Текст книги "Ты, я и апокалипсис"

– А вот и членосос Моралес со своей кавалерией подоспел. – прошипела Сэм, моргая, в попытках избавиться от слез.

– Будем надеяться, что он не на стороне Коллинза. – кашляя и сняв очки, чтобы прикрыть глаза рукой, простонала Роуз.

– Я не пойму, мне так плохо от того, что я вчера намешала выпивку, или от того, что они тут эту фигню распылили! – отбежала в сторону Пинки, схватившись за живот и пригнувшись.

Не вся толпа исчезла или испугалась оседающей на грязном асфальте слезоточивой смеси. Многие люди, отбежав до достаточного расстояния, подоставали телефоны или камеры, начав снимать происходящее действо. Псу, кажется, спасаться от этого не удавалось и бедное животное, скуля, трясло мордой и фыркало, прыгая из стороны в сторону.

– Уильям Коллинз! – прокричал в рацию Алекс Моралес, вышедший вслед за строем своих солдат из севшего самолета. – Я приказываю вам выйти с поднятыми руками! Вы обвиняетесь в государственной измене, предательстве, пособничестве преступникам и черт знает, какую еще формулировку я смогу придумать, пока вы сидите внутри!

Окна полицейского участка бликами отражали направленные в них лазерные прицелы комендантских солдат. Моралес гордо встал, расправив плечи и поправил пучок у себя на затылке.

Никто не ответил и фигуры полицейских исчезли из окон. Оператор, стоявший рядом с Мегган Янг, поднимал разбитую камеру, пока журналистка отплевывалась и вытирала глаза, держась за ворот своего красного пальто. Они с Роуз переглянулись ненавистно, будто бешенные уличные собаки.

– Я не повторяю дважды. – сказал в рацию Моралес и громкоговорители, установленные на самолетах громогласно вторили его словам. – У вас есть пять минут, чтобы выдать Уильяма Коллинза, иначе каждый в этом здании будет считаться его сторонником и я прикажу открыть огонь по окнам.

– Он никогда не изменится. – моргая покрасневшими от газа глазами, глянула на старшего коменданта Роуз.

Секунды посреди молчаливой улицы тянулись вечно. Все люди, нацелив камеры на происходящее, молча ждали исхода. Лазерные прицелы солдат коменданта скользили по окнам, выискивая свои цели. Моралес гордо встал, сложив руки за спиной и смотрел на полицейский участок.

Резко открывшиеся двери участка, словно выплюнули коменданта Коллинза из здания. Вслед за ним выскочили несколько полицейских нацелив на своего бывшего босса пистолеты. Со кряхтением скатившись по лестнице и пересчитав головой каждую ступеньку, Уильям Коллинз приземлился у ног Алекса Моралеса.

Откашливаясь, он поднимался, потянув руку к кобуре на поясе, но комендант со скоростью и грацией гепарда перехватил его предплечье, выкрутив руку и вынув пистолет из кобуры. Тяжелым сапогом пнув Коллинза от себя, Моралес с лицом, не выражавшим особого волнения нацелил на, кажется, еще больше поседевшего Коллинза оружие.

– В наручники его. – кивнул он своим солдатам и их черные силуэты тут же оказались за спиной сломленного духом городского коменданта, нацепив на его руки тяжелые навороченные кандалы. – И этих тоже. – кивнул на полицейских позади Моралес. Те мгновенно нацелились на него своими винтовками, но осознав, что их грудь тут же изукрасило диско-шоу из лазерных прицелов, бросили оружие на землю, подняв руки и опускаясь на колени.

– Хотите что-то сказать, Коллинз? – не опуская пистолета, посмотрел на него с высоты своего статного роста Моралес.

– Пошли бы вы нахер, старший комендант. – процедил ему в ответ пленник, исказив свое лицо гримасой ненависти и сотнями морщинок. – Со всем к вам уважением, вы мудак.

– Все ваши слова могут быть использованы на суде против вас. – протянул своему помощнику пистолет экс-коменданта Моралес, сложив руки на груди.

– Сэр! – выскочила секретарша из дверей полицейского участка, остановившись и держа в руках пачку бумаг. – Комендант Моралес, сэр!

– Что такое, Пафф? – посмотрел на нее Алекс.

