Текст книги "Острова архипелага Сокотра (экспедиции 1974-2010 гг.)"

Глава четвертая
Археологические памятники[7]7
  Первый раздел этой главы, посвященный палеолиту, написан X. А. Амирхановым,
  A. В. Седовым, В. В. Наумкиным и В. А. Жуковым, последние два раздела – о раскопках сезонов 2006, 2008–2010 гг. – Ю. А. Виноградовым, остальные разделы —
  B. В. Наумкиным и А. В. Седовым.


[Закрыть]

Каменным век

Археологические работы Российской экспедиции в Республике Йемен, начавшиеся в 1983 г. и продолжающиеся поныне, во время полевых сезонов 2008 и 2009 гг. дали неожиданные и экстраординарные находки. Речь идет об открытии на острове Сокотра остатков культуры наиболее ранней эпохи человеческой истории – олдована. Для африканского континента и Ближнего Востока эта эпоха располагается в хронологических рамках от 2,5 до 1,4 миллиона лет назад. Памятники столь отдаленного от нас времени вне пределов Африки обнаруживаются чрезвычайно редко; количество известных объектов этого рода исчисляется единицами. Поэтому выявление нового района со стоянками олдована представляет большую ценность для первобытной археологии, и то что такие памятники обнаруживаются на острове, не может не вызывать особого научного интереса.

Напомним, что в климатическом отношении архипелаг Сокотра относится к зоне жарких сухих тропиков. С точки зрения ботанического районирования архипелаг – это часть Северо-Восточно-Африканской нагорной и степной провинции Палеотропического флористического царства, и на Сокотре распространены элементы растительности, характерные для Афарско-Сомалийского региона Африки, которые сильно «разбавлены» изобилием эндемичных видов древесной, кустарниковой и травянистой растительности. В зоогеографическом же отношении остров относится к Восточноафриканской подобласти Эфиопской фаунистической области.

Заметим также, что геологическая история Сокотры – это часть процессов, сопровождавших разделение единых прежде территорий Южной Аравии и Африканского Рога. Примерно 20 миллионов лет назад в районе Сокотры морской режим сменяется континентальным. В ботанико– и биогеографическом отношении Сокотра в это время была частью неразрывной территории Юга Аравии и Северо-Востока Африки. Раскрытие Аденского залива, сопровождавшееся опусканием крупных блоков суши около 15 млн. лет назад, привело к отдалению архипелага Сокотра от материковых пространств. А в плиоцене около 6–8 млн. лет назад происходит разделение островов самого архипелага и обретение ими современных очертаний. С этого же времени на острове начинает закладываться современная сеть основных долин и формируются денудационно-тектонические впадины (Beydun & Bichon, 1970; см. об этом в первой главе).

В плейстоцене геологические процессы и природные колебания на острове не проявлялись масштабно. Наиболее существенными для этого времени можно считать колебания уровня моря, вызванные глобальными природно-климатическими изменениями. Трансгрессии межледниковых эпох с размахом до 10–15 метров выше современного уровня моря были зафиксированы на Сокотре для среднего и позднего плейстоцена. Последняя из плейстоценовых трансгрессий, происшедшая около 30 тыс. лет назад, в прибрежном рельефе сформировала морскую террасу высотой 5–7 метров (Свиточ, 1982). Наиболее высокие уровни морских террасовых галечно-валунных отложений с обильным включением кораллов и раковин моллюсков достигают примерно 30–35 метров над уровнем моря.

Во время регрессий происходило существенное увеличение площади островов. На этих стадиях Сокотра сливалась с другими островами архипелага (за исключением острова Абд-эль-Кури) в единую сушу. Образовывался ли в такие отрезки непрерывный сухопутный мост между оконечностью Африканского Рога и Сокотрой – пока неясно. Но известно, что размах крупных регрессий достигал значений выше ста метров глубины относительно современного уровня моря. И даже если в такие моменты не образовывалось сплошной перемычки между континентом и островом, на поверхности воды в пределах архипелага должно было выступать множество мелких островов и скальных гряд, деленных мелководьем.

