Текст книги "Легендарный ФД. Фёдор Гнездилов – московский ополченец, смоленский партизан, советский гвардеец"

Поверхностный отбор и слабая подготовка десантников в Спецшколе отразились на боеспособности Отряда. Особенно слабой показала себя молодёжь 1924–1925 годов рождения, ещё не участвовавшая в боях на фронте, а тем более в тылу противника. Выявились дезертиры, в числе которых лейтенант, старший сержант и красноармеец. Одного из них пришлось расстрелять. О высадке десанта противник узнал заранее через местную группу предателей. В сложной боевой обстановке выяснилось, что Отряд и материально был плохо обеспечен: автоматическое оружие не пристреляно, обмундирование, обувь и снаряжение не подогнаны. Радисты показали крайне низкую подготовку и не смогли связаться ни с Западным, ни с Центральным штабами партизанского движения. В медико-санитарном отношении отсутствовало всякое обеспечение: медикаментов для перевязки раненых и лечения больных не оказалось. Безграмотный военфельдшер после голодовки объелся ржи и умер. Среди личного состава выявились хронически больные. В районе базирования десантников население продуктов не имело, к тому же здесь свирепствовал тиф.

Вот и оцените, современники, работу тыловых военных чиновников, формировавших и забрасывавших боевые диверсионные группы просто на авось.

Несмотря на все эти трудности, к 5 октября 1942 года Отряд № 1 собрался, присоединив к себе бойцов из других групп десантников (таких стало 57 человек) и пополнившись «окруженцами» из 22-й, 38-й армий и 11-го кавалерийского корпуса (193 человека). В итоге численность сборного подразделения достигла 250 человек (из них 21 женщина) – в пять раз больше заброшенной группы. Опытность командно-начальствующего состава (11 старших офицеров, 42 среднего звена и 60 младших званий) дала возможность для боевых действий в тылу противника быстро организоваться и связаться с местными партизанскими отрядами. К празднику 25-летия Великой октябрьской социалистической революции, отмечавшемуся 7 ноября 1942 года, сформированному в тылу врага Десантно-партизанскому отряду (ДПО) присвоили наименование «25 лет Октября».

В ДПО, почти половина личного состава которого являлась коммунистами и комсомольцами, сразу же начали работать партийная и комсомольская организации. Всё пополнение приняло партизанскую клятву. Политработа велась и среди местного населения, в чём принимал участие весь отряд, занимаясь устной пропагандой и распространяя написанные от руки листовки. Благодаря усилиям партийной и комсомольской организаций политико-моральное состояние и дисциплина личного состава были подняты до высокого уровня. Отряд сплотился вокруг своего командования и с честью бился с противником.

Опуская ход боевых действий, сообщим основные итоги деятельности в тылу врага Десантно-партизанского отряда «25 лет Октября» за период с 22 сентября по 15 декабря 1942 года. Пущены под откос два эшелона с войсками и техникой, уничтожены 17 танков, 14 самолётов, 110 автомашин, 3 бронемашины, 6 тракторов, 12 орудий, 24 пулемёта, 20 мотоциклов, сто повозок и другие виды военной техники врага. Сожжены два склада с продовольствием и обмундированием, два склада стойматериалов и сапёрного имущества, взорваны два склада с боеприпасами. Выведены из строя 16 крупных и мелких мостов. В качестве трофеев захвачено вооружение, боеприпасы, продовольствие, обмундирование. Убито и ранено 2300 солдат и офицеров, включая погибших при крушении эшелонов, уничтожено свыше сотни полицейских, старост, шпионов и предателей. При этом Отряд потерял убитыми 18 человек, ранеными 20 человек, пропавшими без вести один человек, попавшими в плен 7 человек – всего 46 бойцов и командиров.

Так, 18 декабря 1942 года комиссар Десантно-партизанского отряда имени 25 лет Октября Амиров Г.С. (по кличке «Артём»), вернувшись из тыла противника, доложил о боевых действиях своего подразделения начальнику Западного штаба партизанского движения (секретарю Смоленского обкома партии) Попову Д.М. Если бы начальная подготовка Отряда была проведена более качественно, насколько эффективнее были бы его действия! Но это уже совсем другая история.

