Текст книги "Над десятью сталинскими ударами. Противостояние в воздухе от Ленинграда до Белграда. 1944"

Налет на Сарны, по всей вероятности, выполнялся Не-177 и, как всегда, отличался простотой и прямолинейностью. Самолеты прошли над целью на высоте 4000 метров и без подсветки, с горизонтального полета сбросили около 400 фугасных бомб. В цель попала небольшая часть из них, что привело к незначительным повреждениям железнодорожного полотна. Впрочем, и части IV корпуса ПВО в Сарнах, в отличие от Коростеня, где имели место воздушные бои (летчики 907-го ИАП заявили о трех сбитых самолетах), успели лишь поставить завесу заградительного огня, в то время как истребители 148-го гвардейского ИАП не смогли даже обнаружить противника.

На следующую ночь был совершен еще один налет на Коростень. Работа узла была парализована на 10 часов, а в городе возникло несколько больших пожаров. После этого с 10 по 18 июля IV авиакорпус не проводил налетов на тыловые объекты из-за нехватки топлива и срочного перебазирования на новые аэродромы.

По некоторым данным, примерно в этот период командиру KG1 оберст-лейтенанту фон Ризену лично позвонил рейхсмаршал Геринг и приказал использовать бомбардировщики Не-177 для дневных ударов по наступающим советским танкам. Сам Ризен потом утверждал, что его «Грифоны» были «бездарно брошены на наступающие Т-34», летали парами на малой высоте и «легко уничтожались» некими мобильными средствами ПВО.

Полных сведений о действиях KG1 в этот период нет, но некоторые косвенные данные подтверждают, что такие атаки действительно имели место. К примеру, днем 18 июля в районе Гродно четверка Як-9 во главе с майором Николаем Спириденко из 172-го ИАП совершала вылет в районе Августува. Там летчики увидели непривычное зрелище. На высоте 200 метров без истребительного прикрытия летело 25 бомбардировщиков, опознанных нашими как Ю-88. Сам Спириденко, а также лейтенант Мухин сбили по одному «Юнкерсу», еще один был записан как групповая победа младшим лейтенантам Молчанову и Гаврушу. Учитывая, что бомбардировщики Ju-88A в этот период на Восточном фронте уже не использовались, а «Хейнкели-111» в светлое время суток применялись лишь в экстренных случаях (в основном для снабжения окруженных частей), весьма вероятно, что пилоты Яков встретились именно с Не-177. А те летели бомбить советские танки?

Больше всего в это время немецкое командование опасалось прорыва к Восточной Пруссии и Риге. С целью затруднить снабжение советских войск, ведущих наступление в направлении Балтийского моря, в ночь на 20 июля командование IV авиакорпуса решило провести новую серию налетов на железнодорожные узлы. Для Не-111 в качестве цели был выбран Молодечно, расположенный в 70 километрах северо-восточнее Минска, а для KG1 – Новосокольники и Великие Луки, формально находившиеся в зоне ответственности 1-го воздушного флота. Взлетев из Проверена и Зеераппена, «Хейнкели» сначала собрались в боевой порядок над Балтийским морем, затем пересекли побережье в районе Мемеля и легли на курс к цели. Впереди шли цельфиндеры, которые периодически сбрасывали осветительные ракеты белого и красного цвета на одном парашюте.

Еще днем командование советского 2-го корпуса ПВО получило данные, что немецкие самолеты-разведчики проявляют необычно большую активность в районах Торопца – Новосокольников, Великих Лук и Невеля. В течение дня там было отмечено сразу 8 пролетов одиночных разведчиков Ju-8 8 или Ju-188. Отсюда был сделан вывод, что какая-то из этих станций может быть подвергнута массированному налету люфтваффе. В 22.30 на запрос о возможном рассредоточении эшелонов военный комендант станции Великие Луки старший лейтенант Каменский дал справку, что на объекте находится всего один неубранный состав. Однако в действительности там находилось сразу 8 эшелонов с военной техникой, боеприпасами и людьми.

