Текст книги "Юность"

У него какое-то ещё легкомысленное детское восприятие своего положения на пороге окончания средней школы, получения аттестата зрелости. Он не ощущает, что новый год будет для него переломным рубежом в жизни. Это видно по его поведению и его делам. Он не организован, не собран. Может у него в душе и есть что-то, но внешне он никак не показывает. Мы, родители, в недоумении, что с ним будет, куда его толкать?

А в этот год будет двойной выпуск из школ. Хотя число мест в вузах и увеличат, но конкурсы будут тяжелее, чем в прошлые годы. Поэтому и требования к абитуриентам повышаются. А при теперешних результатах Платона, когда за полугодие он получил только четыре четвёрки, а остальные тройки какие тут могут быть планы по сдаче экзаменов в ВУЗ?

Может он и сдаст экзамены, но балл не будет проходным. Тут и возникает вопрос, может целесообразно воспользоваться курсами по подготовке в ВУЗ при вашем институте? Эти курсы заставят его посерьёзнее заниматься, а не откладывать подготовку к выпускным экзаменам на последние два месяца.

Как твоё мнение и сообщи подробности. Может он после этих курсов приедет к вам поступать? Я мечтаю для него, если идти в ВУЗ, об экономической специальности.

Но на крайний случай и в рабочий класс пойти неплохо. А то в наших рядах рабочих ещё не было».

Но Платон хотел пойти в международную политику, которой интересовался с детских лет, продолжая и сейчас, следя по газетам, радио и телевидению за основными и важными международными событиями, делая свои выводы.

Одним из них явилось посредничество А.Н.Косыгина на начавшихся 4 января в Ташкенте недельных переговорах между премьер-министром Индии Лалом Бахадуром Шастри и президентом Пакистана Мухаммедом Айюб Ханом о прекращении военных действий между их странами.

А 8 января во Франции генерал Шарль де Голль был официально провозглашён президентом страны на второй семилетний срок. Премьер-министром же был назначен Жорж Помпиду.

В эти школьные каникулы на Платона впервые легла новая внеклассная, но в интересах класса, обязанность, причём на территории школы. Он стал участником съёмок фильма.

Витя Мельников, вообразив себя сценаристом, режиссёром и директором фильма, предложил одноклассникам снять в каникулы шутливый фильм про выпускные экзамены. Кинооператором он естественно назначил хозяина кинокамеры Витю Тадыщенко. А в роли учителей предложил сняться самым рослым ученикам класса. Роль директора без споров дали Платону. Роль завуча играла Тоня Любакова, учительницы – Рита Герасимова, а сам Витя должен был сыграть главную и комическую роль недотёпы ученика-очкарика.

А для придания большего сходств с их директором школы Ефимом Наумовичем Золотовицким, Платона по-детски загримировали.

На голову ему, для обозначения лысины, с трудом надели светлую резиновую шапочку для плавания, за ушами обмазав её изображающим волосы, тёмным пластилином. За пояс пиджака ему с трудом запихнули, изображающую живот, небольшую подушку. А на нос нацепили тёмную оправу от роговых очков, но без стёкол. Издали похожесть на директора школы была, во всяком случае, персонаж был узнаваем.

По сценарию Мельникова, после показа титров с названием фильма, действующих лиц и исполнителей, в первой картине директор школы с завучем и учительницей вставали из-за большого стола с букетом цветов к его торцу, и радостно встречали первого экзаменуемого, жестами долго и настойчиво приглашая того к столу.

Затем камера без выключения поворачивала вправо, туда, куда были устремлены взоры экзаменационной комиссии, демонстрируя лежащую на полу длинную ковровую дорожку.

А в конце её на полу стоял смущающийся и чуть дрожащий худой очкарик, изображавший отличника. Он чуть кланялся, переминался с ноги на ногу, поправляя на переносице всё время сползающие очки. Наконец он делал первый шаг, но спотыкался о край дорожки, загибая её конец и чуть ли не падая. Потом он наклонялся и поправлял дорожку, невольно дёргая её на себя.

