Текст книги "Имплантация"

Ст. 99. – Во всех учебных заведениях округа по приказу ректора ежегодно составляется реестр, в котором каждый администратор, профессор, агреже, преподаватель и учитель собственноручно записывает (по соответствующим колонкам) свое имя, фамилию, возраст, место рождения, а также занимавшиеся им должности.

Руководители учебных заведений посылают копию этих реестров ректору учебного округа, который, в свою очередь, передает их канцлеру Университета. Канцлер составляет на основе этих списков сводный реестр Университета на каждый год. Сводные реестры за все годы депонируются [сдаются, отправляются] в архив Университета.

Глава XIII. – Об уставах лицеев, коллежей, частных школ, пансионов и начальных школ

Ст. 100. – Под руководством великого магистра существующие сегодня уставы лицеев и коллежей будут подвергнуты пересмотру и обсуждению на совете Университета. После пересмотра и обсуждения вышеозначенные уставы будут утверждены Советом Университета. Возможные изменения и поправки, вносимые в уставы, должны будут соответствовать положениям, следующим ниже.

Ст. 101. – В будущем, т. е. после полного завершения организации Университета, директора и надзиратели лицеев, директора и преподаватели коллежей, а также и учители вышеназванных заведений будут принуждены к безбрачию и к общежитию в стенах вышеназванных заведений.

Профессоры лицеев могут вступать в брак. Женатые профессоры будут проживать вне стен лицея. Холостые профессоры могут проживать в стенах лицея и пользоваться благами общежития членов корпорации.

Никакой профессор лицея не имеет права ни открывать пансионат, ни устраивать публичные классные занятия вне лицея. Всякий профессор имеет, однако же, право давать у себя дома частные уроки одному или двум ученикам из числа учащихся в лицее.

Ст. 102. – Никакая женщина не может ни проживать, ни находиться в стенах лицеев и коллежей.

Ст. 103. – Директора частных школ и хозяева пансионов не могут открывать вышеназванных заведений, не получив от великого магистра Университета грамоту, разрешающую им содержать вышеназванные заведения. Разрешение выдается на десять лет и может быть возобновлено. Как директора частных школ, так и хозяева пансионов будут вести свою работу в соответствии с уставами, которые им направит великий магистр после обсуждения и утверждения таковых уставов на совете Университета.

Ст. 104. – Никакая программа или объявление, сообщающие об учебных занятиях, о дисциплине, об условиях проживания в пансионе или об упражнениях учащихся, не могут быть ни опубликованы, ни преданы тиснению, не будучи предварительно представлены на обсуждение ректору и совету учебного округа. Все документы подобного рода могут быть опубликованы или преданы тиснению лишь в том случае, если они были одобрены ректором и окружным советом.

Ст. 105. – Великий магистр может закрывать частные школы и пансионы, в которых были обнаружены серьезные злоупотребления или же порядки, противные основополагающим началам Университета. Великий магистр издает приказ о закрытии частной школы или пансиона исключительно по согласованию с Советом Университета. Основаниями для такого решения должны служить: соответствующее предложение, исходящее от ректора учебного округа, мнение инспекторов и доклад окружного совета.

Ст. 106. – Великий магистр выносит на обсуждение совета Университета вопрос об уровнях образования, которые должны быть закреплены за различными родами учебных заведений. Решение этого вопроса должно споспешествовать наиболее единообразному распределению образования по всем частям Империи, а также развитию состязательности в обучении.

Ст. 107. – Университет примет меры к тому, чтобы обучение чтению, письму и основам счета в начальных школах осуществлялось отныне лишь такими учителями, просвещенность которых будет достаточна для того, чтобы легко и надежно сообщить ученикам эти необходимые для всех знания.

Ст. 108. – С этой целью при каждом учебном округе в стенах коллежей или лицеев создается один или несколько нормальных классов, предназначенных для подготовки учителей начальной школы. В этих классах будут преподаваться наиболее совершенные методы обучения чтению, письму и счету.

Ст. 109. – Монахи, преподающие в образовательных конгрегациях, получают разрешение на преподавание от великого магистра. Великий магистр поощряет их труды на ниве просвещения. Он допускает их к присяге, предписывает им особую форму одежды и осуществляет надзор за их школами.

Начальники этих конгрегаций могут быть членами Университета.