В 23.30 по московскому времени радиолокационные станции обнаружили несколько целей, приближавшихся со стороны Риги. Поскольку каждую ночь над участком железной дороги Адреаполь – Торопец – Великие Луки – Невель – Полоцк летали ночные самолеты-разведчики Do-217M из 2.(F)/Nacht и «железнодорожные охотники» из 14(Eis)./KG55, поначалу этой информации не придали большого значения. В 23.42 посты 107-го отдельного батальона ВНОС, расположенные в районе Пустошки, сообщили о пролете на высоте 4000 метров нескольких самолетов курсом на восток. Ав 00.01 в районе к северо-западу от Невеля послышался гул моторов еще одной группы самолетов, так же летящих в сторону Новосокольников и Великих Лук. К этому моменту части противовоздушной обороны обеих станций уже были приведены в боевую готовность. А вот из восьми поездов из-за спешки и нехватки времени удалось убрать только три.

Железнодорожный узел Великие Луки в это время защищали 6 зенитных батарей среднего калибра, одна батарея МЗА и рота ДШК, всего 24 орудия калибра 85-мм и 6 малого калибра, 21 пулемет и 32 прожектора. Новосокольники прикрывали 4 батареи СЗА, 1 батарея МЗА и 3 роты ДШК, всего 28 орудий калибра 85 мм, 8 орудий калибра 37 мм, 29 пулеметов и 16 прожекторов. Оба узла также прикрывались 33-м ИАП ПВО и 147-м ГИАП ПВО из состава 106-й ИАД ПВО.

После полуночи «Грифоны» подошли к Новосокольникам. Тактика налета была следующей. Сначала цельфиндеры с большой высоты сбрасывали осветительные и зажигательные бомбы, четко обозначая цель. Затем ведущий каждой приближающейся группы за 20–30 километров до объекта атаки по радио указывал экипажам, какую цель они атакуют, и убеждался, что все видят лидера. После этого Не-177 начинали заход. В нужный момент ведущий сбрасывал осветительную бомбу из 50 ракет красного цвета, после чего вся группа с горизонтального полета залпом сбрасывала часть боезапаса. Затем бомбардировщики уходили в «зону ожидания», а кружившее над целью звено цельфиндеров подсвечивало ее новыми осветительными бомбами. Через какое-то время, по сигналу командира группы, «Хейнкели» шли на второй заход, выполняя его по той же схеме. Любопытно, что бойцы МПВО в соответствии с планом вскоре после начала налета зажгли в стороне от станций несколько ложных пожаров. Однако цели были настолько хорошо освещены, что ни один экипаж не купился на эту уловку.

Действия противовоздушной обороны ввиду одновременного налета на два близко расположенных объекта оказались частично дезорганизованы. «Для ведения огня одновременно по всем целям, средств, находящихся на обороне пункта, было недостаточно, – сообщалось в донесении II корпуса ПВО. – Выбор целей в виду их большого количества затруднялся, а имевшихся средств МЗА и ЗПЛ не хватало для расстрела САБ. САБ расстреливались отдельными орудиями МЗА и пулеметами. Ввиду малого количества ЗА, ведение огня по освещенным самолетам производилось отдельно назначенными батареями. Восьмиорудийная батарея, синхронно связанная с батареей СОН-2 (станция орудийной наводки. – Авт.), была использована в процессе всего налета для ведения сопроводительного огня. Остальные батареи вели заградогонъ по подходящим группам бомбардировщиков. Огонь всех орудий был доведен до максимальных пределов, вследствие чего стволы накаливались до покраснения». Зенитные прожекторы осветили в общей сложности 24 цели, в том числе некоторые из них сразу восемью лучами. Однако самолеты сразу же меняли курс и высоту и достаточно быстро скрывались в темноте, а зенитная артиллерия попросту не успевала прицелиться.

Из состава 106-й НАД ПВО на отражение налета было поднято 9 ночных истребителей, в том числе 3 «Киттихаука» из 33-го ИАП ПВО, 3 Як-9 и 4 Як-7Б из 147-го ГИАП. Управление самолетами в воздухе по большей части осуществлялось с командного пункта дивизии, в отдельных случаях с КП полка. Кроме того, действиями ночных истребителей в воздухе руководил со своего Як-7Б инспектор по технике пилотирования 106-й ИАД капитан Трусов.

Поскольку небо освещало множество прожекторов, в воздухе горело большое количество осветительных бомб, а на земле ярко полыхали пожары, летчикам не составило труда обнаружить немецкие самолеты. Так, майор Геннадий Яхнов вылетел в 00.42, после чего на высоте 4500 метров подошел к Великим Лукам. Вскоре слева от себя он увидел освещенный лучом самолет, опознанный как Ю-88, который летел над городом курсом 200. Зайдя в атаку сзади-снизу с правой стороны, Яхнов дал первую очередь по мотору, после которой, по его словам, «появились белые большие струи» из правого крыла. Затем Р-40 сместился влево и открыл огонь по левому двигателю. После этого бомбардировщик резко отвернул влево и начал уходить пикированием. Преследуя его, летчик выполнил третью атаку, после которой струя белого дыма увеличилась. Вскоре противник скрылся в облачности и был потерян. Тем не менее впоследствии майору Яхнову официально засчитали 10-ю личную победу.