По замыслу сценариста-режиссёра от такого действия, стоящий на противоположном конце дорожки, директор школы должен был упасть. Во многом ещё и из-за этого для артистического падения выбрали именно футболиста и самбиста Кочета.

Но его мастерства и не потребовалось, Мельников так сильно дёрнул за торцевой край дорожки, что Платон упал навзничь самым естественным образом, успев лишь для артистичности и комичности падения повыше задрать ноги.

Но оператор не успел быстро повернуть камеру влево, и самый смешной эпизод с падением директора не попал в кадр.

Снять удалось лишь завуча и учительницу, под руки поднимающих директора. К счастью у того хоть сползли очки с переносицы и растерявшийся было Платон успел взять себя в руки и сыграть вялость и растерянность директора от такого падения.

А девочки, наклонившись и скрывая свой смех на лицах, не поднимая до конца своего начальника, невольно поволокли его к столу. А тот за ними смешно перебирал ступнями, в итоге потеряв полуботинок. В итоге, от смеха потеряв равновесие, вся компания рухнула за столом на пол. При этом Тоня Любакова успела схватиться за скатерть и стащить на себя вазу с водой и цветами.

В общем, по вине неопытных режиссёра и оператора, невольно отклонившихся от первоначального сценария, короткометражка получилась очень смешной, особенно для её участников.

По замыслу Вити Мельникова она планировалась к показу на выпускном вечере и пока должна была держаться от всех втайне. Но своим одноклассникам Витя показали свой фильм на первом в новом году классном часе.

– «Жалко, только, что мы не успели заснять падение Платона!» – оправдывался Мельников, многозначительно поглядывая на Тадыщенко.

– «Зато другой эпизод хорошо получился!» – оправдывался тот.

– «Ничего страшного! Не переживайте! Получилось очень смешно! Несмотря на потерянный кадр, Платон был великолепен!» – вмешалась в разговор Маргарита Викторовна, вытирая под очками выступившую от смеха слезу.

– «И Тоня Любакова красиво упала!» – послышалось от девочек.

– «Да, все молодцы! Но как вам так удалось это отрепетировать?» – вновь вмешалась классный руководитель.

– «Да мы и не репетировали! Всё получилось совершенно случайно, и мы сняли с одного раза!» – ответил главный виновник Мельников, увидев обращённые на него взгляды всех участников съёмок.

– «Да не может такого быть!» – удивился Серёжа Гриненко, недоверчиво взглянув на свою подруг Риту Герасимову, с которой он теперь сидел за одной партой.

– Да, да! У нас так случайно получилось!» – не сговариваясь, все разом загалдели классные кинозвёзды.

– «Ну, тогда понятно, почему всё было очень достоверно!» – заключил Саша Поберухин, в этом году сидевший вместо Исаева с Вовой Терентьевым, уступившим своё место Рите Герасимовой.

В свои последние школьные зимние каникулы Платон не только часто ездил к Гавриловым, гуляя там со всеми, снимался в кино, но и сам с удовольствием смотрел по телевизору венгерский телефильм «Капитан Тенкеш», болея за главных героев.

В день рождения Платона, которому 15 января исполнилось семнадцать лет, в самой крупной стране Африки Нигерии произошёл военный переворот. Был смещён президент страны Ннамди Азикиве и убит премьер-министр Абубакар Балева. К власти пришёл командующий армией генерал Джонсон Агийи-Иронси, возглавивший Высший военный совет, и был упразднён пост президента страны.

А через два дня американский стратегический бомбардировщик В-52 с водородными бомбами на борту столкнулся над Испанией со своим самолётом-заправщиком, в результате чего бомбы были потеряны, и погибло семь человек экипажа.

Все эти события дали потом Платону толчок в придумывании своих новых историй.

Новая история случилась и с Алевтиной Сергеевной.