– Вот те документы, о которых вы спрашивали, старший комендант, сэр. – прошагала она, протянув Моралесу толстую пачку бумаг, которую тот принял, перелистывая без особого интереса.

– Спасибо, Пафф. – кивнул он. – Я бы не отказался от кофе.

– Одну секунду! – неряшливо кивнула девушка, направляясь обратно в здание.

– Вот так вот быстро ты меняешь сторону, грязная офисная крыса?! – крикнул ей в след Коллинз.

– Я никогда ее не меняла. – обернулась с ехидством на коменданта секретарша. – Атланта – всегда моя сторона.

Заключив в кандалы часть полицейских, солдаты Моралеса начали загонять их в подъехавшие черные машины, заталкивая кучами в кузова. Вперед выступила Роуз, направляясь к месту событий, чтобы быть как всегда первой. Пинки пошагала за ней, наконец включив камеру телефона. Сэм и Сара решили подойти поближе, как и другие люди из вновь собиравшейся вокруг толпы.

– У меня есть вопросы, комендант! – с яростным рвением выступила она вперед к Моралесу, но двое грозных солдат в черных шлемах преградили ей путь, прицелившись винтовками в грудь.

– Опять вы. – протягивая подошедшей к нему Пафф пачку документов, Моралес взял протянутый ему кофе и сделал глоток, недовольно глядя на Роуз.

– Да, снова я. – сжав губы, выпятила вперед грудь Роуз, удостоверившись, что Пинки снимает ее.

– Вы могли бы не совать нос не в свои дела, хоть раз, Роудсон? – потер свой ремень свободной рукой Моралес.

– Не могла бы! – показательно выставила указательный палец вверх Роуз. – Ваш подчиненный виновен в гибели сотен людей и еще куче других преступлений!

– Все в порядке. – не спускал с нее глаз Моралес.

– Розовые очки бесплатно выдают только в Атланте. – фыркнула Роуз. – Так что я вижу тут только попытку схватить Мейкон за горло!

– Теперь, когда Уильям Коллинз арестован, вы можете прекратить истерить и лезть, куда не следует. – сухо и четко ответил Моралес.

– А вот у меня есть вопросы! Правильно ли я понимаю, что вы признаете причастность Уильяма Коллинза к преступлениям банд Джорджии?! Значит ли это, что министры потеряли контроль над ситуацией? Что вы скажете на это? Считается ли ваше мнение прямым выражением мнения министариата и Атланты, как вы говорили ранее? Вы взяли контроль над городом по приказу первого министра Маккриди? Если нет, то кто дал вам разрешение? Если да, то это – незаконный акт террора против граждан нашей страны и вы не имеете на это никакого права!

Комендант, нахмурившись, сделал еще один глоток кофе. Из кружки в его руках поднимался в воздух обильный пар.

– Знаете, что я вам отвечу Роудсон? – хлебнув из кружки, она протянул ее своему извечному помощнику, стоявшему позади него. – Без комментариев.

Моралес развернулся, одернув свой утепленный плащ и пошагав обратно в самолет, который уже разогревал двигатели, искрящие голубым пламенем плазмы, прожигающим асфальт. Мимо толпы вели в черный грузовик закованного в наручники Коллинза, презрительно оглядывающего людей в толпе, освистывающих его. Кто-то бросил в сторону Коллинза консервную банку, но она пролетела мимо, врезавшись в стоящую рядом машину.

– Как ощущения, «комендант»? – натянула улыбку Роуз, гордо глядя на сутулившегося преступника свысока.

– Захлопнись, Роудсон. – процедил сквозь зубы Коллинз, глядя на ехидно улыбающуюся журналистку, поправляющую очки.

– Можете меня не благодарить. – сказала ему вслед она. – Правосудие всегда найдет лазейку, где бы вы не прятались.

– Так это была ты, сука? – оглянулся на нее комендант, которого закинули в черный полицейский фургон.

– Это был весь народ Мейкона в моем лице. – максимально театрально выпалила ему вслед Роуз. – Удачи ощутить себя на месте Лайнс. Я думаю в лагерях вас уже ждут. Вы того заслужили.

– Ты поплатишься за это, черномазая сука. – прошипел Коллинз. – Ты пожалеешь! – закричал он, но один из солдат огрел его прикладом и тот упал внутрь, корчась на полу.

