Текст книги "Банкир"

Влад хранил молчание, внимательно и сочувственно разглядывая Грозовых.

Выдержав многозначительную паузу, тот добавил:

– Много рассчитываете обнаружить? Мы что-то не слышали о солидных месторождениях в Индии. В принципе можно было бы рассмотреть возможность участия в проекте, но только в качестве соинвестора. Для этого необходимо предварительно изучить всю документацию. Вслепую вкладываться не будем.

– Данные по объемам вероятных запасов мы предоставить не можем. Будем вести пока пробное бурение, – ответил Влад, давая понять, что раскрывать все карты, тем более на этом этапе переговоров, он не намерен. – Речь идет именно о производстве, за которое мы готовы платить реальные деньги.

– Деньги нас не интересуют. Только активы, – парировал Иван Петрович.

– Проект отвечает государственным интересам. Согласован на правительственном уровне и в случае вашего согласия мы можем рассчитывать на поддержку, – оптимистично добавил Влад.

Грозовых посмотрел на Влада с откровенной иронией. В его взгляде читалось: «Может, не надо мне лапшу на уши вешать? Мы – и есть государство, нам и решать, какие они, государственные интересы».

Правда, вслух Иван Петрович произнес слова менее крамольные и более конкретные.

– Так-то так, – заметил он, задумчиво приглаживая волосы, – но принять решение мы сможем после того, как рассмотрим и проверим всю документацию о возможных запасах. Положительное решение может означать только одно – создание совместного предприятия с равными долями – 50 на 50. Если этот вариант вас устраивает, то подумайте, и мы можем продолжить переговоры, понимая, что мощностей катастрофически не хватает и вхождение в планы компании теоретически возможно, если проект действительно значимый.

Влад обещал подумать и сердечно попрощался, одарив Ивана Петровича многозначительной широкой улыбкой.

В автомашине, застрявшей в пробке на набережной, рассматривая золоченые купола кремлевских соборов, Влад подумал: «Ну, вот и послали тебя с государственными интересами, проектами и прочим. Не интересно им, видите ли! Создать компанию 50 на 50 с государственной структурой, с ее мощнейшим административным ресурсом – все равно, что сразу отдать контроль над бизнесом. Так бы и сказали – отдавай все 100 процентов или уходи. Зачем лукавить?»

Над пробкой поднимался пар, смешанный с выхлопными газами. Город явно переживал техногенную катастрофу, заставляя людей каждый день часами томиться в железных коробках, насыщая легкие свинцом и прочими металлами, тонны которых зависали в неподвижном воздухе.

«Вы приняли это слишком близко к сердцу», – вспомнил Влад заветную фразу и невольно улыбнулся.

Эти слова произнес в одной из западно-европейских стран Стефан – видный журналист, ныне покойный. Он начал сотрудничать с советской разведкой еще в годы Второй мировой войны. В дальнейшем неоднократно отказывался от сотрудничества, резко рвал связи, потом опять возобновлял встречи. Будучи человеком творческим, постоянно пребывал в сомнениях и метаниях, но неизменно возвращался к занятию, которое с молодости стало главным содержанием его жизни.

Встреча проходила вечером, в тихом кафе. Приняв положенную партию информации, Влад перешел к неформальной части беседы. Впрочем, неформальной она была только по форме. В реальности любая деталь имела жизненно важное значение.

– Ну, а в целом как дела? Все идет хорошо? – поинтересовался Влад.

– Не совсем. – Пьер тяжело вздохнул. – Последнее время житья не дает одна фашистская газетенка. Замучила своими обвинениями.

Через несколько дней местные газеты пестрели заголовками и кошмарными фотографиями. Кто-то бросил гранату в окно упомянутой Стефаном газеты и разнес там все к чертовой матери.

Влад практически не обратил на это внимания. Мало ли врагов у фашиствующих шизоидов! Бомбометанием Влад и его коллеги в любом случае не занимались, и эту тему не отслеживали.

При следующей встрече Стефан выглядел как-то особенно торжественно. После обсуждения всех вопросов, прощаясь, он проникновенно посмотрел на Влада и произнес:

– Да, кстати. Насчет той фашистской газеты. Вы приняли это слишком близко к сердцу. Все не настолько серьезно.

Больше кризисы в отношениях со Стефаном не возникали.

