Текст книги "Разреженный воздух"

«Нет, правда, Рис, заткнись немедленно! Я серьезно! Сгинь!»

Я оторвался от бедер Мадекве и взглянул ей в лицо поверх разрушенной синусоидальной архитектуры отдыхающего тела. Глаза прикрыты, рот расплылся в ухмылке, грудь все еще вздымается и опускается, пока дыхание успокаивается. Мэдисон почувствовала, что я за ней наблюдаю, встрепенулась и одним сильным рывком попыталась снять через голову все, что было на ней надето выше талии. Она преодолела примерно половину пути, после чего спутавшиеся слои одежды застряли на уровне плеч, формовочные чашечки по-прежнему плотно прилегали к груди, оставаясь в функциональном режиме. Какое-то мгновение Мэдисон пыталась справиться сама, ее голова полностью скрылась под одеждой.

– Ты не хочешь мне немного помочь? – наконец приглушенно спросила она.

Я дотянулся до формовочных чашечек, перевел их в режим отсоединения, и они отвалились. Груди вырвались на свободу, полные и круглые, они свисали между широких плеч пловчихи. Я стянул с нее остальную одежду и отбросил в сторону. Мэдисон Мадекве положила руку с длинными пальцами мне на грудь, повернула голову, словно снайпер, расслабляющий шею перед тем, как припасть к окуляру. Я видел, как кончики косичек целовались друг с другом у нее на затылке словно крошечные взъерошенные змейки. Всегда вот такие мелочи – при виде их я почувствовал спазм в ноющем члене, и она, вероятно, тоже заметила, как по мне пробежала дрожь. Она потянулась, схватила меня за руку и словно за веревку повлекла к себе.

– Я хочу, чтобы ты вошел в меня, – дрожащим голосом произнесла она. Провела второй рукой по влагалищу, скользнула пальцами внутрь себя. – Я хочу, чтобы ты был там, Вейл. Прямо сейчас. Я хочу почувствовать, как ты входишь в меня.

Я вытер рот, схватил ее за бедра и притянул к себе. Она раздвинула ноги и откинулась назад. Я вошел в нее, ахнув от того, как тепло и мокро внутри, а она яростно ухмыльнулась, почувствовав мой член. Я сунул одну руку ей под задницу – вернулось чувственное воспоминание о нашем столкновении в лифте – и резко вошел в нее. Она обхватила груди рукой, и я накинулся на них, словно голодающий на еду, втянув один сосок в рот.

И по всей длине наших тесно прижатых тел я чувствовал, как ее кожа обжигает мою теплом летнего земного солнца.

Глава сорок пятая

И все же.

Где-то минуту я плыл в посткоитальном дурмане, а потом осознал: остановились не только мы, машина тоже стоит на месте. Я поднял голову с груди Мадекве, приподнялся, и мой сдувшийся член выскользнул из Мэдисон. Она издала тихий звук сожаления.

– Эх, пока-пока.

Я сел посреди груды сброшенной одежды и прислушался.

– Мы остановились, – сказал я.

– Да, я заметила. – Она приподнялась на локте. – Я подумала, это ты и твой запатентованный боевой ИИ.

– И кто на кого копал?

Я слишком поздно попытался изобразить на лице ухмылку, но она получилась неубедительной и быстро угасла. Ее ответная улыбка была такой же мимолетной. Я вздохнул.

«Ты не мог бы на мгновение поговорить со мной голосом?»

«Если ты настаиваешь».

– Где мы, Рис? – разговаривать с ней вслух было крайне неловко.

– В настоящее время мы находимся на нижних уровнях законсервированного склада для краулеров в западной части Колыбель-Сити, – ее голос доносился из встроенных динамиков в салоне, по сравнению с моими новыми внутренними системами он казался более низким и отдаленным. – Я выставила системы охлаждения двигателя на максимум, чтобы свести наши тепловые сигнатуры до минимума. Если кто-то решит провести субгеосканирование, мы будем неотличимы от соседних транспортных средств.

Мадекве со вздохом уселась и небрежно прислонилась к одной из скамеек так, что у меня заныло сердце.

– Хорошее решение. Это ты придал ей такой голос?