– Знаешь, что делают с такими как ты в тюрьме Уилли?! – усмехаясь, прокричала ему вслед Саманта, но тот навряд ли услышал, так как бронированные двери грузовика захлопнулись и тот в окружении других идентичных машин унесся вдаль по улице. Оглушительный рев плазменных двигателей отвлек толпу от провожания взглядом черных силуэтов грузовиков. Яркое пламя озарило небо и медленно поднявшись, грациозные стальные птицы поплыли по небу, исчезая среди полуразрушенных небоскребов.

– Ладно, – усмехнулась Саманта, ткнув Сару локтем в бок. – эта твоя выходка стоила того. Ты видела его рожу? Это было что-то!

– Не вижу ничего особо забавного. – кашлянула Сара, вздохнув.

Толпа вокруг ликующе вопила, кто-то разбредался, а кто-то, уткнувшись в телефон, принялся заливать свежеотснятые кадры ареста экс-коменданта Коллинза в сеть. Роуз, горделиво подошла, поправляя пучок своих дредов. Она протянула Саре руку с улыбкой. Девушка, немного помявшись, посмотрела на Сэм, которая, с небольшим, но недовольством, все же отступила на шаг назад, позволив ей пожать Роуз руку. По спине пробежали мурашки от ее теплого прикосновения.

Однако журналистка, на радостях, подтянула ее к себе, обняв и прижимая к груди. Сара, покраснев, обняла ее в ответ, глянув на Саманту. Та, скрестив руки на груди, покачала головой. Пинки тем временем, явно не особо понимая, что происходит, присела рядом на какую-то опрокинутую толпой бочку, почесывая шею собаки.

– Ну вы еще пососитесь тут! – возмущенно протянула Саманта.

Роуз, с улыбкой отпустив Сару, похлопала ее по плечу.

– Этот первый шаг к торжеству справедливости – наша с тобой заслуга. – облегченно вздохнула она, явно в приятном шоке от происходящего.

– О, ура! Так это что, мы, типа, победили? – оторвалась от пса Оливия, подскочив к ним и натянув улыбку. – А кого?

– Знаете, я предлагаю отметить это. – оглядела девушек Роуз, убрав руки в карманы. С небес медленно начал опускаться на их головы снег. Полицейские позади опечатывали участок и выносили из него какие-то вещи, загружая их в вновь подоспевшие машины.

– Я пас. – отмахнулась Сэм. – Это дерьмо было веселым зрелищем, но сейчас, после ареста Коллинза, в городе начнется полная жопа.

– А я за! – воскликнула Сара. – Давайте хоть раз обойдемся без препираний и передохнем вместе.

– Ты так хочешь побыть с ней, да? – размяв шею с хрустом, облизнула губы Саманта.

– Я, что, вновь слышу ревность в голосе горделивой Саманты? – удивленно посмотрела на нее Роуз, сняв очки, прищурясь, и протерев их рукавом от снега.

– Да пошла ты. – сплюнула на снег Сэм, доставая сигарету.

– И тебе приятного дня, Сэм. – достав ключи пошагала к своей машине Роуз. – Так ты со мной, Сара?

– Я… – девушка оглянулась на Сэм, затем на Роуз. Потом снова на Сэм. Та, выпустив в воздух струйку розоватого дыма, пошагала в ее сторону, остановившись и глянув на подругу.

– Если что, я буду собирать вещи в квартире. Нам пора слинять оттуда. Слишком уж много людей знают, что мы там. – в ее голосе не чувствовалось обиды, однако она все равно казалась расстроенной.

– Так ты просто отпустишь меня? – Саре даже стало неловко. Ей не хотелось выбирать. Роуз и Саманта обе были для нее чем-то важным. Не хотелось обделять хоть кого-то из них. В груди заскребли кошки, то ли от мук выбора, то ли от того, что ее легкие снова решили напомнить, что ей не так долго осталось.

– Тебе стоит развеяться, – затянула сигарету Сэм. – а мне – передохнуть и подумать.

– Я не хочу, чтобы тебе показалось, будто ты мне не нужна. – помялась Сара, глянув ей в глаза.

– А я не хочу, чтобы тебе казалось, что я хочу тебя контролировать.

