Текст книги "Проклятое место"

– Из того, что не нужно готовить – пару бич-пакетов, засоленные огурцы и помидоры, хлеб, тушёнка и рыбные консервы. Попить можно компот и водку. На сладкое – печенье с конфетами, да сгущёнка.

– Класс! – расплылся в улыбке Павел, выпустив из своего рукава на стол Лизу. – Живём! Давай сообразим на троих!

Трушин хотел приказать отправить на отключившуюся подстанцию побольше людей, но их катастрофически не хватало. В итоге, плюнув на всё, он отправился туда лично с двумя добровольцами – Андреем и Татьяной. Полицейские ладные, показатели у них всегда были хорошие, да и как товарищи – никогда не подводили. Знал их Михаил, правда, шапочно, но да это не беда.

Отключение электроэнергии стало для города настоящей катастрофой – остановилось практически всё. Перестала поступать в город вода с водозаборного комплекса, поскольку его аппаратура отрубилась без электричества. На заправках не работали насосы, в продуктовых магазинах и на складах отключились холодильники. На улицах и вокруг полицейского участка было темно, что позволяло различным подозрительным личностям шнырять повсюду. Благо, что газ в плиты, правда, пока поступал, но это ненадолго. В общем, Н-ску был срочно нужен свет.

– Вот скажите мне, полковник, – обратилась Татьяна, держащая свой пистолет наготове. – На кой ляд мы едем на эту подстанцию, если никто из нас в оборудовании не разбирается? Мы даже не знаем, за какой рубильник там нужно будет дёрнуть, чтобы всё включилось!

– Нельзя не попробовать, – ответил ей Михаил, который сосредоточился на дороге, стараясь аккуратно вести полицейский автомобиль. В некоторых местах, правда, приходилось переходить на лихое вождение, чтобы не завязнуть в толпах граждан. Кто-то разбегался при виде их машины, кто-то наоборот – пытался наброситься на неё, чтобы атаковать. Пару таких агрессивных безумцев полковник не церемонясь сбил, даже не стараясь уворачиваться. Ещё двоих застрелила Татьяна, в то время как Андрей страховал её, держа свой автомат наготове. Стрелять сейчас очередями было верхом расточительства, учитывая тот факт, что большая часть полицейского боезапаса на текущий момент уже была истрачена. И так уже большая часть караульных в участке была оснащена охотничьим оружием взамен боевого.

– А что будем делать, – спросил с заднего сидения Андрей. – Если там полно этих уродов?

– Вернёмся обратно!

– Кто хоть это такие? – вздохнула женщина. – Они сами на себя не похожи.

– Часть из них ожившие мертвецы, – ответил Михаил, поворачивая автомобиль. – Часть – обезумевшие люди. Самые натуральные психи. И те, и другие – смертельно опасны.

– Не забывайте про фанатиков! – сказал Андрей. – В одной из церквей сегодня утром нашли распятый труп, а некоторые убийцы несут всякую религиозную чушь, вырезая на груди у своих жертв непонятные символы. Позже нашли и труп отца Афанасия, который отвечал за этот приход.

– Погоди-ка! – резко затормозил машину полковник, отчего его спутники дружно лязгнули зубами и замычали.

– Чего такое? – спросила Татьяна, потирая грудь, в которую только что впился ремень безопасности.

– Дайте подумать! – сказал Михаил, нервно барабаня пальцами по рулю. – Где нашли попа?

– Возле телестудии, а что?

– А безумного Артёма Савельева на платной стоянке возле церкви, – вспомнил Михаил. – Похоже, что намечается некая направленность в этом безумстве.

– Расскажите, – попросила его Татьяна.

– У нас компания! – прервал их Андрей. – Сзади медленно крадутся двое!

– Значит, слушайте, – сказал полковник, трогая машину с места, чтобы не разбираться с теми, кто подбирался к их автомобилю. – Из особняка Кабанова вышли двое. Моя дочь, которая теперь мертва, и Савельев. Его поместили в дурку. Там же вспыхнул бунт. Потом обезумевшего Савельева находят на автостоянке рядом с церковью, в которой священник прибивает к стене человека и науськивает свою паству мочить всех без разбору. Потом батюшка оказывается мёртвым у телестудии, а мой заместитель Глотов, который в это время был там, несёт дикую чушь в прямом эфире, пугая граждан. Обезумевшие люди, услышавшие его вещание, начинают мародёрствовать, убивать и насиловать друг друга. Три человека, три волны атаки.