Летчик воевал в составе 33-го ИАП (первоначально он был обычным фронтовым полком) с июня 1941 г., а позднее прославился тем, что в октябре того же года первым испытал в боевых условиях истребитель ЛаГГ-3 с 37-мм пушкой. В начале 1942 г. 33-й ИАП ПВО был переброшен на Валдайскую возвышенность, где в течение двух с половиной лет занимался рутинной охотой на немецкие самолеты-разведчики.

Помимо Яхнова по одному сбитому Ю-88 было записано и его однополчанам лейтенантам Плотникову и Иванову. Но больше всех во время отражения налета «Грифонов» отличился гвардии лейтенант Липатов из 147-го ГИАП, который на своем «Киттихауке» сбил До-215, Ю-88 и еще один До-217 в паре со старшим лейтенантом Николаевым. Два бомбардировщика (До-215 и Ю-88) были на счету старшего лейтенанта Бирюка из того же полка. Всего же советские летчики отчитались о 18 воздушных боях, в том числе атаке пяти освещенных целей и 11 сбитых самолетах (6 Ю-88, 2 Хе-111, 2 До-217 и 1 До-217).

Как видно, с определением типов самолетов как у наземных наблюдателей, так и у летчиков возникли серьезные трудности. По советским данным, в налете на Великие Луки и Новосокольники участвовало 119 бомбардировщиков, в том числе 50 До-215, 40 Хе-111, 17 Ю-88 и 12 До-217. Необычно большое число зафиксированных «Дорнье», по-видимому, объясняется тем, что освещенные самолеты по внешнему виду были не похожи ни на привычные Ju-8 8А, ни на Не-1 ПН. Но о том факте, что перед ними Не-177, ни летчики, ни зенитчики даже не догадывались. По конструкции самолет являлся среднепланом, но визуально, особенно снизу, большая часть его фюзеляжа выглядела расположенной под плоскостями. При этом большая передняя верхняя башенка создавала иллюзию выступавшего над фюзеляжем профиля кабины. Поэтому-то из всех известных типов самолетов бомбардировщик больше всего подходил под описание Do-215 или Do-217.

Что касается количества самолетов, принимавших участие в налете, то в июле в I. и II./KG1 насчитывалось не более 24–29 боеготовых машин в каждой, плюс в операции могло принимать какое-то количество самолетов из IIL/KG1, но не более 13–15 «Хейнкелей». Таким образом, максимально в вылете участвовало 60–65 Не-177. Тем не менее это был едва ли не самый массированный и успешный налет с участием «Грайфов» за всю войну.

На Великие Луки было сброшено около 300 фугасных и 70 тяжелых зажигательных бомб, из которых примерно четверть попала точно в цель. Было уничтожено 108 вагонов и платформ с автотранспортом, боеприпасами и другим военным имуществом, разбито и повреждено 6 паровозов, разрушено депо и 3 станционных здания, 93 звена на 40 железнодорожных путях. Всего же в Великих Луках имелось 59 путей общей протяженностью 3 километра. Таким образом, была разрушена большая часть путевого хозяйства узла. Погибло 80 человек, 259 получили ранения, в основном из воинских частей. Железнодорожный узел был полностью выведен из строя почти на сутки, однопутное сквозное движение на нем удалось восстановить лишь к следующей ночи.

На Новосокольники было сброшено 200 фугасных и 50 зажигательных бомб, в результате чего сгорело или было уничтожено 190 вагонов и платформ, в том числе 4 вагона с боеприпасами, разрушено 141 звено железной дороги и 7 стрелочных переводов, 10 зданий, в том числе артиллерийский склад, выведены из строя водопровод и линии связи. Погибло в результате бомбежки 134 человека, в том числе 50 военнослужащих, 34 мирных жителя и 50 немецких военнопленных. Число раненых составило 254 человека, в том числе 38 военнослужащих, 51 гражданский и 155 немцев. Движение на станции было частично восстановлено в 09.00 20 июля.

