Текст книги "Ртуть"

Глава 9

Не раз встречавшийся с Рене и Изабеллой в Бурже, Жак Кер всегда ждет известий об этой паре. Он знает, что скончавшийся в 1431 году отец Изабеллы Лотарингской завещал свое герцогство дочери и зятю с тем условием, что править им они будут совместно. Однако кузен Изабеллы, Антуан де Водемон, отказался признать права женщины на наследство и бросил чете дерзкий вызов. По совету Иоланды Рене вступил в борьбу за герцогскую корону и одержал в ней не одну победу. Но однажды конь его споткнулся, Рене упал и оказался в плену у противника. Он был уверен в том, что, по обыкновению того времени, быстро обретет свободу за выкуп. Но, к ужасу пленника, Антуан передал его своему сюзерену Филиппу II Бургундскому. Наконец-то Филипп получил возможность отомстить за смертельное оскорбление, много лет назад нанесенное его семейству анжуйцами! Сестра Филиппа была обручена с Людовиком III Анжуйским, старшим сыном Иоланды и Людовика II Анжуйского, и прожила с ними счастливо четыре девичьих года. Но, когда анжуйцы поняли, что убить их дражайшего друга и брата Карла VI – Людовика Орлеанского – приказал ее отец, они сочли невозможным союз своего семейства с Бургундским домом и расторгли помолвку. За то время, пока маленькая Екатерина Бургундская жила с ними, анжуйцы горячо полюбили девочку, и необходимость отослать ее домой разбивала им сердца. И все же они посчитали, что поступают правильно.

Возможно, они и в самом деле поступили правильно. Но эмоциональное решение одного королевского семейства показалось оскорбительным неуважением другому. Филипп Бургундский не смог ни простить, ни забыть эту обиду. Когда случилась распря, Рене был еще ребенком. Однако расплачиваться за позор Екатерины Бургундской выпало именно ему. Заточенный в башне герцога Филиппа, Рене проводит в плену почти три года. И за это время в материковой части Сицилийского королевства умирает Людовик III Анжуйский. Его кончина в 1434 году оборачивается для всего семейства ужасным ударом – на Людовика возлагались большие надежды.

Увы, «золотого мальчика» больше нет, а его брат и наследник Рене, проиграв войну за Лотарингию, тоскует по дому в бургундском плену.

Между тем обстоятельства вынуждают старого врага Рене, Альфонсо V, уехать в Арагон из Неаполя, в котором он весь прошлый год вел себя как король, игнорируя права своей приемной матери, Джованны II. Та, в отсутствие Альфонсо и в отместку за его откровенное пренебрежение объявляет своим наследником Людовика III Анжуйского, и после его смерти – Рене. Представители королевства Сицилия не раздумывая бы водрузили корону на голову Рене. Но, прибыв из Неаполя, они узнают, что их кандидат в короли томится в темнице. Твердо настроенные увидеть на своем троне члена Анжуйского дома, они коронуют его супругу, передавая ей бразды правления королевством до освобождения Рене.

В свое время Иоланда сделала очень удачный выбор, облюбовав в жены своему второму сыну Изабеллу Лотарингскую. Невестка – не только наследница отцовского герцогства, она еще и честолюбива и энергична, как ее деятельная свекровь. Услышав, что Альфонсо уехал в Арагон, Изабелла тотчас же решается от имени мужа предъявить претензии на неаполитанский трон. Перед отъездом в Неаполь она собирает в Шиноне свой двор, включая детей, домашних питомцев и юных фрейлин, чтобы попрощаться со всеми и испросить благословения короля и свекрови, отныне именуемой уже Старой королевой Сицилии. Изабелла вынуждена оставить на попечение Иоланды свою пятилетнюю дочь Маргариту – слишком маленькую для такого путешествия. А ее старший сын, десятилетний Жан, остается представлять своих родителей в Лотарингии.

Присутствующий на этой прощальной встрече в Шиноне Жак Кер воочию наблюдает трогательную сцену: новая молодая королева Сицилии приседает в низком реверансе перед свекровью, королевой-матерью и королем Карлом, передавая первой свою дорогую младшую дочурку и представляя второму свой новый двор. В какой-то момент король Карл встает с трона и проходит мимо застывших в поклоне фрейлин. И большой зал охватывает легкое волнение. Своим ястребиным взором Жак мгновенно схватывает его причину. И он не один замечает вроде бы случайное внимание, которым король удостаивает особу, стоящую последней в ряду фрейлин и в природной скромности потупившую взгляд. Замечают это многие. Но, главное – королева Иоланда замечает не только интерес короля, но и удивительную красоту этой юной и явно невинной девушки.