– Сейчас да, хорошее. Однако после интерфейсной хирургии, недавно проведенной медиками Службы маршалов, вполне вероятно, что маршалы смогут запустить прогностическое моделирование моих систем и сформировать функциональную карту стратегий бегства, которые я могла использовать. Оставаться неподвижным в промежуточном пункте – это самый простой способ замкнуть программу прогнозирования маршрутов. Но такой выбор, в свою очередь, со временем также можно предсказать. Нам не стоит задерживаться здесь слишком долго. – Рис сделала паузу, затем продолжила, не меняя тона. – Да, это он дал мне этот голос. Загружено из «Персона Грата Кастом», франшиза на Западную Австралию. Все права защищены наследниками и потомками Асии Бадави.

– Никогда о ней не слышала.

Я прочистил горло.

– Я тоже. Это было готовое решение. Тогда у меня не было денег ни на что другое, я все еще проходил подготовку. – Внезапно до меня дошло, что я, кажется, оправдываюсь. – Итак… ты и Идальго. Между вами что-то было, не так ли?

– Больше нет.

– Но когда-то на Земле – да?

Она кивнула.

– Давным-давно, во время подготовки – да. Это была напряженная обстановка, стандартная программа подготовки КСО. Кадеты могли… слишком сблизиться. Разумеется, тогда его еще не звали Идальго.

– Поэтому они послали тебя? Из-за тесной связи?

– Я не знаю, почему они послали меня, – в ее голосе прозвучало достаточно раздражения, чтобы это сошло за правду. – Когда ты в течение долгого времени работаешь под прикрытием, у тебя нет возможности уточнять приказы. Для этого нет процедуры и, как правило, времени. Возможно, я была единственным агентом, который мог войти в команду аудиторов. Разве это имеет значение?

– Он был рад тебя видеть?

Мадекве пристально уставилась на меня.

– У тебя проблемы с тем, что мы только что сделали, Вейл?

– Нет, Мэдисон. У меня проблемы с тем, что ты планируешь делать дальше. Скажи мне, Флот действительно думает, что еще один военный переворот сейчас так необходим этой планете? Я хочу сказать, смена режима, серьезно? Ведь в прошлый раз все прошло как по маслу, разве не так?

– Если ты имеешь в виду Кэтлин Окомби, то это было сто лет назад, и сейчас другая ситуация. Это не будет…

– Я говорю не только об Окомби, я говорю о Нильсене на Ганимеде, Нгата-Маклине в Рое безделушек, Чане на Титане. Одно и то же всякий раз. Секретные операции Флота. Вы врываетесь, убиваете любого, кто недостаточно быстро падает на пол, затем исчезаете вместе со всеми остальными и доставляете их в тайное место, где держите до тех пор, пока они не скажут вам то, что вы хотите услышать, или не умрут, отказавшись сотрудничать. Я видел кое-что из ваших художеств в Рое, флотская девочка, и я встречал типов, которые ими занимались. Я знаю, как это работает.

– Можно подумать, то, что делаешь ты, лучше. – Тихое недоверчивое покашливание – я старался не замечать, как вместе с ним колыхалась ее массивная земная грудь. – Бойня среди звезд ради того, чтобы в каком-то корпоративном балансе сошлась прибыль. Я разговариваю с человеком, который только что хладнокровно застрелил двух совершенно незнакомых ему людей на лестнице многоквартирного дома.

– Твои друзья?

– Нет, но…

– Ты же в курсе, что из-за твоего похищения в «Брэдбери-Централ» погибли по меньшей мере три человека? Два маленьких ребенка и старик.

Она отвела взгляд.

– Я видела отчеты. Все было запланировано не так… Дайсс сказал. – Она вздохнула, все еще избегая встречаться со мной взглядом. Я поймал себя на том, что снова смотрю на обрезанные кончики ее косичек там, где они целовались друг с другом у нее на затылке. Она покачала головой. – Эти… люди, с которыми работает Идальго, местные бойцы… ему приходится. Они не намного лучше головорезов из степей Дакоты. Он был также потрясен, как и я, когда они начали стрелять по толпе. Я видела его лицо.

«Шевелись, Идальго!»