В связи с реформой управления народным хозяйством и реорганизацией, Главное управление «Росглавтекстильснабсбытсырьё», в котором работала Алевтина Сергеевна Кочет, был объединён с другим Главком, работавшим по текстилю, с передачей его в состав Минлегпрома РСФСР. При этом большое количество сотрудников перемещалось по работе.

Эти изменения создали для А.С. Кочет новые возможности карьерного роста и повышения своего заработка уже в «Росглавлегснабсбытсырьё».

Но её чрезмерная скромность, граничащая с самобичеванием самокритичность, и даже самоунижение вступали в противоречие с её новыми возможностями с конкретными предложениями. Её даже звали на работу с повышением в другое Министерство. Но когда она после некоторых раздумий всё же дала своё согласие на перевод, то тут встрепенулось и её прежнее руководство, предложив ей возглавить её прежний отдел, так как прежний её начальник и его заместитель перешли на работу в другие министерства. Но тут Алевтина Сергеевна испугалась такой высокой оценки её квалификации и растерялась, пока согласившись лишь на должность исполняющего обязанности начальника отдела с естественным повышением в окладе. Для этого Петру Петровичу пришлось приложить немало усилий, чтобы доказать ей, что она не хуже кого-либо сможет обеспечить руководство отделом, имея для этого достаточный практический опыт и теоретические знания. А данный момент является наиболее подходящим, чтобы продвинуться вперёд и показать свои способности и свой организаторский талант.

И Алевтина Сергеевна согласилась.

Ведь до этого став старшим инженером ещё в июне 1958 года, она с октября по декабрь 1961 года временно исполняла обязанности заместителя начальника отдела.

А после успешного окончания краткосрочных курсов при Московском институте усовершенствования руководящих и инженерно-технических работников в 1963-64 годах по специальности организация и планирование материально-технического снабжения, она с января 1966 года стала исполняющей обязанности начальника отдела технических тканей, валяльно-войлочных и кручёных изделий.

В этом коллективе она, ещё работая простым инженером, всегда пользовалась уважением и даже любовью коллег.

Прежде всего, её выделяло чувство такта и постоянная борьба за честность, аккуратность и справедливость. Она доверяла и коллегам и подчинённым, не забывая при любом удобном случае хвалить их. А к ошибавшимся и нерадивым она относилась с терпением, наедине объясняя им их ошибки и выражая уверенную надежду, что те исправят их и добьются качественной работы. И подчинённые часто отвечали ей взаимностью.

За свою работу Алевтина Сергеевна Кочет неоднократно поощрялась и руководством. Если до 1959 года это были сплошь денежные премии, то после этого они чередовались с благодарностями и памятными подарками к 8 марта от руководства министерства.

И, словно равняясь на мать, после зимних каникул Платон взял самый серьёзный настрой на подготовку к школьным выпускным экзаменам. Он стал внутренне больше собран, даже как будто повзрослел, а свои любимые увлечения и занятия временно отодвинул на второй план.

Чуть забрезжившее в его подсознании чувство опасности помогло ему собраться и внутренне мобилизоваться. Он стал более внимателен, целеустремлён, настойчив, даже расчётливей.

Это сразу сказалось и на учёбе, особенно на математических предметах. Каким-то чудесным образом Платон с третьей четверти вдруг перестал торопиться при решении задач и потому не стал досадно ошибаться.

А слова его школьного учителя по математике В.В. Петрова:

– «Вы спешите, потому ошибаетесь. Такая скорость решения не нужна. Возьмите себя в руки и престаньте спешить. Вот увидите – ошибки ваши исчезнут, и вы станете учиться только на отлично!» – оказались пророческими.

И с нового года Платон стал получать по всем математическим предметам только пятёрки, так как его прежние ошибки и описки полностью исчезли.

Сам себе удивляясь, довольный Платон поднажал и по другим предметам.

Правда, его ударная третья четверть сначала началась для него с досадной двойки по его коронному предмету геометрии. При повторении её курса за 6–8 классы, он не смог найти соответствующего учебника. И во время ответа у доски он сам по своему пониманию вывел доказательство одной теоремы, опираясь на другую. А оказалось, что надо было наоборот.

