Текст книги "Над десятью сталинскими ударами. Противостояние в воздухе от Ленинграда до Белграда. 1944"

Граната для фоккера

В начале июля наиболее сильное противодействие немецкая авиация оказывала под Полоцком в полосе действий 3-й воздушной армии. В результате 3 июля последняя потеряла сразу 15 самолетов, из которых 8 было сбито истребителями (3 Ил-2, 2 Р-39, 2 Як-7 и 1 Пе-2). Еще 5 Ил-2 стали жертвами зениток, и 2 штурмовика пропали без вести. Действовавшим в этом секторе истребителям из L/JG54 было записано 14 побед, в том числе 8 Ил-2, 4 Р-39 и 2 Як-9. Сами «сталинские соколы» донесли об 11 сбитых ФВ-190.

На следующий день пропали без вести 3 «Аэрокобры» из 11-го ИАК и 1 Як-7. По немецким данным, лейтенант Отто Киттель сбил Р-39 и Ил-2, обер-фельдфебель Хельмут Мисснер – Як-9, а гауптман Франц Айзенах – Р-39.

5 июля истребители 11-го ИАК провели три воздушных боя, в которых потеряли 4 Р-39. На следующий день активность 3-й ВА, как и у соседей, резко снизилась (выполнено всего 157 вылетов) в связи с ухудшением погоды и начавшимся перебазированием на новые аэродромы. Во время одного из таких перелетов на новую площадку обер-фельдфебель Мисснер и унтер-офицер Шаде подкараулили и сбили Ла-5 и Як-7 из 259-й ИАД. Правда, сами немцы опознали обе цели как «Аэрокобра».

После некоторой паузы интенсивные действия авиации на Даугавпилском направлении возобновились 10 июля. 3-я ВА осуществила 348 вылетов, из которых почти половина – 160 – пришлась на 11-й ИАК. Он же понес и самые большие потери. В ходе 13 воздушных боев с «Фокке-Вульфами» было сбито 3 «Аэрокобры», еще 5 пропали без вести. На сей раз основными противниками «сталинских соколов» стали не немецкие истребители (только обер-лейтенанту Отто Киттелю записан сбитый Р-39), а штурмовики FW-190F из IIL/SG3 гауптмана Хайнца Хоге. Действуя с аэродрома Тильзит, те сбили сразу четыре «Аэрокобры». Две из них были на счету лейтенанта Нелльмана из 8-й эскадрильи.

Следующий тяжелый день у армии был 16 июля. Поддерживая части 6-й гвардейской и 43-й армий, наступавших на Укмерге и Даугавпилс (Двинск), авиация выполнила 334 вылета, из которых 138 пришлись на «Аэрокобры» из 11-го ИАК. В небе было зафиксировано 11 воздушных боев, в ходе которых было сбито 5 Р-39 и 2 Ил-2, еще один Як-7 стал жертвой зенитной артиллерии. Так, группа в составе 8 Ил-2 из 335-й ШАД (ведущий капитан Арефьев) в сопровождении 6 «Аэрокобр» нанесла удар по шоссе Даугавпилс – Боровка. Последняя пара штурмовиков младших лейтенантов Кудашова и Карпенкова попала под сильный обстрел с земли и получила многочисленные повреждения. Когда группа легла на обратный курс, они отстали от нее на 400–600 метров, при этом истребители эскорта фактически бросили отставших на произвол судьбы. Этим тотчас воспользовалась барражировавшая в небе пара «Бюргеров». В момент, когда самолет Кудашова набирал высоту, он был атакован сзади-снизу и после нескольких коротких очередей горящим пошел к земле. Вскоре там взметнулось облако дыма и пыли. Воздушный стрелок второго штурмовика старшина Почков вовремя заметил, как к нему снизу-сзади заходит второй «Фокке-Вульф». Едва тот на расстоянии 150 метров окрасился пламенем выстрелов, Почков заорал Карпенкову: «Горка!» Плохо слушавшийся органов управления Ил-2 с трудом, но все же начал задирать нос, а стрелок приготовился взять врага в прицел. Но опытный пилот «Вюргера» тотчас отвернул. После этого он еще трижды атаковал самолет Карпенкова, но успевал выпустить только по одной очереди, как тот опять задирал нос. У «черной смерти» были повреждены тросы управления, разбит стабилизатор, а из радиатора хлестала вода. Тем не менее Карпенкову удалось дотянуть на изрешеченной машине до аэродрома и совершить аварийную посадку на брюхо.