Неотвратимо надвигалась новая встреча с министром, отвечающим за нефтянку. Нужно было как-то выбираться из безвыходной ситуации.

На этот раз министр был более холоден. Он уже знал о беседе Влада в «Краун-нефти». Отсутствие договоренности его явно не радовало.

Влад решил сразу же «брать быка за рога»:

– С рекомендованной вами компанией договориться не получается. Свободных мощностей для пробного бурения у них нет. Пока я войду в планы компании, пройдет время – интереснейший проект, имеющий стратегическое значение, может быть упущен. Мы работаем в конкурентной среде, промедление смерти подобно. Предварительная информация свидетельствует о том, что согласиться на проведение геологоразведки и пробного бурения на выгодных для нас условиях может крупнейшая в мире австралийская горно-добывающая компания. Обороты и мощности у них другие. Их привлекает, что мы платим живые деньги. Кроме того, они, видимо, рассчитывают, что сотрудничество с российским капиталом даст им определенные бонусы на нашем рынке.

Настроение министра заметно улучшилось.

Заметив это, Влад решил развить успех и прибавил обороты:

– Ну, что же делать, если наши «нефтяники» сейчас перегружены? Кстати, может, предлагаемое решение имеет свой сермяжный смысл. Проект в Индии высокорискованный, перспективы до конца не ясны, можно и пролететь, что называется. На начальном этапе в этой ситуации лучше привлечь солидную иностранную корпорацию, например из Австралии или ЮАР. Никакие риски и неудачи на их репутации не скажутся и нам не повредят. В дальнейшем, если дело пойдет, можно вернуться к вопросу об участии наших компаний.

При упоминании австралийской и южно-африканской корпораций лицо министра окончательно просветлело.

В целом предложенная Владом схема ему, видимо, понравилась. Ну а то, что люди не могут сейчас взяться за новый проект, оно и понятно – попробуй перевари все заглоченные куски, не акула же без желудка.

К тому же министр слыл деятелем либеральных взглядов. Он неоднократно декларировал, что государство – менее эффективный управленец, чем частный бизнес, а значит, должно сокращать свое присутствие в экономике и заниматься в первую очередь теми отраслями, которые не отличаются высокой прибыльностью, но необходимы для функционирования макроэкономического механизма.

На деле все получалось с точностью до наоборот. Частный бизнес вытеснялся именно из самых доходных ниш, в которые бурным потоком врывались государственные компании.

Влад до конца так и не мог просчитать, в чем реальный интерес министра, каковы его подлинные взгляды, цели, конкретные устремления. Однако сейчас было понятно, что создание совместного предприятия с относительно нейтральной иностранной компанией его вполне устраивает.

– Да, эти компании – молодцы, помогают поднимать наши самые важные и перспективные отрасли. Вот, южноафрикан-цы взялись за строительство нового целлюлозно-бумажного комбината мощностью более миллиона тонн. Наши ведомства пытались вести переговоры со скандинавами, пять российских регионов им демонстрировали. Выбирайте. А все затянулось. Решили чисто тактически, чтобы подтолкнуть переговоры, привлечь южноафриканцев. А они нам за месяц представили подробный бизнес-план и гарантии инвестиций. В результате второстепенное, отвлекающее направление стало основным. Огромные инвестиции предлагают австралийцы. Недавно встречался с президентом их корпорации. Высказывается за создание стратегического альянса с российскими предприятиями, готовы к работе в России и на рынках третьих стран. Может, с них и начать? – изложил министр свое видение проблемы.

– Отлично, получение лицензии в Индии не за горами. Мы могли бы уже сейчас, не раскрывая деталей, провести зондаж и определить контуры возможных договоренностей, – поддержал эту идею Влад.

– Единственная проблема: для санкции на подобную сделку моего ресурса уже недостаточно, – добавил министр, – необходима встреча с президентом. Тем более что некоторые будут возражать, – министр повел глазами в сторону окна, за которым открывался великолепный вид на гостиницу «Украина».

«Ну, не братья-хохлы, так кто же?» – подумал Влад.

– Чьи возражения вы ожидаете? – нарушая неписаные правила общения с чиновничьим сословием, прямо спросил Влад.

– К сожалению, нередко у нас доминирует такая логика – давайте лучше придержим интересный проект или крупное месторождение, как бы оставим для себя, про запас. Отсюда и возражения. Понятно, чем больше активов в загашнике, тем выше капитализация и шире поле для маневра. Помните любимую фразу Наполеона: «Есть ли у нас резервы?» – проявил эрудицию министр.