Внезапная кончина Людовика III Анжуйского сильно опечалила Жака Кера, хоть он и понимал, что молодой человек был слишком хорош для того, чтобы надолго задержаться в этом коварном и зачастую жестоком мире. И теперь королевский казначей преисполнен решимости оказывать Изабелле любую посильную помощь. Ему поручено поставлять ей все необходимое ко двору в Неаполе, лишившемуся под управлением мужчины всякой утонченности и изящества. Жак решает: в каждое плавание на Ближний Восток он будет заходить на своем судне в Неаполь и узнавать, чем он лично может помочь верной и храброй супруге Рене.

В первый год пребывания Изабеллы в Неаполе до Жака доходят рассказы морских капитанов о теплом приеме, который оказывается им при новом дворе молодой королевы. Когда же сам Жак, наконец, появляется там, королева Изабелла принимает его как нельзя более благосклонно и любезно. За беседой она вспоминает даже их с Рене визит в его буржскую лавку. Но совершенно не догадывается, что именно Жак снабжает ее резиденцию – ведь он строго-настрого наказал своим капитанам говорить ей, будто они посланы королевой Иоландой. И потому ей даже в голову не приходит, что ему нужно платить.

Двор Неаполя при Изабелле становится поистине сказочным – полным пленительного очарования и изысканности. Не достает ему только одного – присутствия короля. Изабелла берет с Жака обещание наносить ей визиты всякий раз при приезде в город, и купец держит слово. Жак обещал и королеве Иоланде, что будет посещать ее в Марселе всегда, когда надумает пуститься в плавание на одной из своих галер, а также по возвращении. Он так и поступает, а, если Жаку не удается застать королеву-мать в порту, то он обязательно встречается с ее приближенными. Благодаря этому купец может передавать одной королеве новости, сообщенные ему другой королевой.

В свое очередное плавание Жак снова делает остановку в Неаполе. И снова Изабелла оказывает ему изысканный прием, встречая его как старого доброго друга. В том же году Жак навещает ее еще несколько раз, и каждый визит к молодой королеве приносит ему радость и удовлетворение.

Отчасти это удовлетворение объясняется той нежной заботой, с которой там обращаются с маленьким гепардом по имени Витесса. В свое время Жак прислал ее в Неаполь для короля Рене, и ему приятно сознавать, что дикий зверь пришелся ко двору: ее балуют и пестуют, как домашнего котенка! Иногда Жака приглашают развлечь придворных рассказами о своих путешествиях и приключениях. И тогда ему предоставляется возможность повидать очаровательных фрейлин молодой королевы, включая ту самую девушку, которой король Карл так увлекся в Шиноне. От Изабеллы Жак узнает, что зовут эту девушку Агнесса Сорель и что ей поручен уход за Витессой: она – единственная, кто никогда не боялась гепарда. И Жак верно догадывается, почему. У Агнессы – самой юной особы при дворе – просто нет близких подруг-ровесниц. Вот она и подружилась с маленькой гепардихой. Поддавшись любопытству, Жак испрашивает у Изабеллы позволения поговорить с Агнессой. Приложив пальчик к губам, королева оставляет их наедине.

– Госпожа Агнесса, вы позволите мне расспросить вас о Витессе?

Девушка смущенно, но довольно улыбается.

– Вам известно, как этот гепард здесь оказался? – продолжает задавать вопросы Жак.

Девушка поднимает на него взгляд, и купец начинает тонуть в красоте ее глаз, озаряющих лучистым светом совершенный овал лица.

– О да, господин Кер, – уже широко улыбаясь, произносит Агнесса. – Это вы, господин Кер, подарили его нашему королю Рене. Нам всем известно об этом. А я ухаживаю за Витессой, пока наш король не вернулся.

– Мне кажется, вы ей нравитесь не меньше, чем она вам.