Глава XIV. – О способе обновления состава должностных лиц и профессоров Университета

§ 1. – О претендентах на преподавательские должности и о нормальной школе

Ст. 110. – В Париже учреждается пансионат нормального обучения. Этот пансионат будет принимать до трехсот молодых людей ежегодно. Воспитанники пансионата будут обучаться искусству преподавать словесность и науки.

Ст. 111. – Каждый год инспекторы будут отбирать в лицеях по итогам экзаменов и конкурсов определенное число юношей, достигших как минимум семнадцатилетнего возраста, из числа учащихся, наиболее постоянно показывавших успехи в учебе и примерное поведение и при этом проявивших наибольшие способности к административной или к преподавательской работе.

Ст. 112. – Ученики, которые будут допущены к конкурсу за право учиться в пансионате нормального обучения, должны предварительно получить разрешение у отца или опекуна на то, чтобы посвятить себя университетской службе. Они могут быть приняты в вышеназванный пансионат лишь при условии, что обязуются оставаться по меньшей мере десять лет в составе преподавательской корпорации.

Ст. 113. – Эти претенденты будут слушать лекции в Коллеж де Франс, в Политехнической школе или в Музее естественной истории, в зависимости от того рода знаний, преподаванию которого они собираются себя посвятить.

Ст. 114. Помимо этих лекций претенденты будут заниматься в стенах пансионата с репетиторами, выбранными из числа самых старших и самых умелых воспитанников пансионата. Содержанием таких занятий будет либо повторение предметов, слушаемых претендентами в вышеперечисленных специальных школах, либо же упражнения в экспериментах физики и химии, либо же упражнения в педагогическом мастерстве.

Ст. 115. – Срок пребывания проетендентов в пансионате нормального обучения не может превышать двух лет. Проживание претендентов в пансионате оплачивается Университетом; претенденты принуждаются к общежитию. Правила общежития определяются уставом, который будет вынесен великим магистром на обсуждение Совета Университета.

Ст. 116. – Пансионат нормального обучения будет находиться под непосредственным надзором одного из четырех ректоров – непременных советников, которому пансионат будет служить резиденцией. В подчинении у ректора будет состоять главный надзиратель [directeur d’études].

Ст. 117. – Количество претендентов, отбираемых каждый год в лицеях и посылаемых на учебу в парижский пансионат, будет определяться великим магистром сообразно состоянию и потребностям коллежей и лицеев.

Ст. 118. – В течение двухлетней учебы в пансионате или же в завершение этой учебы претенденты должны будут подвергнуться экзаменам на получение степени. Они будут получать степень в Париже, на факультете словесности либо же на факультете наук. После получения степени они поступают в распоряжение великого магистра, который распределит их на службу в учебные округи.

§ 2. – Об агреже

Ст. 119. – Младшие учители лицеев и преподаватели коллежей могут участвовать в конкурсе на агрегацию [т. е. на присоединение] к профессорскому составу лицеев.

Ст. 120. – Необходимые формы экзамена для конкурса на агрегацию будут определены Советом Университета.

Ст. 121. – В результате конкурса агрегацию получает некоторое число соискателей, достаточное, чтобы служить сменой профессорам лицеев. Число получивших агрегацию не может превышать одной трети от общего числа лицейских профессоров.

Ст. 122. – Агреже [т. е. агрегированные] получают жалованье, составляющее 400 франков ежегодно. Они получают это жалованье до тех пор, пока не будут назначены на должность профессора в лицее. Великий магистр распределяет агреже на службу в учебные округа: там они будут временно замещать заболевших профессоров.

Глава XV. – О заслуженных членах Университета и о пенсиях

Ст. 123. – Должностные лица Университета, находящиеся в первых пятнадцати рангах согласно ст. 29 и выслужившие тридцать лет без перерывов, могут быть провозглашены заслуженными членами Университета и получить пенсию отставника, размер которой, в зависимости от должности, будет определен советом Университета.

Ст. 124. – Пенсии заслуженных членов Университета не могут быть совмещаемы с жалованьем, получаемым за отправление какой-либо должности в Университете.

Ст. 125. – Будет учрежден дом для отставников, где заслуженные члены Университета смогут проживать на содержании Университета.

