Текст книги "Проклятое место"

В этот момент враг вздрогнул, и снова попытался сесть, но его тут же повалили обратно, Аня снова опустила булыжник на лоб безумцу, а полковник с силой надавил в нацарапанный знак обломанной веткой, стараясь проткнуть кожу. Когда ему удалось это сделать, упырь тут же упал на землю, не делая больше попыток встать.

– Сдох, наконец-то! – выдохнул с облегчением Трушин, плюнув на труп поверженного врага. – Спасибо тебе, что помогла с ним справиться!

– Не за что, – ответила Аня, отбрасывая в сторону окровавленный булыжник. – Больше так не делайте!

– Как? – спросил её полковник, наконец, унявший своё сбитое дыхание.

– Не уходите от меня без предупреждения! – попросила она. – Я чуть по вашей милости от страха не умерла, когда эта тварь бросилась к кустам! Думала, что она меня заметила и теперь мне конец!

– Договорились, – отряхнул руки о штаны Трушин, выпрямляясь.

Аня последовала его примеру, счистив со своих кистей капли крови поверженного врага об его же одежду, после чего осмотрелась.

– Куда мы теперь?

– Туда! – указал пальцем полковник. – Усадьба в той стороне!

– Поедем или пойдём?

– Предлагаю отправиться лесом, чтобы выйти к особняку незамеченными, поскольку мотоцикл такой возможности нам не даст.

– Зато он позволит быстро убраться оттуда, если что-то пойдёт не так! – заметила Аня.

– Но ты же водить не умеешь, – обратил её внимание на этот факт полицейский. – Да и не хватит бензина в мотоцикле на обратный путь – всё равно придётся возвращаться часть пути пешком.

– Ладно, пошли, – вздохнула Аня, глядя на останки убитого ими монстра.

В городе оказалось на удивление тихо, чего не скажешь о продолжавшейся далёкой канонаде со стороны кордона. Объяснялось это тем, что большая часть бесноватых ушла на штурм, оставив разрушенный город в покое.

– Что-то они долго от монстров отбиваются! – поделился своими опасениями Паша. – Как бы не прорвались эти упыри наружу, ведь тогда военным может прийти в голову мысль попросту сравнять это место с землёй, похоронив тут всех вместе – и тварей, и живых людей!

– Нужно искать укрытие, – кивнул Захар. – Если мертвецам удастся захватить блокпост, тогда армия вполне может начать утюжить всё подряд артиллерией или сбросить к нам парочку мега бомб.

– Где тут можно прятаться? – спросила у мужчин Айка. – Я не хочу умереть!

– Да я даже и не знаю, что тут может сойти за бомбоубежище, – пожал плечами молодой человек. – А вы?

– Я не знать, – ответила Айка.

– Нам нужна больница или школа – у таких зданий обычно неплохие подвалы, – почесал голову Паша. – Да и местом сбора при чрезвычайных ситуациях зачастую указывают различные школы. Есть тут что-нибудь поблизости?

– Больница далеко, – заметил Захар. – А вот в паре километров отсюда есть одна школа.

– Отлично, тогда скорее туда!

Все трое побежали по улицам опустевшего города, лишь одинокие выжившие смотрели на них из окон или укрытий, на время забыв о канонаде.

– Эй! – окликнул спешащую троицу какой-то дед. – Молодые люди! Вы бежите оттуда, откуда стреляют! Знаете, что там происходит?

– Знаем, отец! – кивнул Павел, на мгновение останавливаясь рядом с ним. – Все твари пошли на прорыв, напав на блокпост. Их там тысяча, если не меньше – видели эту орду своими глазами.

– Так вот почему на улицах так пусто! – сказал кто-то из выживших.

– Не знаю, как там обстоят дела, – продолжил тем временем Паша. – Но мы с друзьями настроены очень пессимистично – скорее всего, тварям удастся уничтожить кордон и выбраться наружу. Уж больно их много, да и насколько они живучи, вы знаете не хуже нас. Мы считаем, что город скоро начнут бомбить, чтобы выжечь тут всё дотла, так что срочно ищите надёжные укрытия!

