Текст книги "Коллекция заблуждений. Люди. Том первый"

Иван Сусанин

Согласно традиционной версии костромской крестьянин Иван Осипович Сусанин зимой 1613 года пожертвовал своей жизнью ради спасения царя Михаила Романова. Якобы он завел отряд польских интервентов в непроходимое лесное болото, за что был замучен поляками.

Вот, что можно прочесть об этом в Большой Советской Энциклопедии: «Сусанин Иван (умер 1613), герой освободительной борьбы русского народа против польских интервентов в начале 17 в. Крестьянин с. Деревеньки, близ с. Домнино Костромского уезда. Зимой 1612—13 С. был взят в качестве проводника отрядом польской шляхты до с. Домнино – вотчины Романовых, где находился избранный на престол царь Михаил Федорович. С. намеренно завёл отряд в непроходимый болотистый лес, за что был замучен. Память о С. сохранилась в устных народных сказаниях и преданиях. Его подвиг отражён в художественной литературе и в опере М. И. Глинки «Иван Сусанин». В Костроме установлен памятник С.» Памятник, о котором идет речь был поставлен спустя полвека после того, как в революционном угаре в 1918 году был разрушен «идеологически не выдержанный» памятник, стоявший на том же месте раньше. «Идеологическая невыдержанность» предыдущего памятника заключалась в том, что на высокой колонне находился бюст царя Михаила Федоровича, а возле нее на коленях стоял молящийся Сусанин. «Современный» Сусанин уже не молится, а просто стоит в позе Ленина, да и царя рядом уже нет.

А вот то же самое только в художественном оформлении (отрывок из романа Петра Полевого «Избранник Божий»):

«…Сусанин спустил ноги с печи, откинул полушубок и глянул прямо и спокойно на незваных гостей.

– Чего вам надо? – спросил он их сурово.

– Чья то деревня? – спросил пан Клуня.

– Бояр Романовых вотчина.

– Домнино?

– Нет, не Домнино, а Деревищи.

Паны переглянулись в недоумении.

– Але же брешешь, пся кровь! То Домнино! – топнув ногою, крикнул пан Клуня.

– Но коли ты лучше меня знаешь, так чего же и спрашиваешь? – спокойно возразил Сусанин. Паны перекинулись несколькими польскими словами; между тем Сусанин не спускал с них своих умных и острых глаз.

– А где же Домнино? Чи еще далеко? – спросил усатый пан.

«Далось им Домнино, проклятым, – соображал тем временем Сусанин. – Видно, недоброе задумали».

– Далеко ли до Домнина? Слышишь ли, каналья?! – нетерпеливо крикнул пан Клуня, топая ногою.

– До Домнина отсюда еще верст двадцать будет, коли этою дорогою идти! – прехладнокровно отвечал Сусанин, почесывая в затылке.

– А есть ли другая дорога? – вступил опять пан Кобержицкий.

– Как же не быть, есть… Только той дороги вам не найти.

– А ты ту дорогу знаешь? – допрашивал пан Клуня.

– Как мне ее не знать? Вестимо, знаю! Мы и всегда в Домнино по той дороге ездим и ходим. Той дорогой и всего-то будет пять, либо шесть верст.

– Одевайся и показывай дорогу! – крикнул нетерпеливый поляк.

Сусанин стоял как вкопанный и молчал, не спуская глаз с Клуни. Тут уж и Кобержицкий не выдержал: выхватил пистоль из-за пояса и приставил в упор к груди Сусанина.

– Ну, что ж! – проговорил Сусанин. – Убей, коли любо! Кроме меня, никто здесь не знает этой дороги… Во всей деревне одни старухи да грудные дети… Кобержицкий опустил пистолет и отошел на два шага от Сусанина вместе с Клуней.

– Ничего с этой скотиной не поделаешь, – сказал он по-польски товарищу. – Надо попробовать его со стороны денег… Нельзя ли подкупить…

– Слушай, ты, – сказал Сусанину Клуня полушутя-полусерьезно. – Ты в наших руках!.. Нас тутэй полсотни. Не покажешь дороги, мы тебя забьем, и всех забьем, а фольварек ваш запалим… – Что ж! Ваша воля.

– А ежели покажешь, то вот погляди, цо у меня в нишени, – и он вынул из кармана горсть серебряной мелкой монеты, среди которой сверкали два золотых червонца.