Увидев и услышав это, Владимир Владимирович засунул обе руки себе за спину и стал в задумчивости молча расхаживать между рядами парт. Не зная, что и сказать, он от своих мыслей и внутренних переживаний то бледнел, то краснел, смешно вращая от удивления чуть выпученными серыми глазами, при этом сопя и вздыхая. Он не знал, что сейчас надо сказать местному гению.

А класс сидел, затаив дыхание – что будет?!

Ведь большинство знало, что Платон доказал всё наоборот. Но ведь он этим доказал обе теоремы?!

Наконец Владимир Владимирович подошёл к Кочету, который был выше него почти на голову, и, глядя глаза в глаза, молвил:

– «Кочет, голубчик! Плохо!».

От таких неожиданных слов Платон даже сначала растерялся, невольно взглянув на класс, откуда некоторые ученики показывали ему знаками, что надо было наоборот.

– «А-а! Надо было наоборот!? Но я не нашёл учебника, потому придумал сам!».

– «Что сам – это хорошо! – чуть улыбнулся Владимир Владимирович – Но надо бы и быть с усам! Двойка!».

Расстроенный вновь испечённый двоечник, так как эта двойка была первой в его жизни по геометрии, молча направился к своей парте, встретив чуть сочувственный, но больше злорадный взгляд Сталева.

В один из зимних вечеров мать подошла к делавшему уроки сыну и извинившись, сообщила:

– «Сынок! Тут от дяди Жени пришло письмо. Там есть кое-что интересное и для тебя. Закончишь, почитай!».

– «Так давай я сразу и прочту его!» – ответил сын.

Но мать, держа в руке толстенный конверт, прежде, чем отдать его, прокомментировала:

– «Мы тут с ним списались по поводу твоего поступления в институт и решили, что дядя Женя поможет тебе поступить в их городе! Ведь в Москве тебе поступить будет трудно!?».

– «Мам, да ты что!? В Йошкар-Олу я не поеду! Хватит мне Реутова!» – в сердцах бросил он упрёк матери за их переезд из Москвы.

– «Да ты только пока порешай задачи на подготовительные курсы! Потренируйся, почувствуй трудности! А вообще-то тебе было бы полезно вылететь из-под моего крылышка в самостоятельную студенческую жизнь! Так дядя Женя за тобой присмотрит! Подумай!» – не унималась она.

– «А чего тут думать?! Я не маленький! Опека мне ни чья не нужна! А поступать я буду только в Москве! И всё об этом!» – решительно возразил Платон, чуть лукавя, так как прекрасно понимал, что под материнской бытовой заботой ему будет жить намного проще и комфортней, чем одному.

Мать сама в юности рано выпорхнула из родного гнезда в самостоятельную жизнь, потому считала для сына такой путь естественным.

А Платон тем временем думал про себя:

– Ну, мать, даёт!? Сама совершила ошибку, вывезя меня из Москвы в Реутов, а теперь хочет заслать меня ещё дальше, за Мажай!? Да ну, к чёрту! Поступать буду только в Москве и нигде больше! Или вообще не поступать в ВУЗ?! Хе-хе! Решили они за меня, деятели! Да фиг вам и всё тут!

И Алевтина Сергеевна отписал брату Евгению:

– «Платон настроился не ехать. А когда я после твоего звонка предложила пересмотреть своё решение – опять ответил: Я решения не меняю! Намерен сам заниматься для поступления в ВУЗ!».

Платон теперь успевал делать все уроки, даже литературу, за которую всегда брался последней. Он даже смог прочитать более половины, заданной к прочтению по литературе, книги «Отцы и дети» И.С. Тургенева.