С точки зрения общей геоморфологии остров Сокотра подразделяется на три основных геоморфологических района: прибрежная равнина, окаймляющая остров преимущественно на юге полосой до 8 км ширины, платообразная возвышенность с высотами в среднем 300–900 м и горы Хагьхер (максимальная высота – 1525 м), протянувшиеся через восточную часть острова в субширотном направлении.

Четвертичные отложения на Сокотре распространены ограниченно. В виде маломощного чехла красноцветных почв они покрывают прибрежную полосу острова, а также некоторые районы плато. На северном побережье, особенно в центральной его части от Хадибо до мыса Рас Хаулаф, рыхлая поверхность обширной приморской равнины представляет собой описанные выше галечно-валунные отложения, полого опускающиеся от скального подножия плато к берегу. Заметной террасовой лестницы они не образуют. О максимальной высоте этих отложений над уровнем моря уже говорилось. Уровень же линии перегиба практически лишенных рыхлых отложений подножий плато к приморской равнине составляет около 40–45 м над уровнем моря.

На указанном отрезке побережья отмеченные отложения на всю их мощность прорезают относительно крупные вади: Хажря (к востоку от сел. Сук), Данагхен (к западу от сел. Сук) и вади на восточной окраине г. Хадибо. В естественных обнажениях этих вади максимальная мощность сцементированных четвертичных галечно-валунных отложений не превышает 4 метров. Днище верховий и средних частей вади центральной части острова на всю ширину заполнено валунногалечным материалом. В вади этого рода обнаружить даже маломощные разрезы с каким-либо содержанием мелкозема нам не удалось.

Мы не можем точно определить, когда произошло прочное заселение острова. Как будет показано ниже, результаты наших пока еще недостаточно масштабных и нуждающихся в продолжении археологических работ позволяют судить, что заселение острова могло состояться во второй половине I тысячелетия до н. э. В пользу довольно раннего заселения говорят и упоминания острова в сочинениях античных авторов. Что же касается обитаемости Сокотры еще в каменном веке, то этот вопрос по понятным причинам ранее не ставился. Допустить хотя бы теоретически, что сюда во времена неолита, т. е. 5–8 тысяч лет назад, случайно попадали люди, приплывая на примитивных судах, еще можно было, но о заселении острова в более ранние эпохи вплоть до последних находок говорить не приходилось.

Тем интереснее было ошеломительно неожиданное обнаружение нами на Сокотре культуры наиболее ранней стадии древнекаменного века. Первые находки подобных орудий, изготовленных из окремнелого сланца, были сделаны в 1985 г. А. В. Седовым и В. В. Наумкиным неподалеку от селения Ракуф и описаны (Naumkin, 1994). Затем в октябре 2009 г. в нескольких пунктах к востоку и западу от Хадибо В. А. Жуковым, журналистом по профессиональной деятельности и археологом по образованию, энергично работавшим на Сокотре в составе нашей экспедиции, были найдены орудия. Изделия не имели геолого-стратиграфических привязок, не был ясен ни геологогеоморфологический, ни собственно археологический контекст, возникали вопросы, связанные с тафономией находок, не было определенности по поводу основных технических и типологических характеристик индустрии каменных изделий. Однако были сами каменные изделия, пусть и собранные из разных пунктов. И если отвлечься от множества частных вопросов, то принадлежность их к одному из ранних этапов древнекаменного века представлялась допустимой.

Для исследований, связанных с обнаружением указанных материалов, в феврале 2009 г. на Сокотру специально выехали X. А. Амирханов и В. В. Наумкин. Ввиду ограниченности времени и средств поиски решено было сосредоточить на хадибской приморской равнине северного побережья. Были предприняты также рекогносцировочные поездки к городу Калансия на западной оконечности острова, на плато и в вади Да‘рьхо в центральной части острова к югу от гор Хагьхер.