Сбитые Ил-2 были записаны унтер-офицеру Хуго Велшу, лейтенантам Отто Киттелю и Георгу Хэнляйну из 3./JG54. Также на счету эскадрильи было две «Аэрокобры». В свою очередь, летчики 3-й ВА доложили о 12 сбитых ФВ-190. По немецким данным, безвозвратных потерь истребителей в данном секторе не зафиксировано.

Несмотря на отдельные неудачные бои, советские летчики стали чувствовать себя в небе вольготно. Двухмоторные самолеты-разведчики Пе-2 впервые за долгое время стали летать над тыловыми районами противника без истребительного прикрытия. И даже не боялись зловещих «Фокке-Вульфов». «20.7.44 экипаж 11-го ОРАП в составе летчика лейтенанта Георгиевского, штурмана старшего лейтенанта Тюрина, стрелка-радиста старшины Глотова получил задачу на разведку войск противника в районах: Утена, Биржай, Бауска, Ионишкис, Шауляй, Поневежис, – сообщалось в журнале боевых действий 3-й ВА. – Экипаж детально изучил маршрут полета, ознакомился с наземной и воздушной обстановкой и получил указания от командира полка на случай встречи и боя с ИА противника или попадания в зону ЗА, вылетел по заданному маршруту, перешел линию фронта и на И-7000 м пошел курсом на Шауляй. В районе юго-восточнее Шауляя экипаж был атакован 2 ФВ-190, которые произвели в общей сложности 12 атак. Первый из пары истребителей противника вначале шел на параллельном курсе, справа, на 200 м ниже разведчика, на дистанции до 300 метров, наблюдался штурманом под ракурсом ¼ и маневром отвлекал внимание и огонь экипажа. Тем временем второй ФВ-190 производил атаки сзади, снизу с дистанции 150–100 метров с последующим набором высоты и левым разворотом. Летчик лейтенант Георгиевский производил маневр скольжением в сторону атакующего противника. В одной из атак огнем гранат АГ-2 с дистанции 100 метров 1 ФВ-190 был сбит стрелком-радистом, беспорядочное падение которого наблюдал штурман. Второй истребитель, оказавшийся сзади, слева, выше разведчика, попал в прицел штурмана и под ракурсом ¼ длинной очередью на дальности 150 метров так же был сбит штурманом».

Как видно, экипажи наших разведчиков хорошо переняли тактику немецких Ju-88D и так же активно применяли против атакующих истребителей не только бортовые пулеметы, но и дистанционные гранаты. Пе-2 получил 12 попаданий в хвостовую часть, был ранен в голову старшина Глотов, но тем не менее Георгиевский успешно довел машину до своего аэродрома.

21 июля 3-я ВА провела 7 воздушных боев, по итогам которых летчики доложили об 11 сбитых самолетах. Собственные потери составили 10 самолетов. 7 Як-7 и 3 Ла-5 не вернулись с заданий, и по одному Ил-2 и 1 Р-39 были сбиты истребителями.

На следующий день наиболее тяжелый воздушный бой произошел в районе Даугавпилса. В 16.30 группа в составе 16 Ла-5 из 21-го ИАП (ведущий подполковник Михаил Предков) вылетела на сопровождение штурмовиков из 332-й ШАД к аэродрому Двинск-Западный. При этом данная задача штабом армии не ставилась, а являлась личной инициативой командиров авиадивизий. Маршрут полета почему-то был проложен через территорию противника с тем, чтобы углубиться на нее на 10 километров, развернуться и затем ударить по цели с северо-западного направления. В результате немцы заранее обнаружили группу и подняли на перехват истребители из L/JG54. К этому добавились природные явления: из-за начавшейся грозы радиосвязь на самолетах работала с перебоями.