– Вот это другое дело! – заговорил Сусанин, притворно улыбаясь. А у самого в голове уже созрел весь план действий, и одна только мысль тревожила его: удастся ли ему хоть на мгновение увернуться от проклятых панов, чтобы шепнуть заветное словечко Васе.

Он метнулся к печи, осторожно вынул из нее ухватом два горшка и, поставив на стол, стал кланяться панам. Запах горячих щей и каши магически подействовал на обоих вожаков шайки, порядочно прозябших и проголодавшихся с утра. Они не заставили себя долго просить и, присев к столу, тотчас принялись усердно за щи и за кусок хлеба, которые им отсадил Сусанин от каравая.

– Ах, батюшки! – спохватился вдруг Сусанин. – Кашу-то вам подал, а маслице-то конопляное в чулане! – и повернул от стола к дверям в сени.

– Куда! Куда ты, – спохватился пан Кобержицкий, вскакивая из-за стола. Но пан Клуня удержал его за рукав, шепнув ему по-польски:

– Не бойся, не уйдет! Все входы и выходы заняты нашими молодцами. И дом весь мы осмотрели: он здесь один, куда ж ему уйти. А кашу есть без масла не годится.

Пан Кобержицкий успокоился, а Сусанин вышел в сени и, чуть только притворил за собою дверь, как бросился в чулан, нагнулся к кадке с крошевом и шепнул:

– Здесь ты?

– Здесь, дедушка! – отвечал Вася шепотом.

– Сейчас я уведу злодеев… И как уйдем, так становись на лыжи и в Домнино беги! Скажи боярыне, чтобы немедля укрылась с сыном в Кострому.. Чтоб часу дома не оставалась!.. Понял?

– Все понял, дедушка.

– А этих я в трущобу лесную заведу – не скоро оттуда вылезут.

И он, по-прежнему с веселым видом, вернулся в избу, бережно неся в руках горлач со свежим конопляным маслом.

– Вот с этим маслицем кашица-то сама в рот полезет! – проговорил он, посмеиваясь.

Паны насытились и встали из-за стола. И в то время, когда паны направились к дверям, Сусанин обернулся к иконам и осенил себя широким крестом… Во взоре его, устремленном на божницу, горела непоколебимая решимость: он твердо знал, куда идет, что делает, – знал, что не вернется более под свой родимый кров…»

Но, пожалуй, пора переходить от художественного вымысла к исторической правде. А она, как обычно, не столь романтична.

Начнем с того, что в то время царем Михаил Романов еще не был. Свое согласие Великому Земскому Собору короноваться на Царский престол он дал 14 марта 1613 года, а Сусанин свой подвиг совершил согласно официальной версии зимой 1613 года.

Что же касается самого Ивана Сусанина, то некоторые исследователи даже сомневались в том, что таковой человек существовал на самом деле. Большинство же историков склонны считать, что Иван Сусанин вполне реальный исторический персонаж. Подтверждением этого служит грамота, выданная Михаилом Федоровичем зятю Ивана Сусанина Богдану Собянину с потомством его на освобождение от всех податей: «Как мы, великий государь, царь и великий князь Михаил Федорович всея Руси, в прошлом году были на Костроме, и в те годы приходили в Костромскнй уезд польские и литовские люди, а тестя его, Богдашкова, Ивана Сусанина литовские люди изымали, и его пытали великими немерными муками, а пытали у него, где в те поры мы, великий государь, царь и великий князь Михаил Федорович всея Руси были, и он, Иван, ведая про нас, великого государя, где мы в те поры были, терпя от тех польских и литовских людей немерные пытки, про нас, великого государя, тем польским и литовским людям, где мы в те поры были, не сказал, и польские и литовские люди замучили его до смерти…»

И все было бы замечательно, да только вот в польских архивах нет никаких подтверждений тому, что хоть какая-то воинская часть пропала без вести в районе Костромы. Более того, нет каких-либо данных о том, что в то время поляки вообще там бывали.

Да и Михаила Романова спасать не было никакой необходимости, в то время, когда его якобы искали поляки, будущий царь вместе с матерью находился в хорошо укрепленном Ипатьевском монастыре близ Костромы под охраной сильного отряда дворянской конницы. Да и в самой Костроме войска было не мало. Чтобы хоть как-то покушаться на жизнь царя нужно было иметь приличную армию, которой поблизости не было и в помине.