– Не три, а четыре атаки, полковник! – сказал с заднего сидения Андрей. – Вы забываете о ночном побоище в морге.

– Это не то, – отмахнулся Трушин. – Там не было людей, только мертвяки. Я считаю, что те знаки, которые агрессоры вырезают на покойниках, оживляют мертвецов. Посудите сами – подобные символы были у всех – у умерших в психушке, у сектантов и их жертв, ожившие мертвецы сами царапают другие трупы, нанося подобные знаки, чтобы увеличить свою армию. Только Глотов ничего не сказал по телевизору об этих символах, а вот псих и церковник своим последователям – да.

– Вы полагаете, – заговорила Татьяна. – Что нечто зловещее вышло из особняка Кабанова наружу, завладевая по очереди телами нужных ему людей, устраивая в городе одно побоище за другим?

– Именно так! – кивнул полковник. – Осталось только понять, в ком теперь может находиться этот злобный неизвестный паскудник, и прихлопнуть его вместе с подконтрольным ему телом.

– А убьём ли мы его таким образом?

– Не знаю, но попробовать стоит! А вот и она – наша цель!

Ещё не подъезжая к самой подстанции можно было понять, что там бушует пожар – зарево было видно издалека, однако до самого последнего момента оставалась надежда, что горит что-то другое. Сооружение находилось на окраине города, гранича с небольшим лесом, поэтому можно было подумать, что это горят деревья, растущие позади. Автомобиль замер возле распахнутых ворот – въезжать вовнутрь надобности не было, поскольку сооружение было безвозвратно уничтожено.

– Смотрите! – воскликнула Татьяна, указав вперёд пальцем. – Это там не Глотов с факелом ходит?

И верно, присмотревшись, мужчины были вынуждены согласиться со своей спутницей – посреди горящих руин сновал обезумевший подполковник, которому демон приказал устроить пожар.

– Глотов, сука! – с этими словами Трушин выскочил из машины, доставая на ходу пистолет.

– Полковник, стой! – крикнула ему вослед Татьяна, но безрезультатно. – Андрей, давай за ним!

Мужчина кивнул, и поспешил за своим начальником, переводя автомат в режим одиночной стрельбы. Чертыхнувшись, женщина стала переползать на водительское сиденье, чтобы иметь возможность в любой момент подъехать к людям или убраться прочь.

Вздрогнувший от неожиданности безумец повернулся, после чего закричал, размахивая своим факелом и не давая полицейским приблизиться к себе. По выражению его лица было понятно, что человек не в себе. Так мог выглядеть только психопат во время припадка.

– Остановись, Глотов! – приказал Михаил, взяв своего заместителя на мушку. – Бросай факел на землю, и сдавайся!

Вместо этого подполковник замахнулся, намереваясь бросить факел в людей. Не успел. Грохнуло сразу несколько выстрелов, и Глотов рухнул на землю, обливаясь и захлёбываясь кровью.

– На кой хрен ты это сделал? – склонился над умирающим заместителем Михаил, сунув ему под нос дымящийся ствол пистолета. – Зачем ты врал по телевизору и уничтожил станцию?

Взгляд Глотова на мгновение прояснился, став осмысленным. Он посмотрел своему товарищу, другу и начальнику в одном лице прямо в глаза, после чего произнёс слабеющим голосом:

– За-кха, – кашлянул кровью он. – Ставил!

После чего его голова безвольно повернулась на бок, а глаза закрылись. Вокруг трещало пламя пожара, освещая всё вокруг оранжевым светом, и вздымая вверх столбы дыма, а поджигатель лежал сейчас мёртвый на руках у полицейского.

– Кто?! Кто тебя заставил это сделать, Коля! – затряс его Трушин, но было уже поздно – несчастный умер.

– На кой хер ты в него стрелял?! – тут же взвился полковник на своего подчинённого.