Воздушные бои проходили между тучами, в виде отдельных схваток между парами «Лавочкиных» и фоккеров и растянулись на огромной территории. Наши летчики претендовали на 9 сбитых самолетов, отличились капитан Крупинин, лейтенанты Судьин, Егоров, Александров, Зубцов, Сидельников и Афанасьев. Подполковник Предков с капитаном Билько одержали по две победы. Но в целом миссия была провалена, с задания не вернулось сразу 4 Ил-2 (треть группы) и 1 Ла-5. По немецким данным, 3 «цементбомбера» сбил лейтенант Отто Киттель, еще один был на счету лейтенанта Ульриха Вёнерта. А на счету лейтенанта Фрица Тегмайера и ефрейтора Херберта Крайбиха были сбитые в районе Даугавпилса Ла-5.

23 июля 3-я воздушная армия выполнила 211 вылетов, поддерживая наступление на Шауляй. Летчики доложили о 9 сбитых ФВ-190. В то же время пропало без вести 3 «Аэрокобры» из 11-го ИАК, 1 Ил-2, а 1 бомбардировщик Ту-2 из 334-й БАД был сбит немецкими истребителями. На следующий день «Фокке-Вульфы» сбили 2 Пе-2 из 1-го ГБАК, еще одна пешка и пара Як-7 не вернулись с заданий.

27 июля 3-я ВА выполнила 488 вылетов. Три группы Ту-2 из 334-й БАД в сопровождении «Аэрокобр» из 11-го ИАК совершили налет на железнодорожную станцию Митава. Из-за сильного зенитного огня в районе цели «Туполевы» сбрасывали бомбы с высоты 3800–4500 метров. Однако дивизия все равно понесла серьезные потери. Два Ту-2 были сбиты немецкими истребителями, один зенитным огнем, еще один бомбардировщик на обратном пути пропал без вести. Также не вернулся с задания и один Р-39 из состава эскорта.

По немецким данным, в 15.52–15.55 при отражении налета на Митаву «Вюргеры» из 1./JG54 сбили 2 Пе-2 и 1 Р-39. Внешне Ту-2 был похож на более привычную пешку, поэтому немецкие пилоты (лейтенант Тегтмайер и унтер-офицер Бруну Теццеле) идентифицировали цели неправильно.

Глава 10
Падение чудовищ

Лебединая песня «Грифонов»

После ударов по аэродромам Полтава и Миргород IV авиакорпус генерала Майстера все еще представлял собой грозную силу. Входившие в его состав I./KG53 и II./KG53 базировались на аэродроме Радом, II./KG53 – в Пястуве (Варшава), II./KG4 – в Барановичах, III./KG4 – в Белостоке, а вся эскадра KG55 – в Деблине. В них насчитывалось около 220 боеготовых Не-111. Правда, теперь в распоряжении 6-го воздушного флота был еще один «туз в кармане» – тяжелые бомбардировщики Не-177. С началом мощного советского наступления стало ясно, что время для удара по советской энергосистеме окончательно (и, скорее всего, безвозвратно) упущено. В итоге было принято решение продолжать действовать по отработанной схеме, то есть бомбить советские железнодорожные узлы с целью замедлить подвоз подкреплений на фронт и по возможности уничтожать эшелоны с войсками.

В ночь на 26 июня KG1 и KG4 совершили массированный налет на Смоленск. Утром и вечером накануне атаки над городом и окрестностями несколько раз пролетали одиночные самолеты-разведчики, зафиксировавшие количество эшелонов и направление их движения. В 00.40 посты ВНОС, находившиеся западнее Смоленска, доложили, что в небе слышится гул самолета и периодически вспыхивают осветительные бомбы. После этого через две минуты в Смоленске был подан сигнал «Воздушная тревога». А в 00.48 РЛС «Редут» запеленговала приближение с западного направления множества целей, находившихся на расстоянии от 40 до 70 километров от города.

К этому моменту противовоздушную оборону Смоленска осуществляла 81-я дивизия ПВО. Непосредственную защиту города осуществляли три зенитных полка (1088-й ЗенАП, 1883-й ЗенАП и 574-й ЗенАП МЗА), а также две зенитно-пулеметные роты и два истребительных авиаполка (959-й и 960-й ИАП из состава 328-й ИАД ПВО). Стоит отметить, что немцы сами выдали себя. Интенсивные полеты разведчиков в районе Смоленска привлекли внимание командования 81-й дивизии ПВО. Учитывая опыт с уничтожением Новозыбкова, в 23.00 начальство железнодорожного узла получило приказ немедленно очистить его от всех скопившихся эшелонов. В течение часа с вокзала и запасных путей было спешно выведено несколько поездов с боеприпасами, горючим (видимо, они и являлись целью налета) и ранеными. Однако полностью очистить узел все же не успели, и там оставались приготовленный к отправке эшелон порожняка и пассажирский поезд, следовавший в Москву.