Эти слова эхом пронеслись у меня в голове. Я тоже видел, как он застыл из-за того, что творили его кретины с Нагорья.

– Возможно, так оно и было. Но я не думаю, что у тебя есть право читать мне лекции о моральном поведении, так что почему бы тебе не перестать это делать?

– А что мне было делать, Вейл? – Внезапный всплеск раздражения в ее голосе отозвался каким-то импульсом у меня в горле, кишках и паху. – Меня послали сюда, чтобы найти Идальго и вернуть его обратно. Как…

– Ты не работаешь с Идальго?

Такой поворот событий не приходил мне в голову. Смесь гнева с желанием потрахаться сбили меня с толку, и это, наряду с исторической неприязнью к Флоту, помешало мне думать о чем-то другом, кроме непосредственных проявлений.

Мадекве устало улыбнулась:

– Не совсем, нет. В смысле, да, сейчас я сотрудничаю с ним, но… – Еще один вздох, на этот раз более измученный. – Послушай, Вейл, это сложно. У меня было очень мало места для маневра с самого моего попадания сюда. Как только я прилетела, местные копы приковали меня к тебе – к прожженному убийце из-за Черного люка, ты сам так сказал. Связи с местными ОПГ и китайцами из Кратера. Я читала досье на тебя, Вейл. Ты когда-нибудь видел его? Знаешь, что о тебе говорят? Как я могла четко выполнять свои приказы, когда ты постоянно нависал надо мной как… как… какой-то не спящий корпоративный огбанье[13]13
  Огбанье – злой дух в верованиях народности игбо, живущей на юго-востоке Нигерии.


[Закрыть]? Мне нужно было избавиться от тебя и скрыться, потому что как еще я могла выполнить свою работу?

– Это не объясняет лифт.

– Тебе нужно объяснить лифт? – Стремительным броском она схватила меня за руку. Раздвинула бедра, откинулась на спинку сиденья, притянула мою руку к себе и крепко прижала к влажному горячему холмику влагалища. – Тебе нужно это объяснять? Я хотела трахнуть тебя, Вейл. Я все еще хочу тебя трахнуть, хотя мы только что закончили. Чувствуешь…

Она ахнула, когда я скользнул пальцами внутрь. Еще сильнее потянула меня за руку, притянула ближе, принялась что-то настойчиво нашептывать мне на ухо. Лежащий у меня на коленях член услышал шепот и среагировал так, будто был натренирован на звук. Я незаметно, но неуклонно дрейфовал обратно к эрекции. Наши смешавшиеся жидкости оставили Мадекве скользкой и открытой, мне было легко проникнуть еще глубже, массируя мягкие круги кончиками пальцев. Я почувствовал, как мышцы внутри нее непроизвольно сжались и затрепетали. Она потянулась второй рукой, ладонь напряжена, и случайно или намеренно коснулась моего члена и обнаружила, что он напряжен и смотрит вверх. Мэдисон засмеялась, уткнулась лицом в мягкую кожу моей шеи, обхватила рукой мой ствол и принялась нежно водить ею вверх-вниз. Затем грациозно скользнула вбок, улеглась обратно в складки моего плаща, обхватила мои бедра руками, втянула мой член в рот и сунула влагалище мне в лицо.

Я вдохнул ее аромат, смешанный сырой запах наших жидкостей и что-то еще, что-то на уровне феромонов, чему было невозможно противостоять.

* * *

На этот раз все заняло больше времени, гораздо больше. Мы оба спустили пар, а ограниченное пространство между сиденьями создавало болезненное ощущение в ногах и руках по мере нарастания страсти. В конце концов я довел ее до оргазма пальцами и языком, но мой собственный оргазм упрямо оставался вне пределов досягаемости. Мне не давали покоя операционные детали, внезапный разрыв в повестке дня между Идальго и Мадекве и варианты того, что могло возникнуть на освободившемся пространстве.

В конце концов она сдалась, встала в узком пространстве и улыбнулась мне сверху вниз.

– А ты марафонец, да?

Я вытер рот и приподнялся.

– Эй, я туда еще доберусь.