Наибольшее впечатление на него произвела, затронутая в ней проблема взаимоотношений отцов и детей. И это было понятно. Ведь его отец, по сути, с семьёй не жил, официально находясь в разводе. И сам он на своей шкуре испытал эти проблемы, понимая поведение и отцов и их детей. И у Платона на этот счёт появились мысли, которые он записал в свою тетрадь по литературе. На следующий день на уроке литературы его вызвали к доске отвечать домашнее задание по этой теме. Платон рассказал то, что успел прочитать, но этого было недостаточно.

Учительница Маргарита Викторовна, имевшая звание кандидата педагогических наук и защитившая диссертацию по русскому мату, попросила Платона принести ей тетрадь по литературе. Платон поначалу застеснялся показывать ей свои мысли, но тут же понял, что рано или поздно она их всё равно прочтёт, и отнёс тетрадь, возвратившись на своё место. А учительница углубилась в её изучение. И это длилось несколько минут. Весь класс даже затих в удивлённом и нетерпеливом ожидании.

А Сталев даже шепнул Платону:

– «А ты что там понаписал?!».

– «Да так, некоторые мысли по этой книге появились, вот я их и записал, чтобы не пропали даром» – в ответ шепнул Платон.

Наконец Маргарита Викторовна подняла свой восхищённый взгляд в очках и, чуть ли не торжественно улыбаясь, неожиданно объявила, вроде даже немного смущаясь и сделав короткую выжидательную паузу:

– «За ответ я вам ставлю три, а за тетрадь … пять!».

И немного покрасневший Платон под полуулыбки восхищённых и удивлённых одноклассников забрал свою, в один момент ставшую загадочной, тетрадь.

– «Покажи, что ты там написал!» – потянулся было Сталев к тетради Платона, но сразу заржавел, получив ею звонкую затрещину.

Учёба же Кочета по французскому языку напоминала прошлогоднюю, хотя он и старался добросовестно делать домашние задания. Вылезал он только за счёт чтения и ответа на домашнее задание в конце урока. Зато когда класс стал готовиться к выпускным экзаменам, изучая тему устного пересказа, Кочет блеснул быстротой понимания текста ещё до его перевода и приличным произношением. Однажды учительница попросила их, используя звуковые ассоциации попытаться перевести незнакомое слово «autour».

Платон, вспомнив о велогонке Тур де Франс, невольно сделал пальцем круговое движение, вызвав восторг у учительницы:

– «Правильно! Это слово переводится, как вокруг!».

Он уже привык, что их учительница французского благоволила ему. А он жалел красивую женщину с испорченной родами фигурой, старясь оправдать её доверие.

А дома Платон не забывал помогать бабушке по хозяйству. Он ходил в магазины, подметал полы, вытрясал половики, в том числе домотканые из разноцветных полос обрезков различных материалов, которые в своё время Нина Васильевна самостоятельно выткала ещё в деревне, и мыл за собой посуду. И бабушка, которой 20 января отметили шестьдесят три года, была довольна старшим внуком. К тому же их отношения давно восстановились, стали доверительными и с чувством юмора.

Ещё осенью Нина Васильевна опять хотела вернуться на свою прежнюю работу санитаркой в больницу, но её взять могли только на постоянную. Поэтому она посвятила всю себя ведению домашнего хозяйства, что делала теперь качественно и с душой, став настоящей домоуправительницей, сняв нагрузку с Алевтины Сергеевны.

Под влиянием внука Нина Васильевна даже стала интересоваться международными событиями и политикой.

– «Я теперь в доме буду, как Индира Ганди!» – шутила она, узнав, что 24 января та возглавила правительство Индии, став вторым премьер-министром в истории страны.

Но особенно Нина Васильевна радовалась нашим космическим успехам. Более того, Платон заметил, что бабушка перестала молиться и разговаривать на религиозные темы. И это радовало молодого атеиста.

Новым успехом советской космонавтики явилась посадка 3 февраля на поверхность Луны первой Автоматической межпланетной станции «Луна-9», и передача на Землю панорамы лунного ландшафта.

А на Земле лунный ландшафт можно было увидеть на заснеженных полях Подмосковья, по которым отец и сын Кочеты ходили по воскресеньям.