– А это не так? – смущенно спросила у нее девушка.

– Нет. – несколько недовольно сказала Сэм, хотя ее голос ставил под сомнение нежелание иметь над Сарой контроль. – Просто, должен же хоть кто-то из нас, типа, представлять, что нам делать дальше. Но не слишком-то задерживайся у своей «подружки», – буквально выдавила из себя это она. – и пообещай мне, что ты не будешь вытворять там что-то из своего репертуара.

– О чем это ты? – по лицу Сары ударил румянец.

– Да ты итак поняла. – похлопала ее по плечу Сэм, опустив глаза и удаляясь вниз по улице. Ее сигарета запищала, сообщая о разрядке и девушка бросила ее на снег, с хрустом переломив ботинком пополам.

Роуз, с некоторой печалью проводив ее взглядом, разблокировала машину и села за руль, посигналив Оливии и Саре. Девушки поспешили укрыться от начинающейся метели в транспорте. Пес заскочил вслед за Сарой, радостно виляя хвостом и высунув язык. Та поспешно захлопнула дверь.

– Что возьмем для перекуса, салат или суп-пюре? – оглянулась на девушек Роуз, включая радио. – Можем заказать еще смуззи и роллы с овощами.

– Я бы не отказалась от рисовой лапши. – улыбнулась Сара.

– Предпочту мясную пиццу и ящик пива. – икнула Пинки, устало откинувшись за свое кресло и захлопнув дверь.

Глава 37

Тихо мигающий телевизор бил в лицо Сары, заставляя ту морщится. Приоткрыв глаза, она зевнула, увидев, что по каналу показывали какой-то музыкальный клип. Полуголые девушки извивались во тьме, освещаемые бликами софитов и огней. Звук был выключен и потому, без ритма, их танец скорее походил на поклонение каким-то темным божествам, нежели на что-то иное.

Потянувшись рукой к лежащему на столе пульту, Сара выключила телевизор, подняв голову. Неужели она так и заснула за столом? За окном уже была ночь. Черт, Сэм, наверное, заждалась ее. Но от этой мысли ее отвлекло ощущение омерзительного онемения пальцев. Потерев ладонь в районе старой раны, она сморщилась, разминая конечность.

На столе были разложенные открытые упаковки от пиццы. В парочке из них еще лежало несколько кусков, уже остывших. Вокруг было темно и тихо. Сара помассировала тяжелые, уставшие веки. В животе заурчало и она поняла, что перекуса в виде пиццы и лапши этим вечером ей было мало. Тихонько поднявшись и оглядывая кухню, девушка подбрела к холодильнику, стараясь открыть его как можно более беззвучно.

За обклеенной стикерами дверцей красовались запасы спаржи, которых, как казалось Саре, хватило бы на несколько месяцев. Еще стояло парочка банок пива, детское питание, набор для быстрого приготовления тако, который вчера притащила на кассу в последний момент Оливия, несколько соков разных вкусов, диетические соусы для салатов, пачки с заварной кашей разной степени паршивости и пара банок консервов, одну из которых Лили открывала вчера.

Сара потянулась за банкой, обнаружив, что это фасоль. Консерв был еще наполовину полон и девушка решила, что это будет неплохой ночной перекус. Вообще у нее не было привычки лазить в чужие холодильники и доставать оттуда еду без спроса. Но Роуз не раз говорила ей, что она может взять себе что приглянется, если хочет поесть, однако Сара не была голодна. Зато сейчас проголодалась и была уверенна, что Роуз бы точно не возмутилась.

С трудом нашарив на столе вилку в кухонной темноте, Сара присела, принявшись с аппетитом пережевывать фасоль в томатном соусе. В ночи что-то сверкнуло и она дернулась, словно ее ударило током. С холодильника на нее таращилось два пугающих огонька. Переливаясь золотистым цветом, угли-зрачки Бастет следили за тем, как она медленно, вилка за вилкой, поглощала консервы. В свете тех неоновых вывесок, что били сквозь жалюзи в окно, виднелся недовольно скользящий туда-обратно в темноте кошачий хвост. Это жуткое лысое создание пугало Сару. Оно походило не на кошку, а на оживший кошачий труп, особенно сейчас, в темноте.