Заблаговременная подготовка позволила зенитчикам встретить налет достаточно организованно. Сначала батареи открыли огонь по цельфиндеру и, по донесению наблюдателей, сбили его прямым попаданием. Затем был открыт мощный заградительный огонь, создававший сплошную завесу «внешнего кольца», завесу «внутреннего кольца» и еще одну непосредственно над железнодорожным узлом. В результате, когда первые бомбардировщики подходили к цели, она все еще не была освещена, а все небо сотрясали раскаты десятков разрывов снарядов. Тем не менее в 00.59 прямо над вокзалом все же зажглась первая «люстра», а уже через минуту началась бомбардировка. Следующие подходящие группы Не-111 (последние в основном выполняли роль цельфиндеров) и Не-177 целились уже по возникшим очагам пожаров.

Любопытно, что, по одним данным, налет длился один час (согласно донесению II корпуса ПВО), а по другим – всего 32 минуты (согласно итоговому донесению Северного фронта ПВО), в течение которых на Смоленск было сброшено свыше 400 фугасных и несколько тысяч зажигательных бомб. Однако лишь треть из них поразила цель, основная же масса попаданий пришлась на соседнюю, историческую часть города – Заднепровье, в котором возникли десятки пожаров. Было сильно разрушено здание Смоленского пединститута, в котором находился госпиталь. Тем не менее железнодорожный узел получил серьезные повреждения. Было разрушено 3470 метров путей, уничтожено 220 порожних вагонов, повреждено 90 вагонов и 12 паровозов, склад ОРС, несколько служебных зданий железной дороги и другие объекты. Погибли 109 человек, в том числе 34 военнослужащих и 65 пассажиров поезда, еще 260 получили ранения. Большое число жертв (последующие подсчеты показали, что их как минимум вдвое больше) объяснялось прямыми попаданиями тяжелых фугасных бомб в район щелей, в которых укрывались гражданские лица и железнодорожники.

«ЗА пункта по командам с КП одновременно встретила огнем самолеты-осветители и затем по ходу вела огонь по групповым целям и одиночным самолетам, – говорилось в сводке Северного фронта ПВО. – Два дивизиона СЗА вели сопроводительный огонь по данным СОН (станций орудийной наводки. – Авт.), обстреляв 7 одиночных и 9 групповых целей. Остальные дивизионы ставили завесы заградогня по данным СОН. Ставились как завесы внешнего кольца („Тигр“, „Волк", „Лев“, „Лось“, „Олень", „Еж“)> так и завесы ближнего кольца („Сокол", „Дятел", „Соловей", „Утка", „Воробей", „Сорока", „Ворона"). Неоднократно в ходе налета выполнялась постановка мощной завесы заградогня непосредственно над ж. д. узлом (завеса „Шапка")». В общей сложности зенитная артиллерия выпустила 17 258 снарядов, в том числе 11 840 – среднего калибра. Интересно описывалась командованием тактика ночных истребителей: «Истребители действовали главным образом вне световых полей, отыскивая и атаковывая (так в тексте. – Авт.) бомбардировщиков противника, ставя завесы заградогня в воздухе, дезориентируя противника включением фар и выбрасыванием САБ в ложных направлениях».

По итогам налета 81-я дивизия ПВО заявила о 12 сбитых самолетах, из которых 10 были на счету зенитной артиллерии (в том числе 8 сбитых заградительным огнем). Истребители 328-й ИАД ПВО выполнили 15 вылетов и заявили о двух сбитых бомбардировщиках. Младший лейтенант Бугрин из 959-го ИАП в 01.00 атаковал в лучах прожекторов самолет, летевший на высоте 2500 метров. Первую атаку он выполнил с дистанции 150 метров снизу-сзади слева, затем вторую – снизу-сзади справа, однако бомбардировщик (тип машины Бугрин не опознал) вышел из светового поля и начал уходить. По докладу летчика он все же настиг противника и провел третью атаку с дистанции 50 метров. После этого самолет загорелся и упал в районе Смоленска. Младший лейтенант Шекеня из 960-го ИАП атаковал самолет, который он опознал как Ю-88, южнее города на высоте 3 километров. Однако после двух атак тот начал резкое снижение и оторвался от преследователя. Однако вскоре пикирующий бомбардировщик увидел патрулировавший на более низкой высоте младший лейтенант Павленко. По донесению пилота, после двух его атак Ю-88 загорелся и упал юго-западнее Смоленска. Еще пять летчиков заявили об успешных атаках Не-111, но по разным причинам не наблюдали результатов. По советским данным, документы, обнаруженные в одном из упавших самолетов, позволили установить, что налеты выполнялись авиацией IV авиакорпуса люфтваффе с аэродромов Барановичи и Белосток.