Но теперь Пётр Петрович не был сотрудником министерства и ездил с сыном на лыжную базу «Труд» в Сокольники хоть и в частном порядке, но, по старой памяти, всё же прикрепившись к коллективу лыжников, финансируемому профсоюзным комитетом министерства.

В этот раз Пётр Петрович привлёк к этому занятию, наконец согласившихся на уговоры их соседей по садоводству Котовых и своего зятя Аркадия Павловича, своим примером агитируя ещё курящего за здоровый образ жизни.

И в одно из солнечных, но уже не очень холодных воскресений Бронислав Иванович Котов сфотографировал компанию своих довольных погодой и прогулкой лыжников в составе Кочетов, Кузяева, своей жены Светланы Андреевны и сына Алёши, уже тянувшегося в лыжах за Платоном.

Февраль вообще оказался богатым на события. Находясь ещё в декретном отпуске, Варя возобновила учёбу, в первой половине дня оставляя Славку на няню Ольгу Ивановну.

Ещё осенью Надежда Васильевна посвятила Алевтину Сергеевну в их планы найти няню для Славки, когда Варя с февраля возобновит свою учёбу, и попросила помочь в её поиске.

– «У меня пока есть на примете лишь одна наша патронажная медсестра Карелия! Она очень любит детей, хорошо с ними общается и они отвечают ей взаимностью! Но она слишком молода, и занята по работе! Да и есть ли у неё достаточный опыт?» – поделилась «тёща» со «свекровью».

– «Я могу сейчас предложить только свою мать! У неё большой опыт в ухаживании за младенцами. Она своих шестерых … имела, да и долго работала заведующей яслями, сама участвуя в уходе за малышами! Не знаю только, согласится ли она сейчас ухаживать за своим правнуком? Всё-таки годы уже» – предложила помощь Алевтина Сергеевна.

– И зачем я скала про свою мать? Ведь она неряха! При уходе за Славкой не сможет обеспечить надлежащую чистоту. А молодая мать не стерпит – будет скандал! Зачем мне это?! – тут же задумалась молодая бабушка.

– «Но я поищу и другой вариант!» – пока успокоила она себя и Надежду Васильевну.

А дома Алевтина Сергеевна рассказала об этом разговоре своей матери, но та не захотела новой обузы, сославшись на годы и потерю навыков.

Но в их разговор неожиданно вмешалась, сидевшая рядом Настя.

– «У нас в классе, я знаю, мать одного мальчика работала в яслях! А сейчас она временно не работает. Можно её попросить!» – предложила она.

– «Хорошо! Предложи! Если это её заинтересует, то ты нас сведи!».

– «Хорошо, мам, я поговорю с Юрой!».

И через два дня Настя сообщила адрес заинтересовавшейся женщины. Это была Ольга Ивановна Максимова, проживавшая в квартире № 23 дома № 15 по улице Новая.

Вечером следующего дня Алевтина Сергеевна зашла по адресу, сообщив Ольге Ивановне основную информацию и дав телефон Надежды Васильевны, заодно познакомившись и с сыном хозяйки Юрой – одноклассником Насти. А потом она перезвонила Гавриловой.

И с конца февраля, когда Варя после утреннего кормления уезжала на лекции, Ольга Ивановна сидела с малышом до её возвращения. Когда же Варя задерживалась, то няня ещё и встречала после школы Клаву и разогревала ей обед.

– «Ольга Ивановна! Извините, что я вас задержала! Вас дома наверно сын заждался!» – как-то спросила её Варя.

– «Да нет! Ничего! Он у меня уже большой, самостоятельный!».

Но бурные события конца февраля происходили не только в семье Гавриловых, но и на международной арене.

Протокол об оказании СССР содействия в строительстве в Египте Хелуанского металлургического комбината был подписан между нашими странами 22 февраля.

На следующий день в Сирии произошёл уже восьмой военный переворот в её истории, и к власти в этот раз пришло левое крыло партии БААС во главе с генералом Салахом Джедидом, назначившим новым президентом Нуреддина Атаси.