Несмотря на достаточно серьёзные огрехи в подготовке диверсионного Отряда № 1 к действиям в тылу врага, о которых было рассказано выше, в феврале 1943 года начальник Оперативного отдела ЦШПД полковник Соколов подписал справку о работе представительства ЦШПД на ЗАПАДНОМ фронте под руководством тов. Попова Д.М., в которой отметил следующее. «Тов. ПОПОВ, руководя партизанским движением перед Западным фронтом, упорной работой по координации боевой деятельности партизан, нанёс противнику значительные потери в живой силе и технике». Эта работа заключалась «в постановке оперативных боевых задач и обеспечении практической помощи партизанам» путём направления работников Штаба в тыл противника, а также в личном общении с руководителями партизанских формирований. К данному времени достигнуты такие результаты: организовано и заброшено в тыл противника 50 партизанских отрядов общей численностью 1453 человека. За счёт сельских жителей и «окруженцев» на месте создано и поставлено на связь с Представительством ЦШПД 10 партизанских отрядов. Для нормальной деятельности всех этих партизан произведено 1550 самолётовылетов, при которых сброшено 520 тонн различного груза. Частям Красной армии передано о противнике большое количество разведданных, сыгравших большую роль при решении войсковых задач. Результативность боевой деятельности партизан Западного фронта выражалась такими показателями: у противника убиты два генерала, 33 старших офицера, 41 238 солдат и офицеров, при этом проведены 117 крупных боёв, в которых разгромлены 26 гарнизонов. Подорваны и пущены под откос 304 железнодорожных состава и один бронепоезд. Уничтожены 136 танков и 1226 броне– и автомашин. Подорваны и сожжены 64 склада.

Достойные результаты. Но теперь далеко отстранён был от таких партизанских дел главный герой нашего повествования Фёдор Данилович Гнездилов.

А чем в гвардейском полку занимался заместитель по строевой части гвардии майор Гнездилов Ф.Д.? Сохранился подписанный им (правда, уже в звании гвардии подполковника) план-конспект учений «Наступление усиленного стрелкового батальона на заранее подготовленную оборону противника». То есть ФД был занят важнейшим делом – обучал молодых командиров и красноармейцев правильному ведению боевых действий, передавал им свой фронтовой опыт. Рассмотрим несколько подробнее этот документ, разработанный лично руководителем учений Гнездиловым Ф.Д. и утверждённый командиром стрелкового полка гвардии майором Анисьиным.

Прежде всего учения являлись двухсторонними, то есть один батальон «играл» за сторону, находившуюся в обороне (условно – «за фрицев»), а другой – за атакующих оборону противника, короче – «за наших». Продолжительность учений составляла 6 часов: с 7.00 утра и до часу дня. Правильно: война – войной, а обед по распорядку.

Батальонам на время учений придавались и поддерживали их подразделения, имевшие по два 45-мм и 75-мм орудия, столько же 120-мм миномётов, по шесть 82-мм миномётов, семь станковых пулемётов, тринадцать ручных пулемётов, шесть противотанковых ружей, 340 винтовок и 35 автоматов.

После ввода командирского состава батальонов в «игровую» обстановку, получения и уяснения им поставленной задачи командиром, под контролем руководителя учения Гнездилова Ф.Д., следовало отдать необходимые предварительные распоряжения. Затем, как и положено, провести разведку местности и осуществить увязку взаимодействия между пехотой и приданными ей и поддерживающими её артиллерийскими и миномётными подразделениями. Одновременно требовалось организовать связь между подразделениями и установить сигналы взаимодействия.

Наступление батальона происходило под ружейно-пулемётным и артиллерийско-миномётным обстрелом, причём через участок местности, условно заражённый авиахимическим нападением (тем самым отрабатывалось действие личного состава в противогазах). Для прикрытия наступавших применялась дымовая завеса. При учениях обычно используются в основном холостые патроны, но среди них, чтобы бойцы не расслаблялись, имеется определённое количество и боевых пуль.

В процессе учения отрабатывались вопросы: подготовка наступления всеми видами огня, управление батальоном в процессе последовательного занятия им рубежей атаки и продвижения в глубину обороны противника, а также обеспечение подразделений боеприпасами и эвакуация раненых. Предусматривалась выдача руководителем учений различных дополнительных вводных. При этом решались следующие задачи: развитие успеха наступления, отражение контратак противника, закрепление достигнутых рубежей атаки.

Цель таких учений для офицерского состава состояла в том, чтобы научить командиров правильно ставить задачи своим подразделениям, а также приданным и поддерживающим средствам усиления, научить командиров грамотно управлять своим подразделением в бою, уметь организовывать взаимодействие как внутри своего подразделения, так и с приданными и поддерживающими средствами усиления. Очень важно было командирам всех уровней отрабатывать правильный (военный) командный язык и точность подаваемых команд по управлению как огнём, так и действиями своего подразделения в бою.

