Текст книги "Загадки сражений Александра Невского"

Многое нам может сказать изучение договора эзельцев и ордена.

Для исследуемой темы важны следующие положения документа, говорящие об обстоятельствах его подписания: «Я, брат Андреас фон Вельвен… когда был в Поморье, отступники эзельцы… прислали своих послов ради заключения в Поморье договора. И вот, после долгих указаний и возражений как с одной, так и с другой стороны… сошлись на…»

То есть в момент заключения договора фон Вельвен был в Поморье (области Ливонии, расположенной на материке напротив Эзеля).

Скорее всего, пойти на соглашение с орденом эзельцев заставила угроза вторжения, т. е. фон Вельвен был в Поморье с армией и вел переговоры. Но на остров он так и не переправился.

Известно, что вторжения на Эзель всегда происходили зимой, когда пролив между островом и материком замерзает (например, вторжения 1261 и 1270 гг.)³⁹². Это позволяло обойтись без дорогостоящего найма кораблей, которые должны были перевозить войско рыцарей, а затем ждать, пока они закончат свои дела, да и необходимого количества кораблей под рукой могло просто не оказаться в наличии.

Кроме того, зимой можно было не опасаться появления датского экспедиционного корпуса.

Обращает на себя внимание, что, как подчеркивает сам магистр, переговоры были довольно долгими. Следует также отметить, что итоговый договор, как отмечает Гонсовская, был весьма благоприятным для эзельцев³⁹³.

Следует сделать вывод, что, приведя армию в Поморье зимой, магистр долгое время вел переговоры, а затем узнал нечто, что заставило его пойти на уступки и срочно заключить мир с эзельцами.

Зимой 1241/42 г. известия из Германии и Европы приходили почти случайно, а никаких серьезных угроз со стороны Литвы или кого еще не зафиксировано. То есть серьезной проблемой могло стать только наступление русских.

Учитывая, что магистр при всем желании не мог мгновенно заключить договор с эзельцами, скорее всего, это было известие о появлении русских войск в районе Пскова или о его освобождении ими, а также об угрозе дальнейшего продвижения русских в глубь немецких владений.

Известно, что В.Т. Пашуто датировал договор с эзельцами 1241 г., хотя в самом договоре дата не указана. Возможно, он основывался на сообщении Варбергера, который упомянул о восстании жителей острова и подавлении его магистром фон Вельвеном в том году. Но тут надо учитывать, какой именно календарь использовал хронист.

Дело в том, что привычную для нас традицию начинать новый год с 1 января заложили античные римляне, т. е. язычники. Поэтому христианская церковь в Средние века обычно не признавала данный вариант начала года. Как установил Д. Шкрабо, в Ливонии активно использовали благовещенский стиль, когда год начинается 25 марта³⁹⁴.

Следовательно, говоря о 1241 г. как времени заключения договора, следует говорить о периоде с марта 1241 г. по март 1242 г. Учитывая скорость гонцов, фон Вельвен мог узнать о выступлении Александра в сторону Пскова примерно через 4–5 суток после этого события.

Мы знаем, что Псков был захвачен после 1 марта 1242 г., то есть информация была получена примерно в начале марта. Предположим, что, обсудив ее на совете, магистр принял решение о немедленном выдвижении в сторону Пскова. Однако ему вначале следовало заключить договор с эзельцами плюс собрать и подготовить войска к походу.

Это, безусловно, заняло несколько дней. Скорее всего, именно тогда, до начала года по благовещенскому стилю, был заключен договор с Эзелем.

Такое известие должно было заставить ландмейстера пойти на подписание договора с довольно мягкими условиями. Получается, договор был подписан в начале марта, а собранная для захвата острова армия была направлена для борьбы с русскими.

Как видим, сложные отношения с союзниками по походу зимой 1240 г., вызванные тем, что Тевтонский орден практически присвоил себе все плоды этого похода, резко снизили возможность организовать новый совместный поход на Русь силами всех прибалтийских политий.

Также проблемой для ордена оставалось восстание на Эзеле и угроза датского вторжения.

Организовать в этих условиях новый коллективный поход на Новгород орден не мог. Выводить только армию ордена в далекий поход на Волхов было также рискованно из-за возможных проблем в самой Ливонии.

Следует отметить, что именно угроза вторжения русских могла вновь сплотить Ливонскую конфедерацию и заставить ее членов принять командование наиболее могущественного в военном отношении участника, т. е. Ливонского отделения Тевтонского ордена.