Ст. 126. – Должностные лица Университета, прежде достижения выслуги лет пораженные заболеванием или увечьем, которое препятствует дальнейшему исполнению их обязанностей, смогут без выслуги лет получить проживание и содержание в доме для отставников.

Ст. 127. – Члены старинных преподавательских корпораций, находящиеся в возрасте старше шестидесяти лет и подпадающие под случаи, указанные в предыдущих статьях, могут быть допущены к проживанию и содержанию в доме для отставников либо же получить пенсию по решению великого магистра, которому они должны предъявить свои права на получение вышеозначенных льгот.

Глава XVI. – О форме одежды

Ст. 128. – Общей для всех членов Университета формой одежды является черный мундир с пальмовой ветвью, вышитой голубым шелком на левой стороне груди.

Ст. 129. – Для чтения лекций преподаватели коллежей и профессоры [лицеев и факультетов] облачаются в мантию из черного полотна. Поверх мантии они надевают через левое плечо ленту, цвет которой меняется в зависимости от факультета, а кайма – только в зависимости от факультетской степени.

Ст. 130. – Профессоры права и медицины сохраняют свою нынешнюю форму одежды.

Глава XVII. – О доходах имперского Университета

Ст. 131. – В удельное владение имперскому Университету передаются 400 000 франков ренты, вписанные в книгу государственных долгов и принадлежащие общественному образованию.

Ст. 132. – Вся плата, вносимая за присвоение степеней на факультетах богословия, словесности и наук, передается в казну Университета.

Ст. 133. – В казну Университета отчисляется одна десятая доля доходов, получаемых факультетами права и медицины в качестве платы за экзамены и за присвоение степеней. Остальные девять десятых долей этих поступлений по-прежнему идут на погашение расходов вышеуказанных факультетов.

Ст. 134. – Во всех учебных заведениях Империи будет изыматься в пользу Университета одна двадцатая часть платы всех учащихся за обучение.

Это изъятие производится руководителем каждого учебного заведения. Вышеозначенный руководитель предоставляет по меньшей мере ежеквартально отчет казначею Университета о соответствующих отчислениях.

Ст. 135. – В случаях, когда плата учащихся за обучение смешивается с их платой за содержание в пансионе, сумма, подлежащая изъятию за каждого пансионера, определяется советом учебного округа.

Ст. 136. По предложению Совета Университета и в соответствии с формами, принятыми для уставов государственной службы, будет установлена плата за проставление печати на всех дипломах, грамотах, разрешениях и т. п., подписанных великим магистром и выдаваемых канцелярией Университета. Деньги, уплаченные за эту услугу, поступают в казну Университета.

Ст. 137. – Университету дозволяется получать пожертвования и завещательные отказы. Все подобные дарения должны быть сделаны в соответствии с формами, предписанными для уставов государственной службы.

Глава XVIII. – О расходах имперского Университета

Ст. 138. – Канцлер и казначей Университета получают каждый по 15 000 франков жалованья ежегодно; секретарь совета Университета получает 10 000 франков жалованья; непременные советники – по 10 000 франков; ординарные советники – по 6000 франков; инспекторы и ректоры – по 6000 франков. Командировочные расходы выплачиваются отдельно.

Ст. 139. – На содержание каждого факультета словесности или наук, учрежденного в округах, выделяется от 5000 до 10 000 франков ежегодно.

Ст. 140. – Для содержания трехсот претендентов нормальной школы и для выплаты жалованья профессорам оной, равно как и для прочих расходов вышеназванного заведения, будет создан ежегодный фонд в 300 000 франков.

Ст. 141. – На содержание дома для отставников и на пенсии заслуженным членам университета выделяется сумма, составляющая на первый год 100 000 франков.

На каждый из последующих годов размер этого фонда будет определяться великим магистром по согласованию с советом Университета.

Ст. 142. – Доля, которая может остаться от доходов Университета после всех вышеперечисленных выплат, используется великим магистром:

для выплаты пенсий наиболее заслуженным членам корпорации;

для выгодных вложений, имеющих целью увеличить совокупные владения Университета.

Глава XIX. – Общие положения

Ст. 143. – Имперский Университет и его великий магистр, исполняя возложенные на них Нами исключительные полномочия по общественному воспитанию и образованию на всей территории Империи, будут неустанно стремиться к совершенствованию всех родов образования и поощрять создание классических сочинений во всех областях знания; в особенности же они будут следить за тем, чтобы преподавание наук всегда соответствовало достигнутому уровню знаний и чтобы дух догматического следования какой бы то ни было системе никогда не мог воспрепятствовать развитию знания.