– Ты ложись, – сказала она и помогла мне подчиниться, сев на грудь спиной ко мне. Шея наклонена вперед, голова слегка наклонена вбок, словно она внимательно изучает член у себя в руках. Точеный изгиб ее задницы и бедер оказался на дразнящем расстоянии от моего лица. Я подался вперед, чтобы лизнуть ее, прикусить тугую темную плоть, но как только пошевелился, она сделала то же самое. Она скользнула вперед, положила руки мне на лодыжки и пошевелила задницей, словно в назидание. Остановилась, приподнялась, и мой член вошел в нее, словно патрон в патронник ХК.

А затем, не говоря ни слова, она быстро и жестко довела меня до кульминации, от которой спина оторвалась от пола машины с такой силой, как будто в меня выстрелили из дергача.

* * *

– И что теперь?

Мы снова лежали в складках позаимствованного в Службе маршалов плаща, ее широкая спина прижималась к моей груди, мои руки лежали на мягкой выпуклости ее груди. Голова Мэдисон откинулась назад, в ложбинку под моей челюстью, наши согнутые ноги переплелись, ступни свободно обхватили друг друга.

– Сейчас? – эхом отозвался я.

Она слегка наклонила голову назад.

– Сейчас, когда мы основательно избавились от этого зуда, Вейл. Сейчас, когда мы снова можем сосредоточиться на… оперативных вопросах.

– Так вот из-за чего все это было?

– Ну, ты знаешь. – Она небрежно пожала плечами. – По сути, тебя учат двум вариантам решения такой проблемы. Один из них – закрыть на все глаза, сделать так, чтобы это не имело значения, похоронить желание под слоями дисциплины и сосредоточиться на миссии.

Я слегка улыбнулся:

– Выйти из лифта.

– Вот именно. Выйти из лифта, пока это еще сравнительно легко сделать.

– А второй?

– Риск выше. Но он может дать большую ясность.

– Ну, хорошо, давай попробуем. – Я слегка изменил наше положение, обхватил ладонью рожденную на Земле темную грудь, пока мне не обрубили доступ. – Давай попробуем получить ясность. Ты не хочешь сказать мне, где Идальго?

Еще одно пожатие плечами.

– Переезжает по округе.

– Ты хотела сказать, готовится к переезду. Вот почему он послал разобраться с Ниной тебя, а не пришел сам. Что это будет? Штурм особняка губернатора, как они это сделали с Окомби? Идальго приставит пистолет к лицу Малхолланда?

– А зачем? – тихо ответила она. – Малхолланд сам все спровоцировал. Как ты думаешь, почему он поручил ДПБ приставить ко мне надзирателя, как только я прибыла? Мы – его спасательная капсула. Если он не станет сотрудничать с нами, то утонет во всем том дерьме, которое есть на него у КОЛИН. Ему уже до конца месяца светят процедура импичмента, чрезвычайный судебный процесс, а затем, вероятно, остаток жизни он проведет за решеткой в одной из собственных ГТЗ.

Ирония была очевидна. Герметичное тюремное заключение лежало в основе администрации Малхолланда и его кампании по переизбранию. Слоган «Суровые условия для плохих парней» управлял всем маркетингом в то время. «Изъять – Изолировать – Содержать». «Очистить Долину – выгрести весь мусор». Ужесточение приговоров и новый пуританизм в политическом дискурсе дали толчок. МГ4 и небольшая ассоциация инвестиционных партнеров за считаные месяцы построили восемь наземных тюрем, расположенных в нескольких сотнях километров от Края, словно сыпь волдырей вокруг зараженного рта.

– Он заключил сделку, – бесцветным голосом сказал я. – Вздернуть «Седж Системс» просушиваться над «Каньоном Корриенте Девятнадцать», ускорить кризис марстеха и надвигающуюся катастрофу, ввести чрезвычайную ситуацию и вручить Флоту ключи от королевства. Это его план на случай непредвиденных обстоятельств? Над этим Идальго работал все свое время?

Она покачала головой:

– Все не так. Флот хочет бархатного перехода. Но вся эта операция осуществляется на лету, как и всегда.

– Полагаю, это объясняет, почему здесь царит такой бардак.