– Что смотришь? – пережевывая фасоль, тихо сказала Сара, уставившись на Бастет в ответ.

Животное, махнув хвостом, моргнуло и глаза-угольки блеснули во тьме. Вальяжно скрывшись из виду, сфинкс растворилась в мраке квартиры. Окончив с фасолью, Сара поняла, что не отказалась бы и от кусочка пиццы. Чтобы никого не разбудить, девушка решила не греть его в микроволновке и принялась доедать оставшийся холодный ломтик. Он был не слишком вкусным, но, чтобы набить живот, подходил вполне.

Затем взяв пачку сока, Сара решила наполнить себе бокал, в темноте не разобрав, что уже переборщила. Остановилась она, лишь услышав, что стекающие капли начинают барабанить по полу. Отставив в сторону упаковку и протерев стол второпях найденной тряпкой, она присела у окна, раздвинув жалюзи и принявшись попивать клубничный нектар.

Хлопья снега сыпались, с мерцанием отражая блеск городских огней. Сара прикрыла рот рукой, чтобы приступ кашля не разбудил никого из хозяек квартиры. Скорчившись от боли в легких, девушка отошла к раковине, сплюнув комки мокроты внутрь. Присмотревшись, она поняла, что вообще-то раковина забита посудой. Оглянувшись, она на одну секунду включила воду, чтобы поток смыл исторжения из ее легких с тарелок и моментально закрыла ее.

После перекуса сонливость как рукой сняло, хоть глаза все еще и стонали от этого полуночного пробуждения. Девушка не нашла ничего лучше, кроме как усесться, согнув ноги, на стул и принялась рассматривать их с Сэм совместную фотографию. Еще раз потерев глаза пальцами, она с улыбкой посмотрела на родное лицо, прикрывая свою часть на фотографии большим пальцем. Уж слишком сильно она себе здесь не нравилась.

Отгородив себя наушниками от остального мира, Сара села напротив окна и начала разглядывать город. Если присматриваться к этим рекламным плакатам, можно было заметить много чего интересного. От того, что очередной модный дом выпускает почти идентичную прошлой партию черных пальто, которая отличается лишь орнаментами на рукавах и дизайном пуговиц, однако выдают это за последний писк моды. На соседнем плакате красуется реклама пресловутых духов «Запах ночи» со Спаркл. Рядом – анимированные постеры идущих в кинотеатрах блокбастеров. Чуть ниже – реклама протезирования конечностей под гордым заголовком «Жизнь без ограничений».

Сара никогда не задумывалась, как это жутко, заменять конечность на ее механический аналог. Наверняка больно. И наверняка не привыкнешь к тому что теперь это стальное чудо часть тебя. Некоторые из имплатнтов выглядели стильно, другие – сущая безвкусица. Но Сара понимала, что она едва ли бы решилась на это. Даже понимая, что лишь замена легких на эти жутковатые механические протезы – единственное, что ее спасет.

Да и вообще, не ощущала она, что умирает. Этот кашель и легочная боль теперь рутина. Не так ей представлялась ее смерть. Интересно, как это будет? В какой-то момент она просто закашляется настолько, что уже не сможет вдохнуть? Какой вообще бывает смерть от удушья? Наверное, очень жуткой. Она бы хотела умереть быстро. И желательно безболезненно. Но жизнь, однако, выписала ей несколько иной путь на тот свет. Что было не очень-то честно.

Железный барабан револьвера отражал бесконечный блеск билбордов за окном. Сара прикоснулась к его ледяной рукояти. Знакомый холод. Ей не привыкать прикасаться к чему-то леденящему. Она покрутила в руках оружие, глядя, как блики расползаются по нему. Металл оживает этими пятнами света, словно извиваясь при каждом движении ее руки.

А может это не так сложно? Сара закрыла глаза, прислонив кончик дула к виску, но, приличия ради, убрав палец с курка. Сталь прижгла кожу, заставив девушку вздрогнуть. Каждая частичка ее тела трепетно задрожала от этого прикосновения. Между ног свело. Разве не прекрасно показать судьбе средний палец и самому выбирать, когда твой путь кончится? Послать к черту обстоятельства и пусть небеса подавятся своим всемогуществом. Они начертили тебе неказистый и полный препятствий путь? Словно с издевкой дали тебе мгновения с теми, кто тебе дорог, чтобы медленные мучения забрали их у тебя? Пусть судьба заглотнет поглубже. Разве нету ничего чудесного, буквально волшебного, когда одним движением пальцев, ты можешь порвать всю эту паутину ненависти и переплетенные нити страданий, которыми она тебя оплела? Одно нажатие – и тебя нет. Одно мгновение – и ты исчез. И, наверное, даже ничего не почувствовал.