– О да! Мы с Витессой неразлучны. Когда мы выезжаем загород, она всегда бежит рядом с моей лошадью, а ночью спит на коврике подле моей постели. Я оставляю окно открытым, чтобы Витесса могла выпрыгивать во двор. Тем более что когда она рядом, я не боюсь, что ко мне пожалует какой-нибудь непрошеный гость! – заливается девушка непосредственным искренним смехом.

– А чем вы ее кормите, дитя мое?

– О, обычно наши охотники доставляют ей свежую дичь. А на выездах Витесса сама ловит кроликов и молодых оленей. Я понимаю, что это звучит негуманно, и тем не менее я считаю, что хищнику полезно хотя бы иногда добывать себе пищу самому, – девушка выглядит обеспокоенной.

– Успокойтесь, дитя мое. Конечно же, вы правы, – убеждает Агнессу Жак. – Дикому зверю просто необходимо охотиться. От этого он будет только здоровее. И насколько я могу судить, Витессе очень хорошо живется под вашим присмотром.

Пока они болтают, Жак пристально разглядывает девушку. До чего же она прекрасна! Каждый жест, голос, застенчивый взгляд – все в ней пленяет невыразимым очарованием. А кроме того, есть в Агнессе что-то такое, чему Жак никак не может подобрать определения. Ведь, невзирая на свою потрясающую красоту, силу которой она, несомненно, должна сознавать, Агнесса ведет себя так, словно вовсе не является красавицей. От Жака не утаился интерес Иоланды к Агнессе Сорель, и он небеспочвенно подозревает, что королева-мать что-то замыслила на ее счет.

Проходит еще два года прежде, чем Филипп Бургундский освобождает Рене, и тот наконец воссоединяется с Изабеллой в Неаполе. Жак Кер продолжает навещать их всякий раз, когда проплывает мимо на одном из своих судов. И искренне восхищается тем, как Рене управляет королевством. Край процветает, и люди не скрывают своей благодарности правителю. Чем чаще Жак бывает при Неаполитанском дворе, тем крепче и искренней становится его дружба как с Рене, так и с Изабеллой. Он продолжает потчевать придворных рассказами о своих и чужих приключениях и обольщать всех своими подарками и товарами.

Рене теперь хорошо понимает ту дружескую связь, которая соединила его мать и этого умного купца, несмотря на их разницу в возрасте. Жак Кер – не только самый обаятельный человек из всех, с кем ему доводилось встречаться. Купец много путешествовал, познакомился с различными культурами и настолько хорошо разбирается в людях, что понимает нужды и желания каждого. Жак – превосходный рассказчик и в то же время умеет слушать. Он не замечен в нетерпимости к людям. И не склонен порицать человека, даже если тот не прав или заблуждается в чем-либо. Он часто пребывает в задумчивости и, сжав губы, молча наблюдает за происходящим. И первый никогда не поделится своими мыслями и соображениями, пока его не спросишь.

Истории, которые рассказывает Жак, захватывают всех без исключения: и Рене, и Изабеллу, и их приближенных и фрейлин, широко раскрывающих глаза, как только купец начинает свое повествование.

– В Каире, – вкрадчиво заговаривает Жак, – на рынке рабов – и при этих словах тишину нарушают изумленные вздохи слушателей, в большинстве своем молодых и эмоциональных женщин. – Я как-то раз заприметил двух белокурых девушек примерно ее возраста, – Жак кивает на одну из фрейлин, вскрикивающую в притворном ужасе по мере того, как рассказчик сгущает краски…

Бывает, Жак начинает свой рассказ так:

– Однажды, потерпев кораблекрушение на одном маленьком острове у побережья Африки, мы стояли раздетые на песке и подсушивали одежду у костра. Как вдруг почувствовали, что за нами кто-то наблюдает, хотя заросли вокруг нас даже не колыхались. А потом, когда опустилась ночь… – Жак делает паузу и наслаждается тишиной: его слушатели сидят так тихо, словно совсем не дышат.

Приключения, которые живописует им Жак, кажутся настолько невероятными, что Рене с Изабеллой резонно сомневаются в их правдивости. Догадливая королевская чета пытает Жака до тех пор, пока он не признается, что истории реальные, но большинство из них приключались с другими людьми. А он лишь им на развлечение пересказывает то, чему когда-то внимал в изумлении сам.