Основным результатом новых работ в части поиска материалов было установление того, что преимущественно в устьевых частях трех вади названной равнины (Хажря, Данагхен, Хадибо) сосредоточены остатки десятков, а скорее сотен, стоянок. Эти остатки стоянок выглядят как «пятна» скоплений каменных орудий на современной поверхности с повторяющимся и строго определенным типологическим составом, в котором господствуют чопперы – рубящие галечные орудия в сочетании с пиками. В отдельных случаях эти скопления совпадают с круговыми выкладками из крупных камней. Выкладки имеют разную степень сохранности. Их две разновидности – с диаметром примерно 3 метра и в виде круговой очажной выкладки. Связь этих структур со скоплениями каменных изделий невозможно доказать стратиграфическим методом, но контекстуальная и планиграфическая связь между этими двумя категориями находок представляется существующей.

Чрезвычайно много каменных артефактов сосредоточено на пространстве между вади Хажря и вади Данагхен. При этом на наиболее древних известных на острове до настоящего времени археологических памятниках (раннесредневековые селища), находящихся в одном и двух километрах от исследованного нами участка, нет каменных орудий, подобных тем, о которых идет речь. Не обнаружены таковые нами ни в каком ином контексте в других районах острова.

Бессистемный, выборочный сбор находок на данном комплексе памятников был, конечно, недопустим. Он мог бы разрушить контекст объектов. Поэтому решено было сосредоточиться на наблюдениях (без изъятия артефактов) над характером материала и его распространением на площади нескольких гектаров в сочетании с максимально подробным изучением одного, более или менее типичного скопления.

В геоморфологическом отношении подлежавший исследованию участок представлял собой линию плавного перегиба предгорной равнины к береговой полосе. Абсолютный уровень высоты здесь составляет примерно 30 м. Маломощные рыхлые отложения составляют красноцветный суглинок, обильно насыщенный валунами и галькой. В обломочном материале довольно много обломков кораллов. Встречаются раковины морских моллюсков плохой сохранности.

Избранный для исследования пункт (обозначенный нами как Вади Хажря 1) расположен на левом берегу вади Хажря, примерно в 1 км к югу от селения Сук. Площадь сбора материала представляла собой прямоугольник размерами 6x12 кв. м. На дневной поверхности здесь было найдено 26 артефактов. Среди них: нуклеус, отщепы, осколки, отбойник. Орудия представлены чопперами четырех разновидностей и одним выразительным пиком (илл. 1–7). Различий в тафономии изделий не отмечается.

Шурф размерами 2x2 м, заложенный в пределах угадываемой здесь округлой каменной выкладки (илл. 8), не принес существенных результатов. Было установлено, что мощность рыхлых отложений не превышает 35 см. Единичные артефакты в виде искусственно расщепленных камней встречались на глубине до 10 см. Всего обнаружено 8 предметов. Они представлены отщепами, чешуйкой оббивки и обломками галек. К орудиям относится лишь один предмет – скребло на массивном галечном отщепе.

1

2

Илл. 1–6. Орудия, обнаруженные российскими археологами на северном побережье острова в 2008–2009 гг.: чопперы и скребла

3

4

5

6

7

Илл. 7. Массивное каменное орудие – пик

Помимо сборов материала в пункте Вади Хажря 1 в качестве образцов нами было взято ограниченное количество артефактов, показательных по исходному сырью и технико-типологическим характеристикам еще с двух участков: в 200 м к западу от данного пункта (Вади Хажря 2) и в 200 м к востоку от него же (Вади Хажря 3).

Столь плотное сосредоточение памятников в изученном нами районе, конечно, не случайно. Трудно найти какое-либо другое место на острове, где сочеталось бы столько благоприятных для жизнеобеспечения условий. Тут в изобилии и хорошее сырье для изготовления каменных орудий (кремнистый сланец), и водоносные русла с высоким стоянием грунтовых вод, и сочетание морских и сухопутных пищевых ресурсов, и приближенность друг к другу различных ландшафтных поясов.