Другое дело, что вооруженных разбойничьих шаек самого разного толка в округе шаталось изрядное количество. Но, естественно, царю никакой угрозы они не представляли. А вот крестьянин Иван Сусанин очень даже мог быть жертвой этих разбойников. Так, по мнению С. М. Соловьева (кстати, именно он после кропотливого изучения архивов доказал, что

никаких регулярных польских войск зимой 1613 года около Костромы не было), Сусанина замучили «не поляки и не литовцы, а казаки или вообще свои русские разбойники». А Н. И. Костомаров, тщательно изучивший легенду о Сусанине писал: «В истории Сусанина достоверно только то, что этот крестьянин был одной из бесчисленных жертв, погибших от разбойников, бродивших по России в Смутное время; действительно ли он погиб за то, что не хотел сказать, где находится новоизбранный царь Михаил Федорович, – остается под сомнением…»

Возможно, поводом для возникновения легенды о подвиге Сусанина, послужила реальная история, о которой упоминает в своих воспоминаниях польский офицер Маскевич. Он пишет, что в марте 1612 года польский продовольственный обоз заблудился в районе нынешнего Волоколамска. По той причине, что пробиться к занятой поляками Москве отряд не смог, поляки решили вернуться к своим. Но не тут то было. Нанятый в качестве проводника русский крестьянин увел поляков в прямо противоположную сторону. Как это не печально, но обман был раскрыт и отважный герой был убит интервентами. Как его звали неизвестно. Но, похоже, этот эпизод русско-польского противостояния и был взят за основу поздними русскими литераторами и историками, перенесшими действие драмы под Кострому. Официальной же всем нам хорошо известная версия стала примерно в двадцатых годах девятнадцатого века.

А как же грамота пожалованная зятю Сусанина царем Михаилом Романовым? Вот, что пишет об этом автор книги «Россия, которой не было» Александр Бушков: «О том, что налетчики «пытали Сусанина о царе» известно от одного-единственного источника – Богдана Собинина…

Скорее всего, через несколько лет после смерти убитого разбойниками тестя хитромудрый Богдан Собинин сообразил, как обернуть столь тяжелую утрату к своей выгоде, и обратился к известной своим добрым сердцем матери царя Марфе Ивановне. Старушка, не вдаваясь в детали, растрогалась и упросила сына освободить от податей родственников Сусанина. Подобных примеров ее доброты в истории немало. В жалованной грамоте царя так и говорится: «…по нашему царскому милосердию и по совету и прошению матери нашей, государыни великой старицы инокини Марфы Ивановны». Известно, что царь выдал множество таких грамот с формулировкой, ставшей прямо-таки классической. «Во внимание к разорениям, понесенным в Смутное время». Кто в 1619 году проводил бы тщательное расследование? Хитрец Богдашка преподнес добросердечной инокине убедительно сочиненную сказочку, а венценосный ее сын по доброте душевной подмахнул жалованную грамоту…»

Стоит отметить, что наши соотечественники даже не считая былинного Сусанина не раз использовали стратагему (стратагема – сознательное введение противника в заблуждение) «Сманить тигра с горы на равнину». Так, в мае 1648 года когда Богдан Хмельницкий преследовал польское войско Потоцкого и Калиновского, украинский крестьянин Микита Галаган согласился вывести отступавших поляков, завел их в чащобы к месту засады казаков, за что и поплатился жизнью. В 1701 году помор Иван Седунов посадил на мель перед пушками Архангельской крепости корабли шведской эскадры. За этот подвиг указом Петра Первого ему было пожаловано звание «Первого лоцмана». В 1812 году житель Смоленской губернии Семен Шелаев в лютый мороз завел в лес большой отряд армии Наполеона, откуда многим французам не суждено уже было выйти. В 1919 году житель Алтая Федор Гуляев завел в болото колчаковцев. Оставшегося живым и невредимым Федора принимал в Кремле сам товарищ Ленин, а вместо ордена ему дали новую почетную фамилию – Гуляев-Сусанин. В 1942 году двенадцатилетний Коля Молчанов в лесах Брянщины завел в болото немецкий обоз, после чего вернулся в родное село. Всего же по данным собранным сотрудника музея Ивана Сусанина за четыре века, прошедших с 1613 года 58 человек в той или иной мере повторили мифический подвиг Сусанина.

Историческая справка.

Михаил Федорович Романов. Родился 12 декабря 1596 года в Москве. Первый русский царь из династии Романовых. Скончался 13 июля 1645 года.