– Так вы тоже стреляли, Михаил Геннадьевич! – испуганно шарахнулся Андрей в сторону, опасаясь гнева своего начальника.

– Я то ему в руку стрелял, дубина! – указал на рану в плече Глотова Трушин. – А вот на хрена ты ему в грудь зарядил два раза?!

– Я, я не подумал! Извините!

Их спор прервал отчаянный гудок клаксона автомобиля, который сорвался с места, подъезжая к людям.

– Сюда идёт какая-то толпа! – крикнула им Татьяна в окно. – Нужно скорее убираться отсюда, пока нас тут не заперли или не окружили.

– Ладно, давайте возвращаться! – сплюнул на землю Михаил, забираясь на заднее сиденье. – Гони, Таня! Если понадобится – дави тварей не раздумывая! А ты, баран (это уже Андрею), приготовь свой автомат – сейчас пригодиться может.

– Что там у вас стряслось? – спросила женщина, выруливая с территории горящей подстанции прочь.

Впереди показались люди или ожившие мертвецы – отсюда понять было тяжело. Они растягивались цепью, чтобы не дать автомобилю проскользнуть мимо них. Многие из них были вооружены различным хламом – дубинами, ножами, камнями или битыми бутылками.

– Все разговоры потом! – отмахнулся полковник. – Андрей, всё внимание на один час! У того урода в руках, похоже, какое-то ружьё!

Полицейский выставил ствол своего автомата наружу и дал короткую очередь, сразив неизвестного метким попаданием. Тот рухнул на землю, когда автомобиль уже мчался мимо него. Коротко вскрикнула Таня – на капот бросилось сразу двое безумцев, однако получив болезненный мощный удар, тут же отлетели в стороны. Машине удалось вырваться из окружения, и теперь она быстро ехала прочь от толпы одержимых, которые двинулись следом за ней, словно рассчитывали её догнать. Наивные!

– Что, съели! – крикнул нападавшим напоследок Андрей, высунувшись в открытое окно и показав им оскорбительный жест.

Практически сразу же раздался громкий хлопок, и машину повело юзом по земле – похоже, что одна из шин лопнула прямо на ходу.

– Держитесь! – крикнула товарищам Таня, стараясь выровнять автомобиль, но было уже поздно.

Андрей, который ещё не успел вернуться в салон после своего издевательского прощания с агрессорами, ударился головой о край оконного проёма, потеряв сознание, и едва при этом не вывалившись на полном ходу наружу. Полковник же здорово приложился виском о боковое стекло, отчего того покрылось сетью мелких трещин. Будь скорость небольшой, то всё бы обошлось, но случай распорядился иначе – машина вылетела на обочину, врезавшись в дерево. Где-то позади радостно взревели одержимые, которые до этого усердно усеивали дорогу битым стеклом.

На этот раз Трушин сознание не потерял, поскольку успел мёртвой хваткой вцепиться в боковой поручень и пристегнуться ремнём безопасности. На водительском сидении стонала Татьяна, которая также пострадала при столкновении. Андрей молчал по той лишь простой причине, что основная тяжесть удара пришлась на правый борт автомобиля, ровно на его место. Его тело так и висело из деформированного переднего окна по плечи наружу, поскольку полицейский не пристёгивался.

– Андрей, ты там как?! – позвал его полковник. – Живой?!

Он потянул на себя тело бесчувственного полицейского, затаскивая его обратно в покорёженный салон.

– Твою мать! – закричал Михаил, когда втянул то, что осталось от коллеги – его шея оканчивалась кровавым обрубком, а голова осталась где-то снаружи.

– Боже! – вздохнула Татьяна, с ужасом глядя на останки своего товарища.

Сзади нарастал какой-то гул – это обезумевшие преследователи стекались к месту аварии.

– Нужно уходить, Таня! – сказал полковник, приготовив свой пистолет к бою. – Ты как, идти сможешь?

– Попробую! – сквозь зубы процедила та, страдая от боли.

– Оружие не забудь! Блин, где автомат Андрея?

– Похоже, что выпал на дорогу! – предположила женщина, отстёгивая ремень безопасности и открывая дверцу.

В это мгновение позади загрохотали выстрелы, подтверждая догадку Татьяны.