В тот отрезок древности, к которому относятся рассматриваемые стоянки, указанные выше факторы способствовали активному освоению людьми исследованной части острова. Но самый интригующий вопрос состоит в том, как датируются эти памятники! Обычно решение этого вопроса или невозможно из-за отсутствия прямых данных, или проблематично. В нашем же случае – это несложная задача с двумя известными. Мы знаем, откуда данный тип культуры мог проникнуть на остров и откуда не мог ни при каких обстоятельствах: территорией исхода могла быть только Северо-Восточная Африка. Это следует из данных геологической истории региона, о которой говорилось выше. Что касается технико-типологических характеристик того типа культуры, который представлен открытыми памятниками, то он мог распространиться сюда из исходной территории никак не позднее примерно 1,4 млн. лет назад. В это время начальная стадия археологической периодизации истории, называемая олдованом, повсеместно в Северо-Восточной Африке, а также на Ближнем Востоке сменяется эпохой ашеля и впоследствии никогда больше не повторяется. Появляется новый, хорошо узнаваемый набор орудий со своими типами, характерными для данной эпохи. Этого набора артефактов мы не находим в сокотрийских материалах.

Илл. 8. Разборка отложений шурфа (2009 г.)

Но вопрос о том, не позже какого времени изучаемая нами культура появилась на Сокотре, все-таки решаем, ответить на другой вопрос – как долго она здесь, на новой почве, могла существовать – мы пока не можем. Ведь применительно к территории острова нет данных о какой бы то ни было из следующих за олдованом эпохах каменного века – ашеле, среднем палеолите, верхнем палеолите и т. д. Это не значит, что какое-то время культура не могла пережить свою эпоху. Но при всегда скудных ресурсах сухих и жарких тропиков, изолированности от мира и ограниченности территории острова культура, для которой характерны примитивные формы жизнеобеспечения, вряд ли могла привести к выживанию здесь людей на протяжении десятков и сотен тысяч лет. Сокотрийцы помнят немало примеров того, когда даже в относительно благополучном XX веке при хозяйстве, основанном на производстве продуктов, голодовки и эпидемии все равно моментально уничтожали огромную часть населения острова.

Таким образом, Сокотра явно не была «обителью блаженства» для своих первых насельников эпохи олдована. Изучаемые нами памятники являются свидетельством драмы, когда мир, ограниченный островом, оказался последним пристанищем для одного из древнейших колен рода человеческого на пути его первоначального рассеяния из своей прародины – Восточной Африки по лику Земли.

Начало археологических изысканий

Не считая первого общего описания острова, данного в 1835 г. лейтенантом Дж. Р. Уэлстедом (Wellsted, 1835), настоящее археологическое обследование Сокотры было проведено впервые в 1897 г. Теодором Бентом, который, как уже говорилось, сообщил о существовании на острове древних памятников (Bent, 1900). За ним следует назвать уже упоминавшегося во второй главе участника оксфордской экспедиции 1956 г. Питера Шинни. Более значительный вклад в исследование археологических памятников острова внес Д. Брайан Доу, побывавший здесь в 1967 г. (см. илл. 9). П. Шинни пришел к следующему выводу:

«Результаты обследования Сокотры не давали надежды на то, что удастся найти следы классической античности. И хотя не исключено, что последующие изыскания могут обнаружить их, ясно то, что это произойдет не на голых известняковых плитах севера, где явно не аккумулируется почва. Вполне вероятно, что ранние торговцы, от которых черпал информацию автор «Перипла» (имеется в виду «Плавание вокруг Эритрейского моря» – «Le periple…» – В. //.), проводили мало времени на острове. Мы можем предположить, что они приплывали, подобно современным торговцам Южной Аравии и Индии, лишь изредка, и то на несколько дней, вытаскивали суда на берег, пополняли запасы продовольствия и воды и следовали дальше в Индию или в Красное море, едва ли что-либо оставляя после себя» (Шинни, 1960: 108).