Для рядового и сержантского состава цель учений заключалась в том, чтобы научить бойцов действиям в наступательном бою в составе взвода, роты, батальона. При этом красноармейцам следовало научиться быстро и грамотно окапываться, правильно совершать перебежки, дружно вести залповый огонь на всех рубежах атаки. Одним из важнейших условий являлось овладение одновременным и стремительным броском в атаку с криком «Ура!», метанием гранат по траншеям противника, ведением боя в окопах и траншеях.

В процессе учения отрабатывалась грамотность постановки задачи и отдача устного боевого приказа командиром батальона – командирам рот и командирам приданных и поддерживающих средств усиления. Далее по подчинённости: постановка задачи и отдание устного боевого приказа командирами рот – командирам взводов, командирами взводов – командирам отделений и командирами отделений – бойцам. И наконец, отдача командиром батальона распоряжения на начало наступления и контроль хода наступления по рубежам.

После завершения учения проводился «разбор полётов» с анализом действий командиров всех уровней и их подразделений. Как говорил когда-то великий русский полководец генералиссимус Суворов А.В., чем тяжелее бывало на учениях, тем легче становилось в реальном бою.

Видимо, Центральный штаб партизанского движения, получив данные о месте нынешней службы партизанского командира Гнездилова Ф.Д., не оставил надежды использовать его в собственных интересах и потому предпринял в этом отношении определённые действия. Однако, защищая своего офицера и подтверждая «свои права» на этого весьма ценного и умелого наставника, командование полка 2 января 1943 года выдало гвардии майору Гнездилову Фёдору Даниловичу справку, в которой говорилось о том, что «он действительно проходит службу в должности заместителя командира по строевой части 57 Гвардейского стрелкового полка. Что и удостоверяется». К этому указанным выше числом была присовокуплена такая боевая характеристика:

«Тов. ГНЕЗДИЛОВ в боях за Социалистическую Родину с немецко-фашистскими захватчиками показал себя умелым, инициативным и стойким командиром. 30 сентября 1942 года в момент контратаки противника проявил исключительную храбрость и своим личным примером с горсточкой бойцов отбил контратаку противника, не отходя от занимаемого рубежа.

Тов. ГНЕЗДИЛОВ дисциплинирован, требователен к себе и подчинённым, морально устойчив, политически выдержан, своё дело знает. Предан партии Ленина – Сталина и Социалистической Родине. За умелые действия в тылу врага в партизанском отряде награждён орденом Красное Знамя».

Справку и боевую характеристику подписали командир 57 Гвардейского стрелкового полка гвардии майор Вифлянцев (вскоре он погиб в бою) и начальник штаба этого полка гвардии майор Субботин.

Да разве такими ценными кадрами, как Фёдор Данилович Гнездилов, разбрасываются? Их же беречь и лелеять надо! А Центральный штаб партизанского движения «пожалел» для столь умелого, инициативного, стойкого и знающего дело командира орден Ленина. Не будем завидовать, но секретарь Смоленского обкома партии Попов Д.М., начавший руководить партизанским движением, действовавшим перед Западным фронтом, таким высшим орденом СССР был награждён.

В феврале 1943 года 20-ю Гвардейскую дивизию перебросили на Юго-Западный фронт и включили в состав 6-й армии. Во взаимодействии с другими соединениями армии гвардейцы до июля вели оборонительные бои на Северном Донце. Самое подходящее время для того, чтобы заняться боевой подготовкой войск.

Как раз в этот период, 4 июня 1943 года, гвардии майора Гнездилова Ф.Д. в той же дивизии перевели на аналогичную должность заместителя командира по строевой части 60-го Гвардейского стрелкового полка. Но на новом месте боевой зам пробыл всего неделю: 11 июня Фёдор Данилович получил ранение и был отправлен в госпиталь на лечение. Затем ему дали отпуск по ранению, и он отправился в Москву, где в своей прекрасной квартире на Ленинградском шоссе проведал жену Клавдию Яковлевну и только что родившегося 19 мая 1943 года сына Валентина. Конечно, радости не было предела, но вскоре надо было возвращаться в свою часть на Юго-Западный фронт.