Услышав его речь, люди начали паниковать, начав метаться по улицам и в своих квартирах. Внезапно со стороны блокпоста стал нарастать какой-то гул, взамен стихающей канонаде. Все люди посмотрели в том направлении, но встающее солнце мешало что-либо разглядеть.

– Что происходит? – спросил Захар, уставившись на небо, приставив ладонь козырьком ко лбу. – Неужели началось?

– Летят! – завопил в открытом окне десятиэтажки наверху мужчина, выронивший бинокль из рук. – Самолёты летят!

– Бомбардировщики! – ахнул дед, и паника захлестнула всех людей.

Вдали загромыхали первые взрывы.

На территории усадьбы вокруг здания массивного трёхэтажного особняка и правда бродило несколько упырей, которые бдительно осматривали окрестности.

– Как мы проникнем вовнутрь? – шёпотом спросила Аня.

Вместо ответа полковник указал пальцем на небольшое окно, располагавшееся на уровне земли, и, вероятно, ведущее в подвал.

– А как мы уничтожим пентаграмму?

– Придумаем на месте, – прошептал Трушин, подмигнув девушке. – Сейчас, когда часовой отойдёт в сторону, ты бросишься в лес, отманивая его от дома. Расстояние большое, поэтому ты должна успеть спрятаться где-то в чаще или убежать прочь. Я воспользуюсь этим моментом и проникну в подвал, а там сориентируюсь по ходу дела.

– А если и внутри кто-то будет, то, что тогда? – снова спросила девушка у полковника.

– Драться буду, – ответил тот. – Больше такой возможности проникнуть в особняк может и не выпасть, да и я, скорее всего, уже не жилец из-за этой метки. Поэтому мне терять нечего, я пойду по-любому. Кроме того, помнишь, что говорил другой монстр – скоро он привезёт сюда подкрепление. А вот ты уходи в город, постарайся найти людей и рассказать им обо всём. Если удастся – попробуйте выбраться из города или передать эти сведения на Большую Землю.

– Возьмите это! – передала полковнику фонарь девушка. – Нашла недавно. Вам он может пригодиться внутри.

– Спасибо, – поблагодарил Трушин, принимая подарок.

Вещица оказалась массивной и плотной – значит, можно будет использовать её как дубинку в случае необходимости.

– Удачи, Михаил! – пожелала девушка полицейскому на прощание и направилась прочь.

– И тебе, Аня! – махнул ей рукой вслед мужчина.

После этого полковник вернулся к созерцанию особняка.

– Вот мы и снова встретились, – вздохнул он. – Как я не старался избегать тебя!

– Эй, уроды! – воскликнула Аня где-то в стороне. – Идите забирайте ваших мёртвых дружков из полицейского автомобиля!

Упыри как один уставились в сторону чащи, откуда им кричала девушка, начав медленно приближаться к воротам усадьбы.

– Давайте, давайте, твари! – увещевал их Михаил. – Бегите же за нею!

Но монстры оказались не настолько глупы, как рассчитывал полицейский. Вместо того, чтобы клюнуть на приманку и оставить свой пост, твари стали возвращаться по своим местам, лишь один или два бесноватых устремились в сторону леса, где уже слышались звуки шагов убегающей прочь девушки.

– Чёрт, что же мне делать?! – закусил губу в отчаянии полицейский. – Всех монстров мне не одолеть. Ладно бы ещё одного, но ведь их тут осталось ещё порядочно. Через ворота не пройти – за ними наблюдают. Лезть через стену?

Неизвестно, что бы придумал полковник, если бы не пульсирующая боль в правом подреберье, скрутившая его на земле калачом. Мыча сквозь зубы, полицейский посмотрел на свой знак, который начал медленно пульсировать.

– Блядь, только не сейчас! – выругался он, медленно вставая на ноги.