Улыбнитесь

Небольшая деревенька возле леса. Немецкий офицер спрашивает маленького мальчика:

– Сколько тебе лет, мальчик?

– Семь.

– А ты знаешь, где прячутся партизаны?

– Знаю.

– А конфетку хочешь? – достает из широких штанин большую и сладкую конфету.

– Хочу.

– Держи. Отведешь нас к партизанам, получишь еще много таких конфет. Согласен?

– Согласен.

– Молодец. Хороший мальчик. – гладит по голове. – А как тебя зовут, мальчик?

– Ваня.

– А фамилия?

– Сусанин.

– Отдай конфетку, гаденыш…

Покахонтас

Дошедшие до нас исторические данные, несмотря на то, что они довольно скудны, тем не менее, показывают, что реальная история индейской девушки имеет мало общего с диснеевским мультфильмом «Покахонтас». Замуж за бравого капитана Джона Смита она не выходила по той простой причине, что стала женой фермера и чиновника Джона Ролфа (первого экспортера виргинского табака).

Но может романтическая история между дочерью индейского вождя и джеймстаунским капитаном все же имела место быть? Тем более, что сам Смит писал в своих воспоминаниях, что когда его схватили индейцы и уложили на два плоских камняч, угрожающе размахивая дубинками, Покахонтас обхватила его голову «рискуя, что мозги вышибут из нее вместо меня». Однако многие историки сомневаются в реальности этой истории, изложенной через 16 лет после описываемых событий. Другие же считают, что индейцы вполне могли сподобиться и на инсценировку, чтобы добиться смягчения отношений с белыми. Точно можно сказать одно Покахонтас была кем-то наподобие связной между колонистами и индейцами и приносила белым на обмен меха, украшения, томагавки. Но, что касается ее романтических отношений со Смитом, то, скорее всего, это выдумка. Он покинул Америку, когда девочке исполнилось только четырнадцать лет.

Покахонтас же была взята англичанами в заложники, благодаря чему и познакомилась с Джоном Ролфом. Тот на брак с индейской принцессой решился не сразу, но любовь, в конце концов, пересилила религиозные предрассудки. О том, испытывала ли Покахонтос к нему ответные чувства сказать трудно, возможно, что замуж она вышла по принуждению. Правда, существует письмо Ролфа президенту колонии, в котором он просит разрешения на брак к Ребеккой. Но там говорится именно о его возвышенных чувствах, что, вряд ли является доказательством того, что девушка отвечала ему взаимностью. Как бы там ни было, свадьба привела к долгожданному миру между колонистами и аборигенами. Так и хочется написать и жили они долго и счастливо, да вот, беда, жили они вместе, увы, не долго. Ребекка (а так была окрещена Покахонтас) родила Джону сына, затем семья отправилась в Англию, где дождь вождя скончалась от пневмонии или туберкулеза в 1617 году двадцати двух лет от роду.

Сирано де Бержерак

Это широко распространенное мнение не соответствует действительности. Эркюль Савинье появился на свет в Париже на улице Дюссю. Согласно одних источников его отец Абель Сирано был интендантом герцога Шевреза (или его шталмейстером), другие же утверждают, что родитель будущего фантаста, философа и фехтовальщика был одним из мелких адвокатов парижского суда. В 1626 году, когда Эркюлю было семь лет, Абель Сирано приобрел небольшое поместье Бержерак (кстати, точно также назывался и город в Гаскони, скорее всего, отсюда и путаница), располагавшееся в области Шеврез у Версаля под Парижем.

Историческая справка.

СИРАНО ДЕ БЕРЖЕРАК, САВИНЬЕН. Родился 6 марта 1619 года в Париже. Французский поэт, драматург, воин. Скончался в Саннуа 28 июля 1655 года.

Цитата на полях

Легенда о гасконском происхождении была усилена вступлением молодого Сирано в королевскую гвардию, где служили и гасконские дворяне. Однако не только они. Гвардия состояла исключительно из гасконских кадетов только во времена Генриха IV, когда король, сам будучи гасконцем, после вступления на трон в 1589 году окружил себя стражей, состоящей из земляков, надеясь таким образом избегнет покушения (эта надежда не оправдала себя, он был убит монахом-фанатиком). Эта старая гвардия помнила о своих сыновьях и помогала им вступить в элитные войска, в которых служили их отцы, так что и во времена Сирано там было много гасконцев.