Скорее всего, руководство отделения учитывало данные соображения, и поэтому после потери Копорья они не пытались вернуть Водскую землю обратно, а предпочли сосредоточиться на решении проблемы с Эзелем.

В этом случае параллельно сборам в поход на Эзель шли переговоры с остальными ливонскими политиями, направленные на возрождение единства Ливонской конфедерации и признание завоеваний ордена.

Важно отметить, что за всю войну, в том числе и в 1241 г., источники не говорят о каких-либо попытках Тевтонского ордена заключить мир с Новгородом, хотя бы чтобы закрепить свои завоевания.

Это говорит о том, что рыцари Ливонского отделения, а также другие члены конфедерации, были заинтересованы в дальнейшей войне с Новгородом и планировали новые походы. В этих условиях остановку завоевания русских земель в 1241 г. следует считать временной.

Освобождение Пскова

Следующий удар после захвата Копорья Александр направил на Псков. Как сообщает НПЛ, «в лето 6750 Поиде князь Олександр с новгородцы и с братом Андреем и с низовцы на Чудскую землю на Немцы и заявси пути и до Плескова. И изгони князь Плесков, изыма немцев и чудь, и сковав, поточи их в Новгороде»³⁹⁵.

Таким образом, около 1 марта 1242 г. (когда по мартовскому стилю начался 6750 г.) князь Александр (и его дружина) вместе с новгородцами, его брат Андрей и его дружина, а также полки Владимирского княжества пошли на земли Прибалтики. При этом вначале русские окружили Псков, то есть прошли мимо него.

Кампания была начата довольно поздно, войска вышли из Пскова максимум в феврале, по причине ожидания войск Андрея или в силу сознательного решения русского командования (впрочем, возможны оба варианта) начать боевые действия в конце зимы, когда ливонцы уже не будут ждать русского наступления и не успеют собрать армию для отпора.

Также надо понять и мотивы действий Александра по окружению Пскова: он «заял все пути до Пскова». Косвенно о том, что Александр двинул войска в сторону Прибалтики, подтверждает и СРХ, которая утверждает, что после захвата Пскова «новгородский князь ушел в свои земли, недолго было спокойно»³⁹⁶.

Учитывая, что события происходили в конце зимы, речь идет не о классической блокаде с целью недопущения в город продовольствия, поскольку в город были свезены запасы на зиму, да и о долгой осаде речь не идет.

Скорее, русские войска прошли мимо Пскова и атаковали Ливонию. Возможно, речь идет о передовых отрядах, которые совершили конные набеги на эти земли.

В таких условиях ливонцы не знали, куда движутся русские, то есть на некоторое время тевтонцы и фохты рижского епископа (это были их земли) должны были выжидать и никто не мог прийти на помощь Пскову.

Лишив Псков немецкой помощи, князь внезапным ударом (изгоном) занял город, захватил гарнизон немцев и их прибалтийских вассалов, сковал их в цепи и отправил в заточение в Новгород.

 
СРХ рассказывает об этом так:
Их королю стало об этом известно,
Он выступил со многими отрядами
Против псковичей, это правда,
И пришел он с большой силой,
Он многих русских привел,
Чтобы освободить тех, кто в Пскове.
Этому обрадовались они сердечно,
Увидев немцев, он долго не медлил,
Обоих братьев он выгнал,
Покончив с их фогством,
И всех их кнехтов изгнали.
Ни одного немца там не осталось.
…
Это просчет.
Кто покорил хорошие земли,
Но недостаточную защиту их обеспечил,
Тот заплачет, понеся убытки…³⁹⁷
 

Итак, СРХ говорит о том, что пришел русский князь с большой армией, псковичи ему обрадовались, немцев выгнали, потому что ливонцы не позаботились хорошенько охранять и поставить там достаточный гарнизон.

Однако встает вопрос, как Александр сделал это. СРХ сообщает о том, что он «выгнал» фогтов, а не захватил город штурмом или осадой.

НПЛ сообщает об «изгоне», т. е. захвате Пскова внезапным ударом.

Если принимать это сообщение буквально, то следует предположить, что вокруг Пскова незаметно передвигалась армия, включая несколько тысяч человек с лошадьми (!). И это не считая прочего обоза, поскольку армию надо кормить, как и лошадей. Такую ораву по лесной тропинке не провести, тем более незаметно. То есть люди двигались по дорогам, скорее всего, проходившим через город или хотя бы около него.