В голове помутилось, и он стал шагать вперёд, зажав в руках поднятую с земли ветку. Как она оказалась у него минутой позже во рту, сведённым спазмом, он не знал. Бесноватые быстро заметили хромающего и шатающегося человека, который неуклюже ввалился на территорию усадьбы через ворота. Спустя несколько секунд он уже был окружён пятью злобно шипящими упырями, которые, однако, не спешили нападать на человека. Кто-то из мертвецов ткнул грязным ногтем на пульсирующую метку на боку у человека, и твари стали расходиться прочь, оставив сходящего с ума полковника посреди двора. Свой короткий путь до подвального окна он помнил плохо. Пару раз ему приходилось подниматься с земли, некоторое время он стоял у стены, держась за неё руками. Стало полегче, но ненамного. Глаза постоянно норовили закатиться под веки, поэтому до окна ему пришлось идти по стене, ориентируясь наощупь. А вот и оно!

Не раздумывая, полковник пнул по окну ногой, отчего стекло с грохотом разбилось, зазвенели его осколки где-то внизу. Мыча от боли и напряжения, Трушин сломал зажатую в зубах палку, после чего свалился вниз. В темноте, с закрытыми глазами, он стонал от боли, разливающейся по всему телу, а особенно застрявшей в его голове. Ощущение было таким, словно ему в череп вбили парочку раскалённых гвоздей. Рука сама нащупала поблизости осколок стекла, и на автомате вонзила его в подреберье. Боль, сковавшая всё его тело и голову, разом пропала, зато появилась новая – от пореза в месте удара. Зловещая метка на его коже оказалась разделена напополам резаной раной, отчего сразу же перестала пульсировать.

– Вот тебе, сука! – выдохнул полковник, в перерывах между сдерживаемыми стонами.

Снаружи у разбитого окна слышался топот – сюда спешили твари, которые сообразили, что человек смог провести их, воспользовавшись ситуацией, и пробраться в дом. Трушин быстро огляделся, пытаясь оценить обстановку помещения, в которое он попал. В полутёмном подвале повсюду были разложены металлические цепи и кандалы, словно в самой настоящей пыточной. Кроме того, на полу белело несколько крупных человеческих костей, вот только сказать, скольким людям они принадлежали, было затруднительно.

– Значит это не то помещение! – с отчаянием подумал человек, вспоминая полицейские отчёты давних лет, попутно прижимая к окровавленному боку оторванный рукав своей рубахи. Тем временем в разбитое окно заглянул первый упырь, чьи глаза тут же засветились в полумраке помещения. Превозмогая боль, Трушин метнул в сторону подвальной лестницы пропитанный кровью рукав рубахи и отступил в тень, прячась за неким подобием верстака. Расслышав гулкий шлепок на ступенях, монстр спрыгнул в подвал и бросился к лестнице, а следом за ним сюда проникали всё новые и новые твари. Упырь подхватил со ступеней окровавленную тряпку, показывая её своим товарищам, воздев находку над головой, и рёвом призывая всех следовать за ним. Бесноватые спешно поднялись по ступеням наверх, и вышли в незапертую дверь, рассеявшись по дому в поисках беглеца.

Михаил, оставшийся внизу в гордом одиночестве, облегчённо вздохнул, вернувшись к своей ране. Из остатков рубахи он соорудил некое подобие повязки, которую покрепче перетянул ремнём, вытащенным из брюк. Когда с кровотечение удалось остановить, полицейский едва стоял на ногах, шатаясь от слабости, недосыпа и голода. Сильно хотелось пить, язык прилип к нёбу, которое напоминало наждак.

С верстака, за которым полковник прятался от монстров, он взял молоток, после чего стал осторожно подниматься по лестнице вверх, пытаясь вспомнить по памяти расположение помещений этого адского особняка. Сделать это оказалось сложно, поскольку в последний раз он просматривал бумаги по этому делу несколько лет назад. Да и наверняка главное помещение охраняется парочкой монстров. Один раз их удалось провести, но повторно такой фокус, скорее всего, не прокатит. Внезапно где-то снаружи раздался рёв. Подбежавший к окну полицейский увидел летевшие на полной скорости боевые самолёты, которые пролетели над усадьбой и направились в сторону города.

– Нет! Что вы творите?! – крикнул он. – Бомбите этот дом! Не нужно никуда лететь – вся мерзость собрана тут!