Данных о потерях KG1 в этом налете нет, а вот группа наведения из KG4 действительно понесла в этом вылете серьезный урон, сразу 3 Не-111 не вернулись из боевого вылета. При этом пропали без вести командир III./KG4 майор Эрнст Дитер Теллеманн[42]42
  2 июля командиром III./KG4 был назначен майор Райнхард Граубнер, ранее в течение полутора лет возглавлявший II./KG4. А командиром последней стал гауптман Карл Отто Хессе, ранее руководивший 5-й эскадрильей.


[Закрыть] и офицер Генштаба люфтваффе лейтенант В. Хоффманн. Видимо, в одном из них и были найдены указанные выше некие документы. Что касается Не-177, то, по немецким данным, они выполняли атаку с высот 5–6 тысяч метров, то есть не входя в зону эффективного зенитного огня. К тому же эти бомбардировщики имели иные ТЕХ, нежели ставшие привычными для советской ПВО Ju-88 и Не-111, поэтому стандартная и отработанная годами методика зенитного огня была против них не очень эффективна.

В ночь на 27 июня люфтваффе совершили массированный налет на железнодорожный узел Брянск-II (немецкое обозначение Брянск-Зюд). Тактика была уже традиционной для таких дальних рейдов (на тот момент цель находилась в 350 километрах от линии фронта) и полностью повторяла удар по Полтаве. Первым в 01.00 над станцией появился одиночный «Хейнкель», сбросивший точно над ее центром первую осветительную бомбу. Затем последующая группа из четырех цельфиндеров обозначила цветными маркерами – зажигательными бомбами, испускавшими при горении красный и зеленый цвет, – точку прицеливания и границы объекта. Остальные самолеты из II./KG4 сбрасывали на него зажигательные бомбы и обеспечивали непрерывное освещение. Основная масса самолетов подошла к Брянску спустя 7 минут после целеуказания и, разделившись на небольшие группы и заходя с разных направлений, в течение 40 минут сбросила на него 220 фугасных бомб[43]43
  По данным службы МПВО, среди них была «торпеда массой 4000 кг».


[Закрыть]. Однако сильный заградительный огонь зениток помешал точному прицеливанию, и лишь треть из них попала в цель. В результате были разрушены 150 метров пути, линия связи, блокпост, здание коменданта станции и 1 жилой дом, водокачка, уничтожены 6 платформ с утилем, 4 паровоза, 2 вагона с мукой, 2 вагона с бочкотарой и цистерна с мазутом. Погибло 26 человек, и 120 получили ранения. Основную часть жертв составили эвакуированные жители и призванные в Красную армию молдаване.

В тот момент железнодорожный узел прикрывался одним зенитным полком и двумя отдельными артдивизионами, а также 303-й ИАД ПВО. Зенитчики заявили о двух сбитых самолетах, а летчики выполнили 8 вылетов, обнаружили 4 самолета, но все 14 произведенных атак оказались безрезультатными.

В ту же ночь был совершен налет на станцию Клинцы, вследствие которого были повреждены пути и 202-й отдельный зенитный бронепоезд. Целями этих налетов было нарушение работы магистрали, питавшей стремительно наступающий 1-й Белорусский фронт.