Ст. 144. – Мы оставляем за собой возможность особым образом признать и вознаградить выдающиеся достижения отдельных членов Университета на поприще просвещения наших народов, равно как и возможность внести изменения посредством декретов, принятых на нашем Совете, во всякое решение, статут или акт, исходящие от совета Университета, всякий раз, когда мы сочтем это нужным для блага государства.

Дано в Нашем дворце Тюильри 17 марта 1808 года.

НАПОЛЕОН

Приложение 2
Доклад Виктора Дюрюи Наполеону III о проекте ПШВИ (1868) (первый вариант)[71]71
  Текст доклада существует в двух вариантах. Первый вариант издан отдельной брошюрой in-quarto императорской типографией в июне 1868 года. Этот вариант был напечатан для обсуждения 23 июня на заседании комиссии, которую Виктор Дюрюи специально создал по этому случаю. Комиссия предложила свои поправки к тексту доклада, и отредактированный с учетом этих поправок новый, второй вариант доклада был опубликован отдельной брошюрой того же формата той же типографией в 1868 году, после 31 июля. Затем этот же второй вариант текста, как окончательный, перепечатан в «Recueil des lois et actes de l’Instruction publique» в конце 1868 года. Этот второй вариант воспроизведен и в юбилейном 100‐м выпуске «Библиотеки Школы высших исследований» в 1893 году (см. [Documents 1893]). Между первым и вторым вариантами текста существуют заметные расхождения. Здесь мы воспроизводим первый вариант, как гораздо более отчетливо выражающий принципиальные установки Виктора Дюрюи и потому более интересный. Формулировки во втором варианте доклада носят намного более обтекаемый и компромиссный характер.


[Закрыть]

ДОКЛАД ИМПЕРАТОРУ

в обоснование двух проектов декрета касательно преподавательских и исследовательских лабораторий и создания Практической школы высшего обучения

СИР,

В сфере эрудиции и наук Франция, начиная с великих критиков XVI века и прославленных естествоиспытателей века XVII, чаще давала импульс ученой Европе, нежели получала оный. На некоторых направлениях она дает его еще и сегодня. Однако совершенные за границей усилия по обновлению исторических и филологических исследований; шаги, предпринимаемые сейчас повсеместно, как в Германии, так и в Америке, как в Англии, так и в России, и имеющие целью создать, ценой больших затрат, арсеналы науки, называемые лабораториями; наконец, школы, которые образуются вокруг прославленных учителей и обеспечивают постоянство научного прогресса, – все это составляет серьезную угрозу одному из самых законных наших притязаний.

В Париже сосредоточены великолепные заведения, с которыми связаны имена Франциска I, Ришелье и Людовика XIV; у нас есть богатые библиотеки, несравненные музеи, учреждения, в лоне коих ученые обретают самое желанное из вознаграждений, тогда как бюджет, ради поощрения исследований, открывает науке кредиты, свидетельствующие, несмотря на их скромность, о решимости правительства и высших государственных корпораций по-прежнему оказывать словесности и наукам то покровительство, которое составляло славу старой Франции.

Но эти заведения, построенные в давно минувшую эпоху, уже не отвечают всем новым потребностям; наши учители слишком часто бывают лишены инструментов и аппаратов, ставших мощнейшими средствами к совершению новых открытий и к улучшению преподавания; они [учители] видят себя как бы разоруженными перед лицом своих соперников, а награды, коими распоряжаются Суверен, Институт и Управление публичного образования, могут увенчивать успешные исследования, но не могут порождать оных; если же и могут, то единственно в меру состязательности, которую они пробуждают в умах. Между тем и слава Франции, и ее интересы требуют подтолкнуть прогресс во всех отраслях высшего обучения, подобно тому, как это делается и для самого низшего образования.

Для достижения этой цели отнюдь не потребуется обрекать страну на обременительные жертвы. Ибо если Сорбонна, Музей естественной истории, Школа медицины нуждаются в давно ожидаемых расширениях, то эти постройки, расходы на которые могут быть распределены по нескольким бюджетным годам, станут лишь скоропреходящей нагрузкой для экстраординарного бюджета.