К его счастью монстры не услышали его крика, поскольку его заглушил рёв самолётных турбин. Не услышали его пламенного призыва и лётчики, которые уже увели свои боевые машины далеко прочь. А как бы было хорошо, если бы они сравняли это место с землёй и тогда бы врата оказались уничтоженными!

Вот он, чёртов знак на полу! Несколько часов понадобилось полковнику, чтобы найти необходимое помещение в особняке и остаться незамеченным, и вот теперь он у своей цели! Вот она – мерзкая пентаграмма, которая стала причиной гибели множества людей и целого города! Наполовину истёртая от прошедших лет, но до сих пор целая и отвратительная. В запертую подвальную дверь ломились обманутые им снова монстры. Угрожающе скрипел засов в своих пазах, намекая на то, что скоро он сломается, и твари ворвутся вовнутрь.

– Получай, тварь! – закричал полковник, обрушивая окровавленный молоток на край мерзкой пентаграммы. Пришлось проломить один череп, прежде чем он смог добраться сюда, и теперь его уже никто и ничто не остановит!

К вящей радости полицейского пол начал разрушаться, ломая при этом начертанный на нём рисунок.

– Владимир Петрович, там снова проблема с новеньким! С полицейским, убившим свою семью.

– Какая на этот раз? – со вздохом отложил в сторону отчёты Якушев, главный врач Н-ской психиатрической больницы.

Бывший глава РУВД был клиентом беспокойным, и, явно сумасшедшим. Теперь, когда экспертиза окончена, ему светит пересылка в специализированное ИТУ для преступников с психоневрологическими расстройствами. И не смотря на то, что называлось это «принудительным лечением в больнице», а не отсидкой в тюрьме, порядки и условия содержания там были стократ хуже, нежели на обычной зоне. Опытные люди знают, что лучше не пытаться симулировать психические расстройства, поскольку это ни в коей мере не смягчит вашей участи. Аффект – да, психиатрия – нет. Только усугубит положение заключённого.

Сам Трушин был осмотрен коллегиально тремя специалистами, в том числе и самим Якушевым. Вердикт был единогласным – шизофрения на почве сильнейшего стресса. Застрелить собственную дочь, а потом ещё и жену – здоровые люди таким не увлекаются. Сам полицейский постоянно уверял сотрудников психиатрической клиники, что девушка и женщина были одержимы демонами или духами, и у него не было выбора, кроме как пустить в ход пистолет. Якобы он защищался от них, а не нападал. Были и попытки бегства, но каждый раз они оканчивались неудачей. Смирительная рубашка стала постоянным украшением полковника, а сам он придумывал всё новые и новые удивительные подробности для своего жестокого кровопролития. Недавно стало известно, что полицейский считает одержимыми чуть ли не всех обитателей психиатрической клиники, а вчера он уверял, что город захлестнула эпидемия безумия. Что там придумал этот буйнопомешанный сегодня? Жалко, что его не смогли забрать в ИТУ вчера, как и обещали. Вот и сегодня машина задерживается, мать её ети!

– Полковник Трушин снова вырвался из своей палаты и заперся в кладовой, – продолжил докладывать визитёр. – Он крушит там всё подряд!

– А я чем могу помочь? Вам что, впервой успокаивать буйных пациентов? Или я лично должен на каждого надевать смирительную рубашку?

– У нас ЧП, – тем временем продолжил докладывать санитар по имени Герасим. – Трушин пробил голову медбрату Игорю, когда тот пытался его остановить – Громов мёртв!

– Как мёртв?! – вскочил со своего места Якушев. – Точно мёртв? Реаниматолога вызвали?

– Вызвали, – кивнул Герасим. – Но он мёртв. Мертвее не бывает. Тяжело жить, когда мозги наружу!

– Веди меня туда скорее!

Вскоре у запертой кладовой, где бесновался сумасшедший полковник Трушин, собралась большая часть коллектива, свободная от разгона всех остальных пациентов по палатам. Одного взгляда, брошенного на бедолагу Игоря, было достаточно, чтобы убедиться в правоте слов санитара – голова пострадавшего была разбита на кусочки.