Только в этот момент Сара ощутила свою власть. Власть над собственной жизнью. Когда никто не может указать тебе, что делать. Только ты сама решаешь. Только тогда, когда в твоей руке холодная сталь пистолета, упершегося в висок, ты по-настоящему делаешь выбор. Только тогда – ты свободен.

Глаза заслезились, то ли от мыслей, то ли от режущих зрачки голограмм и надписей за окном, украшавших каждый небоскреб. Оторвав оружие от виска, Сара медленно опустила его на стол, слушая тихую музыку в наушниках. Все-таки жизни так ничтожны. Они ничего не стоят. Ни ее жизнь, ни жизнь кого-либо еще. Их так легко отнять. И уже никак не вернуть. Не потому ли каждый второй говорит, что «жизнь бесценна», потому как возвртить ее уже не выйдет? Спустишь курок – мгновенья не вернешь. Она снова посмотрела на пистолет.

Не стоит так много думать. Мысли редко доводят ее до чего-то хорошего. Не просто же так какой-то тест из подросткового журнала Дейзи назвал ее меланхоликом. Уж слишком мысли ее задевали. Даже свои. Не говоря уже о чужих.

Она дернулась от испуга, почувствовав, как что-то подперло ее ногу. Взвизгнув, она выдернула наушники, глядя на пса, рычащего у ее ног. Животное снова начало таранить ее ногу мордой и девушка встала.

– Эй, лохматый, что случилось? – прошептала она, присев.

Пес зарычал, развернувшись и пошагав в темноту. Девушка опешила, оставшись на кухне, но, когда животное вернулось, тявкнув и потоптавшись на месте, решила пойти за ним.

Шаг за шагом преодолев мрачный коридор, Сара остановилась, глядя, как Бастет, выгнув спину и выпятив хвост, шипит в сторону дверей. Пес обошел кошку, тявкнув и тоже зарычав, обернувшись на дверной проход. Сара выглянула из-за угла, прислушиваясь. Она не сразу поняла, что за дверью кто-то копошится. Щелканье и тычки были ели слышны, но в мраке ночи и ее бескрайней тишине они все же врезались в уши. Она отошла на пару шагов, чувствуя, как ее сердце бьется все чаще. Немного поразмыслив, она рванула в сторону кухни, чуть было не споткнувшись о стул и схватив со стола револьвер.

Щелчки у двери стали еще громче. Пес больше не рычал и вовсе пропал из виду. Сара, выставив вперед оружие, прошагала пресловутый коридор, не спуская прицела с двери и, аккуратно топая и прищуриваясь, направилась в комнату к Роуз. Глаза начинали привыкать к темноте.

Пес пытался достать до ручки двери. Сара подсобила ему, открыв проход и вслед за животным вошла в комнату Роуз. Пес прыгнул ей на кровать, начав пинаться и, схватив зубами одеяло, стянул его с спящей журналистки. Сара подскочила рядом, тряся Роуз за плечо.

– Что такое? – пощупав лицо Сары, присела в кровати Роуз. Девушка вновь поразилась мягкой теплоте ее ладоней.

– Там, – тихим дрожащим голосом указала пистолетом в сторону прихожей Сара. – там, у двери.

– Что у двери? – зевнула Роуз, взяв очечник с тумбочки рядом.

– Кто-то у двери. – чуть ли не паникуя, потрясла ее свободной рукой Сара. – Хотят войти внутрь.

– Кто хочет войти? – Роуз поправила очки, потерев глаза.

Ответить Сара не успела, электронный замок двери щелкнул, заскрипев. Однако, кто бы ни был за ней, открыть дверь до конца не вышло. Цепочки и замки, навешанные Роуз на дверном проеме, преградили путь нежданным ночным гостям. Этот звук подействовал на журналистку похлеще любого адреналина. Она тут же вскочила. Ее силуэт в ночном халате метнулся в сторону комнаты, увешанной материалами ее расследований.