Какие бы вещи Жак ни привозил из своих плаваний в Левант, он уверен: они обязательно придутся кому-нибудь по вкусу и вызовут неодолимое желание их заиметь. Жак всегда приглашает неаполитанских придворных на свои галеоны; те только дивятся – какими маленькими предстают суда, когда подумаешь, сколько людей живут и спят на них во время плавания и сколько товаров и живого скота для прокорма команды они перевозят.

Жак Кер, как никто другой, умеет удивить и заворожить придворных и фрейлин; а те уже даже в лицо узнают некоторых из его людей, при встрече учтиво приветствующих их взмахом руки. Иногда Жак приводит ко двору своих капитанов, причем с работниками на старших должностях он всегда обращается как с равными себе. Эти люди знают, что пользуются его доверием, и служат ему верой и правдой. Мудрый Жак располагает к себе всех, от короля до простых людей, и общается со своими работниками так, что работать под его началом мечтает каждый. Энтузиазм Жака заразителен, а то, что он много и напряженно трудится, вызывает искренне уважение. «В этом весь секрет выдающегося делового человека», – говорит Рене Изабелле.

Рене и сам – человек необыкновенный. Королева Иоланда не единственная, кто восхваляет его таланты и способности. Все люди признают, что они у него поистине королевские. От своего деда, Людовика I Анжуйского, Рене унаследовал глубокую любовь к произведениям и истории искусств. Родители передали ему прекрасную библиотеку и привили страсть к архитектуре. А от своего тестя, герцога Карла II Лотарингского, Рене перенял любовь к музыке и фламандской живописи. За годы, проведенные в плену у герцога Бургундского, он и сам под началом одного известного голландского художника научился рисовать. Ко всему прочему, Рене пишет стихи и романы, увлекается декоративным садоводством и устраивает зрелищные турниры для короля и своих собственных многочисленных гостей. Все люди, с которыми общается Жак, находят второго сына королевы Иоланды умным, привлекательным, чутким и терпимым.

После нескольких визитов ко двору Рене в Неаполе Жак Кер снова встречается с королевой Иоландой в Марселе. Они прогуливаются по оживленной пристани, наблюдая за тем, как рабочие разгружают суда, а рыбаки складывают сети. Практичная Иоланда расспрашивает Жака о том, каким образом ей лучше помогать своему сыну с учетом потребностей его двора и детей – у Изабеллы недавно опять случился выкидыш, и Жак привез ей несколько восточных лекарств, прием которых вроде бы подействовал на нее благотворно. Лишь в самом конце встречи королева-мать поминает фрейлин невестки.

– Жак, мой дорогой друг, мне не терпится узнать, как освоилась при неаполитанском дворе самая юная из фрейлин. Я имею в виду Агнессу Сорель. Что вы можете рассказать мне о ней? Не буду скрывать от вас – у меня к этой девушке свой интерес, – говорит Иоланда с загадочной улыбкой.

Но Жак никогда не удивляется ее вопросам. Он давно понял: Иоланда всегда все просчитывает и планирует заранее.

– Моя королева, Агнесса обладает поистине необыкновенной естественной красотой.

– Да, это так. Но расскажите мне о ней подробней, – настаивает Иоланда.

– Пожалуй, необычной ее делает полное неосознание своего физического совершенства вкупе с удивительной мягкостью нрава и экспрессивностью.

– Вот как? – произносит королева, проходя несколько шагов вперед, чтобы поближе рассмотреть рыбацкий улов, но явно ожидая услышать большее.

– Да, госпожа, несмотря на то потрясающее впечатление, которое она производит, ее красота неуловимая, редкая, хрупкая. Совершенные черты, светло-золотистая кожа, белокурые волосы. Агнесса легко краснеет, если чувствует, что на нее смотрят, но от этого становится только краше. Она от природы скромна и разговаривает всегда, опустив глаза вниз. А улыбка у нее полунервная, полуигривая. Как будто она не уверена в себе, хотя ей, несомненно, часто поют дифирамбы.

– Благодарю вас, мой друг. А скажите-ка мне, вы находите ее достаточно умной? И как относятся к Агнессе остальные фрейлины и придворные? Их не задевает ее красота? Действительно ли она абсолютно лишена всякого тщеславия и самонадеянности?