26 июля 1943 года, вернувшись в строй, гвардии майор Гнездилов Ф.Д. получил назначение на должность заместителя командира по строевой части 55-го Гвардейского стрелкового полка в своей 20-й Гвардейской дивизии. Теперь соединения Юго-Западного фронта занимались освобождением Левобережной Украины и прошли с боями 200 километров, очистив от врага свыше ста населённых пунктов. В октябре 1943 года 20-я Гвардейская дивизия была передана на 3-й Украинский фронт в 46-ю армию, в составе которой форсировала реку Днепр и в течение ноября-декабря вела напряжённые бои на криворожском направлении.

В этих сражениях отважный командир участвовал всего три с половиной месяца и вновь получил ранение. В результате с 9 ноября 1943 года почти полгода Фёдор Данилович находился в госпитале на излечении в городе Днепродзержинске.

В феврале 1943 года 20-я Гвардейская дивизия участвовала в Никопольско-Криворожской наступательной операции и во взаимодействии с другими соединениями и частями 46-й и 37-й армий освободила город Кривой Рог. За проявленные при этом личным составом мужество и героизм 20-я Гвардейская дивизия получила почётное наименование «Криворожская». Как участнику прежних боёв Гнездилову Ф.Д. было присвоено очередное воинское звание «гвардии подполковник». Далее дивизия успешно действовала в Березнеговато-Снигирёвской и Одесской наступательных операциях и, преодолев упорное сопротивление противника, форсировала с ходу реку Южный Буг. Развивая наступление с захваченного плацдарма, дивизия вышла в район станции Раздельная, отрезав пути отхода крупной группировке противника. За эту операцию 20-я Гвардейская стрелковая дивизия была награждена орденом Красного Знамени.

22 апреля 1944 года поправивший своё здоровье теперь уже гвардии подполковник Гнездилов Ф.Д. прибыл в Действующую армию, но получил назначение не в свою прежнюю часть, а в воевавшую на 3-м Украинском фронте 58-ю Гвардейскую стрелковую дивизию на привычную для себя должность заместителя командира по строевой части 178-го Гвардейского стрелкового полка. Видимо, и здесь требовалось подучить молодые кадры. С прежнего места службы командир 20-й Гвардейской дивизии гвардии генерал-майор Тихонов П.Я. дал своему подчинённому такую характеристику, датированную 9 апреля 1944 года:

«В должности заместителя командира полка по строевой части в составе 20-й Гвардейской Криворожской стрелковой дивизии тов. ГНЕЗДИЛОВ работал с сентября 1942 года. В проводимых дивизией боях показал себя смелым и волевым командиром. Был дважды ранен и трижды контужен. Как командир среди подчинённых пользовался авторитетом. Во время боя всегда находился в звене командиров батальонов, помогая им в руководстве своими подразделениями. К себе и подчинённым требователен. Партии Ленина – Сталина и Родине предан».

Но высказал командир дивизии и критические замечания: «Над своим командирским ростом работал недостаточно, и это тормозило дальнейшее продвижение т. ГНЕЗДИЛОВА». То есть без бумажки о военном образовании рассчитывать на повышении по службе в Действующей армии не приходилось – это вам не партизанский отряд! Поэтому гвардии генерал-майор Тихонов сделал по приведенной выше боевой характеристике такой вывод: «т. ГНЕЗДИЛОВ по своим боевым качествам вполне заслуживает продвижения по службе, но отсутствие чисто военной подготовки затрудняет его работу. В связи с этим желательна посылка его на КУКС (Курсы усовершенствования командного состава) “Выстрел” или же в военную академию».

Конечно, в военную академию Фёдору Даниловичу поступить было бы затруднительно, поскольку у него не имелось даже аттестата об окончании средней школы, да и возраст 46 лет несколько превышал допустимый для начинающего слушателя (через пять лет, после окончания учёбы, ФД стало бы больше полусотни годков – для военных это уже пенсионный возраст). А вот продолжить учёбу на Курсах повышения квалификации командирского состава (с которых ФД «сбежал») вполне подходило для дальнейшей военной карьеры: в «генералы» выйти вряд ли удалось бы, но «полковничья звезда» при таком разностороннем боевом опыте являлась вполне реальной.

Только как говорят: человек предполагает, а Всевышний располагает (всеми возможностями). Поэтому не будем торопиться и посмотрим, «как карта ляжет»: на войне ведь смерть с косой всё время ходит рядом.

58-я Гвардейская стрелковая дивизия, в которой с апреля 1944 года проходил теперь службу ФД, была сформирована в самом конце 1942 года из 1-й стрелковой дивизии, «за мужество и героизм, проявленные в боях», преобразованной в «Гвардейскую». Дивизия участвовала в освобождении Левобережной и правобережной Украины, в Львовско-Сандомирской и Селезских наступательных операциях и к этому времени уже получила почётное наименование «Красноградская» и была награждена орденом Красного Знамени.