А 24 февраля поменялся президент и в Гане. Во время поездки в Ханой первый президент страны Кваме Нкрума был отстранён от власти своими военными.

К власти в Гане пришёл Национальный совет освобождения во главе с генералом Джозефом Анкрой, социалистические реформы Кваме Нкрумы были отменены, и отношения с СССР ухудшились.

Неожиданно возникли охлаждения и в отношении Платона к Гавриловым. За спиной Платона Алевтина Сергеевна договорилась с Надеждой Васильевной, что с нового года они не будут принимать у себя дома Платона, пока он не сдаст все выпускные экзамены. Поэтому его общение с Варей свелось к телефонным звонкам.

Но Платон тужил об этом лишь поначалу. Вскоре он свыкся со своим новым качеством. Тем более он давно, ещё с детства, привык из любой ситуации находить для себя что-то полезное и положительное, не предаваясь терзаниям, тоске и сожалениям. Зато теперь это новое его качество способствовало регулярным воскресным походам на лыжах.

Но зима кончилась, свободного времени по воскресеньям стало больше, и Платон заскучал по сыну и любви.

Наступавшая весна действовала на многое и многих. В стране, во всяком случае, в Москве, уже наступали те времена, когда по вечерам в подъездах прыщавые мальчики под монотонное бренчание на гитаре ныли свои страдальческие по девушкам песни.

И Платон, которого тоже переполняли бурные чувства, как-то раз присоединился к своим дворовым товарищам, у кого-то взяв на минуту гитару, и вместе с ними попев известные песни о любви. Но почти тут же он спохватился и смутился от своей минутной слабости и чрезмерной открытости, покинув импровизированную подъездную сцену и услышав себе вслед:

– «Платон! А ты оказывается не только играть, но и петь умеешь!? Приходи ещё!».

Но, покрасневшего от смущения, уже и след простыл.

Теперь самым интересным для Кочета стал XXXIII-ий чемпионат мира по хоккею с шайбой, проходивший с 3 по 13 марта в югославском городе Любляна.

Советская сборная, только однажды сыгравшая вничью 3:3 со шведами, выиграла все остальные шесть матчей и в шестой раз стала чемпионом Мира, одновременно в десятый раз став и чемпионом Европы. Соотношение забитых и пропущенных шайб при этом было просто фантастическим 55:7+48, то есть, в среднем за одну игру 8:1. Лучшим снайпером с одиннадцатью голами стал Вячеслав Старшинов, а лучшим бомбардиром с семнадцатью очками – Вениамин Александров, забивший 9 шайб и отдавший 8 результативных пасов. Лучшим защитником был признан Александр Рагулин, а лучшим нападающим Константин Локтев. Кроме них в символическую сборную мира вошёл ещё и Вениамин Александров.

И Кочет со Сталевым ежедневно в школе обсуждали хоккей.

Но самой большой радостью для Платона явилось приглашение на день рождения его сына вечером в субботу 19 марта.

Алевтина Сергеевна заранее от всей семьи Кочетов купила игрушки для малыша, но сама на день рождения внука не поехала, дабы не смущать сына.

Платон приехал в гости к Гавриловым сразу после школы, вызвав у всех радость. Поздравив Варю, он передал ей игрушки и пошёл играть со Славкой. К ним присоединились и две его тёти – Клава и Ксения.

Во время застолья Платон узнал много семейных новостей Гавриловых. Главной была, что Варя опять училась, а со Славиком сидела опытная няня Ольга Ивановна Максимова из Реутова.

Но одна новость очень расстроила его. В связи с переходом на другую работу и увольнением из минлегпрома, Надежда Васильевна, согласно Уставу садоводческого товарищества «Садовая», должна была продать свой участок в их садоводстве.

– Эх! Теперь их там не будет!? Это получается, что всё лето я не буду видеть Варю и Славика? А где они будут летом? – терзался Кочет.