– Чем он его так? – прошептал Якушев, кивнув на мёртвого сотрудника.

– Молотком.

– Откуда буйно помешанному удалось достать молоток?

– Сами удивляемся, – пожали плечами все.

– Ладно, на счёт три начинаем выбивать дверь и вяжем этого урода!

– Я слышу вас, твари! – хохотал тем временем сумасшедший полицейский, закрывший внутри кладовой. – Но вы опоздали! Я уничтожил ваши гнусные врата!

– О чём это он? – удивился его лечащий врач. – Ни про какие врата он раньше не говорил! Что за новая мания? Его шубообразная шизофрения прогрессирует всё сильнее с каждым днём!

Трушин тяжело дышал, зажимая кровоточащую рану на своём боку, глядя как в выбитую дверь начинают входить упыри, глаза которых предательски светились в полумраке подвала. Он посмотрел на разрушенный им пол, где пентаграммы уже не было видно, и усмехнулся, поднимая свой молоток, приготовив его для боя:

– Вы опоздали, сукины дети! Я вас уже победил! Даже не смотря на то, что сейчас вы меня разорвёте на части.

– О чём это он?! – удивился Якушев.

– Без понятия.

– У него что – рана на боку? – спросил один из докторов и все уставились на торс вооружённого безумца – справа под рёбрами у него были ужасные кровоточащие ссадины.

– Похоже, что он содрал себе кожу ногтями! – сказал Якушев. – Смотрите – у него вся рука в крови! Трушин! Положи молоток! Слышишь меня?! Мы не причиним тебе зла, только успокойся!

– Трушин! Положи молоток! Слышишь меня?! Мы не причиним тебе зла, только успокойся! – издевательски пророкотал один из упырей хриплым голосом, протягивающий к нему свою отвратительную лапу. – Всё будет хорошо! Пошли с нами!

Остальные монстры пытались окружить его полукругом, но тесное помещение подвала не давало им этого сделать. Нападать на него они могли только по одному или вдвоём, но полковник решил не ждать, а атаковать первым, постаравшись напоследок уничтожить как можно больше этим богомерзких созданий…

Часть III. Безумие отчаявшихся

Билли Блейн был американцем до мозга костей. Истинным и непоколебимым. Все атрибуты были при нём – голливудская фальшивая улыбка в тридцать два белоснежных зуба, ухоженное мускулистое тело и повышенное самомнение. Он, как и все его сограждане, не любил негров, латиносов и азиатов, наводнивших его прекрасную страну, словно тараканы. О том, что тараканы населяют обычно засранные помойки, Билли никогда не думал. За любое оскорбление своей страны он всегда был готов лезть в драку, даже на заведомо проигрышных условиях. Иммигрантов он не любил, презирал, но молчал, поскольку иначе можно нарваться на судебный иск по обвинению в расизме. Кроме них он не любил и женщин, которые норовили обвинить всех мужчин в сексуальных домогательствах, чтобы поиметь с этого немного денег. Отчасти поэтому Билли стал гомосексуалистом. У него был красавец муж Ник, вступить в брак с которым стало возможно лишь благодаря действиям нынешнего президента США, которого Блейн презирал за его цвет кожи и излишнюю мягкотелость в вопросах внешней политики. Одно хоть хорошо – дал возможность геям вступать в браки на территории всех штатов, что Ник с Билли сразу же поспешили сделать. Венчались и расписывались с помпой, намеренно созвав на мероприятие как можно больше народу. И плевать, что практически половина из них не явилась на торжество.

Билли с детства имел много прозвищ, и всегда они касались его инициалов. В детстве товарищи его звали Билли Бонсом, подчёркивая этим его гнусный характер и агрессивность. Тогда маленький Блейн этого не понимал, думая, что его сравнивают с пиратом из уважения. Оказалось – из презрения. Теперь, будучи спецназовцем элитного спецподразделения он имел позывной Би-Би, от которого ржали как полоумные все русские коллеги, с которыми он когда-либо пересекался. Почему – не объясняли. Сослуживцы за глаза называли его БэйБи, явно намекая на его заднеприводность, и старались не оказываться с ним вместе в душевой, после того как узнали о муже своего товарища, который им теперь был вовсе и не товарищ. Гомосеков в штатах многие также не любили, но закон был, почему-то, всегда на стороне противных.