Она тяжело выдохнула, словно отпуская что-то. Молча уставилась в угол машины. Я ждал.

Наконец она повернулась в моих объятиях, слегка высвободилась и встретилась со мной взглядом. Наши ноги распутались, осталось воспоминание о ее груди в моей ладони. Серьезные темные глаза в полуметре от меня. Я почувствовал дыхание на своем лице.

– Слушай, Вейл, ты прав, это – полный бардак. Ситуация очень изменчивая и нестабильная. Но я пытаюсь все исправить. Я не спецназовец, а стратег. Я хочу кровавой бойни не больше, чем ты. Если мы сможем сцапать «Седж» без ведома КОЛИН, тогда они сдадутся и Флот сможет без шума захватить власть. – Она заколебалась на мгновение, а затем прыгнула в омут. – Вот над чем я работаю, и будет очень хорошо, если у меня за спиной появится хотя бы один надежный человек. Можем мы назвать это перемирием?

Я пожал плечами.

– Я бы назвал это приятным чувством после секса, но хорошо, пусть будет перемирие. – Во всяком случае до тех пор, пока я не придумаю, как вернуть тебя к Астрид Гаскелл целой и невредимой. – Не хочешь тогда рассказать мне все? Как мы здесь оказались? Причем в выражениях попроще.

Она на мгновение закрыла глаза. Затем широко распахнула их так, как бывает, когда, сильно устав, пытаешься не уснуть.

– Попроще, значит. Помнишь прерванный аудит КОЛИН в девяносто пятом?

– Здесь все его помнят.

Она кивнула.

– Ну да. Так вот, Идальго тогда одолжили КОЛИН вместе с Дайссом и восемью другими агентами. Две группы КСО откомандировали для тайного внедрения до начала аудита. Им было приказано затаиться и найти убедительные доказательства против режима. Затем кто-то на Земле слил весь план аудита Малхолланду, он припомнил несколько давних должков, и, прежде чем мы успели оглянуться, КОЛИН все свернул. Может, Малхолланд сыграл свою роль, Земной надзор решил сократить издержки и поставил все на паузу. В любом случае, Идальго и Дайсс за одну ночь потеряли половину команды, когда головорезы Малхолланда обрушились им на головы. Остальные залегли на дно, замолчали и отказались выйти даже тогда, когда Флот, наконец, получил разрешение на изъятие и отправился на их поиски.

– В их действиях есть логика.

– Действительно. Фатальное нарушение доверия. Идальго и остатки его команды отступили. Они направились на поиски более безопасного пути домой. Просмотрели свой список улик, нашли легкую добычу – какую-то исследовательскую аферу или что-то в этом роде, он мало что об этом рассказывал, и они разграбили ее, создав себе заначку на черный день. Затем Дайсс взял то, что ему было нужно, и внедрился в «Вектор Рэд». Он продал себя как ходячую смену парадигмы, как Новый кодекс, Новое лицо, которое возродит бренд «Полета домой». Такая работа стала для него отправной точкой, и он встроил в протоколы аварийный выход для всей команды, спрятал там коды, позволяющие вернуть оперативников на Землю: они выигрывали в лотерею, не нарушая своего прикрытия.

– И в процессе Дайсс сделал себе неплохую карьеру.

– Его к этому готовили. Проникновение на внешние рынки под глубоким прикрытием, паразитическое поглощение и подрыв протоколов. Изучай местную культуру, составляй карту социальной динамики, применяй шаблоны для максимального эффекта. Так КСО поступило на Титане. Мы опустошили трех из пяти основных инвесторов кейрэцу, а затем просто запустили переворот. Здесь операция была бы намного скромнее и проще.

– Не сомневаюсь. Что тут может быть сложного, если даже такой продажный кусок дерьма, как Малхолланд, может оседлать волну и заставить Рубеж плясать под свою дудку? Но поскольку Идальго и Дайсс еще здесь, смею предположить, что-то пошло не так.

Она улыбнулась.

– Нет, Вейл. Что-то, наконец, пошло по плану.

– «Седж Системс» и их грязное белье.