И этого не заметили ни окрестные крестьяне, имеющие в Пскове родственников и деловых партнеров, ни сами псковичи, ни купцы и прочие едущие по торговым путям люди.

Для сравнения заметим, что Копорье брали штурмом, т. е. тевтонцы наладили там караульную службу. Неужели в Пскове такие же тевтонцы этого не сделали? И это с учетом многолетней войны с пруссами и ливами, которые были сильны как раз в неожиданных атаках?

Можно ли допустить, что в самом Пскове – городе, который подвергался то литовским, то немецким набегам чуть ли не каждый год, не была налажена караульная служба?

Представляется, что внезапный удар был возможен, только если ворота города были открыты изнутри, т. е. внезапным он был только для немцев, гарнизон которых, как уже говорилось, был немногочислен.

Следующий вопрос – это судьба пленных. Начнем с того, что в СРХ нет упоминания о том, что кто-то из гарнизона погиб в бою, а о рыцарях-фогтах четко сказано, что их лишили должностей и изгнали.

Существуют разногласия между НПЛ и СРХ относительно судьбы немецкого гарнизона после взятия города.

Летопись говорит, что их взяли в плен, а хроника, что их выгнали (бежали при захвате города?). Но учитывая, что в тюрьме указанные люди сидели недолго (после Ледового побоища пленных обменяли по принципу всех на всех), вполне возможно, этот небольшой эпизод СРХ не заметила. Возможно, он просто не отложился в памяти источника.

Интереснее другое: что произошло с псковскими союзниками немцев? О судьбе Твердилы Иванковича и его соратников, сдавших город иноверцам, воевавшим новгородские земли, и т. д., мы не видим никаких упоминаний в источниках.

Между тем в Копорье с их коллегами по сотрудничеству с немцами поступили очень просто, и летопись честно пишет: их повесили.

Вряд ли псковские переветники смогли бежать – дороги были перекрыты, а город захвачен внезапным ударом. И даже если сам Твердила и кто-то из его окружения мог сбежать, то все его люди так сделать не могли.

Обратим внимание и еще на один загадочный момент.

Согласно Псковской летописи и Житию, когда после Ледового побоища Александр возвращается в Псков, то победителя торжественно встречают духовенство и народ. Логично было бы ожидать речи на тему победы. Недаром в фильме Эйзенштейна Александр Невский произносит знаменитое «Кто к нам с мечом пойдет, тот от меча и погибнет».

Но согласно древнерусским источникам (и Житию, и Псковским летописям), именно этот торжественный момент Александр выбирает, чтобы в ответ на поздравления заявить следующее: «О невежственные псковичи! Если забудете это до правнуков Александровых, то уподобитесь иудеям, коих питал Господь… но забыли все это и Бога своего, избавившего их от плена египетского»³⁹⁸.

То есть Александр напоминает о предательстве псковичей и сравнивает его с вероотступничеством. К кому он обращается, если псковичи участвовали в битве, а переветники погибли или бежали?

Наиболее логичным выглядит предположение, что репрессий просто не было. Твердило Иванкович и его сторонники находились среди тех, кто встречал Александра, а, скорее всего, и среди тех, кто шел за ним в бой на лед Чудского озера. А главное, именно они сами и сдали Псков Александру.

При наличии немецкого гарнизона в городе такой вопрос нельзя было открыто обсуждать на вече. Следовательно, городское руководство келейно приняло решение о переходе на сторону Александра.

Только это объясняет и незаметное передвижение его армии, и внезапное (для немцев) проникновение его воинов в город. А также отказ от репрессий по отношению к тем, кто сотрудничал с немцами. Скорее всего, последнее было одним из условий сдачи города.

Возможно, Александр знал о готовности псковичей к переходу на его сторону, и именно поэтому, собрав максимальную рать, провел ее мимо города, к Чудской земле, демонстрируя псковичам, какие силы находятся в его распоряжении. С другой стороны, его действия говорят о том, что он не был уверен в успехе и поэтому постарался блокировать город.