На следующий день произошло несколько неординарное по меркам лета 1944 г. событие. В 08.15 пятнадцать Не-177 из II./KG1 в сопровождении семи истребителей совершили налет на станцию Калинковичи, расположенную в ПО километрах к западу от Гомеля, в тылу 1-го Белорусского фронта. С высоты 5500 метров они сбросили 50 фугасных бомб, большая часть которых в цель не попала. Были разрушены три жилых дома, 10 метров путей, убито 17 человек, 35 получили ранения. К моменту появления «Грифонов» в воздухе патрулировала пара Як-7Б старшего лейтенанта Четвергичева и младшего лейтенанта Недоносова, которые подбили один истребитель эскорта. По немецким данным, над советской территорией был подбит Не-177А-3 W.Nr. 332366 «V4+EN» из 5-й эскадрильи KG1. По свидетельству других экипажей, «Хейнкель» совершил вынужденную посадку в районе Бобруйска, все 6 летчиков пропали без вести. Кроме того, из-за отказа обоих двигателей Не-177А-3 W.Nr. 332474 «V4+LP» из 6./KG1 попытался совершить вынужденную посадку в районе аэродрома Барановичи. Однако бомбардировщик потерпел катастрофу, 4 члена экипажа погибли, еще 2 получили тяжелые ранения.

В ночь на 28 июня люфтваффе предприняли повторный массированный налет на Смоленск, в котором, по всей видимости, снова участвовали и Не-177 из I./KG1. На сей раз, как и двумя сутками ранее, рассчитывать на внезапность немцам не приходилось. Во-первых, днем над городом снова пролетел самолет-разведчик Ju-188D, что уже являлось явным признаком беды. Во-вторых, в 21.00 радиопеленгаторный дивизион Главного разведуправления Красной армии (ГРУ КА) перехватил донесение о готовности 30–40 бомбардировщиков к старту с аэродрома Барановичи (там базировалась II./KG4). В 24.00 посты ВНОС на линии Ляды – Лиозно сообщили, что над ними в сторону Смоленска прошло несколько самолетов-целеуказателей, которые обозначали маршрут периодически сбрасываемыми осветительными ракетами. В 00.39 первая «люстра» зажглась непосредственно над городом. С 00.23 до 00.41 через коридор шириной примерно 15 километров проследовало в общей сложности 34 небольшие группы бомбардировщиков.

По данным советской стороны, первые из них наткнулись на мощнейший заградительный огонь и вынуждены были либо сбрасывать бомбы без точного прицеливания, либо уходить на другой заход. И только в 01.20 с подходом очередной группы самолетов началась бомбардировка железнодорожного узла, аэродрома Смоленск-Северный и железнодорожного моста через Днепр.

Переговоры между экипажами «Хейнкелей» были перехвачены расположенными в районе Смоленска мощными редиопеленгаторами дивизиона ГРУ КА. Все сообщения передавались открытым текстом, безо всякой секретности. «В бомбардировке, судя по радиоперехвату, принимали участие четыре группы бомбардировщиков, имевшие условные наименования „Ватикан", „Мюзикер", „Артур“ и „Цеппелин", – говорилось в донесении. – В распоряжении флагмана налета были два отдельных самолета-целеуказателя, имевшие позывные „Эвальд-1“ и „Эвальд-2", указывавшие скомандованные цели сбрасыванием над ними серий ЗАВ. Перечисленные группы бомбардировщиков находились в районе Смоленска до 01.40, когда ими были израсходованы полностью бомбовые нагрузки. В ходе налета по командам флагмана группы переключались с одной цели на другую». При этом, по данным радиоперехвата, результаты попаданий оценивались этим загадочным «флагманом» как «посредственные». По всей видимости, наши прослушивали командира II./KG4 майора Райнхарда Граубнера, опять выполнявшего роль Первого лидера.

В общей сложности на Смоленск было сброшено свыше 200 фугасных и около 1000 зажигательных бомб разных калибров. При этом значительная часть боеприпасов (до 40 %) была оснащена взрывателями замедленного действия. Аэродром и мост практически не пострадали, а вот на железнодорожном узле были полностью разрушены здание вокзала, дом паровозных бригад, уничтожен паровоз. В результате возникших пожаров сгорели 40 вагонов порожняка, поезд-баня, багажный склад, склад Рыбсбыта, полностью или частично было разрушено 2 жилых дома и 7 бараков. Людские потери составили 47 убитых и 61 раненый.