– Именно. Идальго взломал фасад марстеха, нашел рычаги воздействия и идеальный способ доставить улики домой. Однако он делал это не для КОЛИН. Они сожгли мосты, когда бросили его в девяносто пятом. Он хотел расплаты, и расплатой стала передача улик Флоту.

– Который затем воспользуется ими, чтобы шантажом заставить КОЛИН подчиниться и организовать плавный переход к мягкой военной диктатуре, – проворчал я. – Нормальная такая месть. Снесите храм, вышвырните торговцев, нахер их всех. Очень похоже на Конец всех дней Пачамамы. Если подумать, то и на сакранитские Ветры перемен. Мне кажется, все любят сейсмические сдвиги, разумеется, до того момента, когда твоих детей начинают убивать на улицах за нарушение комендантского часа.

Она моргнула и уставилась на меня.

– Что?

– Не имеет значения. Так, воспоминания о Рое. Итак, теперь, когда Идальго потерял живой рычаг давления на КОЛИН, что он планирует делать? Что ты собираешься делать?

Она уставилась в угол краулера, возможно, смотрела на мягкое свечение дисплеев приборной панели.

– Я не знаю, – просто призналась она. – В Идальго что-то сломалось. Я его больше не узнаю. Может, все дело в предательстве, может, он просто слишком долго провел под прикрытием с ценой за свою голову. Я наблюдала за ним последние несколько дней, я видела, во что он превратился. Он… сломлен. Он цепляется за оперативные вопросы, словно ребенок за одеялко, и то только кончиками пальцев. Эта проклятая Долина вонзила в него зубы.

– Пробудешь здесь достаточно времени, она и в тебя их вонзит.

– Шесть лет, Вейл. – Ее слова звучали словно мольба. – Шесть лет он прятался, увертывался и убегал, менял операции, просто чтобы остаться в живых. И искал, все время искал хоть что-нибудь, чем можно было свалить Малхолланда и КОЛИН. Я думаю, больше у него ничего не осталось.

– Попробуй прожить тут четырнадцать с лишним лет, – тихо произнес я.

– Я не… – Она покачала головой. – Я пыталась его уговорить. Он просто хочет, чтобы Долина сгорела, все равно как. Он говорит о полноценной флотской операции, о развертывании войск и крови на улицах. «Каньон Корриенте» – это именно тот детонатор, который он искал все это время, и теперь Идальго воспользуется им при любой возможности.

– Кожные системы, – я уныло кивнул. – Каждый седьмой марин, заработанный на Марсе. А «Седж Системс» – наследие старой школы, синоним блеска марсианских технологий, носители высоких идеалов Рубежа, они настолько выше подозрений, что вызывают слезы умиления у всех на глазах. Только оказывается, что все это херня. А они – обыкновенные мошенники и мудаки, и кто знает, как долго водили всех за нос. «Седж» пойдет ко дну, и, скорее всего, вместе с ней пойдет ко дну весь сектор кожтеха.

– Да. Не говоря уже о стоимости акций каждой компании, связанной с «Седж», и, вероятно, любой другой компании старой школы, что еще работает в Долине. Ты начинаешь понимать, каким серьезным козырем стало бы доказательство этой аферы.

– Я начинаю понимать, почему КОЛИН примчался сюда со вторым аудитом с такой скоростью, будто вся их коллективная задница объята пламенем. Они хотят прикрыть лавочку прежде, чем все начнется.

– Разумеется. Аудит – это просто антикризисная мера, не более того. Должно быть, пошли слухи, скорее всего, в «Седж» после взлома сработала какая-то тревожная сигнализация. КОЛИН пытается возбудить дело против режима, предъявить обвинения Малхолланду и чиновникам, представить все это как политическую проблему и скрыть экономическую подоплеку дела за завесой судебных преследований за коррупцию. Как только показательные процессы завершатся и вынесут приговоры, они назначат временного генерал-губернатора в ожидании новых выборов. Вероятно, именно поэтому всем заправляет Текеле – у него как раз подходящий профиль.

– И индустрия марстеха даже не споткнется.

– Правильно.

– Но Флот хочет другого.

Она заколебалась.

– Чего хочет Флот… мне довольно неуместно обсуждать подобные вещи с тобой, Вейл.