20 мая 1944 года гвардии подполковнику Гнездилову Ф.Д. приказом по 178-му Гвардейскому полку 58-й Гвардейской Красноградской стрелковой дивизии было официально присвоено звание «Гвардеец» с выдачей нагрудного знака «Гвардия».

Сохранилось разработанное гвардии подполковником Гнездиловым Ф.Д. «Расписание занятий с рядовым составом 178 Гвардейского стрелкового полка», утверждённое командиром этого полка гвардии майором Анисьиным 17 июля 1944 года. Планировались занятия по тактике, строевым действиям бойца с оружием и политической подготовке. Тактика предусматривала, конечно же, наступление усиленного стрелкового батальона на подготовленную, сильно укреплённую полевую оборону противника. Этот вопрос нами уже рассматривался в данной главе немного раньше. Здесь к прежним задачам добавлялось форсирование водной преграды и захват плацдарма на берегу реки, занятом врагом. Кроме того, отрабатывались вопросы особенностей организации атаки при ночном наступлении.

В процессе строевой подготовки внимание уделялось отданию красноармейцем воинской чести при нахождении у него оружия в положении «на плечо», «на ремень», «за спину», а также тренировались «подход к начальнику» и «отход от начальника», повороты на месте.

Актуальной темой политической подготовки являлся вопрос: «Развал блока фашистских государств под ударами Красной Армии».

К сожалению, Фёдору Даниловичу не удалось самому полностью организовать и провести намеченные занятия, поскольку 23 июля 1944 года он был тяжело ранен. При освобождении Венгрии в районе озера Балатон осколком снаряда ему полностью оторвало нижнюю челюсть. В течение длительного времени раненый ФД не мог ни есть, ни пить, ни разговаривать. Питание осуществлялось через трубочку прямо в пищевод. Почти три месяца Фёдор Данилович находился на излечении в госпиталях, расположенных в городах Сборов, Перемышль и Львов. После успешного проведения ряда операций специалистами челюстно-лицевой хирургии больного 13 ноября 1944 года направили на два месяца на лечение и восстановление здоровья в санаторий РККА в город Сочи. Только в середине декабря 1944 года подлеченный командир приехал в отпуск домой в Москву. Но в конце месяца его вновь положили на две недели в Московский госпиталь для определения годности к военной службе. 12 января 1945 года гвардии подполковника Гнездилова Ф.Д. передали в распоряжение ГУК (Главного управления кадров) Наркомата обороны. Посчитав, видимо, что такого молодого (через месяц будет только 47 лет), пусть израненного, но опытного, боевого гвардии подполковника рано отпускать с военной службы, кадровики направили ФД в качестве слушателя учиться на Курсы «Выстрел», находившиеся в подмосковном Солнечногорске.

Однако учёба опять не заладилась. В спокойной тыловой обстановке дали о себе знать все залеченные и недолеченные четыре тяжёлых ранения и пять контузий. Промучившись почти полгода, Фёдор Данилович понял, что ему, как бы того ни хотелось, не удастся преодолеть «бездну учёной премудрости». 1 июня 1945 года неудачливого слушателя Гнездилова Ф.Д. отчислили по болезни с Курсов «Выстрел» и направили в распоряжение Военного Совета Московского военного округа. Столичные власти по достоинству оценили прибывшего к ним ветерана боевых действий и 6 июня 1945 года наградили гвардии подполковника Гнездилова Ф.Д. медалью «За боевые заслуги». Конечно, получить медаль – совсем неплохо. Но где затерялся орден Ленина, к которому 3 июля 1942 года партизанский командир был представлен Смоленским обкомом партии? Фёдор Данилович написал соответствующий запрос и вот получил в ответ какую справку от 26 июня 1945 года: гвардии подполковник (точнее – в ту пору капитан) Гнездилов Ф.Д. «…действительно Смоленским обкомом ВКП(б) в июле 1942 года представлялся к правительственной награде – ордену ЛЕНИНА за организацию Партизанского полка имени 24-й годовщины РККА и руководство боевыми действиями». И какова судьба этого представления? «Но в связи с тем, что тов. ГНЕЗДИЛОВ приказом Военного Совета Западного фронта № 0545 от 20 мая 1942 года награждён орденом “Красное Знамя” за партизанскую борьбу, наградной материал на орден ЛЕНИНА Центральным штабом партизанского движения был отклонён». Подписал эту Справку секретарь Смоленского обкома ВКП(б) Попов Д.М.