– Что мне делать?! – стараясь не повышать тон, Сара с трудом могла контролировать себя.

– Спрячься. – Роуз вышла из-за занавеси, с щелчком вставляя обойму в свой пистолет. Лунный свет падал на ее лицо, придавая ему волшебный оттенок. Однако выражение на нем не сулило ничего сказочного.

– Куда?! – подскочила к ней Сара, схватившись за пистолет обеими руками, чтобы хоть как-то унять дрожь.

– Подальше от входа. – прошептала Роуз, уверенно сделав шаг вперед. Пес, юркнув вслед за ней, исчез в темноте.

Оставшись одна в темной комнате, Сара на цыпочках спряталась за углом, чувствуя, как ее тело дрожит. Взломщики неудачно дергали дверь, в попытках избавится от замков, но вскоре затихли, понимая, что этот гром может разбудить хозяев. Роуз прошагала мимо тихой тенью, уверенно держа прицел на небольшой щели, образовавшейся в попытке открыть входную дверь. Прижавшись к стене, она отошла на кухню, укрывшись за холодильником и присев, ни на секунду не опуская пистолета. Пес юркнул за комод, скрывшись под ним. Лишь блеск его глаз выдавал его в темноте.

Только Бастет, выпятив хвост и навострив уши, тихонько шипела в прихожей. Лили с сыном и Пинки мирно спали в своих комнатах крепким сном, который звон замков прервать явно не мог. Сара закрыла глаза, тяжело вздохнув. Пистолет в ее руках не слишком то придавал ей уверенность теперь.

В дверь резко последовал удар. Часть замков слетела, а цепочки сорвались с петель, но некоторые, с самыми крепкими засовами, остались на месте. Роуз стиснула зубы, разминая шею и поправляя очки. Бастет отскочила во мрак квартиры, зашипев напоследок.

Когда новый удар не смог снести замки, два выстрела, с тихим свистом глушителя, убрали препятствие с пути взломщиков. Пули врезались в стену напротив, с хрустом оставшись в ней. Дверь медленно отворилась, поскрипывая. Сара взглотнула тяжелый, вставший в горле комок. Сливаясь с пустой темнотой квартиры, двое людей в черных плащах прошли внутрь, затягивая глушители на оружии и медленно, почти беззвучно, переступали с ноги на ногу.

Один из них остановился, оглядываясь по сторонам. Обернувшись на напарника, он сделал какой-то жест, вероятно знак. Сара всем своим телом вжалась в стену, прижав пистолет к груди. Сердце билось о грудную клетку с частотой пулеметной очереди. На лбу и ладонях выступил пот.

Человек в плаще сделал очередной шаг, как вдруг, с диким кошачьим визгом, Бастет выскочила со шкафа, вцепившись в лицо незнакомца. Он закричал, схватившись за хвост кошки, и с диким воплем сорвав ее, ударил животное головой об шкаф и откинул. Шепот стволов простонал среди ночи и добрый десяток пуль превратил тело Бастет в решето, расплескав ее кровь и внутренности по полу.

– Какого черта?! – простонал стоящий первый, держась за исцарапанное лицо.

– Ты убил мою кошку, ублюдок! – голосом полным боли и презрения закричала Роуз, открыв огонь вслепую из-за холодильника. Первые несколько пуль попали человеку в плаще в грудь и еще две угодили в голову. Тот свалился во тьме рядом с кошачьим тельцем, однако, не расплескав и капли крови.

Второй нападавший, захлопнув дверь, прильнул к стене, прижав пистолет к груди и медленно вытащил ствол за угол, не издавая ни звука. Сара потерла свой пистолет, не решаясь выскочить и открыть огонь. Ступор страха и приток адреналина заставили ее конечности онеметь. В соседней комнате закричал Бен, явно проснувшись и послышался шорох встающей с кровати Лили.

Когда Роуз медленно начала высовываться из-за холодильника, черный плащ выпустил несколько пуль вслепую, заставив девушку тут же скрыться обратно в укрытие. Послышался звон разбитой посуды, которую повалили выстрелы. Ребенок жутко кричал в соседней комнате и Лили, взяв его в руки, вскрикнула из-за двери.