– Неуместно? – Я обвел рукой наши испачканные и вялые тела, наши ноги, все еще переплетенные в любовном клубке. – Ну да.

Она недовольно рассмеялась лающим смехом. И мгновенно снова посерьезнела, словно ребенок, которому указали на неподобающее поведение.

– Я не знаю, какой план игры, Вейл, поскольку прямо сейчас его нет. Я тебе уже говорила, в мою задачу входило тихо найти Идальго и изъять его. Я думала, у него будут доказательства против «Седж» и у нас появится возможность договориться с КОЛИН. Они отдали бы нам контроль, а мы бы не обрушили рынок. Никто бы не пострадал.

– Ой да, это было бы впервые.

Она уставилась на меня.

– Я уже говорила тебе, Вейл, я так же, как и ты, хочу, чтобы все это не обернулось кровавой баней. Это не в чьих-либо интересах. Ты же знаешь, мы не китайцы.

– Но они – ваши прямые конкуренты. Вот почему Флот так возбудился, да? Он выведет войска из гарнизона Уэллса, назначит военного губернатора и введет военное положение, а также укрепит барьеры между Элладой и Долиной. Усилит политику конфронтации, проведет кое-какие линии на песке.

– Это вне моей компетенции. Я просто не знаю, что предпримет Флот. Но знаешь, Вейл, это не мы наносим стратегические ядерные удары за пределами Пояса. Это не мы ведем себя словно строящаяся империя, это не мы говорим Горнодобывающему коллективу Цереры: «Мы – большая держава, а вы – маленькая». И когда я проверяла в последний раз, это не мы устроили полноценную военную операцию на Ио и назвали это внутренним конфликтом.

– После того, что ваши люди устроили в Рое, надеюсь, ты простишь меня за то, что я не вижу особой разницы в оперативном подходе.

Ее ноги резко высвободились из моих. Она сложила их под себя, и ее голени внезапно превратились в разделяющий нас барьер. Мадекве прищурилась, ее взгляд стал оценивающим. Я почувствовал, как последние остатки посткоитальной истомы съежились и умерли.

– Я думала, у нас перемирие, – холодно сказала она.

– У нас перемирие. Но это затухающая орбита, мисс Мадекве, и ты это знаешь. Рано или поздно обстоятельства вынудят нас, и перемирие сгорит при новом входе в атмосферу.

– Итак. Значит, ты все-таки планируешь вернуть меня Астрид Гаскелл?

Я проклял свой собственный распущенный язык, свою потерю хладнокровия в разговоре с Сакаряном.

– Таков был план, да. Если я это сделаю, я вернусь домой. Сейчас же? – Я развел руками. – Как ты и сказала, ситуация нестабильная. Если Флот захочет отправить меня в криокапсуле обратно на Землю, я без проблем переметнусь на вашу сторону.

Ее поза немного смягчилась.

– Думаю, об этом можно было бы договориться.

Если она и лгала, в ее гештальте это никак не проявилось.

– И ты уполномочена делать такие предложения?

– Я задействована. Это дает мне чрезвычайные полномочия на логистику. – Она пожала плечами. – В любом случае, у Флота есть дредноуты, которые постоянно пришвартованы на геосинхронной орбите над Уэллсом. У военных кораблей такого размера обязательно есть избыточный запас криокапсул на случай эвакуации. Нет ничего страшного в том, чтобы включить дополнительный морозильник, когда один из них отправится домой.

– Отрадно слышать. В таком случае, я думаю, у нас есть рабочая договоренность.

– Спасибо. – Это прозвучало на удивление торжественно. Но когда Мадекве повернулась ко мне лицом, она скрестила руки на груди, и все, что было у нас в этом узком пространстве, явно вернулось на круги своя. Она избегала моего взгляда, внимательно оглядываясь по сторонам.

– Тогда приступим к первым шагам. Как именно мы отсюда выберемся? Пожалуйста, скажи мне, что у тебя есть на уме какой-то более долгосрочный план эвакуации, чем этот.

Я потянулся за своим барахлом и начал одеваться.

– Эй, изменчивая ситуация, не забыла? Почему я должен знать о том, что делаю, больше, чем кто-либо другой здесь?