Понесли потери и части ПВО. В 194, 308 и 385-м ОЗАД в результате прямых попаданий бомб в позиции батарей были убиты 3, тяжело ранены 16 бойцов, уничтожена автомашина и мастерская ДАРМ, разбито одно орудие МЗА. Несколько «Хейнкелей» сбросили бомбы на запасную цель – станции Невель и Опухлики, но серьезных повреждений те получили.

Налет на Молодечно, отражавшийся войсковой ПВО, так же прошел удачно для немцев. На станции был уничтожен восстановительный поезд, 2 паровоза, 16 цистерн с горючим и 120 порожних вагонов, разрушен склад боеприпасов, убито 80 военнослужащих и ранено 120. Командование IV авиакорпуса оценило результаты атаки на sehr gut.

В ночь на 21 июля Не-177 из KG1 совершили налет на железнодорожный узел Минск. Радиолокационная станция «Пегматит» засекла «Грифоны» на расстоянии около 100 километров, когда те приближались с северо-западного направления. Самолеты летели группами вдоль железной дороги Каунас – Вильнюс – Молодечно – Минск. Впереди, как обычно, шло звено цельфиндеров, периодически сбрасывавшее осветительные ракеты. После этого тотчас был подан сигнал ВТ, а средства ПВО приведены в боевую готовность. К этому моменту противовоздушную оборону Минска осуществляли 73-я отдельная зенитно-артиллерийская бригада СЗА, три дивизиона 1929-го ЗенАП МЗА, а также 907-й ИАП ПВО. На этот раз удар был не столь тщательным и массированным, как сутками ранее, хотя имел схожие черты. Не-177 заходили на цель небольшими группами и по сигналу ведущего (красные и зеленые ракеты) залпом сбрасывали бомбы с горизонтального полета. Отдельные бомбардировщики с пологого пикирования атаковали зенитные батареи.

Всего на узел было сброшено 180 фугасных и 500 зажигательных бомб разного типа. В результате было повреждено и разрушено около 1,5 километра железнодорожных путей, сгорел 51 вагон, в том числе 3 с боеприпасами, 10 с дизтопливом, 30 с понтонным парком. В районе вокзала возникли сильные пожары, из-за которых сгорело 30 жилых домов и бывший гараж СНК Белорусской ССР. Погибло 29 военнослужащих и большое количество мирного населения. Подразделения ПВО потеряли 3 человек убитыми, 11 ранеными и 2 автомобиля. В результате налета работа минского железнодорожного узла была парализована на 10 часов.

Зенитчики по итогам налета претендовали на 3 сбитых самолета. В воздух поднимались 5 ночных истребителей Ла-5 из 907-го ИАП, летчики сообщили о шести безрезультатных воздушных боях.

В ночь на 22 июля немецкие бомбардировщики совершили очередную серию налетов на железнодорожные узлы Минск, Борисов и Орша, мост через реку Березина. Целью KG1, по всей вероятности, на этот раз была Орша, теперь находившаяся в глубоком тылу Красной армии. Удар по ней наносился на час позже остальных, при этом было зафиксировано применение большого количества бомб крупного калибра. Атака выполнялась с высоты 4000 метров с горизонтального полета. Результаты на этот раз оказались слабыми. Большинство бомб в цель не попало, был уничтожен 1 паровоз и 15 вагонов, ранения получили 18 человек, включая мирных жителей. Не намного лучшими были и результаты налета на другие цели, хотя командование IV авиакорпуса и оценило их на gut.

На следующую ночь немцы провели еще пару налетов на Минск и Молодечно. И если в первом благодаря задымлению объектов и созданию ложных очагов пожаров удар пришелся мимо цели, то во втором ценой потери одного Не-1 ПН из 6./KG55, сбитого ночным истребителем, был разрушен 1 километр путей, станция и один жилой дом.