Косвенно факт сотрудничества Александра и Твердилы подтверждает грамота, данная князем Александром и посадником Твердилой рожитцким смердам. Исследователи считают, что автором грамоты является А.Н., который выдал ее псковичам в 1242 г.³⁹⁹

Справедливости ради следует отметить, что многие историки считают, что в роли посадника выступал не Твердило Иванкович, изгнанный Александром, а его тезка⁴⁰⁰. Конечно, мы не знаем имена всех псковских посадников того времени, но среди (известных) посадников следующего века имя Твердило не встречается ни разу, следовательно, было не слишком распространенным.

Поэтому очень маловероятно, что в одно и то же время в Пскове действовали сразу два посадника с одним достаточно редким именем, причем занимали этот пост один за другим. Более логичным выглядит предположение, что Твердило и его окружение заключили сделку с Александром Невским и новгородцами и помогли им захватить город.

Если принять эту версию, то Твердило, который в нашей литературе обычно рассматривается как предатель русских интересов, выглядит скорее как патриот Пскова, человек, главным для которого было выживание и процветание его родного города. Для Средневековья такой вариант любви к Родине вполне логичен и допустим.

Как бы то ни было, Псков был освобожден, можно сказать, малой кровью. Как и в 1240 г., судьбу города во многом решили его жители.

Глава V. Ледовое побоище

Движение русских войск

Для лучшего понимания событий попробуем разобраться с действиями русского князя после взятия Пскова.

НПЛ сообщает: «…а сам поиде на Чудь. И яко быша на земли, пусти всъ полки в зажитья; а ДомашьТвердиславичъ и Кербетьбыша в разгонъ, и усрътоша я Нѣмцы и Чудь у моста, и бишасяс ними ту, и убиша ту Домаша, брата посаднича, мужа честна, и инъх с ним избиша, а инъхь руками изъимаша, а инии к князю прибъгоша в полк; князь же въспятился на озеро, Нѣмцы и Чюдь поидоша по них»⁴⁰¹.

Житие описывает это так: «…а землю их повоевал и пожег, и пленных взял бесчисленное множество, а других перебил… Когда же приблизились немцы, то проведали о них стражи»⁴⁰².

Как мы видим, после захвата Пскова князь направился в Прибалтику, где распустил все полки для грабежа («зажитья»). Для охраны вперед был выслан отряд под началом Домаша и Кербета. Следует отметить, что отрядов вполне могло быть и два, каждый под командой одного из военачальников. Затем произошло сражение, в котором Домаш погиб, с ним погибли другие воины, а иные попали в плен, а остальные добрались до армии князя. Войска князя вернулись на озеро, а немцы и прибалты двинулись на него.

СРХ сообщает следующее:

 
Король Новгорода ушел в свои земли,
Недолго было спокойно.
Есть город большой на Руси,
Суздалем он называется
Александром называют того,
Кто был в то время королем.
Своим подданным он велел
Собираться в поход,
Русским их неудачи обидны были.
…
И отправились они в землю братьев
С сильным войском.
Тогда братья, быстро вооружившись,
Оказали им сопротивление.
Их, однако, было немного.
В Дерпте стало известно,
Что пришел король Александр
С войском в землю братьев,
Чиня грабежи и пожары.
Епископ без внимания это не оставил,
Мужам епископства он срочно велел
Поспешить к войску братьев,
Чтобы против русских сражаться⁴⁰³.
 

Мы видим, что автор хроники разделяет новгородского князя и Александра, которого он называет суздальским князем. Но русские летописцы, конечно, лучше знали, кто правит Новгородом, как и о том, что в это время в Суздале правил Святослав Всеволодович⁴⁰⁴.

Важно отметить, что СРХ описывает перерыв между взятием Пскова, сопровождавшимся небольшим вторжением в старые немецкие владения (или его имитацией), и собственно походом на Прибалтику.

Это выглядит логично, потому что войскам Александра требовался отдых после похода, а руководству армии – время, чтобы разобраться, что происходит внутри города. Ну и, наконец, собрать псковские отряды, которые, согласно сообщению Псковской летописи, двинулись вместе с Александром в поход и приняли участие в битве.

Затем СРХ сообщает, что русские напали на земли ордена, и воины епископа вышли на помощь последнему.

Данное сообщение исследователи часто рассматривают как указание на нападение на земли Ливонской конфедерации в целом.

Дело в том, что все западное побережье Псковского и Чудского озер занимали владения дерптского епископа. От Псковского озера русско-ливонская граница уходит на юг, причем вначале идут владения дерптского епископа, затем узкая полоска владений ордена, за ними вдоль границы тянутся владения рижского архиепископа и только после начинаются земли ордена вплоть до русско-литовской границы.