– Наполеон говорил и другое: «Главное ввязаться в сражение, а обоз догонит», – радостно улыбаясь, добавил Влад.

– Вот именно, чтобы догоняли, а не мешали, – многозначительно сказал министр. – В общем, мы поняли друг друга. Я дам указание, чтобы подготовили записку президенту по итогам нашей беседы. Он лично отслеживает все, что связано с топливно-энергетическим комплексом. Подготовкой записки будет заниматься директор департамента Ампилов Глеб Александрович. Вы его, видимо, знаете. Пусть ваши специалисты свяжутся с ним и предоставят все необходимые данные. И вы посмотрите текст записки до того, как она попадет мне на подпись. По всем деталям подготовки сделки держите со мной связь. Не пропадайте. Успехов вам, в добрый путь! – министр встал и протянул руку, давая понять, что разговор закончен.

– Очень вам признателен за поддержку. Мы со своей стороны все подготовим и доложим, – подчеркнуто уверенно произнес Влад.

Пробираясь по бесконечным коридорам Белого дома, Влад с удовлетворением думал, что ключик к ларчику, кажется, подобран правильно. Министр проявил максимум возможной конструктивности. Главное – совпали мотивы и интересы. Но не менее важно, что найден общий язык общения.

Владу в прошлом неоднократно приходилось готовить документы для личного доклада высшему руководству страны, и он знал «золотое правило» опытных аналитиков – пиши на том языке, на котором говорит и мыслит потребитель информации. Ты как бы проникаешь в его систему мышления, встраиваешься в нее. Подобный подход давал прекрасные, порой удивительные результаты.

Так, во время визита в Индию тогдашнего российского президента Ельцина Бориса Николаевича ему были представлены краткие и конкретные предложения о возможных договоренностях с индийцами по урегулированию их задолженности. Записка оканчивалась фразой: «И таким образом сойтись на середине пути».

Это было одно из любимейших выражений первого Президента России. Ознакомившись, он ударил кулаком по столу, припечатав и как бы утвердив тем самым документ, и констатировал: «Вот это правильно!» Выстрел попал в десятку.

Переговоры прошли успешно. Кстати, вел их Ельцин напористо, уверенно, цепко, категорически не подтверждая образ расслабленного политика, постоянно идущего на уступки иностранным партнерам.

«Дай-то бог, чтобы все сложилось», – подумал Влад.

Вскоре после того, как записка была подготовлена, согласована, подписана министром и ушла в Администрацию Президента, на мобильный Влада позвонил его старый приятель, работающий на Старой площади.

– Помнишь, как раньше в советские времена говаривал сотрудник отдела загранкадров ЦК КПСС, утверждавший командировку: «Помочь я, конечно, не смогу, но нагадить!» Вот и сейчас к тебе вполне конкретные претензии появились. Кстати, у весьма влиятельных людей. Будут тебя прессовать, чтобы, значит, был покладистее. Готовься к внеплановой проверке банка. Обнимаю, пока, – обнадежил веселый голос приятеля.

В тот же день Влад собрал топ-менеджмент банка и дал подробные инструкции:

– Прежде всего, прошу обратить внимание на соблюдение всех нормативов, строгость в финансовой отчетности. Никаких вольностей. Скидок не будет. Нам необходима глубокоэшело-нированная оборона по поддержанию ликвидности. Если возникнут признаки паники на рынке, мы должны обладать необходимыми резервами и не допустить ни малейшего сбоя в проведении платежей. Ритейлу следует подготовить более выгодные для вкладчиков условия депозитов, по ставкам чуть выше рынка, но с привлекательными условиями. Рекламному департаменту – разработать кампанию по вкладам. Начинать ее только по особому распоряжению, лично согласовав со мной. GR-службе и корпоративному бизнесу представить мне предложения, кто может выступить в случае необходимости в поддержку банка – депутаты, губернаторы, крупные и средние клиенты, деятели культуры. С их стороны – запросы, обращения, заявления. Список мне на стол. С кем связи ослабли – восстановить. Пресс-службе – заготовить серию материалов о проектах, имеющих стратегическое значение для национальной экономики, для регионов. Факты подавать ярко, убедительно. Используйте лучшие, «золотые» перья. Материалы мне показывать не обязательно, на ваше усмотрение.