– Вниз! – пригнулся полковник, когда очередь прошила салон автомобиля, выбивая задние стёкла и калеча и без того изуродованный корпус.

Толпа сзади восторженно взревела, на этот раз уже совсем неподалёку.

– Живая? – спросил Михаил у коллеги.

– Да! – отозвалась женщина.

– На счёт «три» я открываю огонь по этим уродам, а ты беги вглубь леса, поняла меня?

– Так точно!

– Раз, два, пошла! – Михаил высунулся из машины, ожидая, что в любой момент его прошьёт очередь из АК, и вскидывая ствол своего пистолета, боясь опоздать.

Загремели выстрелы. Ближайший из безумцев, чьи глаза светились в ночи пугающим белым светом, выдавая своего хозяина, рухнул на землю, схлопотав пулю точно промеж своих горящих бельм. Второй одержимый покачнулся, когда ему в грудь попало несколько пуль, но устоял. В ответ загрохотал автомат в руках другого упыря, но он метил в убегавшую прочь женщину. Та издала непонятный крик-визг, скрываясь за стволами деревьев, уходя с линии огня. Михаил выругался – из этой позиции ему стрелка не достать! Вместо этого пришлось пристрелить одержимого, который уже практически добежал до покорёженного автомобиля, занося нож для удара по полковнику.

– Только бы её не подстрелили! – подумал о Тане Трушин, спешно перезаряжая свой пистолет. Психи, которые начали было отступать, попав под обстрел, тут же воспряли духом, заметив, что огонь по ним прекратился и снова стали приближаться к автомобилю.

В этот момент откуда-то из чаши загрохотал пистолет женщины, которая, достигнув укрытия, стала отстреливаться от безумцев и автоматчика.

– Жива! – обрадовался Трушин, рванув из машины следом за женщиной.

– Полковник, сюда! – раздался откуда-то из-за деревьев её голос.

Последовавшие за этим в темноте вспышки выстрелов внесли ясность о её местоположении. Снова загрохотал трофейный автомат в руках у безумца, но быстро смолк – у стрелка закончились патроны.

– Бежим, бежим! – закричала показавшаяся перед спешащим полковником Татьяна, и полицейские устремились вглубь чащи, изредка постреливая назад в особо ретивых безумцев. Через десять минут бега по ночному лесу, едва не переломав себе ноги, а также чудом не наткнувшись на сук животом или глазом, люди в изнеможении рухнули на землю, глядя назад. С трудом уняв тяжёлое дыхание, они прислушались. Звуков погони не было. Вероятно, безумцы махнули рукой на прыткую и опасную добычу, отправившись восвояси.

– Кажется, пронесло! – вздохнула Татьяна, усевшись на землю. Где-то вдали, в городе, прозвучал взрыв, и небо на мгновение заалело в том направлении.

– Значит, нам туда! – ткнул стволом пистолета в ту сторону Михаил. – Где взрыв, там люди. Там либо кордоны с военными, либо Н-ск. В любом случае, обратно к месту аварии или горящей подстанции мы точно возвращаться не будем.

– Машину жалко! – вздохнула Татьяна. – И Андрея тоже, хоть он и сам виноват.

– Чёрт! – выругался Трушин. – Если бы не он, то я бы сейчас мог допросить Глотова!

– Он вам что-то успел сказать?

– Да, всего одно слово, – ответил Михаил.

– Какое?

– «Заставил». Он ответил на мой вопрос лишь одним словом – «заставил». Понимаешь, Татьяна, похоже, что мы с тобой были правы – кто-то использует людей, приказывая им делать то, что противно их натуре, но направлено на разрушение нашего города.

– Так может на подстанции это сейчас была засада? – спросила женщина. – Тот, кто её разрушил, понимал, что сюда рано или поздно прибудут ремонтники, а посему оставил этих одержимых охранять развалины?

– Похоже, что так. И похоже на то, что та сущность, что раньше овладела телом или разумом Глотова, оставила его после того, как строение было уничтожено, лишив при этом остатков разума, как того же Савельева Артёма, когда он стал не нужен.

– И в ком же теперь может прятаться это существо? – спросила женщина, поднимаясь на ноги и готовясь к походу в город.