Свои владения и их расположение немцы знали хорошо, и если в вопросе о том, кто княжил в Новгороде, они могли ошибиться, то в отношении собственных владений вероятность ошибки гораздо ниже. Подобные ошибки могли быть использованы в судебных спорах о границах принадлежащих тем или иным политиям земель. Поэтому представляется, что в данном случае следует доверять в первую очередь СРХ.

Если мы принимаем это положение, мы получаем следующий маршрут движения Александра.

Новгородский князь вначале атаковал владения ордена, т. е. двигался от Пскова на юго-запад, в сторону Волмиеры и Вендена, а уже потом направился в сторону Дерпта.

Заметим также, что ни НПЛ, ни Псковские летописи ничего не пишут про возвращение Изборска.

Оставлять у себя в тылу город-крепость под контролем немцев было нежелательно, а рядом с городом, в котором они еще недавно стояли, просто опасно. Кроме того, Изборск был псковским городом, и для налаживания нормальных отношений с псковичами его следовало вернуть. Наконец, возвращаться к старым границам проще, когда территории, на которые претендуют русские, фактически находятся под их контролем.

Таким образом, Изборск Александр наверняка вернул, но незаметно для летописей. Представляется, что это, скорее всего, означает возвращение города без боя, то есть писать было не о чем.

Мы знаем, что Изборск был защищен каменными стенами, а крестоносцы взяли его в 1240 г. штурмом, причем, как мы видели, без применения способных проломить стены осадных орудий. Следовательно, последние уцелели. За год с лишним ливонского владычества наверняка были восстановлены все повреждения, если они были при штурме.

Остается предположить, что, узнав о судьбе немецкого гарнизона Пскова (а возможно, и зная о судьбе переветников в Копорье), местные власти (Ярослав Владимирович с дружиной?), правившие городом, покинули его, и Изборск без боя захвачен высланным для этой цели отрядом.

Последнее упоминание Ярослава Владимировича связано с 1245 г., когда мы видим его князем Торжка на службе у Новгорода. Т. е. зла на него новгородцы и Александр не держали⁴⁰⁵. Интересно было бы допустить, что именно Ярослав и сдал Изборск русским, но подобное наверняка отметили бы источники.

Вероятно, Изборск был захвачен не самим Александром, а одним из его отрядов, скорее всего, из числа воинов Владимирского княжества.

Такое предположение объясняет, почему местные летописцы не заметили этого события – ни князь, ни основная армия, ни их сограждане в этом событии не участвовали, так что для выходцев из Владимиро-Суздальской Руси оно не играло особой роли. Следовательно, основные силы русских прошли мимо Изборска.

Косвенно это подтверждает сообщение СРХ о том, что Александр из Пскова направился на юго-запад.

Дальнейший маршрут русских войск мы можем попытаться восстановить только логически, исходя из понимания целей Александра.

Как мы видели, НПЛ, впрочем, как и Псковские летописи, говорят просто: двинулся в земли прибалтов, т. е. в Ливонию, в зажитье, аналогично тому, как позднее русские казаки шли «за зипунами».

Житие описывает ситуацию следующим образом: «Пошел он в силе великой», «а землю их повоевал и пожог и пленных взял бесчисленное множество, а других перебил»⁴⁰⁶.

В целом все источники говорят о грабеже немецких владений, не называя никаких иных целей русских войск.

Иногда историки начинают лакировать действительность, сообщая, что шел сбор провианта и фуража. Но русские летописи четко и честно пишут, что Александр двинул войска в «зажитье», т. е. именно на грабеж вражеских земель. О грабеже сообщает и СРХ.

Понятно, что с современной точки зрения ограбление мирных жителей это совершенно аморально. Однако для средневековых войн подобное поведение абсолютно нормально, оно позволяет одновременно вознаградить своих воинов и разорить противника.

Этим занимались все участники тогдашних войн, как только появлялась возможность. Достаточно вспомнить, что год назад точно так же вели себя немцы, захватившие Копорье и Псков и тут же организовавшие набеги на новгородские земли не только собственными силами (включая и отряды своих вассалов), но и привлекая литовцев.

Также следует учитывать, что по меркам того времени следовало вознаградить воинов (которые собирались в поход на собственные средства) за тяжелый поход, а грабить земли захваченного Пскова и сам город Александр явно не стал, иначе псковские летописи сообщили бы об этом.