– О, моя госпожа, ее красота никого не уязвляет. Напротив – Агнессой восхищаются все поголовно: и дамы, и кавалеры, и их слуги. От нее не отходит даже гепардиха, которую я привез вашему сыну! И да, Агнесса обладает развитой интуицией и завидным умом. Эта девушка всегда думает, прежде чем говорит.

Королева-мать улыбается своим мыслям.

– Ну, а теперь поделитесь со мной остальными новостями.

И Жак Кер обсуждает со своей покровительницей торговлю, порт и прочие темы, хотя сам в это время продолжает размышлять над ее предыдущими вопросами.

В последующие несколько лет король Рене продолжает любовно и рачительно заниматься своим новым королевством. Вместе с Изабеллой он объезжает владения и знакомится с хозяевами многих поместий, проявляя интерес к их урожаям и земледелию в целом. Никогда не управлявший семейными поместьями в Провансе, Рене увлекается сельским хозяйством и больше всего – садоводством. На благодатном полуострове, похоже, родится и произрастает все, и король-садовод не испытывает недостатка в новых растениях для террас подле дворца, а фрейлины Изабеллы ежедневно ухаживают за цветами в ярких вазонах и в своих пышных прическах.

Но безоблачной идиллии приходит конец, когда из Арагона возвращается Альфонсо V, жаждущий занять трон вместо Рене. Борьба между ними затягивается на годы: в одних сражениях Рене выходит победителем, в других проигрывает противнику. Купец регулярно оповещает Иоланду о развитии событий. И внутренне она, несомненно, готова к неблагоприятному исходу, однако продолжает высылать любимому сыну все больше денег и все больше провианта.

Увы, неотвратимо наступает тот момент, когда Рене приходится вглядеться в будущее – а оно безрадостно и мрачно. Поражение от численно превосходящего войска Альфонсо неизбежно, и приходит день, когда Рене уже не может позволить придворным дамам оставаться вблизи боевых действий.

Жак предвидел такое решение: в порту стоят в ожидании два его судна, готовые перевезти женщин и нестроевую прислугу обратно в порт Рене – Марсель. Райская жизнь была слишком хороша, чтобы продлиться долго.

Глава 10

Еще в начале 1440 года Иоланда попросила Жака Кера приехать в доставшийся ей по наследству замок Сомюр в Анжу и привезти туда гардероб для ее внучки Маргариты, младшей дочери Рене и Изабеллы. Жак знал, что расцветшей и превратившейся в ослепительную красавицу двенадцатилетней Маргарите вскоре предстояло быть представленной молодому императору Священной Римской империи Фридриху. Прибыв в Сомюр, Жак повидал и бабку, и внучку. Королева-мать выглядела хорошо, а Маргарита была просто обворожительна. Несмотря на теплый прием и непринужденный разговор, Жак убедился, что Иоланда жила теперь ради одного – возвращения ее ненаглядного сына Рене. Купец не сомневался: она давно уже все просчитала – точно так же, как сделал это он сам лет шесть тому назад. И у нее уже не было средств для пересылки в Неаполь. Конец надеждам и чаяниям неумолимо приближался, и они оба, без слов, понимали, что развязка не за горами.

Они оказались правы.

Изабелла со своей свитой прибывает из Неаполя в тот же год, только чуть позднее. Жака Кера снова призывают в Сомюр. Выслушивая просьбы и пожелания Изабеллы, Жак с удовольствием отмечает, что молодая королева Сицилии обладает таким же утонченным вкусом, как и ее свекровь, отлично знающая, что может понадобиться Изабелле от сметливого купца для украшения своих дворцов в Лотарингии и Анжу. Последние два года, пока на Апеннинском полуострове велась ожесточенная борьба, Жак Кер не наведывался ко двору в Неаполе. И ему чрезвычайно интересно, а по правде говоря, просто не терпится услышать обо всех событиях, случившихся там за это время. Изабелла начинает рассказ бодро, однако ее голос становится все тише и тише при воспоминании о том, как постепенно, но неуклонно заходило солнце, поначалу так ярко озарявшее этот период их жизни с Рене – безмятежный, волшебный и, увы, такой скоротечный!