– Что там за шум? – донесся ее голос.

– Не смей выходить! – закричала Роуз сестре.

– Что? – непонимающе, сонным голосом крикнула Лили.

– Запри дверь! – закричала журналистка, но Лили, вопреки сестре медленно потянула дверь на себя.

Оружие убийцы резко дернулось в сторону входа в комнату Лили, но выскочивший из-под комода пес прыгнул на него, с диким рыком вцепившись в руку и острыми зубами разорвав ему запястные мышцы. Выронив пистолет, второй закричал, отпинываясь от собаки, но пес прыгнул на него, вгрызаясь в глотку. Кровавая струя брызнула из раны на шее. Убийца резко врезал по морде пса кулаком, вцепившись ему в челюсть и не давая смыкать ее. Собака зарычала, сильнее сжимая зубы.

Роуз выскочила из кухни и, перескочив через тело первого нападавшего, направила пистолет в голову полулежащего в борьбе с животным убийцы, выпустила две пули ему в лицо. После того, как эта вспышка озарила прихожую, в квартире не осталось ни одного звука, кроме плача испуганного Бена.

Лили щелкнула переключателем на стене, озаряя квартиру светом. Зрелище перед ее глазами, заставили девушку ошарашенно замереть, выпучив глаза и прижать стонущего ребенка лицом к груди. Сара, щурясь от бьющего в глаза света, переступив с ноги на ногу, выглянула из-за угла.

Помимо омерзительно разорванного пулями кошачьего трупа и облизывавшего кровь с морды и лап пса, на полу лежали два тела, распластавшись по линолеуму с подогревом. Сара сделала шаг вперед, выставив на них свой пистолет, понимая, что те еще могут подняться. Пули с резиновыми наконечниками лежали рядом с ними, оставив нападавших без сознания.

Роуз сделала несколько шагов назад, перегородив своим телом взгляд Лили на все это. Судя по ее глазам и трясущимся рукам, судорожно потирающим рукоять пистолета, девушка была ошарашена не меньше сестры. Лили, с непонимающим взглядом покачивая ребенка на руках, подняла взгляд на Роуз.

– Ты… – она шагнула назад. – ты убила их?

Из соседней комнаты вышла Оливия, зевая и потягиваясь, она была одета в одни только стринги и лифчик. Протерев глаза, девушка прошлась взглядом по телам перед ней и ее глаза чуть было не вылезли из орбит, а челюсть сама по себе отвисла. Опустив взгляд, она увидела, что кровь, лужицей расползающаяся из тела мертвой Бастет, уже достигла ее ноги и закричав, ринулась в свою комнату.

– Боже, – Лили выглянула в коридор вновь, прижимая ребенка к груди. – они мертвы. Они… Ты убила их!

– Это травматические патроны. – прошептала Роуз, разглядывая пистолет в своих руках. Она не оглядывалась на тела за спиной.

– Судя по тому, как неестественно вмята внутрь черепушка того парня, это их не спасло! – сорвалась на крик Лили, отступая в свою комнату. Бен закричал сильнее прежнего. Пес обнюхивал тела людей, а затем подошел к Саре, тявкнув. Девушка же, опустив пистолет, засунула его за пояс, потирая дрожащие руки. Она чувствовала себя мерзко не от зрелища перед глазами. А от того, что это зрелище уже не казалось ей настолько пугающим.

Роуз посмотрела на Сару, не опуская взгляд на пол. В ее глазах блестел потерянный огонек, они молили о поддержке. О поддержке, которую Сара оказать не могла. Она сама была в не меньшем ступоре, чем журналистка. Перешагнув через тело убийцы, девушка подошла к Роуз, потерев ее предплечье. Это все, что пришло ей в голову сейчас.

– Нам надо убираться отсюда. – прошептала Роуз, глянув на Лили.

– Что? – стиснула зубы ее сестра. – Господи, да у нас трупы в гостиной! Два чертовых тела! Какого фига?!

– Коллинз. – тяжело вздохнула Роуз, нахмурившись и вновь взглянув на пистолет. – Вот ублюдок. – ее голос дрожал. Кажется, говорить ей было трудно, но ярость внутри забирала свое.