– Не знаю, – пожал плечами полковник. – Поскольку оно завладевает лишь теми, кто может ему принести наибольшую пользу, то следует исходить из того, кто сейчас пригодится этой твари больше всех. И…

Тут Трушин осёкся, понимая, что из оставшихся в городе людей он является самой желанной мишенью для чёртового демона, если тот и вправду действует исходя из этого принципа. Начальник самого большого и хорошо укреплённого штаба выживших, обеспеченных всем необходимым – самое оно!

– И, похоже, что это вы, – уточнила за него Татьяна. – Я права, полковник?

– Наверное, – облизал мигом пересохшие губы тот, покосившись на свою товарку, словно опасаясь того, что та тотчас на него наброситься.

Но та лишь усмехнулась, продолжив свой путь через ночной лес.

– Значит, мы всегда можем попробовать ловлю на живца, – сказала многозначительно Татьяна.

– А если ловец будет против? – спросил Михаил, наблюдая за впередиидущей женщиной.

– Тогда можно назвать его трусом.

– Это всего лишь догадка! – вспыхнул полковник, задетый за живое. – Не факт, что я могу представлять интерес для этой твари в качестве новой марионетки.

– Не факт, – согласилась с ним Татьяна, после чего пригнулась и прошептала. – Тихо! Мне кажется, впереди кто-то есть!

Трушин присел рядом с ней, пододвинувшись вперёд. Где-то в отдалении слышались голоса, но разобрать слов было невозможно.

– Надеюсь, это не очередные безумцы, – прошептала женщина, поворачиваясь к полковнику. – Сколько у вас осталось патронов?

– Пять, – ответил тот. – А у тебя?

– Пусто, – вздохнула Татьяна, похлопав по кобуре с пистолетом. – Отложила на всякий случай.

– Плохо!

– Ладно, держи, – передал своё оружие женщине Михаил.

– Не нужно! – покачала та головой, с хищным шелестом извлекая из ножен охотничий нож. – Обойдусь вот этим!

– Ну, как знаешь, – ответил полковник, восхищённый выдержкой и решимостью напарницы. – Давай поступим так – я обхожу с этой стороны, а ты вот там. Если впереди угроза – встречаемся тут или действуем по обстоятельствам, если тварей мало. Если там люди – ты выйдешь первой, а я тебя прикрою. Идёт?

– Хорошо! – кивнула головой женщина.

– Если хочешь – можем поменяться ролями, тогда и оружием нужно будет обменяться, – предложил Трушин.

– Ролями будем в постели меняться, если выживем, – ответила Татьяна, заставив полковника покраснеть. – Каждый со своим супругом. Надеюсь, что мой муж-засранец жив. Не хотелось бы растить ребёнка в одиночку.

– Ладно, пошли! – покосился на неё Михаил, на время вспомнив о своей покойной супруге и дочери.

Вскоре, когда он приблизился к границе чащи, то обнаружил, что там располагается коттеджный посёлок, расположенный неподалёку от города, который также считался его частью. Территория посёлка была огорожена общей стеной, а, помимо этого, каждый дом ещё также имел и собственный забор. Внутри городка в отдалении слышалось тарахтение дизель-генератора и негромкие голоса переговаривающихся часовых. Кроме того, внутри был свет! До ворот нужно было идти около километра, поэтому выходить из леса в этом месте не имело смысла.

– Ну что, полковник! – услышал Трушин прямо над своим ухом голос Татьяны, заставшей его врасплох. – Что делать будем? Пойдём к ним туда или выйдем на шоссе и в город двинем?

– Не думаю, что там нам будут рады, – прошептал Михаил. – но попробовать стоит.

– По одному входить будем или как?

– Да, – кивнул тот. – Мало ли там мародёры какие засели или кто похуже. Поэтому держи ствол, и не перечь мне! Я пойду вперёд. Постараюсь разузнать, что там к чему. Если не выйду за тобой через полчаса – уходи одна в город. Договорились?

– Да, – кивнула женщина. – Пошли!

Не успели они, однако, отойти от этого места, как внутри посёлка залаяла собака, находившаяся поблизости от этого участка стены.