Именно в тот свой визит в Сомюр Жак испытывает настоящее потрясение при виде того, как за минувшие два года раскрылась красота теперь уже девятнадцатилетней Агнессы Сорель. Подобно другим дамам из свиты Изабеллы, она убирает волосы назад, открывая свой лоб; следуя моде, брови Агнессы изгибаются тонкими дугами, еще сильнее увеличивая ее и без того большие, искренние голубые глаза. Профиль фрейлины ото лба до кончика необыкновенно изящного носа поражает безукоризненной прямотой, не нарушаемой ямочкой между глазами. А когда Жак вызывает у Агнессы улыбку и девушка открывает свой крошечный ротик с красиво очерченными губами, ему удается мельком увидеть ее маленькие зубки, своим совершенством не уступающие отборным жемчужинам.

Отступив вглубь зала, купец наблюдает за фрейлинами Изабеллы, рассевшимися вокруг королевы-матери и развлекающими ее своими рассказами. Девушки описывают Иоланде свои любимые районы Неаполя и загородные прогулки верхом и вспоминают, как поднимались на Везувий в легкой пелене белого тумана, расстилавшегося окрест из вершины кратера. Они рассказывают Иоланде о фруктах и овощах, которые впервые попробовали только в Неаполе, о различных цветах, повсюду пробивавшихся из земли и покачивавших на ветру своими головками, и о песнях, которые там разучили.

А пока фрейлины делятся своими впечатлениями, Агнесса, обвив рукой шею Витессы, с восхищением разглядывает большую голубую подвеску, оттягивающую длинную цепочку на шее королевы-матери.

– Ах, Агнесса! Вижу, ваше внимание приковал этот камень? – говорит Иоланда, придерживая подвеску большим и указательным пальцами, и снова улыбается, наблюдая, как другие девушки придвигаются поближе, чтобы тоже рассмотреть ее. – Я полагаю, вы все знаете нашего друга, купца Жака Кера, – продолжает Иоланда, и фрейлины синхронно кивают в ответ, не подозревая о его присутствии за их спинами. – Так вот, он нашел этот камень в одном египетском городе под названием Александрия. По местной легенде, камень в древности принадлежал правителю Египта, который передал его нубийскому властелину в обмен на свободу своего сына. – Умиляясь восторгу на лицах фрейлин, Иоланда выдерживает паузу. – Того царевича пленили арабы, устроившие ему засаду в пустыне. Они набросили на него сеть, но юноша был настолько силен, что справиться с ним смогла только дюжина разбойников. А потом арабы продали его в рабство. Поразившись его росту, прекрасному телосложению и красивому лицу, нубийский царь вернул своего нового раба фараону, правителю Египта, – голос королевы-матери звучит низко и мягко, лаская слух, и фрейлины могут слушать ее рассказы беспрерывно. – Как бы там ни было, этот камень, в который оценили когда-то свободу царевича, попал к нашему другу, Жаку Керу, а через него ко мне. – Закончив рассказ, Иоланда со своей обаятельной, слегка искривленной улыбкой отсылает фрейлин к их хозяйке, королеве Изабелле.

От пристального взгляда Старой королевы не ускользает внимание купца к Агнессе Сорель. Тихо, так, чтобы больше никто не услышал, Иоланда просит купца подобрать отрез какой-нибудь хорошей ткани, которого бы хватило на два платья, а также накидку для этой фрейлины, поскольку у девушки нет теплой одежды на зиму.

Жаку очевидно, что Агнесса – самая младшая из фрейлин королевы Изабеллы: она всегда стоит последней в ряду. Тогда почему Иоланда выказывает ей такую благосклонность? Чуть позже Жак узнает, что королева-мать задумала оставить Агнессу при своем дворе, когда Изабелла повезет Маргариту домой в Нанси. Может быть, Иоланда предвидит, что ей будет недоставать общества жизнерадостной, пышущей юностью внучки, и Агнессе предстоит заменить собой Маргариту? Нет, это объяснение не удовлетворяет проницательного Жака, и вопрос «почему?» продолжает занимать его ум…

Королева-мать просит купца показать девушке ткани, отобранные для зимних нарядов, и попытаться при этом оценить ее характер. Если не считать минутного разговора о гепарде пару лет назад, Жак никогда не беседовал с Агнессой на общие темы. Спустя некоторое время купец признается своей покровительнице: он околдован искренностью и сердечностью этой фрейлины и опасается остаться в плену ее чар навсегда.