Людвиг Соучек «Энциклопедия всеобщих заблуждений»

Улыбнитесь

Встречает как-то на улице Д'Артаньян де Бержерака и говорит ему:

– Сударь, я хочу предупредить Вас, что за углом этого дома Вас ждёт 50 человек, которые хотят убить Вас.

– Благодарю Вас сударь, но у Нельской башни их было ровно сто.

Если он и был дворянином, то это его дворянство было не совсем законным и все благодаря предприимчивому родителю. Купив поместье Абель Сирано заодно присвоил себе и дворянскую приставку «де», герб и титул. За это самоуправство, правда, ему пришлось уплатить штраф, но зато впоследствии его дворянство молча терпели.

Улыбнитесь

Кардинал Ришелье спросил де Бержерака:

– Скажите сударь, сколько звёзд на небе?

– Столько же, сколько на моём счету дуэлей, Ваше Высокопреосвященство!

Настоящее имя Роксаны из знаменитой пьесы Эдмона Ростана было Магдалена Робино. Да и романтическое чувство Сирано к ней в пьесе изрядно преувеличено. Историки сообщают, что сексуальная ориентация Сирано была отнюдь не традиционная и его любовные приключения были иного рода.

Улыбнитесь

Один пьяный спросил у де Бержерака:

– Скажите сударь, сколько времени нужно человеку для того, чтобы долететь до Луны?

– Столько же, сколько тебе для того, чтобы выпить бочонок вина.

Шарль Перро

Шарль Перро нам известен в основном как сказочник. Но не следует думать, что сфера его творческих интересов ограничивалась одними лишь сказками. Он был еще и вполне состоявшимся писателем, поэтом и критиком, членом Французской Академии.

Историческая справка.

ПЕРРО, ШАРЛЬ. Родился 12 января 1628 года в Париже. Французский писатель. Умер в Париже 16 мая 1703 года.

Степан Разин

Университетов, конечно, Степан не кончал, это правда. Но по поводу его необразованности все же можно поспорить. Как свидетельствует современник – секретарь шведского посольства в Персии Кемпфера, Разин помимо русского владел еще семью языками: татарским, калмыцким, персидским, турецким, украинским, и предположительно, польским и литовским языками.

Что же касается дикости, то и тут все на так однозначно. Более-менее достоверные сведения о личности Степана Разина можно почерпнуть из записок иностранцев очевидцев восстания – Фабрициуса, Стрейса, Бутлера. Они действительно отмечают, что характерной чертой Разина была неуравновешенность. Голландский парусный мастер Ян Стрейс в своих воспоминаниях пишет (книга «Три достопамятных… путешествия», издана в Амстердаме в 1677 году), что когда кто-либо не сразу выполнял его приказ " … то этот изверг впадал в такую ярость, что, казалось, он одержим. Он срывал шапку с головы, бросал ее наземь, топтал ногами, выхватывал из-за пояса саблю, швырял ее к ногам окружающих и вопил во все горло: «Не буду больше вашим атаманом, ищите себе другого…» Непонятно, правда, что в этом криминального?

В то же время другой автор (письмо с корабля «Орел) отмечает: «Стенька, когда бывает пьян, большой тиран и за короткий срок в таком виде лишил жизни трех или четырех человек. Когда он напивался… то по малейшему поводу приказывал рубить головы в его присутствии и даже сам прикладывал к тому свои жаждущие крови руки, но такое несчастье постигало только начальников».

Стоит отметить и то, что иностранные авторы отмечают всемерное стремление вожака казаков обуздать дикий хаос восстания. И надо сказать, что во многом ему это удавалось.

Историческая справка.

Разин Степан Тимофеевич. Родился около 1630 года в станице Зимовейская-на-Дону. Казачий атаман, предводитель восставших в Крестьянской войне 1670—1671. Казнен в Москве 6 июля 1671 года на Красной площади.

Цитата на полях

 
Хорошо на Руси я попраздновал,
Погулял, и поел, и попил,
А за все, что творил неуказного,
Лютой смертью своей заплатил.
Принимали нас с честью и с ласкою,
Выходили хлеб-солью встречать,
Как в священных цепях да с опаскою
Привезли на Москву показать.
Уж по-царски уважили пыткою,
Разымали мне каждый сустав,
Да крестили смолой меня жидкою,
У семи хоронили застав…
 

М. Волошин. «Стенькин суд».