– Там! – заголосил кто-то за стеной. – Там снаружи кто-то есть! Готовьте ружья!

– У них есть оружие! – прошептала Татьяна. – И, похоже, что это люди!

– А может они хотят, чтобы мы думали о том, что они вооружены и являются людьми? – спросил у неё полковник.

На мгновение был слышен только надсадный собачий лай и тарахтение генератора, но потом кто-то за стеной скомандовал:

– Всем следить за периметром! Мы проверим!

После чего взревел мотором мотоцикл, удаляясь от стены по направлению к воротам.

– Ты гляди-ка! – прошептала Татьяна. – Нас даже встречать хотят! Не нравится мне это! Не обычные это люди – те бы сейчас дрожали взаперти каждый в своём доме или за стеной, а для того чтобы высунуться наружу смелость и выучка нужна.

– Военные? – предположил Михаил. – Бандиты?

– Что-то мне ни с кем из них встречаться не хочется, – поёжилась женщина. – Уходим?

– Давай разделимся и подождём, – предложил Михаил. – Если что – я к ним выйду, как и договаривались. Если они нам не понравятся – уйдём прочь!

– Хорошо, – согласилась Татьяна, махнув рукой в сторону. – Я спрячусь там.

– Через час если меня не будет у их ворот – уходи одна.

– Ладно, – бросила напоследок женщина, скрываясь за стволами деревьев.

Не успела она укрыться поодаль, как в стороне послышался звук приближающегося мотоцикла. За рулём находился старый бородатый мужчина, а вот в коляске сидела молодая девушка, вооружённая охотничьим карабином. Когда допотопный трёхколёсный агрегат остановился между стеной поселения и лесным массивом, то в руках деда не пойми откуда появился обрез двустволки, который он тут же направил в сторону деревьев.

– Выходите! – крикнул он в сторону леса. – Эльза вас чует, она до сих пор рычит за стеной!

И то верно – проклятая псина до сих пор беспокоилась в посёлке, временами начиная лаять.

– Да вроде на обычных людей похожи, – вздохнул Трушин, прежде чем крикнуть негостеприимным хозяевам. – Не стреляйте! Я выхожу!

Подняв руки кверху, он вышел из-за дерева, глядя в зрачки хищной двустволки, которая сразу же повернулась к нему. Надо отдать спутнице деда должное – она не переключилась на полицейского, а продолжала изучать лесную чащу, опасаясь подвоха или засады.

– Кто таков? – спросил водитель, продолжая держать визитёра на прицеле.

– По одежде непонятно разве? – удивился Михаил.

– Сейчас время такое, что форму могли и с трупа снять, чтобы вводить всех в заблуждение, – ответила девушка, продолжая смотреть в сторону тёмного леса.

– Если долго вглядываться в бездну, то бездна начнёт всматриваться в тебя, – сказал Михаил.

– Что?! – вздрогнул дед и его спутница, непонимающе и испуганно посмотрев на полицейского.

– Ницше, – пояснил полковник. – Его слова. Хватит таращиться туда, я один выжил. С подстанции ехали, когда в засаду попали. Здание и устройства погибли в пожаре, моя машина разбита. Мне удалось убежать через лес от преследователей, моим помощникам нет.

– И кто же ты такой, что у тебя помощники были? – прищурился водитель тарахтящего на холостом ходу мотоцикла.

– Сейчас корочки покажу, только не пристрелите Христа ради! – сказал Трушин, опуская руки, намереваясь достать из кармана своё служебное удостоверение.

– Ты… Ты верующий?! – недоверчиво сощурилась девушка, немного опустив ствол своего карабина.

– Да, вот, – отогнул ворот рубахи полковник, показывая крестик.

– Молитвы знаешь?! – впился испытующим взглядом дед, обрез которого до сих пор был направлен в сторону полицейского.

– Вам знание молитвы мною важнее, чем-то, что я могу показать своё служебное удостоверение? – спросил Михаил, в душу которого стали закрадываться холодные щупальца страха.

– Похоже, сектанты! – с грустью и ужасом сообразил он. – И угораздило же меня нарваться!

Но вслух он начал уверенно читать слова молитвы, показывая за спиной жест своей напарнице Татьяне – уходи!