В 20-х числах июля особенно критическое положение сложилось для вермахта на стыке групп армий «Митте» и «Норд». Между немецкими войсками образовался большой разрыв, в который и устремились части советской 51-й армии, усиленные 3-м гвардейским мехкорпусом. Поскольку прорыв к Рижскому заливу грозил полным окружением 16-й и 18-й армий, а закрыть образовавшуюся брешь пока было нечем, именно на это направление были брошены все имевшиеся на данном участке фронта силы авиации, включая KG1. Понятно, что скоростные тяжелые бомбардировщики не годились для точечных ударов, поэтому в дневное время «Грайфы» попросту сбрасывали бомбы с горизонтального полета по площадям, а зачастую просто по лесам, в которых, по данным воздушной разведки, находились советские войска. «Авиация противника группами самолетов неоднократно бомбардировала районы м. Субочь, Вешинты, м. Утена, Поневеж, лес р-он Гитены, – сообщал журнал боевых действий 51-й армии за 25 июля. – Всего отмечено 80 самолето-вылетов». Больше всех в этот день пострадала 77-я стрелковая дивизия, которая на марше в районе Купяну – Коруны – Королюны подвергалась удару бомбардировщиков и потеряла 4 человек убитыми, 12 ранеными, а также 30 лошадей. На следующий день немецкие бомбардировщики группами по 12 самолетов бомбили боевые порядки 63-го и 1-го гвардейского стрелковых корпусов, но без особых успехов. Не встречая серьезного сопротивления (на пути встречались в основном строительные, охранные и авиаполевые батальоны), в этот день советские войска прорвались к Шауляю.

На следующий день после упорных боев город был взят. До побережья Балтийского моря оставалось всего 140 километров. В то же время правый фланг 51-й армии достиг Елгавы, выйдя на подступы к Риге и Рижскому заливу. «Авиация противника группами 10–12 самолетов бомбардировала боевые порядки войск армии, прифронтовые дороги, а ночью до 50 самолетов противника бомбардировали г. Поневеж, – сообщал журнал боевых действий 51-й армии. – Бомбардировкой в районе расположения штарма днем ранено 4 офицера, 1 сержант и убит один рядовой. Сгорело две автомашины с горючим».

В ночь на 28 июля небольшие группы «Хейнкелей» совершили налеты на железнодорожные узлы Вильнюс и Молодечно. Однако результаты оказались весьма скромными. В Вильнюсе было частично разрушено здание вокзала, вспомогательные пути и сгорело 5 вагонов, а в Молодечно 30 метров путей и жилой дом.

28-го числа части 51-й армии продолжили наступление в северо-западном и северном направлениях. Вместо настоящих войск им противостоял всевозможный сброд в виде сводных «подразделений» из рижских полицейских, строительных рот люфтваффе, батальона воздушной зоны Кёнигсберга, учебно-полевых и охранных бригад, похоронных рот и т. п. А немецкая авиация бомбила боевые порядки войск, дороги и территорию в ближнем советском тылу. В этот день KG1 понесла ощутимые и последние потери на Восточном фронте. В районе северо-западнее Елей советским истребителем был сбит Не-177А-3 W.Nr. 332351 «V4+CN» из 5-й эскадрильи. Весь экипаж «Грифона» в составе 6 человек пропал без вести. Над Ионицкисом к северу от Шауляя так же советским истребителем был сбит Не-177А-3 W.Nr. 2229 «V4+PT» из 9./KG1. Весь экипаж успел выпрыгнуть с парашютами, один из летчиков пропал без вести, остальные вышли к своим. Еще один Не-177А-3 W.Nr. 372610 «V4+IN» из 5./KG1 был поврежден при выполнении боевого задания, однако сумел дотянуть до аэродрома Проверен. Тем не менее во время вынужденной посадки «Хейнкель» потерпел катастрофу и взорвался, а весь его экипаж погиб.

Интересно, что никто из летчиков действовавшей в секторе Шауляя 3-й воздушной армии в этот день не заявлял о сбитых вражеских бомбардировщиках. Хотя в течение дня произошло 11 воздушных боев, и «сталинские соколы» доложили о 21 сбитом ФВ-190. От огня немецких истребителей были потеряны 2 Як-9, 1 Як-7 и 1 Ил-2. А вот 26 июля упоминаются 2 сбитых в дневное время Хе-111.