Влад «обозрел», как говорят юристы, участников совещания. Внимательные, собранные, в целом спокойные сотрудники. Оно и неудивительно. Чтобы вести бизнес в России, большим здоровьем нужно обладать. Один дефолт чего стоил! И выжили, выстояли. Остались лучшие. «Молодежь тоже неплохая», – подумал Влад.

– Встряска всегда полезна – добавил в завершение Влад. – А то стали расслабляться. И вообще, побольше активности и самостоятельности. Инфантильность наша часто просто удручает. Ну что мне так разъяснять: «Расстегните верхнюю пуговицу, среднюю, потом нижнюю, достаньте и пописайте, потом застегните нижнюю и так далее?» Извините, женщины, здесь все взрослые. В общем, за работу, коллеги! Уверен, все у нас получится. Следующее совещание и доклад информации по всем вопросам послезавтра. Кто раньше успеет – милости просим!

Корабль готовился к шторму. Задраивались люки, крепились паруса, убиралось все лишнее.

Комиссия пожаловала в банк через неделю. Ее ждали, хотя конкретный день и время были неизвестны. В состав комиссии входили представители Центрального банка, налоговой инспекции, служб финансового мониторинга и финансовых рынков, правоохранительных органов, эксперты научно-исследовательских институтов.

Чтобы собрать столь представительную команду из разных ведомств в кратчайшие сроки, нужно указание весьма влиятельного заказчика.

Было ясно, что «фирма веников не вяжет», и готовиться следует к самому серьезному испытанию. Возможны неожиданности. Всех вариантов не просчитаешь.

Глава 6
КОЛЬЦО СЖИМАЕТСЯ

Вице-президент США, прозванный несдержанными на язык журналистами «нефтяником», был вне себя от ярости: «Этот российский выскочка осмелился сравнить мою речь в Вильнюсе с неудачным выстрелом на охоте!»

В столице независимой Литвы вице-президент говорил о поражении демократии в России, о том, что она использует шантаж и угрозы в отношениях с соседними государствами и несет угрозу их безопасности.

«Не зря эти высказывания сравнивают с речью Черчилля в Фултоне, объявившей начало „холодной войны“. Несмотря на некоторые неточности, сравнение можно принять. Оно достойно и значительно. Но сравнить речь со случайным ранением, которое нанес другу на охоте, это знаете ли грубое оскорбление. Что, мало пресса попортила нервы по этому поводу!» – думал «нефтяник».

Ему не нравилось, как складываются международные дела в последнее время. Особенно неприятно, что российскому президенту удалось превратить саммит «большой восьмерки» в Санкт-Петербурге чуть ли не в триумф своей внешней политики. Лидеры крупнейших держав, как прилежные школьники, демонстрировали послушание и прилежание, буквально смотрели ему в рот.

«А наш президент в очередной раз подставился, – подумал „нефтяник“», – не выключил микрофон и в присутствии всего человечества, пережевывая бутерброд, пояснил другу Блэру, что «Америка будет давить на Сирию, чтобы та надавила на „Хезбол-ла“, с тем чтобы прекратить все это дерьмо»».

Это посильнее любой разведывательной информации. Все ясно, американская тактика и стратегия на Ближнем Востоке «в одном флаконе».

Последней каплей, переполнившей его чашу терпения, стала информация, поступившая из ЦРУ.

Вице-президент вновь стал вчитываться в лежащий на столе меморандум, сдержанные формулировки которого содержали мощнейший информационный и эмоциональный заряд.

Меморандум

Поступающая информация свидетельствует о том, что благодаря сближению с США (в том числе в ядерной области), а также вследствие спада экономического сотрудничества с Россией и негативного восприятия расширяющихся российско-китайских связей, Индия может превратиться из стратегического союзника в противника России в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Основными факторами, скрепляющими российско-индийское партнерство, остаются сотрудничество в военно-технической области и традиционные связи с индийским политическим классом.

Однако и здесь происходят процессы эрозии. Вооружения российского производства вытесняются системами западного производства.

К управлению страной приходит молодое поколение, критически воспринимающих роль России в международной политике и экономике.

Кризис газового проекта с Ираном побудил индийское руководство утвердить проект строительства нового трубопровода мощностью 30 млрд кубометров в год для импорта в страну туркменского газа.