Сегодня нам ясно, что оксфордская экспедиция – увы! – прошла мимо наиболее интересных объектов, но ведь Шинни фактически был пионером археологического изучения острова. Экспедиция уделила особое внимание изучению остатков церквей, оборонительных сооружений, жилых домов. Был детально обследован форт в долине Фераги. Шинни писал о нем:

«Форт, который расположен в самой узкой части долины, простирающейся отсюда на юг вплоть до побережья, был замечен Бентом (он сказал о нем, но не дал полного описания и не опубликовал иллюстраций). Форт находится в западной части долины, около бассейна. Похоже, что бассейн искусственно расширен и углублен; он образует подобие рва с водой, хотя ограждает лишь фронтальную стену форта. Форт сложен из красного гранита, на скальном основании… Главная фронтальная стена построена из крупных валунов, другие стены – из обработанных блоков, что совсем не похоже на стиль местных строений с аккуратно выложенными углами. Тыловая часть строения сильно повреждена, испорчена современными укрытиями для коз и бортиками полей.

Илл. 9. Карта археологических памятников Сокотры по Доу

1 – Калансия, 2–3 – селение Симар-Кар в Губбат-Калансийя, 4 – селение Марбун, 5 – колодец, 6 – пирамида из камней, / – фундамент у дороги, 8 – плотина, мощеный пол и могильник, 9 – полукруг из каменных блоков, 10 – плотина у подножия г. Абальхон, 11 —усадьба, 12 – комплекс жилищ, 13 – дамба, 14 – «ступеньки» и вымостка булыжниками, 15 – селение Дихуб, 16– селение Стер а, 17 – Бир Ди-Абр, 18–19– поселение и развалины строений на дороге в восточном направлении, 19–20– остатки строений и граффити на известняковой плите в Эриогие, 21–22 – фундаменты и остатки круглых построек на погребальном холме в Рас-Карма, 23 – остатки стену борта вади, 24 – селение Кадуб (стена из обработанного камня), 25 – фундамент дома у дороги, 26– могильник, 2/ – селение Дсинифирё, 28 – крепость на горе Хасун, 29 – селение Эрхина, 30 – селение Серьхон, 31 – ‘Ильха (объект на южной оконечности селения), 32 – селение Сук, 33 – Сук (форт на холме), 34 – Сш (старый город), 35 – Сук (церковь-мечеть), 36– Сук (форт яфиского типа), 37 – три строения, 38 – селение Дигдур, 39– селение Адуна, 40 – селения Тыреба-Деджаль и Акар-Ригинхен, 41 – селения Дигам-Деляля и Шаме в вади Данагхен, 42 – селение Хасын, 43 – селение Фераги, 44 – небольшой форту селения Карья, 45 – селение Дигиас, 46– периметры у перевала Маатай, 4/—усадьба и могильник, 48 – мощеная известняковая дорога, 49 – селение Ругии, 50 – селение Шзайн (так у Доу, название не удалось идентифицировать. – В. H.), 51 – селение Калисан

Форт – треугольный в плане, с башнями по двум краям фронтальной стены, которая сама является лишь задерживающей стеной, мало возвышающейся над уровнем пола внутри самого форта».

На центральном дворе расположен колодец, вдоль одной из сторон форта – остатки нескольких помещений.

«Нет никаких данных, которые свидетельствовали бы о времени создания форта: ни керамики, ни другого материала не было найдено в форте и его окрестностях. Предшествующие нам авторы заключали, что он построен португальцами. Но я не обнаружил ничего, что подтвердило бы это предположение, и думаю, что гораздо вероятнее, он возведен махрийскими арабами для контроля над сокотрийскими бедуинами, возможно, в XVI в., когда они восстановили свое господство после ухода с острова португальцев» (Shinnie, 1960: 107).