То, что Франция, начиная с эпохи Возрождения, дала словесности, наукам и искусствам, составляет капитал, коим не обладает никакая другая нация. Но отдача от этого капитала не столь велика, как мы были бы вправе надеяться. Быть может, некоторые простые административные меры, новая организация дела и кое-какие малозначительные кредиты, прибавленные к ординарному бюджету, приведут к неожиданному успеху.

Среди этих мер наиболее важными мне кажутся те, которые я имею честь представить вместе с двумя прилагаемыми проектами декретов на одобрение Вашего Величества. Я предлагаю их Императору лишь после того, как я убедился в ходе долгого и тщательного сбора сведений, что эти декреты отвечают пожеланиям самых компетентных людей.

О дидактических упражнениях на факультетах словесности и о преподавательских лабораториях на факультетах наук

Бесполезно было бы скрывать, что в отношении ученой словесности наше высшее образование обещает больше, чем дает. В этом виноваты не профессоры, а наши школьные нравы. Учители обращаются к публике, которая может меняться на каждой лекции и которая, придя на один час, чтобы послушать искусного оратора, не приняла бы сухости чисто дидактических упражнений. В силу этого преподаватели озабочены тем, чтобы придать своим лекциям как можно более совершенную форму. Время, которое они тратят на эту работу, никак нельзя счесть потерянным; эти лекции, изящные, остроумные, порой красноречивые и нередко даже встречаемые аплодисментами (с этим последним обыкновением я бы расстался без сожалений), повышают уровень общего образования и поддерживают вкус к кропотливым и трудным занятиям, что особенно ценно в эпоху господства литературных импровизаций. Уже одно это представляет собой значительную услугу, оказываемую стране. Пусть же наши факультеты продолжают привлекать в свои стены многочисленных слушателей, но дадим же им вместе с тем возможность удержать подле кафедр и выпестовать подлинных учеников. Когда образование будет обращено к этим последним, оно изменит свой характер: в самом деле, ученик, в отличие от случайного слушателя, ждет от занятий не удовольствия или волнения, но обучения. К ученикам учитель может прийти без лекции, тщательно составленной по правилам риторики; ему достаточно будет принести свои знания, которые он постарается передать ученикам в ходе дружеских и плодотворных бесед. Когда наши профессоры обретут, подобно профессорам немецких университетов, настоящих учеников, одновременно сохраняя драгоценные качества нашего национального духа и не отрекаясь от своего умения говорить, которое неотделимо от умения мыслить, они станут посвящать больше времени изысканиям в сферах литературной и исторической эрудиции, столь почитаемым по ту сторону Рейна и находящимся сегодня у нас в слишком большом небрежении.

Правительство, получив от Законодательного корпуса, начиная с 1869 года, прибавку к содержанию членов системы высшего образования, может попросить этих последних добавить к лекциям, предназначенным для широкой аудитории, некое дидактическое обучение, предназначенное для узкого круга лиц. Несколько факультетов уже вступило на этот путь: необходимо двигаться по нему дальше. Ученики для этих новых курсов будут поставляться в первую очередь Средними нормальными школами[72]72
  Декрет от 11 января 1868 г. и циркуляр от 25 марта 1868 г. [Примеч. В. Дюрюи].


[Закрыть], которые создаются в настоящее время при провинциальных факультетах. К этому первоначальному ядру, несомненно, присоединятся некоторые студенты, желающие продолжать успешную учебу, начатую в лицее, а также и все те, кто ощущает в себе сильное влечение к науке. Эта прилежная аудитория, возможно, не будет значительна, особенно поначалу; но для строгого образования десять учеников, работающих с профессором, полезнее, чем сотня слушателей, которые случайно приходят и затем уходят.

Все сказанное выше о словесности еще более применимо к преподаванию наук. При обучении наукам необходимо в большей мере упражнять наших студентов в практических приемах, присущих тому или иному роду исследований, ибо каждая наука, за исключением математического анализа, имеет свои собственные необходимые процедуры.

Устные лекции, произносимые людьми талантливыми перед широкой аудиторией, столь же важны в сфере наук, как и в сфере словесности; но одних лекций никогда не хватит, чтобы подготовить физика, химика или натуралиста, поскольку слово здесь составляет порой даже не половину образования, а и того менее; весьма часто наилучшая лекция самого искусного профессора будет стоить меньше, чем опыт, осуществленный самим слушателем; наконец, в огромном множестве случаев необходимо, чтобы глаза видели, а руки осязали.