Трубопровод протяженностью 1680 км должен пройти через территорию Афганистана и Пакистана. Реализация этого проекта перечеркнет планы России по увеличению импорта газа из Средней Азии до 70–80 млрд кубометров в год в период 20092028 гг.

Представляется целесообразным поддержать этот проект в качестве альтернативы планам строительства газопровода Иран-Пакистан-Индия, не отвечающего требованиям международной энергетической безопасности.

Однако позитивные тенденции в развитии индийско-американских связей могут пострадать в случае получения доступа российских компаний к разработке крупных месторождений нефти на территории Индии.

По данным ЦРУ, российские компании получили информацию об этих месторождениях и планируют приступить к переговорам с индийской стороной о получении лицензии.

Представляется исключительно важным провести мероприятия по предотвращению этого сценария.

Вице-президент хорошо знал эту проблему. В течение многих лет он занимался непосредственно энергетикой и сделал серьезный бизнес, превратившись в одного из богатейших людей Америки.

Он помнил, что до начала 90-х годов потребности Индии в нефти в значительной степени обеспечивались Советским Союзом. Собственно, нефть поставлял в Индию Кувейт, а СССР расплачивался с Кувейтом другими контрактами. Своим нападением на Кувейт Саддам Хусейн оказал Америке большую услугу.

В результате агрессии Ирака и объявленных международных санкций поставки нефти из оккупированного иракскими войсками Кувейта прекратились. Схема обеспечения Индии разрушилась. Из-за нехватки горючего индийские войска оказались не в состоянии нанести поражение сепаратистам в Кашмире, обострилась обстановка на индийско-пакистанской границе, в засушливой пустыне Тар, где противостоят друг другу основные ударные группировки двух стран и где индийцы провели в 1998 году испытания ядерного оружия.

Затрещал по швам весь каркас сотрудничества Индии с Россией. Конечно, не только из-за нефти, но перебои в поставках сыграли роль детонатора. В общем, агрессия Саддама Хусейна против Кувейта серьезно помогла политике США в Южной Азии.

И вот неожиданно возникла угроза перечеркнуть весь этот процесс. Россия в роли спасителя Индии от энергетического голода – неслыханно, и допустить этого нельзя.

«Нефтяник» уже вызвал директора ЦРУ, который ждал в приемной. Предстоял серьезный разговор.

– Здорово, Майкл, – приветствовал вице-президент главного американского разведчика.

Новый директор ЦРУ, кадровый военный, только что перешагнувший шестидесятилетний рубеж, был похож на переодетого в темно-синюю униформу школьного учителя. В последнее время американскую разведку лихорадило, как насквозь проспиртованного алкоголика или больного малярией. Чего стоил только скандал с «разведданными» об оружии массового поражения в Ираке! До сих пор было неясно, что это – фальшивка, послужившая официальным предлогом для вторжения в Ирак, или искреннее заблуждение? Вице-президент склонялся ко второму.

Да и кто в ЦРУ был способен играть в политические игры? Лэнгли погрязло в интригах и кадровой чехарде. Только что убрали с поста директора, «задвинув» формально на более высокую должность, пижона-итальянца с мафиозными ухватками, но новый «стратег» не продержался и двух лет. Пострадал от коррупционного скандала среди своих «неподкупных» рыцарей плаща и кинжала. Теперь вот остановились на этом «парне» из военных, убедительно поблескивающим лысиной и маленькими очками.

– Майкл, твоя «контора» нас здорово напугала. Что, действительно русские будут добывать нефть в Индии? – спросил вице-президент.

– До этого еще далеко. Еще предстоят переговоры о получении лицензии. Информация о месторождениях может оказаться недостаточно точной. В общем, много плюсов и минусов. Кто победит, сказать пока трудно.

– Этого допустить нельзя ни при каких обстоятельствах, – жестко выговорил вице-президент. – Надеюсь, ты подготовил предложения.

– Одной акцией здесь не обойдешься. Затрагивается весь спектр отношений Индии с внешним миром. Наши аналитики поработали и предлагают следующее, – директор ЦРУ положил на стол «нефтяника» лист бумаги без подписи и адресата, подготовленный специально для вице-президента.

Комплекс предлагаемых мероприятий (в дальнейшем операция «Одиночество») был традиционным.