Во время своих путешествий в горы для взятия проб крови у бедуинов д-р Ник Орр натолкнулся на ряд домов, которые жители называли «древними» или «франкскими[8]8
  Сокотрийцы называли «франками» всех европейцев.


[Закрыть]». Согласно работе Шинни, Орр упоминал, в частности, следующие строения:

«1. Выходящий на Кишн каменный дом с очень большими помещениями. Главное помещение – круглое, его диаметр: 4,5–6 м. Стены – из скрепленных цементным раствором камней. Четыре колонны из грубо цементированных камней поддерживают радиально расходящиеся стропила – стволы акации; стволы идут от колонны к колонне и от колонны к стене; на них держится крыша из камней и земли, 60–90 см толщиной.

2. Дом в Махадуме, юго-западный Хагьхер. Несколько «франкских» домов с оштукатуренными стенами из камней и дворами с мощеной поверхностью.

3. Дом на известняковом плато около Зериха. Старое «франкское» строение. Пол – из натурального известняка; хорошо сложенные, двойной кладки, стены. Один большой двор, длина – 9 м.

В доме – три помещения; одно из них полутемное и заросшее травой. За ним еще два двора на разных уровнях, сильно разрушены: на одном набросаны камни.

4. Несколько старых домов в Адхейне и под горой Шелале. Большая их часть встроена в защитные стены маленького поля… Столбики камней на поле и около домов. Дома – различного размера; один из них – длиной 9 м и шириной 3,6 м.

Современные бедуинские дома имеют деревянные стропила, а у старых домов крыши держатся на огромных плоских каменных плитах (некоторые достигают 1,8 м длины), покоящихся одним концом на центральной колонне и радиально расходящихся к стенам, которые в некоторых случаях наклонены в их сторону. Один камень выступает за другой – попытка создать примитивный свод. Вдоль стен – приподнятые над полом лежанки. Двери часто прикрыты небольшой каменной стенкой. К дому примыкает небольшая овчарня, используемая теперь для коров.

5. Дом на травянистом плато над Молсе, под горой Шелале. Каскад низеньких бортиков и полей, стен, часто образующих защитные парапеты. Селение – из двух домов. От прямоугольного помещения (10,8x3,6 м) осталась теперь лишь полоса камней, разделяющая его посередине на две части. С одной стороны – Г-образное строение.

В десятке метров – подобное этому строение (18х 3,6 м), поделенное на квадратные помещения.

В полусотне метров – развалины трех строений… с оштукатуренными каменными стенами двойной кладки, прямоугольные. Одно имеет хорошо сложенный очаг необычных размеров… стены с дымоходом, выходящим наружу; стена не выше 1,5 м, хорошо выложена и в хорошем состоянии. Размеры двух домов – 9x3,6 м, еще одного – 2,7х 2,7 м» (Shinnie,1960: 106–109).

Проводя исследование острова, Д. Доу мог опираться на данные Шинни. Самое значительное, что ему удалось сделать, – это зафиксировать и описать все увиденные им объекты, хотя обнаружил он поразительно мало памятников.

Пожалуй, несколько больше внимания, чем остальным частям острова, Доу уделил району Сука. Он писал, что лучшие якорные стоянки на острове, похоже, подтверждают существование объектов раннего обитания людей на острове неподалеку от Сука (Губбат-Хадибо и Бандар-Делиша), а также в районе Калансии (Губбат-Калансия). Преимущества района Сука состоят, как отметил Доу, в том, что его якорные стоянки расположены по обеим сторонам Рас-Хаулафа, и это обеспечивает ему некоторую защиту как от восточных, так и от западных ветров. Сам Сук находится в центре, что облегчает внутренние коммуникации.