Так что грабеж ливонских земель вполне вписывался в логику времени. Как много позднее писал поэт о таких же действиях, «их села и нивы за буйный набег обрек он мечам и пожарам»⁴⁰⁷.

Остается понять, какова была цель этого похода.

Советские ученые выдвинули версию, что после Пскова Александр решил захватить Дерпт, для чего и направился к нему⁴⁰⁸, часто напоминая, что именно русские основали этот город на земле древних эстов, дав ему имя Юрьев. Представляется, что Дерпт как цель похода Александра маловероятен. Во-первых, об таком не пишут ни русские, ни немецкие источники. Во-вторых, во время такого похода не стоит делить армию на части, ослабляя тех, кто первым доберется до врага, тратя время на сбор и перевозку добычи, рискуя тем, что часть воинов (в первую очередь местных жителей, т. е. псковичей и новгородцев) уйдет, чтобы доставить домой добычу. В-третьих, начинать осаду Дерпта в марте или даже в апреле, накануне весенней распутицы, которая отрежет армию от баз снабжения, а в окрестных деревнях еды просто мало, очень рискованно. Осаждающие могут оказаться в худшем положении, чем осажденные, а уводить армию или вести к ней обоз по распутице крайне нежелательно.

Наконец, даже после победы на Чудском озере Александр не попытался атаковать Дерпт, а вернулся в Псков.

Многие современные исследователи придерживаются версии Н.Г. Караева⁴⁰⁹ о том, что Александр сознательно стремился раздразнить и выманить противника⁴¹⁰, т. е. опустошал немецкие земли, чтобы заставить врагов направиться в выбранное им место.

Но привиденные выше аргументы работают и против версии выманивания. Если Александр ждал, что немцы вот-вот двинутся на него, то зачем распускать армию? Да и кого собирался выманивать князь, если средневековую армию еще надо собрать, особенно зимой, точнее, весной?

Кроме того, для выманивания армии ордена, основной силы немцев в Прибалтике, следовало разорять орденские земли. В этом случае следовало бы атаковать Венден и Ригу.

Некоторые авторы полагают, что немцы планировали поход на Новгород, и Александр перехватил их армию. Так, Ю.Г. Алексеев считает, что Александр вначале направился к Изборску, откуда разослал разведывательные отряды. Определив, что немцы намереваются совершить обходной маневр и обойти Александра с тыла, он выдвинулся на север, чтобы не допустить обхода⁴¹¹.

Возникает вопрос: как военная разведка русских определила стратегические цели немецкого командования и о каком обходе с фланга идет речь?

Если бы немцы захотели отрезать его от Пскова, Александру достаточно сделать один дневной переход и укрыться за стенами последнего. Что касается возможного наступления ливонской армии на Новгород или на Псков, то в конце зимы оно представляется маловероятным. Расстояние от Дерпта до Новгорода по прямой 264, а по дорогам примерно 370 км. То есть немцы подошли бы к Новгороду в середине апреля, если не позже. Сам город имел серьезные укрепления, и вряд ли был бы захвачен с ходу. Следовательно, немцы должны были организовывать осаду во время распутицы.

При этом они оставляли русскую армию у себя за спиной, предварительно ослабив гарнизоны собственных крепостей.

В.А. Потресов предположил, что Александр собирал в немецких землях припасы⁴¹². При этом он исходит из той точки зрения, что русская армия могла прокормиться, только забирая продовольствие у населения.

Представляется, что это ошибочное мнение, поскольку Александр не мог точно знать заранее, что Псков точно перейдет на его сторону, даже если имел какие-то обещания его руководителей (его могли обмануть, немцы могли вычислить изменников и т. д.). Следовательно, не было гарантии, что город осаждать не понадобится, пусть и недолго, или просто возвращаться обратно в Новгород.

Т.е. русское командование наверняка имело припасы для осады Пскова или возможного возвращения в Новгород (или хотя бы заранее спланировало, где их взять).

Немецкие владения с этой точки зрения были не самым надежным выбором, поскольку гарантии успешного похода не существовало. А ограбление собственных земель наверняка оттолкнуло бы от него псковичей, да и новгородцев тоже.

Представляется, что для определения целей Александра следует вернуться к сообщениям источников, сообщающих, что задачей русских войск было разорение земель противника.