Сейчас БэйБи или БиБи ехал в служебной машине по территории чужой и далёкой страны, которая являлась прямым соперником его милой Родины. Эта страна не нравилась ему абсолютно всем – климатом, населением, обычаями, языком и дорогами. Боги! Почему в России такие плохие дороги?

– Итак, БиБи! – стал инструктировать своего подопечного разведчика связной, не отрываясь от вождения. – Скоро мы подъедем к городу под названием Н-ск. Четыреста шестьдесят тысяч жителей, четыре больших района, два из них спальные. Вместе с пригородными коттеджными посёлками, деревнями и дачами население приближается к полумиллиону.

– Что такое «дача», сэр? – спросил Блейн, косясь в окно, где проплывали унылые для американского глаза пейзажи.

– Загородный дом, – коротко объяснил связной. – Итак, к делу. В городе был объявлен карантин около десяти дней назад. По легенде, Н-ск охвачен эпидемией бешенства или что-то вроде того. Наше руководство считает, что русские могли устроить там проверку своего биологического оружия или произошла случайная утечка. Посмотри видеофайл на планшете.

Блейн послушно взял с сидения карманный компьютер, который был уже включён, и открыт на папке, содержимым которой был всего лишь один файл. Запустив его, он стал с интересом смотреть на развернувшееся действие. Камера была установлена на одном из зданий временного блокпоста, снимая, как толпы обезумевших жителей штурмуют ворота и рвутся вперёд, одержимые жаждой убийства. Солдаты палят в безумцев из всех орудий, спешно заводят БТР, выводя его на линию огня. Вдали видны взрывы – это отстающие нападающие подрываются на минном поле или умирают от снарядов, вылетающих из ракетницы боевого вертолёта. Самое странное, что бросается в глаза, это то, как безголовый труп шагает вперёд, не обращая внимания на терзающие его тело пули. И лишь когда заговорил пулемёт БТРа, буквально разрывая агрессора на части, только тогда удалось остановить шествие этого страшного недочеловека. Видео длится всего полминуты, а потом неожиданно прерывается, когда камера оказывается сбита со своего места на землю. После воспроизведения файл самостоятельно удаляется с планшета, не оставляя возможности оценить сию драму повторно.

– Посмотрел? – спрашивает водитель.

– Да.

– Так вот, – продолжает связной. – На видео были не заболевшие или заражённые люди. Без головы человек ходить не может. То, что свело с ума этих людей и оживило трупы – определённо мощная штука. И нам нужно узнать, что это. За пределами карантинной зоны уже работают люди над этим вопросом. Внутри – никто. И тут на сцену выходишь ты и твоё знание русского языка.

Билли расправил плечи и приосанился.

– Вот это я понимаю! – восхищённо подумал он. – Вот это задание! Какая честь для меня! За его выполнение однозначно новое звание дадут и премию нехилую!

– Ты будешь третьим агентом, отправленным нами в зону отчуждения, – говорит водитель, притормозив у поворота.

– Что?! – сразу сник и мысленно запаниковал Блейн. – Третьим?! А что случилось с двумя предыдущими?! Они не вышли на связь или мертвы?!

Вслух, однако, он ничего не сказал.