«Все как обычно, – думал „нефтяник“, изучая документ. – Довести информацию, инспирировать, поставить вопрос, организовать, блокировать…»

Он скептически относился к «специальным операциям», полагая, что все будет зависеть не от суетливой возни спецслужб, а от позиции высших государственных руководителей и большого бизнеса. Вот с кем нужно договариваться! А разведка в этом нередко была бессильна или только мешала. Но ничего не поделаешь – маховик запущен.

Его внимание привлек только последний пункт:

«В случае необходимости изъять новые технологии геологоразведки и нейтрализовать причастных к их разработке лиц, ле-гендировать спецмероприятие терактом исламских экстремистов».

Вице-президент ткнул пальцем в документ:

– Это обязательно?

– Думаю, что да. Раз технологии попали в руки русских, они из того же источника могут оказаться у кого угодно, у иранцев например. Хирургическое вмешательство необходимо сейчас, пока метастазы не пошли слишком далеко.

– А почему столь лиричное название? Каким романтическим приключением навеяло? – поинтересовался вице-президент, с легкой иронией оценивая военную выправку всегда серьезного и несколько занудного Майкла.

– Индия должна почувствовать себя достаточно одиноко в окружении террористических угроз и нестабильности. Это – лучшая гарантия нашего сближения, – невозмутимо ответил Майкл.

– В целом согласен. О ходе операции, любых новых и интересных моментах незамедлительно меня информируйте, – распорядился «нефтяник».

В то время когда вице-президент США давал «добро» на операцию «Одиночество», Влад набирал номер телефона известного индийского адвоката, нанятого банком для решения технических вопросов получения лицензии.

Заявка была подана специально созданной оффшорной компанией, сорок процентов акций которой принадлежало банку Влада и по тридцать процентов еще двум оффшорам. Эти две компании были зарегистрированы на подставных лиц, действующих по доверенности, и принадлежали другим оффшорам, владельцем которых был также Влад.

Подобная схема позволяла удовлетворить требования антимонопольного законодательства Индии, и в то же время надежно гарантировала контроль собственности Владом и его структурами.

Уставной капитал был определен в 10 миллионов долларов, и деньги депонированы в Государственном банке Индии.

К заявке прилагались особенно важные документы – согласованные с австралийской горно-добывающей и нефтяной корпорацией технико-экономическое обоснование и гарантийное письмо с обязательством провести все работы в течение не более чем двух лет, на протяжении которых участки резервировались за компанией Влада.

В случае неисполнения работ в согласованные сроки лицензия отзывалась. При наличии конкретных результатов геологоразведки лицензия могла быть продлена или дополнена. Сроки и условия были довольно жесткими. Многое зависело от компании-партнера, которая будет заниматься бурением пробных скважин.

Компания Влада подала заявку на три участка. Если информация племянника Шанкара точна, реально ожидали обнаружить месторождение только на одном участке. Другие зоны указывались, чтобы замаскировать интерес Влада к конкретному району.

Пока что заявка без особых сложностей проходила согласование в длинном перечне индийских министерств и ведомств, каждое из которых хоть бочком, хоть нежным касанием, но было причастно к ее рассмотрению. Весьма полезными оказались личные и семейные связи индийского адвоката.

По мнению Влада, можно было разделить все страны примерно на две категории.

Во многих странах, изучив историю, политическую и государственную системы, экономику, динамику процессов и расстановку сил, опытный аналитик в состоянии предвидеть и прогнозировать развитие событий с достаточной долей уверенности.

К этой категории относится, например, Франция, где при всей внешней страстности политической жизни ситуация довольно статична, основные фигуры на политическом небосводе меняются редко, взаимосвязи и решения прочитываются достаточно легко.

Другое дело Индия или, из европейских стран, скажем, Италия. Без знания сложнейших и скрытых от посторонних глаз хитросплетений семейных и личных связей, нередко уходящих в седую историю, понять что-либо, а тем более провести необходимое решение попросту невозможно. Именно поэтому огромное значение приобретает выбор партнеров, способных добраться до желанной цели по ведомым одним им, и больше никому, тропинкам.

Огорчало только одно – традиционная индийская неторопливость. Для того чтобы выровнять яму в центре индийской деревни, иногда требовались столетия, и путешественник нередко видел колдобины, помнившие еще «хождения» купца Афанасия Никитина «за три моря».