– Что у тебя там за спиной?! – прервал его дед, угрожающе прищурившись. – Руки свои покажи, только медленно!

– Ничего, – вздрогнул Михаил, медленно выводя руку вперёд, показывая пустую ладонь.

– Ладно, – вздохнула девица. – Теперь тебе пора решать – присоединишься ты к нашему ордену или нет. Ты православный, тебе можно.

– Точно, фанатики! – ужаснулся полковник. – Похоже, что они из города и досюда добрались!

– Вам не важно, кто я и откуда? – спросил он у двоих странных обывателей. – А значимо только то, что я верующий? Странные вы ребята! И что у вас за орден такой, куда вы меня приглашаете?

– Больно много вопросов ты задаёшь, пришлый!

– Ну, я же должен знать, куда меня приглашают вступить, – оправдался Михаил. – Или нет?

– Не приглашают, – сплюнула наземь девушка. – А заставляют! Выбора у тебя нет, полицейский!

– Так кто вы такие?

– Последователи Пророка! – пламенно воскликнул дед.

– О, уже и название себе успели придумать! – удивился Трушин. – Да ещё какое!

– Мы несём его Заветы и Слово всем, кто нуждается в этом! – в такт своему спутнику восхищённо продекламировала девушка. – Мы слышали его Слово в церкви, видели Чудеса, которые он делал – исцелял хворых и наказывал демона!

– Уж не того ли, которого нашли распятым в церкви? – спросил их Михаил, опасаясь как своего дерзкого вопроса, так и ответной реакции на него.

– Ты видел его труп? – спросил дед. – Он безобразен, правда?! Это был демон в человеческом обличии – мы сами стали свидетелем его явления! Отец Афанасий открыл его истинный лик, и демон пал в корчах от силы Божией и правосудия людского!

– Вы в курсе, что ваш Пророк мёртв? – опасаясь за свою жизнь продолжил испытывать сектантов Трушин. – Его труп мои сотрудники нашли в его же джипе. Как и героин, который обнаружили в бардачке.

– Пророк предупредил нас о том, что его могут попытаться оклеветать, и что за ним идёт охота со стороны демонов, как тот, которого мы распяли в церкви.

– Хорошо, демон это заслужил! – кивнул Михаил, решив подыграть сектантам. – Я их порядком насмотрелся в нашем городе, где всё кишит ими. Они убили за сегодняшний день уйму хороших людей! Если вы мне расскажете, кто они и как с ними бороться, то я согласен вступить в ваш орден. Только вместе люди смогут победить эту заразу, охватившую наш город!

– Как замечательно, сестра! – улыбнулся дед своей спутнице. – К нашей обители вышел ещё один страждущий, готовый услышать Слово Пророка!

– Воистину! – улыбнулась девушка, опуская свой карабин.

– Садись позади меня, – предложил ему дед, показывая на сидение. – И мы отвезём тебя к нам домой. Только сначала Маша обыщет тебя! Если у тебя есть какое-то оружие, то лучше сам сдай его нам!

– Ничего нет, – развёл руками полковник. – Всё потеряно. Обыскивайте на здоровье!

Молодая сектантка осторожно приблизилась к полицейскому, оставив свой карабин у мотоцикла, в то время как его водитель продолжал держать мужчину на прицеле. Маша стала прощупывать карманы, штанины и рукава Михаила, заглянув также в пустую кобуру и за пояс. В этот момент в лесу что-то прошелестело.

– Кто там?! – воскликнул дед, на секунду отвлекаясь от своего гостя-кандидата-пленника.

Ответом ему послужил звук выстрела и вспышка пламени из-за ствола дерева с другой стороны – это Татьяна решила вступиться за своего напарника, дабы не отдавать его сектантам. Пуля попала точно в худую грудь старика, вышибив его с сидения мотоцикла наземь. Обрез в его руках гулко бахнул, но вся картечь ушла в воздух, не причинив никому вреда. Девица попыталась было шарахнуться от полковника в сторону, не успев подняться с колен (перед этим она как раз проверяла ноги полицейского), но тот не позволил ей этого сделать, ударив своим коленом ей по лицу. Маша отлетела в сторону, схватившись за своё лицо, размазывая по нему кровь из разбитого носа, но уже через секунду в её руках блеснуло лезвие ножа. Драться ей было не суждено, поскольку следующая пуля, прилетевшая из леса, попала ей точно между лопаток, бросив на землю.