Зенитные полки за время налета расстреляли в общей сложности 19 870 снарядов, в том числе 14 140 среднего и 5730 малого калибра, заявив о 9 сбитых самолетах. Истребители 328-й И АД ПВО выполнили 27 вылетов и доложили о 18 воздушных боях и 13 сбитых самолетах. Капитану Горлову, младшему лейтенанту Пашкову, лейтенанту Пулову, младшему лейтенанту Чудину, лейтенанту Бугрину и лейтенанту Малышеву из 959-го ИАП ПВО были засчитаны сбитые Хе-111, а старшему лейтенанту Лосеву, из 959-го ИАП, лейтенанту Печенкину, младшему лейтенанту Горскому, младшему лейтенанту Чупятову, младшему лейтенанту Филатову, младшему лейтенанту Чушилину, младшему лейтенанту Четвергову и старшему лейтенанту Желтову из 960-го ИАП ПВО по одному сбитому Ю-88. Примечательно, что летчики одного полка атаковали в небе почти исключительно Не-111, в то время как их коллегам виделись почти сплошь Ju-88.

Реальные потери люфтваффе были, конечно же, куда меньше. В частности, KG55 лишилась одного Не-111 обер-фельдфебеля Матиаса Ваннера из 5-й эскадрильи. К этому же налету, вероятно, относится потеря Не-177А-3 W.Nr. 332 543 «V4+KL» из 3./KG1. Согласно имеющимся данным, 28 июня «во время выполнения боевого задания» он был подбит огнем ПВО, а затем разбился во время аварийной посадки на аэродроме. Один член экипажа при этом погиб, еще четыре получили травмы. Учитывая, что больше никаких налетов в этот день немецкая авиация не проводила, можно утверждать, что этот «Грифон» был подбит зенитной артиллерией в районе Смоленска.

Что касается результатов очередного тщательно спланированного налета, то они не имели никакого стратегического значения. Движение прерывалось только на время бомбежки, и уже вскоре эшелоны сплошным потоком шли на запад.

В ночь на 3 июля 15 Не-177 из KG1 совершили налет на железнодорожный узел Сарны, а также мост через реку Случь. Атака была совершенно не похожа на привычный рейд «Хейнкелей-111», всегда отличавшихся эшелонированностью и тщательностью, выглядела довольно топорно и прямолинейно. В 00.10 над целью были сброшены осветительные бомбы, после чего «Грифоны», используя прицел Lotfe 7D, с горизонтального полета, с высоты 5000 метров сбросили 60 фугасных бомб крупного калибра. Подобная тактика затрудняла действия противовоздушной обороны, зенитки вели лишь заградительный и «сопроводительный огонь по ненаблюдаемым целям», а прожектористы не смогли поймать ни одного самолета. Впрочем, эффективность тоже была прямо пропорциональной. Ни одна бомба в цель не попала, жертв и разрушений не было, а сам узел работу не прекращал.

Аналогичный налет был проведен на следующую ночь на Коростень. В 23.42 посты ВНОС и операторы РЛС «Пегматит» сообщили о том, что с запада, вдоль железной дороги к городу приближаются вражеские самолеты. К этому моменту противовоздушную оборону Коростеня осуществляли 1872-й ЗенАП среднего калибра, один дивизион МЗА 1873-го полка, две батареи СОН-2 (станций орудий наводки) и пулеметные роты, а также 907-й ИАП, входившие в состав IV корпуса ПВО. Советская сторона также активно использовала задымление, создание ложных очагов пожаров и даже сбрасывание ложных осветительных бомб истребителями. В результате, когда «Хейнкели» подошли к Коростеню, там было столько дыма, что даже собственные ночные истребители отказались от перехвата! Из 100 сброшенных ими фугасных бомб непосредственно на железнодорожный узел упали только три. 4-й корпус ПВО отчитался о 4 сбитых бомбардировщиках Ю-88, из которых три были на счету зенитчиков и один (заявлен как «целеуказатель») на счету ночных истребителей 907-го ИАП ПВО.