– С первыми двумя связь утеряна, – пояснил тут же связной. – Выяснение причин и их поиски – твоя второстепенная задача. Первоочередная же – выяснить, что стало причиной заражения, а также собрать образцы тканей умерших инфицированных. Заполнить необходимо весь контейнер, который тебе предоставят. В одну ячейку – проба тканей от одного человека. Всего – двадцать ячеек. К тем трупам, которые изучают русские специалисты, мы имеем сильно ограниченный доступ. Кроме того, они сами, похоже, пока ничего не обнаружили. Вероятно, агент может разлагаться или покидать тело, поэтому желательно забирать пробы с живых или с только что убитых организмов. Контейнер оборудован автономным холодильным приспособлением, способным поддерживать ткани в состоянии заморозки до 72 часов. Поэтому твоя миссия, как и задание твоих предшественников, ограничено этим временем. На счёт твоей легенды – переправляться в зону карантина будешь по реке на моторной лодке, внутри будет всё необходимое вооружение, амуниция и прочие припасы. Всё – российского производства, чтобы поддержать твою легенду. Также там будут служебные корочки ГРУ с твоей фотографией – по ним ты числишься российским разведчиком. Документы настоящие, но светить ими перед военными не советую – секретность всё же, превыше всего. Если схватят ФСБшники – тебя вызволят, не переживай. Однако тогда миссия будет провалена, а ты, как агент – засвечен. Теперь о связи – глушилка надёжно экранирует весь городской район, поэтому ловит рация только у кордонов. Любая речь будет тут же перехвачена, поэтому общаемся при помощи звуков. Их схема лежит в лодке. Всего запроса три: «Нужна помощь» – тогда к месту входа будет направлен транспорт с припасами, «Я выхожу – принимайте» и «Нужен другой путь эвакуации». Но лучше, если ты будешь вообще соблюдать радиомолчание, чтобы сохранить нашу миссию в секрете. Если удастся переговорить с выжившими очевидцами – сделай это. Если будет возможность заснять видео – сделай это. Если будет нужно уничтожить образцы, чтобы не отдать их русским – сделай это. Может статься так, что они и сами не знают о причинах данной вспышки, тогда будет лучше, если мы первые обнаружим и локализуем источник заразы. Теперь о защите – в лодке будет комплект защитного обмундирования и респиратор. Насколько мы можем судить о первых выводах российских учёных – инфекция по воздуху не передаётся. Поэтому использование респиратора – на твоё усмотрение. В остальном – вода, земля, местная еда – всё может быть отравлено, поэтому лучше их избегать. По твоему возвращению тебя поместят в карантин, где обеспечат не только всесторонне медицинское исследование нашими лучшими приборами и специалистами, но и комфортабельное пребывание. Так что за своё здоровье можешь не беспокоиться – вся Америка будет работать на тебя после того, как ты поработаешь для неё. Вопросы?

Биби отрицательно покачал головой, давая знать, что задача ему полностью ясна. Заразиться неизвестной болезнью ему не улыбалось, но он знал, что своих солдат Родина никогда не бросает, о чём мог с уверенностью сказать, вспоминая своих покалеченных коллег, вернувшихся из Ирака или Афганистана. Им были сделаны дорогие протезы за счёт государства, позволившие бывшим солдатам вернуться если не к обычной, то хотя бы к сносной жизни с солидной пенсией.

– Бля буду, подозрительный он! – прошептал мужчина лет сорока по имени Паша, наблюдая за человеком в лёгком костюме химической защиты, но с непокрытой головой.

– Ясен хрен, что любой солдат, посланный сюда, будет подозрительным, – хмыкнул парень, откликавшийся на Захара, также смотрящий в сторону неизвестного мужчины, который возился над трупом только что застреленного упыря.

– Не, этот какой-то не такой, – нахмурился Паша. – Особенный.

– Чем же? – удивился молодой человек.

– Да хрен его знает, – поскрёб небольшую, но неопрятную бороду Павел. – И вообще, что он там делает?

– Кажется, собирает образцы тканей с убитого мутанта, – пояснил Захар.

– Это я и без тебя вижу, – вздохнул мужчина. – Но я понять не могу – неделю назад они покрошили в фарш более тысячи этих тварей у блокпоста, им что – останков для изучения там не хватило?

– Ну ты же сам сказал – что в фарш, поэтому они могут быть недоступны для изучения.

– Ладно, с этим-то, что делать будем? – спросил Павел, указав на военного. – Смотри, он, кажется, уже закончил, и теперь собирается уходить.

– Прикроешь меня? – спросил у товарища Захар, оставляя ему свой нож.