За стеной вовсю заливалась громким лаем собака, и гудели голоса встревоженных людей.

– Никодим! Маша! – звали они своих товарищей. – Вы как?

Татьяна выбежала из чащи к полковнику, который уже схватил карабин покойной девушки, осматривая теперь мёртвого деда, лежащего на спине с раскинутыми руками. Покойный смотрел в тёмное небо, до сих пор сжимая в своей узловатой кисти дымящийся обрез. Пульса на шее он прощупать не смог. Собираясь подтвердить свою догадку, Трушин стал раздевать труп, пытаясь найти на нём знакомую зловещую метку. Попутно он обнаружил в карманах покойного несколько ружейных патронов, которые забрал себе.

– Ты чего творишь? – бросилась к нему Таня. – Бросай деда, и валим отсюда, пока к ним не подоспела подмога!

– Минутку! – отозвался полковник, продолжая осматривать труп.

Знакомый знак действительно быстро обнаружилась под грязной майкой на груди у сектанта – это были шрамы, оставленные ранее острым предметом. При виде его оба полицейских вздрогнули. Пулевое отверстие находилось всего в паре сантиметров от этого символа, оставив его нетронутым.

– Нужно выйти к ним на помощь! – продолжали спорить в это время за стеной.

– А если там несколько этих демонов?! Похоже, что у них оружие!

За стеной раздался выстрел, от звука которого люди вздрогнули. Практически сразу же какой-то тяжёлый предмет упал там на землю.

– Ну, кто ещё хочет поспорить?! – спросил суровый голос.

– Сурово они там у себя разногласия решают! – прокомментировал произошедшее Михаил, вынимая из старческой ладони мёртвого Никодима нужный ему обрез.

Неожиданно веки покойника дрогнули, глаза начали разгораться нехорошим белым пламенем, и он зашевелился. Полковник смотрел на него и не верил своим глазам – вырезанный ножом на худой впалой груди знакомый зловещий символ сейчас пульсировал, словно он стал для покойного на время новым сердцем. Впервые Михаил видел своими глазами так близко то, как действует этот отвратительный знак. Над ухом у застывшего от изумления полицейского грохнул выстрел, от которого тот аж подпрыгнул от неожиданности – это Татьяна решила остановить нежить своим способом. Пуля пробила встающему мертвецу глаз и затылок, бросив обратно на землю, но это не остановило упыря. Он с хрипом снова начал вставать, пытаясь схватить рукой полковника. Тот отпрянул в сторону и крикнул напарнице:

– Стреляй ему в символ на груди! Скорее!

Женщина послушно выпустила туда следующую пулю, и произошло чудо – труп снова упал на землю, но перестал шевелиться и пытаться встать, горящий взор мёртвых глаз тут же стал затухать.

Не успели полицейские обрадоваться своему открытию, как с земли начала подниматься ожившая Маша. Искать у неё на теле символ было уже поздно, поэтому люди, не сговариваясь, кинулись к работающему мотоциклу. Трушин быстро сунул трофейный обрез и карабин Татьяне, чтобы освободить свои руки для руля. Когда окровавленная Маша бросилась на них с ножом, то женщине пришлось выстрелить в неё из Макарова, потратив последнюю пулю, чтобы задержать покойницу. Повреждённое выстрелом колено не дало мертвячке добраться до ускользающей добычи, повалив её на землю. Мотоцикл устремился прочь от стены коттеджного посёлка, ставшего прибежищем для сектантов-фанатиков, которые служили злу не только при жизни душой и телом, но даже и после своей гибели.

Следом за ним пыталась ползти мёртвая девушка с простреленной ногой, но она быстро поняла, что таким образом ничего не добьётся. Маша ползком вернулась обратно, чтобы вырезать у мёртвого Никодима новый символ на теле, взамен уничтоженного первого. Через пару минут оживлённый повторно дед подхватил раненую товарку, и понёс на себе обратно в посёлок.