Эта созерцательная неспешность причудливо сочеталась с исключительным динамизмом в развитии компьютерных технологий, программного обеспечения, других инновационных отраслей. Может быть, в этом кроется одна из загадок индийской души? Ведь индиец от рождения артист и психологически не способен изготовить две похожие статуэтки. Они неизбежно будут отличаться выражением лица и другими трудноуловимыми деталями.

В строгом соответствии с национальными традициями индийский адвокат исповедовал принцип tomorrow morning («завтра утром»).

Опасения Влада подтвердились.

Адвокат ответил на телефонный звонок сразу, как будто ждал его, находясь за дверью. Торжественным голосом он сообщил, что получены почти все согласования. Осталось только Министерство финансов, имеющее особый, освященный запахом денег статус, и Министерство внутренних дел, которое ставит свою подпись последним, удостоверившись, что соискатель не виновен в воровстве и прочих прогрешениях.

– Отлично. Благодарю вас за прекрасную работу, мистер Сингх, – сказал Влад. – Когда вы передадите документы в Министерство финансов?

– Несколько позже. Сейчас идет сессия парламента, – озабоченно ответил адвокат.

– Вы что, член парламента? – с легким раздражением поинтересовался Влад.

– Нет, – после секундного колебания сказал Сингх. – Хорошо, документы будут переданы в Минфин завтра утром.

– О боже, опять завтра утром, – простонал Влад. – А почему же не сегодня?

– Завтра утром, – на этот раз строго и непоколебимо ответил адвокат.

– Ну ладно, завтра позвоню вам. Всего доброго и удачи, мистер Сингх.

– До свидания, сэр.

Влад положил трубку. В том, что лицензия будет скоро получена, сомнений у него не возникало. Сложнее складывалась ситуация с внеплановой проверкой банка.

Для проверяющей комиссии было выделено отдельное помещение, службам, филиалам, дополнительным офисам даны указания предоставлять всю запрашиваемую информацию. Пришлось даже создать рабочую группу из квалифицированных сотрудников, которые сопровождали проверяющих в их боевых походах по банковским этажам, передавали документы, давали необходимые пояснения.

В поте лица трудились службы информации и безопасности банка, стремясь собрать максимально полные данные о членах проверяющей бригады, определить их профессиональные и личные особенности, нащупать неофициальные связи в госаппарате и таким образом выявить заказчика проверки.

Данные поступали неутешительные. Руководитель комиссии был известен как своего рода «банковский киллер», которого натравливали на неугодные структуры с одной задачей – пустить их ко дну.

Комиссия вела себя внешне спокойно, запрашивала огромное количество документов, однако рассматривать их не спешила. Складывалось впечатление, что руководитель комиссии выжидает, большинство проверяющих – статисты, а кукловод находится где-то далеко от банка.

Проверка нервировала сотрудников, мешала работе. Постепенно по рынку стали распространяться слухи о том, что в банке якобы вскрыты серьезные нарушения, чреватые срывом его обязательств перед клиентами.

Владу докладывали, что слухи исходят из проверяющей комиссии и это придает им привкус достоверности. Затягивание проверки, выматывание нервов – все это ведет к тому, что начинают паниковать и банковские клерки, которые своими разговорами в семьях, с друзьями, знакомыми также подпитывают сгущающуюся атмосферу.

В то же время давать команду на проведение PR-акций, призванных сбить эту волну, видимо, было рано. Они, в свою очередь, могут подкрепить сомнения в устойчивости банка – раз стали шумно себя рекламировать, значит, есть проблемы.

Выбрать правильный момент для контрнаступления исключительно сложно. Приходится решать задачу со многими неизвестными. Любая ошибка может иметь непоправимые последствия.

Такие невеселые мысли приходили в голову Владу и его ближайшим помощникам. Совещания по ситуации проходили в банке дважды в день – утром для согласования первоочередных мер и вечером – по итогам дня.

Интуиция – одно из важнейших качеств бизнесмена. Она появляется с опытом, но не у всех. Это – подарок судьбы, дар Божий.

Влад интуицией обладал. И она подсказывала ему – нужны радикальные шаги, жди страшных ударов, готовься к худшему. Жизненно необходима была встреча с Президентом. Влад в тысячный раз прокручивал в голове идеи, аргументы, возможные вопросы. Но телефон, содержащий единственный заветный номер, напрямую связывающий с помощником Президента, молчал.