевыми стихотворениями этой тематики можно считать «Рождественскую звезду» и «Гефсиманский сад». Первое в поэтической форме изображает Рождество Спасителя. Поражает мастерство поэта, способного воссоздать совершенно реалистическими средствами известные из Евангелия обстоятельства этого величайшего события в истории человечества:

 
Стояла зима.
Дул ветер из степи.
И холодно было младенцу в вертепе
На склоне холма.
 
 
Его согревало дыханье вола.
Домашние звери
Стояли в пещере,
Над яслями теплая дымка плыла.
 

Поэт словно делает нас свидетелями Рождества Христова. Мы зримо ощущаем, как…

Он спал, весь сияющий, в яслях из дуба,

Как месяца луч в углубленье дупла.

Ему заменяли овчинную шубу

Ослиные губы и ноздри вола.

И вдруг эти подробности сугубо бытового свойства сменяются предвидением далекого будущего, когда

…странным виденьем грядущей поры

Вставало вдали все пришедшее после.

Все мысли веков, все мечты, все миры,

Всё будущее галерей и музеев,

Все шалости фей, все дела чародеев,

Все ёлки на свете, все сны детворы.

Поэт провозглашает единство мира, неразрывную связь будущего с прошлым, символом которого становится Рождественская звезда.

 
Она возвышалась горящей скирдой
Соломы и сена
Средь целой вселенной,
Встревоженной этою новой звездой.
 

Так бытовая обстановка незаметно сменяется атмосферой чуда, не теряя своей земной природы, но при этом проникаясь близостью Неба.

Вдруг кто-то в потемках немного налево

От яслей рукой отодвинул волхва,

И тот оглянулся: с порога на Деву,

Как гостья, смотрела звезда Рождества.

Завершающее цикл стихотворение «Гефсиманский сад» воссоздает последние часы, проведенные Христом на свободе. Это стихотворение местами настолько близко к своему первоисточнику, что выглядит своего рода рифмованным переложением евангельских стихов:

 
Смягчив молитвой смертную истому,
Он вышел за ограду. На земле
Ученики, осиленные дрёмой,
Валялись в придорожном ковыле.
 
 
Он разбудил их: «Вас Господь сподобил
Жить в дни мои, вы ж разлеглись, как пласт.
Час Сына Человеческого пробил.
Он в руки грешников себя предаст».
 

Как и в «Рождественской звезде», поэт с потрясающим мастерством подчеркивает единство земной и небесной природы Христа, что приближает к нам его образ и делает события двухтысячелетней давности зримыми и осязаемыми, происходящими как будто здесь и сейчас.

Небывалых лирических высот достигает Б. Л. Пастернак в разработке любовной темы цикла. С одной стороны, он дальше своих предшественников уходит в изображении земной природы любви, с целомудренной откровенностью приближая читателя к ее тайнам. Примером может служить коротенькое стихотворение «Хмель».

 
Под ракитой, обвитой плющом,
От ненастья мы ищем защиты.
Наши плечи покрыты плащом.
Вкруг тебя мои руки обвиты.
 
 
Я ошибся. Кусты этих чащ
Не плющом перевиты, а хмелем.
Ну, так лучше давай этот плащ
В ширину под собою расстелем.
 

С другой стороны, отношение лирического героя к женщине проникнуто чувством, близким к религиозному. Он восклицает:

 
А я пред чудом женских рук,
Спины, и плеч, и шеи
И так с привязанностью слуг
Весь век благоговею.
 

Для лирического героя Б. Л. Пастернака женщина – это и явление природы:

 
Ты так же сбрасываешь платье,
Как роща сбрасывает листья,
 
 
Когда ты падаешь в объятье
В халате с шелковою кистью.
 

И тот идеал, к которому стремится и ради которого существует поэзия. В предпоследней строфе трагического по мироощущению стихотворения «Август», в предчувствии близкого ухода из земной жизни, у поэта возникают такие чеканные строки:

 
Прощайте, годы безвременщины!
Простимся, бездне униженья
Бросающая вызов женщина!
Я – поле твоего сраженья.
 

И, наконец, в любви к женщине поэт раскрывает божественную природу своего чувства: ведь именно любовь составляет суть христианского вероучения. Этим чувством проникнуто знаменитое стихотворение «Зимняя ночь» – шедевр мировой любовной лирики. Оно обладает поистине магической силой воздействия на читателя. Изображая любовную близость двоих, поэт одухотворяет ее, и символом устремленности человеческого духа к небу становится свеча – сквозной образ всего романа «Доктор Живаго».

 
На озаренный потолок
Ложились тени
Скрещенья рук, скрещенья ног,
Судьбы скрещенья…
 

Далее следуют поразительные по звукописи строки, передающие физическое действие и в то же время создающие ощущение шагов самой судьбы:

 
…И падали два башмачка
Со стуком на пол.
И воск слезами с ночника
На платье капал.
 
 
И все терялось в снежной мгле,
Седой и белой.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
 

Горящая свеча остается сквозным образом на протяжении всего романа «Доктор Живаго» и озаряет прозаическую ткань произведения светом бессмертной поэзии.

Творческие задания

– Изложите свое понимание слов А. А. Ахматовой, сказанных о Б. Л. Пастернаке: «Он наделен каким-то вечным детством».

– Определите, как менялось соотношение «простоты» и «сложности» в лирике Б. Л. Пастернака в различные периоды его творчества.

– Охарактеризуйте значение последней главы в композиции романа Б. Л. Пастернака «Доктор Живаго».

– Изложите свое понимание аллегорического смысла стихотворения Б. Л. Пастернака «Сказка» из цикла «Стихи из романа».

– Охарактеризуйте обстоятельства первой публикации романа Б. Л. Пастернака «Доктор Живаго» и ее роль в дальнейшей судьбе автора.