Но его раздумья прервал Александр Васильевич, сообщивший, что он уже подсуетился и получает садовый участок в новом садоводстве от Министерства химического машиностроения «Химик-4» в районе Купавны.

– «Это даже ближе от Москвы, чем Бронницы! Буду там строить новый дом!» – старался он хоть этим обрадовать Платона.

В середине застолья Александр Васильевич, уставший от бабьего царства, увёл гостя к себе в кабинет на мужские разговоры. Начали они со спорта, хоккея, игр сборной СССР и очередного успеха его ЦСКА. Но в этот раз Александр Васильевич обратил внимание Платона на завершившийся вчера 18-ый чемпионат СССР по хоккею с мячом. Победу в нём в восьмой раз праздновали армейца из Свердловска, за счёт двух побед в личных встречах всего на одно очко обошедших семикратных чемпионов СССР динамовцев Москвы, всего забивших больше всех и пропустивших меньше всех мячей, чем все их соперники. И лучшим бомбардиром стал свердловчанин Николай Дураков, забивший тридцать один гол, всего на один гол опередивший динамовца Москвы Евгения Папугина. И это конечно расстраивало Платона, но радовал армейского болельщика.

А потом уже изрядно захмелевший хозяин перевёл разговор на свою службу.

Из его рассказа Кочет узнал, что в этом году все ранее построенные и заложенные к строительству новые предприятия биотехнологического профиля объединяются в одну систему – Главное управление микробиологической промышленности при Совете министров СССР (Главмикробиопром). Среди них есть ряд заводов белково-витаминных концентратов, в частности строящийся пензенский завод «Биосинтез», на котором заранее была предусмотрена возможность в любой момент приступить к выпуску средств ведения биологической войны. Это бактериальные аэрозоли, в основе которых, передающиеся от человека к человеку заразные возбудители холеры, чумы и оспы.

– «Ещё в 1959 году индийские туристы случайно завезли к нам оспу! Так мы направили в Индию экспедицию военных микробиологов, нашедших там штамм натуральной оспы! И наши учёные за короткое время уже завершают создание бактериологического оружия на основе вируса натуральной оспы. А её боевой и наиболее вирулентный штамм «Индия-1» разместят в подземной части Загорска шесть! А сейчас ведутся работы и над инфекциями, не передающимися от человека к человеку – над сибирской язвой и туляремией!» – гордо сообщил Платону свои секреты Александр Васильевич.

А Кочет тогда и не понимал этого, тем более толком не запомнил.

Домой Платон возвращался поздно и одухотворённый. Но от Вари он узнал, что теперь она не будет приглашать его в гости до сдачи им всех своих выпускных экзаменов.

– Ну, что ж?! Потерплю! Главное, что все с этим согласны! – понял он.

А третья четверть уже подходила к концу, и учитель математики Владимир Владимирович Петров, обступленный учениками у своего стола, выводил им их итоговые четвертные оценки по геометрии.

Но дойдя до фамилии Кочет, он ни мало удивился:

– «А у вас, Кочет, что это за двойка такая? Она всё тут портит!».

– «Владимир Владимирович! А вы ему поставили за доказательство одной теоремы на основе другой. А у него не было учебника и он …» – наперебой загалдели одноклассники, защищая своего самого авторитетного математика.

– «Да, я помню, помню! Странно, что же это за двойка такая?» – задавал Петров риторический вопрос, под удивлённые взгляды учеников своей авторучкой обводя её и аккуратно замалёвывая.

– «Ну, а за четверть у вас тогда пять получается!» – завершил он под одобрительный гул столпившихся учеников.

– «А как же иначе?! Вы же у нас «Великий геомэтр!» – закончил он под довольные восстановленной справедливостью одобрительные улыбки учеников.

И действительно. Платон Кочет не зря считался таковым в их классе. Он мог решить любую геометрическую задачу любой сложности. Вопрос заключался лишь во времени. Причём иногда решения Платона отличались от общепринятых, что проявилось ещё во второй четверти.