«Не считая городища в Дсинифирё, где, видимо, был какой-то ранний объект религиозного назначения, все остальные объекты исследования относятся к периоду XV–XVII вв. В середине XVI в.

Сук еще был столицей, хотя Хадибо (Тамарида) уже превратился в город и вскоре занял место Сука в результате возобновившейся активности махрийцев, чему способствовало создание недолго существовавшего португальского гарнизона» (Doe, 1970: 41, 151).

В 1615 г. португальская церковь в Суке была заброшена, а в Хадибо уже появилась мечеть, хотя, как считал Доу, вначале это было здание с плоской крышей, а купол пристроили несколько позже, одновременно с возведением купольной мечети в Калансии. Расчистка площадки церкви в Суке подтвердила возможность существования здесь более ранней постройки (начало XVI в.). В то же время северный притвор и остатки восточной стены указывали на исходные, первоначальные размеры этого здания (илл. 10). Благодаря открытию на скалах форта, выходящего на существующий город, были также выявлены некоторые особенности фортификационных сооружений в Суке (Doe, 1970: 151).

Илл. 10. Остатки фундамента и колонн церкви в Суке

После осмотра района Сука нами было сделано предположение, что корабли в древности могли заходить в лагуну вади Сук (Наумкин, 1988: 43), на берегу которой были обнаружены развалины строений. Эти догадки частично подтвердились в 1985 г., когда было открыто городище Хажря (см. об этом ниже).

На территории селения Сук и близ лагуны Доу нашел фрагменты керамики, сходные с той, что была обнаружена на побережье Восточной Африки и датирована временем с X по XVII вв. Самый ранний фрагмент – обломок края сосуда с ручкой с глазурью палево-зеленого цвета, идентифицированный с керамикой позднесасанидского или раннеисламского времени. Возможно, он был завезен из стран Залива. Подобная керамика обнаружена на восточноафриканском берегу вместе с материалами X в. и встречается также в Сирафе. Сопоставление с восточноафриканским материалом проводил Н. Читик (см.: Doe, 1970: 152). Один из фрагментов (обломок керамики с граффити) датируется XI–XIII вв. Неполивная посуда, по заключению Доу, была современной, видимо, ввезенной из стран Залива.

Илл. 11. Граффити из Эриогиа

Найденные фрагменты китайской каменной посуды относятся к XIV и XVII вв., а глазурованный фрагмент керамики коричневого цвета (возможно, часть сосуда для имбиря) – к XVII–XVIII вв.

Единственным фрагментом подлинно китайской керамики (за исключением обломков каменной посуды) было тяжелое основание бледно-зеленой чаши XV–XVI вв. Интересно, что на Сокотре не обнаружено бело-голубой китайской посуды, широко распространенной на восточноафриканском берегу в Южной Аравии. А большое число найденных в Суке черепков мусульманской монохромной посуды относилось к XVI или XVII в. Подобные виды керамики часто встречаются на берегах Восточной Африки и Южной Аравии (Doe, 1970: 152).

Доу тщательно осмотрел район Эриоша, где, по сведениям Бента и Шинни, были найдены граффити. Он сообщал, что Эриош представляет собой три слегка вогнутые овальные площадки выходящего на поверхность известняка длиной около 90 м. Они образуют единый горизонтальный уровень, вытянутый с востока на запад. Граффити встречаются только на центральной площадке, с северной стороны которой прослеживаются остатки невысокой стены.

«Много граффити и рисунков выдолблено на ровной поверхности камня, в том числе рисунки, изображающие очертания стопы, чисто геометрические фигуры, фигуры животных и людей. Есть также несколько граффити (илл. 11), которые напоминают буквы древних южноаравийских надписей материка со специфическими особенностями эфиопского письма и близки знакам алфавита, найденным к северу от Дофара и описанным Бертрамом Томасом (Thomas, 1932). Зафиксировать граффити фотографически трудно, так как они выдолблены мелко и почти не дают тени. После сильного дождя в апреле вся поверхность объекта была покрыта толстым слоем грязи, которую нужно было счищать. Часть его была под 15-сантиметровым слоем воды, там поили верблюдов и коз, что, возможно, говорит об использовании этой площадки козопасами в древние времена, когда и были сделаны граффити» (Doe, 1970: 5–6).