Все усилия импровизированных немецких подразделений оказались бесполезны, и 29 июля передовые части 3-го мехкорпуса вышли к Рижскому заливу в районе Тукумса, отрезав группу армий «Норд». Правда, через две недели немецкое командование, скрытно перебросив в Курляндию несколько танковых дивизий, при поддержке тяжелого крейсера «Принц Ойген» смогло неожиданным ударом деблокировать 16-ю и 18-ю армии. Но Не-177 в этой операции уже не участвовали…

Июль 1944 г. стал последним месяцем, когда люфтваффе действовали на всех фронтах в полную силу своих боевых возможностей. Еще в апреле союзники начали масштабную операцию по разрушению топливной индустрии Третьего рейха. Мощным ударам бомбардировщиков подвергались нефтепромыслы (в том числе в Румынии, Австрии, Венгрии и Югославии), нефтеперегонные предприятия в Руре и Силезии, а также заводы по производству синтетического горючего в Чехии, Магдебурге, Лейне, Люцкендорфе и Полице. В результате уже начиная с июня Германия оказалась не в состоянии выпускать авиационное топливо в достаточном количестве. За пару месяцев ожесточенных боев были израсходованы почти все запасы, и в конце июля в люфтваффе начался «бензиновый голод». Все подразделения получили приказ экономить каждую бочку топлива. Дошло до того, что на аэродромах стали использовать лошадей, волов и коров для буксировки самолетов от стоянок до точки взлета и с точки посадки обратно на стоянку! То есть истребители и бомбардировщики садились, глушили моторы, а потом ждали прибытия животных для буксировки. Разумеется, в основном этот «инновационный» метод использовался на Восточном фронте и в восточной части рейха, где аэродромы не подвергались постоянным налетам авиации.

Жертвой экономии в первую очередь стали и самые «прожорливые» самолеты, потреблявшие наибольшие запасы бензина. В том числе и Не-177, получившие свое название – «Грифон» – в честь мифологического чудовища и вполне оправдавшие его. Уже в середине июля топливо стало поступать на аэродромы Проверен и Зеераппен с большими перебоями, а в конце месяца поставки и вовсе прекратились. Боевая работа KG1 была сведена к нулю, а в начале августа фон Ризен получил приказ перебазировать свои авиагруппы в Германию. 25 августа был подписан приказ о преобразовании KG1 в истребительную эскадру JG7. При этом I./KG1 была сразу распущена, III./KG1 преобразована во II./JG7, III./KG1 – в I./JG7, a Stab./KGl в Stab./JG7. Что касается IV./KG1, то она была расформирована, за исключением 10-й эскадрильи, которая вошла в состав l./Erg-KGr.l77, сформированной на основе нескольких учебных групп, оснащенных Не-177.

Что касается самих самолетов, на создание и постройку которых ушло столько времени и сил, то они были законсервированы, а позднее большая часть отправлена на металлолом. Подобная участь постигла и большую часть эскадр, воевавших на «старых добрых» Не-111, но об этом ниже…

К югу от Припятских болот стартовавшая еще в конце марта операция «Цаункёниг» тоже как бы по инерции продолжалась. В ночь на 4 июля был совершен очередной налет на железнодорожный узел Коростень. Однако из-за сильного зенитного огня и задымления большая часть бомб в цель не попала и узел почти не пострадал. Истребителями 907-го ИАП ПВО был сбит один Ю-88, освещенный прожекторами.

В ночь на 7 июля был совершен налет на железнодорожный узел Здолбунов (в 8 километрах южнее Ровно), на который было сброшено 82 фугасные бомбы. В результате было разрушено 50 метров путей, 5 жилых домов. Сгорело 6 вагонов с углем, 1 вагон с толом и 7 платформ с мостовым оборудованием. В следующую ночь 24 Не-111 повторно атаковали ту же цель, сбросив на нее 86 бомб. На сей раз было разрушено три пути протяженностью 40 метров.

В ночь на 9 июля был совершен третий подряд налет на Здолбунов, но на сей раз, по советским данным, объект не получил серьезных повреждений. Одновременно с этим основные силы IV авиакорпуса снова бомбили Коростень и Сарны. На сей раз налеты прошли успешно для немцев. В Коростене были повреждены Ровенский, Ковельский и Лунинецкий железнодорожные парки, уничтожено множество вагонов и паровозов, а движение поездов было полностью парализовано на шесть часов. Зенитная артиллерия выпустила 5058 снарядов, при этом, по советским данным, был сбит один Ю-88. Еще о трех сбитых бомбардировщиках доложили ночные истребители из 907-го ИАП ОСНАЗ. Воздушные победы были записаны на счета старших лейтенантов Константина Карпова и Николая Киселева и лейтенанта Ивана Азарова. В Сарнах, несмотря на мощный зенитный огонь (израсходовано свыше 8000 снарядов), также было выведено из строя несколько путей и на несколько часов заблокировано движение. Штаб IV авиакорпуса не без оснований оценил результаты рейда на gut.