Ни представление Смоленского обкома к награждению, ни отказное решение ЦШПД ни в одном из архивов Москвы и Смоленска нам найти пока что не удалось. Так и повис в воздухе наш риторический вопрос: неужели простой русский мужик, всю жизнь защищавший в боях советскую власть, создавший и возглавивший мощный Партизанский полк, успешно громивший врага (когда ЦШПД ещё и в помине не было), продолживший воевать в гвардейских частях, получивший тяжёлые ранения и контузии, так и не заслужил высшего ордена Страны Советов?

Ан, нет. Оказывается, какая-то награда уже искала героя. Ещё 25 марта 1945 года Фёдор Данилович Гнездилов получил из Смоленска письмо, в котором говорилось: «Военный отдел Смоленского обкома ВКП(б) сообщает, что в наш адрес из ЦК ВКП(б) поступил на Вас наградной лист на медаль “Партизану Отечественной войны”». Приятное известие. Но получилось так, что по представлению бывшего Смоленского штаба партизанского движения приказом от 19 октября 1944 года Гнездилов Ф.Д. уже был награждён такой медалью I степени. Только она завалялась где-то в обкоме – приезжайте, дорогой товарищ, можете получить свою награду. А если приехать «не имеете возможности, медаль можем выслать для вручения Вам по месту службы, по запросу командования части, в которой Вы служите (если она в Москве)». Вот так и получилось, что медаль эта, вполне заслуженная, была вручена партизанскому командиру Гнездилову Ф.Д. только через два года – 26 мая 1947 года.

Летом 1945 года, после Парада Победы, началась массовая демобилизация воинов Красной армии (хотя ещё продолжалась скоротечная война с Японией), и вместе с этой волной 31 августа 1945 года гвардии подполковник Гнездилов Ф.Д. был уволен в запас Красной армии по болезни. Теперь, в возрасте 47 лет, он получил статус инвалида Великой Отечественной войны второй степени.

Так для Фёдора Даниловича завершилась служба в Вооружённых Силах Страны Советов, начавшаяся в январе 1918 года и продолжавшаяся с большими и малыми перерывами 27 лет до августа 1945 года.

Понимая, что его военная карьера закончилась, ФД решил обзавестись, к ранее имевшимся у него, некоторыми другими документальными свидетельствами. И правильно, как вскоре увидим, сделал: «без бумажки я – букашка», учит пословица. Так, начальник 1-го отделения Отдела кадров Московского военного округа майор Коваленко 15 августа 1945 года выдал гвардии подполковнику Гнездилову Ф.Д. справку в том, что он «согласно записи в личном деле находился с 8.10.41 года по 20.5.42 года в окружении немецких войск в районах Спас-Деменск, Вязьма». Далее сообщалось: «Будучи раненым, остался и по выздоровлении в ноябре 1941 года организовал Партизанский отряд имени “ФД”, который в феврале 1942 года преобразован в 1-й Отдельный партизанский полк имени 24-й годовщины РККА. Этим полком гвардии подполковник Гнездилов командовал до отзыва командующим Западным фронтом».

25 января 1946 года бывший комиссар штаба 9-й дивизии Кировского района (ныне начальник Жилищного управления Кировского района) Нехаев выдал Гнездилову Ф.Д. справку «в том, что он действительно 5 июля 1941 года добровольно поступил в 9-ю Кировского района дивизию народного ополчения и был зачислен в 3-й полк во 2-ю роту в качестве рядового стрелка». Но комиссар не ограничился констатацией данного факта, а к этому привёл целую боевую характеристику добровольца: «Благодаря исключительной храбрости и смелости в боях за Родину тов. ГНЕЗДИЛОВ в сентябре 1941 года был назначен командиром Отдельного кавалерийского эскадрона нашей дивизии. В ночь с 3 на 4 октября 1941 года в боях под Ельней 24-я армия попала в окружение. Тов. ГНЕЗДИЛОВ объединил Кавалерийские подразделения и при попытке с боями прорваться из окружения был тяжело ранен, о чём донесено в Штаб дивизии. Знаю тов. ГНЕЗДИЛОВА как одного из храбрых и смелых защитников Родины».

Такая справка тоже была очень нужна, поскольку списки московских дивизий народного ополчения почему-то не сохранились и восстановить принадлежность человека к данному подразделению теперь возможно было только путём личных свидетельств.