Как уже говорилось, это было вполне нормальное поведение для войн того времени. Возвращаясь к вопросу о маршруте движения русских войск, попробуем рассмотреть его основные варианты с точки зрения такой ситуации.

Обычно рассматривают три версии: движение по русским владениям, по льду озера, по ливонским землям. Первая предполагает, что Александр шел от Пскова к перешейку между озерами, по русским землям, и только его передовые отряды, выдвинувшись за озера, разоряли немецкие земли⁴¹³. В этом случае вряд ли стоит говорить о большом количестве добычи, о котором твердят все источники.

Вторая гипотеза гласит, что Александр шел по льду Псковского озера⁴¹⁴. Д.Н. Альшиц предположил, что новгородские полки шли по озеру, а суздальские полки шли по русским территориям, чтобы создать у ливонцев впечатление о малочисленности русских, и только передовой отряд Домаша был выдвинут вперед. Но в этом случае грабить и жечь было тем более некому.

С.А. Салмин, который также поддерживает данную версию, считает, что Александр двигался с наиболее мобильной частью армии, а Андрей вел остальные отряды по русской территории до соединения у Вороньего камня. Также он предположил, что грабеж весной не имеет смысла, так как запасы уже заканчиваются, а скот за зиму исхудал⁴¹⁵.

Но можно заметить, что в деревнях оставались вещи, а скот можно было и откормить. Также речь шла и о захвате полона: как пишет Житие, «пленных взял бессчисленное множество, а других перебил»⁴¹⁶.

Что касается идеи разделения армии, то лишение значительной части войска добычи было бы крайне непопулярным решением у воинов.

И опять-таки это прямо противоречит данным источников. Следует заметить, что согласовать движение двух самостоятельных отрядов и их встречу в оговоренном месте сложно даже при наличии современных средств связи, ведь вероятность того, что немцы успеют перехватить часть русских войск на собственных землях (или рядом с ними, на озере) еще до подхода второй части войск, становится слишком велика.

В итоге движение всей армии (разделенной на отряды, находящиеся неподалеку друг от друга для большего охвата территории) по ливонским землям представляется вполне логичным.

Для понимания вспомним, что Александр сначала напал на земли ордена, то есть для движения по озеру или по русским землям ему пришлось бы возвращаться назад. А для атаки дерптских земель достаточно было свернуть на север.

Можно предположить, что обоз и сам князь двигались по озеру, а отряды держались поблизости⁴¹⁷, чтобы по замерзшим рекам добираться до деревень.

В целом маршрут русской армии лучше всего реконструировать согласно источникам, с учетом того, что армия разделилась на отряды, так что мы можем определить только общее направление.

Опираясь на СРХ, можно предположить, что вначале Александр обрушился на земли ордена, вызвав у местных рыцарей если не панику, то как минимум серьезную обеспокоенность.

Ближайшим крупным городом во владениях собственно ордена был Вольмер (Валмиера), в направлении которого Александр, вероятно, и направился.

Данный маневр повторял его же действия месяц назад, когда он сначала перехватил дороги к Пскову, т. е. послал часть войск мимо города, а уже потом двигался к своей основной цели. Такой маршрут движения позволял решить три задачи.

Во-первых, у ливонцев (во всяком случае, на какое-то время) создавалось непонимание, куда же направлен основной удар русских войск. В этих условиях местные руководители и сами воины старались держаться поближе к своим домам, чтобы защитить свое имущество, а руководство не понимало, куда же надо направлять подкрепления или основную армию, чтобы перехватить русских.

Во-вторых, как мы видели, инициаторами этой войны были дерптский епископ и русские эмигранты, жившие в Оденпе. Неудивительно, что основной удар русских войск был нацелен на их владения не только как месть за разорение русских земель, но и предупреждение об опасности их повторения.

В-третьих, после поворота русские войска двигались более-менее параллельно границе, так что в случае необходимости могли уйти по льду озера обратно, к Пскову или Новгороду, или прийти им на помощь. Учитывая, что весь поход начался еще до распутицы, то существовал шанс, что половодье отрежет русских от преследователей или же лишит последних возможности подхода подкреплений.

Для охраны своих войск на определенном расстоянии от рассредоточенных отрядов логично было бы выдвинуть один-два отряда охранения – один впереди, на случай выдвижения сил противника из Дерпта, и один слева (по ходу движения), на случай появления угрозы из глубины Ливонии.