Бесспорно, что наука представляет собой совокупность доктрин, знание о коих может быть получено и в лекционном зале; однако вместе с тем наука есть известный инструмент, который надобно определенным образом употреблять; а чтобы уметь его употреблять, недостаточно знать о нем понаслышке: требуется упражняться в применении сего инструмента к делу.

В тех заведениях, где учеба прямо ведет к получению некоей профессии, например на факультетах медицины и в высших фармацевтических школах, практические упражнения, как то вскрытия и препарирования, химические анализы, клинические манипуляции и проч., составляют важнейшую часть нормального курса учебных занятий. Сколько бы учеников ни посещало эти заведения, всем им государство должно предоставлять вышеуказанные учебные возможности. Иначе обстоит дело на наших факультетах наук и в наших крупных научных учебных заведениях. Любая из наших кафедр химии, физики или естественной истории обладает преподавательской лабораторией, где подготовляются опыты, требующиеся для лекции того или иного профессора; увеличение кредита, полученное от законодателей в бюджете на 1869 год, позволит увеличить число этих лабораторий и снабдить их необходимой аппаратурой; однако сегодня эти лаборатории закрыты для студентов: между тем необходимо сделать их открытыми. Разумеется, они будут открыты не для трехсот или четырехсот слушателей, которые приходят на тот или иной курс по большей части лишь затем, чтобы послушать лектора, но для тех студентов, которые записались ради получения лицензии, или же для тех, которые в результате экзамена, сданного перед комиссией, о коей подробнее говорится ниже, будут допущены на правах кандидатов в Практическую школу высшего обучения.

Об исследовательских лабораториях

Устроенные вышеозначенным образом преподавательские лаборатории станут рассадником, где смогут находить себе помощников руководители исследовательских лабораторий, учредить которые я предлагаю Вашему Величеству.

Ученому требуется не только место для работы и не только аппараты, являющиеся необходимыми орудиями его труда; ему еще нужны и помощники, которые ассистируют ему в его разысканиях.

Таким образом, настоящая научная лаборатория состоит из двух элементов:

Наисовершеннейшие инструменты и аппараты;

Наиумнейшие помощники.

Чтобы получить первое, нужны деньги: это и есть предмет декрета о лабораториях преподавательских и исследовательских; этот замысел правительства теперь поддержан и Законодательным корпусом, одобрившим необходимые кредиты на 1868 и 1869 годы. Чтобы получить вторых, нужна хорошая организация дела.

Установленная на вышеозначенных основаниях исследовательская лаборатория будет полезна не одному лишь учителю; в еще большей степени она будет полезна ученикам, и, следовательно, она станет обеспечивать будущий прогресс науки. Тогда мы увидим, как студенты, уже снабженные обширными теоретическими познаниями, уже приобщенные в преподавательских лабораториях к элементарному обращению с инструментами, к простейшим манипуляциям и к упражнениям, которые я назову классическими, группируются в небольшом числе вокруг выдающегося учителя, вдохновляются его примером, упражняются под его надзором в искусстве наблюдать и в методах экспериментирования. Став причастными к исследованиям учителя, они не упустят ни одной его мысли, они станут помогать ему дойти до самого конца в его открытиях и, возможно, начнут делать открытия вместе с ним. Так уже случилось в трех или четырех исследовательских лабораториях, которыми мы располагаем. Именно благодаря заведениям такого рода Германия смогла достичь того широкого развития экспериментальных наук, которое мы наблюдаем с беспокойной симпатией.

Часто один и тот же ученый будет одновременно и профессором в преподавательской лаборатории, и руководителем исследовательской лаборатории, причем обе эти лаборатории смогут сосуществовать в одном и том же помещении. В подобном смешении мы видим лишь выгоду для науки и экономию помещений.

Голосуя за новый кредит для исследовательских лабораторий, Государственный Совет попросил, чтобы эти лаборатории, расходы которых будут идти за государственный счет, получили свой особый устав; этому желанию отвечает проект декрета, предоставляемый на утверждение Вашего Величества.