В ночь на 5 июля немцы совершили третий подряд налет на Смоленск. Однако, как и в предыдущем случае, самым эффективным средством противовоздушной обороны оказалось полное задымление. Когда в 00.32 цельфиндеры из KG4 приблизились к городу, тот уже был окутан сплошной серой пеленой, сквозь которую проглядывали лишь отдельные очертания улиц и дорог. Тем не менее через восемь минут ему все же удалось сбросить осветительную бомбу точно над железнодорожным узлом. В 00.49 к цели подошло еще 8 самолетов, а радиопеленгаторный дивизион Главного разведывательного управления ГШКА подслушал команду лидера «Приготовиться к бомбардировке», на которую спустя три минуты последовал ответ: «Объект не видим». После этого звук моторов постепенно удалился, а операторы РЛС сообщили, что цели движутся в южном направлении. В 01.06–01.14 несколько самолетов появились над Кричевом, расположенным в 120 километрах к югу от Смоленска, и сбросили на него 150 фугасных и 450 зажигательных бомб. На перегоне Кричев-1—Молятичи было накрыто несколько эшелонов, в результате чего были уничтожены 80 вагонов, в том числе 15 с боеприпасами и 5 с лесоматериалами. Погибло 12 человек, 40 получили ранения. Это был единственный успех немцев в этом рейде.

Интересный эпизод произошел в небе в районе Смоленска. «Харрикейн» младшего лейтенанта Пашкова из 960-го ИАП ПВО с близкой дистанции расстрелял одиночный Хе-111, после чего раздался мощный взрыв бензобаков, от которого загорелся и сам истребитель. Пашкову ничего не оставалось, как выпрыгнуть с парашютом.

В этот период экипажам IV авиакорпуса все чаще приходилось помимо продолжающихся ударов по железнодорожным целям заниматься снабжением окруженных и отступающих по лесам и болотам своих разбитых войск. Так, в ночь на 1 июля немецкие бомбардировщики сбрасывали грузы в районе реки Свислочь. А в 10.40 29 самолетов, опознанных нашими как «Зибе-Хале»[44]44
  Очевидно, имелся в виду Si-202 либо Si-204.


[Закрыть], сбросили 50 грузовых контейнеров в окрестностях Виркова (35 километров северо-западнее Бобруйска). А 4 июля эскадра KG55 осуществила вылет на снабжение немецких войск к востоку от Минска. При этом миссия закончилась большими потерями. Сразу два «Хейнкеля» были сбиты в районе деревни Верхмень, расположенной южнее железнодорожного перегона Минск – Борисов, примерно на полпути между ними. Еще две машины числятся сбитыми в соседнем квадрате, а один Не-111 дотянул до своей территории и разбился во время вынужденной посадки.

В ночь на 6 июля бомбардировщики IV авиакорпуса совершили налеты на железнодорожные станции Белокоровичи и Олевск, расположенные на перегоне Коростень – Сарны. Оба объекта прикрывались лишь двумя ротами 11-го зенитно-пулеметного полка с пулеметами ДШК, что позволило немцам действовать без помех. В Белокоровичах были разрушены 8 звеньев полотна, несколько железнодорожных зданий, уничтожено 2 вагона с патронами для пулеметов ДШК, убито 5 и ранено 15 человек. В Олевске были уничтожены два эшелона, в том числе один с автомашинами, повреждено 3 паровоза, разрушено здание вокзала, склад боеприпасов, убито 10 человек, ранено 80.

Одновременно были атакованы различные цели в районе Минска, в том числе авиабаза Минск-Зюд (туда только что перебазировалась советская авиация). По советским данным, на аэродроме Минск-Лошица было уничтожено и повреждено в общей сложности 36 самолетов из 3-го ШАК, в том числе 19 Ил-2 и 17 истребителей, убито 10 человек, еще 27 получили ранения. Командование IV авиакорпуса оценило результаты налета на Минск как fast gut (почти хорошо), на Олевск – sehr gut (очень хорошо), а на Белокоровичи gering (незначительные).

Добавим, что в распоряжении Северного фронта ПВО, в чью зону ответственности входила огромная территория, попросту не было сил и средств, чтобы равномерно прикрыть зенитками, прожекторами, дымовыми установками и ночными истребителями все станции, тем более что по мере освобождения Белоруссии требовалось защищать от налетов все новые и новые объекты.

В ночь на 9 июля были в очередной раз атакованы железнодорожные узлы Сарны и Коростень. Особенно сильно пострадал последний, где были частично разрушены 3 железнодорожных парка и путевое хозяйство. Задымление на сей раз не сработало. Сами немцы оценили результаты авиаудара по Коростеню как gut, то есть хорошие.