В ночь на 10 июля 76 Не-111 совершили налет на железнодорожный узел Ровно, сбросив на него около 200 фугасных бомб. В результате сгорело 69 вагонов, погибло 24 человека, еще 25 получили ранения. Одновременно с этим еще 70 «Хейнкелей» нанесли повторный удар по Коростеню, сбросив на него 380 фугасных и 65 тяжелых зажигательных бомб. В результате было уничтожено 4 паровоза и 5 вагонов, а движение через узел парализовано на 10 часов. Кроме того, несколько пожаров возникло в городе, было разбито две 85-мм зенитки, погибло несколько бойцов. Ночные истребители из 907-го ИАП ОЗНАЗ выполнили пять вылетов и заявили о 5 сбитых бомбардировщиках. Лейтенантам Виктору Безлюдному, Дронову и Шихалеву, старшему лейтенанту Николаю Кисилеву были засчитаны сбитые Ю-88, а лейтенанту Орлову – Хе-111.

В ночь на 11 июля «Хейнкели» из 14.(Eis)/KG27 совершили налет на Ровно, a III./KG27 бомбила станцию Тарнополь. В первом случае опытные экипажи сильно промахнулись, во втором нанесли незначительный ущерб (разрушено 25 метров путей и 2 жилых дома, уничтожено 4 вагона). Параллельно с этим IV авиакорпус осуществил массированный налет на железнодорожный узел Казатин. Штаб Майстера оценил результаты как «ohne Erflog», что буквально переводится как «не долетев». В общем-то, так оно и вышло, в Казатине была разрушена только птицеферма и 25 метров путей, движение поездов не прекращалось. Зато в расположенной в 2 километрах севернее города Ненедовке было разрушено 25 домов, здание школы, было убито и ранено 20 человек из гражданского населения. В районе Бердичева «Хейнкели» были перехвачены ночным истребителем Як-9 старшего лейтенанта Коковихина из 586-го ИАП ПВО. В 01.43 на высоте 5000 метров он заметил справа и ниже пламя из выхлопных патрубков. Сблизившись с объектом, летчик вскоре разглядел силуэт Хе-111. Сблизившись с ним на дистанцию 30 метров, Коковихин выпустил длинную очередь из всех стволов. После этого «Хейнкель» резко рванул вниз и попытался уйти на малой высоте. Однако истребитель сохранил визуальный контакт с ним и сумел выполнить еще одну атаку. По словам пилота, бомбардировщик упал горящим в районе Бердичева.

На следующее утро летчики легендарного 586-го ИАП провели еще один трудный воздушный бой, на сей раз с разведчиком Ju-188, который фотографировал результаты налета на Казатин и попутно следил за железнодорожными перевозками. По радио на него была наведена пара Як-9 лейтенанта Королева и младшего лейтенанта Покаева. Как только немцы увидели позади себя преследователей, пилот «Юнкерса» применил классический прием, с высоты 9000 метров бросил машину в крутое пике с выводом у самой земли, чуть ли не в 10 метрах от верхушек деревьев! Тем не менее Покаев и Королев не отставали и через некоторое время открыли огонь по уходившему на запад разведчику. Но опытный пилот Ju-188 бросал машину вправо и влево, очереди летели мимо. Понимая, что противник уйдет, «сталинские соколы» поочередно попытались таранить его. Но и это сделать оказалось не так-то просто! Покаев трижды подходил к хвосту «Юнкерса», но тот резко менял курс, и Як-9 отбрасывался воздушной струей от моторов. Для Королева же вторая попытка тарана и вовсе стала роковой, его истребитель проскочил под него, после чего в упор был расстрелян из нижней пулеметной точки. Горящий самолет врезался в землю. После этого Покаев немного отдышался и решил еще раз попытаться сбить разведчик последней очередью (патронов оставалось как раз на нее). Прицелившись поточнее по мотору, он нажал на гашетку. И тут Ju-188 задымил, начал резко снижаться и совершил аварийную посадку в 20 километрах западнее Новоград-Волынского. До линии фронта «Юнкере» не дотянул около 140 километров, а вскоре экипаж из четырех человек был взят в плен.

В ночь на 22 июля 12 Не-111 из KG27 осуществили налет на железнодорожный узел Здолбунов. На сей раз почти все бомбы упали мимо цели. А в ночь на 29 июля люфтваффе нанесли авиаудар по Жмеринке, уже давно не подвергавшейся налетам.