Уважаемые лица, непременные секретари Академии наук, руководители наших крупных научных заведений и профессоры высшего образования составят совет, который будет сообщать министру о ходе создания и развития этих лабораторий, об ученых, которым надлежит поручить руководство лабораториями, о ресурсах, которые надлежит предоставить им в распоряжение.

Никто не собирается требовать отмены закона о совместительстве по отношению к Университету; но Государственный Совет благосклонно воспринял мысль о разделении кафедр и должностей, с тем, чтобы обеспечить достаточное вознаграждение тем нашим ученым, которые решат посвятить все силы своего разума одному лишь преподаванию. Создание исследовательских лабораторий позволит ступить на этот путь посредством назначений особого вознаграждения тем ученым, которые возглавят оные лаборатории и вследствие этого станут отдавать своей новой службе больше времени, чем они отдают своим лекциям.

Важнейшим условием деятельности этих лабораторий станет для ученых, которые их возглавят, полная свобода руководства лабораторной работой и занятиями учеников. Их работа будет идти вне всяких официальных программ, в том направлении, которое они будут считать наиболее полезным для науки.

Два вида лабораторий, о которых шла речь выше, будут отвечать двум совершенно различным общественным потребностям: потребности в распространении наук и потребности в прогрессе наук. В отношении же студентов эти два вида заведений будут отвечать совершенно различным способностям и наклонностям, ибо одним доступен лишь ум понимающий, позволяющий схватывать и усваивать преподаваемые знания, тогда как другие, вдохновляемые умом ищущим и изобретающим, возможно, станут продвигать вперед науку, если в их распоряжение будут предоставлены инструменты, необходимые для научных исследований.

О практической школе высших исследований

Создавая исследовательские лаборатории, правительство дает нашим ученым возможности для дальнейшего развития их работ и обогащения науки новыми открытиями. По отношению к настоящему времени правительство делает тем самым все, что только может быть сейчас сделано, для поощрения прогресса науки. Остается обеспечить науке будущее, заранее озаботившись подготовкой учеников, которые придут на смену нынешним учителям.

Молодой человек, ощущающий в себе тайное пламя, из которого, быть может, возгорится гений; тот, кто уже получил законченное общее образование, или тот, чей ум противится общему образованию; тот, кого совсем не привлекает перспектива прибыльной карьеры, или тот, кого неудержимо тянет выйти за рамки уже освоенной профессии и прикоснуться к сфере чистой науки, – все они не находят в наших научных заведениях полного арсенала средств, необходимых для быстрого и надежного доступа в сферу, к которой их влечет призвание.

В Коллеж де Франс, в Музее [естественной истории], в Сорбонне, в Школе медицины они найдут выдающихся учителей, которых можно слушать; в наших публичных библиотеках они найдут книги, над которыми можно размышлять; в наших коллекциях они найдут экспонаты, которые можно изучать. Но слишком часто эти люди остаются лишены точных указаний, подробных советов, прямой поддержки; сведения, полученные из книг или от учителей, остаются отвлеченными: эти люди не могут проверить их на опыте, не могут оплодотворить их собственными наблюдениями и испытаниями. Тогда им приходится признать, что ученый формируется не только в аудиториях, куда публика приходит послушать лекцию, но и в лабораториях, куда вход им сейчас закрыт, и среди книг, рукописей, коллекций, где знатоки должны были бы им объяснить, как искать и находить истину, которая не лежит на поверхности, но таится в глубине.

Среди этих слушателей, посещающих лекции и видящих науку только издали, есть, безусловно, и такие, которых сама оторванность от научной среды заставляет удвоить энергию и которые одной только силой воли возмещают все пробелы в своем формировании. Но таких мало. А сколько тех, кто остановился на полпути, будучи обескуражены препятствиями! И даже тем, кто смог победить трудности, сколько усилий и времени пришлось потратить зря!

Умелым и преданным науке учителям удается иногда обнаружить эти упорные натуры, устремленные к своему призванию, и поощрить их. Так, мы имеем на протяжении последних тридцати лет школу химии, которая позволила французской химии взойти на столь высокое место в ученом мире. Если мы заведем подобные школы и для других наук, получим такие же результаты.

Именно такую цель ставит перед собой второй проект декрета. Этим декретом предлагается учредить при наших высших учебных заведениях особые школы, совокупность которых будет составлять Практическую школу высших исследований.