– Конечно, говно-вопрос! – ответил тот, поплевав на ладони, и изготавливая охотничье ружьё для стрельбы. – Иди!

Захар нарочито громко покинул разбитый магазин, через витрину которого они наблюдали за незнакомцем. Выжившие заглянули сюда в поисках припасов, а нашли пришлого военного снаружи, который застрелил упыря, кравшегося до этого за двумя мародёрами в сторону супермаркета.

Солдат тут же вскинул свой пистолет-пулемёт, направив его в сторону подозрительного звука.

– Не стреляй! – поднял вверх руки Захар, медленно смещаясь вбок таким образом, чтобы не перекрывать своему затаившемуся товарищу линию огня. – Я человек!

– Кто такой? – спросил его военный, продолжая держать молодого человека на прицеле, попутно осматривая прилежащую местность, справедливо опасаясь засады.

– Захар меня зовут, – представился тот. – А тебя?

– Не зачем тебе моё имя знать, – хмуро ответил военный. – Чего надо?

– Пожрать бы не мешало, – ответил молодой человек. – И выбраться наружу тоже. Но со вторым, я так понимаю, меня точно ждёт облом, да?

– Да, – коротко бросил солдат. – Еды тоже не дам! Уходи, пока не пристрелил!

– Какой агрессивный! – фыркнул Захар, начиная пятиться назад. – Ладно, я ухожу. А на счёт того, что ты скоблишь труп, могу сказать тебе одно – так ты заразу изучить не сможешь. Она совсем другой природы, чтобы пытаться её искать через микроскоп.

– Откуда знаешь?! – спросил военный, подавшись вперёд. – Что тебе известно?!

– Откуда знаю? – удивился Захар. – Да я, вообще-то, жил тут всё это время и много повидал за прошедшие дни. Успел и повадки, и особенности этих товарищей (кивок в сторону дохлого упыря) немного изучить.

– Расскажи мне! – потребовал солдат, нажав что-то у себя на плече.

Захар посмотрел туда и увидел, что там закреплено нечто небольшое с тёмной линзой.

– Похоже, что камера! – решил он. – Вот я и стал телезвездой! Привет народ!

Вслух, он, однако, паясничать не решился, поскольку ствол пистолета по-прежнему был направлен в его сторону. Тяжело шутить, глядя в глаза смерти.

– За жратву я расскажу тебе всё, что знаю! – сказал Захар. – Я могу уже руки опустить? У меня оружия нет, во смотри! Показываю медленно – не выстрели ненароком!

Молодой человек задрал свою грязную кофту наверх, показывая, что за ремнём оружия нет, повернулся кругом. Потом пришёл черёд вывернутых рукавов, штанин и карманов.

– Ладно, отпускай! – хмурясь, разрешил военный. – Я дам тебе тушёнку, но после того, как ты мне всё расскажешь.

– Идёт! – обрадовался выживший.

После этого он быстро обрисовал перед солдатом ситуацию, рассказав всё без утайки. Поведал даже и про знаки, и про то, что распространяются монстры именно благодаря им.

– Можешь проверить у этого упыря, – кивнул на останки Захар. – У него должны быть следы подобной метки.

– Ладно, – согласился с ним военный. – Стой там, и без глупостей!

Он бегло изучил мертвеца, а когда нашёл на его загривке искомый знак, то кивнул и радостно улыбнулся рассказчику – это уже что-то! В то же мгновение выстрел огласил округу, бросив солдата прямо на изученные им останки. Не успел разведчик поморщиться и вскинуть свой пистолет-пулемёт, как подскочивший к нему Захар пнул его по лицу, после чего вырвал оружие. Он тут же выстрелил один раз в сторону, рядом с поваленным военным, чтобы убедиться в боеготовности оружия самому, и показать пленнику, что с ним церемониться не будут. Судя по тому, что крови не было, на упавшем солдате был бронежилет.

– Лежи, не рыпайся! – пригрозил солдату Захар, направив ствол трофейного пистолета-пулемёта ему в лицо. – Иначе следующая пуля будет твоя!