В 180 м к юго-западу от района надписей находятся развалины построек, которые также были осмотрены Доу. Ему не удалось обнаружить ничего, что помогло хотя бы приблизительно датировать их. Археолог отметил, что кладка более совершенна, чем в современных домах, и что в плане эти строения прямоугольные. Скорее всего, именно эти строения Теодор Бент в 1897 г. и счел церквами.

Илл. 12. Прорисовки отдельных граффити, сделанные автором

К моменту посещения автором этого района развалин осталось еще меньше, чем в 1967 г. Вот почему описание, оставленное Д. Доу, представляет собой большой интерес. Изложим его сокращенно.

Длина всей группы строений составляет около 270 м. Английские археологи отметили как особо интересный факт, что большинство построек ориентировано в длину по оси север – юг. Азимут этой группы строений к району граффити на известняке – 315°. Это самая большая группа строений в долине Эриош, но и здесь не было обнаружено ни гончарных изделий, ни других предметов.

Следующий объект расположен примерно в 1,2 км на юг от Эриоша. Он включает в себя пять разрушенных сооружений, назначение которых до сих пор остается невыясненным, хотя, по мнению Доу, они могли быть жилищами, так как расположены на обитаемой ранее территории (хотя никаких находок, подтверждающих это предположение, сделано не было). Протяженность объекта – около 180 м, с востока на запад – 63 м.

Размеры и положение строений: 1) диаметр – 4,5 м, высота – 90 см; 2) 6,3 х 3,6 м, на 230° и в 27 м от № 1; 3) длина 2,7 м, 230° от № 1; 4) диаметр 1,2 м, 235° от № 3; 5) диаметр 1,35 м, 265° и в 108 м от № 1. Строения 4–5 имеют следы мелких каменных ячеек, вероятно, служивших укрытием для козлят. Таким образом, эта группа зданий могла быть заброшенной деревней.

В долине, особенно по направлению к предгорьям на юге, встречается много других групп развалин небольших строений.

Некоторые из них были зафиксированы английской экспедицией. Обычно это разрушившиеся круглые в плане хижины, не поддающиеся датировке. Круглые каменные основания диаметром 4,5 м с монолитом в центре, на котором стоял столб, державший стропила, обнаружены на вершине кургана в Рас-Карме, а между этим курганом и берегом есть еще развалины, которые, как считают местные жители, остались от древних людей (Doe, 1970: 6).

Таким образом, обследование территории близ Эриоша не помогло хотя бы предположительно датировать ни граффити, ни расположенные около них остатки поселений. Что же касается самих граффити и рисунков, то они были детально обследованы нами еще во время первых поездок на остров (на илл. 12 изображены отдельные прорисовки). Можно с уверенностью сказать, что они были сделаны методом выдалбливания в известняковой плите. Попытки идентифицировать знаки, напоминающие южноаравийское эпиграфическое письмо, ни к чему не привели. Возможно, их создатели лишь подражали этому письму, поскольку видели его, но не владели им, будучи носителями сокотрийского языка, а не южноаравийского. Граффити, вероятно, имели магический характер. Определенно это можно сказать об изображениях человеческих стоп. Вырубленные в камне так называемые следовики встречаются в различных районах земного шара. Изображение козла или барана, обожествлявшегося в Южной Аравии, также носило явно сакральный характер. Среди зафиксированных нами рисунков следует особо выделить тот, на котором, как представляется, изображен верблюд и охотящийся на него человек. Изображения верблюдов как объектов охоты встречаются среди наскальных рисунков, обнаруженных в Саудовской Аравии американскими археологами (Anati, 1970: 196).